| В 1834 г. духовный и светский писатель иером. Аникита (в миру кн. С. А. Ширинский-Шихматов), заехавший в Воронеж для поклонения мощам чудотворца по пути в Иерусалим, по просьбе владыки обобщил собранные из достоверных источников сведения и в течение нескольких дней написал художественно выразительное Житие М. на основе материалов, подготовленных местными авторами Н. М. Савостьяновым, Н. Л. Грабовским, архим. Иннокентием ( Жмакин В. И., свящ. Путешествие иером. Аникиты по св. местам Востока в 1834-1836 гг. СПб., 1891. 1-2. С. 91-96). Судя по совпадению нек-рых выражений, автором был использован также текст проповеди Воронежского еп. Антония на торжествах в честь открытия мощей М. Впосл. иером. Аникита много способствовал распространению почитания М. на Афоне, где заложил освященный во имя святителя храм в скиту прор. Илии. Свт. Митрофан Воронежский. Икона. 30–50-е гг. XIX в. (частное собрание) Свт. Митрофан Воронежский. Икона. 30–50-е гг. XIX в. (частное собрание) Житие было представлено в Синод свт. Филаретом (Амфитеатровым) в 1837 г., вскоре после его назначения на Киевскую митрополию, и было признано «составленным правильно» и разрешено к печатанию в Московской Синодальной или Киевской типографиях (РГИА. Ф. 796. Оп. 118. Д. 627. Л. 1-7). Т. о., 1-я одобренная Синодом редакция Жития была опубликована только в 1838 г. По просьбе свт. Антония к Житию в качестве дополнения присоединили «Сказание...» свт. Филарета («историю благодатнаго… прославления» святого). В XIX в. эти сочинения без авторских подписей постоянно переиздавались в одной книге, оставаясь признанным образцом агиографии святителя. Авторство официальной службы М. с акафистом не установлено: оно приписывается свт. Филарету (Амфитеатрову), иером. Аниките (Ширинскому-Шихматову), кн. П. А. Ширинскому-Шихматову (см., напр.: Елагин Н. В. Очерк жизни кн. П. А. Ширинского-Шихматова. СПб., 1855. С. 125-129; Димитрий (Самбикин), архим. Указатель храмовых празднеств в Воронежской епархии. Воронеж, 1886. Вып. 4. С. 204-205; Пономарёв С. |
| В знак любви и почтения монастырь подарил скиту участок леса в 200 десятин 445 . К тому времени вся земля Святой Горы принадлежала исключительно 20 господствующим монастырям, а остальные обители, зависящие от них, владели лишь своими постройками. Конечно, скитский лес продолжал принадлежать монастырю Пантократор, но только номинально – ильинцы имели право пользоваться им, как хозяева. В скит стали приезжать казаки и другие малороссияне, убегавшие от униатов на западной Украине 446 . В келлиях, построенных при преподобном Паисии, не было достаточно места. В них жили только клир и старшие отцы; младшая же братия переселилась в келлии и каливы по окрестностям, где занималась рукоделием. По воскресеньям и праздникам все ильинцы приходили на службы в соборный храм, а затем обедали вместе в трапезной. Единственный из всех русских обителей, Ильинский скит в первый и последний раз за свое существование походил на великие греческие афонские скиты, которые являются лаврами – т. е. келлиями, построенными вокруг трапезной и кириакона (центральной соборной церкви), где собираются только по праздничным дням 447 . В 1821 г. оккупация Афона турецкими войсками заставила скитскую братию уехать в Россию. Когда по заключении мира между Россией и Турцией в 1830 г. они вернулись в скит, настал первый в истории обители период кризиса. В 1835 г. на Афон приехал архимандрит Аникита (Шихматов-Ширинский) и поселился в Ильинском скиту. Он отправился в Пантелеимонов монастырь с группой скитской братии, надеясь возобновить русское братство в Русике. Это ему не удалось, так как ильинцы поссорились с пантелеимоновцами-греками, и отец Аникита в августе 1836 г. навсегда уехал со Святой Горы. Вскоре скит поразила чума, погибло почти все братство – более 20 человек, включая настоятеля. Осталось в живых только шестеро 448 . Лишь после того, как совершили водоосвящение и окропили весь скит, смертоносная болезнь отступила. Однако вскоре в скит, в котором братия уже начала умножаться, пришла новая беда хуже болезни – скитские малороссы восстали против великороссийской части братства. По согласию всех русских афонцев, несмотря на неприязнь малороссийской братии, настоятелем был избран великоросс. Но недовольные малороссы взбунтовались и низвергли его. Он был трижды восстановлен, но в конце концов его и всех великорусских выгнали из скита 449 , в котором не было человека достаточно сильного, чтобы привести общину в порядок. В 1837 г. ильинцы единогласно выбрали преемником отца Аникиту, который находился тогда в Афинах. Возвращаясь на Афон, он умер, и дикея пришлось выбирать еще раз. В течение пяти лет сменилось не менее семи настоятелей, так трудно было управлять самовольной братией 450 . Неудивительно, что, когда наконец нашли достойного и толкового кандидата на нелегкую настоятельскую должность, он не хотел принять такой ответственности. Но его уговорили, и в 1841 г. скитом начал управлять иеросхимонах Паисий II. Вновь настало время стабильности и благополучия. |
| И мы ниоткуда не имеем помощи и не в состоянии уплатить долг и украсить обитель. Необходимо нам надобно принимать древних жителей обители сея – русских. Они только могут сию обитель поправить, и украсить, и привести в настоящий порядок”. Братия все на то согласились. И начали к себе русских приглашать и ласкать. Не так, как прежде: боялись русских в монастырь пускать, дабы русские не вступили в свое древнее достояние и не изгнали их из Русского монастыря, и всячески старались, чтобы русское имя из памяти изгнать, и даже не любили тех, которые называли Русским монастырь. Но Господь устроил по-Своему и смирил их даже до конца: пришло время, что стали русских и звать, и всячески ласкать и стали сами обитель называть Русик и всюду прославлять ее и говорить: “Почему русские оставили свою обитель, а странствуют по Святой Горе, не имеющи где главы подклонить, и почему они не прибегают к своей матери в объятия?” Подействовала и в русских сердцах невидимая Божия сила: все стали Русскую обитель любить, все стали о ней сожалеть и много о ней говорить. Но не было такого человека, который бы мог, там живя, обители пособить» 31 . Вскоре Бог послал было и такое лицо. Во время пребывания на Афоне в 1835 году русского иеромонаха Аникиты (в миру князь С. А. Ширинский-Шихматов) он вместе с 25 иноками, больше из малороссов, был приглашен греками в Русик и начал устраивать там для них храм во имя святителя Митрофана Воронежского . Но греки не сумели примириться с некоторыми немощами новой братии, и по настоянию старца Венедикта отец Аникита вынужден был оставить Русик. «Жалко мне этой святой обители, что много она претерпевает бедствия», – произнес он с горькими слезами и со всей своей братией удалился в малороссийский скит святого пророка Илии, не взяв с собой ничего, кроме иконы святителя Митрофана. На предложение греков забрать пожертвованную им русскую ризницу, иконы и книги, отец Аникита пророчески сказал: «Пусть все в святой Русской обители останется для памяти. Когда паки русские взойдут, тогда пригодится им». |
| Источником распространения первых изображений М. являлась Воронежская кафедра. После канонизации свт. Антоний рассылал иконы и реликвии М. (частицы мощей, облачений и гроба святого) по всей России, особенно в места служения святителя, в большие мон-ри, подвижникам благочестия, туда, где освящались во имя нового святого храмы и приделы, отдельным лицам по их просьбе. Паломникам, приезжавшим поклониться мощам М., владыка дарил его иконы, образки на финифти, гравюры, Житие, акафист, печатные тропарь и кондак, изображения открытия мощей или вид Митрофанова мон-ря ( Савостьянов. 1852. С. 136). Ранние по созданию иконы часто дополняются в надписи на фоне или по контуру нимба словами «новый чудотворец». Паломнической реликвией «из Собора в г. Воронеже» является икона с отверстием для святыни 1833 г. из собрания Успенских (ГЭ; см.: Косцова А. С., Побединская А. Г. Русские иконы XVI - нач. XX в. с надписями, подписями и датами: Кат. выст./ГЭ. Л., 1990. С. 37. Кат. 110). Подчас произведения заказывались как отклик на чудесные события - напр., икона ок. 1837 г. с надписью Г. Петрова об исцелении его сына Григория (ГМИР). При разработке изображений нового святого учитывалась иконография канонизированных ранее святителей: нек-рые изводы свт. Димитрия Ростовского стали образцами для икон М. В основанной иером. Аникитой (Ширинским-Шихматовым), составителем Жития М., церкви во имя М. в скиту прор. Илии на Афоне находилась икона святителя, освященная в раке святого («снятый весьма живо и точно список с иконы угодника Божия, писанной по явлению»). Образ был исполнен личным художником А. А. Павлова, в прошлом чиновника при обер-прокуроре Синода, к-рый временно проживал в Воронеже в доме губернатора (Путешествие иером. Аникиты (в мире кн. С. А. Ш.-Шихматова) по св. местам Востока в 1834-1836 гг./Предисл. свящ. В. Жмакина//ХЧ. СПб., 1891. 1. С. 92, 95; см. также: Дмитриевский А. А. Русские на Афоне: Очерк жизни и деятельности игумена рус. Пантелеймоновского монастыря священноархим. Макария (Сушкина). СПб., 1895. С. 82-86). Др. икона М., привезенная из Воронежа иером. Аникитой на Афон, находится в русском Пантелеимоновом мон-ре - это ростовое изображение святителя в его «парадной» иконографии, со Смоленской иконой Божией Матери; на окладе чеканное условное изображение Благовещенского собора ( Митрофан (Волкодав), иером. Основы духовной жизни по славянскому «Добротолюбию». М., 2002. Ил. на вкл.). Иконостас для храма во имя М. в Пантелеимоновом мон-ре был привезен из России в 1846 г. с.-петербургским купцом С. М. Комаровым (впосл. схим. Серафим). Позднее иконография М. разрабатывалась в афонских живописных мастерских (напр., образ М. вместе с вмч. Пантелеимоном и свт. Иоасафом Белгородским 10-х гг. XX в. из рус. скита Крумица на Афоне). |
| К счастью, в 1848 г. его ближние ученики Иван Васильевич и Наталья Петровна Киреевские построили ему домик в своих владениях в селе Долбине, куда он мог время от времени уединяться для келейных занятий. Особенно необходимо было ему уединение потому, что он тогда уже интенсивно трудился над изданием рукописей Паисия Величковского. Великий старец Паисий Величковский [ 2042 ] (1722–1794) юношей ушел из Киевской академии сначала в молдавские монастыри, потом на Афон: «из латинской школы в греческий монастырь». На Афоне он поселился вначале в уединенной келье близ монастыря Пантократора. Сюда к нему начали собираться некоторые соотечественники — славяне и молдаване. «И собралось всех двенадцать братии. И начали вычитывать и петь правило в церкви по-славянски и по-молдавски. Оказалась теперь крайняя нужда в иеромонахе и духовнике». С большим трудом братии удалось уговорить отца Паисия взять на себя сей труд. Против воли он покорился, сказав: «Воля Божия да будет!» Все вместе они переселились в упраздненный и обветшавший скит Св. Пророка Илии того же монастыря Они вновь обустроили его, построили церковь, трапезу, пекарню, странноприимницу и шестнадцать келлий. Интересно, что спустя почти 75 лет после пребывания отца Паисия на Афоне в 1837 г. архимандрит Игнатий Брянчанинов получил известие об этом ските. Неизвестный ему иеромонах Аникита (С. А. Ширинский-Шихматов; 1783–1837) в письме, посланном из Афин, писал: «Скит Св. Пророка Илии на Святой Афонской горе основан и построен знаменитым старцем Паисием, бывшим потом игуменом Нямецкого Молдавского монастыря. И теперь еще существует в скиту та самая келлия, в которой он яко настоятель жительствовал и занимался составлением драгоценнейшего для монахов ко внутреннему монашеству руководства, книги Добротолюбия» [ 2043 ]. Иеромонах Аникита просил содействия Преосвященного Игнатия в построении при ските «небольшого храма особого во имя великого угодника Божия Митрофана Воронежского», а также чтоб «чрез посредство нашего посланника в Царьграде обитель сия извне ограждена была покровительством Турецкого правительства и к чести русского имени пользовалась бы совершенною свободой от тяжких податей». |
| На всем Афоне о. Паисий снискал общее уважение и любовь; его кроткое и приветливое обращение привлекало к нему людей. В 1850 г. начался приток новых послушников, из которых отец настоятель воспитал хороших монахов. В 1860 г. в скиту подвизалось 128 человек. Ближайшим помощником настоятеля стал о. Иннокентий, тоже болгарин по национальности, с 1848 г. исполнявший должность казначея. «Всё хозяйственное бремя скита лежало в течение многих лет на о. Иннокентии; посредством различных усилий, посредством писем в Россию к разным преданным Церкви лицам и т.п. он сумел собрать для скита значительный капитал» 582 Сбором средств занимался и монах Игнатий (Кравченко), поступивший в скит в 1845 г. и направленный в Россию к министру народного просвещения П.А. Ширинскому-Шихматову с письмом о разрешении сбора средств на ремонт скита. Князь Платон – родной брат иеромонаха Аникиты, заложившего Митрофаниевский храм скита и в нем же похороненного – прислал в 1849 г. деньги на устроение памятника над надгробием брата с надписью по-русски и по-гречески: «Здесь покоится прах иеромонаха Аникиты, в мире князя Сергея Александровича Ширинского-Шихматова, род. в России 1783, сконч. в Афинах 7-го дня июня 1837 г, по завещанию его перевезенный в сей скит св. и славного пророка Илии Фесвитянина 1-го июля 1840-го». На собранные во время сборов и от пожертвований средства о. Паисий за 7 лет совершенно перестроил Ильинский скит. Прежде всего были приведены в порядок храмы, ликвидированы трещины в сводах, стены оштукатурены, настелены мраморные полы. Храм свт. Митрофана Воронежского был освящен в 1842 г. Позже Благовещенская и Митрофаниевская церкви были подведены под одну крышу с построенным между ними корпусом. Ветхие кельи были разобраны и построены новые братские и служебные корпуса, была воздвигнута колокольня. В 1860 г. в новом корпусе со странноприимницей были устроены церкви во имя архистратига Михаила и свт. Николая Чудотворца. Большое значение для скита имели посещения его членами Царской фамилии. В 1845 г. на Святую Гору совершил паломничество великий князь Константин Николаевич, который 17 июля посетил Ильинский скит. Настоятель о. Паисий встречал его в полном облачении с крестом и святой водой. В память этого посещения была установлена мраморная плита с памятной надписью. 16 июня 1867 г. скит посетил великий князь Алексей Алексеевич, удостоенный такой же торжественной встречи. Посещение обители царственными особами служило духовному подъему братии и в то же время повышало уважение к скиту со стороны духовных властей Афона. Одновременно такие визиты приносили известность афонским обителям на родине, что имело следствием увеличение потока пожертвований на развитие монашеской обители. |
| Преданный Вам Архимандрит Макарий 1842 г. Апр. 18 дня. Улала. 77 Скобки, здесь и ниже, поставлены рукой о. Макария, свидетельствуют о намерении его сократить «Поминовение». 81 Взятое в скобки начиная со слова: «Вскоре», является в рукописи Макария и в другой, более краткой редакции, которая может быть составлена из двух его поправок на полях: «Надлежало ли вооружить меня предосторожностью против некоторых опасных случаев? Мне представлялось во сне, будто Преосвященный отдает мне мое прошение с резолюцией, которая повелевала мне иметь осмотрительность: Бога ради, не оступитесь». 82 Письмо это было уже напечатано в I томе «Писем» (1860 г.), стр. 189−192, но с пропусками. Как видно из пометы на подлинник рукою Гр. Т. Мизко, оно писано в Бийске, и в Екатеринославе получено 9 марта 1834 г. 90 В оригинале рукой Г. Т. Мизко сделано примечание: «Любимый ученик о. Макария, ныне (1855 г.) в монашестве архимандрит Аполлонов, Ректор Нижегородской семинарии». 91 Кн. Сергей Александрович Ширинский-Шихматов, смоленский уроженец, в 1830 г. принявши монашество с именем Аникиты, умерший в 1837 г. в Афинах. Автор многих религиозно-нравственных сочинений (см. в Христ. чтении 1891 г. «Путешествие иером. Аникиты по святым местам Востока в 1834−1836 гг.» свящ. В. И. Жмакина, и его же – «К истории Русской богословской мысли 80-х годов текущего столетия: из переписки братьев князей Ширинских-Шихматовых» (Христ. чтение 1889−1891 гг.). 96 Понятовского, б. учителя Екатеринославской семинарии, потом содержавшего, вместе с женой Марией Дмитриевной, пансион. 97 Махновского (стр. 15, прим. 1). Николай Махновский в 30-х годах был кладбищенским священником в Екатеринославе. 99 Этот случай, происшедший в 1829 г., рассказан в записках А. А. Орлова, келейника о. Макария (Сборник исторических материалов о жизни и деятельности настоятеля Болховского Троицкого Оптина монастыря, о. архимандрита Макария Глухарева. Орел, 1897 г., стр. 7−8). 100 О. Филарет – настоятель Глинской пустыни, в которой архим. Макарий провел три с лишним года в молитве и литературных трудах. |
| Приими, победный воин Христов, сей труд, совершенный не столько в память твою, сколько во славу Бога, умудрившего тебя во спасение; приими сей посильный труд как слабое проявление моей беспредельной признательности. Ты не оставил сетующим об отшествии твоем и самой отрады видеть прах твой, который навсегда сокрыла от нас земля чуждая; пусть же, по крайней мере, это скромное начертание твоей жизни, на котором лежит печать истины, послужит им утешением. Может быть, величие твоих доблестей, даже и тускло отражающееся в сем безыскусственном зерцале, подвигнет чье-либо сердце к подражанию тебе; и если ты возрадуешься о спасении хотя одного из ближних, цель труда моего достигнута. Приветствую останки тебя самого твоими собственными словами: А ты, священный прах, до пакибытия, : Покойся в тишине глубокой, безнаветной. : Тогда изникнешь ты из тьмы и сени смертной; : Как огненнозлатый, стрелы быстрейший луч, : Сверкающий струей из толщи черных туч, : Из гроба возблестишь во славе боголепной, : И с плеском воспаришь, и с песнию хвалебной, : И сам себе дивясь в восторге торжества, : Поклонишься лицу благого Божества 179 . П.А. Ширинский-Шихматов 4 Настоятель о. Аникиты архимандрит Фотий хотя дал свое благословение своему постриженнику на путешествие во Святую Землю, но дал неохотно. Фотий в одном из своих писем к Иннокентию, архиепископу Херсонскому, говорит даже следующее: о. Аникита «вопреки мне усилился быть в Иерусалиме и на Афоне» (Христианское чтение. 1887. Ноябрь – декабрь. С. 761). 5 Святой Феоктист, архиепископ Новгородский (1300–1308), скончался на покое в новгородском Благовещенском монастыре 23 декабря 1310 года; в 1764 году мощи святого Феоктиста перенесены были в Юрьев монастырь, в котором они и покоятся под спудом ( Муравьев А.Н. Путешествие по святым местам русским. СПб., 1888. Изд. 6-е. Ч. I. С. 343–344). 6 Здесь разумеется Софийский собор в Новгороде, построенный сыном великого князя Ярослава, новгородским князем Владимиром Ярославичем, в 1045–1051 годах. В нем почивают открыто святые мощи: святого Никиты, архиепископа Новгородского († 1108), святого Илии, в схиме Иоанна, архиепископа Новгородского († 1186), святого архиепископа Новгородского Григория († 1193), святого благоверного князя Владимира Ярославича, строителя Софийского Собора, святой благоверной княгини Анны (матери строителя собора) и святого благоверного князя Феодора, брата святого благоверного князя Александра Невского (Описание Новгородского Софийского собора, составленное протоиереем Петром Соловьевым, ключарем Новгородского кафедрального Софийского собора. |
| Старец Паисий воспитал под своим духовным руководством немало достойных учеников, которые, следуя примеру и наставлениям своего учителя, несли дух подвижничества во многие монастыри России. Он долгое время и после своей смерти продолжал воспитывать русское монашество своими трудами, которые поистине сделали его имя бессмертным. От него осталось переведенное с греческого языка «Добротолюбие». Эта книга в первый раз была издана в России в 1793 году, затем неоднократно переиздавалась и до сих пор она остается любимым чтением русских верующих. Возвращаясь к обзору рукописного наследия Ильинского скита на Афоне, можно отметить, что в 1820 г., во время греческого восстания, иеромонах Парфений, бывший тогда начальником Ильинского скита, по совету скитских старцев принял от них благоговейно сохранявшиеся святыни, книги и прочее церковное имущество и тайно, через Триест увез в Россию. В 1830 г., когда Россия заключила мир с Турцией, старец Парфений в сопровождении нескольких монахов вновь вернулся на Афон из России и прибыл прямо в монастырь Пантократор, имея при себе и скитское имущество. Но, по-видимому, уже не все книги были в сохранности после столь тяжелых скитаний старца 351 . Одним из видных деятелей первой половины XIX в., возродивших духовную жизнь Ильинского скита, был иеромонах Аникита (до пострига – русский князь С. А. Шихматов-Ширинский), прибывший на Афон в 1835 году. Перед смертью (1837 г.) иеромонах Аникита завещал все свое имущество, в том ч!исле и книги, Ильинскому скиту, куда они и были отправлены 352 . Тем не менее книжное собрание скита оставалось на редкость скудным. В. И. Григорович, посетивший Ильинский скит в середине XIX в., отметил это обстоятельство: «Скит пророка Илии возобновлен преподобным Паисием Величковским , издателем славянского перевода Исаака Сирина , и принадлежит к монастырю Пантократору. Монахи из малороссиян. Рукописных памятников, кроме двух новых Евангелий, не имеет» 353 . Дело в том, что в 1839 г. греческие власти Пантократорского монастыря изъяли из скита весьма важные документы: 1) султанский фирман об освобождении братии скита от платежа харача (подати), равно и от прочих денежных взысканий, а с ним вместе и данный в 1766 г. из Протата документ за подписью и печатью всех 20 монастырей Афона в том, что они предоставляют братии Ильинского скита полную во всем свободу и независимость; 2) условие, заключенное Пантократором в 1798 г. о выделении скиту из монастырской земли отдельного участка; 3) царскую грамоту греческого императора Никифора Фоки и 4) грамоту Константинопольского патриарха Иеремии от 9 июня 1809 г. Нет сомнения, что вместе с этими документами были забраны греками и другие подобного рода документы» 354 . |
| Феннелл Николай Иванович, г. Истили Великобритания 15 января 2020г. 21:40 История Ильинского скита не была «омрачена изгнанием из него в 30-е годы 19 века малороссами иеромонаха Аникиты (в миру князя С. А. Ширинского-Шихматова) вместе с русской братией». Прибыв на Афон в 1835 г., архимандрит Аникита отправился на паломничество в Святую Землю с духовником Арсением, а потом вернулся. Аникиту назначали управляющим Духовной миссии в Афинах, куда он уехал в следующем году. В 1837 г. малорусская братия, выгнав из скита дикея иеросхимонаха Павла вместе с остальными великорусскими Ильинцами, пригласила отца Аникиту вернуться из Афин на пост скитоначальника. Тот отправился на Афон, но скоропостижно умер по пути от болезни. Надо также уточнить, что бывший Пантелеимоновский антипросоп иеромонах Николай (Генералов) несправедливо указывает на драгоценные облачения и церковную утварь, «которые богатая Россия всем дарила». Русские Афонцы вряд ли стали бы столь щедро одаривать своих соперников-греков: от 1917 г. по 70-ые годы русские были вынуждены продавать свои сокровища по крайне нужде. Впрочем не все облачения св.-Пантелеимонова монастыря были проданы—хотя в обители сегодня носят бархатные и бумажные ткани греческого производства, потому что золотошвейные облачения довольно тяжелы и неудобны. Яков Яковлевич, москва 16 января 2020г. 18:06 Иеромонах о. Аникита прибыл на Святую Гору в 1834 году, о чем свидетельствует инок Парфений (Аггеев) в своих Сказаниях, и " ...пристал в ските Илии пророка. " Когда греки после приглашения русской братии выдворили их потом во главе с о. Аникитой из монастыря, привел он их обратно в скит, сказавши: " Идите, братия, кто куда знает, теперь я вам не начальник... " И убыл с Афона. После отъезда о. Аникиты в скиту два года продолжались нестроения: о. Павла трижды ставили игуменом и трижды смещали, а после, в 1838 году изгнали всех великороссов вместе с игуменом Павлом в числе более 30 человек братии (Инок Парфений (Аггеев) Сказание о странствии и путешествии по России, молдавии, Турции и Святой Земле). |
|
|
