| В.Л. Задворный (католик) Заключение I. Политическое положение Римской Церкви Период истории Римской Церкви, рассмотренный в настоящем томе, охватывает столетие, говоря точнее 107 лет: от восшествия на Престол апостола Петра св. Феликса II – 13 марта 483 г., до кончины Пелагия II – 7 февраля 590 г. Начало этого периода приходится на то время, когда Рим, лишившись своего последнего императора, после разорительной войны между германскими племенами оказался под властью остготских королей, а заканчивается вхождением Рима после еще более жестокой и кровопролитной войны в состав Византийской империи. За это столетие не происходит расширения юрисдикции епископа Рима, наоборот, она несколько сокращается, ибо прекращает свое существование Фессалоникийский викариат. Попытка его восстановления, предпринятая митрополитом Стефаном, который представил на Римском Соборе 531 г. 28 документов, подтверждающих права Фессалоникийского викариата, не имели успеха, так как вскоре император Юстиниан поднял ранг кафедры своего родного города Скопье, названного им Юстиниана Прима, подчинив ей епископства, прежде входившие в состав Фессалоникийской митрополии (42, с. 246). Этот викариат был восстановлен, хотя в несколько ином виде во время понтификата св. Григория Великого , признавшего права апостольского викария за митрополитом Юстиниана Прима. В VI в. укрепляются позиции Рима в Галлии и в значительной степени это происходит благодаря деятельности викария Апостольского Престола – св. Цезария Арелатского. Именно он первый из митрополитов, диоцезы которых находились вне пределов Италии, в 513 г. получил от Папы Симмаха паллий, а его диаконы получили право во время богослужения надевать особые далматики, что прежде было прерогативой только диаконов Римской Церкви (30, с. 251). Но главное, безусловно, заключалось не во внешних знаках отличия, а в том, что Галльская Церковь все вопросы, имевшие существенное значение, согласовывала с Римом: решения соборов направлялись на утверждение Папы, ему сообщалось обо всех важных случаях суда над епископами. Папа мог изменить приговор суда, как это сделал Иоанн II, ужесточив принятое на соборе наказание епископа Контумелия (что и было исполнено галльским епископатом), или же кассировать прежнее решение при апелляции в Рим (св. Агапит). Но при всем этом укреплении власти епископа Рима в Галлии, тем не менее прямой юрисдикции Папа не получил: утверждение епископата франкские короли крепко держали в своих руках. |
| Филофея и прп. Исихия (хотя вопрос о времени жизни этих подвижников остается открытым). К данной группе аскетических писателей следует еще отнести и прп. Исаака Сирина — несторианского подвижника и епископа, удостоившегося быть причисленным к лику святых Православной Церкви. Латинская церковная литература этого периода представлена весьма большим количеством авторов, из которых можно выделить такого яркого проповедника и даровитого аскетического писателя, как Кесарий Арелатский, крупного философа и богослова Боэция, столпа западного монашества св. Бенедикта Нурсийского, энциклопедически образованного Исидора Севильского и папу св. Григория Двоеслова. К ним необходимо также отнести Беду Достопочтенного и Иоанна Скота Эриугену — последний, хотя и жил в IX b., завершает своим творчеством «патристический цикл» на латинском Западе. Церковная письменность эпохи вселенских соборов на греческом Востоке заканчивается периодом защитников иконопочитания (начало VIII — начало IX вв.). Св. Иоанн Дамаскин, завершая собой предшествующий период, одновременно начинает этот новый этап святоотеческого богословия. Его современником был св. Герман Константинопольский, известный не только своими тремя посланиями, в которых он одним из первых дает отпор нахлынувшей волне иконоборчества, но и проповедями, литургическими песнопениями, толкованием на Божественную Литургию и рядом богословско-философских трактатов. Весьма большое значение для понимания развития теории иконопочитания имеет сочинение «Наставление старца о святых иконах», открытое и опубликованное Б. М. Мелиоранским, в котором простой монах Георгин Киприянин развенчивает епископа — сторонника иконоборчества, показывая всю несостоятельность богословских посылок данной ереси. Творения св. Никифора Константинопольского и прп. Феодора Студита подводят черту под этим сравнительно кратким, но чрезвычайно существенным для православного вероучения, периодом истории церковной литературы. Данный период служит своего рода «переходным мостом» к патристической письменности средне- и поздневизантийской эпохи (начало IX — середина XV вв.). |
| дут иметь там отдых» – правило прибавляет, чтобы и мирянам «насколько то возможно» воспрещаемо было употребление церковного здания для целей трапезования. Были также определения, которые указывали только «лучшее», βλτιον, но которые признавали в иных случаях достаточным для пользы церкви и такой образ действия, который был в каких-либо отношениях менее хорошим, но более удобным. Таково 19 правило Антиохийского собора. Оно постановляет, чтобы для избрания епископа собирались к митрополиту все епископы той области: «и аще соберутся все: лучше есть! Аще же неудобно, то большая часть их неотменно да присутствует, или грамотами да изъявят свое согласие». Сюда же, к выражению этой условности в определениях поместных соборов, должно отнести то, что сами соборы тезисы своих решений далеко не всегда называли канонами в смысле позднейшем, т. е. в смысле руководящего и для всех обязательного типа действий или всеобщей церковной нормы. Соборы видимо и в терминологии не выражали притязания на абсолютность своих решений, и потому как бы охотнее употребляли другие названия для этих решений, чем названия, заключающие в себе тот смысл, что даваемое решение есть новый церковный закон, обнародуемый к исполнению – и более ничего. Поэтому раннейшие поместные соборы часто излагали свои решения, начиная их словами: «угодно собору» – δοξε (напр. Анкир. 1, 4, 7, 11, 12, 14; Антиох. 9, 10:20), что на соборах с латинским языком соответствовало выражению: placuit, item placuit, placitum, напр. на соборе эльвирском 305 года, арелатском 314 года, на некоторых соборах карфагенских (placita concilii. Карф. 25). Что же касается названия соборного определения каноном в смысле закона; то такое название стало употребляться сравнительно поздно. Так, например, «канон» в 15 правиле Неокесарийского собора очевидно обозначает еще не какое-либо соборное правило, а принятый, по соображению с новозаветной историей, обычай (речь идет о числе диаконов, которых «по правилу (κατ τν καννα) должно быть седмь»). На соборе Гангрском канон обозначает порядок церковный вообще, который был нарушаем Евстафианами: они – το καννος το κκλη- |
| 218 Книга правил, стр. 17, 189, 222. Аристин в толковании последнего правила замечает: «принявшие от Бога власть вязать и решить, должны определять епитимьи, смотря по качеству грехов и обращению согрешившего. А пресвитер без воли епископа не может ни увеличивать, ни уменьшать их, ни разрешать кающихся, и удостаивать их божественных тайн, хотя бы епископ находился и в отсутствии». Правила св. пом. соборов с толк., вып. 2, 504 стр. 222 «Когда он (Новациан) прислал к нам в Африку послов, говорит св. Киприан Карфагенский , желая быть допущенным в общение с нами; то от многочисленного собора бывших здесь священников ему было объявлено, что он, отделившись от нас, не может ни с кем из нас иметь общения, – так как дерзнул воздвигнуть нечестивый алтарь, основать лживую кафедру и, вопреки истинного священника, приносить святотатственные жертвы тогда, как по воле Божией и по избранию клира и народа был поставлен в Кафедральной церкви епископом Корнелием» (Творения священномуч. Киприана, еп. Карф., письмо к Стефану о Маркиане Арелатском, приставшем к Новациану). 225 В повести о печерском Псковском монастыре, о печерской чудотворной иконе Богоматери, писанной во второй половине XVI века, епископ Псковский Геннадий так характеризует веру наших предков: «людие же прости поселяне на Господа Бога надежду возлагающе и на Пресвятую Богородицу… ово просто со вздыханием сердца, тайно в себе, горе ум простирающе: прости человецы, не умеюще писания, еже навыкли звати исперва, егда крести великий Владимир в Херсуне, тогда бывшии с ним самовидцы народи, и корсунский глагол по-гречески навыкоша звати: кирие лиейсон, по-словенски же: Господи помилуй: прости человецы, мужи и жены, и инии прости людие всяк возраст, последствующе сему в себе тайно, елико чего кто умеюще, молящеся глаголют». Сборник Соловец. библ. 857, л. 151 об. 227 «На Белоозере жили люди неверные, гласит одно древнее сказание, да как учали креститься и веру христианскую познавать, и они поставили церковь , а не ведают, котораго святаго нарещи; а на утро собрались, да и пошли церковь свящати, и как пришли к церкви, аже в речки под церковию стоит челнок, а в челноку стулец, а на стульце икона Василий Великий , и они икону взяли в церковь, и нарекли церковь во имя Василия Великаго… И они церковь святили, да учали обедню пети, да как начали Евангелие чести, и грянуло не по обычаю, кабы страшный великий гром грянул, и вси людие уполонились, ино в прежнее место туто было молебище идольское за олтарем, береза да камень, и ту березу вырвало, и камень взяло из земли, да снесло в Шексну и потопило» (Сборн. Соловец. библ., 925, л.117:118). |
| Что мы ближе всего знаем об этом соборе, обязано этому документальному свидетельству 1332 . Валент и Урзаций доминировали. Оппозиция была сломлена. Только не многие возражали против осуждения Афанасия. Сам Фортунатиан аквилейский, на которого Либерий возлагал большие надежды 1333 , примкнул к большинству 1334 . Евсевий верчелльский, бывший одним из борцов православия, из безопасности отдалился от собора. Не отличалось определенностью также поведение Дионисия миланского, который в конце концов принужден был дать свою подпись под осуждением Афанасия. В начале собор этот пожелал было стать на тот же путь, как и епископы арелатского собора. Он объявил себя солидарным с никейским исповеданием и признал за справедливое до осуждения кого-либо рассмотреть вопрос о вере. Председательствующий епископ Дионисий миланский приступил было к этому, но Валент вырвал у него из рук свиток и повторил, как в Арелате, что здесь должна идти речь не об исповедании, а о суде. Возник спор, приведший в смятение весь город. Вследствие этого было признано необходимым дальнейшие заседания собора перенести во дворец 1335 . Они происходили под личным руководством Констанция 1336 . Евсевий, Луцифер, Павлин и Дионисий утверждали, что все жалобы против Афанасия не заслуживают веры, так как главные обвинители, Валент и Урзаций, в свое время отказались от них. Тогда выступил сам Констанций и объявил, что в таком случае он сам является обвинителем Афанасия 1337 . При таких обстоятельствах оппозиция увидела, что обвинение будет выслушано 1338 и отказалась принимать участие в заседаниях собора 1339 . Император обвинял его в разрушении мира церкви и нарушении ее единства 1340 и потребовал его осуждения. Собор подчинился воле императора. Моральное поражение западных было не менее, чем восточных в Никее. Большая часть епископов не знала сущности вероопределения, считая осуждение Афанасия – личным делом императора 1341 . Все противящиеся, как то: Евсевий верчелльский, Люцифер каларийский и ближе всего Дионисий миланский были низложены и отправлены в ссылку. |
| Что касается злоупотреблений агапами, то уже одни настоятельные требования разбираемых документов, чтобы на них не было беспорядков и чтобы они оканчивались до захода солнца и вообще до вечера, наводит на мысль, что агапы не были чужды злоупотреблений. В частности, о канонах Ипполита подобная мысль высказывается и Ахелисом 548 . И она подтверждается тем положительным доказательством Апостольских Постановлений, которое говорит о далеко невысоком нравственном уровне вдовиц, главных посетительниц агап благотворительного назначения. Намечая те всевозможные пороки, которые характеризуют некоторых вдовиц, 3-я книга Апостольских Постановлений ясно указывает и их мотив и главное основание – корыстолюбие: «Их Бог – кошелек; есть и пить они предпочитают всякой добродетели» 549 . Так обрисовывается пред нами неуклонный и постепенный путь агап к их канонической отмене, постепенный переход их жизни в третий и окончательный ее период. §16. Агапы у императора Константина Великого, в правилах Гангрского собора, у императора Юлиана, в правилах Лаодикийского собора, 3-го Карфагенского собора, у св. Григория Назианзина, Иоанна Златоуста, в сочинении «De duplice martyrio», у блаж.Августина, св.Амвросия Медиоланского, св.Павлина Ноланского, в правилах соборов: Арелатского, Орлеанского – 590 года, Орлеанского – 541 года, 2-го Турского. Агапы в переписке папы Григория I Великого, в правилах Трульского собора, Германского и др. Переходя к IV веку, мы встречаемся с указанием на агапы, которое принадлежит императору Константину Великому . Он в «Слове, написанном к обществу святых» отмечает: «Многие... по чувству жалости к неимущим и ради вспомоществования странным и нищим, устрояют весьма скромные пиршества, и кто считает их излишними, тот мыслит не по божественному и святейшему учению» 550 . Уже в последних словах слышится предостережение тем, кто не хочет уважать агапы, но еще сильнее и категоричнее звучит оно в 11-м правиле Гангрскаго собора (около 353 года). Можно догадываться, что перемена в положении Христианства была роковой, как вообще для нравственности, так и для агап, как особенно удобной почвы для злоупотреблений. |
| Это исповедание, держащееся и следующее традиции отцов, как в вас, братья, так и во всех, исповедовавших или исповедующих тоже самое, мы признаем достойным всяческой похвалы и из него мы узнаем, что вы поистине братья наши. Поэтому просим Божие милосердие, чтобы всем нам, твердо хранящим это исповедание и отеческие предания, явиться достойными нашего служения и в день суда Божия не оказаться виновными ни в каком нарушении отеческих постановлений. Итак, зная из законное собрание, с соблюдением вышесказанного вашу просьбу, мы согласны, чтобы, созвав справедливости, перед святым Евангелием, обсудить вместе с единодушными братьями дело о трех главах, из-за которых возник вопрос, и дать решение, угодное Богу и согласное с тем, что определено четырьмя святыми Соборами, ибо мы умеем хранить полное уважение к упомянутым соборам, как свидетельствует об этом и общее исповедание. Бог да сохранит тебя, возлюбленный брат, здравым. Дано в восьмой день январских ид, в 27 году правления государя Юстиниана, бессменного Августа, и в 12 после консульства славнейшего мужа Василия. Послание Папы Вигилия к Аврелиану Арелатскому, написанное в Константинополе. Возлюбленнейшему брату Аврелиану, епископу, Вигилий Ваше послание, брат, доставленное нам Анастасием, мы получили накануне июльских ид и возблагодарили Божественное милосердие за то, что, как мы прочитали, ваша озабоченность о вере, и о молве о моем лице, согласна со священными заповедями, поэтому к твоей любви достойно и прилично приложить следующие слова Божии: «Я избрал тебя священником для алтаря Моего из всех наследников, чтобы ты носил имя великое во все дни жизни твоей» ( I Цap. 2, 28 ). 49 И все же нам необходимо успокоить озабоченность вашей любви кратким собеседованием, насколько нам позволяет время. Будьте совершенно уверены в том, что мы не допустили ничего, что противоречило бы постановлениям наших предшественников (чего да не будет), или святой вере четырех Соборов, то есть Никейского, Константинопольского, Эфесского первого и Халкидонского, которая является одной и той же, или что относилось бы к оскорблению лиц, подписавшихся под определением этой святой веры, или что открылось нечто несогласное с определениями святых предшественников наших Целестина , Сикста, Льва и других предшествовавших и следовавших за ними, но оказываем одно почтение ко всем вышеназванным соборам и одно доверие к вере без всяких сомнений. |
| В первую очередь, созыв вселенских соборов производился императорами 618 . Они назначали место и время собора, созывали митрополитов и наиболее выдающихся епископов империи посредством эдикта, обеспечивали средства передвижения, оплачивали стоимость путешествия и другие расходы из государственной казны. В случае с Никейским и Первым Константинопольским соборами созыв был осуществлен без предварительного совета или согласия епископа Рима 619 . На Халкидонском соборе 451 г. впервые ощущалось папское влияние, но даже здесь собор обладал большей властью, чем папа, и не обратил особого внимания на протест Льва против двадцать восьмого канона, говорящего о ранге Константинопольского патриарха. Не только вселенские, но и поместные соборы нередко созывались восточными властителями; например, Арелатский собор 314 г. – Константином, Орлеанский собор 549 г. – Хильдебертом, а Франкфуртский синод 794 г. (тут мы немного предвосхищаем события) – Карлом Великим. Еще один примечательный факт уже упоминался: в начале VI века в Риме проводилось несколько ортодоксальных синодов в связи с подтверждением спорного избрания Симмаха, и созваны они были светским правителем, еретиком Теодорихом; однако их решения имели силу. Во–вторых, императоры, прямо или косвенно, принимали активное участие во всех созванных ими вселенских соборах, кроме двух, и председательствовали там. Константин Великий , Маркиан и его жена Пульхерия, Константин Погонат, Ирина и Василий Македонянин присутствовали на соборах лично; но обычно императоров, как и Римских епископов (тоже лично не присутствовавших), представляли делегаты или послы, облеченные всей полнотой власти на сей случай. Эти депутаты открывали заседания чтением императорского эдикта (на латыни и на греческом) и других документов. Они председательствовали вместе с патриархами, руководили переговорами, следили за порядком и безопасностью, завершали собор и подписывали постановления либо первыми, либо последними, после епископов. Иногда, несмотря на отсутствие личных богословских интересов и мнений, они оказывали немалое влияние на обсуждение и принятие решений, хотя и не имели votum, как и председатели совещательных или исполнительных собраний, которые обычно голосуют, только если принятие решения зависит от них. |
| —36— Бог, я приступил не по своей охоте, и надеюсь пребывать в нём, покуда живу в этом мире, не оскорбляя Бога. Я всегда осуществлял не свои (личные) постановления, но постановления апостольские, дабы они пребывали всегда твердыми и ненарушимыми. Последуя обычаям и установлениям моих предшественников, я не позволил себе ничего ни прибавить, ни отнять (из прав) епископской кафедры Рима. И соблюдая сию веру (=священные права), освященную чрез преемство стольких епископов, из которых многие были мучениками, я желаю, чтобы она всегда сохранялась ненарушимой». 1216 Анализируя содержание приведенных слов из послания Либерия, мы можем установить следующие положения. Прежде всего, в Риме при Либерии по делу Афанасия были два собора. Хронологическая дата их падает на самые первые года папствования Либерия, так как акты последнего из этих соборов имелись уже на арелатском соборе 353 г. На первом из них были заслушаны какие-то обвинительные послания «восточных» против Афанасия, при чем на их основании собор, по-видимому, нашел Афанасия, действительно, виновным, так что «многие члены церкви» (очевидно из враждебной Афанасию партии) признавали осуждение Афанасия уже совершившимся фактом. По существу-ли собор рассматривал обвинения против Афанасия (что впрочем сомнительно, в виду отсутствия подсудимого), или же он нашел какие-нибудь формальные основания для осуждения Афанасия – мы не знаем; однако известно, что результатом этого соборного обсуждения восточных посланий был и какой-то письменный «ответ» папы «восточным». Определение этого собора впрочем, по-видимому, не получило широкой формальной огласки и не имело большого практического значения: по крайней мере Либерии в сейчас цитованном послании к Констанцию находит нужным уверять императора, что деяния этого собора были записаны, и что эти акты были оставлены в папской канцелярии каким-то Евсевием, «посланным» в Рим (не евнух-ли это Евсевий, о котором упоминает Афанасий?), и спешившим в Африку. Обстоятельства после этого со- —37— |
| (Sermones или Instructiones). В издании Ж. П. Миня К. приписываются 18 проповедей (PL. 80. Col. 229-260), из них 5 могут быть исключены из рассмотрения. Т. н. Sermo 14 представляет собой 6-е письмо К.; 18-я проповедь, которая в рукописях приписывается К., Евхерию Лугдунскому, Фавсту Рейскому и Кесарию Арелатскому, заимствована из сборника Евсевия Галликана (CPL, N 996; изд.: Eusebius Gallicanus. Hom. 38 (Ad monachos 3)// Idem. Collectio homiliarum/Ed. F. Glorie. Turnhout, 1971. P. 435-449. (CCSL; 101A)). Проповеди 15-17 (Sermo 15 - Exhortatoria S. Columbani in conventu ad fratres; Sermo 16 - De homine misero; Sermo 17 - De octo vitiis) встречаются в рукописях в той или иной комбинации с первыми 13 проповедями, но с т. зр. жанра, языка и содержания резко отличаются от них, а потому большинством ученых относятся к числу подложных сочинений (их подлинность доказывал только Лапорт - Laporte. 1955). Оставшиеся 13 проповедей вместе содержатся лишь в 3 рукописях, происходящих из б-ки аббатства Боббио: Taurin. G. VII. 16. Fol. 13v - 59, 2-я пол. IX в.; аналогичная рукопись - Taurin. G. V. 38. Fol. 90v - 125, IX-X вв. (состояние рукописи, в к-рой помимо трудов К. представлены Устав прп. Бенедикта, бенедиктинский Гимнарий и каноны каролингских Соборов 816-817 гг., указывает на то, что особой популярностью в этом сборнике пользовалась Sermo 5); St. Gallen. Stiftsbibl. 1346. Fol. 1-58, XVII в. Также известно более 20 рукописей, в которых представлена только Sermo 5 (часто под названием Epistula Columbani) (обычно вместе с «Правилами для монахов»). Среди самых ранних рукописей этого типа - Paris. lat. 13440. Fol. 97-100, 1-я четв. IX в. (из Корби); Lambach. Stiftsbibl. 31. Fol. 110-111, IX в.; Monac. Clm. 6330. Fol. 48-49, нач. IX в.; Zürich. Zentralbibl. Rh. hist. 28. Fol. 109v - 111, IX в. (из Райхенау); St. Gallen. Stiftsbibl. 141. Fol. 42-52, X в.; 915. Fol. 167-169, X в. Основное критическое издание: Opera. 1970. P. 60-121 (Sermones); P. 206-208 (Exhortatio); P. 208-210 (De homine misero); P. 201-212 (De octo vitiis principalibus). |
|
|
