| Святитель жил в царствование Диоклетиана, жестокого гонителя христиан. В это время гонители старались прежде всего отыскивать и предавать казни настоятелей церкви, чтобы лишить, таким образом, христиан наставников. Святитель Анфим, по особенному внушению Божию, на время удалился из города и скрывался в одном окрестном селении. Оттуда он посылал увещания и письма к преданным на суд и заключенным в темницах христианам, ободряя их к предстоящему подвигу мученичества. Это сделалось известным царю, и он послал воинов отыскать святителя Анфима. Долго воины искали его и, утомленные, остановились в том селении, где жил святитель, встретили его самого и спросили: «Где скрывается Анфим, учитель христианский?» Уразумев, что настал час мученического подвига, святитель Анфим сказал воинам: «Войдите ко мне в дом и отдохните; я вам скажу, где скрывается тот, кого вы ищете». Приняв в дом воинов, святитель устроил им трапезу, угостил их с любовью и радушием. После угощения, встав перед воинами, святитель Анфим сказал, что он сам есть епископ Анфим, за которым они посланы: «Возьмите меня и ведите к пославшим вас». Воины были поражены великодушием, кротостью и доброжелательным видом старца, с такой искренностью приютившего и угостившего их. Они стали просить святителя Анфима скрыться, обещая донести властям, что нигде его не нашли. «Нет, – отвечал святитель, – великий грех перед Богом нарушить правду; преступно обманывать всякого человека, а тем более царя своего, и допустить ложь при исполнении долга. Исполните честно свой долг, вы невиновны в исполнении незаконного поручения, данного вам». С таким словом он отправился в город. И чем же он занимался, идя на смерть? Всю дорогу он беседовал с воинами о вере христианской и так утвердил их, что тут же, на пути, в реке крестил их, соделав их, таким образом, чадами благодати, возлюбленными Богу. Представ перед мучителем, святитель Анфим неустрашимо исповедал веру во Христа и после ужасных истязаний усечен был мечом. Итак, христиане, блюдите правду как зеницу ока, не изменяйте ей ни в каких обстоятельствах. Кто из своекорыстия или по каким-нибудь личным расчетам начнет кривить душой, тот мало-помалу незаметно дойдет до такого погибельного состояния, когда человек в ослеплении ума и ожесточении сердца уже безбоязненно попирает правду, делаясь преступником пред судом человеческим и уготовляя себе гнев Божий, открывающийся на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою (ср.: Рим. 1, 18 ). Свет Христов |
| С этим обстоятельством связана вся неприятная для Василия В. история. В 371 г. Каппадокия была разделена на две (гражданских) провинции: в Тиане епископом был Анфим, в Кесарии – Василий. Но Анфим надеялся быть самостоятельным митрополитом, если его епархия будет платить отдельно от Кесарии подати. Произошел между ними спор о границах митрополии. На границах митрополии находилась гора св. мученика Ореста, с которой кесарийская кафедра получала доходы. Анфим захватил ее чуть ли не с бою и объявил себя митрополитом. Василий старался удержать единство митрополии и, чтобы доказать это фактически, поставил епископа в пределах Анфима, в ничтожный город Сасимы, и пожертвовал для этой цели Григорием Богословом , выражаясь при этом, что для него весь мир был бы достойнейшей епископией. И это обстоятельство испортило всю жизнь Григория Богослова . Для характеристики отношений между Анфимом и Василием В. следует прибавить еще одно. Чтобы оправдать себя, Анфим говорил, что не следует платить дани неправославным, (разумея под ними Василия В.), и хотел захватить Кесарию. Анфим не был арианином и естественно предположить, что он стал на точку крайних монотеистов в духе Савеллия. Но домашний этот спор скоро улегся, и между ними восстановились дружественные отношения. Но жизнь в Сасимах оказалась невыносимой для такой созерцательной натуры, как Григорий Назианзин . Сасимы – это была станция, где сходились три почтовые дороги, жалкое селение с неизбежною пылью, стуком экипажей и шумом извозчиков. Этот временно проживавший в Сасимах народ и представлял собою большинство здешнего населения. К тому же Григорий спору между Василием и Анфимом не придавал важности, так как в нем не было догматической почвы. Поэтому Григорий оставил Сасимы, не совершив здесь никакого иерархического действия, а потому он не считал себя и впоследствии связанным с этою епископией. До смерти своего отца – старца, епископа назианзского Григория, он разделял его труды по управлению епископией, а затем (в 375 г.) удалился в Селевкию исаврийскую. |
| Память преподобного Анфима Хиосского Св. Анфим родился в 1869 г. в крестьянской семье на о. Хиос. Воспитанный в благочестии, он в детстве удостоился видений Божией Матери, обещавшей ему в будущем Свое покровительство. Мальчику рано пришлось отказаться от учебы в школе и выучиться на сапожника. Когда Анфиму было девятнадцать лет, мать однажды попросила его отнести старую икону Богоматери «Скоропос- лушница» для поновления в монастырь Святых Никиты, Иоанна и Иосифа м.]. Эта обитель была незадолго до того основана на горе Проватий святым монахом Пахомием, бывшим духовным наставником свт. Нектария Эгинского н.]. Вернувшись в деревню, Анфим, вдохновленный Небесной жизнью монахов, построил себе хижину на окраине и предался подвигам, забыв обо всех заботах этого мира. Живя в хижине, он строго выполнял предписания Пахомия. Духовный отец, восхищаясь его послушанием, молчанием и стремлением к молитве, говорил своим монахам: «Этот юный послушник уже настоящий монах, ему уготовано стать великим отцом». Икона Божией Матери, которую Анфим хранил у себя всю жизнь, была его единственной помощницей, вдохновительницей на богоугодную брань, утешением в испытаниях и искушениях. От нее совершались чудеса для тех, кто навещал святого в уединении. После он удалился в монастырь Святых Отцов и принял малую схиму. Движимый любовью к Богу, святой предавался умерщвлению плоти. При этом он мог выполнять любую работу, трудясь, в том числе, на строительстве обители Святого Константина. Вскоре он заболел, и игумен отправил его к родителям для лечения у врачей. Анфим продолжил подвиги, как будто жил в монастыре, и зарабатывал сапожным ремеслом на хлеб себе и престарелым родителям, раздавая еще милостыню нуждавшимся. Несмотря на болезнь, любовь к Богу помогала ему в аскетическом подвиге. Это вызывало ярость бесов, которые ополчались на него во время ночных молитв, поднимая страшный грохот. Молиться ночью он любил сидя в дупле старой оливы, что росла рядом с его кельей. Как позже говорил сам св. Анфим, он не давал себе «ни минуты отдыха». С помощью |
| Из Крыма Анфим отправился на Кубань с проезжею грамотой от хана, которому представлялся в Бахчисарае. Сначала кубанцы приняли дорогого гостя радушно и с великими почестями. Он устроил для них монастырь и посвятил архимандрита, а по слободам — многое число попов, и дал им универсалы, чтобы иметь им по своим обрядам церковное служение. Потом рукоположил для Кубани двух епископов, имена которых нам неизвестны. Недолго, однако, продолжалось доброе согласие Анфима с гребенскими казаками. Он хотел властвовать, хотел стать во главе всего тамошнего казачества, требовал, чтобы не только другие начальные люди, но и сам атаман ничего не делал без его благословения, а кубанцы хотели, чтобы архиерей знал свою церковь да попов, а в их дела не мешался. Пошли ссоры, брань, своенравный Анфим слушать никого не хотел, и каждый день являлись с его стороны новые требования и притязания, а при малейшем противоречии он грозил анафемой. Ужиться ему с кубанцами было невозможно; притом же эти грубые, закоренелые в невежестве полудикари, суеверные до крайней степени, заподозрили его в никонианстве, потому что у него был «Чиновник архиерейского служения», напечатанный в Москве во времена Петра I. Все Гребени возмутились. «Как, — кричали казаки, — по еретической книге нам попов наставил да и сам по ней служит! Мы от таких книг из России ушли, а он, еретик, враг божий, сюда к нам их завез! В куль его да в воду и с книгами-то!» Анфим бежал, и казаки едва не пожгли все церкви, им освященные, называя их еретическими, никонианскими. Волнение, однако, чрез некоторое время утихло: нашлись между казаками люди благоразумные и притом влиятельные на их кругах, которые убедили толпу, что Анфима прогнали они без достаточного основания. Кубанцы раскаялись и послали к нему новых посланцев с письменным всенародным молением, прося у него прощения за свой поступок и приглашая его снова на Кубань. Они догнали его на дороге, но Анфим был не из таких, чтобы прощать подобные обиды. «Аще изгонят вас из града, бегайте в другой, — отвечал он посланным. — Нога моя не будет у вас, крамольники. Мира и благословения вам не даю, — ступайте откуда пришли». И воротились посланные ни с чем. Рукоположенные Анфимом два епископа продолжали, однако, архиерействовать на Кубани. Нам неизвестна дальнейшая судьба их, но, судя по некоторым толкам старообрядцев позднейшего времени, можно предполагать, что поставленные Анфимом архиереи, в свою очередь, посвятили других и что таким образом на Кавказе раскольническая иерархия, происшедшая от Анфима, не прекращалась. |
| Новоизбранный Терновский митрополит Высокопреосвященный Анфим родился в 1854 г. в селе Гложене, Ловчанской епархии. Первоначальное свое образование он получил в своем родном селе и в Гложенском монастыре св. Георгия, куда поступил послушником и где был пострижен в монашество. В 1871 г. был рукоположен в иеродиаконский сан Виддинским митрополитом Анфимом. После рукоположения продолжал образование в Габровской гимназии. В 1875 г. поступил в Одесскую духовную семинарию стипендиатом русского Св. Синода. В 1881 г. окончив с успехом семинарский курс, он возвратился на родину, и был законоучителем в Ломской и затем в Сливенской гимназиях. В Сливне он составил и издал два учебника по закону Божию – Православный Катехизис и св. историю. В 1885–1886 учебном году Болгарский экзарх назначил его ректором только что открытого священнического училища в Адрианополе. Своим добрым характером, своими отеческими заботами и своим примером иеродиакон Анфим привлекал к себе сердца воспитанников. Благодаря его усилиям и тому духу, какой он придал училищу Адрианопольскому, большинство его воспитанников ныне состоит служителями Болгарской церкви в священном или монашеском сане. 30 августа 1886 г. иеродиакон Анфим рукоположен в иеромонаха в Константинопольской церкви св. Стефана, в Фанаре, Охридским митрополитом Синесием, а 1 сентября —578— того же года возведен в сан архимандрита и назначен архиерейским наместником в г. Лозен, Адрианопольской епархии. 1 сентября 1887 г. назначен протосинкелом Адрианопольской митрополии и инспектором болгарских училищ Адрианопольского округа. В октябре 1888 г. по предложению Виддинского митрополита Анфима архимандрит Анфим назначен был протосинкелом Виддинской митрополии, и по смерти Виддинского митрополита, управлял Виддинской епархией до июня 1889 года. В начале 1889–1890 учебного года архимандрит Анфим поступил для продолжения образования в Московскую духовную академию. В 1892 г. он возвратился на родину и был назначен протосинкелом Болгарской экзархии. В 1893 г. |
| В одно время старец Анфим месяцев пять не приходил в Руссик; монахи этого монастыря, не зная причины, терялись в догадках; они беспокоились мыслию: не оскорбил ли его кто? Русский духовник знал одного безмолвника, с которым о. Анфим был откровенен, и попросил его, чтобы он отыскал о. Анфима и узнал у него о причинах такого долговременного непосещения им Руссика. Безмолвник, увидев о. Анфима, спросил у него: отчего он перестал ходить в Руссик? Старец отвечал ему: «Покуда не прославляли меня там и не считали святым, я ходил, а теперь ходить туда для меня не только не полезно – но даже и вредно. Вот причина тому: в последний раз, когда я был там, один из иеромонахов упал мне в ноги и сказал: «Помолись, отче святый, о мне грешном, да спасуся твоими молитвами.» Только я отошел от него, как другой иеромонах с такою же просьбою обратился ко мне; вот видишь: можно ли мне теперь ходить туда к ним? Хотя я и люблю этот монастырь, но с этого времени посещать его буду реже, потому что там считают меня святым». Однако и после этого о. Анфим приходил иногда к Руссику, но внутрь монастыря не входил, а посещал его как бы тайно, гостил у служившего ему брата за монастырем и беседовал с ним обо всем и даже открывал ему некоторые свои тайны. Однажды старец пришел к монастырю; назначенный для служения ему брат, по обычаю, принял его с любовию и предложил трапезу, после которой старец сказал: «Св. Иоанн Милостивый вчера посещал ваш монастырь». День это был воскресный и, по обычаю, много пришло бедных пустынников келлиотов, скитян и мирских, которые все были накормлены и оделены хлебом и милостынею. О. Анфим постоянного жилища нигде не имел, но вся Афонская гора была его жилищем. Он ходил по всем монастырям и скитам и по всем местам вокруг горы; но чаще всего, как сказано, посещал наш Руссик. В последние годы жизни он живал около Зографского болгарского монастыря, часто приходил трудиться на постройку монастырскую, носил здесь камни и воду. В августе 1867 года великий подвижник в последний раз посетил любимый им Руссик, вошел внутрь монастыря, прямо в гостиницу, и много здесь беседовал со своим знакомым братом, поучал его, как побеждать лукавые помыслы и страсти, и, наконец, прямо сказал ему: «Я уже более не приду к вам, ибо скоро умру». Предречение его не умедлило исполниться. В конце ноября месяца того же года он пришел в Зографский монастырь и заболел здесь; его поместили в больницу, в которой он пролежал 12 дней. Декабря 9 дня, 1867 г., о. Анфим оставил многотрудную земную жизнь и с миром преставился Господу. |
| Краткие сведения о жизни и деятельности Иерусалимских Патриархов в XIX веке (версия для печати)/Православие.Ru Краткие сведения о жизни и деятельности Иерусалимских Патриархов в XIX веке Православие.Ru , 25 декабря 2001 г. Первым Иерусалимским Патриархом XIX века был Анфим (1788 – 1808 гг.), родом из Месопотамии. В детстве он был привезен в Иерусалим и здесь учился под руководством иерокирикса и дидаскала иерусалимской школы Иакова. Анфим изучил греческий язык, а также персидский, турецкий и благодаря своим обширным знаниям стал известен как очень образованный человек. Позже, вступив на патриарший престол, он обратил основное внимание на образование своей паствы. Патриарх Анфим пользовался уважением султана Селима III, с которым неоднократно встречался и беседовал по делам своей Церкви, живя, большей частью в Константинополе. Блаженнейший Анфим обновил иерусалимские монастыри св. Екатерины, св. Евфимия, храм свв. Равноапостольных Константина и Елены, содействовал восстановлению Сайданайского монастыря Пресвятой Богородицы в Сирии. Во время нашествия французов на Палестину, Иерусалимская Церковь потерпела большой ущерб не только от них, но и от арабов-мусульман, которые мстили христианам за французский погром. Патриарх Анфим, живя в Константинополе, по мере возможности облегчал тяжелое положение своей паствы ходатайством перед Портой. Но после окончания внешних нестроений, обострился конфликт между православными и армянами из-за святых мест Иерусалима и Вифлеема; распри закончились пожаром (30 сентября 1808г.) храма Воскресения Господня. Все эти неприятности сильно подействовали на Патриарха Анфима, к тому времени уже девяностолетнего старца, и он скончался 10 ноября 1808 года. В день кончины патриарха Анфима его преемником был избран Поликарп (1808 – 1827гг.), митрополит Вифлеемский. Избрание состоялось в Константинополе, при участии местного синода и представителей Иерусалимской Церкви. Поликарп на протяжении всего времени своего патриаршества жил в Константинополе и отсюда управлял вверенной ему Церковью. Из многочисленных мер по улучшению благосостояния своего патриархата, предпринятых Поликарпом, особо следует упомянуть постройку гостиницы для паломников в Вифлееме, обновление патриархии, защиту православных греков от насилия турецких властей во время греческого восстания 1821 года, восстановление разрушенного пожаром Иерусалимского храма Воскресения. Средства на восстановление храма собирались практически всем православным миром и, уже в 1810 году храм был освящен. Патриарх Поликарп скончался в Константинополе в 1827 году. |
| Богородицы ему удалось провести девятнадцать дней и девятнадцать ночей без сна, раз в два дня съедая краюшку хлеба и выпивая немного воды. В конце этого подвига он пришел в состояние восхищения и его дух пребывал вознесенным в раю, среди ангельских хоров, и все это время Анфим не переставал повторять: «Господи, помилуй!» Добродетели святого подвижника и чудеса от иконы Бо- жией Матери стали привлекать к его жилищу большое число посетителей. Поэтому в ответ на просьбы народа через год после того, как Анфим принял великую схиму, было решено рукоположить его в священника (1910). Но поскольку епископ Хиосский все же отказывался рукополагать человека без образования, крестный отец пригласил Анфима в Смирнскую епархию. Во время рукоположения землетрясение, громы и молнии засвидетельствовали Божие благоволение, а вскоре после этого прп. Анфим исцелил одержимого. Однако его добродетели и чудеса вызвали зависть некоторых священников, и святому пришлось уехать. После паломничества на Афон он вернулся на о. Хиос. Ему дали послушание собирать милостыню для лепрозория. Через некоторое время он превратил это заведение, где нищета человеческая развращала души, в настоящий образ рая. Насельники там вели общинную жизнь, как в монастыре. Он сам лечил больных, заботился о самых отталкивающих из них, теплотой и добрым советом обращая их к Богу, поэтому многие стали монахами и монахинями. Через св. Анфима Божественное милосердие изливалось и на тех, кто приходил из мира, нуждаясь в заступничестве и наставлении человека Бо- жия. Тридцать восемь одержимых были освобождены его постами и молитвами перед иконой Божией Матери. В то время в Малой Азии греческое население подвергалось преследованиям, что привело к эмиграции в 19221924 гг. Многие беженцы высадились на Хиосе, особенно монахини и девушки, которые, лишившись защиты, вынуждены были скитаться в нищете. Св. Анфим с молодых лет лелеял мечту основать монастырь в облюбованном им пустынном, скалистом месте. Желая наконец осуществить этот замысел, он, поддержанный в видении Божией Матерью, объединил вокруг себя сорок женщин. Чтобы увериться в том, что место для обители выбрано правильно, св. Анфим три раза бросал жребий в конце Божественной литургии. В 1927 г. он получил разрешение основать обитель на месте, избранном Богом. Святой сам составил план, предусмотрев все, что необходимо для жизни большого монастыря. Ценой его трудов, слез и молитв строительство началось, несмотря на противодействие тех, кто считал бесполезным и несвоевременным такое начинание . |
| Он был благоразумно сдержан, не рубил с плеча, и после некоторого времени люди увидели, что он очень твердый, но справедливый человек, самое главное, что для себя он ничего не требует, а печется о благе церковном. Поэтому уже на следующий год опасность раскола в Каппадокийской Церкви была устранена вовсе. Только наладились мирные отношения между ним и всеми епископами, Церковь стала возрастать, приумножаться, Валент решил провести реорганизацию провинции – он решил провинции сделать более мелкими, считая, что, чем больше административных образований, тем больше в казну будет поступать налогов. Он ошибся, больше налогов в казну поступать не стало. Но была и вторая мысль: есть довольно принципиальные крупные епископы, а если отделить от него часть митрополии, может быть, проще будет сломать. Он делит Каппадокию: северная часть остается за св. Василием Великим , в южной части крупный город Тианы, который даже назвали второй Кесарией, где был епископ Анфим Тианский, который сразу же сделал определенные правильные выводы. В то время деление церковное совпадало с административным делением империи, и столичные города провинций становились кафедрами митрополитов. Василий Великий противостоял церковному делению, он плохо знал Анфима Тианского. Он был против того, чтобы Анфим присвоил себе митрополичьи права, восстал против этого. Анфим был очарован своим новым положением и часто стал привлекать к себе недовольных епископов и клириков: кого лестью, кого посулами, даже стал задерживать привоз в Кесарию продуктов, в частности хлеба, из провинции Тавра. Василий Великий в 372 году, когда ему не удалось договориться с Анфимом, ставит своего младшего брата Григория в г. Ниссу (на запад от Кесарии), а на юге в 200 километрах от Кесарии и в 50 километрах от г. Тианы он ставит в местечке Сасимы своего друга Григория Богослова против его воли (сумел его переубедить, и Григорий поддался этому давлению, от чего потом страдал – население Сасим, в основном, проезжие). Григорий Богослов понимал, что нет догматических расхождений Анфима и Василия, и Василий понял, что Анфим сохраняет приверженность православию. Произошло примирение под действием Григория Богослова , раздор был закончен, и Василий Великий лично виделся с Анфимом, обсудил вопросы и говорил: я самый бедный человек, мне ничего не надо, и я не боюсь, что у меня отнимают вторую часть, не от отсутствия доходов я страдаю, а просто боялся, что Анфим не сможет противостоять политике Валента. |
| Афиноген, получив значительную сумму денег из сундука московской барыни, преобразившейся в раскольническую игуменью, обязал горделивого Анфима клятвою послушания себе и посвятил, но только пока еще в сан архимандрита, обещаясь, впрочем, со временем произвести его и в архиереи. Делать было нечего; смирился перед молодым красавцем старик Анфим, никому не покорный, но, служа, как архимандрит, святительствовал, как «нареченный епископ». Надев архимандричью шапку, «нареченный епископ» не очень стеснялся в правах своих: тотчас же, по известию Ионы Курносого, начал попов святить и рассылать их по старообрядческим зарубежным слободам. При крайнем недостатке попов, старообрядцы и их принимали: у них был достаточный запас святых даров, совершаемых Анфимом в Боровицах, а этого было уже слишком достаточно для тогдашних старообрядцев. В попы на первый раз он поставил только двух самых приверженных себе и более других угождавших его властолюбивому характеру людей: родных братьев — Михаила и Иосифа Буркиных. С ними вместе и со всем своим церковным кругом и с дьякониссами, освятил он новую Боровицкую церковь и постригал чернецов. В это время получил он известие, что в Москве старообрядцы крайне нуждаются в священниках, и немедленно послал одного из попов своего поставленья в Гуслицкую волость. Анфимовский поп приехал в Гуслицу и тотчас же принялся за поповское дело: стал исповедовать, крестить, венчать, хоронить. Немало нашлось и для него духовных детей. Но скоро и в Москве и в Гуслице сведали, что за архиерей такой Анфим-страдалец и что за поп его ставленник. Воротили попа за рубеж к пославшему его и велели говорить Анфиму: «Почто ты, отец архимандрит Анфим, попов поставляешь? Ведь архимандриту попов поставлять писания и правил нет». И умолчал Анфим, видя, что дело его худо и другим не спасительно. После этого он пуще прежнего стал добиваться у Афиногена архиерейской хиротонии. Афиногену нельзя было для этого ехать в Боровицу; мы уже знаем, в каком положении находился он в исходе 1752 и начале 1753 года: он уже бегал тогда из места в место, ежечасно опасаясь за самую жизнь свою. Анфиму же ехать за Днестр и принимать хиротонию от находившегося в столь незавидном положении епископа тоже было небезопасно. Как же помочь горю, как выйти из безвыходного почти положения? |
|
|
