| Читатель видит, что в тексте приведенного места нет ни малейших оснований в пользу того предположения, что автор говорит не о рождестве Христовом, a об Его зачатии, т. е. благовещении. Nativitas значит рождение, не зачатие, зачатие же называется по-латыни conceptio. То факт, что подлинная эра Дионисия Малого была эрою не от рождества Христова, как ее называют теперь, а от благовещения; рождество же Христово приходилось для Дионисия в конце 1-го года его эры. Но Дионисий Μ. и называл годы своей эры годами не a nativitate, а ab incarnatione Domini nostri Jesu Christi, от воплощения Господа нашего Иисуса Христа; а воплощение и совпадает не с рождеством, а с благовещением. Аноним же 243 года говорит не об incarnatio, а прямо о nativitas. Только близость даты 28 марта ко дню благовещения 25 марта побудила еще Wallis’a высказать предположение, что автор говорит о зачатии, не о рождестве Христовом. Nativitatem Christi contra receptam sententiam conficit in Martii diem XXVIII: nisi forte quae de nativitate dicit de conceptione intelligenda quae circa hoc tempus contigere creditur nempe XXV Mart. Ho, так как эта recepta sententia в 3, 4 и 5 вв. принята была далеко не всеми (праздник рождества Христова 6 января в Александрии и Палестине, рождество Христово 25 пахон=20 мая, по вычислению некоторых, τινες, о которых говорит Климент Александрийский 33 ), то и нет оснований сомневаться в том, что аноним 243 года мог полагать, что Иисус Христос родился именно 28 марта. Эта дата рождества Христова столь же мало удивительна, как и 20-е мая у τινες, о которых говорит Климент Александрийский . Но допустим на минуту, что Wallis и Е. Schwartz вполне правы, и аноним 243 года действительно говорит о благовещении; но и тогда он должен был полагать рождество Христово 28 декабря, не 25-го. А след. в 243 году праздник 25 декабря, во всяком случае, еще не был введен в Риме; а след., и Ипполит, цикл которого был оригиналом для цикла анонима 243 года, не имел надобности в противоречие со своим циклом допускать, что Христос родился именно 25 декабря. Если Гарнак, на основании того факта, что 14-я луна у анонима 243 года фактически приходится на 3 дня позже Ипполитовых (благодаря чему его цикл и согласуется с луною в первые годы), предполагает, что 28-е марта есть 25-е марта + 3 дня, то сам же Гарнак оспаривает то мнение, что земная жизнь Иисуса Христа, по Ипполиту, продолжалась 33 года, а след. должен принимать за факт, что рождество и воплощение Христово, по Ипполиту, приходилось не в 4 г. до p. X., как у анонима, когда пасхальная 14-я луна по Ипполиту приходится действительно 25 марта; а во 2-м году до p. X. с ιδ»=цифры 14 το πσχα 2 апреля. А между тем полная аналогия между обоими 112-летними циклами дает основание думать, что и Ипполит, как аноним 243 года, полагал γνεσις Χριστο в самый 14-й день луны. |
| —377— самого Угодника Божия. Но Голубинскому дело «представляется иначе», не так, как пишет Епифаний и как доселе все мы думали о том. – Да, если сказать правду, то общежитие его кажется не совсем похоже на общежитие иноческое: пожалуй, и хорошо, что он для него придумал особое слово, вместо общеупотребительного». Хотя аноним и говорит, что он привел довольно примеров моего суемудрия, но на самом деле он не привел ни одного примера. Это весьма утешает меня. Если человек, питающий ко мне сильную личную вражду и читавший мою книгу со всем возможным вниманием, из желания найти в ней погрешности, ничего не указывает, то дается мне право думать, что книга моя – очень и очень сносная книга. Это утешает меня тем более, что, как уже я сказал, при писании книги я крайне стеснен был временем. Когда аноним называет мой язык неподражаемым, то, конечно, разумеет неподражаемость в дурном смысле, а неподражаемый в дурном смысле значит из рук вон плохой, такой худой, хуже которого ничего не может быть. Я не выдавал и не выдаю себя за первоклассного стилиста; но, чтобы мой язык был из рук вон плох, чтобы он был такой худой, хуже которого ничего не может быть, сказать это захочет только человек питающий личную крайнюю ко мне вражду за свое оскорбленное самолюбие и для которого я, разумеется, с ног до головы представляю собой неподражаемость в дурном смысле этого слова. Если действительно есть какая своеобразность в моем языке (и от некоторых, по крайней мере, людей мне приходилось слыхать о ней одобрительные отзывы), так она зависит не от моего усиленнейшего стремления к оригинальничанью, в чем настойчивым образом обвиняет меня аноним, а от натуры. Всякий, даже и самый ничтожный, человек имеет свои особенности, которые и выражаются в его языке: французская пословица говорит: style éest I’homme, – и тоже за долго до французов сказано греками. Приводя примеры того, будто я ради оригинальности не щажу ни русского слуха, ни русской грамматики, аноним обращается к читателю с словами: «судите сами». Это ловко сказано. Это значит: если вы, читатель, человек умный и образованный, то должны согласиться со мной. |
| А так как читатель, разумеется, желает считать себя человеком умным и образованным, то возможно, что и изъявить желание согласиться с ним (анонимом). Будучи принужден отвечать вместо читателя, я должен сказать, что приведенные анонимом примеры доказывают не то, будто я ради оригинальности не щажу ни русского слуха, ни русской грамматики, а то, что он обладает чересчур нежным слухом, что он, может быть, и очень порядочный стилист, но плохо знает русский язык теоретически, что он учился не по обыкновенной грамматике, а какой-то особенной. Во фразе: «были застаты им старцы» аноним, вероятно, возмущается словом: «застаты» как формой глагола: застать неупотребительной. Очень может быть, что форма: «застаты» и на сам деле мало употребительна; но она совершенно правильна грамматически, равно как безупречна и в других отношениях: почему же бы я, не задаваясь трудно решаемым вопросом: употребительна или не употребительна, форма, не мог употребить ее? «Его само», причем разумеется существительное: житие, аноним, как нужно думать, находит выражением неправильным. Но пусть он пересмотрит все русские грамматики, начиная с грамматики Ломоносова, и он увидит, что выражение есть совершенно правильное выражение (мужск. род: его самого, женск. р.: ее саму, средн. род: его само). «Быль был», может быть, несколько и бьет нежный слух анонима, но во всяком случае есть выражение правильное, – столько же правильное, как «взять было, дал было, пришел было, ушел было» и пр. (есть народные пословицы: «Был было конь, да изъезжен, Был было дворянин, да шут перемнил» и другие, начинающиеся с «был было»). «По-за кельям, по-зарвам» аноним может считать выражениями неправильными только при своем незнании русского языка: двойной или сложный предлог «по-за» употребляется всеми русскими людьми и в устной и в письменной речи. Почему не одобряет аноним выражения: «заставленный» мы не вдруг догадались; причина неодобрения, как нужно думать, есть та, что слово: заставить имеет два смысла: загородить или закрыть (напр., ставнем) и принудить; но это нисколько не отнимает ни у кого права употреблять |
| «Миланский трактат об органуме», состоящий из 2 частей: прозаической - с заголовком «Ad organum faciendum» (Для составления органума), инципит «Cum obscuritas diaphonie» (Когда неясность диафонии (двухголосия)), и стихотворной - инципит «Cum autem diapente et diatessaron organizamus» (Когда же поем квинту и кварту) (Ambros. M. 17 sup. Fol. 56v - 61, ок. 1100 г.; опубл.: Eggebrecht H. H. , Zaminer F. Ad organum faciendum: Lehrschriften d. Mehrstimmigkeit in nachguidonischer Zeit. Mainz, 1970. P. 45-49, 111-115. (Neue Stud. z. Musikwiss., Bd. 3)). Содержит учение о непараллельном органуме. «Аноним I Герберта», инципит «Duo semisphaeria, quas magadas vocant» (Есть 2 полусферы, к-рые называют магадами), предположительно X в., и «Аноним II Герберта», инципит «Quinque sunt consonantiae musicae» (Пять есть консонансов (созвучий) в музыке), предположительно XI в. Были изданы ( Gerbert. Scriptores. T. 1. 330-342) по рукописи XII в. из мон-ря Санкт-Блазиен в Шварцвальде (в наст. время не сохранилась, копия: Lavantthal. Stiftsbibliothek St. Paul. lat. 2242 (olim XXI. С. 229), XVIII в.). Относятся к группе А., посвященных монодии. Трактаты рассматривают деление монохорда, консонансы (кварта, квинта и октава), финалис (заключительный тон) и амбитус лада. «Аноним II Герберта» содержит также сведения о древнегреч. Большой совершенной системе и ее звуковысотной номенклатуре. «Ватиканский аноним», инципит «Quid est cantus? Peritia musicae artis inflexio vocis» (Что есть пение? Изменение голоса [посредством] мастерства в искусстве музыки) (Vat. Pal. lat. 235. Fol. 38-39r, XI в.; опубл.: The Theory of Music. Vol. 2. P. 106-107; Wagner P. Un piccolo trattato sul canto ecclesiatico in un manoscritto del secolo XI-XII//Rass. gregoriana. 1904. Vol. 3. P. 480; idem. Neumenkunde. Freiburg, 1905. P. 214-215). В трактате рассматриваются названия и принципы пения григорианских невм , перечисляются 12 церковных тонов, в т. ч. 4 средних тона (toni moesi, от греч. μσοι), и случаи тональной неопределенности в антифонах . |
| “Такой дряни ещё не приходилось переваривать… И это не только моё мнение, много нас таких, имя нам легион .” Да короче: “Повесть Солженицына должна быть немедленно изъята изо всех библиотек и читален”. (А. Кузьмин, Орёл) Так и сделано постепенно. “Эту книгу надо было не печатать, а передать материал в органы КГБ”. (Аноним, ровесник Октября) Да так почти и произошло, угадал ровесничек. И ещё другой Аноним, уже поэт: Ты слышишь, Россия, На совести нашей Единого пятнышка нет! Опять это “инкогнито проклятое”! Узнать бы — сам ли расстреливал, или только посылал на смерть, или обыкновенный ортодокс, — и вот тебе аноним! Аноним без пятнышка… И, наконец, — широкий философский взгляд: “ История никогда не нуждалась в прошлом (?), и тем более не нуждается в нём история социалистической культуры”. (А. Кузьмин) История не нуждается в прошлом! — вот до чего договорились Благомыслы. А в чём же она нуждается? — в будущем, что ли?… И вот они-то пишут историю… И что можно сейчас возразить всем им, всем им против их слитного невежества? И как им сейчас можно объяснить? Ведь истина всегда как бы застенчива, она замолкает от слишком наглого напора лжи. Долгое отсутствие свободного обмена информацией внутри страны приводит к пропасти непонимания между целыми группами населения, между миллионами — и миллионами. Мы просто перестаём быть единым народом , ибо говорим действительно на разных языках. А всё-таки прорыв совершился! Уж как была крепка, как надёжна казалась навек отстроенная стена лжи, — а зазияла брешь. Ещё вчера у нас никаких лагерей не было, никакого Архипелага, — а сегодня всему народу и всему миру увиделось: лагеря! да ещё фашистские! Как же быть?? Многолетние мастера выворачивания! изначальные хвалебщики! — да неужели вы это стерпите? Вы — и оробеете? Вы — и поддадитесь?… Да конечно же нет! Мастера выворачивания первые и хлынули в эту брешь. Они как будто годами только её и ждали, чтобы наполнить её своими серокрылатыми телами и радостным — именно радостным! — хлопаньем крыльев закрыть от изумлённых зрителей собственно Архипелаг. |
| Ото утешает меня тем более, что, как уже я сказал, при писании книги я крайне стеснен был временем. Когда аноним называет мой язык неподражаемым, то, конечно, разумеет неподражаемость в дурном смысле, а неподражаемый в дурном смысле значит из рук вон плохой, такой худой, хуже которого ничего не может быть. Я не выдавал и не выдаю себя за первоклассного стилиста; но чтобы мой язык, был из рук вон плох, чтобы он быль такой худой, хуже которого ничего но может быть, сказать ото захочет только человек питающий личную крайнюю ко мне вражду за свое оскорбленное самолюбие и для которого я, разумеется, с ног до головы представляю собой неподражаемость в дурном смысле этого слова. Если действительно есть какая своеобразность в моем языке (и от некоторых, но крайней мере, людей мне приходилось слыхать о ней одобрительные отзывы), так она зависит не от моего усиленнейшего стремления к оригинальничанью, в чем настойчивым образом обвиняет меня аноним, а от натуры. Всякий, даже и самый ничтожный, человек имеет свои особенности, которые и выражаются в его языке: французская пословица говорит: style cest lhomme, – и тоже за долго до французов сказано греками. Приводя примеры того, будто я ради оригинальности не щажу ни русского слуха, ни русской грамматики, аноним обращается к читателю с словами: «судите сами». Это ловко сказано. Это значит: если вы, читатель, человек умный и образованный, то должны согласиться со мной. А так как читатель, разумеется, желает считать себя человеком умным и образованным, то возможно, что и изъявит желание согласиться с ним (анонимом). Будучи принужден отвечать вместо читателя, я должен сказать, что приведенные анонимом примеры доказывают не то, будто я ради оригинальности не щажу ни русского слуха, ни русской грамматики, а то, что он обладает чересчур нежным слухом, что он, может быть, и очень порядочный стилист, но плохо знает русский язык теоретически, что он учился не по обыкновенной грамматике, а какой-то особенной. Во фразе: «были застаты им старцы» аноним, вероятно, возмущается словом: «застаты» как формой глагола: застать неупотребительной. |
| —383— права затянуть мое обычное: τοτο γρ στιν συκοφνθης, и пр.? Слово «общинножитие» как будто действительно есть слово неупотребительное. Но как слово «общежитие» произошло от выражения: «общее житие», так слово «общинножитие» я произвожу от выражения: «житие в общине», а употребление этого последнего выражения относительно жизни монашеской я готов доказать с книгами в руках. Если аноним находит слово неудобопроизносимым и не совсем благозвучным, то, конечно, потому, что у него очень хрупкий (разумею – могущий сломаться о неудобопроизносимое слово) язык и очень нежный слух. Употребляю я слово «общинножитие» не без намерения. Дело в том, что обычно употребляемое слово «общежитие» есть слово, так сказать, затасканное, – что оно не редко употребляется о такой монашеской жизни, в которой и с внешней стороны весьма мало общежития и в которой живым духом общежития совсем и не пахнет. Так вот, для речей об истинном общежитии я и употребляю новое слово, чтобы отделить общежитие, о котором говорю и которое разумею, от всякого другого мнимого общежития… Аноним уверяет, будто дело о введении преп. Сергием общежития в его монастыре я представляю так: «Пр. Сергий, по соглашению с св. Алексием… по писанному плану». Не совсем толковы его речи и не совсем понятно, над чем он тут глумится; но во всяком случае ничего подобного тому, что у него, я не говорю и он, по своему обычаю, просто сочиняет тут на меня; читатель легко может убедиться в этом, если заглянет в мою книгу, в которой я говорю о введшим преп. Сергием общежития в его монастыре на стр. 20–23 (замечательно, что аноним, когда не перевирает меня и не навирает на меня, прямо цитует страницы моей книги; а когда перевирает и навирает, то не делает этого; в последнем случае он отнимает у читателя возможность поверять себя, ибо хотя по приложенному к книге подробному оглавлению читатель и найдет место, в котором я говорю о каком-либо предмете нарочито, но у него всегда останется подозрение, не говорю ли я о предмете еще где-нибудь не нарочито, чего в оглавлении не указано). Слова анонима: «И опять этот взгляд " …, как |
| Н.К. Гаврюшин Том 2 Содержание Самопознание как таинство (Предисловие) Аноним. О человечестем естестве, о видимем и невидимем Антиох Кантемир. Письма о природе и человеке Макарий (Петрович). О человеке (из «Догматической Богословии») Владимир Золотницкий. Рассуждение о бессмертии человеческой души, которое утверждается чрез доказательство Божиего бытия, открывающееся нам из многочисленных созданий Николай Новиков. О достоинствах человека в отношениях к Богу и миру Дмитрий Аничков. Слово о невещественности души человеческой и из оной происходящем её бессмертии Аноним. Философическое рассуждение о Троице в человеке, или опыт доказательства, почерпнутого из разума и откровения, что человек состоит: 1) из тела; 2) души и 3) духа Аноним. Человек, наедине рассуждающий о неудоборешимых пневматологических, психологических и онтологических задачах Иван Кандорский. Наука о душе, или ясное изображение её совершенств, способностей и бессмертия Александр Галич. Картина человека Феофан (Авсенев). Естественное развитие и жизнь души Фёдор Голубинский. Умозрительная психология Александр Светилин. Из лекций по психологии. Седалище души Вениамин Снегирев. Самосознание и личность Виктор Несмелов. Наука о человеке. Опыт психологической истории и критики основных вопросов жизни I. Сознание и мысль II. Формация субъективной действительности III. Организация мира представлений и понятий IV. Процесс познания V. Процесс познания и развитие жизни VI. Формация живого мировоззрения VII. Живое мировоззрение и естественная религия VIII. Естественная религия и философия IX. Загадка о человеке Примечания Самопознание как таинство (Предисловие) Человек есть тайна. Её надо разгадать, и ежели будешь её разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком. Ф.М. Достоевский 1 Николаевская эпоха удивительно благоприятствовала самоуглублению. Сибирские скитания декабристов, невольное анахоретство Пушкина, бдительность цензуры, эшафот петрашевцев – все настоятельно отвращало от общественных проблем и побуждало обратиться adseipsum. Тютчевское Silencium (ок. 1830) русскому любомудрию выражение и направление дало самое точное – стоит ли сетовать, что о тайне человека размышляли тогда больше в дневниках, стихах и частных письмах, нежели в учёных монографиях, и что не был по Высочайшему повелению учреждён Институт Человека?.. |
| Нельзя не учесть также и того, что преп. Исаак сам стал «прибавлением» к этой «Истории». Обращает на себя внимание еще один вопрос (факт). Как получилось, что западно-сирийский писатель больше знает о мар Исхаке, перечисляя даже его родственные связи, чем восточно-сирийский, – ведь именно к этой традиции, как полагают, принадлежал Преподобный? Нам кажется, подобную коллизию можно объяснить тем, что Ишоднах тяготел к тому, чтобы скудным источникам о преп. Исааке Сирине придать большую ясность, отождествляя, сопоставляя, вкрапляя, смешивая их с житием Исхака из Катары. Тогда как западно-сирийский «Аноним Рахмани», уже имея у себя «смешанное» житие Ишоднаха и владея большей биографической информацией об Исхаке из Катары, решил внести важные коррективы. Первый пытался «искусно» совместить два разных источника, говорящих, как ему казалось, об одном. А второй, уже имея перед собой «искусно составленный» портрет мар Исхака из Катары, положил на него печать риторического клише. Так, мы полагаем, произошло смешение трех агиографических источников, в которых говорится, по сути дела, о двух Исааках. Первый, даты жития которого V-VI вв., – историческая личность, которую мы знаем как преп. Исаака Сирина. Второй – тоже реально существовавший человек, выходец из Бет-Катрайи, известный нам как Исхак из Катары, живший в VII-VIII вв. Причем, это смешение затронуло не только агиографические источники, но и письменное наследие. Отсюда происходит путаница и в количестве томов, приписываемых авторству преп. Исаака Сирина. Аноним, написанный каршуни, говорит о четырех. «Аноним Рахмани» – о пяти книгах, а в каталоге сирийских авторов, записанном в XIII в. Авдишо, сообщается о семи. Именно это последнее свидетельство каталогизатора Авдишо свидетельствует в пользу того, что к существующим книгам, подписанным именем Исаака или Исхака, начали присоединять и сочинения одноименных авторов. Для нас становится очевидным, что Исхак из Бет-Катрайи был образованным монахом и плодовитым писателем, толкователем и учителем, как о нем говорится в вышеуказанных сирийских источниках. |
| Надо ли говорить, что сказанное никоим образом не соответствует действительности: согласно трезвому (хотя и отстоящему от событий на те же неполные сто лет, что и повествование Анонима) свидетельству «Повести временных лет», разбитый на Буге Ярослав «убежа с 4-ми мужи Новугороду» (ПСРЛ 1. Стб. 143; 2. Стб. 130). 800 Знаменитые Золотые ворота в Киеве были сооружены Ярославом Мудрым много позже, в 30-е гг. XI столетия. Очевидно, в польской устной традиции эпизод с ударом меча в ворота Киева двоился, будучи приписываем то Болеславу II (поход 1069 г.; см. ниже I, 23==фрагмент 5), то прадеду последнего Болеславу I. 801 Это известие уникально. Обычно в нем усматривают противоречие с данными Титмара, который до своей смерти в декабре 1018 г. успел якобы сообщить о возвращении Болеслава I из Руси. Однако это мнение ошибочно (см. 11, примеч. 288). Ср. 12, примеч. 368. 802 Опять преувеличение. Аноним мог иметь в виду только Поморье, Чехию и Моравию. Однако первое находилось под властью Болеслава I только до самого начала XI в., а Чехия – в течение короткого времени в 1103–1004 гг., так что к 1018 г. под властью польского князя сохранялась только Моравия. 803 Будущий польский король Мешко II. Аноним нетверд в хронологии жизни своих персонажей: к 1018 г. Мешку было уже почти 30 лет. 804 Киевского князя Святополка Владимировича, женатого на дочери Болеслава I (см. 11/6 и примеч. 296), чем и объясняется несколько неопределенное представление Анонима о принадлежности киевского князя к «роду» Болеслава. 805 Плод литературной фантазии Анонима. Печенеги во время войны 1017–1018 гг. выступали, как раз наоборот, союзниками Болеслава Польского (см. 11/7 и примеч. 334), а позднее, в 1019 г. – и Святополка; упоминание половцев – анахронизм, так как эти кочевники появились в южнорусских степях только в 1060-е гг. В «русских князях» можно было бы видеть полоцкого князя Брячислава Изяславича и кого-то из младших Владимировичей, но древнерусская традиция ничего не знает об их участии в борьбе между Святополком и Ярославом. |
|
|
