| При Гессии же Флоре Иерусалим был в полном возмущении и как видно из Lib. II, сар. XXVII de В. Iud. замок или Антониева башня, которую занял было Гессий Флор, имея в виду завладеть корваном или сокровищницею храма, была взята Иудеями и занята их гарнизоном. Что римские прокураторы занимали иногда дворцы Ирода, то это несомненно явствует, напр. из Дeяh. XXIII, 35 , где ясно видно, что Феликс жил в Кесарии во дворце Ирода, а мы выше видели, что Гессий Флор занимал в Иерусалиме дворец Ирода. Но вспомним, что во времена Пилата Ирод Антипа 469 , тетрарх Галилейский, во дни страдания Господа нашего, был сам в Иерусалиме и сам вероятно занимал дворец умершего отца своего Ирода I, а потому несомненно, что претория была в Антониевой башне на горе Мориа. Это подтверждено непрерывным преданием древнейших паломников, как указано то Норовым 470 . Поэтому Норов и начертывает согласно этому священному воспоминанию Иерусалимских христиан страстный путь от Антониевой башни, стоявшей к северу от храма на горе Мориа, через весь Иерусалим и улицу Давидову, к Голгофе, находящейся у западных ворот Иерусалима. Путь этот намечен по преданию священнейшими воспоминаниями: о месте падения под бременем креста Господа Иисуса; о месте, где встретился с сим печальным шествием Симон, на которого возложен был крест Господень 471 . Вывод наш ясен: Господа из комнат Каиафы или из палаты синедриона ведут в близ лежащий в Антониевой башне преториум, а после осуждения и предания на пропятие, Его от Антониевой башни ведут к западу через весь Иерусалим. Но ранее этого, Его, еще неосужденного, Пилат отсылал к Ироду Антипе, как мы знаем из Лyk. XXIII, 7–12 и Господь окруженный воинами сделал этот путь через весь Иерусалим ко двору Иродову и обратно к Антониевой башне в претор. После сего уже последовал тот страшный скорбный путь, который был однако путь нашего спасения. 29. Изыде же Пилат к ним вон и рече: кую вину приносите на человека сего? Иоанн Богослов говорит в своем Евангелии о Пилате, как о лице вполне известном уже христианам из предыдущих Евангелий. |
| До какой бедности доведена была по внутреннему своему состоянию знаменитая митрополичья церковь , достаточно показываете опись ризницы святософийской, составленная при м. Рогозе. В ней заключались только одна чаша с принадлежностями и кадильница серебряный, три напрестольныя Евангелия в медной оправе, три священнических ризы с принадлежностями, 2 занавесы, 2 запонки, 2 покрова, и из богослужебных книг: алостол, триодь постная, триодь цветная, 2 октоиха, трефологий, служебник и псалтырь. По смерти митрополита Михаила Рагозы металлические вещи, Как то: чаша, кадильница, напрестольный кресте и некоторые другие, оказались в закладе у разных лиц. митрополит Петр Могила в 1633 г. „принял Софийскую церковь от униатов безпокровну (без кровли), украшиния внутреннего и внешнего, св. икон, св. сосудов и св. одежд и единаго не имущую» (Акты Юго-Западной России, т. 111, Д» 18). При такой печальной судьбе храма св. Софии, трудно было его зданию сохраниться в том первоначальность своём виде, когда она была „украшена иконами многоценными, и златом, и сребром, и сосуды церковными». Осмотрим однако подробнее главные части нашего храма в первобытном его виде и происшедшая от времени и произведённым в нём по времени перемены. По первоначальному плану храм состоял из большого прямоугольника, имеющего в длину (от запада к востоку) 181/2 саж. И в широту (от севера к югу) 18 саж. с трёх сторон–южной, западной и северной–опоясывали его одноэтажный галереи в 4 саж. широты п до 3-х саж. высоты. Галереи южная и северная были до половины открытыми, состоя из столбов и арок на протяжении 10-ти саж. от запада к востоку по линии нынешних наружных стен Апостольского и Стретенского приделов. Такое же устройство, по всей вероятности, имела и западная галерея. На западной стороне собора, с двух концов галереи, устроены были две башни или вежи: одна в юго-западном углу, а другая на расстоянии 31/2> саженей от северо-западного угла. Внутри каждой вежи или башни была каменная лестница; посредством этих лестниц всходили на хоры или верхнии галереи. Подобный вежи, с внутренними лестницами, сохранились и при некоторых других русских храмах. так, напр., вежа имеется в Новгородском Софийском храме – в юго-западном его углу, в Георгиевском храме Антониева Новгородскаго монастыря и на северо-западном углу соборного храма Киево-Пёчерской лавры. Вежи эти не были колокольнями, а служили только для всхода на хоры или верховия галереи храма и на самую кровлю его к куполам. Лучше прочих в первобытном своём виде сохранилась вежа Новгородской Софии: столб лестницы ея оканчивается такой же точно форме, Как и в киевской Софии: в барабане купола вместо окон продолговатые щели. |
| В 63 г. до Р. Х. Гней Помпей захватил Верхний город и Храмовую гору, вошел в Святая Святых, уничтожил стены И. и заставил Хасмонеев подчиниться власти Рима. И. стал столицей Иудеи, части рим. пров. Сирия. Наследовавший Хасмонеям вассал Рима царь Ирод Великий был сторонником эллинизации И., его правление (37-4 гг. до Р. Х.) - период экономического процветания города, сопровождавшегося социальным расслоением. Царь Ирод перестроил в И. храм (см. Храм Иерусалимский ) и возвел гигантский дворец; во дворе цитадели и в Армянском саду, у юго-зап. угла совр. городской стены, и на горе Сион, за стеной Старого города, открыты части его вытянутой с севера на юг платформы высотой 4-5 м и площадью более 4 га (300-350×60-130 м) ( Bahat, Broshi. 1975). Севернее дворца воздвигли 3 новые башни - Фасаэля, Мариамны и Гиппика; связанные с городской стеной, они защищали как дворец Ирода, так и город. Основание одной из них (Фасаэля или Гиппика) известно как башня Давида у совр. Яффских ворот (см.: Johns. 1950; Amiran, Eitan. 1970). Ирод перестроил также башню Барис в сев.-зап. углу Храмовой ограды (37-35 гг. до Р. Х.), расширив ее до размеров большой крепости, и назвал Антонией в честь имп. Марка Антония (снесена имп. Титом). Она защищала Храмовую гору, служила казармой и дворцом. Возможно, здесь был преторий римлян (офиц. резиденция рим. прокуратора), куда на суд Пилата привели Иисуса Христа (Ин 18. 28 - 19. 16); однако идентификация вымостки в мон-ре жен. конгрегации Богоматери Сиона как упомянутого евангелистом Иоанном (Ин 19. 13) «лифостротона» (см. Гаввафа ) стратиграфически недоказуема ( Benoit. 1952). Как и арка «Се человек», она не связана с крепостью Антония и со временем Иисуса Христа, но относится к маленькому форуму эпохи имп. Адриана. По версии, предложенной Гибсоном, с преторием во дворце Ирода следует идентифицировать руины мощных построек в зап. части города, в районе башни Давида ( Gibson. 2009). По всему И. Ирод построил не менее 6 резервуаров, проведя к ним воду по акведуку длиной 24 км: 2 - в районе храма (Овчая купель, или Вифезда, и т. н. Израиль - оба к северу от храма), 1 - в Антониевой крепости (Струтион), 3 - в районе Яффских ворот (Мамилла; Иезекииля и Офеон к юго-западу от города). |
| После осмотра музея я ещё раз обошёл кругом памятника 1000-летию России и в Пречистенскую арку вышел на берег бурливого Волхова. Милый Волхов! Старого моста нет, не сохранилась и часовня Чудный Крест, но вместо старого моста я увидал широкий новый мост. Проходя мимо Владимирской башни Кремля, можно ещё ясно увидать древнюю фреску, изображающую святителя и чудотворца Николая в рост. В бытность мою в Новгороде это изображение находилось в часовне, которая была пристроена к стене Владимирской башни. С Волховского моста я любовался красавцем Ильменем, близ которого виден древнейший Юрьев монастырь, но не видать девяти золочёных глав Юрьевских соборов, не слыхать весёлых песен-поозерок: «Где горит? чего горит? Юрьевские главушки...» Не слышно звону 2100-пудового великана под названием «Неопалимая Купина». Я направил свой путь в бывший Антониев Римлянина монастырь, который сохранился полностью, за исключением колокольни. Обошедши два раза вокруг монастырского собора, я посмотрел в окно, внутрь его ничего не видать из достопримечательностей, правда, виден иконостас, но без икон, сохранилась живопись на стенах, виден постамент, на котором стояла рака св. мощей преп. Антония Римлянина. От собора мимо здания бывшей духовной семинарии я направился в дубовую монастырскую рощу с намерением набрать на память желудей, но придя на то место, где был монастырский сад, я не нашёл ни одного дуба, только жалкие обгорелые пни – всё уничтожено огнём войны! Вернувшись вновь к собору и посидев минут 5–10 на ступеньках крыльца, и постояв у дверей трапезной церкви Сретения Господня, поглядел на окна келий, где жили архимандрит о. Сергий и иеромонах о. Серафим. Через бывшие святые врата я вышел на автобус, на котором через 5–10 минут был в центре Торговой стороны на Ярославовом дворище. Осмотрев наружно Николо-Дворищенский собор, церкви Жен Мироносиц, Параскевы Пятницы, великомученика Прокопия, Успения Божией Матери, я направил свой путь к церкви великомученика и Победоносца Георгия на Торгу, в коей в 1932 году была кафедра новгородского архиепископа. Я даже не узнал этого храма – нет ограды, нет колокольни, да пожалуй, нет даже и трапезной с притвором, а на месте примыкавшей с востока часовни, в коей почивали под спудом св. мощи Феодора блаженного, разбит садик с клумбами цветов. |
| Вожди так называемых ревнителей, Иоанн Тискала и Елеазар, владели храмом и призывали хищные колена Идумейцев для грабежа и убийств по улицам бедствующего города; разделились между собою и сами Зилоты. Некто Симон Вар Сиора собрал за Иорданом шайку разбойников, как бы в отмщение за смерть первосвященника Анании, и овладел Сионом и нижней частью города. Со своей стороны Тискала укрепился во внешних галереях храма, сражаясь то с ним, то с Елеазаром, который затворился во внутреннем дворе святилища, доколе наконец, пользуясь праздником Пасхи, Иоанн ворвался внутрь его и приобрел всех Зилотов; Симон же с Идумеями остался владыкою города. Тогда подступил с легионами Римскими Тит, от пути северного, и осадил Иерусалим; более миллиона народа, собравшегося на эту последнюю Пасху, впало в гибельную осаду. Голод и мор жадно налегли на пожираемый раздорами город. Орудия Римские постепенно разбивали северные стены и временно остановились у башни Антония, но никакие убеждения не могли склонить отчаянных Иудеев к покорности. В течение трех дней Римляне обнесли многобашенным валом весь Иерусалим, и уже никто из жителей не мог переходить за роковую черту. Бежавших от голода распинали тысячами, и вся плачевная юдоль Иосафатова покрылась их крестами, в страшную память того Креста, на котором отцы их распяли Царя славы с воплем: «Кровь Его на нас и на детях наших!» Не менее смертей случалось и внутри города, обреченного Божию гневу. Алчные убийцы врывались во все дома, где только подозревали найти пищу, и которой самые гнусные роды все уже истощены были отчаянием, и обрели наконец последний: мать, пожирающую своего младенца. Но междоусобие не прекращалось; последнего первосвященника Матфия убил Симон, Иоанн же ограбил сам храм, к которому приступил Тит по развалинам Антониевой башни. Тогда прекратилась ежедневная жертва. Желая сохранить святилище, еще однажды убеждал он сдаться и принужден был довершить приступ. Пламя охватило внешние притворы; пока Римляне старались погасить его, Иоанн отважился на последнюю вылазку. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Каменная вымостка (Гаввафа?) на территории мон-ря Сестер Сиона [арам. , - возвышение; греч. Γαββαθ ] , место в Иерусалиме, где Иисус Христос предстал на суд перед Понтием Пилатом. Греч. название Г., указанное в Евангелии от Иоанна (Ин 19. 13),- Лифостротон (Λιθστρωτον букв.- каменный помост, ср.: Есф 1. 7). На Г. располагалось «судилище» (Ин 19. 13) или «судейское место» (τ βμα) (Мф 27. 19), с к-рого возглашались решения рим. чиновников. Очевидно, оно представляло собой каменный помост, расположенный вблизи претории (резиденции рим. наместников). О подобном сооружении сообщает Иосиф Флавий (De bell. II 9. 3-4; Antiq. XVIII 3. 1); видимо, на таком же «судилище» предстал ап. Павел перед проконсулом Галлионом в Коринфе (Деян 18. 12-17). Местоположение Г. в Иерусалиме долгое время оставалось неясным. Согласно т. зр., отраженной в большинстве совр. путеводителей по Иерусалиму, Г. располагалась внутри Антониевой башни , в сев.-зап. части совр. территории иерусалимского храма (рядом с аркой «Ессе Homo» и 2-й остановкой католич. крестного пути - Via Dolorosa). Мощенный массивными каменными плитами двор был открыт во время раскопок на территории католич. мон-ря Сестер Сиона. Это ровная, обширная (площадью более 2500 кв. м) каменная вымостка рим. типа на скальном основании. Найденные на одной из каменных плит схематичные рисунки для игр рим. воинов указывают на дислокацию в этом месте рим. гарнизонов. Вслед за Л. Ю. Венсаном это место с Г. отождествляли У. Ф. Олбрайт, Дж. Финеган, Дж. А. Томпсон и др. Здесь находится часовня, построенная архит. А. Барлуцци в 1927-1929 гг. Согласно др. версии, иерусалимская резиденция Пилата (обычно жившего в Кесарии) размещалась во дворце Ирода, расположенном в зап. стороне городской стены. Поэтому в наст. время Г. пытаются найти на верхнем форуме, в вост. части дворца Ирода, южнее совр. Яффских ворот. В Армянском квартале в 70-х гг. XX в. М. Броши открыл остатки мощения большими камнями эпохи царя Ирода, образовавшего подиум, поднятый почти на 3,65 м выше фундамента предшествующего здания эпохи Хасмонеев, имеет размер ок. 335 м (север-юг) ´ 61 м (восток-запад). Др. сооружений на подиуме в наст. время не обнаружено; это место отождествляют с Г. Дж. Мак-Рей и др. |
| Святыня 5 станция Виа Долороса. Место, где Симон перенял Крест у Иисуса Христа Многие паломники, приехавшие в Иерусалим , в обязательном порядке стремятся пройти тот же самый путь, по которому шел Иисус Христос к месту своей казни. Достопримечательность называется Виа Долороса (Via Dolorosa) (с лат. «Путь скорби») или «Крестный путь». Представляет собой узкую извилистую улочку исторической части Иерусалима, ведущую от Монастыря Бичевания к Храму Гроба Господня . Здесь находятся девять из четырнадцати остановок, которые Христос совершил во время Крестного пути. Остальные пять расположены на территории Храма Гроба Господня. Все остановки связаны с определенными моментами события. Им посвящены храмы, часовни и мемориалы, встречающиеся на протяжении всего Крестного Пути . Каким образом он происходил, установили в XVI веке францисканские монахи, вот только названия улиц на тот момент уже не совпадали с теми, что были в библейские времена. Третья остановка, где произошло первое падение Иисуса Христа , находится возле Антониевой башни , во дворе которой Пилат приговорил его к смерти. По утверждению историков, крест, который он нес, весил более 150 килограммов (!), поэтому нет ничего удивительного в том, что он упал под его тяжестью. Особенно, если учесть, что перед этим, его избивали и морили голодом в темнице . Поняв, что пленник не в силах идти, солдаты заставили нести крест первого попавшегося в толпе человека – Симона Киринеянина. Кем он был, точно до сих пор не известно. По одной из версий, мужчина просто пришел в Иерусалим на Пасху. При этом, по мнению немецкого библеиста и теолога Иоганна Бенгеля, он не был ни иудеем, ни римлянином, потому что никто из них не захотел бы нести такую ношу. Место, где это произошло, отмечено часовней Армянского патриархата. Внутри нее имеется красивый барельеф с изображением падающего Христа. Рядом с обителью, справа на стене, виднеется камень с углублением, которое принято считать следом от руки Господа. Изнемогая от усталости, Он оперся об него, когда избавлялся от креста. добавлено 18 июн 2015 21:43 Вставьте ссылку на изображение Вставьте ссылку Вставьте ссылку на видео |
| В 1662 году над монастырем с ярким свечением пронесся огромный метеорит, упавший в деревне Новая Это было воспринято многими как апокалипсическое знамение, получило большую известность в разных областях России в связи с распространенным в то время ожиданием «конца света». Настоятель местной церкви отец Иоанн привез крупные обломки в Кириллов монастырь. Один из них весил два пуда, а тот, что поменьше, — 16 фунтов. Тот, что побольше, был положен в паперти, а другой вмурован в стену. В это время заканчивалось грандиозное строительство Кирилло-Белозерской великой государевой крепости. На 1662 год шло возведения того прясла стены, которое соединяет Косую (Караульную) и Белозерскую (Большую Мереженную) башни. Камни осматривал игумен Антониево-Сийского монастыря Феодосий, ехавший через Кириллов монастырь в Москву, он мог об этом «чуде» рассказать в Москве, и камень вытребовали туда, где он и затерялся. Но тот, что был вложен в стену — и по сию пору тут. Фото Владимира Ештокина В монастырь, как в учебный класс на пленэр, съезжаются будущие архитекторы, потому что тут, как нигде, можно в одном месте увидеть и храмовые ансамбли шести столетий, и гражданскую архитектуру от произведений итальянских зодчих XVII века до русского классицизма века XIX, и непревзойденные достижения фортификационного искусства. В городе сохранилась целая улица купеческих особняков — Гостинодворская, напоминающая о торговой славе уездного центра. Эти купцы и были основными благодетелями монастыря в последнее столетие его существования. Среди них были весьма состоятельные, торговавшие не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и за границей, например, купцы первой гильдии Симонов и Вальков. Интересен факт, что эти два влиятельнейших человека однажды рассорились и в непримиримой вражде пребывали вплоть до кончины Симонова. В своем завещании почивший распорядился выстроить огромный двухэтажный Гостиный двор на Торговой площади (именуемый сейчас Народным домом) напротив особняка Валькова, навсегда загородив своему недругу вид на Кириллов монастырь. Как в кино |
| Несмотря на то, что монастырская жизнь в стенах обители нынче так и не восстановлена, это место и сегодня является центром религиозной жизни Черниговщины: бывший монастырь является резиденцией Черниговского архиепископа (УПЦ МП), а Свято-Троицкий собор – кафедральным собором данной епархии; в доме настоятеля с 90-х годов ХХ века действует духовное училище, которое готовит священников и регентов-псаломщиков не только для местной церкви; в его стенах организуется и проводится активная миссионерская работа епархии. А «Антониевы пещеры» хоть и являются составной частью Черниговского архитектурно-исторического заповедника, но помимо просветительской работы, которая в них проводится (исторические раскопки, экскурсии), в его храмах в церковные праздники проходят богослужения. Благодаря тому, что монастырь расположен на одной из возвышенностей Болдинских гор, он виден практически со всех сторон города, а с его колокольни открывается впечатлительная панорама городских окрестностей. Интересен и сам архитектурный монастырский ансамбль, как пример гармоничного сочетания различных эпох и образов жизни (церковной и светской). Он включает с себя: Свято-Троицкий собор, который раннее являлся главным храмом монастыря, а в настоящее время – кафедральный собор Черниговской епархии УПЦ (МП). Церковь была построена талантливым вильнюсским зодчим Иоганном-Баптистом Зауэром в 1671-1696 годы (освящена в 1695 году) в стиле украинского барокко, на средства гетмана Украины Ивана Мазепы. В основу собора положен тип крестовокупольного храма. По обеим сторонам западного фасада имеются две башни, которые увенчаны высоким верхом. Стены строились с устройством ниш, больших фигурных окон, треугольных и полциркулярных сандриков. Роспись храма неоднократно уничтожалась (кроме центрального купола) пожарами, восстанавливалась и опять ими уничтожалась. В окончательном виде она была восстановлена в 1974-1985 годах, в ходе реставрации собора (по проекту архит. М. М. Говденко). В храме имеется 3 престола: главный – во имя Св. Троицы, правый – во имя вмц. Варвары, левый – во имя праведных Иоакима и Анны. До 2003 года кафедральному собору принадлежал скит в селе Вересочь Куликовского района, который с того года был воссоздан, как Лаврентия Черниговского женский монастырь. |
| Возможны лишь два варианта ширины алтарной преграды Георгиевского собора: находясь в проеме триумфальной арки, она была около 480 см, располагаясь в пространстве между западными ветвями алтарных столбов – около 600 см 450 . В первом случае преграда могла иметь только две иконы. «Устюжское Благовещение» уже по своему иконографическому содержанию не может претендовать на эту роль. Что касается «Св. Георгия», то известны варианты, когда один из двух главных образов в программе преграды отводился под патрональ- иос изображение 451 . В таком варианте преграда могла иметь трехчастную компо- шцию. состоящую из равных проемов шириной около 140 см (при ширине иконы «Св. Георгий» 142 см), два из которых были заполнены иконами, а центральный врагами, и четырех столбцов шириной по 15 см, что в целом составляет 180 см. Но при таком составе икон отпадает наше предположение о копийном характере росписей башни собора, где образ патрона собора св. Георгия отодвину г от центра и расположен вслед за Богородицей. Возможен второй вариант, когда преграда имела четыре иконы, и в таком случае, казалось бы, получает право на расположение в ней и парное «Св. Георгию» «Устюжское Благовещение». Однако такой преграде не находится места, поскольку, размещая четыре иконы с шириной не менее 140 см в проеме между западными гранями алтарных столбов не остается пространства для царских дверей. Итак, изложенные данные показывают. что существующего материала, к сожалению, абсолютно недостаточно для реконструкции типа преграды Георгиевского собора, которая могла быть как закрытого, так и открытого типа, что же касается фрески в башне, то она, вероятнее всего, ориентировалась не на конкретный, а на обобщенный образец. Подчеркнуто иконный характер этих изображений показывает, что подобные парные образы, обрамлявшие вход в алтарь, были хорошо известны новгородцам. однако такие иконы могли располагаться не обязательно в самой алтарной преграде, а и на столбах по сторонам. Рассмотренные примеры новгородских алтарных преград XI и раннего XII в. не обладают тем объемом данных, которые позволили бы убедительно соотнести их с памятниками византийского мира. В целом они не противоречат, но и не подтверждают распространенное мнение, сформулированное М. Хадзидакисом, который, проанализировав многие памятники Греции, пришел к выводу, что практика заполнения ингерколумниев иконами появилась уже в XI в., а в XII столетии закрытая алтарная преграда стала повсеместным явлением, прокладывая путь к формированию высокого иконостаса 452 . Однако, если мы обратимся к анализу других новгородских храмов XII в., то перед нами предстанет куда более наполненная и системная, и в то же время чрезвычайно своеобразная картина. Собор Рождества Богородицы Антониева монастыря |
|
|
