| II) Затем, перейдя к преобразованиям, сделанным в 1840 г. в семинариях, и в 1852 г. в училищах, преосв. Антоний прямо указал, что составители этих преобразований поступили именно вопреки, сделанному им выше, выводу о неприкосновенности первоначального устава в его началах и главных положениях. «Если они, – писал преосв. Антоний, – и не изменили его радикально и не сбили совершенно с его основ, то чрезвычайно расшатали и сдвинули его с главного направления и таким образом лишили наше духовно-учебное образование прежнего классического характера и достоинства. Нельзя отрицать, что этими преобразованиями хотели, как видно, сделать нечто полезное, но при этом полезном, оказалось гораздо более не только неполезного, но прямо вредного. Здесь вышло, вопреки мудрому правилу составителей первоначального устава, – вышло: «multa, sed non multum». Во 1-х, введено было несколько наук новых, не имеющих никакой связи и цели в общем курсе семинарского образования; во 2-х, науки вообще распределены были по отделениям, по новому уставу, без соображения их однородности и последовательности». «Грустное, тяжелое впечатление, помню я (писал преосв. Антоний), производило часто во мне, в бытность мою Ректором Семинарии (Киевской), посещение высшего класса (богословского), когда, бывало, – после уроков в оном о Пресвятой Троице, или Таинстве воплощения Господа Спасителя или о другом подобном предмете, – приходилось в том же классе слышать вдруг урок (по сельскому хозяйству), о различных материалах и способах для удобрения земли, или (по медицине) о разных отправлениях человеческого организма, или об ином чем, ещё более не гармонирующем с первыми уроками, до крайности развлекающем внимание учеников и лишающем их душевного сосредоточения, в особенности требующегося для воспринятия истин спасительного вероучения и христианского нравоучения. Между тем, ради этих новых, совершенно не идущих ни к месту, ни к делу, наук 350 , составители рассматриваемого преобразования неосновательно исключили большую часть философских наук. Далее – языки: Еврейский, Французский и Немецкий сделаны необязательными, чем совершенно ослаблено занятие ими, а языки Латинский и Греческий, знание которых так процветало в прежние годы, решительно пали; и в самых училищах (преобразованных в 1852 году), эти последние языки окончательно подорваны, и потому самоё занятие ими, не более, как жалкое и первоначально приобретаемое здесь знание их и продолжаемое как бы только для вида, в семинариях и потому к концу семинарского курса почти вовсе забываемое и теряемое, очевидно, не имеет никакой цены и цели. Одним словом, результаты в таком виде совершённых (в 1840 г. и 1852 г.) преобразований, естественно не могли быть иные, как весьма неблагоприятные 351 . |
| В таких же чувствах, по долгу и званию своего архипастырства, столь же усердно и частовременно благовествовал преосв. Антоний глаголы вечного живота и в среде здешней паствы Казанской. Порядок издания в печати здешних Казанских проповедей преосв. Антоний соблюдал тот же, что и в Смоленске с тою лишь разностью, что здесь, при существовании ещё сыздавна при Академии Редакции журнала – Православного Собеседника, проповеди его могли печататься с самого первого же времени 367 . Отдельные брошюры проповедей преосв. Антония доставлялись ему из Редакции в очень значительном количестве и тоже раздавались им, как и в Смоленске, на благословение. Было у покойного Владыки прямое желание издать все свои проповеди Казанские подобно Смоленским. Это желание открылось у него особенно в самые последние дни его жизни. Приказавши собрать все, бывшие в брошюрах и в рукописях, его проповеди, он, лежа уже на постели сам подбирал их в порядок, сколько хронологический, столько же и по содержанию. И, действительно, в кратких записях его карандашом были перечислены заглавия всех проповедей и расставлена была соответствующая нумерация их на двух полулистах. Всех проповедей предназначено было к изданию – 79; и он высказывался, что для удобства при чтении непременно нужно издать их в 2-х томах. Полулисты эти были отданы им же самим своему домашнему Секретарю для переписки, а мне поручено было рассмотреть переписанное, – но эти полулисты так и остались в руках Секретаря, не успевшего даже и переписать их... да и представлять переписанное уже было некогда... И вот тут-то, при сказанном составлении перечня тех проповедей, предназначавшихся к изданию, преосв. Антоний сделал, между прочим, распоряжение, чтобы одну проповедь – бывшую в рукописи, говоренную им ещё в 1875 г. в день св. Великомученицы Екатерины, препроводить немедленно в Редакцию Православного Собеседника для напечатания, как заключающую в себе, указанное нами уже прежде, особенное знаменательное содержание по отношению к предсмертному состоянию его как Архипастыря... |
| п. и когда теперь, среди столь страшных и переживаемых событий, как бы, нарасхват разносят и в газетах и в молве всякую, подходящую только лишь под характеристику духовенства, фамилию преступника. И кто не знает – насколько особенно сильно и резко возрастает чувство всеобщего негодования, коль скоро в списке арестованных встречаются личности, происходящие из духовного сословия?... И ужели подобными только распоряжениями и публикациями о лишении воспитанников такой или иной Семинарии права на поступление во внешние заведения можно рассчитывать на достижение верного и благотворного результата в деле отрезвления и положительного исправления учащегося юношества?... Не скорее ли и вернее всего обратить должно здесь самое глубокое внимание на самих начальников и приставников, с таким широким полноправием избираемых в среду корпораций не более, как только образом собственноручного их шарокатания». Не касаясь, впрочем, самого принципа, в силу которого пришли к введению и употреблению таких карательных мер самые составители распоряжений, преосв. Антоний выражался зачастую словами св. Апостола; многи имате пестуны (παιδαγωγους), но не многи отцы… разумея здесь ближайшим образом самое, как бы, отсутствие чувства человеколюбия и в частности к малым сим – юным питомцам. Нам твёрдо известно и помнится, что преосв. Антоний, по поводу изданных вышеприведённых распоряжений высшего Начальства и особливо первого из них, писал в своё время куда и кому следовало о прямой нерациональности их, – и если не об отменении их совершенном, то по крайней мере о видоизменении на иной, более целесообразный, характер и образ действий ко благу заведения. Правда, преосв. Антоний при жизни своей не имел утешения видеть осуществления желанных им последствий, зато когда теперь указанные распоряжения действительно отменены, не очевидно ли здесь опять свидетельство о правде и истине писанного в своё время в Бозе почившим об этом предмете, равно как и о других подобных, относящихся к духовной административно-учебной области и проч. |
| Антоний говорил тогдашнему Ректору (Иннокентию): «Если это было доселе так, – то что впереди, когда по новому, готовимому теперь целым сонмом «сведущих» людей, Уставу академии студенты будут поступать, яко бы по особому призванию, на разные факультеты? Не нужно быть и пророком, чтобы сказать, что не только не будет в среде их монахов, но даже и богословов в значении лиц, получивших полное богословское образование». На чём именно обосновывал и как мотивировал в указанную пору преосв. Антоний эти свои убеждения и суждения, – мы не в состоянии представить здесь всех данных в подлинности; зато нижеследующий факт покажет достаточно, что преосв. Антоний был в своём роде как бы пророком в рассматриваемом отношении. Если не по прямым существующим законоположением Министерства Народного Просвещения, то по самому почти общепринятому порядку, законоучителями в средних учебных светских заведениях – гимназиях и т. п. определяются духовные лица, по преимуществу, из получивших высшее академическое образование. В одной из трех Казанских гимназий открылась вакансия законоучителя, на которую Дирекция заранее избрала, со своей стороны, и представила на утверждение Попечителя Округа своего кандидата – священника М., не получившего академического образования, зато зарекомендовавшего себя вполне достойно на должности законоучителя в Прогимназии. Со стороны же епархиального Ведомства имелся тоже наготове прямой кандидат священник М. с учёною академическою степенью Магистра Богословия. Когда последовало отношение от г. Попечителя Округа к преосв. Антонию о первом, избранном и представленном Дирекциею Гимназии, кандидате, то епархиальное Начальство со своей стороны положило определить на должность законоучителя своего сказанного кандидата-Магистра. По этому предмету возникла между двумя начальствами, – светским и духовным, – переписка, выразившаяся в одинаковой с обеих сторон настоятельности. Исход этой переписки оказался, однако, такой, что епархиальным Начальством был утверждён первый кандидат, имевший только степень Студента Семинарии, а не второй – академист, с ученою степенью Магистра. |
| Под этими советами преосв. Антоний прежде всего разумел то, что благочинные, как избранные духовенством округа, должны были бы, по преимуществу, входить в сорассуждения со священниками из особенно опытных. Эта мысль сначала проведена была им при личных словесных собеседованиях с некоторыми благочинными новоизбранными и потом перешла и в среду вообще духовенства. Она скоро осуществилась в одном из благочиннических округов в особом проекте, по которому признавалось нужным сказанные совещания привести в точную определённость как по отношение к лицам избранным, так и к предметам совещаний и самому образу и пределу этих совещаний. Проект этот преосв. Антоний сразу одобрил, как благотворный и соответствующий, между прочим, 165 ст. устава дух. Консисторий, и потому дал тогда такую резолюцию: «По примеру округа сего Благочинного (Скворцова) рекомендуется учреждать подобные же благочиннические советы и в прочих округах на изложенных основаниях и условиях, – и где будут таковые советы предположены к учреждению, доводить до моего сведения. О сём припечатать в ближайшем Известий по Казанской епархии» 69 . Со своей стороны преосв. Антоний по поводу учреждения этих советов говорил: «Ведь эти советы, собственно говоря, не новость; они почти тоже, только в миниатюре, что и бывшие прежде духовные Правления; разнятся они от последних тем, что 1) Правления находились в двух-трёх уездных городах, во 2-х обстановлены были разными канцелярскими формами, особенно вредившими делу в лице чинов, именовавшихся повытчиками и проч., – тогда как советы эти существуют в округе каждого благочиния, и дела в них производятся исключительно священниками и самые решения, вносимые в особую книгу, представляются только епархиальному Архиерею, а предварительно рассматриваются на съездах без всяких особых формальностей». Но ещё прежде введения выборного назначения благочинных и учреждения советов благочиннических (сказано в некрологе) 70 , Владыка в первый же год своего управления Казанскою епархиею исходатайствовал у св. |
| Преосв. Антоний, когда только увидел в новоизданном учебнике по Догматическому Богословию опущение догматов «о почитании св. Ангелов и о почитании св. Божиих человеков», обратил на это самое серьёзное внимание. Высказавши тогда же перед другими некоторыми компетентными лицами свой взгляд и суждение по этому предмету, – он не замедлил послать автору – высокопр. Макарию письмо, прося его ответа, – что такое означало, сделанное им, опущение сказанных догматов в составленном им учебнике? Ответ последовал скоро...; но в ответе оказалось, ни больше, ни меньше, как что-то вроде только успокоения преосв. Антония, а именно: «так как поручено было ему (Макарию) составить учебник не иначе, как согласно утверждённой уже программе, а в последней указываемые догматы не помещены, то и он сам опустил их в учебнике. В программе же не помещены эти догматы потому, что в Нравственном Богословии излагается трактат о почитании св. Ангелов и св. Божиих человеков... К тому же, – прибавил в изъяснение высокопр. Макарий, – я старался составлять учебник так, чтобы он был не слишком пространен и объёмист, дабы соответствовал и самому времени преподавания – одногодичному, – и числу уроков – в количестве 6-ти в неделю»... Надобно было только видеть, что восчувствовал преосв. Антоний, по прочтении такого ответа, вместо ожидаемого успокоения! ... И действительно, – сначала высказавшись, по обычаю, перед другими лицами, преосв. Антоний снова немедленно же писал высокопр. Макарию в самом строго-серьезном и даже резком тоне... закончив изречением: «Amicus Plato, – sed magis arnica veritas est». Мы приведём здесь, хотя в кратком виде, совмещая при этом как устно высказанные, так и в письме изложенные взгляды и суждения преосв. Антония... «Вот тебе и на! – были первые слова преосв. Антония, по прочтении ответного письма высокопр. Макария... Да я просто не верю, что писал это сам преосв. Макарий... Здесь мало сказать, видна какая-то наивность, до приторности… а отзывается чем-то другим... Или там уже так обаяли их 146 и заполонили... |
| Для успешного же достижения цели в этом благом деле, священники, – кроме общих, уже объявленных в печати, положений и правил о попечительствах, – имеют руководствоваться ещё следующими указаниями»... Эти же последние в самом же предложении изложены в 6-ти пунктах. Укажем, между прочим, только два: – в одном сказано, – «чтобы по открытии попечительств члены их не ограничивались только номинальным их существованием, а ознаменовывали себя деятельным участием; в другом – благочинным вменено в обязанность первее всего подать в лице своём добрый достойный пример для подведомых причтов и настрого наблюдать, не препятствуют ли где-либо самые причты учреждению попечительств из каких-либо своекорыстных видов, или не заключаются ли эти препятствия вообще в неблагоприятных взаимных отношениях между причтами и прихожанами... 73 О своекорыстных видах, по преимуществу нарушающих добрые отношения между причтами и прихожанами, преосв. Антоний давал особое предложение приходскому духовенству (от 12 Августа 1867 г.). «Своекорыстные виды, тем паче выражавшиеся в поборах и даже в вымогательстве платы (напр. за требы), – писал в этом предложении преосв. Антоний, – особенно вредят добрым отношениям между причтами и прихожанами; с одной стороны они раздражают прихожан, а с другой унижают в глазах их самые причты, заставляя смотреть на пастырей, как на наёмников, и на самые священные требы не как на дело христианское спасительное, а как на оброк в пользу причта и пр. Потому строго воспрещаются какие-либо излишние поборы и вымогательства, наипаче же в тех приходах, где причты пользуются определённою ругою и нескудными доброхотными даяниями». В отдельности выражено в этом предложении строжайшее предостережение и прещение духовенству, состоящему в приходах инородческих, так как «до сведения моего, – писал преосв. Антоний, – дошло и даже лично дознано, что крещёные инородцы не только стесняются и ропщут на это, но указывают в том, между прочим, причину перехода некоторых крещёных татар обратно в магометанство» 74 . |
| 210 По новому Уставу, 20 Апр. 1884 г., действительно предоставлено Академическим Начальствам, каждому в своём округе, назначать ревизоров в семинарии из своих профессоров. См. § 81, в., 8. 211 В сведениях о результатах приёмных экзаменов в академиях нередко указываются эти причины... (См. в Церковном Вестнике за разные годы...) 212 Относительно учебников по преподаваемым, в Академии, хотя некоторым главным, предметам были изложены суждения преосв. Антоний ещё прежде. 213 В новом Уставе 1884 г. в § 100 значится: «К предметам изучаемым всеми студентами в Академии относятся: 1) Введение в круг Богосл. Наук, 2) Св. Писание с Библ. Историею, 3) Богословия – Догматическое, 4) Нравственное, 5) Пастырское, 6) Гомилетика с историей проповедничества, 7) Церковное Право. 8) История Церкви, 9) Патристика. 10) Церковная Археология, 11) Философия, с подразделением – на а) Историю Философии и б) Логика, Психология и Метафизика...» Следовательно, почти совершенно тоже, что признавал преосв. Антоний! 215 В последние годы этот порядок действительно вошёл уже в законную силу; а баллотировки, как уже сказано, всякие отменены... В вышеприведённом указе св. Синода об учреждении учебных округов сказано в V пункте: «Советами Академий должны быть сообщаемы Обер-Прокурору сведения о том, – к какой должности признаётся тот или другой из воспитанников наиболее способным; а самоё назначение их и определение будет совершаться по усмотрению и распоряжению центрального Управления». 216 См. собрание протоколов Совета Казанской Академии за 1873 г. – 31-го Мая сего года, стр. 147. 217 Соображения эти в подлиннике напечатаны в проток. Сов. Академии 19 Октября 1873 г., см. стр. 265 – 266. 218 Этот собеседник был Председатель Казанской Судебной Палаты тайный сов. А-р Емел. Лазарев. С этим лицом и, ещё более, с другими двумя бывшими председателями этой же Палаты, теперь Сенаторами, преосв. Антоний имел самое искреннее дружественное знакомство и с ними-то любил входить в беседы, по преимуществу, о предметах деловых общественных и, в том числе, о касавшихся прямо своего духовно-церковного Ведомства, со всею уверенностью, зная религиозное чувство и настроение этих своих собеседников. |
| Одним словом, много и много своих личных взглядов и суждений высказывал обыкновенно преосв. Антоний, если не прямо против, то по поводу разновременных предметов и явлений, относившихся академическому status quo по новому преобразованию. В заключение мы не можем оставить без изложения ещё несколько подобных же суждений преосв. Антония, имеющих, с одной стороны, прямую связь с предыдущими, а с другой выражающих зоркую всестороннюю его наблюдательность, проникнутую глубокою соучастливостью и вникательностью по отношению ко всем фактам в том виде, как они совершались и, более или менее, осложнялись, и как должно бы быть им в действительности в возможно более соответственном и удовлетворительном положении и значении дела, – что и оправдалось уже в значительной мере в последнее время. Глава XII Начав однажды речь по поводу приёмных экзаменов для поступающих в Академии воспитанников семинарий, результаты которых (экзаменов) он видел прямо из журналов здешней Академии, а равно и из печатных таких же сведений других академий, – преосвящ. Антоний, по-видимому, ухватился за этот предмет слишком издалека. Но как и прежде известно было, так и из самой начатой им речи, ещё более открылось, что этот предмет особенно глубоко интересовал его и притом, не в пределах только его значения, а в других многообразных отношениях, – о чём он и писал немало в своё время, куда и кому следовало. Потому-то и при описываемом случае преосв. Антоний главным исходным пунктом своих суждений поставил вопрос: «Ну вот, почему и к чему по новому Уставу академий уничтожены, прежде бывшие, академические учебные округи? 208 И что же отсюда оказывается на деле даже в прямейшем и ближайшем отношении к теперешним, напр., приёмным экзаменам воспитанников, являющихся в академии из возможно разноместных и, естественно, разнохарактерных Семинарий? Академии печатают теперь во всеобщее ведение на всю Россию, а пожалуй – и на всю Европу и целый свет (потому что всё это переходит иногда, многое целиком, во всевозможные газеты), – печатают, говорю, статистические в своём роде, данные о результатах этих приёмных экзаменов с обозначением, иногда в очень значительных подробностях, удовлетворительности, и всего более – неудовлетворительности успехов семинаристов по разнообразным предметам и вообще – о степени их малоразвитости, недостаточной подготовки собственно к академическому курсу и т. |
| И нужно сказать, что преосв. Антоний первый не замедлял быть инициатором в этом отношении, – так что, иногда, это-то и казалось первою стороною не этикетности его. Об этом он и сам, бывало, высказывался почти так: «кажется.., а впрочем не знаю... ладно ли, что я заговорил с таким-то об этом-то, или написал то-то, хотя я видел сразу, что он искренно соучастен». Зато наоборот, когда он окончательно вполне удостоверялся в уместности разговора и получал на это вполне удовлетворительные ответы, – то восписывал самую достойную честь, приговаривая: «слава Богу, что ещё далеко нет места для пессимизма на нашей св. Руси; везде и много истинных людей с христианскою чистою душою и т. п.» Когда же, наконец, при разговорах, хотя бы с новым, совершенно в первый раз встречаемым им, лицом видел он или несочувственность, или возражения и находил эти последние не основательными, или только уклончивыми, то и здесь он, всего более, не держался этикета, чтобы, по крайней мере, отмалчиваться; напротив тут он высказывался со всею силою прямоты и правоты, как бы ревнуя о том, что бы, по крайней мере, в этом лице заложить сколько-нибудь основания к рассуждению истинному о данном предмете. Одним словом из всех подобных данных очевидно было, как твёрдо он следовал завету Владыки Филарета – «идти всегда во всём прямым путем... а не хитрить, не мудрить, хотя при этом и за это приводилось бы видеть тесноту и сверху и со сторон и пр.» В этом отношении и смысле и сам он, преосв. Антоний, на основании своих личных, пережитых им, опытов тесноты и скорби, говорил в значении тоже завета известные, приводимые уже прежде, слова незадолго до кончины: «нам – монахам ни уныние, ни ропот, ни кое либо недовольство своею судьбою не должны быть известны и по наименованию... Напротив, самые тесноты или злорадости со стороны других должны быть приемлемы нами за сладость и пр. ...» Глава XVIII Преосвященный Антоний, всегда верный тому святительскому духу и образу своих действий и отношений к лицам светским, без различия их служебных постов и званий, какие представлены в предыдущем нашем изложении, ещё более выдерживал себя так же по отношению к сослужителям по святительскому сану и к другим духовным лицам. |
|
|
