| Прозорливость о. Арсения поражала и подчас пугала людей, приходивших к нему, но сам он не понимал и не чувствовал, что Господь даровал ему великое знание души человеческой. Постоянно соприкасаясь с о. Арсением, я видел что он искренне верил, что понимание души является совершенно естественным для иерея, и ему думалось, что, читая мысли человеческие, не он читает их, а сам пришедший рассказывает о себе. ДОПРОС После отъезда Абросимова сменилось два начальника “особого отдела”, и назначили пожилого, мрачного подполковника. В “особый отдел” пришло много новых сотрудников. Строгости в лагере усилились, жизнь заключенных стала совершенно невыносимой. Многих вызывали в “особый отдел” на допросы. Угрозы, избиения, карцер стали массовыми явлениями. Со стороны казалось, что чего-то добиваться от людей, практически обреченных на смерть , нелепо, однако следователи даже здесь пытались создать какие-то новые дела. “Особый отдел” последнее время “работал” с большой нагрузкой: создавались дела, “раскрывались заговоры”, проводились доследования, где-то выносили дополнительные приговоры, кого-то расстреливали. В марте о. Арсения вызвали на допрос в “особый отдел”. Допрашивал майор Одинцов, человек среднего роста, с лысой головой удлиненной формы, отечным лицом, тонкими губами, разрезающими лицо, и бесцветными глазами. Всегда подтянутый, в хорошо отутюженном кителе, неизменно вежливый при встречах, он наводил ужас на допрашиваемых заключенных жестокостью допросов, но почему-то имел прозвище “Ласковый” или второе – “Начнем, пожалуй”. Отец Арсений вошел и встал при входе. Деловито просматривая какие-то бумаги, следователь долго не обращал внимания на о. Арсения, потом, откинувшись на стуле, сказал: “Рад познакомиться, Петр Андреевич! Рад! Обо мне, вероятно, слышали, я Одинцов”. “Слышал, гражданин следователь”, – ответил о. Арсений. “Ну! Вот и хорошо, батюшка! Начнем, пожалуй! Хорошие слова сказал Александр Сергеевич Пушкин, к нашему разговору сказал. Говорить и признаваться у меня надо, а то кровью утретесь. У меня порядочек известный. Начнем! Признавайтесь”. |
| п.; всё это автор поставляет в зависимость от уклонения от церкви 185 . Далее следуют обвинения в отвержении священства и таинств, хотя бы это и вызывалось и объяснялось нуждой, – о повреждении веры через отвержение таинств и приближении её к лютеранству и другим ересям, – о том, насколько уместны кроткие меры по отношению к раскольникам. Вот главные мысли «Дополненного Обличения» Арсения на «Предисловие» к «Поморским Ответам». Эти мысли изложены Арсением не в такой последовательности и раздельности, как в «Обличении» Феофилакта. Арсений часто возвращается к одному и тому же вопросу, не решая его окончательно, пунктуально, отчего чтение «Дополнения» представляется затруднительным и утомительным от беспорядочного изложения. – Представим несколько примеров «обличения» Арсением выговцев для характеристики взглядов и приёмов полемики автора «Дополнения» по некоторым спорным вопросам. Из этих примеров открывается сходство и разница между полемикой Феофилакта и Арсения 186 . По содержанию своему вопросы «Дополнения» можно разделить на два разряда: одни касаются некоторых спорных предметов веры и церкви, а другие относятся к жизни выговских раскольников, к их нравственности и занятиям. К первым относятся вопросы: о двуперстии, о церковной иерархии, о таинствах и главнейшем из них – таинстве святой евхаристии и правоверии раскольников; других спорных вопросов – об аллилуйя, восьмиконечном кресте и др. автор не рассматривал, ограничиваясь голословным перечислением их; к остальным предметам обсуждения принадлежат мнения митрополита Арсения по поводу усвоения себе выговцами названия пустынножителей, о зазорной жизни поморских раскольников, о враждебности их к православной церкви, о промышленном направлении их деятельности; сюда нужно отнести рассуждения о том, как следует относиться к раскольникам в интересах церкви и государства. Около этих предметов сосредоточивается много других мыслей автора, стоящих в близком или отдалённом отношении к главным предметам. В рассмотрении вопроса о двуперстии м. |
| “Проститься хочу, о. Арсений, со всеми”, – сказала мать Мария. Спокойная и радостная, лучезарная, лежала она на кровати, одетая в черное платье. Прощание было тяжелым для всех домашних. Благословляя, мать Мария каждому громко говорила слова, которые, вероятно, были понятны особенно тем, кому говорились. Андрей Федорович плакал, плакал, по-детски всхлипывая, и никак не мог отойти от Марии. Я стоял около о. Арсения. Мать Мария вдруг обратилась ко мне: “Подойди, милый! Простись и ты со мной, не зря ведь приехал. Подойди!” Благословляя меня, она громко сказала: “Таню мою не забывай и не обижай”. Странными и непонятными показались мне тогда эти слова. Отец Арсений, стоявший в момент прощания в углу комнаты, подошел после меня к матери Марии и трижды благословил ее наперсным крестом, потом низко-низко склонился три раза, почти касаясь головой пола перед ней. Выпрямившись, он остался стоять – прямой, строгий, с просветленными, радостными глазами. Казалось, что он увидел что-то особенное, таинственное, радостное и боится нарушить это великое и увиденное. ….Похороны окончены. Щемящее чувство грусти еще живет во мне. В памяти возникают отдельные слова матери Марии, разговоры, прощание. Растерянные, подавленные лица родных и сосредоточенное, напряженное лицо о. Арсения. Тягостное расставание с матерью Марией волнует меня и расстраивает, хочется чем-то помочь, отдать часть себя, чтобы им стало лучше, легче, но беспомощен. Грустно, тяжко, больно. Прощаемся. В квартире только родные и Евдокия Ивановна. Валентина Ивановна, прощаясь, подходит под благословение к о. Арсению, Ксения делает это как-то смущенно. Татьяна с широко открытыми глазами подходит к о. Арсению, хватает его за руку, потом обнимает его несколько раз, целует порывисто и смущенно. Лицо о. Арсения озаряется доброй улыбкой, той улыбкой, когда она проходит сквозь грусть раздумий и боли. Андрей Федорович топчется смущенно, не зная, как надо проститься со священником, который понравился ему как человек, сделал у них в доме много доброго и хорошего, и в то же время этого священника надо отблагодарить. Андрей Федорович долго жмет руку о. Арсению, благодарит, зовет заходить и в конце концов пытается дать деньги, как обыкновенно дают за визит докторам, но рука его повисает в пространстве, а о. Арсений обнимает и целует Андрея Федоровича, улыбаясь широко и открыто. Со мной прощаются, как со старым знакомым, и зовут заходить, Татьяна тоже приглашает приходить. Простившись, о. Арсений низко кланяется и обращается ко всем со словами: “Благодарю Вас, что позвали меня и дали возможность увидеть замечательного человека, настоящего подвижника, христианина, приносившего людям только добро и радость. Я многому научился, много узнал прекрасного от матери Марии. Спасибо Вам. Это редкий, исключительный человек”. |
| Видно, что патр. Феофан очень внимательно отнесся к делу Дионисия, потому что прошла только одна неделя по возведении Филарета в патриархи, как оба патриарха озаботились составлением собора для нового разбора дела Дионисия и его товарищей. Но несомненно, еще прежде этого собора была подана Филарету Иваном Наседкою речь. Так как в этой речи Филарет называется уже патриархом, то нужно признать, что она была подана после 24 июня и до начала собора. Надписывается речь так: «святыя соборныя апостольская церкви пастырю и всем православным христианом истинному учителю, великому господину и государю, святейшему Филарету, патриарху московскому и всей Русии, бедный, многогрешный, не человек сый, но пес скверный, а не поп Иван села Клементьева, пад со слезами челом бью и прощения прошаю о соблазне, иже всему царствующему граду вашему мною окаянным смута бысть», 515 Речь разделяется на 30 глав. В содержании ее мы найдем очень много буквальных заимствований из ранее составленных речей Дионисия и Арсения. Это не то значит, как некоторые думают, что Наседка не мог самостоятельно составить такое произведение, как речь его патриарху, а просто он спешил: необходимо было пред новым патриархом до собрания им собора выяснить дело исправления книг; составляя всю речь сам, Наседка мог-бы замедлить. Таким образом, заимствуя из речей Дионисия и Арсения, Наседка достигал этим чисто практических интересов, одинаково важных для всех исправителей: – познакомить Филарета с делом в истинном его свете; об авторской самостоятельности он не заботился. Однако было-бы несправедливо сказать, что разбираемая речь Наседки состоит вся из заимствований: в ней очень немало новых мыслей и новых выводов, относящихся особенно к тому, – к каким ересям приводят неправильные концы молитв. Мы не намерены здесь подробно излагать этой длинной речи Наседки. Чтобы несколько познакомиться с нею мы выпишем только надписания глав, с самым сжатым содержанием некоторых из них. – В первой, не имеющей особой надписи, говорится о том же, о чем у Дионисия в начале речи: почему исключено слово и огнем, и говорится буквально в первой половине, как у Дионисия, а во второй, как у Арсения. |
| О, каким злом для безмолвника является видение людей и беседа с ними!.. Как сильный лед, внезапно покрыв древесные почки, иссушает их и уничтожает, так свидания с людьми, хотя бы и весьма кратковременные и допущенные, как кажется, с благой целью, иссушают цветы добродетелей, только что распустившиеся под тихим ветерком безмолвия, нежно и обильно покрывающие дерево души, посаженное при истоках вод покаяния 336 . И как сильный иней, покрыв собою едва выросшую из земли зелень, пожигает ее, так и беседа с людьми пожигает корень ума, начавший произращать из себя злак добродетелей. И если беседа с людьми в чем-то воздержными, а в чем-то имеющими лишь малые недостатки, обычно вредит душе, то не гораздо ли более вредны разговор и свидание с людьми невежественными и глупыми?.. 337 Говоря о необходимости удаления от людей, Исаак часто ссылается на пример древних отшельников, в частности – Арсения Великого , образ которого был ему особенно дорог. Исаак упоминает о случае, когда Арсений, увидев посетителя, пришедшего в его пустыню, побежал от него. «Остановись, отец! – воскликнул тот. – Я ради Бога гонюсь за тобой». «А я ради Бога бегу от тебя», – отвечал Арсений 338 . В другом случае Арсений упал лицом вниз перед пришедшим к нему монахом и отказался встать, пока тот не ушел. Когда один архиепископ со своими спутниками при посещении Арсения в его пустынной келлии попросил у него наставления, тот ответил: «Если услышите, что где-то Арсений, не приближайтесь туда». Когда святой Макарий спрашивал Арсения, почему он избегает людей, он отвечал: «Богу известно, что люблю вас, но не могу быть одновременно и с Богом и с людьми». Самому себе подвижник говорил: «Однажды навсегда умер я для мира; какая же польза от мертвеца живым?» Так Арсений исполнял завет, данный ему Богом: «Бегай людей – и спасешься» 339 _. Бегство от людей, согласно Исааку, включает в себя расторжение всех родственных и дружеских связей. Отречение от родственников – одна из традиционных тем монашеской литературы. Развивая ее, Исаак ссылается на случай с монахом-отшельником, который никогда не посещал своего брата, тоже монаха. Когда брат был при смерти, он просил отшельника прийти к нему для прощания. «Блаженный же не согласился даже и в этот час, когда естество обычно требует нашего сострадания друг к другу… но сказал: «Если выйду, то не очищусь сердцем моим пред Богом " … И брат умер, а он так и не повидался с ним» 340 . |
| Итак, мы кончили характеристику противо-раскольнической полемики, вызванной миссией иеромонаха Неофита в Олонецкие места для борьбы с расколом в первые годы Синодального управления. Из изложенных обстоятельств и полемики видно, что представителем литературной борьбы с расколом в данное время было одно лицо – архиепископ Феофилакт Лопатинский. Деятельность Арсения Мациевича относилась к другому послепетровскому времени, хотя мы присоединили противо-раскольническую деятельность Арсения к деятельности Феофилакта в дополнение общей характеристики. Из полемики преосвященного Феофилакта, Феофана и Арсения против раскола можно заключать не о недостаточности умственных и нравственных сил в деятельности против сильного врага, а, напротив, об обилии этих сил, к сожалению внутренне не объединённых благонамеренной и мощной рукой, Феофилакт был одним из деятельных членов, составлявших высшую церковную власть. Сама высшая церковная власть не оставалась без деятельности по отношению к расколу, употребляя все возможные способы для воздействия на последователей раскола. Обозрение мер церковной власти, предпринятых ею по отношению к расколу совместно с гражданской властью, составит дальнейшую часть нашего исследования. 14 Описание документов и дел Святейшего Синода, т. I, прил. XXXI. Полн. собр. постан. по вед. Православ. Исповед. т. I, 148, стр. 203. 29 Инструкция эта почему-то не вошла ни в «Собрание постановлений Святейшего Синода I–IV тт. ни в «Опис. документов» I–IV. В полном виде инструкция помещена в рукописном экземпляре «Пом. Отв.», принадлежавшем покойному проф. СПб., Д.А. Ив. Ф. Нильскому. Издатель Братского Слова, проф. Н.И. Субботин , напечатал в первый раз инструкцию недавно (Брат. Слово, 1889 г. 16, стр. 443–451) в полном виде по списку, вполне согласному со списком, помещённым в рукописи «Пом. Отв.», принадлежащей библиотеке М. Д. Академии; в том же виде инструкция помещена в соч. архим. Павла: «Замечания на Пом. Отв.» 30 Считаем не лишним привести некоторые сведения о двух этих раскольнических деятелях и взгляд на них из сочинения П.О. Любопытного для представления того, каким уважением и влиянием на дела пользовались в среде современников и последователей, близких и отдалённых, названные лица. |
| 24 апреля 1929 года награжден правом ношения креста на клобуке· С 25 июня 1930 года – архиепископ Крымский. II авг.1931 года назначен архиепископом Орловским, но в управление епархией не вступал. С 27 июля 1932 года уволен на покой. 17 сентября 1935 года назначен архиепископом Семипалатинским, но на епархию не поехал по болезни. Был высокого роста, глаза были черные, проницательные. В походке проявлял властность. Был человек неподкупной честности, высшей принципиальности и последовательности, но не по времени. От природы одарен выдающимися математическими способностями и обладал феноменальной памятью. Он знал много иностранных языков, а французским, английским, немецким и итальянским владел «хорошо». В совершенстве знал еврейский, греческий и латинский. С 1917 года до самой кончины писал дневники особыми чернилами, изготовленными из каракатиц. Его дневники погибли без вести. Писал по старой орфографии. Не любил писать длинных резолюций. Все его резолюции отличались краткостью, но содержательностью. Служил неторопливо, благоговейно, торжественно и величественно. Рясы любил фиолетовые, ибо, как он говорил, фиолетовый цвет означает близость к Богу. Страстно увлекался математическими решениями ребусов и вообще математикой. Иногда играл в шахматы, но мало и без увлечения. Любимой поговоркой было у него характерное польское выражение: «Пся крев» – собачья кровь. Ее он произносил иногда в шутку, а иногда всерьез. В кругу своих близких он говорил: «Сколько я ни живу, никогда я не копил и не носил на себе золота». В делах веры не допускал никаких компромиссов. Был чист пред Богом и людьми. Ни перед кем он не заискивал для себя славы, любил правду в людях и ценил ее выше всего. Бывший келейник Владыки Арсения, ныне архиепископ Алма-Атинский Иосиф (Чернов), рассказал мне в июле месяце 1944 года о необычайном видении, посетившем во сне Владыку Арсения в конце 1933 года. Он видел: «Идет торжественная служба в неизвестном Владыке Арсению храме. Литургию служит Местоблюститель митрополит Сергий с сонмом святителей. Наступает момент великого передвижения всех присутствующих в алтаре и до отказа заполнивших алтарь священнослужителей и мирян. Вдруг начинается шествие. Ведомый сонмом архиереев в предшествии множества иподиаконов, словно небожителей, сияющих своим благообразием и духоносным видом внушающих страх присутствующим и трепет душевный. Митрополит Сергий тихо продвигается вперед. Иподиаконы – небожители несут древние страусовые рипиды и опахивают со всех сторон шествие митрополита Сергия. Процессия подходит к горнему месту, которое, к удивлению Владыки Арсения, возвышалось на семи ступенях. Святители начали чин поставления митрополита Сергия в патриархи». На этом видение окончилось. |
| Грамота к константинопольскому патриарху Дионисию – Л 26 . РНБ, ф. 905 (Новое собр. рукописной книги), F. 210 Сборник. Первая треть XIX в. 1°. 135 л. Полуустав. Переплёт – картон в коже с тиснением. На л. 1 две владельческие записи почерками разных рук, первая – чернильная, вторая – карандашом: 1) «Книга, глаголемая Проскентарий, принадлежит Петру Пелевину, стоит ценою» (далее зачёркнуто – С.С); 2) «С Агциону куплена из Лаптевой библиотеки. 1840 год июля 18 числа, за 43 рубли». Филигрань: «Beehive» с литерами «MW. J&R»; изображение знака (без литерного сопровождения) напоминает: Клепиков 1978, 1009 (1826, 1827). Содержит: «Проскинитарий» Арсения Суханова (л. 1–83); отписка к боярину С. Стрешневу «и на 30 вопросов ответы новых обычаев Никоновых...» Паисия Лигарида (л. 84–100); грамота патриарха Никона к константинопольскому патриарху Дионисию (л. 100об.–110); ответы александрийского патриарха Иоанникия на вопросы Арсения Суханова «о некоторых недоумительных вещех» 12 сентября 1651 г. (л. 110об.–112об.); «Перевод с греческого письма с тетради, какову подал великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу... бывший цареградский патриарх Афанасий в 1653 году декабря в 13 день» (л. 113–125); грамота иерусалимского патриарха Феофана церковнослужителям (л. 125–126об.); благодарственное письмо газского митрополита Паисия Лигарида к царю Алексею Михайловичу, переведённое Арсением Греком (л. 126об.–135). Содержание ркп. опис.: Пережогина 1992, 60–61. Грамота к константинопольскому патриарху Дионисию – Ф 27 . БАН, 16.18.14 Сборник. Первая половина XVIII в. 4°. 39 л. (л. 1об., 37об., 38об., 39об. чист.). Полуустав. На л. 2 почерком, отличным от основного, заголовок «Книга архиепископа Новаго Рима и вселенскаго патриарха Дионисия»; на л. 38, 39 пробы пера; записи почерками, отличными от основного: «Грамота патриарха Никона и о извержении». Переплёт – картон в коже с тиснением золотом и басмой, имеются две верёвочные завязки. Филиграни: 1) «Pro Patria» с вензелем «AG» типа: Клепиков, Кукушкина 26 (1735); |
| Закрыть Немецкое фиаско Яценюка Протоиерей Георгий Городенцев о том, как жители немецкого города Ахен устроили протест против политики киевской хунты 30.05.2014 1484 «Немцы освистали Яценюка и назвали его террористом», - под таким заголовком в СМИ появилась следующее сообщение: «Жители немецкого города Ахен устроили протест против политики киевского правительства и назначенного Верховной радой премьер-министра Украины Арсения Яценюка, который прибыл к ним для участия в церемонии вручения премии им. Карла Великого. Собравшиеся называли новое правительство Украины фашистским, а Яценюка террористом. Назначенного Верховной радой премьер-министра Украины Арсения Яценюка освистали в Германии, куда он прибыл для участия в церемонии вручения премии им.Карла Великого президенту Европейского Совета Херману Ван Ромпею, сообщает Deutschlandfunk.de. В городе Ахен местные жители собрались у здания, где проходило вручение премии. Они держали в руках плакаты и выкрикивали лозунги, призывающие прекратить американское влияние на Украине. На видеозаписи с этого митинга, появившейся на YouTube, слышно, как протестующие скандируют по очереди: «Яценюк – террорист» и «Позор тебе». Их плакаты гласят: «Киев, руки прочь от Донбасса», «Остановите фашизм на Украине», «Мистер Яценюк - партнёр фашистов». Этот на первый взгляд не очень значительный факт свидетельствует, что и в Европе, несмотря на информационную блокаду, люди начинают выступать против проводимой киевскими властями военной операции на Востоке Украины. Думаю, что с течением времени такие протесты будут все более и более усиливаться. Поэтому руководителям европейских стран и министрам ЕС придется считаться с этим народным волеизлиянием. Протоиерей Георгий Городенцев, кандидат богословия, Одесса Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . target="" > Поделиться РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Закрыть Закрыть 1. Re: Немецкое фиаско Яценюка Чем больше узнаёшь жидов, тем больше нравятся Германцы! |
| С согласия и одобрения Иерусалимского патриарха Арсений был оставлен в Москве в качестве учителя риторики. Но Арсению пришлось учительствовать очень недолго. Едва патриарх по выезде из Москвы успел доехать до Киева, как уже прислал в Москву донос на Арсения, в котором писал: «Буди ведомо, благочестивый царю, про Арсения, который остался в царствии вашем, да расспросите его добре, понеже он не утвержден в вере своей благочестивой христианской, а он был прежде инок и священник и шед бысть бусурман, и потом бежал к ляхам и бысть у них учинился униятом и имеет на себе великое злое безделие, и распросите его добре и будете обрести вся. А те старцы, которые пришли от гетмана, мне все сказали подробну, и велите расспросить, великое ваше царствие, што мне те старцы рассказывали и люди Матвея воеводы, есть ли будет так, или нет по тому, что писал я к патриарху господину Иосифу, брату и сослужителю. Утишите притчу ту лучши, что (пока) он сам есть (тут), штобы не было разврата церковнаго; и паки аз буду проведати подлинно и буду писать к великому вашему царствию, понеже есми должен, што ни услышу, то извещати и писати, потому что не подобает в ниве терну пребывати, чтобы не наполнилась нива вся тернием, и надобно отженуть такожде и тех, которые имеют ересь и есть двоеличны в вере, потому что я его обрел в Киеве, и зная он тот язык, говорил с полковником, и я взял его, а он не мой старец, как есми сказал я приставу – о беззаконии, что имеет, я не ведал. А ныне есми проведал и пишу вашему царствию, да будете соблюдатися от таковых человек, чтобы не оскверняли церквей Христовых такие поганые и злые люди» 235 . Этот неожиданный донос патриарха на своего бывшего дидаскала произвел в Москве подобающее впечатление – над Арсением велено было немедленно произвести следствие. Допрашивать его назначены были боярин Никита Иванович Одоевский да думный дьяк Михаил Волошенинов. Они поставили Арсению следующие вопросы: из которого он государства родиною, где воспитывался и учился, где пострижен и как давно, и, постригшись, был ли в иерействе; в Риме, и Польше, и в иных государствах он бывал ли, и если бывал, то для чего и сколько лет жил он в Риме и Польше? Отвечая на эти вопросы, Арсений показал: родом он грек из Турции, отец его Антон был «поп и строитель города Трикала в великом новом селе». |
|
|
