| Хотя епископ Корсунский совершал крещение над князем русским, но без сомнения в Корсунь прислан был от патриарха Цареградского митрополит, долженствовавший вместе с Владимиром идти просветить землю русскую. Молчит о том летопись Несторова, но священное предание гласит, что первым митрополитом послан был некто благочестивый муж по имени Михаил, родом из Сирии, и с ним шесть епископов, между которыми долженствовали быть разделены анархии русские. Прежде нежели оставить Корсунь, Владимир хотел ознаменовать там отрадное событие своего крещения и поставил церковь ангела своего святого Василия на горе, которая была насыпана посреди города во время осады; он испросил себе в благословение от местного епископа честную главу Климента Папы Римского, пострадавшего в Херсони в 1–м веке христианства, и часть от мощей ученика его Фива: это была первая святыня, которую принес с собою Владимир в престольный Киев вместе с церковными сосудами и святыми иконами. Отселе сохранилось в земле русской название Корсунской для всякой святыни, которая носит на себе отпечаток древности. Но, собирая христианскую святыню, Владимир, как победитель, желал принести с собой и знамение своей победы, ибо он великодушно уступал Корсунь императорам греческим, как брачное вино за сестру их, царевну. Посему взял из покоренного города два медных изваяния и четырех коней медных искусства греческого, которые поставил у себя в Киеве, близ созданного им храма Богородицы, вероятно, в подражание того, как поставлены были великим Юстинианом знаменитые изваяния коней перед вратами Святой Софии. Анастас, пустивший известительную стрелу в стан Владимира, сопутствовал князю в числе иных пресвитеров корсунских, как человек, приобретший себе доверенность князя. Сопровождаемый супругой–царевной и сонмом святителей греческих, с великим торжеством оставил князь русский покоренный им город, где обрел спасение: себе и народу, и проникнутый великим званием своим, поспешил на апостольский подвиг в Киев, где первым его действием было сокрушение кумиров, им самим некогда сооруженных. Все велел он ниспровергнуть, иные рассечь на части, другие жечь огнем; идола Волоса, называемого скотьим богом, бросили в реку Почайну. Перуна же громовержца, как более уважаемого из всех кумиров, велел привязать к конскому хвосту и влечь его с горы по Боричеву свозу на реку, приставив к нему двенадцать воинов, которые били его палицами, не потому что бездушное дерево могло что–либо чувствовать, а для поругания демона, который под видом идола прельщал человеков. |
| Как может быть одно позволительно, а другое нет? Кому дано обое, тому или обое позволительно, иля обое непозволительно. – Церкви дозволено обое, ереси же ни то ни другое непозволено: ибо сие право дано одним только священникам. Почему справедливо присвояет то себе церковь , имеющая истинных священников: ересь же, не имея священников Божиих, присвоить того себе не может. Из сего явствует, что она, не имея священников, не должна себе присвоять и права священнического. Итак, они в бесстыдном своем упорстве принуждены со стыдом признаться. Надобно принять в рассуждение и то, что принявший Духа Святого принял и власть вязать и решить грехи. Ибо писано: Приимите Дух свят, имже отпустите грехи, отпустятся им: и имже держите, держатся. Почему не могущий разрешать грехи не имеет Духа Святого: дар Духа Святого есть должность священническая; право же Духа Святого состоять в том, чтоб вязать и решить грехи: итак, почему они присвояют себе должность того, о власти коего сомневаются» (кн. 1-я о покаянии, гл. 2-я, стр. 6–7. Москва, 1901 г.). б) «Подобным образом невозможно казалось, чтоб грехи отпускались чрез покаяние, но Христос позволил сие апостолам, от апостолов же перешло и до священников» (кн. 2-я, гл. 2-я, стр. 47). X. Анастас Синаит: а) «Разве ты не знаешь, что церковь Божия есть врачебница? Итак, если ты во врачебнице останешься болящим, то где после получишь исцеление? Исповедай же Богу чрез священников грехи свои. Осуди свои дела и не стыдись» (Номоканон, при Б. требнике – Павлова, Москва, 1897 г., стр. 474). б) «Находятся безумцы или, лучше сказать, нечестивцы, которые говорят, что нет пользы от исповеди пред людьми, такими же грешниками как и мы, ибо один Бог может отпускать грехи. Говорящие это пусть знают, что они, во-первых, только прикрывают свое нечестие и безумие; во-вторых, забывают слова Самого Господа к Своим ученикам: елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси а елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небесех ( Мф.18:18 )... Бог совершает спасение людей не чрез ангелов, но чрез святых людей, своих служителей, которые суть соучастники Его в делах спасения тех, кто хочет спастись» (там же, стр. |
| гг.] Россия года два или три наслаждалась потом тишиною. Владимир, к великому своему удовольствию, видел наконец совершение каменного храма в Киеве, посвященного Богоматери и художеством Греков украшенного. Там, исполненный Веры святой и любви к народу, он сказал пред олтарем Всевышнего: «Господи! В сем храме, мною сооруженном, да внимаешь всегда молитвам храбрых Россиян!» – и в знак сердечной радости угостил во дворце Княжеском Бояр и градских старцев; не забыл и людей бедных, щедро удовлетворив их нуждам. – Владимир отдал в новую церковь иконы, кресты и сосуды, взятые в Херсоне; велел служить в ней Херсонским Иереям; поручил ее любимцу своему Анастасу; уставил брать ему десятую часть из собственных доходов Княжеских и, клятвенною грамотою обязав своих наследников не преступать сего закона, положил оную в храме. Следственно, Анастас был Священного сана и, вероятно, знаменитого, когда главная церковь столицы (доныне именуемая Десятинною) находилась под его особенным ведением. Новейшие Летописцы утвердительно повествуют о Киевских Митрополитах сего времени, но, именуя их, противоречат друг другу. Нестор совсем не упоминает о Митрополии до княжения Ярославова, говоря единственно о Епископах, уважаемых Владимиром, без сомнения Греках или Славянах Греческих, которые, разумея язык наш, тем удобнее могли учить Россиян. Случай, опасный для Владимировой жизни, еще более утвердил сего Князя в чувствах набожности. Печенеги, снова напав на области Российские, приступили к Василеву, городу, построенному им на реке Стугне. Он вышел в поле с малою дружиною, не мог устоять против их множества и должен был скрыться под мостом. Окруженный со всех сторон врагами свирепыми, Владимир обещался, ежели Небо спасет его, соорудить в Василеве храм празднику того дня, Святому Преображению. Неприятели удалились, и Великий Князь, исполнив обет свой, созвал к себе на пир Вельмож, Посадников, старейшин из других городов. Желая изобразить его роскошь, Летописец говорит, что Владимир приказал сварить триста варь меду и восемь дней праздновал с Боярами в Василеве. |
| Желая напасть на укрепленный город через городской ров, Владимир велел засыпать его, но Херсонисцы сделали подкоп под стену, и с невероятными трудами очистили ров, перенесли землю внутрь города, и сложили ее в груду на площади. 346 Обладать городом помог Владимиру монах Анастас, указав источники пресной воды на вост. стороне города, преградив которые можно было оставить Херсонисцев без воды, что и сделал Владимир, заставив тем Херсонисцев сдаться. Вступивши в город, Владимир объявил о своем желании креститься, что и исполнил над ним и его окружающими Епископ Михаил. Причем князь исцелился от глазной болезни. Потом князь обвенчался с Анною, дочерью Петра, царя Болгарского, женатого на сестре Греческого Императора. Царевна явилась из Болгары, сопровождаемая множеством лиц, кои потом поступили в Великокняжескую свиту. Понятно, что все это заняло много времени, в которое, по свидетельству Нестора, Владимир жил в чертогах за церковью Св. Иакова посреди Херсонской площади. 347 Оставляя Херсонис, Владимир взял из Херсониса многие украшения для церквей, мощи Св. Климента и ученика его Фивы, а также несколько свящ. сосудов, 2 часовни, 2 дверей из коринфской меди и 4 медных коня. С ним отправились в Россию четыре Епископа, множество священников, диаконы и певчие славянские. На память о своем крещении Владимир приказал сделать деревянную церковь . Духовною славою и церковным великолепием Херсониса как бы благоугодно было провидению подготовить и совершить достославное просвещение Великого и равноапостольного Князя Владимира, а через него и всей Русской земли. Совершив это свое великое назначение, Херсонис начал упадать. Упадок Херсониса начался через соперничество других греческих колоний (Судака и Феодосии), а потом через нападение разных народов, которые постепенно все более и более разрушали и самый город. В 1078 году по просьбе Императора Михаила Дука, посылал войско против возмутившихся Херсонисцев В. К. Всеволод, под начальством сыновей своих Владимира и Глеба. В 1095 году ходил войною против Херсонисцев, захвативших несколько русских судов, Владимир Всеволодович. Около того же года был уведен в плен в Херсонис препод. Евстратий вместе с другими 50 киевлянами. Здесь он был распят на кресте, и прободен евреями 28 марта, в день Еврейской пасхи. |
| На следующий год после своего крещения приступил Владимир к строению храма во имя Богоматери близ своего терема в Киеве, на том месте, где пострадали мученики варяжские, и вызвал для сего опытных мастеров из Греции, ибо он хотел, чтобы храм сей по своему благолепию не уступал Корсунским, и не щадил для украшения его сокровищ своих; мусия и честные иконы и вся утварь были ему принесены из Царьграда; Анастас, пресвитер заблаговременно назначен для служения при сей новой церкви, которая прозвалась десятинною, потому что Владимир посвятил на содержание ее десятую часть княжеских доходов. Когда же через шесть лет довершен был соборный храм сей, который праздновал собору Матери Божией на другой день Рождества Христова, радостью исполнилось сердце нового Соломона и, в день торжественного освящения, так помолился он Господу: «Господи Боже! призри с небеси и виждь и посети виноград сей и утверди новых людей сих, которых насадила десница твоя, сердце коих ты обратил к разумному познанию тебя истиннаго Бога. Призри на церковь твою, созданную недостойным рабом твоим во имя родившей тебя Матери Девы, и если кто помолиться в церкви сей, услыши его молитву, ради молитвы пречистой Богородицы! Я же клятвенно обещаю церкви сей десятую часть имения моего и всех моих городов, а если кто отымет сие, со мною станет на суд пред Господом.» Светел был праздник, Владимир угостил Святителей и бояр княжескою своею трапезою и не были им забыты нищие. Сокрушаемы были идолы, но не везде с одинаковым успехом: в Новгороде, куда ходил сам Митрополит с пресвитерами, возник ропот народный, ибо не хотели расстаться язычники с своим кумиром; однако благоразумный правитель, дядя Владимира, Добрыня, помог Святителю и с помощию его низвержен был Перун в мимотекущий Волхов, подобно как в Киеве низвергли в Днепр; также влекли его и поражали ударами, чтобы посрамить демона пред лицем веровавших ему людей. В Новгороде поставлен был один из Епископов, пришедших из Корсуни, именем Иоаким, который озаботился о распространении христианства в обширной области Новгородской. Сам Владимир, как гласит местное предание, с другими Епископами и пресвитерами, обходил северные пределы Руси и заложил на берегу Клязьмы город во имя свое; везде, где только мог на пути, сооружал церкви, ставил города, чтобы привлечь рассеянных под сень христианства. Таким образом положил основание многим городам по Десне, Трубежу и Суле, и населил их Славянскими племенами, ив окрестностях Киева основал Белград, который более других был ему по сердцу. |
| Узнав, что настал час, святые стали на коленях молиться и говорили: «Господи Боже, силой своей ты удостоил нас пройти путь наш в чистоте во славу всесвятой Троицы. Услышь, Господи, молитвы наши и укрепи нас [св.] Духом своим в час смерти, содержи нас в бесстрашии перед дьявольским обманом и гневом тирана. Сподобь нас всех умереть в истинном исповедании, принять венец и наслаждаться вечной жизнью. Услышь, Господи, молитву нашу и смилуйся над страной Арменией, чтобы обратилась она к поклонению и прославлению Троицы, ибо тебе принадлежат все создания и тебе подобает поклонение и слава их, Господи Боже наш. Услышь, Господи, молитву рабов твоих, уповающих на тебя, – пусть земля, на которую прольется кровь мученичества нашего, станет целебной для всех хворых и пусть [из этой] земли бьют источники для исцеления больных; и, если кто придет во имя наше с верой, а также [томимый] болезнью или мучимый лихорадкой, одержимый ли бесом этих нечестивцев или страдающих многими недугами, и станет молить тебя, Господи Боже наш, на месте нашего заклания, услышь их, и смилуйся над ними, и спаси от всех бед, исцели от всех напастей души и тела, ибо ты всемогущ и тебе подобает слава во веки веков, Аминь», Тогда глас был к ним с небес: «О чем однажды попросили вы, даю вам – да будет место мученичества вашего источником целебных вод и земля эта целебной от многих недугов. Вам же, возлюбленные мои, за многие труды, достигнутые через великие лишения, [дарую] покой и радость, ныне и присно». Святые, укрепившись небесной силой, перекрестились и пошли к тирану на смерть. Те изрубили их своими мечами. И они испустили дух на руках ангелов в добром исповедании Отцу и Сыну и Духу св., день же был 17-й месяца навасард. Вот имена блаженных: св. Сукиас, Лункианос, Полоктэс, Кодратос, Идиксикирос, Мемнас, Фокас, Сергис, Дуетиос, Андраниос, Зосимос, Бектос, Талкеса, Иорданэс, Анастас, Теодорос, Акопос, Феодосиос. Так блаженные оставались на горе Сукавет 44 года, питаясь не хлебом, а силой и милостью Господа их. Так восприняли они мученическую смерть и получили от Бога Христа венец победы. |
| В начале июня 1665 г. греченин Анастас Юрьев привез письма к царю Алексею Михайловичу от иерусалимского архимандрита Иоасафа и грека Василия Иванова. «Правила, принесенные Мелетием, – писал Иоасаф – подписаны четырьмя патриархами, письма же посланные от Иерусалимского патриарха с Саввою, с Кондратом, и с Порфирием (Оловениковым) суть истинные. По отъезде последнего иерусалимский патриарх прислал своего архидиакона, чтобы нечто передать словесно Порфирию, но так как он уже уехал, то архидиакон писал к вашему царскому величеству о том, что ему было приказано от патриарха и письмо послал с греком Иваном Алексеевым. Мы узнали, что Савва 207 не был принят, как принесший достоверные письма, но он добрый и верный человек; также и бедный митрополит иконийский согрешил как человек; не зная мысли патриархов, он поверил только словам цареградского патриарха, который сказал ему, что Мелетию никаких писем не давал, а сказал это патриарх потому, что «была вещь зело тайная» 208 . Поступки Мелетия – как свидетельствует иерусалимский патриарх – были не хороши и не рассудны 209 . Грек Василий Иванов, посланный с поручением к иерусалимскому патриарху, доносил об исполнении возложенного на него поручения, и что в дальнейшем помешал ему иерусалимский архидьякон Досифей, подговорив несколько человек, которые дожидали его, Василия, чтобы над ним сделать какое-то зло; поэтому ему невозможно проехать через Черкасы с теми делами, которые он вез в Москву. Приезд Мелетия в Яссы произвел общую тревогу. Что было тайно – пишет Василий – то все стало явно. Что было дано Мелетию царское жалованье шубами, то все он распродал и торговым людям дал 500 ефимков на торговлю. Иерусалимский патриарх дал мне грамоту к патриарху Никону , которую я отдал Порфирию, и приказывал мне сказать, чтоб о патриархе Никоне подписать законное решение, чтоб патриаршествовал по уставу вселенскому. Другие же грамоты, писанные в Яссах, посланы с греченином Саввою и те есть истинные, что слышал и Порфирий из уст патриарха. «Патриарх бьет челом тебе, великому государю, да учиниши так, как в них писано, да умириши церковь Божию, чтоб не было развращения и смятения; сам не изволь гневаться и его (Никона) чтобы не печалить. Афанасию иконийскому подлинно иерусалимский патриарх говорил, что он писем не подписывал, но сказал это для того, чтобы никто о том не знал, и чтобы ты, великий государь, за то на митрополита не гневался 210 ». |
| А стоял тот чудотворный образ в городе Корсуни посреди града близ церкви апостола Якова, брата Иоанна Богослова. А в этой церкви апостола Якова крестился самодержавный и великий князь Владимир Святославич Киевский и всея Руси. А палата была большая красивая у чудотворцева храма позади алтаря, в ней же греческие цари пировали, Василий и Константин Порфирородный – православные. Эти цари выдали сестру свою Анну за великого князя Владимира Святославича Киевского и прислали ее в город Корсунь. Благоверная царица Анна сперва не захотела сочетаться браком с Владимиром Святославичем и стала его умолять стать христианином. Князь великий Владимир Святославич возлюбил совет православной царицы, невесты своей, и призвал епископа Анастаса Корсунского, и повелел просвятить себя святым крещением. И по Божьему промыслу в то время разболелся Владимир глазами и ничего не видел. Епископ Анастас с попами царицыными крестил Владимира вне города Херсонеса, и погрузил его в святой купели, и тот сразу прозрел. И увидел Владимир, что тотчас исцелился, и прославил Бога, и сказал: «Воистину велик Бог христианский, и чудна вера эта». Не только глазами прозрел, но и душевными очами познал Творца своего. Тогда была радость великая в городе Корсуни по случаю крещения благоверного великого князя Владимира Святославича. В год 6732 (1224). Явился в видении святой великий чудотворец Никола Корсунский в преславном городе Херсонесе служителю своему, по имени Астафию. И сказал ему великий чудотворец Никола: «Астафий, возьми мой чудотворный образ Корсунский, супругу свою Феодосию и сына своего Астафия и иди в землю Рязанскую. Там хочу пребывать, и чудеса творить, и место то прославить». Астафий пробудился от этого видения и стал ужасаться. А во вторую мочь чудотворец снова ему явился. Астафий в еще больший страх пришел и стал думать: «О великий чудотворец Никола, куда велишь идти? Я, раб твой, ни земли Рязанской не знаю, ни в сердце своем не помышляю. Не знаю той земли, на востоке ли, или на западе, или на юге, или на севере»– так про себя думал. |
| Рассмотренного достаточно, чтобы сделать главный вывод: доводы критической версии, отрицающей взятие Херсонеса Владимиром в 988 году и крещение его именно там, слишком неосновательны и, в свою очередь, не выдерживают критики, тогда как данные в пользу этих даты и места достаточно прочны и устойчивы во всей своей совокупности. Нет поэтому оснований для пересмотра летописной и житийной датировки (988) крещения как самого князя Владимира, так и киевлян. Крещение Владимира с дружиной, по летописи, очень соответствует духу князя – внука княгини Ольги, много интересовавшегося обстоятельствами ее крещения! Невозможно представить более премудрого, удачного, точного соединения своего крещения и дружины (т. е. начала Крещения Руси) с величайшей духовно-политической выгодой для Русской земли – династическим браком, породнением с византийскими императорами. Это было небывалым возвышением иерархического ранга Русского государства и в духовном отношении, и в плане международного престижа. В определенном смысле эхо было точным повторением того, что совершила благоверная княгиня Ольга. Здесь можно вновь дивиться Божию Промыслу: духовное обращение Владимира ко Христу совпадает по времени с такими внешними обстоятельствами Православной Византии, которые вынуждают ее просить Русь о помощи, породниться с ней в буквальном смысле слова и соделаться ей родственной духовно, приняв участие в Крещении и просвещении Руси святой Православной верой, теперь уже на высшем церковно-государственном уровне! Однако во многих отношениях деяние князя Владимира имеет и другой, отличающийся от деяния Ольги, смысл... Рассмотрим теперь то, что сообщает нам «Повесть временных лет» [I, 1, с. 127 – 131]. При осаде Херсонеса, когда «протопоп» (?) Анастас подал Владимиру ценный совет как овладеть городом, князь воскликнул: «Если сбудется это – крещусь!» Очень естественное, непроизвольное восклицание человека, уже обратившегося ко Христу, но ожидающего еще и некоторых знамений Божией к нему милости и силы... Город, лишившийся воды, сдался. Ультиматум Владимира в Константинополе вынуждены были принять. Решающим доводом для царевны Анны в пользу брака с русским князем послужили слова, влагаемые летописцами в уста ее братьев Василия и Константина: «“Может быть, обратит тобою Бог землю Русскую к покаянию, а Греческую землю избавишь от ужасной войны. Видишь ли, сколько зла наделала грекам Русь?” И едва принудили ее. Она же села в корабль с плачем и отправилась через море. И пришла в Корсунь» [I, 1, с. 127 – 131]. Здесь Анну ожидала невеселая новость. Ее жених, князь Владимир, «по Божию устроению... разболелся глазами и не видел ничего, и скорбел сильно, и не знал, что сделать. И послала к нему царица (так называет летопись Анну. – Авт.) сказать, чтобы он крестился скорей» («если же не крестишься, то не избежишь недуга своего»). Какова сила веры «царицы»! «Услышав это, Владимир сказал: “Если вправду исполнится это, то поистине велик Бог христианский”. |
| К. В. Неклюдов Почитание И. В христианской традиции Древнейшее упоминание о месте захоронения И. содержится в Бурдигальском итинерарии 333 г., согласно которому гробница пророка находилась в Иосафатовой (Кедронской) долине: «Невдалеке отсюда, как бы на вержение камня, находятся два памятника дивной красоты, в одном, который действительно вытесан из одного камня, положен Исаия пророк, в другом же Езекия, царь Иудеев» (Itinerarium Burdigalense//CCSL. 175. P. 17-18 (рус. пер.: Бордосский путник 333 г.//ППС. 1882. Т. 1. Вып. 2(2). С. 30)). В настоящее время эти гробницы связывают с именами прор. Захарии и Авессалома. Данное известие дополняют сведения, содержащиеся в сочинениях о ветхозаветных пророках, которые приписываются свт. Епифанию Кипрскому и сщмч. Дорофею Тирскому,- «О жизни и смерти пророков» (De prophetarum vita et obitu - CPG, N 3777-3778; в 2 редакциях) и «Жития пророков» (Prophetarum vitae - BHG, N 1586), где говорится, что И., распиленный на 2 части царем Манассией, был погребен под дубом у источника Ен-Рогел (на юго-вост. окраине Иерусалима, немного южнее соединения Енномовой долины с Кедроном), а затем его тело было перезахоронено в благодарность за чудо изведения пророком воды в Силоаме недалеко от этого источника, близ царских гробниц и позади могил священнослужителей (к югу от Иерусалима) (Vitae prophetarum. Lpz., 1907. Р. 8-9, 40-43, 60-61). Эти сведения были включены в «Пасхальную хронику» (Chron. Pasch. Vol. 1. P. 290-292), в визант. Синаксари (Синаксарь К-польской ц., кон. Х в.- SynCP. Col. 665-667; Минологий имп. Василия II, кон. Х - нач. XI в.- PG. 117. Col. 444) и во вторичную версию «Греческой легенды» И. (Paris. gr. 1534, XI-XII вв.), где они следуют за основной частью, которая представляет собой сокращенную переработку апокрифического «Вознесения пророка Исаии» (BHG, N 958). Арм. автор VII - нач. VIII в. Анастас Вардапет упоминает о монастыре Нораванк, который «находится около могилы пророка Исайи, в той же стороне, где Масличная гора» ( Тер-Мкртичян Л. Х. Армянские источники о Палестине V-XVIII вв. М., 1991. С. 94). |
|
|
