| Итак, возвращаюсь к своему «топографическому» обозрению Соловков. У меня оказался чрезвычайный «блат» в Адмчасти Управления, помещавшейся недалеко от Пожарных ворот на втором этаже. Моя мать дружила с Ольгой Александровной Мельниковой. Ее муж, Александр Иванович Мельников, был «флаг-офицером» А. Керенского, как я понимаю — его морским адъютантом (Мельников служил раньше в царском флоте). Как только я получил в Кремле возможность выходить, я к нему отправился в Адмчасть. Его фамилия была записана у меня на кошелечке, в котором лежали заветные три рубля. Записана она была так: нарисована ветряная мельница и к ней приписано «ов». Записана была и другая фамилия «Асоциани», но его к моему «приезду» уже не оказалось на Соловках. Мельников был сурового вида, истощенный, худой, невысокого роста человек. На лице у него была странная складка над носом, придававшая ему очень сердитый вид. Он оказал и оказывал потом чрезвычайные услуги. Во-первых, он осведомился у Колосова — берет ли он меня к себе в Криминологический кабинет и, узнав, что берет, направил меня прямо в камеру, где жил Колосов, чрезвычайно испугавшийся — не занесу ли я к ним тифозных вшей. А во-вторых, спустя некоторое время Мельников выписал мне пропуск, позволявший выходить и входить в любое время в Кремль. Это позволяло мне совершать небольшие прогулки в редкие свободные дни по дорогам, шедшим в Савватиево, в Филимоново (эту дорогу я особенно любил) и на Муксалму, куда я еще в 13-й роте ходил с санями «вридлом». Третья рота размещалась на втором и третьем этажах здания, в котором на первом этаже помещалась привилегированная первая рота. Здание фасадом выходило на площадь генеральных поверок (там, где у стены Преображенского собора находилась под металлическим балдахином могила Авраамия Палицына). Наша камера выходила окном в противоположную сторону. Из окна была видна дощатая кровля стены, за которой ходили сотрясавшие монастырские стены небольшие составы Сол-жеде. Солжеде — это бывшая узкоколейная дорога из Новгорода в Старую Руссу. Ее в начале двадцатых годов заменили обычной ширококолейной, а два-три паровичка, товарные вагоны и еще один классный (пассажирский) перевезли на Соловки. Дорога соединяла Кирпзавод, Мехзавод (бывшая монастырская кузня), канатную фабрику, пристань у здания УСЛОНа и продолжалась до Филимонова, объединяя несколько мест лесозаготовок и торфоразработок. |
| В основном расстрелы шли 28 октября 1929 г. за Кремлем на кладбище. Однако массовые расстрелы были и в другие дни под Секиркой, на Анзере, в Савватиеве. Расстрелянных без постановлений списывали как умерших от болезней. Сквозь события этой ночи вспомнилась мне и еще одна деталь. Летом 1929 г. до расстрелов приезжала к Мельникову его жена Ольга Дмитриевна – знакомая моей матери. Оба пригласили меня на чай. Я видел: оба расстроены. Наконец, жена спросила меня, и Мельников подтвердил вопрос: изменяет ли он (Мельников) семье? Вопрос был для меня неожидан. Я совершенно ничего не знал. Решил, что вопрос этот – шутка, и решил ответить шуткой: «Да, надо бы пожаловаться...» и пр. После Мельников сделал мне краткий выговор: «Если не знаете – и говорите, что не знаете». И все-таки глупость моего ответа, мне кажется, успокоила жену Мельникова: если бы что-то было, я бы не стал шутить, а врал бы серьезно. Все это мелькало в моем мозгу: ведь какого страха натерпелись оба, Мельников и его любовница, когда я к ним безумно стучался. Выйдя на двор, я решил не возвращаться к родителям, пошел на дровяной двор и запихнулся между поленницами. Дрова были длинные – для монастырских печей. Я сидел там, пока не повалила толпа на работу, и тогда вылез, никого не удивив. Что я натерпелся там, слыша выстрелы расстрелов и глядя на звезды неба (больше ничего я не видел всю ночь)! С этой страшной ночи во мне произошел переворот. Не скажу, что все наступило сразу. Переворот совершился в течение ближайших суток и укреплялся все больше. Ночь – была только толчком. Я понял следующее: каждый день – подарок Бога. Мне нужно жить насущным днем, быть довольным тем, что я живу еще лишний день. И быть благодарным за каждый день. Поэтому не надо бояться ничего на свете. И еще – так как расстрел и в этот раз производился для острастки, то, как я потом узнал: было расстреляно какое-то ровное число, не то триста, не то четыреста человек, вместе с последовавшим вскоре. Ясно, что вместо меня был «взят» кто-то другой. |
| 1749 л. 470. Она имела только благодать «воскликания»: на собраниях «кричала голосом» (л. 556 об.). Об этом экстатическом явлении см. ранее, Б. В. 1907, апр., 796. Между прочим, оно наблюдалось и носило равнозначное наименование (shoutings, выкликания) среди американских негров, чрезвычайно наклонных к экзальтированным молениям. Про одно из таких молений Д. Мэкри рассказывает следующее: «На кафедру вышел малорослый негр, с нервною подвижностью во всей своей особе, оказавшийся проповедником «ревайвалей»,… и обратился к присутствующим с исступленными возгласами, под влиянием которых всё собрание начало метаться на своих местах, плакать и стонать самым необычайным образом. Вдруг раздался дикий вопль, и в одном из углов церкви молодая женщина, подскочив в воздухе, упала,… корчась и крича, точно в припадке. Вслед за этим воплем раздался другой, потом третий. Собрание металось и стонало, три кающихся грешника бились и кричали. Подобные сцены повторяются беспрестанно и чернокожие проповедники не щадят усилий, чтобы их вызвать, в том убеждении, что они означают присутствие Духа Божия между молящимися. Сцены эти, в особенности, когда они случаются во время части богослужения, посвященной славословию, называются выкликаниями (shoutings). Отсюда негритянский гимн. «Отец мой умер выкликая, слава, аллилуия!» (Американцы у себя дома, с. 349–350). 1750 Дело Симбир. окр. суда 1876–1877 г. о П. Мельникове, Седойкине, Саушевой и др., обвиняемых в распространении хлыстовской ереси, 15013. т. 1, л. 4 об. Совершались в корабле Мельникова и символические действия («чудеса»), на подобие тех, какие были в обычае у пророков Тамбовских хлыстов-богомолов. Сам Мельников рассказывал про себя: «Раз… в Сиуче случилось со мною какое-то откровение что-ли. Мы пели псалом. Вдруг я взял платок, подпоясался и задрожал. Одна женщина подошла ко мне, но я её устранил и ничего не помню. Потом это прошло и больше не повторялось» (Дело Симбир. окр суда 1888–1889 г. о Петре и Аграфене Мельниковых, Заболотновых и др., обв. в хлыстовстве, 33532, т. 1, л. 27). Жена Мельникова «мордовка Грунька» «изображала из себя богородицу: повяжется белым платком, глаза себе закроет, начнет говорить, что она чудотворная икона, и давай кувыркаться; я, говорит, чудеса буду делать» (там же, л. 184 об.). Однажды на «беседе» она «повязалась платком в роде чувашки, надела красную рубаху Мельникова и потом начала стучать палкой, взвизгивать, смотреть по углам, трястись в роде бешеной». Мельников объяснил, что Грунька – чудотворная икона и «творит чудеса» (л. 187–188). Чудеса этого рода Мельников мог позаимствовать от Тамбовских хлыстов-богомолов, которым он, по-видимому, был обязан и своей верой. Мельников, по его собственным словам, «был где-то в Тамбовской губернии, где посещал разные монастыри(?) и в них изучил, как должны жить люди Божии» (Симбир. дело о Мельникове 1876–1877 г, 15013, т. 1, л. 4, показание Саушева). |
| И вот все его злоухищрения и мечты на обладание шведовскими капиталами разлетелись в прах, как призрачный сон. Что же тут осталось делать этому златолюбцу? Он сделался для всех своих прихожан, вместо любимого иерея, злохитрым сребролюбцем иезуитом. Мельниковмот такой неудачи буквально взбесился, – забил опять тревогу с Москвою; но Москве уже дали знать из Новозыбкова, что за птица этот Мельников, и из Москвы последовал Мельникову отказ. Что же оставалось делать Мельникову?... И вот, он пускает вновь свое остроумие для расположения и привлечения к себе своих прихожан-богачей, для показании себя Московскому Духовному Совету, – а все это опять расчеты на материальную сторону и на шведовские капиталы. Мельников удумал пуститься на новые проделки, и вот вместе со своими детьми более усиленно стал выступать на борьбу против христиан нашего Ветковского согласия, стараясь привлещи кого удастся на свою сторону; затем стал вступать с миссионерами господствующей церкви в прение на публичных беседах, и на этих беседах он восставал против своей совести и внутренних убеждений. Наконец, он, Мельников, придумал хитрый план путешествия на Восток, якобы для исследования о м. Амвросии, а на самом деле он придумал эту историю только для того, чтобы прославиться через это и добраться первобытного положения своего в г. Новозыбкове и в Москве, и чтобы возвратились ему материальные выгоды. Вот по сим-то (вышеозначенным) причинам, следствие мельниковской проделки, и совершилось в нынешнем году новое путешествие на Восток. Теперь спрашивается: кому нужна была эта поездка? Ответ очевиден: нужна она была Мельникову в его личных интересах. Теперь всякий из наших христиан должен узнавать по плодам, что за древо этот г. Мельников. Посмотрим теперь, что дальше предпринималось со стороны Мельникова относительно восточного путешествия. 2) Одновременно с опальным Мельниковым известный белокриницкий священноинок Арсений Швецов попал в неменьшую опалу перед своим Московским духовным Советом и перед гражданским правительством. |
| Приход его, очень богатый, и он не только вполне оправдывает свои жизненные расходы, но и ежегодно откладывает про черный день в Киевский банк. У Мельникова в г. Новозыбкове известный миллионер шведов со своею престарелою женою состояли духовными детьми, а несколько родных его детей состояли крестниками миллионерши Шведихи: поэтому Мельников все свои хитрые уловки принимал, чтобы расположить душу богача-Шведова к своей персоне, рассчитывая, что из десятка миллионов по меньшей мере сотни две тысяч рублей попадет ему, ибо Шведовы были очень престарелые и бездетные. В таких надеждах Мельников, часто посещая миллионера Шведова, кстати сказать, прескупейшего скрягу, стал ему напевать, что для прожития ему с таким семейство средств не хватает от дохода. Одновременно с этим приемом по отношению к Шведовым, он Мельников забил тревогу с Москвою, вошел в переписку со своим именуемым Московским Духовным Советом, с И. И. Шибаевым и с известным Перетрухиным, которым хвастался в письмах о своих подвигах в борьбе против христиан нашего согласия, против неокружников, беспоповцев и единоверцев, и показывал им неимоверные цифры о переходе поименованных христиан в белокриничное окружное, или окружническое согласие; сочинял вопросы к единоверцам о Единоверии и о соборных клятвах, и о всем этом он описывал в ярких красках своему Духовному совету, показывал себя ревностным защитником своего окружнического согласия, – а писать о способен красно и заманчиво. За такие повести о его подвигах в Москве обратили на него внимание, а Климент Перетрухин даже все старание прилагать стал, чтобы Мельникова определить в Москву на Рогожское. В Москве на это согласились, и вот в начале 1889 года прибыл в Новозыбков саватиев секретарь Перетрухин с одним каким-то москвичем, и стали они предлагать Ефимию Мельникову о переходе в Москву. Мельников возрадовался этому случаю и пустил в ход свою остроумность: он объявил Перетрухину о своем согласии на переход в Москву, а тайным путем, через своих преданных прихожан, пустил облаву на миллионера Шведова об обеспечении Мельникова материально. |
| Конь 2008 – Конь Р. М. Введение в сектоведение. Нижний Новгород, 2008. [Kon’ R. M. Vvedenie v sektovedenie (Introduction onto sect studies). Nizhnii Novgorod, 2008.] Лифтон 2005 – Лифтон Р. Технология «промывки мозгов». Психология тоталитаризма. М., 2005. [Lifton R. Tekhnologiia «promyvki mozgov». Psikhologiia totalitarizma (Technology of «brainwashing». Psychology of totalitarianism). Moscow, 2000]. Мартинович 2015 – Мартинович В. А. Нетрадиционная религиозность: Возникновение и миграция. Материалы к изучению нетрадиционной религиозности. Мк., 2015. Т. 1. [Martinovich V. A. Netraditsionnaia religioznost’: Vozniknovenie i migratsiia. Materialy k izucheniiu netraditsionnoi religioznosti (Unconventional religiosity: Its emergence and migration. Materials for the study of non-traditional religiosity). Minsk, 2015. Tom 1]. Мельников 1860 – Мельников П. Записка о русском расколе для В. К. Константина Николаевича по поручению Ланского. 1857. Кельсиев В. Сборник правительственных постановлений о раскольниках. Л., 1860. Вып. 1. С. 167–198. [Mel’nikov P. Zapiska o russkom raskole dlia Velikogo Kniazia Konstantina Nikolaevicha po porucheniiu Lanskogo. 1857 (Note on the Russian split for Great Prince Konstantin Nikolaevich on behalf of Lansky); Kel’siev V. Sbornik pravitel’stvennykh postanovlenii o raskol’nikakh (Compendium of government resolutions on schismatics). London, 1860. Vypusk 1. P. 167–198]. Мельников 1862 – Мельников П. Письма о расколе. СПб., 1862. [Mel’nikov P. Pis’ma o raskole (Letters about the schism). Saint Petersburg, 1862]. Михаил (Грибановский) , еп. 1910 – Михаил (Грибановский) , еп. Письма. Симферополь, 1910. [Michael (Gribanovskii), bishop. Pis’ma (Letters). Simferopol, 1910]. Новые религиозные организации 1997 – Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера. Миссионерский Отдел Московского Патриархата Русской Православной Церкви. Белгород, 2 1997. [Novye religioznye organizatsii Rossii destruktivnogo i okkul’tnogo kharaktera. Missionerskii Otdel Moskovskogo Patriarkhata Russkoi Pravoslavnoi Tserkvi (New religious organizations of Russia of destructive and occult nature. Missionary Department of the Moscow Patriarchate of the Russian Orthodox Church). Belgorod, 2 1997]. |
| Добротворского в «Православном собеседнике», явилась в «Русском Вестнике», статья г. Мельникова: «Тайныя секты», и чрез два месяца после книги г. Добротворского о людях Божиих, статья: «Белые голуби» в том же журнале 13 . По вопросу о русских сектах г. Мельников должен по видимому считаться судьею более компетентным, чем кто-либо: его «письма о расколе», «исторические очерки поповщины» его беллетристические рассказы из раскольничьего быта («Гриша», «за Волгой»), а главное его действительно замечательный «отчет о состоянии раскола в Нижегородской-губернии», обращающийся в рукописи между специалистами, доставили ему почетную известность между исследователями раскола и вообще русского сектанства. Благодаря своему прежнему оффициальному положению, он имел возможность составить такую богатую коллекцию материалов для исследования о сектах, какою едвали обладает кто-либо другой. Но за всем тем справедливость требует заметить, что после книги Добротворского, хотя этот последний далеко не обладал таким богатством материалов, скороспелые журнальные статьи г. Мельникова о «Белых голубях» (теже «Люди Божии») дают нам очень не многое. Автор очевидно не успел воспользоваться должным образом всеми своими материалами, спеша изготовить статью, имевшую интерес дня в виду Плотицынскаго дела, возбудившего в публике интерес к скопчеству и хлыстовщине. Мы так думаем на том основании, что двумя замечательными записками, о которых мы упомянули выше и который г. Мельников указывает в числе своих источников (записки священника Сергеева и крестьянина Андреянова: о том, что последняя напечатана, г. Мельников и не знал, хотя не знать книги Варадинова грешно такому специалисту по расколу, как г. Мельников), он воспользовался в самой незначительной степени. При всем обилии материалов рукописных, автор оказывает предпочтительное внимание источникам печатным. Так, говоря о скопчестве вообще и излагая его историю, он эксплуатирует, книгу Надеждина ни сколько не меньше, чем это делали наши газетные публицисты (в статьях о скопчестве по поводу Плотицынскаго дела), щеголявшее Надеждинскою ученостию и выписывавшее на столбцы газет греческие и латинские цитаты, без малейшего упоминания об источниках своей учености 14 . |
| (Up. 136, Мельникова 2001. Б-Приложение 1.2). Первая половина – середина XI в. Астрид велела установить эти камни по Эйстейну, своему супругу. Он направлялся в Иерусалим (Jòrsalir) и умер далеко в греках (úti Grikkjum) 121 . II.5.3. LAGNÖ (Söi, Мельникова 2001. Первая половина XI в 122 . ... установил [...] своему. Он умер на восточном пути (i Austrvegi) далеко в Ла[нгбардаланде] 123 . II.5.4. DJULEFORS (Söd. 65, Мельникова 2001. Первая половина – середина XI в. Инга установила этот камень по Олаву, своему наследнику (?). Он на востоке (austarla) 124 бороздил штевнем [волны] 125 и умер в земле лангобардов (à Langbarða landi) 126 . II.6. Надписи, посвященные походу в Восточную Европу шведского хёвдинга Ингвара 23 (может быть, 25) мемориальных стел в Средней Швеции установлено в память об участниках шведского похода в Восточную Европу, предпринятого в конце 1030-х – начале 1040-х годов под руководством хёвдинга по имени Ингвар. Кроме надписей, об этом событии рассказывает значительно более поздняя исландская «Сага об Ингваре», в которой, однако, события похода, хронология и взаимоотношения действующих лиц переосмыслены и существенно искажены (см.: Глазырина 2002, а также Часть X). Вероятно, поход Ингвара представлял собой ледунг – военное предприятие, организованное по инициативе шведского конунга. Судя по топографии стел, центром, где рекрутировались участники похода, было южное побережье оз. Меларен (Сёдерманланд) между городами Мариефред и Стрэнгнес. Предполагается, что отряд был собран для оказания помощи Ярославу Мудрому, женатому на сестре тогдашнего конунга Швеции Анунда Якоба. Находясь на службе у Ярослава, отряд Ингвара совершил поход на юг, который завершился гибелью большинства викингов, включая и самого Ингвара, в результате какой-то эпидемии (дизентерии?). Лишь немногие вернулись обратно в Скандинавию. Возможно, что позднее, отряд Ингвара участвовал в неудачном походе русских под руководством князя Владимира Ярославича на Византию в 1043 г. (Мельникова 2001. С. 47–62). Местом гибели отряда Ингвара рунические надписи (но не сага) называют Серкланд (Serkland) – области, завоеванные мусульманами (serkir), т.е. обширное пространство от Закавказья до Северной Африки. Все памятники датируются серединой XI в. II.6.1. TYSTBERGA |
| В Петербурге представлен новый фильм о Павле I Санкт-Петербург, 23 октября 2003 г. Режиссер Виталий Мельников представил в Петербурге свою новую работу - фильм «Бедный, бедный Павел», приуроченный к 300-летию Санкт-Петербурга, сообщает ИА «Росбалт». На съемки картины, в которой повествуется о судьбе российского императора Павла I, о заговоре против него и убийстве самодержца, Министерством культуры РФ был выделен 1 миллион долларов. Киностудия «Ленфильм» также потратилась на аналогичную сумму. В результате получилась эпохальная картина, события которой, разворачивающиеся в Петербурге на рубеже XVIII-XIX веков, многим зрителям невольно напоминают современность. «Я снимал кино о человеческой трагедии, не задумываясь о значимости картины в историческом контексте, - заявил на пресс-конференции, предшествовавшей премьере фильма «Бедный, бедный Павел», режиссер Виталий Мельников. - Тем более я не думал о дне сегодняшнем. Но многое в российской истории развивается по кругу, события повторяются по спирали, а потому параллели с настоящим получились сами собой». По словам режиссера, съемки проходили в мистической обстановке. «По сюжету фильма мы должны были снимать строящийся Михайловский замок, и это должно было выглядеть убедительно, - рассказывает Мельников. - Думали-гадали, как это сделать, уже готовы были перенести сцены в интерьеры замка, но тут грянула предъюбилейная реконструкция, за короткое время Михайловский замок превратился в стройку, был вскрыт фундамент, везде появились строительные леса. Только мы отсняли материал, как растаял снег, и вся иллюзия стоящегося здания пропала». В фильме еще много того мистического и тайного, что до сих пор окружает фигуру самого загадочного российского самодержца. «Когда-то Наполеон назвал императора Павла «русским Гамлетом», - говорит Мельников. - И я не знаю ответ на вопрос, какой правитель был бы в то время нужен России, потому показываю Павла I как человека, со всеми его эмоциями и поступками, а если возникала какая-то более масштабная многозначность – я только рад этому». |
| Добротворского в «Православном Собеседнике», явилась в «Русском Вестнике» статья г. Мельникова: «Тайные секты», и чрез два месяца после книги г. Добротворского о людях Божиих, статья: «Белые голуби» в том же журнале 90 . По вопросу о русских сектах г. Мельников должен, по-видимому, считаться судьей более компетентным, чем кто-либо: его «письма о расколе», «исторические очерки поповщины», его беллетристические рассказы из раскольничьего быта («Гриша», «за Волгой»), а главное его действительно замечательный «отчет о состоянии раскола в Нижегородской губернии», обращающийся в рукописи между специалистами, доставили ему почетную известность между исследователями раскола и вообще русского сектантства. Благодаря своему прежнему официальному положению, он имел возможность составить такую богатую коллекцию материалов для исследования о сектах, какой едва ли обладает кто-либо другой. Но за всем тем справедливость требует заметить, что после книги Добротворского, хотя этот последний далеко не обладал таким богатством материалов, скороспелые журнальные статьи г. Мельникова о «белых голубях» (те же «Люди Божии») дают нам очень немногое. Автор очевидно не успел воспользоваться должным образом всеми своими материалами, спеша изготовить статью, имевшую интерес дня в виду Плотицынского дела, возбудившего в публике внимание к скопчеству и хлыстовщине. Мы так думаем на том основании, что двумя замечательными записками, о которых мы упомянули выше, и которые г. Мельников указывает в числе своих источников (записки священника Сергеева и крестьянина Андриянова: о том, что последняя напечатана, г. Мельников и не знал, хотя не знать книги Варадинова грешно такому специалисту по расколу, как г. Мельников), он воспользовался в самой незначительной степени. При всем обилии материалов рукописных, автор оказывает предпочтительное внимание источникам печатным. Так, говоря о скопчестве вообще и излагая его историю, он эксплуатирует книгу Надеждина нисколько не меньше, чем это делали наши газетные публицисты (в статьях о скопчестве по поводу Плотицынского дела), щеголявшие надеждинской ученостью и выписывавшие на столбцы газет греческие и латинские цитаты, без малейшего упоминания об источниках своей учености. |
|
|
