| Отъ западныхъ здесь категорически потребо–вали осуждения Афанасия, котораго обвиняли теперь въ тяжкихъ политическихъ преступленияхъ, при чемъ обвинителемъ былъ самъ императоръ. Утверждали, что Афа–насий возстановлялъ противъ Констанция его умершаго западнаго брата и поддерживалъ сношения съ бунтовщикомъ Максенциемъ, являясь, такимъ образомъ, прямымъ врагомъ своего законнаго государя. Такъ какъ на лицо не было ни обвиняемаго, ни его представителей, то и проверить обвинение было невозможно; оставить же его безъ внимания оказывалось неудобнымъ въ виду личности обвинителя. Подозревая, что въ жалобахъ на Афанасия не все обстоитъ чисто, западные епископы сделали было попытку перенести дело на догматическую почву и сначала предложили обсудить вопросъ ο вере, а потомъ объ Афанасии. Но имъ строго было заявлено, что всякия разсуждения ο вере излишни и не относятся къ задачамъ собора. Такимъ образомъ, дело Афанасия было резко разграничено отъ вопрсовъ догматическихъ, и это разграничение оказалось той ловко расчитанной ловушкой, въ которую попались все западные. Одинъ только Павлинъ трирский не хотелъ согласиться на осуждение Афанасия, не выслушавъ предварительно его объяснений, и былъ тотчасъ же сосланъ въ Фригию. Все же прочие члены собора, въ томъ числе и оба епископа, присланные папой Ливериемъ, подписали его осуждение. Первый шагъ къ проведению осуждения Афанасия и на Западе сделанъ былъ, следовательно, легко и быстро. Но арелатское собрание, составившееся случайно при дворе Констанция, было слишкомъ ничтожно по числу своихъ членовъ,чтобы решение его получило авторитетное значение для всего Запада. Протестъ раздался прежде всего со стороны папы, который крайне былъ раздосадованъ податливымъ поведениемъ своихъ легатовъ и прислалъ новое посольство къ Констанцию съ просьбой обсудить дело на общемъ соборе. Къ папе примкнули другие видимые епископы Запада: Люциферъ калабрийский, Евсевий верчельский и Дионисий миланский, также заявившие желание ο созвании собора. Констанций, разсчитывая добиться осуждения Афанасия на большомъ соборе, уступилъ общимъ требованиямъ, и новый соборъ состоялся въ 355году въ Медиолане, куда императоръ перенесъ теперь свой лагерь. |
| Coteliera, Patres apostol p. 270.. Даже нормы апостольской дисциплины и в древности не всюду были соблюдаемы. Например, о ядении крови и удавленины Августин уже свидетельствовал, что в Африке его времени запрещение этого ядения совершенно потеряло силу: по его свидетельству был бы осмеян тот, кто для употребления этой снеди видел бы каноническое препятствие. Можно догадываться, что даже и каноны Никейского собора некоторое время по их появлению не соблюдались в Африке; иначе не было бы нужды читать их и подтверждать о всемерном соблюдении их по Африке, как это сделано было на одном из африканских соборов. Точно также, вероятно, как было отчасти упомянуто, в Африке не имело буквального исполнения апостольское правило о наименьшем числе епископов, долженствующих поставлять епископа: ибо 60-ое карфагенское не точно следует апостольскому. То же самое замечается относительно этого предмета в двенадцатом каноне Арелатского собора 314 года: нормальным количеством рукополагающих епископов определено семь и лишь только в крайности три епископа. – Итак, где же граница изменяемости, когда, по-видимому, ни один канонический источник не был обеспечен, по крайней мере, от забвения, иногда равносильного отменению, а иногда не был обеспечен даже и от того, чтобы появилась дисциплина прямо противоположная? Существует 30 несколько таких теоретических посылок, следствием которых, как представляется, должно служить, по крайней мере, то, что некоторые древние постановления действительно должны быть отменены. Прежде всего, и наша Книга правил признаёт существование в древнем каноническом порядке временных и местных правил. Вывод из такового признания ясен: они совершенно не обязательны, если только ещё могут быть предметом исполнения при изменившихся условиях. Примечание к 37 апостольскому правилу в этой Книге признаёт, что это правило отменено I и VI Вселенскими соборами «по особым причинам»: следовательно, и апостольские правила законно могли быть отменяемы – кем, это будет другой вопрос. |
| —25— нами церкви Христовой. Так, правило о непреклонении колен в дни воскресные (1 всел. соб. пр. 20) можно думать уже и в древности не везде всегда соблюдалось 1482 . Правило о непереходе епископов из одного города в другой, правда, II-м вселенским собором применено было к св. Григорию Богослову , но по его собственному свидетельству оно – „было давно уже умершим и позабытым“, и вообще после Никейского собора правило никогда не соблюдалось, хотя никогда и не отменялось 1483 . Даже нормы апостольской дисциплины и в древности не всюду были соблюдаемы. Например о ядении крови и удавленины Августин уже свидетельствовал, что в Африке его времени запрещение этого ядения совершенно потеряло силу: по его свидетельству был бы осмеян тот, кто для употребления этой снеди видел бы каноническое препятствие. Можно догадываться, что даже и каноны Никейского собора некоторое время по их появлении не соблюдались в Африке: иначе не было бы нужды читать их и под- —26— тверждать о всемерном соблюдении их по Африке, как это сделано было на одном из африканских соборов. Точно также, вероятно, как было отчасти упомянуто, в Африке не имело буквального исполнения апостольское правило о наименьшем числе епископов, долженствующих поставлять епископа: ибо 60-ое карфагенское не точно следует апостольскому. Тоже самое замечается относительно этого предмета в двенадцатом каноне Арелатского собора 314 года: нормальным количеством рукополагающих епископов определено семь и лишь только в крайности три епископа. – И так, где же граница изменяемости, когда, по-видимому, ни один канонический источник не был обеспечен по крайней мере от забвения, иногда равносильного отменению, а иногда не был обеспечен даже и от того, чтобы появилась дисциплина прямо противоположная? В. Кипарисов (Окончание следует). Каптерев Н.Ф. Господство греков в Иерусалимском патриархате с первой половины XVII до половины XVIII века//Богословский вестник 1897. Т. 3. 7. С. 27–43 (2-я пагин.). (Окончание.) 1484 —27— Патриархи греки не ограничивались только тем, что восстановляли и возобновляли постройки в св. местах, но ещё и расширяли специально греческие владения и прежде всего на счёт владений других православных народностей. Заняв в Иерусалиме место арабов, греки получили в своё ведение всё то, чем ранее владели арабы. Но, как мы видели, в святой земле были владения и других православных народностей (грузин и сербов), которые с течением времени точно также переходят в руки греков. |
| После такой хиротонии, говорит, скверный некогда иерей, если в последнем житии не осуждён возъявится, сподобится не точию иерейского достоинства, но и епископского обычными всяко степеньми на учительну высоту возводим“. Вот другое постановление. В Послании к Мартирию, епископу антиохийскому, из Константинополя о принятии еретиков 2 чина через миропомазание сказано: „и по сих яко тщаливии людини хиротонисуются оное, еже быша у самых, первое, аще же презвитери аще же диакони“ (Сев. Армен. лист. 290 на об.). Выходит: у вас простецы ваши епископы, священники и диаконы. У вас поп-то всё равно, что и простой мужик, надел ризу, проклял ереси и помазал. Что из этого? Разве это священство? А то вы разговор-то православного с люциферианином представляете: нужно и священство принимать. Да разве после помазания-то у вас священство? Нет, В послании помазанные называются „тщаливии людини“, просто сказать – миряне. Не к чему и читать о принятии священства разговор-то. Усов. Я читал и говорил, что „по возложении на них рук“, то есть на приходящих от ереси, это значит „по миропомазании“, остаются приходящие в тех санах, в коих были, но Андр. Аф. этому не верит. Я привёл ему свидетельство Иеронима, 8 правило первого Всел. собора, Симеона Солунского , Арелатского собора, Большого Катехизиса, Василия Великого , Аристина, Вальсамона и отцов седьмого Вселенского собора, – девять свидетельств, а сам он привёл Григория Богослова из жития, Вальсамона 30 ответ о еретиках первого чина и послание неявленных патриархов. Больше ничего. Посмотрим: кто писал это послание?? Неизвестно: два каких-то лица. „Некая разглоголаша ми, презвитер Антоний, начинается послание, о прилагающихся к православию и части спасаемых от еретик, како приемлем“... „Некая“, сказано – не знай, кто. Это – частное мнение, неизвестно чьё. Его нужно согласовать со святыми отцами. Здесь говорится о мирянах. Известно, что православные чуждались Мелетия, как поставленного арианами (Созом. 297 лист.) и когда Мелетий был сослан в ссылку, не принимавшие Мелетия за православного отделились от признававших его православным; по этой причине отделились одни от других (стр. 440). Впоследствии, когда Юлиан возвратил Мелетия из ссылки и поставлен был Павлин Люцифером, православные предлагали разделить паству Павлину с Мелетием, но Павлин объявил, что разделять престол с поставленным арианами епископом противно церковным правилам (Сокр. Ист. стр. 391). Некоторые из православных пришли к единомыслию, а отделились только люцифериане, именно потому, что Мелетий рукоположен арианами. Всё это я читал для того, чтобы доказать, что Анд. Аф. разделяет эту ересь; он хиротонию не принимает, также, как и люцифериане. |
| Они поставлены, дабы пещись о столах, т. е. о ежедневном раздаянии потребного неимущим (Гл. 6). Послан, к Траллийцам, гл. 2. Harnack. Die Quellen der apostol. Kirchenordnung. S. 24—25. Hatch. Opus cit. S. 46; Rade. Damasus Bischof von Rom. S. 12—14. 1882. Кн. II, гл. 30. Собора Эльвирского (306 г.) прав. 77. Hefele. Conciliengeschichte. В. I, S. 189. Freib., 1873. Hatch. Op. cit. S. 46, 48. Правда, в указанном месте Учения наряду с епископом упоминается и диакон, но последующая история своим течением отстранила последнего. Т. е. харизматическими учителями. «Учение 12-т», 15, 1. Ibid. 11,2. Harnack. Die Quellen u. s. w. S. 10. Интересно, что по известиям историков даже в IV в. епископы римские не имели обычая проповедовать в храме. Cassiodorii. Historia tripartita, lib. IX, cap. 38—39. Сирийская дидаскалия очень определенно указывает, в чем должно было Сражаться «учительство» епископа в III веке. Die syrische Didascalia ubersezt von Achelis. (S. 15—17). Leipz., 1904. Евсевий. Церк. История, IV, 15 ad fin; V, 24. «Они (пророки) первосвященники ваши». Учение 12-и, XIII, 3. Киприан. О единстве церкви. Отдельные изречения этого отца, касающиеся вопроса, тщательно собраны у Harnack " a в Dogmengeschichte. В. I, S. 311. Freib., 1888. Harnack. Die Quellen u. s. w. S. 57. Почему диакону так не посчастливилось в конце II века, это в достаточной мере раскрыто нами ниже, в (IV) главе, где идет речь о церковном чтеце в древности. Постановления Апостольские, кн. II, гл. 19. 25 (ad fin.). Припомним подобного рода попытку, например, диакона Фелициссима, столь известного в истории Киприана Карфагенского. Regentes plebem — назывались они в Испании, будучи облекаемы пастырской властью. Собора Эльвирского пр. 77 (см. выше). Прав. 15 собора Арелатского (314 г.); Hefele. Conciliengeschiehte. В. I. S. 213. Творения его. Часть I. Письма. Русск. пер. Киев, 1891. Факт отмечен в Analecten Harnack " ä Hatch. Op. Cit. S. 249. |
| 66 Т. е. харизматическими учителями. 67 «Учение 12-т», 15, 1. 68 Ibid. 11,2. 69 Harnack . Die Quellen u. s. w. S. 10. 70 Интересно, что по известиям историков даже в IV в. епископы римские не имели обычая проповедовать в храме. Cassiodorii . Historia tripartita, lib. IX, cap. 38—39. 71 Сирийская дидаскалия очень определенно указывает, в чем должно было Сражаться «учительство» епископа в III веке. Die syrische Didascalia ubersezt von Achelis. (S. 15—17). Leipz., 1904. 72 Евсевий . Церк. История, IV, 15 ad fin; V, 24. 73 «Они (пророки) первосвященники ваши». Учение 12-и , XIII, 3. 74 Киприан. О единстве церкви. Отдельные изречения этого отца, касающиеся вопроса, тщательно собраны у Harnack " a в Dogmengeschichte. В. I, S. 311. Freib., 1888. 75 Harnack . Die Quellen u. s. w. S. 57. 76 Почему диакону так не посчастливилось в конце II века, это в достаточной мере раскрыто нами ниже, в (IV) главе, где идет речь о церковном чтеце в древности. 77 Постановления Апостольские, кн. II, гл. 19. 25 (ad fin.). 78 Припомним подобного рода попытку, например, диакона Фелициссима, столь известного в истории Киприана Карфагенского. 79 Regentes plebem — назывались они в Испании, будучи облекаемы пастырской властью. Собора Эльвирского пр. 77 (см. выше). 80 Прав. 15 собора Арелатского (314 г.); Hefele . Conciliengeschiehte. В. I. S. 213. 81 Творения его. Часть I. Письма. Русск. пер. Киев, 1891. Факт отмечен в Analecten Harnack " ä Hatch . Op. Cit. S. 249. 82 Прав. 18; Hefele . Op. cit. S. 214. 83 К немалому удивлению, в VI веке, в христианской Нубии встречаем некоего диакона (Иосия) в роли первого лица в епархии после епископа, лица, стоявшего то главе епархиального управления. (Проф. Розов . «Христианская Нубия», Труды «К. Д. Ак ., 1889, т. II, 559). Полагаем, что на указанный случай нужно смотреть как на след прежнего западно-латинского влияния. 84 Письмо к Евангелу. Творен, его в рус. перев. Т. III, 396. 85 Сам автор глубоко прочувствовал это, когда ему после изображения пресвитера пришлось описывать епископа как должностное лицо апостольского века. «Его» епископ оказался лишь «вторым изданием» пресвитера, изданием исправленным, но не дополненным, если не считать права хиротонии, предоставляемого автором епископу, чего, однако же, г. Заозерский, утвердившись на своей точки зрения, мог бы смело и не делать, разделив пополам это право между епископами и «своими» пресвитерами, на основании греческого текста: 14 ст. 4 гл. 1 Поел. к Тимофею. Ввиду вышеуказанного неожиданного казуса, автор заблагорассудил прикрыться ширмочкой из Духовного Регламента Феофана и привел оттюда такие словеса: «дело убо епископа великое, но честь никаковая (?) почитай в Писании знатная определена» (Заозерский , стр. 109). |
| H. Arles and Rome: The First Developments of Canon Law in Gaul//JThSt. 1916. Vol. 17. P. 236-247). Тёрнер, Л. Дюшен и Р. Массильи полагали, что в Арелате были созданы самый ранний свод папских декреталий и «Собрание Кенеля», но эта т. зр. не стала общепринятой. Один из древнейших галльских сборников - каноны т. н. II Арелатского Собора ( K é ry. 1999. P. 6-7). В свод включены 56 правил, принятых I Вселенским Собором и Соборами в Арелате (314), Аравсионе (ныне Оранж) (441) и Вазионе (ныне Везон-ла-Ромен) (442). Возможно, этот сборник был утвержден Собором, состоявшимся в Арелате между 490 и 502 гг. ( Mathisen R. The «Second Council of Arles» and the Spirit of Compilation and Codification in Late Roman Gaul//JECS. 1997. Vol. 5. P. 511-554). Геннадий Марсельский считается составителем др. галльского свода «Древние установления Церкви» (Statuta ecclesiae antiqua) (между 476 и 485). В него включены 102 оригинальных канона, он открывается прологом, где говорится об испытании кандидата на епископскую кафедру и об исповедании веры. В 1-й части помещены дисциплинарные постановления, составленные под влиянием Апостольских правил, во 2-й части - чины рукоположения и благословений разных лиц и должностей церковных. Особое внимание уделено обряду рукоположения и обязанностям епископа, в канонах говорится о необходимости регулярного проведения провинциальных и диоцезальных синодов для контроля над деятельностью епископов, подчеркивается важность аскетического образа жизни и физического труда клириков. «Древние установления Церкви» сохранились в составе более поздних канонических сборников, в «Испанское собрание» они включены как постановления IV Карфагенского Собора ( Stickler. 1950. P. 40; Munier. 1960; Vogel C. Statuta Ecclesiae Antiqua//NCE. Vol. 13. P. 501; K é ry. 1999. P. 7). На рубеже V и VI вв. появился ряд крупных сводов К. п., где была предпринята попытка систематизации доступных источников, количество которых значительно увеличилось. Исследователи говорят о «геласианском возрождении» и подразумевают под этим деятельность латинских канонистов, начавшуюся при Римском папе Геласии I (492-496) и в основном завершившуюся при папе Гормизде (514-523). |
| 3628 Но то падение Либерия, выра- . —488— зившееся в его разрыве сношений с Афанасием в начале папской деятельности, о котором говорится в интересующем нас документе, не было обусловлено, как мы постараемся показать ниже, даже и страхом, а было лишь минутной оплошностью папы, – не касалось собственно его религиозно-догматических убеждений, – и по своему практическому значению было настолько ничтожно, что и не могло трактоваться, как его «падение». Этим своеобразным (недогматическим) характером разрыва с Афанасием и ничтожностью его практических следствий можно объяснить, почему и сам Либерий в своем послании к восточным из ссылки (Pro deifico) не указывает, что он уже однажды, когда-то осудил Афанасия. Признавая полную подлинность цитованного послания Либерия, мы таким образом имеем дело со следующим фактом, Либерий тотчас после своего вступления на папский престол требует к себе в Рим Афанасия для рассмотра представленных на него арианами еще покойному папе Юлию жалоб. В своем пригласительном письме к Афанасию, посланному ему с пресвитерами Павлом и Гелианом, папа предупреждал александрийского епископа, что если он не исполнит этого требования римской кафедры, то будет отлучен от общения с нею. Афанасий через этих же самых легатов заявил папе, что он, Афанасий, не намерен явиться в Рим, – и папе не оставалось ничего другого, как привести свою угрозу в исполнение: формально заявить о своем общении с обвинителями Афанасия, как и с прочими епископами кафолической церкви, а Афанасия – объявить отлученным от римской церкви и лишенным общения с нею посредством (мирных) церковных грамот. Теперь спрашивается, возможен ли был такой факт, и не находит ли он какого-либо разъяснения в других памятниках данной эпохи? Хорошим пособием, проливающим свет на смысл этого загадочного факта, на наш взгляд, является уже цитованное выше послание Либерия к Констанцию, начинаю- —489— щееся словами: Obsecro, – написанное в 353 или 354 г. По своему основному содержанию это послание Либерия представляет жалобу папы на арианское направление отцов арелатского собора, которые осудили Афанасия, заявив себя чистыми арианами – и просьбу о созыве, поэтому, нового собора по делу Афанасия. 3629 Но наряду с этим основным содержанием послание Либерия, как бы в качестве иллюстрации к мысли о запутанности дела Афанасия, сообщает несколько любопытных подробностей из его процесса в Рим, сопоставляя который с содержанием интересующего нас послания: Studens paci, мы и находим возможным выяснить исторический смысл этого загадочного фрагмента в таком виде. |
| —367— их, представляющих собою голые документы, вопрос о принадлежности их Иларию, оставляет открытым; об некоторых из этих документов, датированных не позже 359 г., можно сказать лишь, что они могли входить в opus historicum Илария. Обращаемся к характеристике третьей и наиболее важной группы данных для суждения об «историческом труде» Илария, – к анализу внутреннего содержания дошедших до нас его несомненных фрагментов. Уже первый фрагмент или «введение» в «исторический труд» Илария дает нам, на наш взгляд, достаточно убедительный доказательства, что книга Илария об ариминском соборе, направленная против Валента и Урзакия, была написана им в Константинополе, во время пребывания там делегатов ариминского собора, т.е. не позднее конца 359 года. В цитованном фрагменте Илария, прежде всего, обращает внимание заявление автора о предмете и отчасти о цели своего труда. Предметом своего сочинения автор намечает историю церковной деятельности ариан, и хочет начать свое повествование от эпохи арелатского собора, – со времени изгнания первого на западе епископа, подвергнувшегося гонению со стороны ариан, Павлина Трирского. 3361 Начиная свою историю арианства не с эпохи его возникновения, а с повествования об арианской политике на западе, автор, – можно заключать, предназначает свою книгу преимущественно для западных читателей, и имеет в виду какой-то специальный исторический интерес. Цель своего труда автор характеризует в таких чертах: «представить на суд общественной совести (in conscientiam publicam) грустное и сложное деяние (grave et multiplex opus), исполненное диавольского коварства, ловко-обделанное еретиками, – деяние, с которым примирилось лживое и боязливое большинство, – деяние, развивавшееся не в этих проклятых местах, в которых (теперь) оно завершилось, и в которых (ныне) действуем мы (locorum, in quibus gesta res est nosque —368— agimus, desperatione peregrinum), – деяние, давнее по времени, но представляющееся новым, вследствие его прикровенности (tempore antiquum, silentio novum), до сих пор не обращавшее на себя внимание, благодаря притворному замирению в (церковно-политических) делах (simulata rerum расе praeteritum), но в последнее время (proxime) всплывшее наружу (renovatum) вследствие бессовестного лукавства в конец изолгавшихся людей (fallacissimorum hominum)». |
| 1967). Пастырские Соч. «О наставлении селян» (или «Об исправлении простецов»; De correctione rusticorum; CPL, N 1086; изд.: PLS. 4. Col. 1395-1403; Opera omnia. 1950. P. 183-203; испан. пер.: Obras completas. 1990. P. 143-153) входит в состав более 10 средневек. рукописей, самая ранняя из которых датируется VII в. Поскольку 1-й канон II Бракарского Собора предписывал каждому епископу совершать обязательную визитацию своего диоцеза, М. адресовал одному из участников Собора, еп. Полемию, произведение, содержащее материал для катехизации малообразованной паствы (rustici); нек-рые исследователи предполагали, что слово «rustici» использовалось М. для обозначения язычников. Соч. «О наставлении селян» состоит из 19 глав. Оно начинается с повествования о создании неба и земли, а также о сотворении ангелов. Стоявший во главе всех проч. духовных творений ангел (archangelus) не пожелал славить Творца и из-за гордыни был низвержен с небес. Лишившись небесного света, он стал диаволом, изобретателем зла. Далее М. описывает красоты земного рая, создание Адама и Евы и их грехопадение. Идолопоклонничество возникло после потопа среди потомков Ноя, к-рые, «отбросив Творца и обратившись к творениям», стали почитать солнце, луну, звезды и воды как божества (ср.: Рим 1. 22-25). Падшие ангелы, принявшие имена античных богов (в сочинении упом. Юпитер, Венера, Марс и Сатурн), совершают ужасные преступления, искушают простецов, заставляя их приносить жертвы и поклоняться животным. В заключение трактата М. описывает добровольную жертву, принесенную Спасителем на Кресте для искупления людей от грехов, первым из которых названо идолопоклонничество (М. дополняет т. о. перечень грехов, содержащийся в Мф 15. 19). Особо подчеркивается значение таинства Крещения. Святой последовательно критикует предсказания, заговоры и амулеты, уделяет внимание календарным вопросам (осуждаются традиция называть дни недели в честь языческих богов, празднование начала года в январские календы, а также др. нехрист. торжества). Соч. «О наставлении селян» написано нарочито упрощенным языком с использованием вульгаризмов. Ряд исследователей полагают, что нек-рые языческие практики описаны М. на основе обычаев, свидетелем к-рых он был. Тем не менее попытки реконструировать исходя из данного сочинения реально существовавшие в Галлеции обычаи и культы и установить их связь с более поздними (в т. ч. этнографическими) данными остаются предметом дискуссии. Возможно, соч. «О наставлении селян» было предназначено для уже христианизированной аудитории. Наиболее заметно влияние на сочинение М. трактата блж. Августина «Об обучении оглашаемых» (De catechizandis rudibus); вероятно также использование М. при описании добрых и злых ангелов сведений, содержащихся в трактате «О Граде Божием» ( Aug. De civ. Dei. 12. 1-2). Кроме того, М. использовал проповеди свт. Кесария , еп. Арелатского, свт. Максима , еп. Туринского, и Никиты , еп. Ремесианского. Тем не менее авторство основной части сочинения принадлежит самому М. |
|
|
