| Приближается, душе, конец, приближается,/и нерадиши, ни готовишися:/время сокращается, востани, близ при дверех Судия есть:/яко соние, яко цвет, время жития течет:/что всуе мятемся? Приближается, душа, конец, приближается,/и ты не радеешь, не готовишься;/время сокращается, восстань: близко, при дверях Судия./Как сон, как цвет, время жизни бежит,/зачем мы напрасно мятемся? Воспряни, о душе моя,/деяния твоя, яже соделала еси, помышляй,/и сия пред лице твое принеси,/и капли испусти слез твоих:/рцы со дерзновением деяния и помышления Христу,/и оправдайся. Воспрянь, о душа моя!/О совершенных тобою делах помышляй,/и их пред очами своими представь,/и капли пролей слез твоих,/открой со дерзновением свои дела и помышления Христу/и оправдайся. Не бысть в житии греха, ни деяния, ни злобы,/еяже аз, Спасе, не согреших/умом и словом, и произволением/и предложением, и мыслию, и деянием согрешив,/яко ин никтоже когда. Нет в жизни ни греха, ни деяния, ни зла,/в которых бы я, Спаситель, не погрешил/умом, и словом, и произволением,/и намерением, и мыслью, и делом согрешил,/как никто иной никогда. Отсюду и осужден бых,/отсюду препрен бых аз окаянный от своея совести,/еяже ничтоже в мире нужнейше:/Судие Избавителю мой, и ведче,/пощади и избави, и спаси мя раба Твоего. Потому и осужден был,/потому и обвинен я был, несчастный, своею совестию,/которой ничего нет в мире строже;/Судия и Избавитель мой, все ведающий!/Пощади, избавь и спаси меня, раба Твоего. Лествица, юже виде древле/великий в патриарсех,/указание есть душе моя,/деятельнаго восхождения, разумнаго возшествия:/аще хощеши убо, деянием, и разумом,/и зрением пожити, обновися. Лестница, которую видел в древности/великий среди патриархов,/указывает, душа моя,/на деятельный подъем и на разумное восхождение;/потому, если желаешь жить в деяниях, и в познании,/и в созерцании, – обновись. Зной дневный претерпе/лишения ради патриарх,/и мраз нощный понесе,/на всяк день снабдения творя,/пасый, труждаяйся, работаяй,/да две жене сочетает. Зной дневной претерпеть/вынужден был патриарх,/и мороз ночной перенес,/на всякий день прибыток творя,/пася, сражаясь, рабски служа,/чтобы с женами двумя сочетаться. |
| И ныне, Богородичен: Радуйся, Богоприятная утробо, радуйся, престоле Господень, радуйся, Мати Жизни нашея. [Радуйся, чрево, вместившее Бога; радуйся, Престол Господень; радуйся, Матерь Жизни нашей.] Песнь 4 Ирмос: Услыша пророк пришествие Твое, Господи, и убояся, яко хощеши от Девы родитися и человеком явитися, и глаголаше: услышах слух Твой и убояхся, слава силе Твоей, Господи. [Услышал пророк о пришествии Твоем, Господи, и устрашился, что Тебе угодно родиться от Девы и явиться людям, и сказал: услышал я весть о Тебе и устрашился; слава силе Твоей, Господи.] Дел Твоих да не презриши, создания Твоего да не оставиши, Правосуде. Аще и един согреших яко человек, паче всякаго человека, Человеколюбче; но имаши, яко Господь всех, власть оставляти грехи. [Не презри творений Твоих, не оставь создания Твоего, Праведный Судия, ибо хотя я, как человек, один согрешил более всякого человека, но Ты, Человеколюбец, как Господь всего мира, имеешь власть отпускать грехи.] (Мф. 9:6. Мк. 2:10) Приближается, душе, конец, приближается, и нерадиши, ни готовишися, время сокращается, востани, близ при дверех Судия есть. Яко соние, яко цвет, время жития течет: что всуе мятемся? [Конец приближается, душа, приближается, и ты не заботишься, не готовишься; время сокращается – восстань: Судия уже близко – при дверях; время жизни проходит, как сновиденье, как цвет. Для чего мы напрасно суетимся?] (Мф. 24:33. Мк. 13:29. Лк. 21:31) Воспряни, о душе моя, деяния твоя яже соделала еси помышляй, и сия пред лице твое принеси, и капли испусти слез твоих; рцы со дерзновением деяния и помышления Христу, и оправдайся. [Пробудись, душа моя, размысли о делах своих, которые ты сделала, представь их пред своими очами, и пролей капли слез твоих, безбоязненно открой Христу дела и помышления твои и оправдайся.] Не бысть в житии греха, ни деяния, ни злобы, еяже аз, Спасе, не согреших, умом и словом, и произволением, и предложением, и мыслию, и деянием согрешив, яко ин никтоже когда. [Нет в жизни ни греха, ни деяния, ни зла, в которых я не был бы виновен, Спаситель, умом, и словом, и произволением, согрешив и намерением, и мыслью, и делом так, как никто другой никогда.] |
| С. П. Петровский в исследовании «Сказание об апостольской проповеди по северо-восточному Черноморскому побережью» пошел дальше и глубже своих предшественников, причем по двум линиям. Опираясь на тексты, изданные Фабрициусом, Тишендорфом и Липсиусом и другими исследователями, С. П. Петровский выявил истоки текстов до возникновения первоначального текста и его эволюцию, пока текст не приобрел те формы, которые давно и широко известны в литературе по авторам VIII в. Второе направление исследования — это линия, намеченная и проведенная академиком В. Г. Васильевским в «Хождении апостола Андрея в стране мирмидонян». Если В. Г. Васильевский ограничивается общими выводами: о Скифии и др., то С. П. Петровский привязывает топонимы к более конкретной местности, к определенному региону, следствием чего является необычайная топографическая точность и конкретность. Если у какого-либо исследователя появилось бы желание проследить путешествие апостолов хронологически, т. е. составить описание по каким-то временным отрезкам, то на основании наблюдений С. П. Петровского это можно было бы сделать. С. П. Петровский учел и обработал все редакции и переводы апокрифов на все языки: эфиопский, коптский, сирийский и др.— и выявил эволюцию этих текстов на протяжении нескольких веков. Итогом всеобщего и тщательного анализа текстов является следующий вывод: «Резюмируя содержание двух первых глав нашего очерка, посвященных вопросу о времени происхождения оригинальных, переводных, переработанных и новообразованных апокрифических сказаний об апостольской проповеди по северо-восточному берегу Черного моря, находим, что а) самые ранние редакции этих сказаний возникли в I–II вв. и, следовательно, древнее аналогичных кратких церковных известий, из которых древнейшие, как увидим далее, относятся ко временам Пантена и Оригена. Так, наличные редакции греческих «Деяний апостолов Андрея и Матфея в городе антропофагов» и «Деяния апостолов Андрея и Петра в стране варваров» принадлежат половине II в. и, может быть, концу I-ro, началу II столетия. Из сказаний второй группы сирийская «История мучеников, апостолов Матфея и Андрея» в настоящем ее виде явилась между серединой II и IV вв.; эфиопские апокрифы «Фаддей в Сирии и Дакии» не древнее конца IV в.; англо-саксонская легенда «Андрей» составлена самое раннее во второй половине VII столетия. «Мученичество апостола Матфея», которым открываются легенды третьей категории, в редакции, сохранившейся поныне, принадлежит концу IV– началу V в.; древнейшая же чисто гностическая редакция его относится или к концу II го, или к началу III столетия» . |
| Когда же Эгеат сначала не послушался, давая толпе рукой знак удалиться от трибунала, они, исполнившись гнева, стали покушаться как-то на него, будучи числом около двух тысяч. Увидев, что они некоторым образом пришли в безумие, проконсул, испугавшись, как бы не испытать чего-то худшего, встав с трибунала, пошел вместе с ними, пообещав отпустить блаженного Андрея. Итак, примчались к апостолу, возвещая ему это и то, по какой причине тот идет на место. И вот, когда толпа ликовала, что освободят блаженного Андрея, когда уже прибыл проконсул и все братья вместе с Максимиллой, Андрей, услышав это, сказал: «О, великая невосприимчивость наученных мною! О, быстрый туман, покрывший у нас все после множества таинств! О, сколько сказав доныне, не убедили мы своих людей! О, сколько было сделано, чтобы избежать нам земного 160 ! Что это за великая любовь к плоти?! Или что это за великая привязанность к нему? 161 Вы снова просите меня задержаться в преходящем?! Если бы вы знали, что я избавился от пут, а привязался к самому себе, то и вы сами поспешили бы избавиться от многого, привязаться же к единому 162 . Так что мне сказать? Ведь то, что я говорю, уверен, и случится, ибо и вас я привязал к себе, и себя самого, освободив, избавлю от всего, соединившись с Тем, Кто стал ради всех и Кто есть превыше всех. Но поскольку подходит ко мне теперь Эгеат, то молча удержу я своих чад. Но то, что мне должно сказать ему, пообещавшему освободить меня, то я скажу. Зачем снова ты к нам, Эгеат, зачем, чуждый нам, приходишь к нам? Что измыслить? Что предложить? Сказать ли что? Освободить нас приходишь ты, раскаявшись? Даже если ты действительно раскаешься, Эгеат, не уступлю я тебе. Даже если все свое ты пообещаешь, не отступлюсь я от себя. Даже если назовешь себя моим, не поверю тебе. Освободишь ли ты, проконсул, связанного? Освободишь ли убежавшего? Освободишь ли избавленного? Освободишь ли узнанного Родственником, помилованного, полюбленного Им, враждебного тебе, чуждого, лишь явившегося тебе? Есть у меня Тот, с Кем я буду вечно; есть Тот, с Кем буду жить в бесконечные веки. |
| Глава Фонда Андрея Первозванного призвал руководство Эстонии помнить о суде истории Москва. 28 апреля Председатель Фонда Андрея Первозванного и Центра национальной славы России Владимир Якунин напомнил эстонскому руководству о суде потомков в свете демонтажа памятника Воину-освободителю в Таллине. «Тяжел суд современников, но страшнее суд истории, который безжалостно оценит действия политических лидеров и определит их ответственность за совершенные деяния», - говорится в открытом письме В.Якунина эстонскому премьеру Андрусу Ансипу, переданном в пятницу в «Интерфакс». В.Якунин напомнил также, что фашизм определением международного трибунала был «заклеймен как преступление против человечества и не может подпадать ни под какие сроки давности и моральные амнистии». В этой связи, считает он, позиция эстонских властей, принявших решение о разрушении памятника и переносе останков погибших воинов, «не может расцениваться иначе, как посягательство на историческую память поколений, как грубое пренебрежение общепринятыми нормами международного права и мнением мирового сообщества». От имени Фонда Андрея Первозванного и Центра национальной славы России В.Якунин выразил протест в связи с принятыми эстонскими властями решениями и предупредил, что ответственность за насаждение ненависти и подстрекательство к антагонизму между эстонскими гражданами и за пролитую в результате кровь ложится на правящую элиту современной Эстонии. В.Якунин также направил письмо президенту Литвы Валдасу Адамкусу, призвав его «встать выше политической ангажированности и так нызываемой европейской солидарности и возвысить свой голос протеста против решения эстонских властей по демонтажу памятника солдату-освободителю и эксгумации останков советских воинов, отдавших свою жизнь в борьбе с фашизмом». Этот же призыв обращен в письме В.Якунина председателю Европарламента Хансу-Герту Пёттерингу и председателю Евросоюза, канцлеру Германии Ангеле Меркель. 28 апреля 2007 г. скрыть способы оплаты Подпишитесь на рассылку Православие.Ru Рассылка выходит два раза в неделю: Мы в соцсетях Подпишитесь на нашу рассылку |
| Говорит Андрей: «Я хочу кое-что разъяснить тебе, юноша, прежде чем мы поднимемся на твой корабль». Иисус сказал: «Говори, что хочешь». Андрей же говорит ему: «Нет у нас для тебя платы за проезд. Также и хлеба нет у нас для пропитания» 6 . Иисус спросил его: «Как же вы поедете, ни платы нам не дав, ни хлеба не имея для пропитания?». Андрей сказал Иисусу: «Послушай, брат. Не думай, что мы насильственно не даем тебе платы за себя. Но мы ученики Господа нашего Иисуса Христа, Благого Бога. Ведь он избрал нас двенадцать и передал нам такую заповедь: «Отправляясь проповедовать, не берите ни серебра в дорогу, ни хлеба, ни сумы, ни обуви, ни посоха, ни двух одежд» 7 . Поэтому, если ты выкажешь нам такое человеколюбие, то ответь нам сразу или объяви нам, и мы отправимся искать себе другой корабль». Иисус ответил Андрею: «Если такова заповедь, которую вы получили, и вы храните ее, то поднимайтесь, конечно, с радостью на мой корабль. Ведь я действительно хочу, чтобы лучше вы, ученики Того, Кого зовут Иисусом, поднялись на мой корабль, чем те, кто дают мне золото и серебро. Ибо, конечно, достоин я, чтобы Господень апостол поднялся на мой корабль». Андрей сказал ему: «Прости меня, брат. Господь да даст тебе славу и честь». Тогда поднялся Андрей вместе со своими учениками на корабль. Вошел он и сел рядом с корабельной мачтой. Обратившись же, Иисус сказал одному из ангелов: «Встань, спустись в корабельный трюм и принеси три хлеба, чтобы люди поели: как бы не были они голодны, явившись к нам после долгого пути». Встав, тот спустился в корабельный трюм, принес три хлеба, как наказывал ему Господь, и положил перед ними хлебы. Тогда Иисус сказал Андрею: «Встань, брат, вместе со своими людьми, и поешьте хлеба, чтобы смогли вы выдержать морскую качку». Андрей обратился к своим ученикам: «Дети мои, великое человеколюбие обрели мы у этого человека. Поэтому встаньте и поешьте хлеба, чтобы суметь вам вынести морскую качку». Но его ученики не могли ответить ему ни слова, ибо так укачало их море. Тогда Иисус стал заставлять Андрея, чтобы и тот сам поел вместе со своими учениками. Андрей ответил Иисусу, не зная, что это Иисус: «Брат, Господь подаст тебе небесный хлеб из Своего Царства. Однако оставь, брат: ведь ты видишь, что детей укачало море». Иисус спросил Андрея: «Может, братья неопытны в море? Но тогда прикажи им, чтобы они сошли, если хотят, на землю и подождали тебя здесь, пока ты не закончишь своего дела и снова не вернешься к ним». Тогда Андрей сказал своим ученикам: «Дети мои, хотите ли вернуться на землю и подождать меня там, пока я не закончу дело, на которое послан?». Но они ответили Андрею: «Если отступим мы от тебя, то чужды пусть будем тем благам, которые подал нам Господь. Так что теперь мы с тобой, куда бы ты ни отправился». |
| А.Ю. Виноградов Мученичество святого и славного Первозванного Андрея апостола 101 102 Стратокл, брат Эгеата, испросив у цезаря разрешение не служить в войске, а заниматься философией, в тот же час прибыл из Италии в Патры. Весь преторий охватило волнение из-за Стратокла, который после долгого отсутствия приехал к Эгеату. И Максимилла с радостью вышла из своего покоя ему навстречу и, приветствуя Стратокла, вошла вместе с ним внутрь. Когда рассвело, она осталась у себя, а Стратокл приступил к исполнению своих дружеских обязанностей, всех учтиво обходя и приветствуя всех, как это должно и принято. И пока он этим занимался, один из принадлежащих Стратоклу рабов, которого он очень любил, был поражен бесом и, обезумев, сел на кучу нечистот. Увидев это, Стратокл сказал: «О, если б я никогда сюда не приезжал, а погиб бы в море, то не случилось этого со мной. Ведь не смогу я, друзья, – глядя на своих товарищей, – жить без него». И говоря это, стал он бить себя по лицу, прийдя в смятение и в неприличный вид. А Максимилла, услышав об этом, выходит из своего покоя, смутившись и сама, и говорит Стратоклу: «Не волнуйся, брат, за своего раба: он скоро будет спасен. Ведь поселился в этом городе один благочестивейший муж, который не только может бесов изгнать, но даже если случится какая-то отвратительная и ужасная болезнь, то и ее он исцелит. Так мы верим в него; однако говорим это и потому, что узнали его на деле». И Ифидама стала говорить Стратоклу то же самое, удерживая его, чтобы он не решился на что-то ужасное от сильного горя. 103 И пока обе утешали его, приходит в преторий Андрей, пообещавший Максимилле зайти к ней. И вступив в ворота, он сказал: «Какая-то сила бьется внутри – поспешим, братья». И не спросив никого, тотчас бегом входит туда, где корчился, весь в пене, раб Стратокла. Все сбежавшиеся на крики Стратокла, увидев, что Андрей с улыбкой раздвигает стоящих вокруг и прокладывает себе дорогу, чтобы подойти к лежащему на земле рабу, недоумевали, кто он такой. И те, кто уже прежде был знаком с ним и знал его, уступали ему место со страхом, как некоему богу. А рабы Стратокла, увидев, что это простой и скромно одетый человек, пытались даже ударить его. Но остальные, увидев, как они издеваются над ним, запретили им, не знавшим, на что дерзнули. И те, успокоившись, остались посмотреть, чем кончится дело. |
| Все эти тексты, повествуя об апостольской проповеди среди варваров, сообщая о нравах и обычаях жителей, привязывают их к определенной местности, а также дают названия тех пунктов, которые посещали апостолы. Академик В. Г. Васильевский сопоставил имеющиеся в текстах топографические и этнографические данные с той традицией, которую античные авторы связывают с народами, обитавшими в северном Причерноморье. Результатом такого сопоставления, проведенного В. Г. Васильевским с тонкой наблюдательностью и свойственной ему глубиной подхода к источнику, был следующий вывод. Деяния апостолов, точнее говоря, тексты, связанные с апостолом Андреем и вышедшие из гностической среды, сохранили живое свидетельство о посещении группой апостолов, включающей Андрея Первозванного, Петра и Матфея, ряда городов Северного Причерноморья и Скифии. Все, что сообщается в этих сказаниях о народах, которых посещали апостолы, укладывается в тот образ, в те представления о народах, населяющих Скифию, которые сложились на протяжении веков на основании разного рода свидетельств. В. Г. Васильевский связал полученные им в результате исследований апостольских деяний наблюдения с летописным сказанием о посещении Руси апостолом Андреем. Вывод, сделанный академиком В. Г. Васильевским, настолько интересен, что считаем необходимым привести его подлинные слова. «Что касается русского сказания, внесенного в нашу первоначальную летопись, то оно находится, конечно, в связи с указанными сейчас учеными мнениями византийцев XI в. и ведет свою родословную от тех же гностических хождений, которые нами выше были изложены. Странными представляются не основная тема сказания и не ее мотивы, а только ее развитие и подробности, едва ли объяснимые из дошедших до нас апокрифических источников. Как скоро признано было несомненным путешествие апостола Андрея по Русской земле, то уже было вполне естественно привести его на то место, где потом явился Киев, мать городов русских, если бы даже и не было для этого какого-либо особенного повода или в древнем храме в честь Первозванного, или же в древнем обычае ставить кресты на горах и возвышенностях» . «Итак, нет ничего невозможного в том предположении, что автор «Повести о начале Русския земли» в самом деле имел в руках тот источник, на который он ссылается, то есть, какое-то хождение апостола Андрея в такой редакции, где речь ведена была от имени апостола, или, другими словами,— в наиболее древней, до нас уже не дошедшей форме апокрифических сказаний такого рода. Это не было хождение в страну антропофагов или мирмидонян, потому что имена князей — Диулес и Дидалакх — не соответствуют мирменским Фулванам упомянутым в деяниях Матфея (Матфия). Следует ли думать о хождении «в страну варварскую», один отрывок которого, сохранившийся только в русском переводе, уже приведен был нами во второй главе,— мы тоже не в состоянии утверждать положительно. |
| Первозванного из апостольской двунадесятицы Андрея намереваюсь я восхвалить – взяться за невозможное, как я истинно уверен. Но влекомый, словно некоей силой, принуждением своей любви, от которой издавна томлюсь и которую не в силах больше держать в тайне, предстал я на это словесное состязание. Сдерживает меня, с одной стороны, сомнение, так как лишен я словесной силы, а с другой – подталкивает рвение, так как испросил я его помощи и содействия. Ведь как ему, деревенщине по своей словесной простоте, благодать Пославшего помогла на божественной проповеди полностью уничтожить аттикизирующее и использующее поразительные силлогизмы эллинское заблуждение, так и мне будет содействовать, я уверен, его богодухновенная благодать, став помощницей моему бессилию и простоте в речах. Поэтому, ободренный ею, я приступаю к предстоящей теме, зная, что, хотя высота апостольской добродетели способна даже у весьма могущественных в славе изобличить недостатки и в достойной похвале, однако его христоподражательный нрав, замечательный своим подражанием Учителю, будет и теперь, как и всегда, смиренномудр, принимая нашу пусть и недостойную похвалу. Ведь некрасиво, конечно, неблагочестиво было бы, оставив похвалы по достоинству, отступиться нам и от тех, что нам по силам, но сколько есть сил, должно восхвалять нашего заступника и возвещать о его великих подвигах, зная, что и Божьим быть другом посильно, как говорит где-то один из прославленных благочестием мудрецов 167 . Ибо так, действительно, нам удастся и наше давнее желание исполнить (насколько это возможно), и собравшихся на настоящий праздник словом поприветствовать, и боговестнику благочестия этот ответный дар преподнести. Итак, да будет восхвален нами, насколько это возможно, воистину соименный мужеству 168 военачальник Христов, который стал могучим в деле и в слове, который воздвиг войну против врагов видимых, равно как и невидимых, и над всеми одержал победу. Пусть примет наши посильные словесные рукоплескания тот, который державным всеоружием Вседержительного Духа облекся в неодолимую крепость, препоясал чресла истиной и мужеством, обул ноги в готовность благовествовать мир 169 и благодаря этому исхитил народы из пасти насильника врага, ясно их пленил и привел к Спасителю послушными вере. Да будет прославлен блистательнейшими похвалами Андрей, тезоименитый столп апостольского мужества, первый назвавший Владыку учителем, начаток двенадцатичисленного лика Христовых учеников, зоркий к Владычнему пришествию, премудро сменивший ученичество у Иоанна на Христово наставничество. |
| Проведя там немного времени и огласив некоторых, они достигают галатского города Анкиры, где их принял в своем доме один иудейский муж по имени Онисифор. Проведя там много дней, молитвою воскресив мертвого и вызвав этим еще большее изумление, они с еще большим дерзновением просветили множество людей и привели к слову истины. И уйдя оттуда, направили свой путь к восточным странам, обходя все города и села, где изъясняли встречным Священное Писание и совершали множество необычайных чудес, чем многих убедили уверовать и креститься во имя пребожественного и триблаженного Божества. И вот пришли они в город Синопу, лежащий при море Эвксинского Понта, как и сам Петр в своем соборном послании пишет, что прошел «Понт и Галатию 194 ». Было тогда в этом городе великое множество эллинов и иудеев, делившихся по различным учениям и культам, дикарей по своим нравам и варваров по образу жизни, так что оттого некоторые называют их даже 195 людоедами. Войдя на соседний с этим городом остров, блаженнейшие апостолы оставались там, возвещая таинство благочестия. Там построен и молитвенный дом 196 во имя славного, первозванного из апостолов Андрея и написан красками образ на мраморе, во всем подобный его священнолепному облику и весьма удивительный, о котором многие свидетельствуют, что, исполненный Божьей благодати, он и множество знамений сотворил. Был он, как говорят, написан еще при его жизни. А в нечестивое царствование тирана Копронима 197 пришли туда какие-то христоборцы и безбожные иконожегцы 198 и сорвали этот честной апостольский образ, желая стесать его и уничтожить, но, хоть они и весьма усердствовали в этом своем предприятии, однако, оказавшись не в силах ничего исполнить, удалились с позором и без всякого успеха. После того, как божественные апостолы поднялись тогда на остров, обитавшие в этой местности бесы, словно палимые огнем, воскликнули: «Ученики Назорея пришли сюда, чтобы изгнать нас! 199 ». А из города, услыхав о них, выходили толпами люди и приходили к ним, неся с собою множество бесноватых и неисцелимых больных. |
|
|
