| 179) Душа, здешнее — временно, а тамошнее — вечно. Зрю судище и на престоле Судию, и трепещу ответа. Но потщись обратиться в покаянии и улучить прощение здесь. Тамошний суд не знает прощения. 180) Беспечно лежу я на одре многих согрешений, окрадающих всякую надежду спасения моего, и сон моей лености ходатайствует душе моей вечную муку. Но Ты, Боже, рождейся от Девы, воздвигни мя ко благоугождению Тебе, яко да славлю Твою благостыню. Из канона умилительного на утрене понедельника 181) Многими обольщениями врага увлекаемого и прельщаемого, обрати мя, Христе Боже, и ущедри, яко всесилен. 182) Отверзший уши глухому, Христе, отверзи и оглохнувшия уши души моей, молюся Тебе, да внятно слышу словеса Твои. 183) Благий Господи, не хотящий, да кто погибнет, меня, погибающего, ущедри и спаси обращением на меня, Всещедре, милости Твоея. 184) К Тебе, Христе Господи, ведущему все, чем согрешил я пред Тобою в ведении и неведении, прихожу и припадаю, моляся: приими мя, якоже блудного. 185) Злы и непотребны дела, наделанные мною в жизни моей. Но даруй мне, Христе Боже, искреннее покаяние и избавь меня от осуждения за них. 186) Страх Твой отринув, Христе Боже, всякую заповедь честную уничижил я, неразумный. Но избавь меня от осуждения за них, благоутробне Господи, даровав мне действенное покаяние. 187) Воспряни, о душа, от тяжкого сна лености и нерадения, отрезвись от упоения сластьми греховными и озариться светом покаяния потщися. 188) Обновим душу возревнованием о спасении и напоимся тучами умиления, яко да возрастим колос покаяния. 189) Нет греха, которого бы в жизни сей не совершил я, окаянный. Едине безгрешне, ущедри мя, остановив ток прегрешений моих. 190) Окрылимся ветрилами ревности о спасении и поспешим к пристанищу спасительного покаяния, яко да спасемся. 191) Господи, оживи меня, ставшего мертвым под разрушительным действием грехов моих, яко да славлю Тя во вся веки. 192) Избавь меня, Господи, от тьмы греховной, просветив мя покаянием, яко да славлю Тя во все веки. |
| « Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его ( 1Кор.2:9 ), – говорит апостол Павел. Можно привести такой пример. Живет человек, который страдает тяжелой болезнью глаз от рождения, он почти лишен света, окружающие предметы, людей он различает только как смутные силуэты. И вот ему делают операцию, и через некоторое время ему становятся доступны для созерцания все краски, все красоты окружающего мира. Или человеку глухому от рождения даровали слух, и открыли перед ним прекрасный мир звуков, слов и музыкальных гармоний. Да, нам сложно представить, что «Бог приготовил любящим Его», но мы чаем, верим, что жизнь с Господом, в постоянном божественном свете и любви, будет блаженной и прекрасной. Наши нынешние, земные радости не могут дать нам представления, о той, иной радости и счастье. Даже радости духовные, от любви, благодарности Богу, молитвы – это только слабое начало, тонкий росток того, что будет там, в новом Царстве правды. Для нас ожидание жизни будущего века, является предметом веры, нашего упования, и можно только пожалеть людей, которые этого упования не имеют, то есть не верят в будущую жизнь. На этот счет существует одна притча. В животе беременной женщины разговаривают двое близнецов. Один из них верующий, а другой – неверующий. Неверующий считает, что вся их жизнь- это обитание в этом тесной и темном помещении, где они могут только слегка шевелиться, и никакой другой жизни нет. Другой младенец, напротив, верит в то, что их нынешнее положение, временное, это только начало настоящей, прекрасной жизни, что когда-нибудь они увидят свет, красоты мира, будут сами есть пищу ртом и ходить своими ногами. А главное, этот малыш верит, они увидят свою мать. На что неверующий отвечает, что верить в мать – просто безумие, мы не видим ее, а значит она не существует. Его верующий брат пытается его разубедить, говоря, что мать рядом с ними, она заботится о них, дает им жизнь и питание, мать везде, она вокруг них. Но неверующий близнец остается стоять на своем. Символ веры заканчивается словом «Аминь», что означает: истинно, несомненно так. Этим мы подтверждаем, свидетельствуем, что принимаем как истинные православные христиане, данное исповедание веры, оставленное нам святыми отцами, и утвержденное вселенскими соборами. Сайт священника Павла Гумерова Рекомендуемые статьи Входим... Куки не обнаружены, не ЛК Размер шрифта: A- 15 A+ Тёмная тема: Цвета Цвет фона: Цвет текста: Цвет ссылок: Цвет акцентов Цвет полей Фон подложек Заголовки: Текст: Выравнивание: Сбросить настройки |
| Никакие усилия ума не дадут слепому от рождения понятия о цветах, глухому – о звуках, утратившему обоняние – о запахе и т. д. Кто сам не испытал чувств любви, дружбы, ревности, честолюбия, зависти – тому не объяснят их никакие психологи. Кто ценит и знает только грубые чувственные удовольствия, для того непонятны подвиги самоотречения и самоотвержения, вытекающие из стремления к добру и совершенству, к духовным радостям мирной и чистой совести. Прекрасно, чисто в христианском духе, рассуждает Н. В. Гоголь: «Ум не есть высшая в нас способность. Его должность не больше, как полицейская: он может только привести в порядок и расставить по местам все то, что у нас уже есть. Он сам не двинется вперед, покуда не двинутся в нас две другие способности 1 , от которых он умнеет. Отвлеченными чтениями, размышлениями и беспрестанными слушаниями всех курсов наук его заставишь только слишком немного уйти вперед; иногда это даже подавляет его, мешая его самобытному развитию. Он несравненно в большей зависимости находится от душевных состояний: как только забушует страсть, он уже вдруг поступает слепо и глупо; если же покойна душа, и не кипит никакая страсть, он и сам проясняется и поступает умно... Ум идет вперед, когда идут вперед все нравственные силы в человеке, и стоит без движения и даже идет назад, когда не возвышаются нравственные силы». Разум вообще бессилен сам по себе найти истину, будучи не источником истины, а только формальным критерием её. «Разум, – справедливо говорит Бэйль, – может только разрушать, но не созидать, только вскрывать заблуждения, но не находить истины, отыскивать доводы за и против, возбуждать спор и сомнение, но не может дать уверенности. Разум наш, сам по себе, способен только все запутывать, все подвергать сомнению. Не создал он еще ни одного произведения, к разрушению которого не указал бы сам же путей и средств. Это поистине Пенелопа, которая ночью распускала ткань, сделанную ею в продолжение дня». Ум, сам по себе, с одинаковым успехом может служить и истине, и лжи, и признавать, и отрицать. |
| е. ему будет разрешено вести дела не иначе, как если он обеспечит сохранность имущества и целости]. § 2. Назначение опекуна не является атрибутом высшей власти (imperium) или юрисдикции, но может быть производимо тем, кому это специально предоставлено законом, или сенатусконсультом, или принцепсом. § 3. Несовершеннолетнему глухому может быть назначен опекун. § 4. Ясно, что опекун не может быть назначен к лицу, отец которого находится во власти врагов; но если (опекун) назначен, то может возникнуть вопрос, не является ли назначение неопределенным (Не зависит ли действительность назначения от последующих событий, в частности от возвращения отца из плена). И я не думаю, что назначение имеет силу; ведь после возвращения отца (сын или дочь) вновь поступают под его власть, как если бы отец никогда не был в плену у врагов. Но к имуществу должен быть назначен попечитель, чтобы имущество не погибло за этот промежуток времени (За промежуток времени между взятием отца в плен и его возвращением). 7 . (Ульпиан). Если претор назначил сына семейства опекуном и если отец признал опекунство, то он отвечает в полном объеме; если же не признал, то (отвечает) лишь в объеме пекулия. Считается признавшим (опекунство) тот, кто или вел дела, или дал согласие сыну, ведущему дела, или вообще касался дел опеки. Поэтому если некто написал сыну, чтобы тот заботливо вел дела опеки, «так как, сказал он, ты должен знать, что ущерб возлагается на нас», то я сказал, что это лицо считается признавшим (опекунство). Конечно, если он лишь напоминал (Давал советы) сыну, то он не считается признавшим... 13 . (Помпоний). Может быть назначен и попечитель к лицу, имеющему опекуна,– по причине болезни опекуна или его старческого возраста; назначенный признается скорее управляющим делами, чем попечителем. § 1. Имеется и помощник по опекунству, назначать которого претор обычно разрешает опекунам, которые не имеют возможности справиться с управлением опекой; однако (разрешение дается) с тем, что они (опекуны) назначают (помощника) на свою ответственность. |
| Но отчего же иудеи не говорят ни о своих полях и кущах, ни об этой потерянной ими свободе, славе и могуществе? Отчего молчат они об этом своем горе? Оттого, что сознают себя самих виноватыми в нем; ибо знают, что за грехи их Бог отцов их лишил их этого счастья. Вот почему, сидя на реках вавилонских и проливая слезы, несомненно растворенные горячей любовью к родине, – любовью и физической, и политической, они воспоминают не о красотах Иудеи и не о внешней ее славе, а о Сионе – этой священной горе Иерусалима, на которой построен был мудрым Соломоном великолепный храм истинному Богу, теперь разрушенный, разграбленный, сожженный. В этом храме они приносили жертвы истинному Богу, избравшему их некогда в народ Свой; в нем хранились памятники издревле бывшего Божия благоволения к ним – ковчег Завета и в нем стамна с манною, жезл Ааронов прозябший и скрижали Завета; святое святых этого храма осенялось облаком, как видимым, знамением Божия присутствия. Теперь все это – самое священное и дорогое для них, отнято, уничтожено. Ясный знак, что отлетела от них доселе миловавшая их благодать Божия. Нет у них теперь Сиона; Бог Царь их, живший в этом Сионе, ушел от них за грехи их... Вот о чем плачут они, воспоминая о Сионе. Печаль их – не печаль мира сего, а печаль, яже по Богу, яже во спасение соделывает ( 2Кор.7:10 ). Не ясно ли, как любовь к отечеству в пленных иудеях из физической и политической перешла в любовь нравственную, религиозную и вызвала в них чувство покаяния? О, не погибли еще эти люди, которых горе не ожесточило против покаравшего их Бога, не привело их к глухому ропоту и отчаянию, а смирило, вызвало слезы умиления, зажгло искру Божию!.. Вот чему, а не ропоту и недовольству всякого рода нужно учиться у пленных иудеев и нам – в нашем великом горе общественном! Но прислушаемся, что говорят пленники иудейские дальше... На вербиих посреде его обесихом органы наша. На, ивах, изобильно растущих на берегах вавилонских рек, повесили мы свои арфы, так звучат по-русски слова иудеев. |
| Еранист . Пророк сказал, что Он «на земли явися» ( Вар. 3, 37 ). Православный . И апостол сказал: «нетленному, невидимому, единому Богу» ( 1Тим. 1, 17 ), «Его же никто же видел есть от человек, ниже видети может» ( 1Тим. 6, 16 ). Еранист . Итак, что ж, ужели пророк говорит ложь? Православный . Боже сохрани от таких мыслей! Как те, так и другия слова суть слова Духа Божия. Еранист . Итак, изследуем, каким образом невидимый явился? Но не представляй мне мнений и умозаключений человеческих. Я утверждаюсь на одном Священном Писании . Православный . Ты не встретишь ни одного довода, который не будет основан на свидетельстве божественнаго Писания. Еранист . Если ты разрешишь мое недоумение Священным Писанием, то я соглашусь и нисколько не буду противоречить. Православный . Ты знаешь, что повыше сего Евангельское изречение мы объяснили свидетельством апостола, и божественный апостол открыл нам, каким образом Слово сделалось плотию, – ясно говоря: «не от ангел убо когда приемлет, но от семене Авраамова приемлет» ( Евр. 2, 16 ). Посему тот же учитель и теперь вразумит нас, каким образом Бог Слово «на земли явися и с человеки поживе». Еранист . Для меня убедительны слова, как пророков, так и апостолов. Покажи, по своему обещанию, как изъясняется апостолом пророческое слово. Православный . Божественный апостол, пиша к Тимофею, между прочим сказал и следующее: «исповедуемо велия есть благочестия тайна, Бог явися во плоти, оправдася в Дусе, показася ангелом, проповедан бысть во языцех, веровася в мире, вознесеся во славе» ( 1Тим. 3, 16 ). Отсюда видно, что Божественное естество невидимо, а плоть видима, и что посредством видимой плоти открылось невидимое естество, совершая чрез нее чудеса и являя свое могущество. Ибо Божественное естество во Христе рукою произвело чувство зрения, исцелило слепорожденнаго, возвратило слух глухому и разрешило связанный язык, употребляя персты вместо орудия, и приложив плюновение, как некоторое спасительное лекарство. Равным образом, шествуя по водам моря, Христос открыл всемогущество своего Божества. В сем-то смысле божественный апостол сказал: «Бог явися во плоти», т. е. посредством плоти сделалось видимым естество невидимое; посредством плоти узрели оное сонмы ангелов: «показася», говорит, «ангелом». Итак, и безтелесныя существа вместе с нами сподобились сего дара. |
| Должно полагать, что правосудие и премудрость Божия, всему определяя времена и сроки, положенные в Его – Божией власти ( Мф.24:36 ; Деян.1:7 ), те сто двадцать лет проповедывания Ноя допотопному миру соразмеряли со днями исполнения меры беззакония людей сего мира. Вопль всякого человеческого беззакония всегда, конечно, вопиет от земли на небо: «Голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли» ( Быт.4:10 ), – говорил Господь Каину, и этот голос преступления и злодейства, идущий к Богу, всегда, без сомнения, взывает о правосудии Божием. И вот, Господь, непосредственным ли Своим действием, посредственным ли – чрез правосудие людей доброй воли, сокращает злую волю и вместе взыскует ее в самой каре, давая время и средства обратиться злой воле к покаянию, так как Бог, если еще долго терпит, значит, видит, что остается нечто в душе преступника, что, в качестве остатка или, по крайней мере, следа добра, продолжает заявлять себя в сознании или в ощущении внутренней духовной жизни преступной личности. Поэтому Каин еще живет, хотя и отмечен бывает печатью злодействия и преступления. Однако не внемлет преступник ни в себе самом, хотя, может быть, отдаленному и глухому, слабому и еле слышимому обличению совести, но все же еще слышимому или могущему еще быть слышаемым, ни обличению чрез непосредственное или посредственное Божие обличение преступника: вопль от его злодейства разрастается, и собственная его воля перестает уже слышать себе обличение в самом человеке. И вот, вопль беззакония и злодейства учащенным гласом – громким и великим начинает вопиять от земли на небо: «Вопль Содомский и Гоморрский, велик он, и грех их, тяжел он весьма» ( Быт.18:20 ), – говорит Господь о преступных содомлянах. Но при сем великом и страшном вопле не закрываются еще двери милосердия Божия и долготерпения Божия к преступникам и беззаконникам: Господь, посылая вестника своей правды и имеющего совершиться Своего правосудия, напоминает людям о Себе, определяя уже время кары и наказания безусловного. Ной пред потопом, Лот среди содомлян, пророк Иона среди ниневитян и прочая были таковыми вестниками правды Божией и обличителями людей: «Будут ли слушать или не будут, ...но пусть знают, что был пророк среди них» , – говорит Господь ( Иез.2:5 ). |
| В мои лета не должно сметь Свое суждение иметь… Ведь надобно ж зависеть от других… В чинах мы не больших. Самоуважения — ни на грош. А раз так — полное раболепие перед вышестоящими. Говорить с такими о человеческом достоинстве — всё равно что растолковывать глухому от рождения свойства симфонической музыки. Фамусов почти со сладострастием повествует об унизительном шутовстве дядюшки Максима Петровича, да ещё в пример ставит Учились бы, на старших глядя. О Молчалине и говорить нечего: Мне завещал отец: Во-первых, угождать всем людям без изъятья… и т.д. При взгляде же сверху вниз — всегда самоуверенное презрение. Уже в наше время это сформулировано точно: я начальник, ты дурак. Вглядеться — это правило действует и в фамусовском обществе. А уж к тем, кто в самом низу сословной лестницы, — часто нежелание признавать самые обычные человеческие чувства: обличительные монологи Чацкого достаточно красноречивы в этом отношении. Из всей этой системы логически же вытекает формализм в исполнении служебного долга: требовать добросовестности от таких людей нелепо, сия добродетель не входит в число их жизненных ценностей, поскольку не укладывается в ту сакраментальную фразу касательно награждений и весёлой жизни. Жить-то они умеют, живут вкусно, соблазнительно, хотя и не без своих жизненных каверз. А дела? Боюсь, сударь, я одного смертельно, Чтоб множество не накоплялось их… А у меня что дело, что не дело, Обычай мой такой: Подписано, так с плеч долой. Раз не требуется деловых качеств (дела можно свалить на низших) — верх берёт другое важное «достоинство»: родственная связь. Кумовство цветёт, и весьма: При мне служащие чужие очень редки, Все больше сестрины, свояченицы детки… Как станешь представлять к крестишку ли, к местечку, Ну как не порадеть родному человечку!.. Как известно, фамусовское общество насквозь консервативно, боится всяческих перемен, всего нового. Сужденья черпают из забытых газет Времен Очаковских и покоренья Крыма… Вообще-то в консерватизме ничего дурного нет, часто он вполне оправдан. Важно: что он хочет сохранить и что понимается под новым , которое он не приемлет. У фамусовцев всё вполне определённо: |
| В эту ночь Жан Пелуер почти не спал. Открытые окна глядели в белесую ночь — из-за кваканья лягушек в пруду было шумно, как днем. Обманчивый свет звезд до самой зари не давал угомониться петухам. Городские петухи перекликались с фермерскими, а те разносили петушиные крики дальше. «Тысячекратный зов, на сменах повторенный...» Жан не спал, прислушиваясь к глухому звучанию стиха. Через оконные переплеты в комнату струилось сияние звезд, поглощавших небесную лазурь. Жан подошел босиком к окну и уставился на звездные миры, называя их по именам. При этом его неотступно преследовал вчерашний вопрос: что для него вера — некая совокупность идей или хитроумный способ утешить самого себя? Разумеется, среди господ преобладали верующие. Но разве Шатобриан, к примеру, не рискнул хоть раз пожертвовать вечностью ради женской ласки? А сколько раз ради поцелуя предавал Сына человеческого Бар-бе д " Оревильи? И не было ли их предательство ценой за обретенную победу? На рассвете Жана разбудил жалобный визг поросят. Как и вообще по четвергам, Жан поостерегся открывать ставни, чтобы с рынка никто его не увидел. На тротуаре, прямо под окнами мадам Буриде, продавщица остановила Ноэми д " Артьял, чтобы спросить, успела ли та позавтракать. Жан не спускал жадных глаз с семнадцатилетней Ноэми. Ее лицо испанского ангелочка, обрамленное каштановыми кудрями, не очень сочеталось с коренастой фигурой, но Жану как раз и нравился контраст молодого, крепкого, слегка угловатого тела с ангельским личиком — местные кумушки недаром твердили, что Ноэми д " Артьял прямо загляденье. Приземистая Рафаэлева мадонна, она пробуждала в Жане все самое лучшее и самое худшее, рождала высокие мысли и вызывала низменные вожделения. Ее нежная шея покрылась испариной. Длиннющие ресницы и темные бездонные глаза придавали девушке целомудренный вид. Младенческое лицо, девственно-детские губы — и неожиданно здоровые, как у парня, руки и затянутые шнуровкой мощные плотные икры. Жан следил за этим ангелом украдкой, а вот внук Кадетты, тот мог разглядывать Ноэми в упор — такие красавчики, пусть даже из простонародья, вправе пялить глаза на любых девушек. |
| Если и вообще «самомнение отнимает у человека большую часть того, чем он есть», то деле исправления нравов оно вместе с тщеславием бывает для людей величайшим препятствием к добродетели 731 . Поэтому, нет ничего удивительного, если в силу указанных противодействий со стороны самого человека, пастырю часто приходится «сеять на камне или говорить в уши глухому» 732 . В силу изложенных доводов, духовное врачебное искусство гораздо труднее искусства врачевать тело. Но оно труднее ещё и потому, что последнее мало заглядывает в глубь, более же занимается видимым; напротив того, «наше врачевание и попечение всё относится к потаённому сердца человека, и наша брань – с врагом, внутрь нас воюющим и противоборствующим, который, оружием против нас употребляя нас же самих (что всего ужаснее), предаёт нас греховной смерти» 733 . Поэтому, «не легко переменить то, что вошло в обычай и долговременно было уважаемо» 734 . Трудность пастырского служения обусловливается ещё тем, что в деле исправления нравов и стяжания добродетели всегда удобнее повредить, чем сохранить 735 . Поэтому-то, «легче вновь напечатлеть истину в душе, которая подобна ещё не исписанному воску, нежели по старым письменам, то есть, после принятых правил и догматов начертывать слово благочестия, в каком случае оно сливается и смешивается с первыми. Правда, что лучше идти по битой и гладкой дороге, нежели по шероховатой и непротоптанной, и легче пахать землю, которую неоднократно резал и умягчал плуг; однако же лучше писать на душе, которую не избороздило ещё негодное учение, и на которой не врезалось глубоко начертание порока. Иначе благочестивому краснописцу два будут дела – изгладить прежние изображения, и на место их написать лучшие и достойные сохранения» 736 . Для выяснения трудности духовного врачевания св. отец пользуется, далее, сравнением пастырской деятельности с укрощением зверей. «Трудно сделать ручным или править одним зверем, – говорит он. – Паства – тело церкви – этот многовидный и многообразный зверь, – составленное из многих больших и малых, кротких и свирепых зверей, разнородное чудовищное существо, сложенное из многих и различных нравов и умов... Чтобы управлять таким чудовищным существом, без сомнения, потребовалось бы много труда и усилий» 737 . |
|
|
