| Один из знаменитейших епископов восточных, Фео-дорит кирский, в послании, не чуждом даже лести, повергает свое дело на суд римского первосвященника. Анатолий константинопольский добрыми отношениями к Риму пытается загладить подозрительную законность его избрания, свою слишком близкую связь с деятелями второго Ефесского собора. Несмотря на все эти благоприятные знамения времени, Лев Великий действует с поразительной осмотрительностью. Твердо и ясно развивая свои церковно-административные идеи перед теми, от кого нельзя было ждать возражений, перед епископами западными, он весьма умерен в своей переписке с востоком. Лев Великий не высказывался ясно, и если мы встречаемся с некоторыми притязательными фразами, вроде фразы: «св. Петр говорит устами Льва», то эти фразы представляют лишь ораторское украшение, ничуть не выражающее идей папства. Известно, как последовало самое вмешательство Льва в это дело. Он получил в 448 г. апелляцию от Евтихия, осужденного Флавианом, и должен был что-нибудь сделать. Сначала он не проявлял проницательности и не понял, что Евтихий еретичествует, так что даже принял его под свою мощную защиту. Самое сильное выражение его претензий мы видим в том, что он упрекает, почему ему не были доставлены все сведения о происшедшем соблазне. Но составление сведений об еретиках требовало много времени, а Флавиан не торопился сделать это и получил от папы письмо, в котором Лев Великий просил его поспешить, так как он, папа, до зрелого исследования не может высказать решения. «Мы удивляемся, как мог ты умолчать об этом соблазне, а не позаботился, напротив, уведомить нас прежде всего, чтобы никакое сомнение на этот счет не было возможно. Мы желаем знать основания твоего поведения в этом деле. Мы, естественно, озабочены им; поспеши же со всей полнотой и ясностью известить нас, – что тебе должно бы сделать уже и раньше. Ибо мы, считая дела, касающиеся священных лиц, весьма важными, до зрелого их исследования не можем высказаться в пользу той или другой стороны, не выслушав всего со всей справедливостью». Здесь мы встречаемся с весьма слабым подобием того столкновения, которое вышло у Юлия с антиохийскими епископами. Флавиан писал Льву Великому по этому делу лишь для того, чтобы папа не оставался в неведении, что Евтихий на константинопольском соборе отлучен от церкви; константинопольский патриарх просил папу известить об этом и подведомых ему епископов, чтобы кто-нибудь из них по ошибке не принял Евтихия в церковное общение. Словом, Флавиан сообщает папе определение собора лишь к сведению и, пожалуй, даже к исполнению. А Лев Великий думает о пересмотре всего этого дела. Но из его слов далеко не ясно, вступается ли он в это дело как третейский судья, как judex ex compromisso, или же в силу принадлежащего ему jure divino права высшего надзора над всей вселенской церковью. С верным тактом, он неясностью фразы прикрывает свои папистические притязания от протеста и возражений. |
| op., s. 42. 1895 «Дух старше ( πρεσβτερον) Сына: тварное и служебное существо. Ер. CCLI. Migne, gr. в., t. 32, p. 937. 1898 Мы выше упоминали, что и противники константинопольского символа не отрицают этого, но чтобы в τμος, посланном на Запад, содержалось «полное признание единосущия Духа с Отцом», – это чистое предположение. 1899 Омиусиане, осужденные на соборе, принадлежали, главным образом, к провинции Геллеспонта, но их много было разсеяно и по другим провинциям Востока. 1911 Действительность превысила эти ожидания: символ, как мы говорили, получил значение вселенского в преимущественном смысле. 1912 Этот пункт у А.Гарнака помещается в числе опущений, наблюдаемых в константинопольском символе по сравнению с никейским, но здесь мы имеем дело только с перестановкой слов из второго члена в первый. 1913 πρ τν ανων (3 ант. ф.); προ πνων τν ανων κ το πατρς γεννηθντα (4 ф. Hahn, 187); Филиппопольская и Сирмийская-тоже (Hahn, 192, 196); Сирмийская 359 и Никская; πρ πντων τν ανων κα πρ πσης καταληπτς οσας (Hahn, 204. 206). И даже известная. Сардикийская формула: γεγεννημνον πρ πντων (Hahn, 188). 1915 Hahn, 192. 196. Любопытно, что в сардикийской формуле этого пункта нет (Hahn, 188). Аналогичные константинопольскому символу выражения: ο τς βασιλεας οκ σται τλος -встречаются и в других поместных символах позднейшего происхождения: в « ρμηνεα» Афанасия (Hahn, 138), символе апостольских постановлений (Hahn, 141),. армянском вероисповедании (Hahn, 15В). 1918 Все эти выражения встречаются и в других символьных изложениях того времени: в « ρμηνεα» (Hahn, 133), апостольских постановлениях (s. 140), в каппадокийском (s. 149), армянском (s. 152, 153) и отчасти антиохийском (s. 141) символах. Но как скоро подлинность константинопольского символа доказана неопровержимо, новый пересмотр хронологии этих символов, и теперь недостаточно установленной (см. Hahn, s. 154), становится научной необходимостью. 1920 Ср. » Ες τ πνεμα τ γιον, τ κριον, τ ζωοποιν, τ κ το πατρς κπορευομνον, τ συν πατρ» и т.д. |
| Вместе с тем нельзя не отметить следующего загадочного и любопытного явления: легаты, протестуя против 28-го канона, ссылались на инструкцию Льва, гласившую: «всеми способами да охраняется в вас достоинство нашего лица, а если бы некоторые(?!), по убеждению в значении своих городов, покусились поколебать оное, таких опровергнут, как требует право» 806 . Не будет произвольным думать, что у Льва, продиктовавшего такое наставление, были какие-то основания заранее опасаться, «покушений поколебать достоинство его лица», и что под этими таинственными «некоторыми» разумелись константинопольские правительство и клир. Так толкуем этот загадочный термин потому, что им папа не мог намекать на Анатолия, потому что, как мы видели, он считал Анатолия вполне себе обязанным и, следовательно, мог расчитывать на его благодарность и беспритязательность, на последнюю особенно в виду неустановившегося положения Анатолия, посвященного лицами, судить которых должен был Халкидонский собор. После всего сказанного ясно, что и инициатива определений соборных о константинопольской кафедре принадлежала не Анатолию, а, как совершенно справедливо сообщает последний в своем письме к Льву и как заявляют о том в послании к нему же отцы собора, –1) императорской чете, 2) сенату, 3) самим отцам собора и 4) клиру константинопольскому, – До сих пор мы показали вероятность первой половины этого утверждения, т. е., что Анатолий не был главным деятелем при соборном обсуждении положения константинопольской кафедры; теперь мы покажем вероятность второй. 1) Что касается Маркиана и Пульхерии, то бросается в глаза прежде всего то обстоятельство, что они не отвечали на жалобы папы Против Анатолия, изложенный выше. Не только не сохранилось их писем к Льву, но и в массе писем последнего нет нигде намека на то, чтобы он получил что-либо утешительное в ответ от константинопольских властителей. Как ниже увидим, уже через несколько лет после собора папе приходилось заставлять Анатолия отказаться от честолюбивых притязаний все тем же путем, т. |
| Когда в 1453 году место Восточной Римской империи в Константинополе заняла империя Османская, патриархат был сохранен Мехмедом Завоевателем и его преемниками в качестве одного из государственных департаментов, и вместе с тем приобрел крупные властные полномочия в двух направлениях. Во-первых, османское правительство наделило патриархат новыми светскими функциями (преимущественно судебного порядка) в отношении своей паствы, которые предыдущее правительство Восточной Римской империи отводило другим министерствам. А во-вторых, сама эта паства была увеличена за счет включения всего православного населения, находящегося под османским владычеством. Этот период был зенитом Константинопольского патриархата, а его кульминация пришлась на XVIII столетие, когда автокефальные Сербская и Болгарская Церкви Печа и Охриды были наконец подавлены османским правительством по просьбе «Фанара». Патриархат теперь сознательно служил инструментом греческого национализма и использовал свой патронаж для того, чтобы ставить греческих клириков во главе славянских, албанских, турецких и арабо-язычных православных общин и чтобы пропагандировать греческую культуру и язык. Однако именно этот национализм, вдохновленный на этот раз западными политическими идеями, и привел патриархат к крушению... Вселенский патриархат провалился между двумя стульями. Он стал изгоем для своего владыки и работодателя - османского правительства, по причине неотвратимых симпатий по меньшей мере к одному из государств-преемников Османской империи - Греческому королевству. С другой стороны, его власть не может быть принята Грецией или какой-либо иной из стран-преемниц, поскольку патриархат остается инструментом Порты, пусть и дискредитированным и не очень покорным. Его паства сократилась пропорционально тому, как одна за другой православные народности высвобождались от османского владычества. Территориальные изменения, вызванные балканскими войнами, переселение греков из Анатолии... свели его паству к грекоговорящим православным турецким гражданам, проживающим в Константинополе, и нет никакой уверенности, что даже они удержатся в Турции в нынешней ситуации. В то же время процесс реформирования Турецкого государства в соответствии с западной моделью, продолжающийся со времени правления Махмуда II, последовательно лишает патриархат тех светских функций, которыми он был наделен Мехмедом Завоевателем. Теперь, когда прежняя Османская империя полностью распалась, и ее территория перераспределена между независимыми национальными государствами, для патриархата остается столь же мало места, как и для халифата, и если он и продолжит свое существование, то оно будет, как и у халифата, бессильным и едва заметным, лишь немного или вовсе никак не отвечающим его былой исторической роли . |
| Затруднение, впрочем, сказанным еще не устраняется. Допустим, что Феофан не говорит в тексте особо, что каждый из пяти патриархов (Анатолий, Геннадий, Акакий, Евфимий и Македоний) возведен и умер или изгнан в таком то году, тем не менее, у него указывается, по крайней мере, порядок, в котором некоторые из этих патриархов преемствовали друг другу; напр. под годом от сотворения мipa 5981 (по нашему 488–489) он говорит: «по смерти Акакия Фравита правил епископством три месяца... По кончине Фравиты константинопольское епископство принял пресвитер Евфимия. попечитель о бедных в Неаполе» 256 ; или – под годом от сотворения мipa 5988 (495–496) он замечает: «созвав живших в столице епископов, (Анастасий) жаловался на Евфимия, и те в угоду царю низложили его... На место его царь представил в константинопольские епископы Македония, бывшего скевофилакса» 257 . Так как для каждого года существует особая рубрика, то Анастасий, конечно, должен был знать время перемен в константинопольском патриархате; если же он, однако, не обратил внимания на это, то, по-видимому, только потому, что просто не интересовался особенно хронологией наших патриархов. На самом же деле это, кажется, было не совсем так. Только что приведенные сообщения Феофана о порядке занятия кафедры константинопольской патриархами Акакием, Фравитой, Евфимием и Македонием есть у Анастасия, переведены им с буквальной точностью 258 , но они не приурочены только к известным годам, как это мы видим у Феофана. Нельзя ли принять другого объяснения для такого различия перевода от оригинала, помимо ссылки на то, что Анастасий вообще сокращал подлинник? Нам думается, что в означенных местах – рубрик, помеченных отдельными годами от сотворения мipa, от Р. Хр. и проч., в списках Феофановой летописи, которыми пользовался Анастасий, не существовало; а просто Феофаном веден был общий рассказ о событиях нескольких лет сразу, причем соединительными частицами рассказа были не – «в этом году, в том же году», а – «потом, в те времена» и пр., т. |
| Отцы Собора переслали западным епископам для ознакомления 530 томос догматического содержания, однако не сочли нужным официально поставить их в известность относительно изданных Собором правил 531 . То обстоятельство, что принятые в Константинополе решения приняты были без какого-либо участия с их стороны, не понравилось ряду западных епископов, и в особенности Амвросию Медиоланскому 532 . В свете таких событий неоднократно ставился вопрос, как может Константинопольский Собор 381 г. считаться Вселенским. Уже отцы, собравшиеся в Константинополе в 382 г., именно так именуют Собор, состоявшийся в этом городе в предшествующем году 533 , однако очевидно, что они не придавали этому прилагательному того точного и технического значения, которое оно приобрело впоследствии. Мы располагаем доказательством этому в виде составленного ими правила, где термин «Вселенский Собор» относится к любому собранию епископов на более высоком уровне, нежели пределы одного гражданского диоцеза 534 . В IV в. отсутствовало еще четкое представление о том, что Вселенские Соборы относятся к совершенно особой категории, имеющей вполне определенные признаки 535 . Переоценка значения Собора 381 г. была проведена семьдесят лет спустя отцами Халкидонского Собора. Действительно, тогда практически одинаково высоко был оценен Никейский Символ веры и символ, приписываемый Собору 381 г. 536 Кроме того, решение относительно привилегий кафедры нового Рима, принятое ограниченным количеством отцов 29 октября 451 г., представлено было в качестве пояснения 3 правила Собора 381 г. 537 Инициатива прочтения Константинопольского Символа исходила от императорских представителей, без сомнения, не без скрытых причин. Император Маркиан был убежден, что для прекращения богословских споров Халкидонскому Собору необходимо было издать догматическое постановление ad hoc, тогда как большинство участников Собора желало ограничиться Никейским Символом 538 . Ссылаясь на Константинопольский символ, представители императора намеревались показать, что ввиду новых догматических отклонений возникла необходимость принять соответствующее определение, как поступили и 150 отцов в 381 г. для опровержения ереси пневматомахов. Что же касается второго пункта – утверждения и разъяснения привилегий Константинопольского престола – император Маркиан мог рассчитывать на полную поддержку архиепископа Анатолия и столичного духовенства. Однако необходимо было показать, что здесь не было никакого нововведения. Речь должна была идти об утверждении, с соответствующими разъяснениями, решения, принятого Собором 381 г. А это в свою очередь подразумевало, что Собор 381 г. действительно был Вселенским Собором. |
| —149— чем описывается состояние школ и всего дела воспитания в дореформенную эпоху. Изложение педагогических воззрений Пирогова и Ушинского сделано автором с заметным старанием: полно, отчетливо и правильно. Это – лучшая часть сочинения, в которой автор обнаружил и достаточное развитие, и немалый труд: внимательно изучив воззрения названных педагогов, он сумел выделить в них наиболее важное и характерное, а по местам дал и надлежащую оценку их. Для степени кандидата богословия рассматриваемое сочинение может быть признано достаточным». 33) Экстраординарного профессора Анатолия Спасского о сочинении студента Саригиани Евангела: «Отношения турецкого правительства к правам и преимуществам Константинопольского патриарха»: «Когда в октябре 1890 года, – начинает г. Саригиани свое сочинение, – телеграф оповестил миру о неслыханном факте закрытия церквей в Константинопольском патриархате, не только иноверцы, но и сам православный греческий народ не знал хорошо, в чем тут дело..., и в то время как последний доверчиво подчинился своим духовным пастырям, ожидая, чем все это кончится, европейские публицисты не постеснялись объявить все это как querelle des prêtres, предсказывая скорое и неблагоприятное решение… Легкомыслие европейцев объясняется только полнейшим незнанием того животрепещущего вопроса, который послужил причиной интердикта.... Но не только инославные, но и большинство православного греческого народа не сознавало ясно всей важности тех прав и преимуществ, обладание которыми оспаривало турецкое правительство» (Предисл. I-II стр.). Действительно, вопрос о правах и привилегиях является самым жгучим вопросом в современной жизни Константинопольского патриархата, обусловливающим все те нестроения, которые так поражают незнакомого с делом наблюдателя истории его за последние десятилетия. Выяснить этот вопрос в его исторических и юридических основах и обследовать его историю за истекшее XIX столетие, когда он вступил в новый фазис сво- —150— его развития, – это и составляет задачу сочинения г. Саригиани. |
| – Самая мысль о пересмотр и дополнении никейского символа вовсе не могла представляться о.о. константинопольского собора так странной и неосуществимой, как это нам кажется на первый взгляд. Запад, в богослужебной практике которого продолжал сохраняться апостольский символ, мог безразлично смотреть на это. Египет и Александрия, как из уважения к памяти Афанасия, так и для поддержания своего влияния в церкви, естественно, должны были смотреть на никейский символ, как на нечто неизменное, раз навсегда данное. Иначе дело обстояло на Востоке. Символьное творчество, начавшееся с 352 года в различных поместных церквах, показывает, что здесь не связывали никаких мистических предубеждений относительно древне-принятого текста. Старые вероизложения здесь спокойно исправляли и дополняли, вовсе не думая этим наносить оскорбления памяти отцов, и приходили иногда к результатами аналогичным константинопольскому символу 1903 . Мелетий антиохийский и Евсевий самосатский, – эти главные руководители новоникейской партии, – дали новые, вновь пересмотренные символы, один – антиохийской церкви 1904 , другой – месопотамской 1905 . Нельзя сказать, чтобы и никейский символ на всем протяжении от 325 года до 380 года оставался неприкосновенным: выше мы указывали, что омиусиане в своем списке никейского символа, представленном папе Ливерию, опустили слова « κ οσας». Неудивительно, поэтому, если и о.о. константинопольского собора не чувствовали ни малейшего смущения, принимаясь за переработку никейского символа и желая πλαττερον изложить свою веру. Преемники тех людей, которые заявили себя необыкновенным символьным творчеством в противоположность этому символу, они научились ценить не букву, а смысл, и считали «неблагоразумным делом» ( Григорий Богослов ) привязываться к одному тексту; понятно также, почему они «уловили» и тех, которые сначала были противниками их. Нужда в пополнении никейского символа чувствовалась вовсе не ко времени халкидонского собора: духоборчество, маркеллианство, аполлинарианство тогда уже утратили свою остроту и даже прекратили свое существование; возникшие же вновь заблуждения-несторианство и монофизитство-требовали не пополнения символа, а особого вероопределения, какое и было сделано халкидонским собором. |
| и их преемники» (С. 455–465) и «Происхождение актов Вселенских соборов» (С. 465–494). 42 Здесь заслуживают внимания страницы (135 и сл.), обозревающие историю вопроса о браке и безбрачии духовенства в древней Церкви. 43 С этим крайне интересным явлением из области нравственной жизни древнего христианства ознакомиться по-русски и можно-то только по этому исследованию А.П. Лебедева . На немецком языке имеется довольно полная брошюра по тому же вопросу: Achelis. Virgines sub-introductrae. Ein Beitrag zu VII Kapitel der 1 Korintherbrief. Leipzig, 1902. 44 Приятным исключением в этой области является Ullhorn с его «Die christliche Leibestatigkeit in der alten Kirche» (2 Aufl. Stuttgart, 1882), где материальной стороне быта древнего духовенства отдано большое внимание. 45 Одним из специальных вопросов, относящихся к эпохе Вселенских соборов, которым с особенной любовью занимался А.П. Лебедев , был вопрос о подлинности и догматическом достоинстве Константинопольского символа, принятого в общецерковную практику. Эта задача предносилась ему еще перед составлением своей докторской диссертации, которую он и хотел посвятить именно истории двух Символов, но по скудости материала должен был оставить ее; тем не менее, одной из главных целей своей диссертации он поставил: «Отметить исторические моменты, дающие понимать, как символ Константинопольский достиг вселенского значения и таким образом оправдать практику теперешней Восточной церкви» (см. его речь перед защитой диссертации, в первый раз появившуюся в печати только во втором издании книги. Сергиев Посад, 1896. С. XIV), и действительно, здесь история Константинопольского символа воспроизведена им в подробностях от начала его составления на Константинопольском соборе 381 г. до окончательного признания на Халкидонском соборе. Константинопольский символ стал, таким образом, излюбленным предметом внимания А.П. Лебедева с первых годов его научной деятельности. Он тщательно следил за всеми попытками отвергнуть подлинность этого Символа, нарождавшимися в западноевропейской литературе, и давал им свою отповедь (см.: «О символе Константинопольском, или нашей Православной церкви» – разбор Горто-Гарнаковской теории происхождения Символа/Чтения в Обществе Любителей Духовного Просвещения. |
| Нам хотят посадить на подворье в Петербурге преосвященнаго Могилевскаго Анатолия 38 . Говорят он займет только квартиру Андрея Николаевича; прочее все останется, как есть. Напишите мне, что вы о сем думаете. Октября 23-го 1859. 1300 Возвращаю листы Русской газеты, чтобы не завладеть ими. Я достал себе другие подпискою, на случай нужды. Статью благочиннаго обещали напечатать в Русской газете. Думаю после напечатать и в Московских ведомостях. Надобно еще писать против статьи о Троицкой дороге. – Старшие члены Константинопольскаго Синода (геронты) написали в Св. Синод довольно несмиренно, в великолепных выражениях, вовсе не объясняя дела. Открывается дело, которому трудно дать верное направление к доброму концу. Желаю знать ваши мысли относительно Троицкаго в Петербурге подворья 39 . 1301 Мирствуйте о Господе, отец наместник, и братия. Освященный антиминс в храме преподобныя Матроны выдать предписано. Вопрос о дворянине Павлове, удивляюсь, что предложен строителем. Жившаго в ските, и оказавшего непостоянство, выход в мир, уже по сему одному сомнительно было принять вновь. Но женившагося, и от жены приходящего принять – какая надежда? Какой тут порядок? Какой пример? Если строитель прельщается вкладом: и это грешно и неосмотрительно. Это был бы неблагословенный вклад. Прошу поспешить удалить Павлова, если он в ските. Вчера к вам хотел ехать князь Сергей Николаевич Урусов; и просил, чтобы ему дали от Лавры дрожки, дабы не ходил по грязи. Я отвечал, что вы успокоите его в сем отношении, как скоро скажет. Что предлагают поместить преосвященного Анатолия на нашем подворье, в сем тайной кривой мысли не подозреваю. О взятии его в Петербург думали гораздо прежде: но между тем взяли в Петербург много архиереев и обыкновенныя подворья наполнили. Андрей Николаевич к вам едет. Не худо поспешить заключить с ним новый контракт. Но если в нем есть условие очистить квартиру, буде понадобится; то сказать: именно: буде понадобится для приезда митрополита Московскаго. Октября 26-го. 1859. |
|
|
