| Усилиями исследователя были опубликованы сборники документов, сохранившихся благодаря стараниям Могилевского владыки, а также собранных самим отцом Иоанном по монастырям и архивам. Среди них: «Белорусский архив древних актов» (1824 г.), «Акты археографической экспедиции» (1834–1838 гг.), «Акты исторические» (1841–1842 гг.) и «Акты, относящиеся к истории Западной России» (1846–1853 гг.). Источники, собранные и опубликованные протоиереем Иоанном Григоровичем, не только познакомили широкого читателя с гражданской и церковной историей Западной Руси, но и положили начало развитию археографии и источниковедения. Однако главное значение введенных в научный оборот документов состоит в возрождении тех страниц исторического прошлого края, которые к началу XIX века были в силу разных причин почти утрачены или забыты. Появление нового пласта исторических материалов способствовало возникновению в обществе интереса к историческому прошлому Беларуси и Украины. Дело, начатое архиепископом Георгием (Конисским) и протоиереем Иоанном Григоровичем, продолжил профессор Санкт-Петербургской духовной академии, уроженец Беларуси, М. О. Коялович. Главной темой научной деятельности историка становится изучение Брестской церковной унии и ее эволюции4. Увлеченность историка предметом своего исследования и полная неизученность конфессиональной истории Западной Руси, в том числе и Беларуси, способствовали появлению плеяды блестящих исследователей церковной истории, учеников М. О. Кояловича. Наиболее талантливыми среди них стали П. Н. Жукович, С. Г. Рункевич , В. З. Завитневич, К. В. Харлампович , исторические исследования которых были связаны с историческим прошлым Православия на землях Западной и Южной Руси. В 1884 году вышел фундаментальный труд И. Чистовича «Очерки истории западнорусской церкви " 5 – первое систематическое изложение истории Православия на литовско-белорусско-украинских землях, доведенное до середины XVIII века. В 1895 году был напечатан «Исторический очерк православия, католичества и унии в Белоруссии и Литве» преподавателя Литовской духовной семинарии Г. |
| Несмотря на постоянные и резкие жалобы, которые с давних пор раздавались и раздаются в обществе, журналистике и учёной печати, сохранность множества драгоценнейших для православной науки материалов доселе остаётся ничем необеспеченной, требуя самых деятельных и скорых мероприятий к их охранению, обнародованию и обследованию. От огня, сырости и расхищения по нашим церквам и монастырям с каждым годом погибает масса нетронутых исследователями церковно-исторических и богословских первоисточников. При небрежности и невежестве настоятелей и причетов в течение последних 50-ти лет, в одном только северном крае нашего отечества исчезли целые десятки, если не сотни, монастырских и церковных архивов и библиотек. Некоторые книгохранилища удалили для науки от предстоявшей им участи благодаря вмешательству археографической экспедиции П. М. Строева 2 . Но и после Строева количество утраченного здесь материала едва ли не превзошло (как справедливо сравнивают) результаты Батыева нашествия 3 . Число утраченных за это время одних только церковных и монастырских рукописей и свитков, не говоря о других древностях, следует считать десятками и даже сотнями тысяч. Их гноили в подвалах, сжигали 4 , выбрасывали в воду 5 дарили, продавали 6 . Одним словом они истреблялись всеми доступными для них путями. От такой участи они не только не избавлены в наши дни, но в последние годы, вследствие увеличившегося спроса на рукописи со стороны любителей и знатоков старины, монастырские и церковные хранилища книг, редкостей и древностей особенно часто подвергается расхищению 7 . На книжных рынках ещё в настоящее время открыто ведётся торговля документами и предметами, принадлежащими не только провинциальным, но и столичным соборам и монастырям. Хотя некоторые церкви и монастыри, благодаря надзору со стороны местного начальства, оберегают свою старину (письменную и вещественную) от порчи и чужих посягательств, но этот материал, доселе не приведённый в известность, неописанный, совершенно не доступен для исследователей. |
| Статкевич Павел Григорьевич (1870–?), физиолог, доктор медицины (1904). Ассистент Физиологического ин-та при М. у. (с 1894), приват-доцент (1904–1912), профессор (с 1912) медицинского ф-та М. у. Один из руководителей Московского женского медицинского ин-та П. Г. Статкевича и А. Б. Изачика; Стахеевы, владельцы дачи на берегу Волги, недалеко от селения Шашково, места отдыха Богословских; Сташевский Евгений Дмитриевич (1884–1938), историк, экономист. Преподаватель Киевского коммерческого ин-та и Киевских ВЖК, приват-доцент (1911–1915), профессор (1915–1917) ун-та Св. Владимира в Киеве. После Октябрьской революции преподавал в Одессе и Каменце-Подольском, в Киевском землеустроительном техникуме (с 1924), директор Киевского краевого сельскохозяйственного музея, в 1930-е научный сотрудник и консультант Ин-та истории АН УССР. В 1938 арестован по обвинению в измене, умер в тюрьме; Сторожев Василий Николаевич (1866–1924), историк, археограф. Преподаватель МВЖК и нескольких московских гимназий, сотрудник, секретарь канцелярии (с 1895) МАМЮ. Депутат (с июля 1917) Московской городской думы, руководитель сметного отдела Моссовета (с декабря 1917), зав. финансовым отделом Наркомпроса (с 1918), член коллегии Главного упр-ния архивным делом РСФСР (1918–1922), действ. член Ин-та истории ФОН МГУ (1922–1924); Стратонов Е. И. (1872–?), выпускник историко-филологическо-го ф-та М. у.; Строев Павел Михайлович (1796–1876), историк, археограф, член-корр. (1826), адъюнкт (1841), экстраординарный (1847), ординарный (1849) академик Петербургской АН. Чиновник Комиссии снабжения государства солью. Издатель журнала «Современный наблюдатель российской словесности» (с 1815). Один из активных членов Румянцевского кружка (1816–1826). Организатор первых в России Археографических экспедиций (1817– 1818 и 1829–1834), инициатор создания Петербургской АК при Мин-ве нар. просв. (1834). Действ. член (1823), библиотекарь (1841–1847) ОИДР; Струве Петр Бернгардович (1870–1944), философ, экономист, историк, публицист, издатель, общественный и политический деятель, магистр (1913), доктор (1917) экономии, академик РАН (1917, исключен в 1928). |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЕЛАГИН Николай Васильевич (12 (по др. сведениям, 9). 08.1817, имение Жары Нерехтского у. Костромской губ.- 31.10.1891, С.-Петербург), духовный писатель, издатель, историк, цензор. Происходил из старинного дворянского рода; один из 14 детей гвардии поручика Василия Дмитриевича Елагина (1789-1868), участника войны 1812 г. Окончил в С.-Петербурге 1-й кадетский корпус, в 1836-1840 гг. служил в одном из конных полков. В 1840 г. был командирован в канцелярию Мин-ва народного просвещения, занимался самообразованием. В 1841-1850 гг. трудился в имп. Археографической комиссии, к-рой со временем передал в дар собранную им коллекцию древних грамот. С 1843 г. - письмоводитель в экспедиции гос. кредитных билетов. С 22 апр. 1848 г. сторонний цензор С.-Петербургского цензурного комитета, до 1858 г. служил под началом председателя цензурного комитета и попечителя С.-Петербургского учебного окр. М. Н. Мусина-Пушкина. 12 марта 1857 г. был прикомандирован к Главному управлению цензуры, 29 апр. назначен при нем чиновником особых поручений. Деятельность Е. в качестве цензора вызывала отрицательную реакцию в либеральных кругах. Е., отличавшийся строго религ. мировоззрением, стремился ограничить в цензурируемых им произведениях информацию о дуэлях и самоубийствах как греховных и уголовно наказуемых деяниях; он придерживался мнения, что любовные сцены всегда должны приводить к законному браку, а отрицательные персонажи - раскаиваться или получать должное возмездие. В деятельности редактора «Отечественных записок» и «Санкт-Петербургских ведомостей» А. А. Краевского Е. видел «злонамеренные цели», прежде всего пропаганду республиканских начал, а также «чувственной жизни». Мемуаристы В. Р. Зотов, А. В. Никитенко, А. А. Чумиков обвиняли Е. в ограниченности, бесцеремонности и чрезмерной придирчивости (напр., он требовал убрать упоминания об участниках мятежа 14 дек. 1825 г., о разгроме прусской армии во время Семилетней войны, поскольку прусская династия находилась в родстве с Домом Романовых). Вместе с тем, по словам Н. Н. Фирсова, Е. не был чужд либеральных тенденций и «редко давал повод к препирательству», сохраняя благожелательные отношения даже с редакцией радикального «Русского слова» во главе с Г. Е. Благосветловым. |
| время составляет ок. 700 чел. Н. сохранили рус. язык, древние церковно-бытовые традиции и богатый фольклор. Потомки Н. участвовали во мн. фестивалях народной культуры. В пос. Новокумском открыта этнодеревня Н. На базе этого центра проводятся конференции по истории, культуре и языку Н. Арх.: РГБ. Ф. 246. Д. 172. 2. Л. 2-3 об., 33-35 об., 96-98 об., 133-134 об., 175-179 об.; Д. 173. 2. Л. 1-67 об.; Д. 207. 2. Л. 10, 14 об.; Д. 188. 9. Л. 3-3 об., 5-11, 13-35; Дневник археографической экспедиции МГУ 1986-1987 гг.//Архив автора. Лит.: Павел (Прусский), архим. Краткое путешествие во св. град Иерусалим и прочие св. места. М., 1884. С. 102; Субботин Н. И. История так называемого австрийского, или белокриницкого, священства. М., 1899. Вып. 2. С. 294, 311-316; Короленко П. П. Некрасовские казаки//Изв. Об-ва любителей изучения Кубанской обл. Екатеринодар, 1900. Вып. 2. С. 6-15; Тумилевич Ф. В. Сказки и предания казаков-некрасовцев. Р. н/Д., 1961; Мельников П. И. (Андрей Печерский). Очерки поповщины//Собр. соч. в 8 т. М., 1976. Т. 7. С. 310-314; Волкова Н. Г., Заседателева Л. Б. Казаки-некрасовцы: Осн. этапы этнического развития//ВМУ: Ист. 1986. 4. С. 44-54; Сень Д. В. «Войско Кубанское Игнатово Кавказское»: Ист. пути казаков-некрасовцев (1708 г.- кон. 1920-х гг.). Краснодар, 2002; он же. Казаки-старообрядцы на Северном Кавказе: От первых ватаг к ханскому казачьему войску//Липоване. Од., 2005. Вып. 2. С. 11-13; Медведева В. Н. Казаки-некрасовцы на перекрестке культур//Муз. академия. 2002. 3. С. 42-50; Агеева Е. А., Денисов Н. Г. Новые факты истории//Там же. С. 53-57; Пригарин А. А. Формирование старообрядческого населения на Придунавье в кон. XVIII - нач. XIX вв.//Русские старообрядцы: Язык, культура, история: Сб. ст. к XIV Междунар. съезду славистов. М., 2008. С. 65-91; он же. Русские старообрядцы на Дунае. Од.; Измаил; М., 2010. С. 56-77, 299-348. Е. А. Агеева Рубрики: Ключевые слова: АВВАКУМ Петров (1620 - 1682), протопоп (лишенный сана), крупнейший деятель раннего старообрядчества, расколоучитель |
| обществу истории 13 монет (стр. 50 и 51). Нечего и говорить, как подобного рода поездки расширяли научный горизонт нашего историка и как много, в связи с поисками и наблюдениями в черте родного уезда и с помощью И. М. Снегирёва, содействовали успеху его учёных занятий. Но, к сожалению, были, как и всегда, обстоятельства, тормозившие этот успех. О некоторых из них мы упоминали уже ранее; о других же скажем сейчас. Извещая Снегирёва о своём переводе с французского Бруинова путешествия по России 11 , Диев замечает: «не мало затрудняет меня то, что почтеннейшему начальнику моему Бартеневу благоугодно было приказать мне переписывать переводы на-бело, чтоб на одной странице был текст французский, а на другой перевод» (стр. 16; из письма от 1 марта 1830 г.). Другой и главный начальник Диева преосв. Павел «словесно приказал» своему подчинённому автору «всякое сочинение (последнего), представляемое в Общество (истории древностей российских), первоначально показывать ему» и выражал своё неудовольствие по поводу отправки Диевым в Москву разных работ чрез Ю. Н. Бартенева (стр. 33 и 39, письма от 5 дек. 1831 г. и от 12 марта 1832 г, ср. стр. 54–55). Как, вероятно, на следствие этого приказания Диев указывает в письме к Снегирёву от 4 июня 1831 г., когда говорит: «на этой неделе я имел честь ещё раз являться к нашему архипастырю с некоторыми рукописями о Костроме» (стр. 28). Может быть, в некоторой связи с тем же обстоятельством или с каким-ли другим стоит и след. просьба М. Як-ча, адресованная к тому же учёному корреспонденту: «пок. прошу при моём имени не печатать звание священника, а соревнователя. Причина сего, думаю, вам не безызвестна. Под последним именем, коим я горжусь, менее известно звание моё» (стр. 49) 12 . Кроме того, некоторым тормозом могли служить и степенные материальные обстоятельства (см. напр. стр. 21, 24, 61, 69, 96 и др.). Наконец, не следует забывать и крайне невыгодное положение провинциального историка, который ежеминутно чувствует неудовлетворённую нужду то в тех, то в других источниках и пособиях. Ещё надо удивляться, как М. Я. Диев мог постоянно располагать всеми томами «Истории Государства Российского» Н. М. Карамзина , всеми летописями, Актами историческими и Актами Археографической Экспедиции, выходившими с 30-х годов нынешнего столетия, и множеством других сырых материалов и исследований, порою очень дорого стоивших на книжном рынке и очень редких в обращении; как он мог написать такое громадное количество разных исследований, разных статей. III глава |
| У нас в России также известны не судимые грамоты, которыми многие монастыри освобождены были от подсудимости епархиальному начальству, и управлялись сами собою, кроме дел уголовных, которые всегда подлежали гражданскому суду. См. такие грамоты в актах археографической экспедиции и комиссии. 21 Imp. Valentin. Nov. 12. Впрочем, император Юстиниан в свое время постановил, чтобы рабы после трехлетнего пребывания в монастырях на испытании, были уже свободны от притязаний господ и безпрепятственно поступали в монашество. lustin. Nov, 5. cap. 2 cf. Photii Nomocan.a tit. 1. cp. 36. 22 Первое слово правила: «решительно» употреблено в русском издании; но греческое πολελυμενως или πολυτως – не значит решительно, а отрешенно, безотносительно, – т. е. по смыслу правила, рукополагать кого-нибудь без определения к известному месту. 23 Правило Собора упоминает здесь о монастырях потому, что в них не всегда были священнослужители из иночествующей братии, а определялись посторонние для священнослужения; в некоторых монастырях не было даже и храмов, а к церковному богослужению монахи ходили в приходские Церкви, lustin. Nov. 133. cap. 2. 24 Толкователи: Вальсамон, Зонара, Аристин (и Славянская Кормчая), согласно разумеют правило об оставляющих духовное звание и переходящих в мирское, а не совмещающих только то и другое. 25 Нагтепор. epit. can. sect. 3. tit. 2. Schol. cf. lustin. Nov. 123. cap. 42. Leonis philosoph. Nov. 7. 2. Basilic, lib. 4. tit. 1.cap. 14. 27 lustin. Nov. 123. cap. 18. 133 cap. 2. Basilic. lib. 3. tit. 1. cap. 33. lib, 4. tit. 1. cap. 18. 28 Balsamon. Исключалось из епархиального ведомства только придворное духовенство, имешее свое особое управление. 29 Это всегда было признаваемо и гражданскими законами римской Империи. Cod. Theod. lib. 16. lit. 2. const. 23. tit. 11 const. 1.Cod. lustin. lib. 1. lit. 4. const. 29. lustin. Nov. 83. Nov. 123. cap. 21. Basilic. lib. 3, tit. 1. cap. 36. 30 В подлин.: Εξαρχου της διοιχησεως, экзарху великой области, т. е. всего округа, а не одной провинции, из которых каждая, имела своего митрополита cf. Balsamon, Zonar. ет Aristin. hic. 31 Leon, et Const. ecl. tit. 3. const. 9. 10. cf. Balsamon. et Aristin. См. толков., на это правило в Славянской Кормчей. 32 Cod. lustin. 1, 3. const. 24. tit. 4. const. 13. lustin. Nov. 123, cap. 8. cap. 22. Basilic, lib. 3. tit 1 cap. 17. cap. 39. «Если от клира представление против епископа сделано будет, по какому-либо делу, то суд о нем производится у митрополита областного, по правилам церковным и нашим законам. Если же против этого суда сделано будет возражение, то дело переходит на суд к архиепископу, патриарху округа, и его судом, по законам Церкви и государства, оканчивается дело. Если жалоба будет на самого митрополита от епископов, или от клириков, судит их также патриарх.» Отсюда видно и то, что духовное начальство судило своих подчиненных в тяжебных делах столько же по гражданским законам, сколько и церковным: след. суд его не мог быть противен общественному порядку. |
| 77 Весьма примечательно, что эти правительственные запрещения ходить без зова в братчину нашли себе отголосок в нашей древней духовно-назидательной литературе. Так в книге «Пчела» 1623 гола, на листе 217, встречается такой совет: «а незван в пир не ходи, аще сваришися в нем, и начнеши на чашника жаловатися, глаголюще лихою ми еси рукою дал пити». См. Горский и Невоструев. Описан. слав. рукоп. Моск. Синод. Биб. 314, стр. 562. Нахождение при пире «чашника» весьма любопытно для подробного выяснении организации этого мирского учреждения. В медовых братствах западной России также постоянно встречаются при братских пиршествах «ключники», то есть те же «чашники». 78 Сведения о правительственных распоряжениях в отношении братчин почерпнуты из уставных грамот, помещенных в Актах Археографической Экспедиции, изд. Имп. Акад. Наук 1836 г., причем обращено было особенное внимание на следующие акты: т. I: 11 (1391 г.) «а в которое село приедет игумен в братчину и сынци дают по зобне овса конем игуменовым», 50 (1453 г.); 72 (1462 г.); 102 (1476 г.); 103 (прежде 1477 г., запись Новгородская о церковном суде, в которой встречается тоже выражение; «братщина судит как судьи»; 114 (1485 г.); 122, 123 (1488 г.): 139 (1504 г.); 143 и 144 (1506 г.); 150 (1509 г.); в этой грамоте, между прочим, сказано: «а в пиру или в братчине посварятся или побьются, а не вышед из пиру помирятся, и ловчему и его тиуну в том нет ничего, а вышед из пиру помирятся за приставом, и ловчему и его тиуну в том нет ничего, опричь хоженого»: 159 (1515 г.); 171 (1522 г.); 181 (1536 г.); 183 (1537 г.); 234, 240 (1554 г.); 324 (1584 г.); 329 (1585 г.); 348, 357 (1593 г.); т. III: 133 (1623 г.); 139 (1623 г.); 217 (1548 г.). – См. Описан. Государ. Арх. стар. дел; составленное И. Ивановым (Москва, 1850 г., стр. 209); грамота вел. кн. Василия Васильевича (23 февраля 6961 г.) о том, чтобы в митрополичьи села на пиры, братчины и праздники никто незванный не ездил, с указанием, что от этой езды бывает много лихих дел. – См. также Акты относящ. до юрид. быта древн. России, изд. Арх. Ком. 1857 г., т. I, 38, стр. 126; 1462–1478 г., Грам. жалов. на непринятие незванных людей на пиры, братчины и праздники. – См. также акты исторические, изд. Арх. Ком., т. I: 59 (1455–1462 г.), 74, 109, 111, 125, 137. |
| В 1902 г. Марр предпринял археографическую экспедицию в Иерусалим и на Синай, где занимался тщательным описанием грузинских, армянских и арабских рукописей. В результате проведенных исследований им были обнаружены и изданы два важных памятника – арабская редакция Агатангехоса и сочинение Георгия Мерчула – один из важнейших источников по истории Грузии и Армении. Марр пришел к выводу о том, что арабский текст является неизвестной ранее житийной редакцией, восходящей к греческому оригиналу, последний же восходит к армянскому архетипу. Работая над изданием Мерчула, Марр побывал в Шавшети и Кларджети, где проверил и уточнил важнейшие сообщения издаваемого источника. Во время экспедиций в Армению Марр убедился, что без материалов археологических раскопок невозможно воссоздать модель общественной жизни. Поэтому им было принято решение продолжить раскопки Ани – столицы Армении Багратидов. Ани – крупный средневековый город, который стал местом встречи Востока и Запада, христианского и мусульманского миров, образцом политического и экономического расцвета страны. Русская научная общественность проявила особый интерес к публикациям Марра о памятниках культовой и гражданской архитектуры Ани. Было задумано и началось издание отдельных серий: «Памятники армянской архитектуры», «Анийская серия». Русское археологическое общество в 1915 г. отметило заслуги ученого в раскопках Ани Большой золотой медалью. На протяжении всей своей научной деятельности огромное внимание Н.Я. Марр уделял работе с эпиграфическими памятниками, считая их публикацию первейшей задачей арменистики, поскольку утрата даже одной надписи невосполнима для науки и создает пробел в восприятии прошлого. Именно поэтому им была основана серия «Памятники армянской эпиграфики». Марр вписывал историю Армении в историю «всемирной культурной общности», поскольку «исконная обетованная земля армян неразрывными и неопровержимыми узами связана со всем цивилизованным человечеством – и особенно с народами Европы. Армянская нация не только облагораживает их, но и является важнейшим звеном для изучения возникновения и путей развития всех их культур». |
| Под собственным именем Томмази публикует Speculum (Romae, 1679); Exercitium Fidei, Spei et Caritatis (Romae, 1683); Breviarium psalterii (Romae, 1683); Vera norma di glorificar Dio (Romae, 1687); Fermentum (Romae, 1688); Psalterium cum canticis (Romae, 1697); наконец, Indiculus institutionum theologicarum veterum Patrum в трех томах (Romae, 1709, 1710, 1712), где суммируются богословские истины и богослужебная практика, представленные непосредственно на основе патристических источников. В 1747–1753 гг. Антонио Франческо Веццози опубликовал собрание работ (Opera) Томмази в 11 томах in 4°. Длительное время литургика развивалась по пути собирания и начальной стадии систематизации материала. В этом стиле выдержаны, например, литургические труды аббата Жана Гранколá (1660–1732), доктора Сорбонны и придворного капеллана брата Людовика XIV, о древних восточных и западных литургиях и иных богослужениях 939 ; на основании своих историко-литургических исследований аббат Гранкола пришел к выводу о том, что древним литургическим правилам и обычаям соответствует только Бревиарий Пия V, и предложил подходы к реформе современного ему Бревиария. Французский бенедиктинец-маврист, историк и литургист Эдмон Мартен (1654–1739), получивший серьезную подготовку в Сен-Жермен-де-Пре под руководством д’Ашери и Мабильона и снискавший известность уже первой своей объемной научной работой – комментариями к правилам св. Бенедикта Нурсийского 940 , основанными на широкой источниковой базе, – посвятил себя историко-литургическим изысканиям, результатом которых стал целый ряд значительных научных разработок 941 . В этой работе серьезное подспорье оказали его археографические экспедиции, предпринятые совместно с Юрсеном Дюраном во Франции и Бельгии: им удалось поработать в библиотеках более 800 монастырей и 100 соборов; результатом этих исследований стало издание 9-томного собрания церковно-исторических источников 942 . Из подобного же рода работ заслуживает внимания деятельность Джозефа Бингама (1668–1723), англиканского священника, некоторое время служившего тьютором в Оксфорде (1691–1695). Обвиненный в ереси за проповедь «Личность и сущность у свв. отцов», он был в конце концов изгнан оттуда и, отойдя от академической деятельности, подготовил и опубликовал многотомник «Церковные истоки» 943 . Данный труд содержит скрупулезное описание христианских (греческих и римских) и иудейских древностей, обычаев и богослужебной практики в течение первых веков существования Церкви. |
|
|
