| После Эмпедокла, занимает первое место между Философами Сицилийскими, Эпихарм; об нем говорили, что подобно как солнце превосходил все звезды, а море все реки, так и Эпихарм, венчанный Сиракузами, превосходил прочих человеков 53 Дицеарк Мессинский считался одним из славнейших Перипатетиков. Цицерон называет его великим и своей отрадой; сего достаточно для его славы 54 . Он утверждал, что душа человеческая есть гармония четырех стихий 55 , и доказывал, что злоба человеков более истребляет род их, нежели чума и другия физическия причины. Гелен Сиракузский был одним из знаменитейших гадателей. Сиракузский Циник, Моним, первый из Философов сказал, что все ест суета. Гицетасу Сиракузскому Астрономия обязана главной своей истиной, возобновленной Коперником. Не лишним будет привести здесь любопытный отрывок сего древнего Астронома, сохраненный нам Цицероном 56 . Гицетас Сиракузский, говорит он, полагал, что все звезды пребывают неподвижными и что во вселенной одна токмо земля движется; она, быстрым вращением вокруг своей оси производит тоже самое явление, какое бы происходило в противном случае, если б земля была не подвижна, а все небо вращалось кругом ее. Мнение о множестве миров было общим в Сицилии. Цефант Сиракузский, первый признал Пифагоровы монады телесными; он назначал две причины всем вещам: нераздельные атомы и пустоту. Он утверждал, что безчисленное множество миров управляемо Божеским Провидением 57 . Архепим Сиракузский и Ариспоклес Мессинский, писали Историю Философии. Несколько отрывков из их творений сохранилось в Евсебии и Свидии. Харондас Капанейский был одним из знаменитейших законодателей в мире. Для воспрещения частых изменений в законах, он постановил, чтобы поп, кто явится предлагать нововведение, имел на шее веревочную петлю, для того, чтоб, в случае неодобрения, быть удавлену. Медицина считалась у Древних отраслью Философии: кроме Эмпедокла, о коем уже было упомянуто, Эпихарм, Философ и Поэт, был также Медиком, – и славен помощью оказанной им, Селинотянам, во время морового поветрия. |
| Нелегкое и, может быть, непосильное бремя брал на себя Игнатий, не знавший людей, жизни, света. Чем выше тогда было положение патриарха в Византии, тем менее согласовывалось оно с воспитанием и навыками Игнатия. Игнатий не мог удовлетворять всем требованиям своего положения. Можно признавать значительную пастырскую ревность у Игнатия, но его ревность часто проявлялась слишком пылким и кипучим образом. Как много в этом отношении он напоминает лиц, составлявших оппозицию при Тарасии, Никифоре и Мефодии! Игнатия характеризуют как «отличнейшего монаха, но не как отличнейшего патриарха». 46 Суровость характера доходила у Игнатия до неумеренной резкости и даже надменности, что отчасти признает и его панегирист Никита Пафлагонянин, как ни старается он прославить память этого уважаемого им патриарха. «Ко всякой лжи и несправедливости он относился весьма строго, – до словам Никиты, – и весьма сильно нападал на них». 47 Очевидно, ревностный патриарх не всегда различал, в каких случаях нужна была большая строгость и в каких строгость, растворенная снисходительностью. Игнатий не знал градаций в проявлении своей пастырской ревности. Известный католический историк Гергенрётер, вообще становящийся на сторону Игнатия, однако же считает делом справедливости заметить о церковно-правительственной деятельности этого патриарха, что он «не всегда и не везде обнаруживал необходимое благоразумие и осторожность и, таким образом, играл на руку своим врагам. 48 Расскажем несколько случаев из церковной деятельности Игнатия, которые должны доказать, что пастырская деятельность Игнатия была не чужда крайностей, излишней строгости и вообще проявлений неумеренной ревности. Прежде всего, вот какой был случай при самом посвящении Игнатия. Между лицами, имевшими преподать хиротонию Игнатию, был епископ Сиракузский Григорий, по прозванию Асвеста. Неизвестно, почему этот Григорий, сиракузский епископ, проживал в Константинополе, потому ли, что его кафедральному городу грозило арабское завоевание, потому ли, что его вызвал сюда по какой-либо причине патриарх Мефодии, или по каким-либо другим обстоятельствам. |
| Не легкое и, может быть, непосильное бремя брал на себя Игнатий, не знавший людей, жизни, света. Чем, выше тогда было положение патриарха в Византия, тем менее, согласовалось оно с воспитанием и навыками Игнатия. Игнатий не мог удовлетворять всем требованиям своего положения. Можно признавать значительную пасторскую ревность у Игнатия, но его ревность часто проявлялась слишком пылким и кипучим образом. Как много в этом отношении он напоминает лиц, составлявших оппозицию при Тарасии, Никифоре и Мефодии! Игнатия характеризуют, как «отличнейшего монаха, но не как отличнейшего патриарха» 46 . Суровость характера доходила у Игнатия до неумеренной резкости и даже надменности, что отчасти признает, и его панегирист Никита Пафлагонянин, как ни старается он прославить память этого уважаемого им патриарха. «Ко всякой лжи и несправедливости он относился весьма строго, по словам Никиты, и весьма сильно нападал на них» 47 . Очевидно, ревностный патриарх не всегда различал, в каких случаях нужна была большая строгость и в каких строгость, растворенная снисходительностью. Игнатий не знал градаций в проявлении своей пастырской ревности. Известный католический историк Гергенретер, вообще вполне становящийся на сторону Игнатия, однако, считает делом справедливости заметить о церковно-правительственной деятельности этого патриарха, что он «не всегда и не везде обнаруживал необходимое благоразумие и осторожность и такие образом играл в руку своих врагов» 48 . Расскажем несколько случаев из церковной деятельности Игнатия, которые должны доказать, что пастырская деятельность Игнатия была не чужда крайностей, излишней строгости и вообще проявлений неумеренной ревности. Прежде всего вот какой был случай при самом посвящении Игнатия. Между лицами, имевшими преподать хиротонию Игнатию, был епископ Сиракузский Григорий, по прозванию Асвеста. Неизвестно, почему этот Григорий, Сиракузский епископ, проживал в Константинополе, потому ли что его кафедральному городу грозило арабское завоевание, потому ли что его вызвал сюда по какой-либо причине патриарх Мефодий, или по каким-либо другим обстоятельствам. |
| А именно, когда его спросили, кому приятнее живется, господствующим или подчиненным, он ответил: " Мне кажется, есть какой-то средний путь между этими крайностями, по которому я и стараюсь идти, - путь ни через власть, ни через рабство, а через свободу, который вернее всего ведет к счастью " (Memor. II 1, 11). По Аристиппу, надо выработать в себе полную свободу в приятии и неприятии жизненных фактов и на все решительно в мире реагировать только переживанием удовольствия. Когда Дионисий Сиракузский прислал ему на выбор трех красивых рабынь, то он, боясь оказаться в положении Париса, сначала выбрал всех трех, а подходя к своему дому, всех трех отпустил на волю (Diog. L. II 67). Когда во время одного путешествия его слуга, несший деньги, устал от этой тяжести, то он велел выбросить излишек денег и нести то, что было нетрудно нести (77). Нельзя не замечать тут некоторого структурного сходства с кинизмом, хотя и ясно все расхождение. Свобода самонаслаждающегося духа оправдывает здесь любой поступок и любые факты, как и " разум " у киников. " Мудрого " киренаика так же нельзя ничем ущемить, как и кинического " мудреца " . На вопрос о том, чему научила Аристиппа философия, он ответил: " Способности ко всему относиться с хорошим настроением " (pasi tharroynto " s homilein, I 68). Публичную женщину нельзя отвергать только за то, что она до этого отдавалась многим, потому что тогда нельзя было бы и ездить на корабле только потому, что на нем ездили другие, и было бы непристойно жить в доме, если в нем жили другие (II 74). Деньги также можно брать и давать в любых случаях жизни, лишь бы при этом не пострадала внутренняя свобода человека (II 92). Когда у Аристиппа спросили, почему философы идут к богатым, а богатые не идут к философам, он ответил: " Потому что первые [философы] знают, в чем они нуждаются [в деньгах], а вторые [богатые] не знают, [что они нуждаются в мудрости] " (II 69). Подчинение тирану и угождение ему - также вполне допустимо, если при этом внутренне не быть в зависимости от этого тирана. Когда Дионисий Сиракузский однажды плюнул Аристиппу в лицо, то Аристипп, никак на это не реагировавший, аргументировал свое спокойствие ссылкой на рыбаков: если эти последние для уловления небольшой рыбки много мокнут в воде, то ему и подавно стоит переносить брызги разбавленного водой вина, чтобы поймать большую рыбу (II 67). Однажды у Дионисия пировали Платон и Аристипп. Дионисию вздумалось предложить обоим философам одеться в пурпурные одежды и плясать перед ним. Платон от этого отказался, мотивируя невозможностью для себя надевать женскую одежду. Но Аристипп все проделал, что ему было предписано, полагая, что если у человека здравый разум, то он и в пляске останется таким же (II 78). |
| Дионисий Колофонский, лицо неустановленное VI 100 Дионисий NepeбeжчukVII 166, 167; V 93; VII 23, 37; Ср. Ук. ист. Дионисий I Сиракузский, тиранн Сиракуз в 405–367 гг. II 66, 67, 69, 73; 75–83; III 18, 21; VIII 85 Дионисий II Сиракузский (367–344), наследник предыдущего, отличался жестокостью и самодурством, был изгнан в 357 г. Дионом и в 344 г. – Тимолеонтом II 63; III 21, 23. 25, 61; IV 8, 11; VI 50; VIII 79; ср. Ук. ист. Дионисий (I или II) II 61; III 9, 34, 36; VI 58 Дионисий Халкедонский, философ мегарской школы, учитель Феодора Безбожника, первый назвал своих коллег диалектиками. См. Ук. ист. Дионисий, философ мегарской школы, возможно, идентичен предыдущему II 98 Дионисий, лицо неустановленное. См. Ук. ист. Дионисий, грамматик, учитель Платона III 4 Дионисий, раб Платона III 42 Дионисий, отец Диоскурида V 57 Дионисий, стоик из Кирены, ученик Антипатра Тарсийского, математик, учивший в Афинах во время молодости Цицерона. См. Ук. ист. Дионисий, лицо неустановленное. См. Ук. ист. Дионисий, автор комментариев к Гераклиту Эфесскому IX 15 Дионисий, эпикуреец, третий в преемстве X 25 Дионисодор, беотийский историк. См. Ук. ист. Дионисодор, флейтист IV 22 Диоскурид Кипрский, скептик, ученик Тимона Флиунтского IX 115, 144 Диоскурид, литератор, ученик Исократа. См. Ук. ист. Диоскурид, свидетель по завещанию Феофраста V 57 Диоскурид, отец стоика Зенона Тарсийского, ученик Хрисиппа VII 190, 197, 198, 200, 202 Диотел, один из душеприказчиков Аристотеля V 12 Диотим, стоик втор. пол. II в., сочинивший 15 подложных писем Эпикура, чтобы его опорочить. См. Ук. ист. Диофант, отпущенник Стратона V 63 Диофант, друг Ликона, возможно, скульптор V 71 Диохет, отец пифагорейца Аминия IX 21 Дифил Боспорский, философ мегарской школы, ученик Евфанта II 113 Дифил Вифинский, стоик, отец Деметрия, ученика Панэтия V 84 Донак, раб Феофраста V 55 Досиад, считается отцом Эпименида I 109 Драконт, афинский законодатель VII в., чьи законы отличались большой суровостью I 55, 81 Дромон, отпущенник Стратона V 63 Дропид, родственник (брат?) Солона III 1 |
| Игнатий не мог ценить достойно такую вещь, как образованность; его монашеские тенденции располагали его не придавать значения мудрости мира сего. И в самом деле даже его сторонники говорят, что он преследовал образование, хотя бы по побуждениям благочестивым и похвальным 190 . Вот в каких чертах рисуется представитель знаменитой в истории того времени партии игнатиан. Замечательно, что эти черты более или менее характеризуют и всех тех, кто впоследствии составил из себя твердое зерно его приверженцев. По самому своему характеру и по самой среде воспитавшей его, Игнатий не мог сочувственно относиться к широким и гуманным церковным мерам патриарха Мефодия; его характер и образ воззрений более соответствовал строгому и требовательному настроению противников Мефодия. Строгий монах и почитатель монахов, Игнатий не мог сочувствовать Мефодию, который так беззастенчиво относился к знаменитым студитам. Не без основания Игнатию приписывают честь примирения студитов с церковью, отделившихся от повиновения патриарху Мефодию 191 . Но есть и более точные сведения, что Игнатий принадлежал к партии противников церковной политики Мефодия. Фотиане ставили ему впоследствии в упрек, что он был „порицателем» Мефодя и таким образом сделался „отцеубийцей» 192 . Может быть, он именно принадлежал к числу тех лиц при Мефодии, которые не были довольны патриархом за его снисходительность к духовным, державшимся иконоборческих идей, – или к тем, которые порицали его строгое отношение к монахам студитам 193 . Во всяком случае собственная церковная деятельность Игнатия не сообразовалась с теми правилами, какие выражены в деятельности Мефодия. Свое фактическое нерасположение к приверженцам Мефодия пылкий и не совсем благоразумный Игнатий выразил тотчас же, как он призван занять кафедру Константинопольскую. Вот какой был случай при посвящении Игнатия. Между лицами, имевшими преподать посвящение Игнатию, был архиепископ Сиракузский Григорий Асвеста. Неизвестно, почему этот Григорий, Сиракузский архиепископ проживал в Константинополе – потому ли, что его кафедральному городу грозило арабское завоевание, или потому, что его вызвал по какой-либо причине патриарх Мефодий, или наконец потому ли, что он заподозрен был в политическом отношении (Сиракузы принадлежали Византии. |
| Вторый есть знаменитый Диодор, урожденец из Аргирума (ныне: San-Filippo d’Argiro). Из 40 книг, его Всеобщей Истории, мы имеем только 15, с несколькими отрывками от других. Его творение, драгоценно, в особенности для Истории Сицилии и весьма полезно для путешественника по древностям сего острова. Кроме сих двух славных Историков, Антиох Сиракузский, написал 9-ть книг Истории Сицилии. Дицеарх Мессинский, о котором я говорил уже как о великом Философе, не менее славен и как Историк. Он сочинил, подобно Плутарху, биографию великих мужей и о правлении Спартанцев, Коринфян и Афинян. Первое из сих трех сочинений было столь уважаемо в Лакедемоне, что оное читали ежегодно в присутствии Эфоров и юношества. Цицерон, в письмах к Аппику, советует ему читать Дицеарха, и называет его: удивительным. Схолиаст Аполлоний 62 сохранил нам из Дицеарховой Истории Египта, о коем он много изыскивал, весьма любопытный отрывок, в котором он говорит, что после Оруса, сына Изиды и Озирида, царствовал Сесонхозис и что промежуток царствования сего первого Царя до Нила или Нилуса, заключает 2500 лет, а от Нилуса до 1-й Олимпиады 456 лет. Посему, Менес, коим начинают династию Египетских Царей – Геродот и Диодор, – не есть первый Царь. Египет долго еще, а может быть и навсегда, останется великой тайной Истории и Хронологии. Филист Сиракузский написал две Истории: первая, заключавшая период 800 лет, кончалась взятие Агригента Карфагенцами; а другая, начиналась с сей эпохи. Он также писал Истории Египта и Дионисия, выхваляемые Цицероном, который сравнивал его с Фукидидом 63 . Тимей Тавроминский заслужил большую знаменитость своими Историями Италии, Сицилии и Фив, особенно отличавшимися верностью Хронологии. Цицерон выхваляет его ученость и красноречие. 64 История ему много обязана тем, что он первый ввел счисление Олимпиадами, которое есть первое общее летосчисление. Скалигер называет его стражем времен (Cusmos temporum.) 65 Евгемер Мессинский, написал Историю богов, в которой он говорит, что все боги язычества суть не что иное, как могущие, сильные и добродетельные человеки, обоготворенные человеками же. |
| Гермий, евнух, раб Евбула, а затем его соправитель над Атарнеем и Ассом, друг Аристотеля и Ксенократа, приемный отец жены Аристотеля Пифиады III 61; V 3–5, 9, 11 Гермий, отпущенник Ликона V 73 Гермионей, душеприказчик Ликона V 74 Гермипп Смирнский (III в.), последователь Каллимаха Александрийского, автор обширных биографических сочинений о семи мудрецах, Пифагоре и позднейших писателях. См. Ук. ист. Гермоген, сын сократика Критона, слушатель Сократа II 121 Гермоген, ученик Парменида и учитель Платона III 6 Гермодамант Самосский, последователь Креофила, учитель Пифагора VIII 2 Гермодор, философ из Сиракуз, занимавшийся распространением произведений Платона. См. Ук. ист. Гермодор, друг Гераклита Эфесского IX 2 Гермократ, отец Дионисия I Сиракузского III 18 Гермолай, глава «заговора пажей» против Александра Великого, в котором был замешан Каллисфен V 5 Гермотим, легендарный философ и колдун, чья душа будто бы обладала способностью надолго покидать тело хозяина; умер, по преданию, когда сожгли покинутое его душою тело VIII 5 Геродот Галикарнасский (ок. 484 – ок. 425), знаменитый «отец истории». См. Ук. ист. Геродот Тарсийский, скептик Пирроновой школы, ученик Менодота, учитель Секста Эмпирика IX 116 Геродот, ученик Эпикура, к которому обращено послание учителя о физике, впоследствии отошел от Эпикура и порицал не его учение, но его частную жизнь X 5, 29, 34, 35, 37, 82; ср. Ук. ист. Герофил (ок. 300), врач и анатом из Малой Азии, работал в Александрии, создал учение о пульсе IV 5; VII 35 Герпиллида, наложница Аристотеля, мать Никомаха V 1, 12–14 Гесиод (VIII–VII вв.), древнейший дидактический поэт I 12, 38; II 46; V 92; VIII 21, 48; IX 1, 18, 22; X 2; ср. Ук. ист. Гестией Перинфский, философ-платоник, развивавший учение Платона об идеальных числах III 46 Гестией, отец Архита Тарентского VIII 79 Гиерокл, македонский комендант Пирея ок. 270 г., покровитель Аркесилая Питанского II 127; IV 39, 40 Гикесий Смирнский (I в.), знаменитый врач школы Эрасистрата, писал о диете V 94 |
| Аристомах, друг Ликона V 70 Аристомен, афинский архонт в 570/69 г. I 79 Аристомен, ученик Платона III 19 Аристомен, один из душеприказчиков Аристотеля V 12 Аристон Кеосский, перипатетик, друг Ликона, был, вероятно, главой школы V 70, 74; VII 163, 164; ср. Ук. ист. Аристон Хиосский VII 160–164; I 16; VI 103, 105; VII 18, 37, 171, 182; ср. Ук. ист. Аристон, отец Платона III 1, 2, 44 Аристон, учитель Платона в гимнасии III 4 Аристотель Миф, сократик, ученик Эсхина II 63; V 35 Аристотель Стагирский V 1–35; I 15, 16, 19; III 109; IV 5, 6, 67; V 36, 38, 39 51, 86; VIII 48, 88; X 1, 8, 27; соим. V 35; ср. Ук. ист. Аристотель, юный последователь Феофраста V 53 Аристофан Византийский (ок. 257–180), крупнейший грамматик александрийской школы, глава Александрийской библиотеки, занимался критическими изданиями древних авторов, лексикографией, исследованиями по метрике. См. Ук. ист. Аристофан (ок. 446–385), знаменитый афинский комедиограф II 38; ср. Ук. ист. Аристофон (IV в.), автор средней комедии. См. Ук. ист. Аркесилай Питанский IV 28–45; I 14, 19; IV 22–25, 59; V 41, 68; VII 162, 171, 183; IX 114, 115; соим. IV 45; ср. Ук. ист. Аркесилай из Лампсака, один из душеприказчиков Феофраста, отец Стратона V 57, 58 Аркесилай, наследник Стратона V 61–64 Арренид, афинский архонт в 260/59 г. VII 10 Артаферн, сатрап в Азии II 79 Артемида, отпущенница Платона III 42 Атемидор, философ мегарской школы, автор сочинений против Хрисиппа. См. Ук. ист. Артемон, отец Протагора IX 50 Архагор, ученик Протагора IX 54 Археанасса, гетера, подруга Платона III 31 Архедем Тарсийский, стоик, вероятно, ученик Диогена Вавилонского. См. Ук. ист. Архекрат, лицо неустановленное IV 38 Архелай Македонский, македонский царь в 413–399 гг., покровитель греческих поэтов и художников: Еврипида, Агафона, Зевксида II 25 Архелай (Физик) II 16–17; I 14, 18; II 16, 17, 19, 23; IX 18, 41; X 12, соим. II 17 Архестрат Фреарийский, лицо неустановленное III 41 Архетим Сиракузский, считался одним из семи мудрецов. См. Ук. ист. Архий, аркадец, облагодетельствованный академиком Аркесилаем IV 38 |
| IV.2. Термин μυστριον обрел в античности еще одно техническое значение – «профессиональный секрет» (лучше всего этот смысл выражен в названии алхимического трактата νοματοποια το ο· ατ γρ στιν τ μυστριον τς τχνης 25 ), а у врачей – «рецепт, лекарство» (Galenus. De compositione 13. 96). V. Тайна вообще Позднее, в римскую эпоху, мы находим μυστριον и в логично образовавшемся значении «тайна вообще» (Soranus. Gynaeciorum 1. 3. 3). V.1. Тогда же в папирусе SB 16. 12496 слово μυστρια обретает и еще одно, вполне конкретное значение, связанное с письмом: не совсем ясно только, идет ли здесь речь о тайном письме или о письме с клятвенными призывами (ср. ниже, пункт IV.1 раздела о христианской литературе). V.2. В ту же эпоху развитие значения «тайна вообще» μυστρια обретает смысл «всё скрытое», в том числе и, например, «внутренности живота» (Achilles Tatius. Leucippe et Clitophon 3. 16. 3 – впрочем, в данном случае такое словоупотребление может быть вызвано мистериальным контекстом всей сцены). V.3. Опять же в римское время словом μυστρια начинают обозначать и «тайны природы вообще» (Apollonius Tyanensis. Apotelesmata 1; это общее значение не следует смешивать с частным – действительно таинственными природными явлениями, см. выше, пункт I.1.c). VI. Мышиная нора Наконец, чуть ли не в качестве первого примера уже отмеченного нами процесса снижения смысла, у слова μυστριον довольно рано появилось еще одно, весьма экзотическое значение: сиракузский тиран Дионисий обозначал этим словом нору, где может схорониться мышь, наделяя слово шуточной этимологией μς ++ τηρεν (Athaenaeus. Deipnosophistae 3. 54). Интересно, что в несохранившемся романе Ямвлиха (Photius. Bibliotheca 94) слово μυστρια производилось от мышей 26 . Вообще, несмотря на прозрачность происхождения этого слова, в античности ему иногда давались ошибочные этимологии: от μυσιν «насыщаться» (Cornutus. De natura deorum 57) или от μυθρια (Etymologicum magnum, s.v.). Подводя итог под разбором античного употребления слова μυστριον/μυστρια, следует отметить два аспекта. |
|
|
