| Архиепископ Екатеринославский Иов (Потемкин; 1750–1823) был, насколько мы сумели это выяснить, единственным русским епископом XVIII в., сформировавшимся под духовным руководством старца Паисия Величковского, подвизавшегося в Молдавии. Он был двоюродным братом знаменитого князя Г. А. Потемкина, перед ним открывалась блестящая офицерская карьера , но он пренебрег ею и в 29 лет неожиданно вышел в отставку; в 1779 г. он отправился в Молдавию, где несколько лет провел под руководством старцев, которые были связаны с Паисием. Затем мы видим его уже настоятелем Успенского монастыря в Бессарабии (1785–1793), впоследствии Иов стал епископом Феодосийским (1793–1797), потом Минским (1797–1812) и, наконец, архиепископом Екатеринославской епархии (1812–1823). Будучи епархиальным архиереем, он отличался особой энергией, независимым поведением в отношениях с Синодом и настойчивостью в проведении мероприятий по улучшению монастырской жизни . Ближайшим помощником митрополита Гавриила в ту пору, когда он управлял Тверской епархией (1763–1770) и предпринимал там первые попытки возрождения монастырской жизни, был настоятель Отроча монастыря (1765–1773) Арсений (Верещагин; 1736–1799). Впоследствии, уже будучи митрополитом Новгородским и Петербургским, Гавриил продолжал свое дело, благодаря чему вошел в историю старчества, а архиепископ Арсений Верещагин, управлявший несколькими епархиями — Архангельской (1773–1775), Тверской (1775–1783) и Ростовской (1783–1799), везде с большим размахом и успехом занимался совершенствованием образования приходского духовенства и организацией духовных школ . В XIX в. епископы, вышедшие не из среды ученого монашества, по-прежнему были редким явлением. Напомню о двух архиереях: Ювеналии (Половцеве; 1826–1904), архиепископе Литовском (1898–1904), и Флавиане (Городецком; 1840–1912), митрополите Киевском (1903–1912) [ 1210] . Ювеналий Половцев был единственным архиереем, прошедшим школу у старцев Оптиной пустыни. Дворянин по рождению, офицер, окончивший высшее артиллерийское училище, он в 1847 г. |
| 15. Филипп Злотковский. Аврамий Назоров. Яков Охотин. Арсений Полубенский. Егор Вишневский. Михаил Стеженский. Василий, в мон. Варлаам, Исполатов. Николай Архангельский. 5. Ксенофонт Делекторский. Василий, в мон. Виталий, Щепетев. Фодор, в мон. Феодотий, Озеров. Петр Козловский. Борис Крестников. Степан Левитский. Иосиф Самчевский. 10. Феодор Волченский. 25. Николай Тырыданов. Николай Соколов. Козьма Чередеев. Иеродиакон Иосиф. Феодор Аменицкий. – кандидата: Иером. Мельхиседек Золотинский. 35. Иван Никотин. Ефим Воскресенский. Николай Полиевктов. Михаил Головщиков. Иван Вязнин. Семен Каменский. Никита Владимирский. Иван Песков. Степан Ефиров. 30. Семен, в мон. Савва, Ольхин. 41. Иван Соловский. Иван Рубцов. Федор Гиляровский. Дмитрий Глухарев. Константин Видякин. VI-ro курса Старшие кандидаты: 1. Дмитрий Вершинский. 20. Александр, в мон. Амвросий, Красовский. Павел Соколов. Иван Шангин. Матфей Руднев. Иеродиакон Евгений Добротворский. Григорий, в мон. Гавриил, Амалиев. Михаил Верещагин. 5. Иеродиакон Варсонофий Лебедев. 25. Василий Попов. Иван Синицын. Александр Вельяминов. Андрей, в мон. Афанасий, Соколов. Николай, в мон. Нил, Исакович. С правом на получение степени магистра, по выслуге двух лет. Максим Лебедев. Иван Массальский. 10. Алексей, в мон. Елпидифор, Бенедиктов. Николай Раевский. Иван Смирнов. Иван Ивановский. Николай Турчанинов. 15. Николай Оржевский. Иван Сиротинский. Семен, в мон. Стефан, Зелятров. Яков Морошкин. Феодор Троицкий. – кандидата: Алексей Никольский. 45. Иван Пельгорский. Матфей Смирнов. Михаил Попов. Алексей Максимов. Александр Светлов. 30. Зиновий Орлов. 50. Иван Розов. Никандр Ласточкин. Яков Василевский. Петр Постников. Егор Четыркин. Александр Лавров. Григорий, в мон. Гавриил, Любомудров. 53. Федор Соколовский. Александр Горянский. Александр Стратилатов. Александр Дроздов. Алексей Драницын. 40. Федор Колосов. Михаил Дмитревский. Алексей Садовский. Федор Дарский. Яков Надеждин. VII-ro курса Со степенью магистра: 1. Иван, в мон. Иосиф, Позднышев. |
| В 1904 г. открывается Верещагинское одноклассное земское училище в д. Верещагино. Попечителем училища становится зажиточный крестьянин Арсений Копнин, а законоучителем священник Василий Песков. В 1906-1907 учебном году Закон Божий в училище преподает священник Василий Прокошев, а в 1907-1914 г.г. священник Николай Лебедев. С первых дней открытия училища и до 1917 г. учителем работал Александр Алексеевич Кудрин. В 1907-1909 г.г. вторым учителем была П.А. Прокошева, в 1909-1912 г.г. Е.В. Дудина, в дальнейшем М.Н. Смирнова. В 1920 г. село стало входить в Бородавицынский сельсовет Тормановской волости. В селе насчитывалось 62 двора, в которых проживали 119 мужчин и 170 женщин. В 1924 г. в селе в 57 домах проживали 150 мужчин и 170 женщин. В то время в селе работал маслозавод. В 1929 г. село Зашугомье по-прежнему входит в Бородавицынский сельсовет - волостное правление было отменено. На территории сельсовета располагались 10 селений и 388 дворов, в которых проживали 635 мужчин и 975 женщин. В селе Зашугомье работала школа, изба-читальня, а в 72 дворах проживали 129 мужчин и 156 женщин. Впоследствии был образован Зашугомский сельсовет с правлением в с. Зашугомье. В настоящее время, при упразднении сельсоветов, село Зашугомье стало входить в Куземинское сельское поселение, здесь проживает около 80 человек обоего пола, а Троицкая церковь находится в запустении и постепенно разрушается. По материалам: Троицкая церковь в с. Зашугомье. В.А. Дудин " Из истории Троицкой церкви в с. Зашугомье Солигаличского уезда " (с сокращениями) Один из наиболее значительных по своим художественным достоинствам памятник Солигаличского района, близкий барочным храмам г. Тотьма Вологодской области. ЦерковьТроицы была построена в 1800 г. на средства помещика И.И. Львова. Колокольня, которая первоначально была отдельно стоящей, сооружена в 1-й пол. 19 в. в стиле классицизма. Позднее (возможно, в сер. 19 в.) ее соединили с трапезной закрытой папертью. В 1-й пол. 19 в. вдоль северной границы церковной территории, в линии ограды (не сохранилась), были возведены две сторожки (с запада и востока), два дома причта (посередине), и лавки между восточными сторожкой и домом причта. Возможно, между западными сторожкой и домом причта также располагались лавки, что создавало строго симметричную композицию всего ансамбля. Центр этой композиции отмечали Святые ворота (не сохранились). Это было двухъярусное сооружение, нижний объем которого прорезал сквозной арочный проем, а фланги были обработаны тосканскими полуколоннами. Стены нижнего яруса завершались треугольными фронтонами. На другой стороне сельской площади в кон. 19 в. был построен дом священника (?). |
| обители в XVIII в. отражено в офицерской описи мон-ря 1764 г. Средства «на пищу общую трапезу, на дрова и церковные потребы» поступали «из опщей кружки, в котороую собирается от молебствия и от свечной продажи», дополнительные средства - «от записания в синодик», а также от сбора «и в праздничныя и воскресныя дни по церкви з блюдом, которых денег собирается в год рублев по девяносту и более». В др. кружку «собирается от подаяния сорокоустия, на проскомидию и милостыни» ок. 30 р. в год. «Хлеб и крупа посылается от части доброхотных даятелей» (РГАДА. Ф. 280. Оп. 3. 183. Л. 10-10 об.). После секуляризации церковных земель, проведенной в 1764 г., монастырь был выведен за штат и содержания из казны до конца XVIII в. не получал. Основным источником содержания Ж. м. стали доходы от поминовения погребенных в мон-ре лиц, молебнов перед чудотворной Смоленской иконой и др. треб. На кладбище Ж. м. почти с основания обители погребали именитых граждан Осташкова, вкладчиков и благотворителей мон-ря. Резолюцией Тверского архиеп. Платона (Левшина) от 26 июля 1774 г. разрешалось хоронить купцов и мещан Осташкова с платой за место 5 р.; при Тверском еп. Арсении (Верещагине) плата возросла до 40 р. Половина суммы шла в доход мон-ря, а др. половина - на нужды Тверской ДС. С 1784 г. погребение в мон-ре не требовало согласия приходского священника. Как заштатный Ж. м. с 1799 г. получал из казны 85 р. 71 к. серебром. По ведомости 1817 г. мон-рю выдавали 300 р. из Осташковского казначейства. Из Гос. банка на содержание братии отпускались проценты с капитала в 5 тыс. р. серебром, завещанного в 1848 г. гр. А. А. Орловой-Чесменской . Из Осташковского общественного банка Савина по завещанию его учредителя К. А. Савина на содержание братии выплачивалось 42 р. 85 к. серебром, а на поддержание зданий мон-ря - 85 р. 71 к. серебром. Обитель также получала проценты с небольших капиталов, завещанных в разные времена на поминание усопших. Неокладную сумму составляли проценты с капитала графини Орловой-Чесменской, милостыня, 42 р. 85 к. по завещанию учредителя Общественного банка Савина; братский доход состоял из процента с капиталов, завещанных на поминание. |
| Преосвященный Арсений обращал должное внимание и на учеников уездных церковных школ, поступающих в семинарию, и, если оказывалось, что ученики недостаточно подготовлены в этих школах к слушанию семинарских уроков, он подвергал строгому взысканию надзирателей и учителей этих школ. Так случилось с надзирателями и одним учителем Кашинских школ. Вот что записано под 3 ч. октября 1779 г. л. 17 в книге записной определений еп. Арсения: «Присланные как из прочих церковных, так наипаче из Кашинских школ для промоции в поэзию синтаксимы ученики, обучавшиеся в одной синтаксиме по два года и более, по экзамену здесь оказались крайне неисправными как в письме русском и латинском, так и в сочинениях грамматических и впрочем, в чем чрез долговременное обучение и по природным своим способностям должны были довольный оказать успех. А чрез то ощутительно доказалось надзирателей оных школ и учителя синтаксимы величайшее нерадение, кошту казённому последовала трата, лет ученических бесполезное протечение, родителям учеников оскорбление, и благонамерению в учреждению оных школ сожалительное несоответствование: чего ради с надзирателей оных школ Клобукова монастыря строителя Иосафа, и Дмитровского монастыря Иоанникия: взыскать штраф по 10 рубл. за нерачение и не смотрение над учителями и учениками, а притом воспрещается строителям при священнослужении надевать набедренники дóндеже докажут действительное тщание своё в надзирательской деятельности. С учителя же синтаксимы, Вознесенской церкви священника Василия Феодорова взыскать во штраф за целый прошедший год полученное им семинарское жалование, и оные деньги прислать немедленно в консисторию, а от должности благочиннической оного священника отрешить, и вместо ево немедленно избрать духовному правлению двух кандидатов и представить. Впредь же учителям жалование не выдавать без резолюции нашей во всех училищах епархии нашей. А дабы и прочих церковных школ надзиратели тщательнее имели смотрение над учителями и учениками о том из Консистории в сходственность сего нашего определения послать к ним указы: а семинарскому правлению подтвердить, дабы все возможные доставляло способы к благоуспешеству во учении, честности и благонравии, как в семинарии, так и в церковных школах, предписывая к тому нужные учреждения и требуя действительного исполнения». |
| д. При этом мы заявили желание, чтобы он все предметы, упоминаемые в этой истории, переложил, согласно своей теории, на людей. Собеседник наш озадаченный особенно последним нашим желанием, стал окончательно в тупик. Но когда с ним прошел немного столбняк, то он начал кричать и всячески злословить нас, между прочим, называя нас фарисеями и искусителями. Как волку не свойственна овечья кротость, так и еретику смирение! Смотритель острога и прочие присутствующие вступились за нас, говорили ему, что он не в праве так ругать нас, так как мы с ним кротко и дружески обращались и никаким оскорбительным именем не обозвали его, тогда как сам он уже не одно оскорбительное слово сказал нам в течение этой беседы. Иван Григорьев одумался и за свои неприличные выходки попросил у них извинения. Собираясь оставить узников, в заключение своей беседы мы довольно подробно говорили им, какими слособами нужно пользоваться, чтобы правильно понимать и толковать Священное Писание ; особенно просили их различать, где следует понимать его по букве, а где иносказательно. При прощании Иван Григорьев просил нас еще побывать у них, а мы попросили его думать о тех наших вопросах, которые он еще не разрешил, а в особенности о том, можно ли под всяким предметом, упоминаемым в Св. Писании, разуметь человека. Ноября 16-го я и Савельев снова отправились в тюремный замок и вызвали в солдатскую же сборню Ивана Григорьева и его наперсника. Ивана Григорьева мы опять попросили объяснить нам повествование книги Бытия о шестидневном творении и в частности, почему он думает, что были люди и до Адама, и кто был, по его мнению, первый человек. Григорьев ответил: «Род человеческий существовал до Адама еще за 5000 лет». На наш вопрос, откуда он заимствовал это учение, Григорьев ответил вопросом же: «В какой день сотворен был Адам?» – «В шестый», – ответили мы. Иван Григорьев самодовольно рассмеялся и сказал: «А как вы понимаете о творческих днях, считаете их за обыкновенные дни или нет?» – Мы сказали: «За обыкновенные; а ты как же думаешь об них?» – «Я понимаю, – ответил он, – что каждый творческий день равняется тысяче годов. |
| Духовные семинарии в прошлом столетии, так же как и консистории находились в непосредственном ведении и управлении епархиальных архиереев. За исключением ректора, который утверждался в этой должности Св. Синодом, все прочие должности при семинарии замещаемы были по личному и непосредственному усмотрению епархиального архиерея. Посему преосвященный Арсений тщательно заботился о замещении этих должностей достойными кандидатами и затем внимательно следил за деятельностью и исправностью лиц, назначенных им на ту, или другую должность. Успехи учеников семинарии в науках и особенно их поведение составляли предмет его живого архипастырского попечения. Он не редко посещал семинарию и, присутствуя на семинарских экзаменах, примечал более даровитых и прилежных учеников и таковых отправлял, для высшего образования, в Московскую академию, или Троицкую Лаврскую семинарию. В случае каких-либо беспорядков по семинарии, им принимаемы были к прекращению их строгие меры. Так, под 11 ч. ноября 1782 г. в книге записной определена еп. Арсения читаем: «Как некоторые из Богословии и философии учеников оказались в бесчинных поступках, в катании по ночам, в пьянствовании в питейных домах, в ссоре и драке, и чрез то навлекают на семинарию бесчестие и другим подают дурной пример и соблазн: чего ради послать из консистории семинарии к Ректору и префекту указы, чтоб они над семинарию неослабное имели смотрение и всемирно старались, дабы обучающиеся в семинарии имели надлежащее просвещение и благонравие пользе и благостоянию церкви и для сего учреждены б были от них, ректора и префекта, все нужные п благопотребные средства, а ежели кто при всех благоучреждениях окажется бесчинным из учеников, такова лишить кошту и представлять тотчас к исключению из церковного причта для отсылки в светскую команду с прописанием подозрения. А дабы всегда известно мне было о благосостоянии семинарии: то предписывается им, ректору и префекту, по окончании каждого месяца присылать в консисторию рапорта, в котором прописывать «1) как о себе, так и о прочих учителях, всякой ли в учебные дни был в классе? и урочные часы препроводил в обучении? 2) Все ли ученики в классы ходили? и с должным ли успехом во учении и благонравии? 3) Ежели кто не был, сколько дней? И зачем именно? 4) Ежели кто оказался в бесчиниях, в каких именно? и чем за то штрафован? 5) А для сего следует им, ректору, префекту, учредить поденную записку во всех классах с верным и обстоятельным показанием. 6) А как по экзамену моему много из учеников оказываются недостаточными, то надлежит им, ректору и префекту всемирное и прилежнейшее употребить тщание о истинном просвещении своих учеников и чрез то доставлять желаемою обществу пользу, а себе справедливую честь. 7) Если ж по сему определению от семинарского правления в точном исполнении последует замедление или опущение: то консистории докладывать мне незабвенно для наложения, по рассмотрению пени». |
| Из показаний метрики 1782 г. можно сделать тот вывод, что эти книги только с 1781 г. и появились по распоряжению преосв. Арсения III Верещагина; а до тех пор жили по простоте, без документальной отчетности. Из этих копий можно извлечь нижеследующий список: А. Священники. 1 . Моисей Карпов род. ок. 1737 г. 12 . Уже священник в 1781 г. Последняя треба им совершена 12. апреля 1805 года (I, 18. 19) 13 . А «генваря 20» 1807 года (III, 7) погребена «села Кравотыни умершого священника Моисея Карпова жена вдова Анна Леонтьева, 70 лет»; и в рукоприкладстве в 1805 и 1806 гг. имени священника Моисея Карпова уже нет. Видимо он умер и погре- бен не в Кравотыни. Кажется, о. Моисей был очень хороший хозяин: он умел не только уладить дело о постройке своего дома на крестьянской земле, но и оформить его документально 14 3); за кось, которая была в его владении, и до сих пор назы- вается «Мысеевское». Но у своего ближайшого начальства он, по-видимому, особенным почетом не пользовался: в 1781–1784 гг. в метриках имя Моисея Карпова стоить на первом месте; в 1785 г. первым пишут Ефима Васильева, а с 1786 г. первенство переходить к Максиму Емельянову. 2 . Евенмий Васильев род. ок. 1740 г. 15 Уже священник в 1781 г. 16 Вдов с 1785 г. 17 Скончался, видимо, в 1787 г. 18 3 . Максим Емельянов род. в 1739–1740. Кравотынский священник вероятно с конца 1784 г. 19 ; первенствует с 1786 г.; в 1792 г. (единственный раз) назван блогочинным; 3 октября 1804 г. (I, 88) совершил последнюю требу; а под 16 октября [воскресенье] 1804 г. (III, 53) записано: «Села Кравотыни священник Максим Емелианов (65 лет) волею Божиею умре с покаянием и погребен при церькви; погребен священниками Моисеем и Парфеном с диаконом и причетники». 4 . Парфений Евфимиев род. в 1761–1762 г. Конечно сын священника Евфимия Васильева (А, 2). 1781 г. застает «Парфения Ефимова» пономарем в Кравотыни. Он женат на Степаниде Афанасьевой (1789 (I) 5 янв.; 1792 (I) 23 сент.). В 1787 г. он руку приложил в званий третьего священника. С мая 1805 г. по сентябрь 1813 г. чему-то оставался единственным священником в Кравотыни; 28 января 1814 г. (II,18) совершил последнюю требе; а «13 марта» 1814 (III, 14) «Кравотыни священник Парфений Ефимов 53 лет погребен священником Иваном Ивановым». |
| Услыхав такое странное толкование Священной Библии и желая поглубже вникнуть в его смысл, мы попросили Ивана Григорьева, яснее растолковать нам свого теорию на библейском рассказе о шестидневном творении, причем заметили ему, что по смыслу этого рассказа, человек – есть венец творения, так что свет, видимое небо, небесные светила, растения, животные, словом, все, что было сотворено Богом в течение первых пяти дней, сотворено Им для человека и вручено ему под власть. Иван Григорьев объяснил, что всякий день Бог творил людей, но они по своему невежеству обращались в разные чудовища: извергов, гадов, зверей, птиц и проч. «Только в 6 день Бог сотворил Адама, то есть, праведное потомство». «Если Адам, – спросили мы, – был не первый человек, так кто же, по твоему мнению, был первым чедовеком?» – «Были люди и до Адама», – ответил Иван Григорьев, и в доказательство этого сослался на Каина, который, по убиении Авеля, удалился от своего отца и поселился в земле Наид и, «взял себе жену из жителей Наида, происшедших, конечно, не от Адама». Мы возразили, что в Писании не сказано, что Каин взял жену или «женился» в Наиде, а сказано, что он позна жену свою и заченши роди Еноха» ( Быт.4:17 ). Познание же жены в Библии означает не женитьбу, а начало чадородия. Так напр. в 4 гл. Быт. 1 ст. читаем: " Адам же позна Еву жену свою и заченши роди Каина; Лот говорил Содомлянам: «суть же ми две дщери, яже не познаша мужа ( Быт.19:8 ); дева бе (Ревекка), муж не позна ея» ( Быт.24:16 ) и пр. – Приводили Ивану Григорьеву и другие подобные же библейские тексты. Но Иван Григорьев с язвительной усмешкой сказал: «Как вы не толкуйте по-фарисейски, я вас не послушаю... В Писании именуется и город Наид, в котором женился Каин». На это нами было сказано, что имя Наид – еврейское и означает «изгнание», что оно придумано было с целию обозначить место изгнания убийцы Каина и потому, следовательно, получило свое название после его преступления по месту жительства его потомков. Мы вопросили еще Ивана Григорьева объяснить нам историю всемирного потопа: как 40 дней и 40 ночей шел проливной дождь на землю; как вода покрыла все лице земли со всеми горами ее; как все живое погибло от этого, исключая праведного Ноя с семейством и тех животных, которых он, по воле Бога, ввел в свой ковчег; как ковчег Ноев носился поверх воды и т. |
| Полтора года верные последователи Ив. Григорьева ожидали исполнения обетования своего учителя. В конце этого периода ожидание их особенно усилилось. He разбирая ни дня, ни ночи, некоторые из них разъезжали по Новоузенскому уезду и «рассматривали», не получил ли кто из единоверцев их тот «драгоценный дар», который обещан Иваном Григорьичем. Два самые уважаемые наставника, Григорий Иванов Верещагин и Владимир Михайлов, наконец, объявили своим единоверцам, что они «уже вполне усовершенствовались, как сказано: «первенцы воскреснут от мертвых». Владимир Михайлов объявил себя Иоанном Крестителем, а Верещагин – Сыном Божиим. По прошествии несколько недель (не более вероятно 40 дней), эти «воскресшие первенцы» подъехали к одному озеру, что близ Малоузенки, и, выпрягши лошадь, сказали друг другу: «подобает нам, брат, исполнити всяку правду». Михайлов затем объявил Верещагину: «тебе подобает креститься от меня», – и вошли оба в озеро. Креститель возложил руку на «христа», причем оба видели, будто бы, Духа Святого, в виде голубя, сходящего на мнимого христа. Совершив это богохульнейшее дело, Михайлов и Верещагин отправились по направлению к Малоузенке 8 . Дорогой Михайлов начал искушать и «ругаться неприличными словами на Григория Иваныча». Григорий отвечал: «Я не соблазнюсь, какую угодно меру подлости на меня говори, – я знаю, что ты – Иоанн Креститель». Михайлов начал песни петь (вероятно, предосудительного характера), Григорий опять сказал: «Не соблазнюсь» 9 . В Малоузенке Михайлов и Верещагин заехали к какому-то своему знакомому, который принял их до того радушно и угостил так щедро, что они, совершенно опьянев, повздорили друг с другом, а потом и подрались. Розняли их уже соседи, прибежавшие на крик дерущихся. Это последнее событие для Верещагина и Михайлова возымело весьма большое значение. Единоверцы их всех поселений Новоузенского уезда глубоко были оскорблены, когда узнали о пьяной и всенародной драке своего «христа» с «крестителем», учиненной после такого важного события, каково было на озере, – и потому отказались больше признавать их сверхъестественные достоинства. Верещагин и Михайлов пытались, было, различными способами вразумить бывших своих приверженцев, с каковою целью, между прочим, проклинали их самих и места их общественных молений, предсказывая, что эти последние провалятся, как Содом и Гоморра. Но это только еще более вооружило «духовных» христиан против них, и они принуждены были совсем выйти из монтано-молоканской секты и обратиться в православие. |
|
|
