| Некоторые, впрочем, указанную здесь историческую дату, первый год Кира (1 ст.), относят не ко времени, с которого началось ходатайственное заступление ангела за народ еврейский, а ко времени, в которое последовало излагаемое ниже откровение, и сопоставляя настоящие слова (11:1) с словами 10:1 стиха, где временем откровения указывается третий год Кира, усматривают разногласие. Из сказанного уже видно, что годы царствования Кира в Вавилоне можно считать двояко: начиная со времени завоевания им Вавилона и воцарения в нем Дария Мидянина (5:21), причем первый год Дария (539 г. до Р. Хр.) в то же время будет и первым годом царствования Кира (точнее соцарствования его Дарию), или же начиная со смерти Дария, причем первый год единоличного царствования Кира (537 г. до Р. Хр.), если присоединить два года соцарствования его Дарию, будет уже третьим годом владычества его над Вавилонией. Такую именно мысль дает бл. Иероним (в толковании на Дан. 10:1 ). Таким образом, если даже согласимся, что в рассматриваемых словах (1 ст.) определяется именно время излагаемого ниже откровения (хотя и нет к тому принудительных оснований), то и тогда разногласие между 10:1 и 11 ст. будет только кажущимся: можно признать, что там и здесь разумеется один и тот же год 537 до Р. Хр., который в одном месте назван третьим годом Кира (10:1), а в другом первым (11:1). и б) О царстве персидском пророку открыто было, что после Кира будут еще три царя, без всякого при этом указания на что-либо выдающееся в их деятельности или характере, а после них восстанет четвертый, о котором точно и определенно сказано, что он будет обладателем больших богатств и восстанет на царство греческое. Это пророчество с поразительною точностью оправдывается историей. Первыми преемниками Кира на престоле персидском были: Камбиз (по славянскому тексту – Ассуир, Ахашверош – см. 1Езд. 4:6 ), царствовавший от 530–523 г. до Р. Хр., Лже-Смердис (слав. Артаксеркс – 1Езд. 4:6–24 ; 2Езд. 2:16–31 ), царствовавший 7 месяцев, и Дарий 1, сын Гистаспа ( 1Езд. 5:5–7; 6:1 ; Агг. 1:1; 2:1 ; Зах. 1:1 ), царствовавший от 522–486 года до Р. Хр. Все они ничем особенно не выделялись. После них четвертым преемником Кира был Ксеркс, 225 который действительно славился своим баснословным богатством и войною с Грецией. Он сделал распоряжение, чтобы ему ежедневно говорили: «Государь, вспомни об Афинах», а когда достиг высшей степени могущества своего царства, объявил войну Греции. Греки однако же победили и с этого времени Персидское царство стало клониться к упадку: после Саламинской битвы первенствующее политическое значение окончательно и бесповоротно перешло к грекам. Таким образом царство второе уступает, по пророчеству Даниила, свое место третьему (ср. Дан. 2:39; 7:6; 8:7–8, 20–21 ). Поэтому то, вероятно, пророк, не упоминая о дальнейших царях персидских, прямо переходит к царству греческому. |
| 148 Свободные жители городов (кроме Спарты), которые пользовались гражданской, но не политической свободой. 149 Афины были захвачены персами дважды, сначала Ксерксом, до сражения при Саламине, затем Мардонием, перед битвой при Платеях. 150 Граждане, не бежавшие со всеми, остались охранять крепость. Они забаррикадировали двери и подступы к цитадели, и защищались долго. Персы подожгли баррикады огненными стрелами, но, наконец, персы, обнаружив узкую тропу с противоположной стороны, поднялись наверх и открыли ворота святилища. Когда афиняне увидели врагов наверху, на акрополе, то одни из них ринулись вниз со стены и погибли, другие же нашли убежище внутри святилища. Персы же, поднявшись наверх, прежде всего, направились к воротам святилища и открыли их; затем они умертвили защитников, моливших о спасении. Когда со всеми защитниками акрополя было покончено, персы разграбили святилище и предали огню весь акрополь. (Геродот, История, VIII, 52–53). 152 Знаменитое Саламинское сражение состоялось перед тем как персы хотели присоединить Саламин, 28 сентября 480 г. до н. э. Современные исследователи оценивают флот Ксеркса, который принимал участие в морском сражении, в 500–800 кораблей, греческих кораблей было 373. 153 Из персепольских документов нам известно, что в 467 году до н. э., то есть за 2 года до убийства Ксеркса, в Персии царил голод, царские амбары были пусты и цены на зерно повысились в семь раз по сравнению с обычными. Чтобы как–то успокоить недовольных, Ксеркс в течение года сместил около ста государственных чиновников, начиная с самых высокопоставленных. В августе 465 году до н. э. Артабан и Аспамитра, по–видимому, не без происков Артаксеркса, младшего сына Ксеркса, убили царя ночью в его спальне. Точная дата этого заговора зафиксирована в одном астрономическом тексте из Вавилонии. В другом тексте из Египта говорится, что он был убит вместе со своим старшим сыном Дарием. Ксеркс находился у власти 20 лет и 8 месяцев и был убит на 55 году своей жизни. 154 Плутарх, Артаксеркс, 16: «Казнь эта заключается в следующем. Берут два в точности пригнанных друг к другу корыта и в одно из них навзничь укладывают осужденного, а сверху накрывают вторым корытом, так что наруже остаются голова и ноги, а все туловище скрыто внутри. Потом человеку дают есть, и если он отказывается, колют иголкой в глаза и так заставляют глотать. Когда он поест, в рот ему вливают молоко, смешанное с медом, и эту же смесь размазывают по всему лицу. Корыто все время повертывают так, чтобы солнце постоянно светило пытаемому в глаза, и неисчислимое множество мух облепляет ему лицо. А так как сам он делает все то, что неизбежно делать человеку, который ест и пьет, в гниющих нечистотах скоро заводятся черви, которые заползают в кишки и принимаются грызть живое тело. Когда же наконец приходит смерть и верхнее корыто снимают, все мясо оказывается уже съеденным, а внутренности так и кишат этими тварями, неутомимо пожирающими свою добычу». |
| В другом месте апостол укоряет Коринфян за благосклонность к людям разоряющим их: «любезно бо приемлете безумныя, мудри суще. Приемлете бо, аще кто вас порабощает, аще кто поядает, аще кто (не в лепоту) проторит» 58 . Он вполне законно противопоставляет свое бескорыстное проповедническое служение корыстолюбивой деятельности этих учителей. «Несмы, якоже мнози, нечисто проповедующие слово Божие, но яко от чистоты» 59 . Остров Кипр Первым местом проповеднической деятельности апостолов Павла и Варнавы, во время их совместного проповеднического путешествия, был о. Кипр. О. Кипр был сенаторской провинцией римской империи и состоял под введеньем римского проконсула. Во время прибытия апостолов таким проконсулом был Сергий Павел, – имя которого, как думают, апостол Павел усвоил себе. Может быть, это был тот Сергий Павел, на которого, как на авторитета, постоянно ссылается Плиний, описывая о. Кипр в физическом и политическом отношении 60 . Прибрежье острова издавна славилось своей плодоносностью и своею торговой деятельностью. На нем было несколько торговых городов. Восточная гавань острова, к которой имели обыкновение приставать идущие из Сирии корабли, была Саламин, с замечательным храмом Юпитера Саламинского. Здесь вероятно и апостолы впервые вступили на берег острова. Главный город острова, резиденция проконсула, где также были апостолы, напротив находился на самой западной стороне, куда, прежде всего, могли доходить известия из Рима. Это был древний знаменитый город Пафос, где прорицающая богиня сообщала вопрошающим свои предсказания. Предсказаний этой богини не усомнился вопросить даже император Тита, в критическое для себя время 61 . Здесь была школа предсказателей, мудрость которых переходила из рода в род путем хранимого в тайне предания 62 . Выло еще третье языческое святилище на острове – святилище Венеры Амафузии. Язычество вообще было здесь очень сильно, и жители долго употребляли все свои усилия, чтобы отстоять за своими храмами право убежища 63 . Но вместе с тем на острове было много иудеев, которые, в виду грубых культов язычества, твердо держались своих обрядов и имели не мало прозелитов 64 . Вероятно главным образом проповедническая деятельность здесь принадлежала Варнаве, так как остров был его родиною и все на нем было ему знакомо. Апостол Павел, избегавший созидать на чужом основании, при начале второго путешествия не пожелал вторично побывать в Кипре. Памфилия Памфилией назывались собственно южные склоны Тавра, лежание к западу от Киликии: – узкая береговая полоса между горной частью Писсидии и Средиземным морем. |
| Она много говорила о нем с Берсеневым. Берсенев понимал, что воображение Елены поражено Инсаровым, и радовался, что его приятель не провалился, как утверждал Шубин; он с жаром, до малейших подробностей, рассказывал ей все, что знал о нем (мы часто, когда сами хотим понравиться другому человеку, превозносим в разговоре с ним наших приятелей, почти никогда притом не подозревая, что мы тем самым себя хвалим), и лишь изредка, когда бледные щеки Елены слегка краснели, а глаза светлели и расширялись, та нехорошая, уже им испытанная, грусть щемила его сердце. Однажды Берсенев пришел к Стаховым не в обычную пору, часу в одиннадцатом утра. Елена вышла к нему в залу. – Вообразите себе, – начал он с принужденной улыбкой, – наш Инсаров пропал. – Как пропал? – проговорила Елена. – Пропал. Третьего дня вечером ушел куда-то, и с тех пор его нет. – Он не сказал вам, куда он пошел? – Нет. Елена опустилась на стул. – Он, вероятно, в Москву отправился, – промолвила она, стараясь казаться равнодушной и в то же время сама дивясь тому, что она старается казаться равнодушной. – Не думаю, – возразил Берсенев. – Он ушел не один. – С кем же? – К нему третьего дня, перед обедом, явились два каких-то человека, должно быть его соотечественники. – Болгары? Почему вы это думаете? – А потому, что, сколько я мог расслышать, они говорили с ним на языке, мне неизвестном, но славянском… Вот вы все находите, Елена Николаевна, что в Инсарове таинственного мало: уж на что таинственнее этого посещения? Представьте: вошли к нему – и ну кричать и спорить, да так дико, злобно… И он кричал. – И он? – И он. Кричал на них. Они как будто жаловались друг на друга. И если б вы взглянули на этих посетителей! Лица смуглые, широкоскулые, тупые, с ястребиными носами, лет каждому за сорок, одеты плохо, в пыли, в поту, с виду ремесленники – не ремесленники и не господа… Бог знает, что за люди. – И он с ними отправился? – С ними. Накормил их да ушел с ними. Хозяйка мне сказывала, – они вдвоем целый огромный горшок каши съели. Так, говорит, вперегонку и глотали, словно волки. Елена слабо усмехнулась. – Вы увидите, – промолвила она, – все это разрешится чем-нибудь очень прозаическим. – Дай Бог! Только напрасно вы употребили это слово. В Инсарове нет ничего прозаического, хотя Шубин и уверяет… – Шубин! – перебила Елена и пожала плечом. – Но сознайтесь, что эти два господина, глотающие кашу… – И Фемистокл ел накануне Саламинского сражения, – с улыбкой заметил Берсенев. – Так; но зато на другой день и было сражение. А вы все-таки дайте мне знать, когда он вернется, – прибавила Елена и попыталась переменить разговор, но разговор не клеился. |
| Годы Диоклетиана Годы от р. Хр. По-каппадокийски 12 атур 8 ноября 14. аратата. 11 туби 6 января 13. амартата. 12 θρ 9 ноября 15. аратата. 11 τυβ 7 января 14. амартата. 12 θρ 8 ноября 15. аратата. 11 туби 6 января 14. амартата. 12 атур 8 ноября 15. аратата. Т. е., никто, считавший на годы селевкидов или Диоклетиана (или саламинские, или пафские, или каппадокийские) не мог бы сказать: «в нынешнем году на 13 амартата и 15 аратата», потому что это совпадение пришлось бы на два смежные года (679– 680 селевкидов, 83–84 Диоклетиана), а не на один нынешний. Это единство года мыслимо только при римском счете годов. 310 Так как Персидский год начинается ранее армянского на 5 дней, то и совпадение дат должно произойти ровно на 5x4=20 лет ранее; следовательно, в 368–20=348 году. 311 Почему же именно в 368 г. св. Епифаний получил эту справку? Chi.lo sa! Здесь можно говорить лишь о возможном, не о наиболее вероятном. Вот одна из возможностей: Василий в., чтивший Епифания как великого подвижника – ученика Илариона и египетских отцов пустыни, мог от себя лично приветствовать Епифания, возведенного в 367 г. на кафедру саламинскую, и получив ответ от нового митрополита кипрского с вопросом в postscriptum о датах, мог ответить Епифанию именно в 368 году. – Другая возможность: Василий в., пресвитер кесарийский, влиятельный помощник епископа кесарийского Евсевия, мог разъяснить своему епископу всю важность (ввиду натиска ариан, покровительствуемых имп. Валентом) самого тесного общения между епископами, верными никейскому православию; мог дать понять Евсевию и то, что он, находясь в не совсем удобном положении – преемника Диания, имеет все побуждения – сам делать первый шаг для сближения с лицами, неуклонно верными никейскому символу. И Евсевий решился приветствовать нового митрополита кипрского посланием. Весть о возведении Епифания на кафедру саламинскую могла дойти до Кесарии с некоторым опозданием, и письмо Евсевия могло быть доставлено в Кипр – по обычаю чрез диакона кесарийского – уже в начале 368 г. Из разговора с этим диаконом Епифаний, несомненно, интересовавшийся календарями, мог узнать несколько дат по каппадокийскому календарю, относящихся прямо к 368 году. |
| Фактическая достоверность этого списка подтверждается тем обстоятельством, что могущественными городами в нем представлены те, которые подтвердили этот свой статус по материалам раскопок, проведенных в конце 19 и в 20 веке, между тем, в эпоху, к которой относится текст «Илиады» в его литературной редакции, они превратились в незначительные деревни – Микены, Пилос, Тиринф, в то время, как один из двух политических центров архаической и классической Эллады – Спарта – упомянута в этом списке вскользь, между соседними – Фарой и, «стадам голубиным любезной, Мессой». Из этого обстоятельства Н. Хаммонд делает резонный вывод: «Троянский список отражает историческую ситуацию, существовавшую в 13 веке, но не позже, иными словами, троянский список Гомера восходит к перечню, сочиненному во время Троянской войны или вскоре после нее. Это подлинное свидетельство, сохранившееся от бронзового века» (Хаммонд, цит. изд., с. 76) Список племен с их городами и царями начинается с упоминания «рати беотийских мужей», которых «предводили на бой воеводы: Аркезилай и Лент, Пенелей, Профенор и Клоний». Среди прочих, упоминаются, затем, племена фокеян, локров, «народы эвбейские», «мужи, населяющие град велелепный, Афины», «суда саламинские» во главе с «мощным Аяксом Теламонидом», затем, «жившие в Аргосе мужи, населявшие Тиринф крепкостенный», «живущие в Микене, прекрасно устроенном граде, и в богатом Коринфе», воины из Пилоса, из Аркадии. «Царь Одиссей предводил кефалленян, возвышенных духом, живших в Ифаке мужей и при Элите трепетолистном», «рать из племен этолийских Фоас предводил Андремонид», «критян же Идоменей предводил», «Тлиполем Гераклид, как отец, и огромный и мощный гордых родосцев извел в девяти кораблях из Родоса». Перечень племен и городов начинается с центральной Греции, за нею следует Пелопоннес, потом – Ионические острова и западная Эллада, затем Крит и Эгейские острова и, наконец, северо-восточная Греция, где самым могущественным из царей был Ахиллес, которому миф и Гомер приписывают рождение от богини Фетиды. |
| По словам Созомена, Юлиан с братом Галлом «слушали уроки учителей и истолкователей Священного Писания, так что присоединены были к клиру и читали народу церковные книги» (Церковная история Эрмия Созомена Саламинскаго. С. 308). Ср. также: Сократ Схоластик . Церковная история. С. 134. Как отмечает А. Вишняков (Указ. соч. С. 141), Юлиан «обнаруживает самое обширное знакомство с текстом Св. Писания, несравненно большее, чем все прежние противники христианства. Получив христианское воспитание, читая еще в детстве священные книги в церкви в качестве клирика и изучая их под руководством христианских учителей, он знал эти книги, может быть, лучше, чем многие христиане. Его вместо трона готовили в клир, изолируя от всякого влияния языческой философии и науки, из него хотели сделать вместо императора христианского богослова; когда он сделался императором и отступником, он зло отплатил за это в своем сочинении, неожиданно воспользовавшись уроками своих наставников совсем не для тех целей, для которых они их давали». Правда, необходимо указать, что христианские учители и наставники Юлиана были преимущественно арианами, которые «прилагали свое старание сделать их приверженцами своих заблуждений. В то же время наставники эти, будучи нетверды в своих религиозных убеждениях и меняя их сообразно желанию двора, были не в состоянии оказать доброго нравственного влияния на своих питомцев, смотревших на них как на своих притеснителей и рабских исполнителей воли Констанция. Религиозное обучение играло главную роль в воспитании обоих братьев. Оно заключалось главным образом в механическом сообщении им арианских тЬнкостей и заблуждений и в приучении их к точному исполнению внешних обрядов религии без всякого отношения к внутреннему чувству и убеждению. Вследствие такого одностороннего религиозного обучения оба брата получили одно поверхностное и притом неправильное представление о христианстве, не в состоянии будучи проникнуть в самый дух его и усвоить его животворную силу» (Алфионов Я. Император Юлиан и его отношение к христианству. Казань, 1877. С. 73–74). |
| Предоставляя другим сличить это превосходное произведение византийской литературы с поэмою Данта, не могу не заметить, что оно имело влияние на византийские изображения Страшного Суда в помещении на нем различных исторических личностей, и именно мучителей и еретиков. Так в монастыре Саламинском на изображении Страшного Суда между грешниками помещены не только Пилат, Кесарь, но и Несторий, Арий и даже Диоклитиан. Сверх того, в монастыре Св. Григория, на Афонской горе, между воскресающими изображены: Кир, Пор, Дарий и Александр, сведения о которых были распространяемы в хронографах. Само собою разумеется, что для Русских присутствие этих исторических личностей на картинах Страшного Суда было бы и невразумительно, и мало полезно, потому что не соответствовало бы потребностям безграмотной и необразованной толпы, для назидания которой собственно и предназначались изображения подобного рода. Впоследствии мы увидим, что наш Страшный Суд заменяет отдельные личности более крупными чертами, целыми массами, которые придают событию необыкновенное величие. Но предварительно обратим внимание на замечательнейшие из отдельных эпизодов, которыми так богато наше изображение. Царство Антихристово изображается в целом ряде символических эпизодов, в отдельных кругах, – равно как и другие четыре царства представлены под символами зверей и чудовищ. Символ оленя должен быть отнесен к глубокой древности христианского искусства. Виноград, в котором сидит Богоматерь, есть ни что иное, как Рай . Он еще не населен праведниками, потому что еще не совершен самый суд над человечеством, собравшимся перед Верховным Судьею. Тот же мотив встречаем и в византийских, и в некоторых западных изображениях. Ангелы, увенчивающие праведников венцами, изображаются, как и в нашем подлиннике, во многих итальянских произведениях XV века. Например, в изображении Рая Луки Синьорелли, в Орвиетском Соборе. Впрочем, при всем своем благочестии, итальянский художник не мог удержаться в пределах строгого стиля, приличного изображаемому предмету. Между тем, как толпа праведников увенчивается летающими над нею ангелами, при звуках музыки, раздающейся с облаков, – одному из предстоящих возлагает на голову венец какая-то прекрасная женщина. Произведения западного искусства XIII, XIV и XV веков потому особенно обаятельно действуют на душу, что самые погрешности против выспренней строгости стиля умеют они искупать необыкновенной наивностью искреннего чувства, чистотой помыслов, чуждой всяких подозрительных толкований, детской невинностью, не искусившейся никакими схоластическими прениями. Именно это-то высокая, младенческая наивность составляет отличительный характер произведений Беато Анджелико Фиезолийского, едва ли не первого из всех художников христианского искусства. |
| и Неферит II – 4 мес. Единственное хронологическое указание на Неферита (по-египетски Нефоруд) можно было бы почерпнуть из Диодора, который (XIV, 79) говорит, что, начав войну с Персией и переправив Агесилая в Малую Азию (следовательно, в 396 г.), лакедемоняне отправили посольство к Неферею, царю Египта, с приглашением к союзу. Он вместо помощи подарил спартиатам вооружение для 100 триер и 50 тыс. мер хлеба. От Неферита у нас уже есть достаточное количество туземных следов: две стелы о погребении Аписа (впервые после Дария), сфинкс, вероятно, портретный, найденный в Риме и содержащий надпись, в которой царь называет себя возлюбленным Пта мемфисским; даже в Фивах в Карнаке найдены рельефы, представляющие Неферита пред богами Монтом, Нехебт и др. Наконец, найдена погребальная статуэтка (ушебти) царя. Итак, пред нами уже настоящий фараон, владеющий и Мемфисом и Фивами, производящий постройки в их храмах, ведущий международную политику и, наконец, царствовавший до конца жизни. Его преемник Акорис или Ахорис (Хакер) известен Диодору и Феопомпу как союзник Евагора Саламинского в борьбе с персидским царем. Феопомп даже указывает, что Акорис умер во время войны, и после Евагор старался заручиться содействием Спарты. Это отсылает нас к 380 г. Из того же Феопомпа мы узнаем, что Акорис поддерживал и писидийцев в войне с персидским царем, а Исократ намекает на отражение в начале восьмидесятых годов IV столетия египтянами персидского войска под начальством трех полководцев: Аброкома, Тифрауста и Фарнабаза. Таким образом, Артаксеркс II решил покончить с возродившимся царством фараонов и опять вступившим на тот же путь политики, что в ассирийские и халдейские, а затем Кировы времена. На этот раз персидский царь потерпел неудачу, а фараон оставил следы не только по всему Египту, где от него дошло много памятников, но и в Финикии: раскопки Ляндау в сидонском храме обнаружили кусок надписи с его именем и изображением. Итак, фараоны опять идут в Сирию, молятся семитическим богам и заключают союз с финикиянами, кипрянами, греками. |
| Недаром греческая трагедия — современница Мидийских войн , в которых Европа впервые победила Азию. Эсхил, творец «Прометея», сражался с Персами, и в самый день Саламинской битвы — гласит легенда, выражающая глубокую сущность народного сознания, — родился Эврипид. Сервантес, Лопе де Вега, Кальдерон принадлежат тому веку, когда воля Испании была законом всей Европы и Нового Света. А семнадцатый век во Франции — с Расином и Корнелем? В их созданиях отражается великое национальное усилие конца XVI века, направленное к государственному единению Франции, грандиозная политическая деятельность Генриха IV, Ришелье, Мазарини. Если французская трагедия, так же как испанская драма, принадлежит несколько позднейшей эпохе, не вполне точно совпадающей с моментом высшего напряжения народной воли, то это зависит от того, что не всегда действие великих причин вызывает мгновенное отражение в литературе, нужен бывает некоторый срок, чтобы действие вполне выяснилось. Но несомненно, что гениальные драмы Гёте и Шиллера находятся в тесной преемственной связи с национальным возрождением Германии в эпоху Фридриха Великого. Обратный опыт еще более подтверждает его теорию, по мнению Брюнетьера. Те времена, когда воля человеческая ослабевает и развивается более пассивное, созерцательное отношение к действительности, особенно благоприятствуют роману, сущность которого — изображение действий, влияний внешнего мира, испытываемых героем. Вот почему расцвет романа никогда не совпадает с расцветом Театра; творчество, породившее эпос Одиссеи, давно уже иссякло, когда родилась трагедия Эсхила и Софокла. «Жиль Блаз» и «Фигаро» , столь сходные по содержанию, принадлежат двум соседним, но глубоко различным эпохам национальной жизни. На Востоке, где воля человеческая всегда была подавлена, а созерцательная жизнь процветала, существует многообразный эпос, но нет драмы. Все эти рассуждения направлены в сущности к одной цели: выяснить причины упадка современного французского театра, так называемый «театральный кризис », на который жалуются критики и даже драматурги. |
|
|
