| Когда паломник пришел, Владыка был в саду. На нем была простая скуфья, он обрабатывал землю мотыгой. «Чего желаешь, брат мой?» – вопросил Митрополит отчаявшегося человека, когда тот приблизился с письмом в руках «Ваше Высокопреосвященство, я хочу просить об исповеди» «Чадо мое, я не принимаю исповеди. Но направлю тебя к замечательному Старцу в монастырь Каракалл. Его зовут отец Кодрат». Он взял карандаш и бумагу, написал записку отцу Кодрату и отправил этого человека к умудренному опытом врачевателю душ. По крутой горной тропке, ведущей к монастырю, человек тот скоро добрался до места. Отцы встретили его с любовью и радостью, как встречали они любого посетителя, позаботились о нем. Потом известили о его приходе Старца. Старец просил его придти в келью игумена, где и встретил кающегося так, словно знал его долгие годы, с отеческой любовью. И человек тот не замедлил сбросить с себя груз, давивший на него с невыносимой тяжестью, со страхом, которого прежде не бывало у него и который, вероятно, был вызван первой исповедью. Он был похож на птицу, на которую идет охота: у нее большие раны, но еще больше ужас. Его опутал диавол, но диаволу не предстояло торжествовать, ибо душа кающегося была уже в руках Христовых, в руках отца Кодрата, который приложил все свое умение, чтобы разорвать узы греха и отчаяния. Душа была в руках лекаря, готового провести операцию и излечить раны милостью и светом Святого Духа. Паломник увидел в Старце Божиего человека и возрадовался этому безмерно. «Благий Господь наш даровал естеству нашему и то свойство, – написано в «Лестнице» преп. Иоанна,–что больной, видя врача, веселится, хотя, может быть, и никакой пользы от него не получит. Свяжи и ты, о досточудный муж, пластыри, порошки, глазные примочки, пития, губки, и при сем небрезгливость, орудия для кровопускания и прижигания, мази, усыпительные зелия, ножи перевязки. Если мы не имеем сих припасов, то как покажем врачебное искусство?» (Слово к пастырю».) Отец Кодрат имел все духовные инструменты, которые требуются пастырю. |
| Когда на Святую Гору пришли англичане и французы, они все подвергли разорению. Но опытность и ум отца Кодрата спасли монастырь от потери своих лесов и других богатств. А именно, в тот день, когда французский командир приблизился к святому монастырю Каракалл, ему был оказан блестящий прием. Игумен благословил всех монахов выйти за врата и приветствовать гостя, звоня во все колокола, а потом спеть ему в церкви «Многая лета», пригласить на трапезу и т.д. Француз был всем этим очарован и отдал команду не рубить лесов Каракалла. Отец Кодрат умел мудро и достодолжно управляться с серьезными заботами монастыря, а также и с духовными делами братии, и с мелочами быта в обители. Он всего себя, все таланты души своей и своей плоти отдал на служение Господу. Потому и исполнился он благодати, и мысли его были чисты и светлы. Пример трудолюбия Много времени на Афоне уделяется труду физическому –послушанию с самоотвержением, даваемому всем монахам. Невежественные люди говорят, что монахи живут в лени и безделье. Какое грубое заблуждение! Желающим знать правду следовало бы побывать на Святой Горе. Там можно видеть, что монахи постоянно заняты различными трудами. Главные виды занятий – иконопись, резьба по дереву, шитье и вязание. Часто приходится работать по многу часов без перерыва. Следует к этому добавить, что много времени занимают службы церковные. А кроме того, у них много других повседневных забот: приготовление еды, мытье посуды, уборка, работа в саду, прием и устройство гостей, доставка разных припасов в монастырь, сбор оливок и так далее. Когда в гавань монастыря прибывает пшеница – тысячи фунтов запаса на весь год – бывает так называемое «общее послушание». Все отцы вместе спускаются в гавань, чтобы перенести зерно в кладовые. Впереди всех шел быстрыми шагами обыкновенно Игумен, отец Кодрат, быстро спускался по тропинке с пустым, болтающимся за его плечом, мешком. И вот уже нес на спине мешок с пшеницей, трудясь наравне со всей братией, как простой монах. Если кто не знал его, то ни за что не понял бы, что это игумен Каракалла. |
| Часто сидел он, склонив голову на посох, на стуле у изножия деревянной лестницы, ведущей во двор монастырский. Его спрашивали, бывала «Старче, что ты делаешь здесь?» «Сплю, чадо мое». «Спишь на стуле?» «А! Пастух всегда должен бдеть, чадо мое. Даже когда отдыхает, спать он должен на посохе своем» Сознание ответственности своего положения игумена, защитника вверенных ему душ, даже во сне заставляло сердце его бодрствовать. Богопочитание: его жизнь «Подобно ангелам предстоящим и воспевающим славу Создателю, и мы должны предстоять за возношением псалмов» (преп. Ефрем Сирин ). Отец Кодрат хотел, чтобы пение псалмов братией в храме, отношение монахов, их внимание были ангельскими. Он хотел, чтобы братия – все без исключения, разве что только серьезно больные, непременно бывали на Богослужениях, участвуя в Богопочитании. Всей душой своей и всей плотью, он весь был предан молитве «Взор его и душа всегда были устремлены ввысь, чтобы внимать псалмам и чтению, и почувствовать силу пропетого и прочитанного – слов Священного Писания, чтобы не пропустить и малого по нерадению, но чтобы душа напитывалась Богослужением, достигая покаяния и смирения – до возможности видеть небесную славу Святого Духа». Во многих обителях на Святой Горе около одиннадцати вечера звонят, чтобы поднять монахов на ночное бдение, в некоторых обителях звонят немного позже Отцы совершают свое правило, молятся Иисусу с поклонами в келье, а затем идут в храм на всенощное бдение Время ночных молитв – святое Посреди бесконечного ночного покоя вся Святая Гора молится о мире во всем мире и о спасении душ. Вся Гора, от края до края, бывает подобной огромному кадилу, которое, как благоуханный фимиам, возносит Небу, ко Господу нашему непрестанную молитву. «Смотри, в тиши ночной спят люди, животные, все творения, и лишь ты бодрствуешь в общении с Господом нашим. Сон сладок? Но разве молитва не слаще?» (свят. Иоанн Златоуст ). Отец Кодрат тоже часто говорил: «Нет ничего слаще молитвы». Он не жалел времени, не считался ни с какими трудами, насыщая паству свою словами Богослужений, «сладчайшими меда и медовых сот». |
| – Иди канонаршить, отец Иаков, – сказал мне вдруг старец. – Старче, сейчас не моя очередь, – ответил я. Тогда он, не говоря ни слова, покидает свое игуменское место, надевает мантию и сам занимает место канонарха. Его смирение и наставление собственным примером заставили меня устыдиться. Смущенный, я немедленно подошел к нему и положил поклон. – Благослови, старче. Прости меня, – сказал я. – Бог простит, дитя мое. Но я постриг тебя в монахи, чтобы ты служил в церкви и помогал хору, а не затем, чтобы ты сидел на своем месте». Однажды отец Василий пришел с послушания усталым и утром следующего дня не смог подняться к службе. Едва услышав об этом, старец побежал бегом, как он всегда поступал в подобных случаях, и постучался в келлию монаха. – Молитвами святых отец наших... Отец Василий, внизу отцы уже на службе, а ты еще спишь? Он удалился от келлии лишь тогда, когда убедился, что брат встал и приводит себя в порядок. И в других случаях отец Кодрат ободрял братий словами столь же мудрыми, как и эти преподобного Ефрема Сирина : «Разве ты не знаешь, монах, что вредишь себе? Рассуди сам с собою, что если бы предстояла раздача золота или иного какого богатства, то не позаботился ли бы ты явиться прежде всех? И если такая забота подобает плотским благам, то не гораздо ли большая – духовным?». Все отцы, жившие в те времена, помнят страшное землетрясение 1932 года, разрушившее Иерисос – город, лежащий по соседству с Афоном. На Святой Горе это землетрясение было весьма ощутимым и взбудоражило всех. В монастыре Каракал, как и по всему Афону, совершалось всенощное бдение под праздник Честного Креста. Хор пел тропари вечерни, когда все кругом начало сотрясаться. В этот миг отец Кодрат остановил богослужение, приказав читать по четкам: «Господи Иисусе Христе, помилуй нас», – причем никто не должен был покидать храма. Помолившись по четкам некоторое время, игумен велел продолжать вечерню согласно уставу. Его вера в молитву, особенно в умную молитву, была глубокой и непреклонной. Старец желал, чтобы уст и сердец его учеников никогда не покидало спасительное и всесильное имя Иисуса. «Именем Иисусовым бей супостатов» и «память Иисусова да соединится с дыханием твоим» – такова была его идея, если выразить ее словами преподобного Иоанна Лествичника . Пастырское искусство |
| Траян правил без шести месяцев целых двадцать лет. После него правление принял Элий Адриан. К нему Кодрат обратился с Апологией, составленной в защиту нашей веры, так как некоторые злые люди старались не давать нам покоя. Это сочинение и сейчас имеется у большинства братьев; есть и у нас. Оно блестяще свидетельствует об уме и апостольском правоверии Кодрата. (2) О том, как давно он жил, можно судить по его собственным словам: «Дела нашего Спасителя всегда были очевидны, ибо были действительными: людей, которых Он исцелил, которых воскресил, видели не только в минуту их исцеления или воскрешения; они все время были на глазах не только когда Спаситель пребывал на земле, но и жили достаточно долго и после Его Воскресения, некоторые дожили и до наших времен». (3) Таков был Кодрат. И Аристид, твердый последователь нашей веры, подобно Кодрату, поднес Адриану Апологию ее. Сочинение это и доныне сохраняется у многих. 4 В третий год того же царствования скончался епископ Александр, десять лет управлявший Римской Церковью; преемником его стал Ксист. В Александрии около того же времени на десятом году своего служения ушел из жизни Прим. Его преемником стал Иуст. 5 Списка иерусалимских епископов, указывавшего бы время их служения, я нигде не нашел (говорят, правда, что они были недолговечны). (2) Из письменных источников я только узнал, что до осады Иерусалима Адрианом их было пятнадцать, преемственно сменявших друг друга, что все они были исконными евреями и Христово учение приняли искренне, так что люди, которые могли об этом судить, сочли их достойными епископского служения. Вся Церковь у них состояла из уверовавших евреев, начиная от апостолов и до тех, кто дожил до той осады, когда иудеи, опять отпавшие от римлян, были разбиты в нелегкой борьбе. (3) Так как с этого времени епископов из обрезанных больше не было, то следует перечислить их, начиная с первого. Первым был Иаков, именуемый братом Господним; вторым — Симеон, третьим — Иуст, Закхей — четвертым, пятым — Товия, шестым — Вениамин, Иоанн — седьмым, восьмым — Матфий, девятым — Филипп, десятым — Сенека, одиннадцатым — Иуст, двенадцатым — Левий, тринадцатым — Ефрем, четырнадцатым — Иосиф, последним, пятнадцатым — Иуда. (4) Столько было в Иерусалиме епископов, от апостолов и до нынешнего времени; все они из обрезанных. (5) В двенадцатый год правления Адриана Ксист, десять лет епископствовавший в Римской Церкви, скончался. Преемником его стал Телесфор, седьмой после апостолов. Спустя год и несколько месяцев предстоятелем Александрийской Церкви стал Евмен, шестой по счету, после смерти своего предшественника, управлявшего Церковью одиннадцать лет. 6 |
| По приказу императора Декия, гонителя христиан, в Коринф прибыл военачальник Иасон. Святой старец Кодрат был схвачен вместе со своими учениками. Их стали жестоко мучить, и Кодрат, несмотря на нечеловеческие страдания, находил в себе силы поддерживать других, убеждая не страшиться и твердо стоять за веру. Не добившись ни от кого отречения от Христа, мучеников по приказу Иасона бросили на съедение диким зверям, но звери не тронули их. Тогда праведников привязали за ноги к колесницам и поволокли по городу, а толпа бросала в них камни. Наконец, мучеников присудили к усечению мечом. Помолившись с усердием ко Господу, верные христиане преклонили под меч свои честные главы. На месте казни явился источник чистой воды – для напоминания Коринфу о страданиях святых, проливших реки своей крови. Праведная Галина и другие жены, подражая святому Кодрату и сохраняя в своих сердцах его наставления, добровольно пошли на муки за Христа. Они могли укрыться, но не сделали этого. Их бросили в море, но они не утонули, а шли по воде, как по суше, и пели духовные гимны. Мучители догнали их на корабле, повесили на шеи камни и утопили. Все они пострадали в Коринфе в 258 году. Святые мученики Хрисанф и Дария День памяти 1 апреля Будущий муж Дарии, Хрисанф, родился в знатной греческой семье и отроком был привезен в столицу мира – Рим, где получил блестящее образование. Прилежно изучая философию, он не нашел в ней ответа на многие вопросы. Когда же прочел Евангелие – то понял, что обрел знание смысла жизни и веру в Бога. Хрисанф нашел себе христианского наставника – знатока Священного Писания, жившего в уединении в горах, и часто посещал его для бесед; через несколько месяцев крестился. Вскоре он настолько утвердился в вере, что стал сам проповедовать Евангелие. Отец юноши, сенатор-язычник, всячески старался отвратить сына от христианства и женил его на красавице Дарии, жрице языческого капища. Святой Хрисанф сумел обратить свою жену ко Христу. Дария в совершенстве изучила книги христианские, и приняла крещение. |
| «Да, дитя мое, – сказал отец Кодрат. – И у меня грыжа, причем с двух сторон – и слева, и справа. Это у меня давно. И все-таки я служу Божественную литургию, присутствую и на бдениях. Я терплю ради любви Христовой. Терпеть надо всем нам». После этого монах Кавсокаливийского скита уже не осмеливался жаловаться на свой недуг. Грыжа, да еще двусторонняя, свидетельствовала о том, что сказались усталость, страдания, физический труд, ношение тяжестей, стояние на ногах. И действительно, отцы никогда не видели, чтобы отец Кодрат восседал на игуменской стасидии. Он всегда был прямым, как непоколебимый столп. Узнав о грыжевой болезни отца Кодрата, все были поражены величием его терпения и выдержки. Вот что значит подчинять бессилие плоти величию духа! Однажды его спросили: – Старче, что значит слово «монах»? – Монах, – ответил он словами преподобного Иоанна Лествичника , – это тот, кто хочет спать и не спит. Хочет есть и не ест. Хочет пить и не пьет. Монах значит «всегдашнее понуждение естества». Этот ответ был выражением его личного подвижнического опыта. Потому-то многие из святогорцев называли старца великим «понудителем» 303 , совершенным подвижником. Его дух властно распоряжался всеми проявлениями его жизни, не подчиняясь слабостям и запросам плоти. Любовь, милосердие, милостыня, забота о странниках были отличительными чертами, украшавшими его душу. До сих пор монастырь Каракал удерживает добродетель странноприимства как многоценное отеческое наследие. «Если ему давали яблоко, – сказал мне один из учеников старца, – он разрезал его на четыре части, чтобы разделить с другими». А отец Арсений из Буразери рассказал вот что: «Он отличался приветливостью, был исполнен любви и расположения к беднякам и пустынникам. Никого он не отпускал из монастыря с пустыми руками. Он одинаково заботился и о самом значительном, и о самом скромном из приходящих. Мы с отцом Иосифом Пещерником приходили в Каракал босыми, в старых рясах, а он, принимая нас, был весь сама радость и любовь. Мы наслаждались богатыми дарами его гостеприимства». |
| Отличительная черта афонской жизни – физический труд, являющийся жертвенным служением каждого монаха. Многие люди по незнанию ругают монахов за безделье и леность. Какая ложь! Какой обман! Кто желает в этом убедиться, пусть посетит Святую Гору и посмотрит, как монахи трудятся не покладая рук. Здесь существует много всякого рода ремесел и занятий, причем главные из них – это иконопись, резьба по дереву, шитье, вязание. Зачастую монахи вынуждены проводить в непрерывном труде весь день. Следует учитывать, что их время ограничивается многочасовыми службами и бдениями в церкви. К тому же существует много других повседневных работ, которые всецело совершаются их руками: приготовление пищи, мытье посуды, уборка, уход за садовыми деревьями, прием гостей, доставка продовольствия в свой монастырь или каливу, сбор маслин, орехов и так далее. Когда к монастырскому причалу доставляли несколько тонн муки, составлявшие годовой запас, объявлялся настоящий аврал. Отцы все вместе спускались на пристань, чтобы перенести хлеб в монастырскую кладовую, а впереди всех бежал игумен, отец Кодрат. С сумой через плечо он с готовностью спускался вниз, закидывал на спину мешки с мукой и трудился вместе с другими братиями, как простой монах. Тот, кто не знал отца Кодрата в лицо, ни за что не мог бы узнать в нем игумена Каракала. Его всегда можно было видеть при переноске в монастырь не только муки, но и всякого продовольствия или различных необходимых материалов, которые лодками доставляли на пристань. Отец Кодрат – всегда готовый потрудиться, радостный, подвижный, неутомимый, живой, – представлял собою типичный образец афонского монаха-труженика. И в самом деле! Посетителей Святой Горы всегда впечатляет то обстоятельство, что работа, несомненно, тяжкая и многотрудная, совершается с радостью, а не неохотно и по принуждению. Помогает этому ощущение того, что каждое ремесло и каждое служение нужно для славы Божией и представляет собою род молитвы. Ценность труда для монаха не упускает подчеркнуть и святитель Василий Великий . В «Пространных правилах» он, наряду с многим другим, замечает: «И какое зло – праздность, нужно ли говорить о сем, когда апостол ясно повелевает не делающему даже и не есть? 287 Поэтому сколь необходимо каждому повседневное вкушение пищи, столь же необходимо и дело по мере сил. Ибо не напрасно Соломон написал в свою похвалу: „Брашна же леностнаго не яде“ 288 ; и еще апостол пишет о самом себе: „...ниже туне хлеб ядохом у кого, но в труде и подвизе, нощь и день делающе“ 289 , – хотя, благовествуя Евангелие, имел он право жить от проповеди Евангелия». |
| Бывший чудовский архимандрит Иосиф показал, что Никон, оставляя патриарший престол, говорил: «Оставляю я патриаршество своею волею»; а Богоявленского монастыря архимандрит Киприан, игумены монастырей: Знаменского – Иосиф и Златоустовского – Михаил, большого Успенского и Архангельского соборов протопопы: Михаил и Кодрат, Сретенский протопоп Андрей, большого собора ключарь Иов, священники: Федор Терентьев, Василий, Киприан и Маркиан, диаконы: Михаил и Петр, патриарший ризничий диакон Иов, патриарший казначей старец Тихон Обанин, патриарший боярин Борис Нелединский, патриаршие дьяки и патриаршие певчие показали, что патриарх Никон по заамвонной молитве читал поучение и потом говорил: «Отселе не буду я патриархом московским». Но это – общее выражение поименованных свидетелей; некоторые же из них показали, что патриарх Никон кроме того говорил: «Отселе не буду вам пастырь и учитель», – и, сказав это, Никон снял с себя панагию, омофор и саккос, надел клобук черный и мантию с источниками и, вышед из алтаря, посох поставил на патриаршем месте, а вместо него взял простую клюку и пошел из церкви. Кроме того, протопопы Михаил и Кодрат показали, что власти не дали Никону надеть черную мантию, а священник Василий сказку свою пополнил, сказав, что патриарх после поучения говорил: «Оставляю паству своею волею». Из всех свидетелей один только священник Федор Терентьев повторил показанное крутицким митрополитом Питиримом, прибавив в своей сказке: помнится ему, что патриарх примолвил и ту речь: «Если помыслю впредь быть патриархом – буду анафема». – Но в этом показании усматривается, что свидетель и сам еще не вполне был уверен в том, что показывал, если он так выражался, что ему помнится. 15 февраля подали сказки: боярин князь А.Н. Трубецкой с думным дьяком Ларионом Лопухиным, думный дворянин П. К. Елизаров с думным дьяком Алмазом Ивановым и стольник Афанасий Матюшкин. В сказке Матюшкина объясняется посылка его к патриарху Никону 6 июля 1658 г. по поводу письма патриарха к царю с жалобою на Богдана Хитрово, обидевшего патриаршего стряпчего князя Мещерского во время шествия к обеденному столу грузинского царя Теймураза. Все показанное в этой сказке мы видели уже выше и можем к ней не возвращаться. |
| В списках римских консулов (а эти списки сохранились до нас, так как должность консула была очень видной и важной) консул с именем Стация Кодрата значится под 142 годом. Эти списки, таким образом, показывают, что действительно существовал консул под именем Стаций Кодрат, и притом не раньше и не позже, как в 142 году, так как консулы ежегодно менялись. Но из этого еще не видно, когда именно Кодрат был проконсулом Азийским; а так как бывшие консулы во времена императорской фамилии Антонинов получали обыкновенно в управление одну из двух, так называемых сенаторских, провинций — Африканскую или Азийскую (к какой принадлежит город Смирна) через 12 или 15 лет после исправления консульской должности, то ясно, что Кодрат мог быть проконсулом Азийским (принимая во внимание, что он был консулом в 142 году) между 154–157 годами. Но это лишь гипотетическое соображение; нужно было, с одной стороны, подтвердить его, с другой стороны, точнее уяснить — в каком именно году был Кодрат проконсулом Азийским. Ваддингтон не останавливается и перед этим трудом, несмотря на то, что у Аристида не указывается, в какое время Кодрат был проконсулом. В сочинении Аристида упоминается по имени несколько проконсулов Азийских; кроме Стация Кодрата, которого Аристид почитает искренним своим другом, этот ритор упоминает в качестве проконсулов Азийских — Клавдия Юлиана и Юлия Севера. Ваддингтону удается доказать, что Юлиан был проконсулом в то время, когда шел второй год болезни Аристида (болел же он 17 лет), а так как начало болезни Аристида падает на 144 то Юлиан был проконсулом в 145 году (проконсулы управляли известной провинцией один год, а потом сменялись); другой проконсул, упоминаемый Аристидом, Юлий Север, по соображениям Ваддингтона, управлял Азией на 10–м году болезни Аристида, следовательно, в 154 году. Но когда управлял Азией Стаций Кодрат, об этом у Аристида прямо не говорится (а между тем это-то особенно важно в нашем вопросе). К разрешению этого вопроса Ваддингтон приходит следующим остроумным путем: из сочинения Аристида видно, что Юлий Север управлял Азией на 10–м году его, Аристида, болезни, а кто управлял той же Азиией после Севера, об этом говорится у Аристида в таких словах: после Севера стал управлять Азией мой друг. Кто этот друг Аристида? Ваддингтон утверждает, что никто другой, как наш Стаций Кодрат, так как о своей искренней дружбе с этим проконсулом упоминает Аристид. |
|
|
