| Другого рода скорбь ожидала еще императора по его возвращении. Когда он 1 февраля 1440 года прибыл в свою столицу, он узнал о смерти императрицы Марии. Это было, говорит Дука, большое горе для него, которое, в соединении с заботами о делах веры, сильно подорвало его здоровье и ускорило его конец. На Принцевых островах до сих пор жива память о прекрасной императрице Комнине. На острове Халки Иоанн Палеолог построил во имя своего покровителя Иоанна Предтечи большой монастырь и красивую церковь . Царица Мария приняла участие в этом благочестивом деле, построив при главном здании маленькую часовню Богородицы. Только эта часовня и уцелела от пожара, уничтожившего монастырь в XVII веке; часовня стоит еще и теперь, почти не тронутая временем, будя собою воспоминание об очаровательной царице, пленившей сердце императора. h9 II Несмотря на глубокое несогласие, несмотря на вековую неприязнь, разделявшие латинян с греками, мы видели, что в XV веке были сделаны серьезные усилия, чтобы примирить Восток с Западом и этим соглашением обеспечить спасение пошатнувшейся византийской империи. Равно и вследствие различных событий множество латинских родов и династий переселилось на Восток. Флорентинцы Аккачиоли правили франкским герцогством Афинским; генуэзцы Гаттилузи были князьями Лесбоса, а большая торговая компания генуэзская владела островом Хиосом; другие итальянцы, Цаккариа, были властителями в Морее; еще другие, Токко, поселились в Кефалонии и на Занте. Венеция имела всюду свои владения, и ее патрицианские роды основали до двадцати династий на островах Архипелага. Общая опасность мусульманского завоевания соединяла все эти княжества и заставляла их чувствовать необходимость союза с Византией. Отсюда все эти браки, в течение последнего века существования греческой империи столько раз соединявшие, в целях политических, дочерей латинских князей Востока с членами рода Палеологов. Брат Мануила II Федор I, деспот Морейский, подал тому пример. В 1388 году он женился на Бартоломее Аккачиоли, дочери Нерио II, герцога Афинского, которую один летописец называет «самой красивой женщиной своего времени». Сыновья Мануила II, подражая своему дяде, также женились на латинских принцессах. Иоанн VIII, как известно, взял себе в жены Софию Монферратскую, Фома вступил в брак с Катериной Цаккариа; Константин, долженствовавший быть последним императором Византии, женился на Феодоре Токко, затем на Катерине Гаттилузи; наконец, Федор, деспот Морейский, подобно старшему своему брату Иоанну, искал руки итальянской принцессы. В 1421 году, одновременно с братом, он отпраздновал свою свадьбу с Клеопой Малатеста. |
| Троицкий. Изложение веры Церкви армянской, начертанное Нерсесом кафоликосон армянским по требованию боголюбивого государя греков Мануила. Спб. 1875. Silbernagl. Verfassung und gegenwartiger Bestand sammtlicher Kirchen des Orients. 1865, Landshut. 37. Правила вселенской церкви. Правила местных соборов. Распоряжения католикосов. Государственные законы Просвещение Армении светом христианского учения, начавшееся со времен апостолов, закончено н утверждено при св. Григории, просветителе Армении, который получил посвящение в митрополиты Армении от Леонтия епископа Кесарии Каппадокийской около 302 года. Будучи просвещена греками, Армения естественно вошла в тесные религиозные отношения к греко-восточной Церкви. Но такие отношения были не очень продолжительны, они были прерваны со времени Халкидонского собора. Армянская Церковь не только не приняла догматических определений этого собора, но на своих поместных соборах – в Вагаршападе 461 г., в Товине 596 г. и в Товине же 645 г. анафематствовала его. С этого времени превратилось каноническое общение армянской церкви с Церковью вселенскою православною. Несмотря на неоднократные попытки к восстановлению прерванного общения и со стороны православной Церкви и со стороны Армянской церкви, оно доселе не подвинулась ни на шаг. (Троицкий. Изложение веры. стр. 222–224). Указанным положением армяно-грегорианской церкви определяются и источники ее права. Пока она находилась в общении с греко-восточною Церковью, естественно у нее были те же источники права, какие действовали в последней. Со времени же прекращения общения с греко-восточной Церковью, в ней должны были возникнуть и получить силу источники местного происхождения. Таким образом собрания правил армянской Церкви должны заключать в себе с одной стороны правила древней вселенской Церкви, изданные и употреблявшиеся в ней до Халкидонского собора, и правила, изданные самою армянскою Церковью после указанная времени. Что армянская Церковь принимала и принимает правила древней Церкви, изданные до Халкидонского собора, об этом ясно засвидетельствовали армянские епископы в своей грамоте, посланной в Константинополь по поводу переговоров о соединены церкви армянской с греческою при императоре Мануиле Комнине в XII в. В грамоте сказано, что в армянской церкви приняты к руководству правила трех первых вселенских соборов и поместных от Анкирского до Сардикийского включительно. Правда, в чине хиротонии армянских епископов требуется от поставляемого признание семи св. соборов, но это не более, как одна из тех непоследовательностей, которые очень нередко встречаются в вероисповедных, богослужебных и других церковных памятниках армянской церкви. (Троицкий. Изложение веры, стр. 272. 277. 297–300. 337. 338). |
| Выпавшую ему передышку император использовал чрезвычайно продуктивно. Он выкупил своих солдат из печенежского плена и сформировал из них новые военные отряды. Помимо этого царь призвал на военную службу сыновей знатных аристократов, павших на полях сражений, и начал деятельно обучать их. Эта национальная гвардия, «архонтопулы» («сыновья архонтов»), насчитывавшая 2 тыс. человек, стала грозной силой, своего рода «священным отрядом» древних спартанцев. И оказался прав, поскольку для печенегов мирный договор был и оставался простой формальностью, цена которой зависела от их настроений. Вскоре степняки без особого труда захватили Филиппополь и угрожали продвинуться дальше. Император оказался в чрезвычайно тяжелом положении: его армия была значительно меньше по численности печенежской орды, и никакое открытое сражение с ними казалось невозможным. Но, как всегда, неунывающий и быстрый умом Алексей I организовал серию колких нападений на отдельные отряды степняков, доставлявшие им много неприятностей. Вскоре, не расположенные к затяжной войне, опасаясь подхода большого византийского войска – царь умел распускать грозные слухи – печенеги предложили заключить новый мирный договор. Но и он существовал недолго. Уже зимой с 1089 на 1090 г. печенеги вошли в область Адрианополя и начали грабить окружающие территории. В это тяжелое время произошел один примечательный эпизод, вполне раскрывающий характер и образ мыслей нашего героя. Понимая, что без помощи латинян ему едва ли возможно будет решить турецкую и печенежскую угрозы, Алексей I, тем не менее, занял активную позицию по некоторым богословским вопросам, надеясь, с одной стороны, не вступать в противоречие с традициями Восточной церкви, с другой – навести мостик для мирных переговоров с Западом. После долгого обсуждения с епископами царь запретил христианам латинского обряда, проживавшим на территории Римской империи, богослужение на опресноках. Но тут же активно вступил в переписку с папой Урбаном II, который направил в Константинополь свое посольство. После оживленных дебатов император предложил апостолику созвать Собор в Константинополе по данному вопросу и заранее обещал выполнить все его решения. В свою очередь папа, увидев миролюбие и мудрость василевса, в 1089 г. снял с него церковное отлучение, которое формально лежало на Комнине как на схизматике (в глазах латинян, конечно) 223 . |
| Римская Церковь никогда не знала Успенского поста, и никогда он не продолжался 40 дней. В упомянутом сочинении «О трех четыредесятницах», приписываемом Анастасию Синаиту, Успенский пост представляется выделившимся из поста св. апостолов: последний первоначально продолжался от 1-й недели по Пятидесятнице до Успения, а потом, по немощи человеческой, из него исключен месяц июль. Афонские иноки ок. 1085 г. спрашивали Константинопольского патриарха Николая Грамматика о постах, между которыми их особенно смущал Успенский. О нем они писали патриарху: «О посте, иже августа месяце до пятагонадесять дне, обретаем в соединении в соборе, бывшем в Константине граде о брацех, и в том памятовати недоумевающе молится разрешими ны от стязания». Патриарх, по совещании с Собором, ответил: «бяше пост в то время преложен (т. е. пост с этого времени был перенесен на другое) сего ради, на не впадают в языческия посты, бывающие в то время; обаче и еще мнози от человек очищения ради от болезни постятся» [ 205 ]. Нарождающийся пост до того заинтересовывает общество, что о нем около того же времени — в XI–XII b. — появляется и специально исследование некоего Анастасия Кесарийского. Древность поста здесь доказывается ссылками на свидетельства о нем Антиохийских патриархов и Собора соединения, и автор приходит к выводу, что пост соблюдался еще до имп. Льва Мудрого (886–911 г.) [ 206 ]. Наконец, около того же времени вопрос об Успенском, как и Рождественском посте, вновь рассматривается на Константинопольском Соборе — при патриархе Луке и императоре Еммануиле Комнине (XII b.). По рассказу Вальсамона, некоторые на этом Соборе говорили, что в постановлении предыдущего (вышеупомянутого) Собора при патриархе Николае было упомянуто о перенесении Успенского поста на другое время, и потому пост в первую половину августа не может иметь места; но так как тот Собор не указал, на какое время пост перенесен, между тем как из упоминания Собора ясно, что пост соблюдался издревле в августе, то этот Собор утвердил соблюдение поста в этом месяце. |
| Он воздействовал на них не только устными своими беседами и наставлениями, но и литературными полемическими трудами. Так, в печати известно «Слово великого царя кир Алексия Комнина, составленное им против армян, неправо учащих о единой природе во Христе». 352 Слово было направлено против современного еретика – монаха Нила, впавшего в евтихианство, или монофизитство, опровергает его лжеучение, принятое и армянами, жившими в Константинополе, и содержит увещание к еретикам относительно обращения в лоно Православной Церкви. Произведение царственного автора проникнуто чувством сострадания к заблуждающимся монофизитам и желанием прийти им на помощь путём раскрытия одного из догматов Православия, отречение от которого произошло по недоразумению. Автор обосновывает свои аргументы на текстах Св. Писания, пишет просто и ясно, в форме отеческого поучения. Подобное же увещательно-полемическое слово было написано императором Алексеем и против Константина Хрисомала, примыкавшего в своих воззрениях к богомильской ереси (Крумбахер). Император также принимал участие в борьбе против богословствования Иоанна Итала, учение которого было проникнуто элементами неоплатонической философии. Вообще, при императоре Алексее Комнине в Византии существовало крупное богословско-философское движение, возникшее под влиянием двух «ипатов философов» XI b. – Михаила Пселла и Иоанна Итала и централизовавшееся в Византийской академии. Император примыкал к этому движению, живо интересовался успехами знания философского и особенно богословского и, встретив в учении современных представителей знания такие теории, которые расходились с догматами Церкви, выступил на защиту церковного Предания и внёс и свою долю в научную разработку жизненных проблем времени. Как защитник и покровитель Церкви, её эпистимонарх, император Алексей издал в 1107г. новеллу по церковным делам, в которой коснулся и церковного учительства. Император здесь свидетельствует, что глава всех православных есть, конечно, священный собор, т. е. |
| Далее – христолиты (от гл. λω). По описанию Никиты, они получили свое имя от того, что они как бы разделяли Христа, разрушали его человеческую природу, а именно, они держались мнения, что Христос, по воскресении Его, покинул на земле свое тело и вознесся на него только Божеством. Далее – этнофроны, т. е. такие люди, которые, при христианских убеждениях, в то же время преданы были языческому суеверию и совершали языческие обряды. Никита находит у них следующее: они веровали в фатум, фортуну, увлекались астрологией, занимались волхвованиями, полагали различие во днях и месяцах по отношению к благополучию. (Нужно сказать, что такого рода люди действительно встречались во времена Никиты.) Наконец, парерминевты – ложные толкователи Св. Писания. Они истолковывали Св. Писание по своим частным целям, чтобы найти в нем свои еретические воззрения, извращали смысл его и с упорством стояли за свое толкование 984 . В пятой книге 985 Никита разсматривает и опровергает арианския ереси 986 . В дальнейших книгах до конца сочинения автор говорит о македонианах, несторианах, евтихианах, монофелитах, иконоборцах, армянах, павликианах, богомилах и касается ересей, возникших и волновавших Церковь в его время 987 .– Сочинение Никиты «Сокровище» доселе еще не издано в полном и оригинальном виде. Издание его в целости есть дело будущего. Немецкий ученый Гасс, известный специалист по церковной византологии, однако же, не думает, чтобы когда-нибудь это издание последовало. Он говорит: «Появится ли когда-либо в печати оригинальный текст Никиты в полном виде – это сомнительно: такое предприятие не принесет тех плодов, каких от него можно бы ожидать» 988 . Но такое полупренебрежительное отношение к «Сокровищу» Никиты несправедливо. Известный Ульманн говорит о Никите: «Его ученость не вполне самостоятельна, однако же, он возвышается над современниками и является человеком, достойным лучших времен, чем его время» 989 . Со своей стороны прибавим, что издание, в особенности двух последних книг «Сокровища», было бы в высшей степени полезно для науки, ибо в 26-й книге у Никиты речь идет о происходившем при Мануиле Комнине споре «о боге магометовом», споре, о котором наши сведения слишком незначительны; в 27-й книге у Никиты излагаются сведения по поводу спора, происходившего при императоре Алексее Ангеле (конец XII в.) о «тленности» и «нетленности приемлемой нами Евхаристии», а между тем наши сведения касательно этого любопытного спора так ничтожны, что даже самое главное лицо, вызвавшее спор (Сикидит) остается для нас почти во мраке 990 . |
| 200 Митр. исчисляет 6 неправностей Римских: 1) пост в субботу, 2) сыроядение в 1–ю нед. В. Поста, 3) отвращение от женатых пресвитеров, 4) вторичное миропомазание миропомазанных пресвитерами, 5) опресноки в Евхаристии и 6) filique. См. Памяти. Росс. Слов. 12-го века. 202 В 12-м в. Герман Contractus, Глабер Рудольф, Ламберт Шафнасбургский, Мариан, Шотландец, Адам Бременский; в 13-м в. Кондраша a Lichtenau, Иаков de Vitriaco, Викентий, Иоанн Поляк, Матфей Парижский, Альберт Стадийский; в 14-м в. Сингфрид, Мессенский пресв.; Матфей Вестминстерский, и другие. – В 16-м в. Цезарий Бороний. 204 Изъянители писания: Еразм, ум. 1536; Кайстан, кард. ум. 1534; Малдонат иез., ум. 1583; Arias Montanus 1598; Корнилий a Lapide и пр. – Догматика: Доминик Como, ум. 1560; Сильвестр Приериас, ум. 1528; Иезуиты: Валенция, ум. 1603; Сварец, ум. 1617; Васкез, ум. 1604 и др. Прежде 16-го века достойны примечания: Николай de Lyra, ум. 1340, и Лавр Валла, ум. 1457. – Кард. Ximenes издал Библию Полиглотту, 1547–17. 205 Кроме сих: В Неаполе (1224), Саламине (1240), Лиссабоне (1290), Оксфорде и Кембриче (13 в.), Вене (1365), Гейдельберге (1387), Кёльне (1388), Лейпциге (1409), Львове (1426), Нигольштадте (1472), Упсаде (1476), Тюбингене (1477), Копенгагене (1479), Виттемберге (1502). 209 Вождь Богомилов, монах Василий, при Алексие Комнине, сожжен в Цареграде. О них подробно пишет Анна Комнина L. XV. 210 Мятеж, произведенный волхвами в Новгороде, кн. Глеб укротил смертью главного волхва, поразив его секирою, когда он пророчествовал о великих делах своих. 211 Креститься двумя перстами, говорить аллилуия по дважды, ходить при крещении по солнцу. – Мартин на Соб. Киевском 1157 г. осужден, а в Констанотинополе сожжен. 215 Когда они (в 13 в.) убили инквизитора Петра de castra novo, П. Иннокентий III несколько раз высылал против них многочисленные войска крестоносцев. 216 Следуя предсказаниям итал. Аббата Иоакима, они надеялись, что скоро падет папство и придет царство вечного Евангелия Св. Франциска, которое будто бы совершеннее Евангелия Христова. |
| 102, II, 188–192. Разумеется, греческое духовенство, приехавшее из Константинополя в X веке, поминало императоров, но впоследствии этот обычай мог быть оставлен. 9 Фотий, «Послания», 140, СП, 736–737. 10 Письмо египетского султана Андронику II; отрывок см. 148, с. 57–58; ср. упоминание о подобных текстах в 199, с. 13–29. 11 183, с. 350–360. 12 116, ер. III. 61, Epistolae I, Berlin, 1891, с. 222. 13 Ср. 30, с. 140; также 135, с. 7. 14 См.: Г. Г. Литаврин, А. П. Каждан, «Экономические и политические отношения Древней Руси и Византии» (147, с. 71). Общий обзор советских работ о роли Византии в истории России см. 104, с. 45–46. 15 Ср. 127, с. 20–35. 16 Полный перечень иностранных браков потомков Ярослава см.: В. С. Иконников, «Опыт русской историографии», II, 1, с. 143; см. также 91, с. 143–178, и 185, с. 317–348. 17 См. прекрасное описание политического строя Руси, точки зрения более развитой Византии, в 130, с. 223–232. 18 Подобие можно найти в монгольском государстве XIII и XIV веков, которое было разделено на отдельные области, управляемые родичами Чингисхана. 19 См. 130, с. 39–40, 223–224. 20 При Мануиле Комнине, новые епископы — в их числе митрополит Киевский — обязаны были присягать императору (см.: А. Павлов, «Синодальный акт Константинопольского патриарха Михаила Анхиала 1171–го года о приводе архиереев к присяге», 251, II, 1895, с. 388–393). Со временем их от этого освободили, но роль императора в назначении русских митрополитов хорошо прослеживается по документам вплоть до XV века. 21 В. И. Ламанский, «Видные деятели западно–славянской образованности», Славянский сборник, I, СПб.. 1875, с. 21. 22 225, 898 год, I, с. 62; по этому вопросу см., в частности, 214, с. 38–43, 59–85. 23 Князь Ярослав, сын Владимира, «собра писцы многы, и прелагаше от Грекъ на Словеньское писание, и списаша книги многи». (225, I, с. 102). 24 Начальная летопись упоминает, в частности, полный Новый Завет (Апостол и Евангелие), Псалтирь и Октоих; в последней книге содержится цикл песнопений, необходимых для богослужений на протяжении периодически повторяющегося восьминедельного цикла. (225, с. 22). 25 |
| 13) В толковании 64-го Апостольского правила указывается «на толкование 11-го правила Анкирского собора Магдуния». 14) «Πρακτικ τν συνδων» послужили источником для текста вопросоответов (8) патриарха Николая и 7 правил, сверх 37-ми Никифора Исповедника. 15) Рукописные кодексы св. горы служили источником для текста правил Никифора Исповедника 37-ми и вопросоответов Николая; кроме этого в Пидалионе часто из рукописей указываются варианты к тексту. 82 Издатели Пидалиона сами указывают в предисловии к книге главнейших своих руководителей по части истолкования правил, и представляют некоторые сведения о жизни и трудах их. 1) Иоанн Зонара, живший при А. Комнине (1118), весьма мудро (σοφτατα) и лучше всех бывших после него толкователей изъяснил божественные правила св. Апостолов, 7-ми вселенских соборов и всех св. отцов, как свидетельствует об нем некто неизвестный у Льва Алляция, язык его ясен и вместе гибок (κομς); Вальсамон во многом следует его толкованиям, пользуясь, по большей части, самими выражениями и периодами Зонары, и много раз называет его превосходнейшим (περφυστατον). Властарь также называет Зонару превосходным (περφυ), а неизвестный у Алляция – дивным (ϑαυμαστν). Толкования Зонары не все сохранились, ибо в пандектах нет их ни на правила Нисского, ни Тимофея, ни Феофила, ни Кирилла... По указанию новейших канонистов, толкования на указанные правила, помеченные в пандектах именем Вальсамона, суть Зонарины толкования, принятые Вальсамоном без перемены, как множество других. 83 Издатели Пидалиона пользуются толкованиями Зонары также, как пользовался ими, по их словам, Вальсамон, не по мысли только, но часто буквально передают толкования Зонары, насколько дозволяла это разность языка, и также, как Вальсамон, позволяют себе иногда и не соглашаться с ним. 2) Федор Вальсамон – позднейший по времени Зонары и самого Аристина, дьякон, номофилакс и хартофилакс великой церкви, после – патриарх Антиохийский. В 1203 г., при Исааке Ангеле и патриархе Георгие Ксифилине, написал канонические ответы Марку Александрийскому, в 1204 г. |
| 2896 Константин VIII был готов все оставить, только бы не пропустить представления, и несмотря на слабость ног (последствие излишеств), участвовал в состязаниях. См.: Psell., IV, 27–28. То же Константин Мономах, см.: Ibid., 163. Даже Михаил Парапинак, несмотря на свой мирный характер и пристрастие к кабинетным занятиям, любил цукан и не без ловкости гонял мяч. См.: Ibid., 291. 2899 Константин VIII был большой любитель охоты. См.: Psell., IV, 14, 27. ИсааК Комнин тоже был страстный охотник, не только травил собаками зайцев, охотился на журавлей, но ходил на медведей, кабанов и, охотясь на кабанов, схватил простуду, имевшую для него трагические последствия. См.: Psell., IV, 250. Кесарь Иоанн Дука был предан охоте в самых различных ее видах: и на птиц, и на оленей, и на медведей, и на других зверей. См.: Psell., IV, 296; V, 407–409. Сыновья его брата, императора Дуки, Михаил, Андроник, Константин тоже были охотники, из них первый предпочитал охоту мирного свойства. См.: Psell., IV, 291, 294–295. 2900 О характере его шутовства можно судить по представленному историком примеру. Приходя к императрицам, он клятвенно уверял, что родился от старшей (Зои) и родил младшую (Феодору); особенно распространялся насчет этого последнего пункта, в подробностях рассказывая, как он забеременел Феодорой, как произвел ее на свет, кормил своей грудью и т. д. См.: Psell., IV, 170–173 (Zonar., IV, 177). 2902 С особенной тщательностью историк описывает позорный триумф, данный при Михаиле Палеологе побежденным и взятым в плен италийцам. Они были возимы по городу по одному в ряд, каждый сидел на коне, опустив обе ноги на одну сторону, каждому дано было копье из папируса или иного хрупкого вещества, головы их были острижены. Константинопольская чернь отпускала на их счет шуточки, посвистывала и глумилась См.: Пахимер, рус., 478–479. 2904 Так было сделано с Феофилом Эротиком при Мономахе, с Критоплом при Иоанне Комнине и др. См.: Cedr., II, 550; Киннам, рус,, 11; Пахимер, рус., 219. Этот обычай, по-видимому, перешел к византийцам с Востока, от персов, у которых позорным наказанием для воина было облачение в женское платье. |
|
|
