| Повсеместно приказано было искать металлической руды; учрежден был особый приказ рудосыскных дел. Для прекращения проволочек в делах, запрещено в челобитных примешивать лишние предметы, не относящиеся прямо к делу, и приказано делать немедленно допрос по возникающим искам. Запрещено принимать пустые жалобы о нанесенном бесчестии вроде того, как некто жаловался на другого, что тот смотрит на него зверообразно. 15-го июля 1700 года неоплатных и злостных должников велено бить кнутом и ссылать на каторгу в Азов. Царь в этот год сделал несколько важных начатков для просвещения. 10 февраля он дал привилегию амстердамскому жителю Иоганну Тессингу завести в Амстердаме русскую типографию и печатать в ней на славянском и голландском языках, а также на славянском с латинским вместе, географические карты, чертежи, портреты и книги по части математики и архитектуры, художеств, военного искусства, но отнюдь не печатать церковных книг, как славянских, так и греческих. Тессинг имел исключительное право в течение пятнадцати лет продавать свои книги в России. Петр ставил условием, чтобы в напечатанных таким образом книгах и чертежах не было понижения превысокой чести царского величества и государства, а чтобы все клонилось к славе и похвале. Составлением и редакцией этих книг занимался малоросс Копиевский. Предприятие это показало более доброго желания, чем принесло пользы. Тессинг был человек мало ученый и вскоре поссорился с Копиевским. Копиевский в тот же год выхлопотал привилегию для себя, составил и напечатал несколько книг, имевших целью знакомить русских с иностранными языками и научными сведениями. Таковы его Грамматики славянская и латинская; Разговоры на трех языках: латинском, русском и немецком; «Книга, учащая морского плавания» – перевод с одного голландского учебника; «Руковедение во арифметику», «Введение во всякую историю», в котором автор знакомит читателя с разными историческими событиями и с географическими сведениями, но вместе с тем сообщает, что славяно-российский народ славнее всех народов своим благоразумием; наконец, Копиевский издал по-латыни и по-русски басни Эзопа. Деятельность его за границей продолжалась до 1707 года, когда он возвратился в Россию. Петр в Москве положил основание математической и навигаторской школам. Первая разделялась на три класса и имела целью приготовить молодых людей, годных в военную и морскую службу и вообще сведущих в реальных, практических науках; в ней через несколько лет ежегодно получали воспитание до 700 юношей. В навигаторской школе преподавались науки, относящиеся исключительно к мореплаванию. В конце 1702 года положено было печатать куранты «о всяких делах Московского государства и окрестных государств». Таким образом началась русская периодическая пресса. |
| Ко мне попадает множество детей, которые уже покалечены. У них уже сложилась картина, что они хуже всех. И когда такого человека постепенно вытягиваешь из этого состояния, стоит где-нибудь в неблагоприятный момент сказать, что он сделал не здорово, вдруг какой-то шлюз открывается и оказывается, что ты его дико наказал. А ты даже предположить не мог такого эффекта. Это, кстати, одно из последствий, которые неагрессивные педагоги вынуждены огребать в полной мере. – Сколько таких детей? – Статистики здесь нет. Все-таки, наверное, меньше половины. Это что касается моего класса. Все дети разные. Сейчас по моим наблюдениям подростки стали гораздо устойчивее. В них стало гораздо больше пофигизма, чем лет 10-15 назад. И это им помогает не воспринимать действия преподавателей как серьезное покушение на свою личность и ценность, как что-то агрессивное. Они отгорожены, я считаю, что это большой плюс. Раньше ребенок гораздо дольше оставался в подчиненном положении, сейчас ситуация изменилась. – Вы видели профессионального музыканта, который ненавидит то, что он делает? – Конечно, их полно. И дети такие есть. Они даже поступают в консерватории, просто не зная, чем им заняться, потому что это вроде получше получается, чем остальное. А потом люди вырастают и ненавидят свою профессию. – Почему тогда многие жалеют, что бросили музыкальную школу? – Есть масса примеров, когда люди бросали и возвращались, не выдерживая. Среди них даже одна моя известнейшая ученица, ныне профессор Амстердамской консерватории. Которая в свое время ушла в иностранные языки, потому что семья тогда считала, что наша профессия так себе. Бросают, потому что это непростая работа. А жалеют, потому что музыкой заниматься хорошо. Это очень просветляет, дисциплинирует и организует все в тебе, в том числе внутри тоже. И это большое удовольствие. Вот ты бросил, потому что трудно, а потом оказалось, что без этого тебе-то плохо совсем. Так что желаю всем продолжить жить бок о бок с музыкой. А задача родителя — поддержать и объяснить, что сразу все не бывает. |
| Русская предприимчивость не оправдала ожиданий преобразователя: приходилось указами предписывать капиталистам строить фабрики, составлять компании, назначать компанейщиков и их товарищей. Петр обыкновенно на казенный счет строил надобную новую фабрику или завод и потом на льготных условиях сдавал их, даже навязывал частным предпринимателям. Так в 1712 г. велено было завести казной суконные фабрики и отдать торговым людям, собрав компанию, «а буде волею не похотят, хотя в неволю, а за завод деньги брать погодно с легкостью, дабы ласково им в том деле промышлять было». Так заведение фабрики или образование компании становились службой по наряду, своего рода повинностью, а фабрика и компания получали характер государственного учреждения. Петр пользовался старым порядком, чтобы, перетасовав его условия, применить его к новым фискальным нуждам. Прежде казна эксплуатировала свои доходные статьи, кабаки, таможни или посредством вольного откупа с торгов из-за наддачи, или посредством верной службы выборных агентов. Теперь возникли новые производства, новые доходные статьи, обещавшие также, по указу о компаниях, «в сборах казны пополнение», но требовавшие видоизмененных способов фискальной эксплуатации. В своих фабриках и компаниях Петр соединил принудительность предприятия с монопольностью производства. Такое казенно-парниковое воспитание промышленности неизбежно вело к правительственному вмешательству, а мелочная регламентация и придирчивый надзор при непривычке к делу отпугивают охотников. Была и еще одна помеха успехам промышленности: это – запуганность капиталов. При общем бесправии внизу и произволе наверху робкие люди не пускали в оборот своих сбережений: крестьяне и рядовые промышленные люди прятали их в землю от помещиков, от податных и таможенных сборщиков, а дворяне по ходячему тогда между ними правилу стричь своих крестьян догола, как овец, не желая колоть глаза другим столь благоприобретаемыми избытками, запирали свое золото в ларцы или, кто поумнее, отправляли его в лондонские, венецианские и амстердамские банки. |
| Купечество здешнее и английское не прочь, чтоб этим городам быть за вами, и я, сколько могу, обещаю им большую свободу в торговле, если города эти будут за вами, и успокаиваю их всячески, чтоб только они не помогали шведу и не принуждали к тому Штатов своим докучным прошением. На днях был у меня Витзен с просьбою, чтоб вы, по милосердию своему к амстердамским купцам, приказали отдать им хлеб, который теперь в Ревеле, ибо они уверены, что этот город будет в ваших руках»... Приехал в Гагу король Вильгельм III, долго разговаривал с Матвеевым при всех иностранных министрах, вспоминал с великою похвалою о Петре, о его высоком разуме, о мудрой правительственной деятельности в такие молодые годы, о многочисленных войсках, как они собраны и обучены, жалел, что нынешний поход предпринят в жестокое осеннее время, не забыл упомянуть, что ливонские города исстари принадлежали России. В Голландии и Англии сначала сильно хлопотали о мире между Россиею, польским королем и Швециею, чтоб можно было употребить шведские и саксонские войска против Франции, но когда получены были вести о сближении шведского короля с Франциею, то взгляд переменился. В марте 1701 года Матвеев доносил: «Желают здесь продолжения войны у вас со шведом, боясь, чтоб Карл XII не заключил союза с Франциею и не разорил немецких земель, как отец его, в союзе с французом, разорил Бранденбургию. Шведский министр неотступно домогается у Штатов помощи королю его; Штаты отвечали ему, что они обязаны по союзным договорам помогать его королю на западе, а не на севере, потому что география разделяет Стокгольм от Ливонии, и они не обязаны туда помощи посылать». Голландцы находились в большой тревоге: война с Франциею за испанское наследство была неизбежна и требовала огромных усилий, а тут швед требует по союзным договорам помощи, требует 300000 талеров; Матвеев представляет, что нельзя Голландии давать помощь одной из воюющих сторон, когда она взялась быть посредницею; швед настаивает, чтоб или дана была немедленно помощь, или дан был решительный отказ, и в этом последнем случае грозит вступить в союз с Франциею, и в то же время шведы распускают слухи, что царь Петр сошел с ума; с другой стороны, французский посол в Гаге ласкается к Матвееву, домогается свободной торговли для французов у Архангельска, что сильно не нравится голландцам; шли толки, что царь вступает в союз с Франциею из боязни, чтоб Людовик XIV не поднял султана на Россию. |
| Ништатский мирный договор 1721 г. входит в корпус международно-правовых актов, на которых основана легитимность территорий многих государств мира. Нынешние границы Соединенных Штатов, Швеции, Франции или Испании также зиждутся, среди прочих, на весьма древних международно-правовых актах, и никем сегодня не оспариваются. По этому договору Россия навечно получала эти территории не просто как победитель в Северной войне, но в результате их покупки. " Его Царское Величество обязалось выплатить Шведскому Королевству в течение пяти лет " двух миллионов ефимков исправно без вычета и конечно от Е.К.В. с надлежащими полномочными и расписками снабденным уполномоченным... " (Под стягом России. Сборник архивных документов. М., 1992, с.122) - немалую по тогдашним меркам сумму серебром через амстердамские банки, что уже тогда осуществляли мировой финансовый " мониторинг " . Эта сумма в ценах может сравнится с казной какого-нибудь маленького государства. Совершенно очевидно, что позиции России в отношении Прибалтики не могут существенно измениться без смены концепции. Если бы с самого начала было положено в основу и донесено до всех четкое понимание, что Россия будет иметь дело не с довоенными государствами, а с частями Советского Союза, то есть с бывшими Латвийской, Эстонской и Литовской Советскими Социалистическими республиками, пожелавшими стать независимыми государствами, то многое было бы сегодня по-другому, прежде всего в военно-стратегической области, а также в сфере прав человека для русских, в полуфашистских режимах этих новоявленных " супердемократических " стран. Запад, особенно США, конечно, не пожелают преодолеть двойной стандарт, беззастенчиво применяемый к проблемам бывшего СССР. Но без такого концептуального пересмотра стратегии вряд ли можно ожидать возможностей эффективно защитить российские интересы и воспрепятствовать вступлению Прибалтики в североатлантические структуры, что вернет Россию к положению до Ливонской войны. Полезно было бы начать эту трудную и не сулящую скорых результатов, но необходимую работу. Если Европа не хочет стать заложником англосаксонских атлантических глобалистских авантюр, она должна осознать, что для серьезного и конструктивного взаимодействия с Россией, для стабильности и предсказуемости самих европейских процессов необходимо признание исторически преемственных геополитических интересов России в традиционном ареале ее влияния. |
| Свидригайлову представляется вечность, как «одна комнатка, этак вроде деревенской бани, закоптелая, а по всем углам пауки , и вот вся вечность. – Почем знать, – заключает он свое безобразное видение, от которого «холодом охватывает Раскольникова», – может быть, это и есть справедливое, и, знаете, я бы так непременно нарочно сделал». Кажется, он и не подозревает, какое страшное, мистическое и все же реальное значение могут иметь для него эти «пауки», столь родные его собственной душе, «душе паука». – Уж не вы ли и лампадку зажигаете? – насмешливо спрашивает Кириллова Ставрогин после разговора о «человекобоге». – Да, это я зажег. – Уверовали? – Старушка любит, чтобы лампадку… а ей сегодня некогда, – пробормотал Кириллов. – А сами еще не молитесь? – Я всему молюсь. Видите, паук ползет по стене, я смотрю и благодарен ему за то, что он ползет. И здесь – паук: и здесь, как везде у Достоевского, где чувствуется «соприкосновение мирам иным» через сладострастье духа – гордыню, или через гордыню плоти – сладострастье – явление этого мистического Насекомого не случайно. Оно напоминает одну загадочную подробность в жизнеописании или «житии» Спинозы: «Когда он желал дать своему уму более продолжительный отдых, – рассказывает простодушный Колерус, – он ловил и стравливал нескольких пауков или бросал в паутину мух; и наблюдение за борьбой насекомых доставляло ему такое удовольствие, что, глядя на это, он разражался громким смехом». Вот странное удовольствие для «кротчайшего из людей на земле», для святого «рабби Баруха»; вот единственная сладострастная роскошь этого бедного амстердамского жида, который гранит свои стеклышки, довольствуясь молочною кашею и полкружкою пива на четыре су в день, – гладиаторские игры пауков! Не похож ли он в это мгновение на «земных богов», римлян времен упадка, которые «в предсмертной скуке своей и тоске тешат себя фантастическими зверствами, сладострастием пауковой самки, съедающей своего самца»? Когда перечитываешь некоторые места «Этики», скрытое жало которых направлено против Евангелия, учения о сыновней любви к Богу, не кажется ли порой, что и этот маленький жид, подобно Ставрогину, «весь точно заряжен смехом»? – и вот, наконец, он дает себе волю, при виде поедающих друг друга пауков, «разражается громким смехом». |
| По мнению большинства почтенных историков, будь то господа Гумилев, Ключевский, или столь чтимый мной Фроянов, появление на исторической сцене мира русского народа как сформированного этноса следует отнести к 9 веку, хотя, существуют более ранние упоминания о предшественниках народа-богоносца, например, «Житие» Георгия Амстердамского. « Было нашествие варваров, руси, народа, как все знают, в высшей степени дикого и грубого, не носящего в себе никаких следов человеколюбия. Зверские нравами, бесчеловечные делами, обнаруживая свою кровожадность, уже одним своим видом, ни в чем другом, что свойственно людям, не находя такого удовольствия, как в смертоубийстве, они — этот губительный и на деле, и по имени народ, — начав разорение от Пропондиты и посетив прочее побережье, достиг наконец и до отечества святого, посекая нещадно всякий пол и возраст » (802-811 гг нашей эпохи). Или слова Герберта Шахриара «Я нахожусь между двумя врагами, одни – хазары, а другой – русы , которые суть враги целому миру, в особенности же арабам, а воевать с ними, кроме здешних людей, никто не умеет». И все остальное в том же духе. Я хорошо учил в институте историю, у меня нет иллюзий. И я не стесняюсь повторять, что я русский человек, потому что не стыжусь этого. А елейная чушь о Золотом веке, о реках молочных с кисельными берегами и вялыми доброхотами на них – необходимая для школьных учебников формальность. Что нельзя сказать о псевдонаучных спекуляциях на тему арийских корней. Это опасней, поскольку жуликоватые фантазеры спекулируют на тщеславии. А это лишает разума и шанса на победу. Тщеславие – гнилая слабость, основанная на сомнениях в своих силах. Воин не должен сомневаться в своей победе. Многочисленные попытки создать некие общественные образования в поддержку национальных ценностей провалились. В этом нет ничего удивительного. Для русского человека возможны только два типа организации. Один из них, к сожалению, частью утрачен — в храме для молитвы и на поле боя для сражения. Впрочем, как я понимаю, и второе утрачивается. |
| 126 В русском переводе Ч. II. стр. 317. Здесь исчисляются митрополии и архиепископии, но нет исчисления епископий, подведомственных каждому митрополиту. 127 Так по изданию Амстердамскому; но в первом издании показан год 6321. И потому Лев Аллаций относил сие постановление не к Имп. Льву Философу, но ко Льву Армянину. De Ecclesiæ Occident, et Orient, perpetua consensione. 1648. p. 425. 129 Сверх того, на 31-м м. поставлена митрополия Селевкийская, вероятно, та самая, которая, в последствии, со всем округом своим отделена от Патриаршества Антиохийского, как сказано в конце самого постановления Имп. Льва. 130 Напр. о митрополиях Фивской и Серрской (58 и 59 в постановлении Льва) свидетельствует Нил Доксопатр (1143 г.) что первая из них имела под собою 3, последняя 57 епископий. Lemoyne Varia Sacra Т. II. p. 260. 131 Патриархов с именем Константина, после Импер. Льва Философа, было двое: одни между 1059 и 1063 гг, другой 1154–1156 гг. 132 За исключением Селевкийской митрополии, которой у Нила не достаёт. О сей митрополии см. выше примеч. 14. 133 Le moine p. 253. Мы не утверждаем, что при Ниле не считалась ещё митрополия в России; но хотим сказать только то, что список митрополий, им представленный, должен быть древнее учреждения митрополии в России. 147 Подробное изъяснение приводимых мест см. Твор. св. Отц. в Русск. перев. 1849 г. книж. 2. Прибавления стр. 240–244. 150 In Ioh. Hom. II. p. 12. Подобное объяснение находим у Иеронима. Λγος, говорит он, multa significat. Nam et verbum est, et ratio, et cavsa uniuscujusque rei, per quain sunt singula, quæ subsistent: quæ universa, прибавляет он, recte intelligimus in Christo. In Ioh. I. 1. 209 Евангелист приводит не все слова пророчества, именно: у него не читаем следующих слов: но воистинну изнесет суд, возсияет, и не потухнет. Так как Евангелисту нужно было показать, что повествуемое им дело Спасителя – дело глубочайшего смирения было предречено Исайею: то он и приводит только те слова пророчества, в которых изображается смирение Господа; а те, в которых говорится о Его неослабной ревности и твёрдости в деле проповедания ( Ис.42:4 ), опускает. |
| 9. Части полиции, выслеживающие евреев во время фашистской оккупации. 10. Бабушка Франк была неизлечимо больна. 11. Традиционное голландское блюдо. 12. Часть Польши, отошедшая при ее разделе к Германии 13. Вид салата, употребляемого в основном в горячем виде. 14. Члены Нидерландского правительства. 15. Моряк Попай — сказочный герой, который, наевшись шпината, становился суперсилачом. 16. Жаргон: с унитаза. 17. День страшного суда. 18. Муссерт — руководитель нацисткой партии в Голландии 19. Бернд — двоюродный брат Анны. Послесловие редактора этого издания Мирьям Пресслер, дополненное переводчиком Утром 4 августа 1944 года между десятью и половиной одиннадцатого утра перед домом на Принсенграхт 263 остановился автомобиль. Оттуда вышел немецкий офицер Карл Йозеф Зилбербауер, одетый в военную форму, и трое вооруженных голландских сотрудников Зеленой полиции в штатском. Без сомнения, кто-то выдал укрывавшихся в доме людей. Все они были арестованы, в том числе их покровители Виктор Куглер и Йоханнес Кляйман. Полицейские захватили также все найденные ими деньги и ценности. Сразу после ареста Куглер и Кляйман были доставлены в центр предварительного заключения, затем помещены в амстердамскую тюрьму, а 11 сентября 1944 года без суда доставлены в лагерь для заключенных а Амерсфорте. Йоханнеса Кляймана отпустили 18 сентября 1944 года из-за плохого состояния здоровья. Он вернулся к своей службе в Опекте, где работал до самого дня своей смерти. Он умер 28 января 1959 года в конторе, за своим рабочим столом. Виктор Куглер бежал из плена 28 марта 1945 года во время переправы в Германию. В 1955 году он эмигрировал в Канаду, где служил страховым агентом. Он умер в Торонто в 1981 году. Элизабет (Беп) Фоскейл после войны вышла замуж, но ее мужем стал не Бертус, который по мнению Анны Франк был ее не достоин, а другой молодой человек — Кор Ван Вейк. В 1947 году Беп уволилась из Опекты и посвятила свою жизнь семье. У Беп было четверо детей — три сына и дочь. Она умерла в 1983 году. Мип Гиз стала известна на весь мир как спасительница дневника Анны Франк. После ареста обитателей Убежища она нашла записки Анны, позже она передала их ее отцу и помогла ему подготовить их к публикации. До 1947 года Мип оставалась служащей Опекты. В 1950 году на свет появился ее единственный сын Пауль. Мип Гиз умерла 11 января 2010 года, в возрасте ста лет, ее муж Ян скончался семнадцатью годами раньше. До последних дней своей жизни Мип отвечала на письма читателей дневника Анны, в 1987 году была издана ее книга «Воспоминания об Анне Франк». |
| – Можешь? Ну… – но Сам только махнул рукой и добавил: – Всё, на сцену. Второй акт прошел уже на каком-то автопилоте, Саша внутренне проигрывал разные линии поведения с Самим, но ничего не получалось. Но отступить он уже тоже после всего этого не мог: мол, сдуру брякнул, простите мальчишку. Хотя, пожалуй, и впрямь сдуру… А после спектакля они действительно сидели и выпивали – прямо в автобусе, по дороге в Амстердам, на заднем сиденье, чтобы побольше народу уместилось. С одного боку Саше жарко сопел в ухо Венька, то ли жалея о решении друга, то ли завидуя его смелости; с другого – дружески обнимал нехмелеющий Первый, подливая новые и новые порции “Московской”. Он все говорил и говорил хорошие слова и вроде бы отговаривал – но не сказал ничего главного, решающего, ради чего стоило бы забыть обо всей ерунде и спокойно вернуться в Москву, тянуть лямку несуразного и любимого театра. Не то, чтобы Саша ждал этих слов – но после неожиданной похвалы, полученной им сегодня от Первого, что-то такое могло прозвучать. Может, Первый только слегка поуговаривал, а вот уговорить, заставить сделать выбор – не считал себя вправе? А может, Саша просто играл сегодня бездарно, и все сказанное до начала спектакля относилось лишь к неожиданному и спонтанному блеску его первых амстердамских спектаклей? Блик, который неожиданно вспыхнул и пропал, мимолетный и несамостоятельный, как отсвет фонарных огней на черной воде каналов? Говорят, нет такого графомана, что не написал бы одного гениального стихотворения… Вот и Саша, наверно – бездарный актер двух-трех гениальных спектаклей. Но уже Саша опьянел – и то ли плакал, то ли дремал на плече трезвого Первого, все больше убеждая себя в собственной никчемности, а разговор замирал, скатываясь в дружелюбные междометия, пока автобус отмахивал километры автострады на пути к Амстердаму. Уже в номере гостиницы к нему пришел Сам. Лично. Саше стало просто страшно, что он, вдребезги пьяный, сейчас скажет или сделает что-то такое, после чего Сам на него и посмотреть не захочет. |
|
|
