| Рукописное предание произведений Иустина вносит еще больше запутанности в решение вопроса о подлинной литературной деятельности его. В так называемом кодексе Арефы, архиепископа Кесарийского 394 , написанном для него Вааном нотарием в 914 г. (Cod. Parisinus 451) 395 , в качестве произведений Иустина помещены следующие два: 1) «Иустина к Зине и Серину братиям» (ουστινος Ζνα κα Σερνα) τοις δελφος); и 2) «Святого Иустина, философа и мученика, слово увещания к эллинам» (του γιου ουστνου φιλοσφορ κα μρτυρος λγος παραινετικς προς λληνας). Заглавие первого произведения встречается здесь в первый раз; второе может быть тождественно с названным уже у Евсевия «Словом к эллинам» (Λγος προς " λληνας). От кодекса Арефы (Cod. Parisinus 451) находятся в зависимости несколько кодексов XI и следующих веков, которые содержат названные два произведения как принадлежащие Иустину; но в одном из этих списков непосредственно после «Слова увещания» (Λγος παραινετικς) помещено, без имени автора, произведение: «Изложение веры, или о Троице» («Εκθεσις πστεως τοι περ Τριδος); в другом кодексе (X в.) то же произведение уже усваивается Иустину: « Иустина философа и мученика (из сочинения) о правой вере» (ουστνου φιλοσφου κα μρτυρος (κ του) της ορθς πστεως). Именем Иустина, философа и мученика, оно надписывается и во многих других списках (ок. 20–ти). Самым обширным и богатым по содержанию, настоящим Corpus operum Justini [собранием сочинений Иустина] является Cod. Parisinus 450, написанный в 1364 г. Он начинается сообщениями Фотия и Евсевия об Иустине, и затем следуют двенадцать произведений его. На первом и втором (1–2) месте поставлены произведения, известные из кодекса Арефы. Затем идут: (3) «Диалог с Трифоном»; (4–5) две апологии, причем сначала поставлена краткая с надписью: " Απολογα πρ Χριστιανν προς την " Ρωμαων σγκλητον, за ней следует большая с надписью: " Απολογα δευτρα πρ Χριστιανν προς ντωνινον τον εσεβ. Нашестом (6) месте поставлено «О единоначалии» (ουστνου φιλοσφου κα μρτυρος Περ μοναρχας). Седьмое (7) место занимает «Изложение веры» (κθεσις της πστεως, Expositio fidei). Далее (8) «Опровержение некоторых пунктов учения Аристотеля» ( " Ανατροπ δογμτων τινν αριστοτελικν), которое по заглавию напоминает трактат, описанный у Фотия; (9) «Вопросы христиан эллинам» ( " Ερωτσεις Χρστιανικα! προς τους λληνας); (10) «Ответы православным относительно некоторых недоуменных вопросов» ( " Αποκρσεις προς τους ορθοδξους περ τνων αναγκαων ζητημτων); (11) «Вопросы эллинов христианам о бестелесном и о Боге и о воскресении мертвых» и «Ответы христиан на предложенные вопросы» ( " Ερωτσεις ελληνικ! προς τους Χριστιανος περ του ασωμτου κα περ του Θεου κα περ της ναστσεως τι> νεκρν и αποκρσεις χριστιανικα προς τς προρρηθεσας ερωτσεις απ της εσεβεας τν φυσικν λογισμν); (12) без надписи трактат «О воскресении» (Περ ναστσεως). |
| В кодексе Арефы оба произведения, содержание которых изложено выше, носят имя «Афинагора, христианского философа из Афин». Но о самом авторе мы не располагаем никакими сведениями. Во всей патристической литературе Афинагора знают или по крайней мере называют только два свидетеля. Мефодий Олимпийский († 312) в своем произведении περì ναστσεως (1:37, 1) приводит несколько строк из «Прошения о христианах» (24), называя автором его Афинагора ( καθπερ λχθη καì θηναγρα). Столетием позднее говорит о нем церковный историк V века Филипп Сидский, или, точнее, неизвестный автор краткого известия о предстоятелях Александрийской катехизической школы, которое он извлек из «Христианской истории» Филиппа Сидского. По его сообщению, Афинагор процветал в царствование Адриана и Антонина Пия и этим Императорам представил свое прошение о христианах; первоначально он хотел на основании книг Священного Писания опровергнут Христианство, но обратился в Христианство и был первым начальником Александрийской школы; его учеником был Климент Александрийский , учеником последнего был Пантен. Это свидетельство об Афинагоре полно несообразностей и противоречий: Афинагор не мог быть в расцвете своей деятельности уже при Адриане и Антонии Пии, и Апология его была адресована не этим Императорам, а Марку Аврелию и Коммоду; точно также Афинагор не был первым начальником Александрийской школы, как и Климент не был учителем Пантена, а наоборот, и именно в то время, когда по указанию названного автора, Афинагор должен быть начальником Александрийской школы, во главе ее стоял Пантен. Из всего этого сообщения можно признать вероятным только одно, что Афинагор написал Апологию и был в Александрии. Он мог находиться в каких-нибудь отношениях и к катехизической школе. Как показывает надписание «Прошения о христианах», Афинагор, подобно другим апологетам, был по профессии философом и был родом из Афин или, по крайней мере, долго проживал там. Принадлежность Афинагору «Прошения о христианах» и трактата о Воскресении удостоверена весьма недостаточно. Собственно единственным свидетелем является кодекс Арефы вместе с происшедшими от него списками. Для «Прошения о христианах» подтверждением свидетельства кодекса Арефы служит еще ссылка на него у Мефодия Олимпийского . Но о трактате «О воскресении мертвых» не упоминает ни один писатель, даже Мефодий, который знал Афинагора и сам написал сочинение περì ναστσεως. Несмотря на такую скудость свидетельств, в настоящее время, можно сказать, всеми признано, что а) нет оснований сомневаться в тожестве автора обоих произведений и б) этот автор был именно философ Афинагор. IV. 4. Характеристика Афинагора как писателя и богослова |
| Сочинение Гарнака распадается на две главы. В первой трактуется „о рукописном предании апологий в Средние Века». Некоторые рукописи, содержания сочинения апологетов, автор сам пересмотрел и описал, но для некоторых воспользовался описанием проф. Т. Отто 3 . Главнейшие результаты, к которым пришел Гарнак в первой главе своего исследования об апологетах – следующие. Кодекс Parisinus 471 есть древнейший апологетический кодекс. Он составлен Баном (Baanes) в 914 г. для ученого архиепископа Кесарийского Арефы (Arethas), и содержит в себе собрание апологетических сочинений до времени Евсевия Кесарийского . Хотя этот кодекс и не свободен от ошибок, но в нем нет преднамеренных искажений текста 4 . Точно определить время появления второго по древности кодекса Arpentoratensis 9 – невозможно; Отто колеблется между XIII и XIV в. Этот кодекс обращает на себя внимание тем, что в нем одном сохранилось „Увещание к грекам”, – апология неизвестного автора, но несомненно древнего происхождения 5 . Третий кодекс Parisinus 470 составлен в 1764 г. Он содержит множество псевдоиустиновых сочинений. Текст его сильно испорчен 6 . От этих трех кодексов происходит все, дошедшие до нас рукописи сочинений апологетов II в., за исключением книг Феофила, епископа Антиохийского, к Автолику. Предание о Феофиле совершенно отделено от предания о других апологетах. Старейшая рукопись, в которой находим книги к Автолику, – кодекс Marcianus 496, составленный в XI в. 7 . Рукописи „Речи» Татиана не восходят далее XI в. Но от проницательности Гарнака не ускользнуло то обстоятельство, что „Речь” первоначально находилась в кодексе Арефы, архиепископа Кесарийского 8 . Таково содержит первой главы исследования Гарнака. Во второй главе ученый критик разбирает сведения древних и средневековых писателей о греческих апологетах II в., указывает на первоисточники этих сведений и определяет степень их достоверности. Здесь Гарнак рассматривает предания о св. Кодрате и Аристиде, о „Диспуте Язона и Паписка», о св. Иустине Мученике , и Афинагоре, о Татиане, об Аполлинарии, Мелитоне, Мильтиаде и Феофиле. С содержанием и характером этой второй главы сочинения Гарнака мы познакомимся в своем месте. Теперь же скажем только, что Гарнак признает „Церковную Историю» Евсевия „основным источником (die grundlegende Quelle) для истории предания о греческих апологетах II в.» 9 . Писатели, жившие после Евсевия, почерпали свои сведения преимущественно из „Церковной Истории». Это общее положение Гарнак подтвержает целым рядом доказательств. |
| Значение Н. как важного перевалочного пункта на караванном пути сыграло решающую роль в том, что этот оазис стал центром распространения христианства в Юж. Аравии. В одной из араб. рукописей Мученичества Арефы христианизация Н. приписывается ап. Симону Кананиту , однако эта версия не подтверждается другими источниками ( Binggeli A. Les versions orientales du «Martyre de saint Aréthas et de ses compagnons»//Le martyre de Saint Aréthas et de ses compagnons (BHG 166)/Éd. M. Detoraki. P., 2007. P. 172). По сообщению восточносир. т. н. Хроники Сеерта, христианство в Н. принес в нач. V в. местный купец по имени Ханнан (отождествляется с Хайяном из «Книги химьяритов» ), к-рый, возвращаясь из К-поля, крестился в Хире (Hist. Nestor. Pt. 1(2). P. 330-331). В позднейших мусульм. текстах христианизация Н. связывалась с легендами о мон. Файмиюне (искаженное греч. Евфимий или сир. Петион? - см.: Mourad. 2009. P. 60-61). Согласно ряду источников, в Н. было распространено гл. обл. монофизитство (с VI в. доминировало, вероятно, в форме афтартодокетизма ) . Агрессивная проиудейская политика ряда царей Химьяра привела к тому, что мн. христиане Н. в V-VI вв. пострадали как мученики, особенно после осады города в июне-нояб. 523 г. Шарахилом Якбулом, военачальником царя Йосефа Асара Ясара (см. статьи Азкир , Арефа , Награнские мученики ). Несмотря на это, в период утверждения ислама христианская община Н. процветала. Город был одним из давних аравийских культовых центров, он имел свою священную территорию - Каабу; вопрос о ее возможном отождествлении с христианским мартирием Арефы, ставшим крупным центром паломничества, и с монастырем Н., известным с кон. VI - нач. VII в. и описанным в географической энциклопедии Якута (XIII в.), решается исследователями по-разному ( Shah î d. 1979. P. 69-75; Пиотровский. 1985. С. 108-110). Как мусульманские ( Mourad. 2009. P. 65-66), так и христианские источники сообщают о встрече христиан Н. в Медине с Мухаммадом , к-рый заключил с ними соглашение, позволявшее им сохранить свое вероисповедание (известно в неск. апокрифических редакциях; см., напр.: Hist. Nestor. Pt. 2(2). P. 601-618; ср.: Абу Йусуф. 2001. С. 125-127). |
| У Евсевия (Hist. eccl., 4:29, 6) находим еще такое замечание о Татиане: «говорят также, что он осмелился выразить другими словами ( μεταφρσαι) некоторые изречения Апостола, чтобы исправить образ выражения ( τν τη ς φρσεως σνταξιν)». Th. Zahn хочет видеть в этих словах Евсевия указание на перевод Посланий Апостола Павла с Греческого на Сирийский язык, но такое понимание едва ли соответствует тону замечания церковного историка. Вероятнее предположить, что Татиан в разных своих произведениях, стараясь найти в Посланиях Апостола Павла подтверждение для своих мыслей, допускал перетолкования его слов посредством изменения конструкции речи Апостола, но Евсевий говорит об этом со слов других. Богословское учение Татиана не могло оказать какого-нибудь влияния на христиан Греко-Римского мира: здесь его провозгласили еретиком, и этим, конечно, определилось и подозрительное отношение к его произведениям. Совершенно иная оценка его деятельности была произведена на Востоке, на родине Татиана. Там не могла иметь значения его Речь с протестом против Эллинизма и хронологическими вычислениями – для Сирийцев важен был Диатессарон и та миссионерская деятельность, для которой это произведение было так необходимо и которая в свою очередь содействовала его широкому распространению и надолго утвердила его употребление в восточно-Сирийских областях. В то же время аскетические взгляды Татиана продолжали иметь силу в Сирийской Церкви, пока богословские споры, занесенные из Греции, и политические влияния не придали жизни Восточной Церкви совершенно нового отпечатка. IV. Афинагор философ В Парижском кодексе (914-го года) архиепископа Арефы Кесарийского (Cod. Paris. 451) помещены два произведения Афинского философа Афинагора ( θηναγρου θηναου φιλοσφου χριστιανου ): а) «прошение о христианах» πρεσβεα περì χριστιανω ν (supplicatio s. legatio pro Christianis) и б) «О воскресении мертвых» – περì ναστσεως νεκρω ν (de ressurectione mortuorum). Известный издатель произведений апологетов Отто полагал (Corpus apolog. christ, vol. VII.lenae, 1857, p. XIII), что надпись, говорящая о принадлежности этих сочинений философу Афинагору, сделана позднейшею рукою – XI века; но более точные исследования показали, что она происходит несомненно от руки переписчика ее – Ваана (Gebhardt в Text, und Unters. I, 3, 1883, S. 183 ff), или же архиепископа Арефы – в том и другом случае значение ее исторической достоверности повышается; Ваан надписывал на основании бывших у него рукописей, а ученый архиепископ Арефа – на основании предварительного изучения вопроса об авторе произведений. IV. 1. «Прошение о Христианах»: время происхождения и содержание Апологии |
| Тогда граждане ответили с городских стен: «царь! мы научены чтить и поклоняться Богу Вседержителю и Слову Его, Которым всё сотворено, и Его Святому Духу, оживотворяющему всё, не вводя многих богов, ни умаляя единоначалия, но почитая единого Бога в трёх ипостасях. Той единой Силе покланяемся и почитаем, которую чтили отцы наши Авраам, Исаак и Иаков, Моисей, Аарон, Самуил и все пророки». Тогда царь Гомеритский, беззаконнейший между держащимися закона Моисеева, раздражился, и на многие дни держал их в осаде, употребляя машины и страшнейшие орудия военные; но не мог повредить городу, державшемуся на камне веры Христовой ( Мф.7:25 ), как замок Сион в Иерусалиме, окружённом горами, и Господь окрест народа Своего отныне и до века ( Пс.124 ). Вот что делал земной и тленный (σκιδης – призрачный) царь, не попуская никому выходить, а всех, живших на предместьях, городских полях и владениях, выгнал и некоторых погубил, а других роздал в рабы своим вельможам, вождям и начальникам племён. Узнавши же, что не может взять города, подражает человекоубийце змию, всегда завидующему хотящим жить благочестиво, начинает клясться и свидетельстоваться Богом неба и закона и святыми силами: «не нанесу вреда никому из граждан, ни буду принуждать к оставлению чтимой вами веры, а только хочу иметь вас в подданстве, чтобы мне отворили город, и я вошёл туда для осмотра его и собрания следующей мне на этот год дани, по обычаю взимаемой с каждой души, живущей в городе, и которая составляет один елкас». Елкас же есть царская Гомеритская монета, слитая из золота, весом в двенадцать керат; так что ежегодной дани с города Неграна было сто тридцать талантов золотом. Талант же в стране Эфиопов и Гомеритов имеет тринадцать фунтов. А жители города, всегда повинуясь святым заповедям Спасителя нашего Бога, сказали: «царь! от закона, пророков и святых Апостолов мы научены чтить Бога и повиноваться царям земным в должном ( 1Пет.2:17 ; Рим.13:7 ); и вот, доверяя клятвенному твоему обещанию, отворяем город, и ты можешь взойти, с кем хочешь. Но да будет тебе известно, что. если обманешь нас, Бог поможет нам и всю злобу твою обратит на главу твою и на царство твоё. А если нет, то и мы объявляем тебе словами Анании, Азарии и Мисаила, что содержим веру не по единоначалию твоему, и кощунству твоему не согласуемся, но считаем приобретением смерть и жизнь во Христе, умершем за нас и воскресшем; и да живёт в нас Христос!» Сказавши это, отворили город. И вошёл коварный змий, царь Гомеритский, поклявшийся, что «не обижу и не трону вас, если добровольно предадите мне этот город». |
| Услышавши это, она сказала: «ведите меня к царю, и я повинуюсь ему в его требовании». Слуги царские повели её закрытую зонтиком (π σκιαδου), или в шатре носильном; потому что никогда не видело её солнце, кроме как сквозь окно. И стала она с дочерями своими перед бесчеловечным царём. И сказал он: «жена! не обольщайся чарами Распятого, и не увлекайся безумием сограждан твоих, мужей и жён, которые умерщвлены. Ты женщина почётная и сенаторша (συγκλητικ). По причине рода твоего, достоинства и богатства щажу тебя, а особенно ради красоты твоей дочерей твоих. Дошло до нас, что ты никогда не познала мужа, кроме бывшего законного супруга твоего, хотя до нынешнего дня, когда предстоишь нам, держала в доме своём более трёхсот мужчин, занимавшихся делами хозяйства твоего. Послушайся же меня, и будешь осыпана почестями во дворце от меня и царицы моей». А святая жена отвечала: «не могу принимать почестей от человека, который преступил закон Бога своего, и не могу жить в одном доме с клеветником, который и других принуждает клеветать и называть обманщиком Бога нашего, даровавшего ему сие царство». Тогда приказал царь раскрыть голову ей и дочерям её выставить с распущенными волосами перед всем войском, святая, обратившись и видя множество женщин, плачущих рыдающих и бьющих себя в грудь, сказала: «честные и свободные женщины, единомысленные со мной, и живущие между нами Иудеянки и язычницы! послушайте слов моих. Вы знаете, что я христианка, как и всё сродство моё, знаете мою сановитость и великое богатство в золоте и серебре, рабах и рабынях, стяжаниях и стадах, так что я ни в чём не терплю лишения; и если бы я захотела во временной сей жизни, по смерти моего сожителя, выйти замуж, то никто не осмеял бы мою молодость, как будто я преступила закон Божий; ибо учение святых Апостолов повелевает лучше вступить в брак, нежели разжигаться ( 1Кор.7:9 ). И вот говорю вам, что у меня теперь есть более десяти тысяч клеймёных монет золотом и серебром. Знаете также, что для женщины не бывает большей радости, как в день брака своего; а с того дня и потом настают волнения, болезни, воздыхания, скорби, особенно когда рождают детей и оплакивают их смерть. |
| В своем довольно обстоятельном сообщении об Иустине (Bibl., cod. 125) Фотий сначала говорит о таких произведениях его, о которых не упоминает Евсевий, затем на основании их характеризуют апологета, как писателя, далее называет произведения его, поименованные у Евсевия и заканчивает краткими указаниями относительно происхождения, жизни и мученичества святого Иустина. Фотий называет следующие новые произведения Иустина: 1) πολογα πèρ Χρισχιανω ν καì κατà λλνων καì κατà ουδαων. Впрочем, возможно, что это заглавие объединяет апологии и диалог с Трифоном иудеем, так как Фотий не называет этих произведений в том списке, который дается им далее согласно с Евсевием. 2) Κατà του πρτου καì δευτρου τη ς φυσικς κροσεως, то есть «против первой и второй книги чтений о природе», или против формы, материи и соединения ( κατà εδους καì λης καì σχερσεως), по Фотию также против «пятого тела» и «вечного движения» ( κατà του πμπχου σ μαχος καì κατà τη ς δου κινσεως) Аристотеля, и 3) ποριω ν κατà τη ς εσεβεας κεφαλαιδεις πιλσεις – «суммарное разрежение направленных против веры недоумений». Рукописное предание произведений Иустина вносит еще больше запутанности в решение вопроса о подлинном объеме литературной деятельности его. В так называемом кодексе Арефы, архиепископа Кесарийского , написанном для него Вааном нотарием в 914-м году (Cod.Parisinus 451 – о нем см. у Adolfa Нагпаскав Texte und Unters. 1, 1–2 (1882), S. 24 ff.) в качестве произведений Иустина помещены следующие два: 1) ουσχι νος Ζν καì Σερν τοι ς δελφοι ς χαρειν и 2) Του γου ουσχνου φιλοσφου καì μρτυρος λγος παραινετικòς πρòς λληνας. Заглавие первого произведения встречается здесь в первый раз; второе может быть тожественно с названным уже у Евсевия ( Λγος πρòς ληνας). От Codex Parisinus 451 находятся в зависимости несколько кодексов XI и следующих веков, которые содержат названные два произведения, как принадлежащие Иустину; но в одном из этих списков непосредственно после Λγος παραινετικς, помещено, без имени автора, произведение κθεσις πσχεως τοι περì Τριδος; в другом кодексе (X век) то же произведение уже присваивается Иустину: ουστνου φιλοσφου καì μρτυρος ( εςκ του ) περì τη ς οςρθη ς πστεως; именем Иустина, философа и мученика, оно надписывается и во многих других списках (около 20-ти). |
| Тогда повелел он ласковыми и учтивыми речами убеждать их к отступничеству от Христа. Но они не обольстились и сказали: «хотя бы ты погубил нас в огне и муках, мы не отречёмся веровать в Троицу; для нас жизнь – Христос, и смерть – приобретение». Началовождем их, истолкователем и вещателем исповедания был святой Арефа, сын Ханефа, который и в привремённой сей жизни был правителем (θνρχης) города и всего округа его. Многие же, зная вероломство беззаконного и преступного царя, искали убежища в горах, пещерах и ущельях земных, не из боязни мученичества, но в надежде, что поражённые и стеснённые и наготующие, блуждая в пустынях, когда возопиют к Тому, Который слышит глас птенцов ворона и даёт им пищу ( Пс.146:9 ), и таким образом спасутся, то сделаются останком и семенем Господа Саваофа ( Ис.6:13 ), и не потребятся от беззаконника, как Содом и Гоморра. Собраны же были из города и окрестностей мужи и жёны, юноши и старцы, числом четыре тысячи двести пятьдесят два, которые друг за другом, принимая смерть, оставили временную сию жизнь, не отрёкшись доброго исповедания ( 1Тим.6:12 ). В том числе были на первом месте священники и прочие мученики, и Арефа праведник. Но скажем о бесчеловечии всепагубного зверя. Ибо, собравши жён и детей первенствующих граждан, которые были в узах, и уже начавших своё мученичество, поставил их вместе с детьми насупротив мужей их и коварными увещаниями покушался склонить всех мучеников, чтоб они покорились ему и отреклись Христа. Но женщины вместе с детьми единодушно воскликнули: «сохрани нас Бог от этого; но и детей, и родителей, и отечества, и имений отрекаемся, и так приемлем крест Христов и следуем Тому, Который при Понтии Пилате свидетельствовал доброе исповедание». – Тогда опять обратился к мученикам с льстивыми словами: «не блуждайте вслед так называемого Христа, Которого отцы наши погубили через Римских воинов, но покоритесь мне и иудействуйте, и будете жить вместе с детьми вашими. А если этого не сделаете, лютой смертью погибнете». Тогда все святые жёны с детьми своими, всхлипывая и рыдая, сказали: «мы готовы умереть за Христа. Христос, Бог наш, есть Сын Бога живого; мы Ему принадлежим, Его кресту кланяемся и умираем за Него. Итак, царь, да не будет, чтоб мы отреклись Христа, Царя вечного, и жили ещё после смерти мужей наших». Царь сказал: «о, глупые женщины! ужели хотите умереть за чародея и обманщика?» |
| Вспомните, что мы всюду занимали первое место: мы первые входили в храм Господень, первые приступали к Пречистым Тайнам, на первом месте мы стояли и восседали во храме. Поэтому, подобает нам и здесь первым принять честь мученичества; мы первые желаем умереть и пойти ранее вас и мужей ваших к Жениху нашему, Иисусу Христу. Прочие жены опережали одна другую, склоняя под меч свои головы. Точно так же и малые дети теснились среди своих матерей, торопясь умереть, и каждый ребенок громко кричал: – Мне отсеките голову, меня казните! Усердие их умереть за Христа – было так велико, что привело в изумление нечестивого иудея Дунаана и всех его вельмож. И говорил беззаконный царь: – О, как мог Галилеянин 6958 настолько обольстить людей, что они ни во что ставят смерть, и ради Него губят свои души и тела! В том же городе Награне жила одна вдова, именем Синклитикия, благородная и добродетельная, красивая лицом, но еще более прекрасная душою, – богатая имениями, но еще более богатая добродетелями. Оставшись в молодых летах после своего мужа вдовою, она со своими двумя дочерьми проводила время дома в посте и молитве. Не пожелала она снова выйти замуж, но, уневестившись Христу, служила Ему день и ночь. Будучи молода годами, была она стара разумом – даже разумнее старцев – в следовании заповедям Господним. Услышав о ней, нечестивый иудей Дунаан повелел привести Синклитикию и дочерей ее к себе с почетом. Когда она пришла, царь посмотрел на нее ласково и вкрадчивым голосом стал говорить ей: – Мы слышали о тебе, досточтимая жена, что ты благородна, целомудренна и разумна. Твое лицо и весь облик твой свидетельствуют, что справедливо все, сказанное о тебе. Не старайся же подражать тем безумным женщинам, которых я погубил за безумие их; не называй Богом Того, Кто был распят на кресте, ибо Он был чревоугодник, друг мытарей и грешников ( Мф.11:19 ), противник отеческих законов. Поступи же так, как прилично твоему благородному происхождению, отвергнись Назарянина 6959 и будь единомысленною с нами. |
|
|
