| Но стремление к этому таинственному божеству и созерцание его составляет предмет только высшей религиозной мудрости и высшего нравственного совершенства. Для обыкновенного религиозного сознания непостижимый Брама – Ишвара остается заключенным в далеком священном сумраке. Как и Аммун в Египте, он не имеет ни храмов, ни жертв. Поэтическая фантазия, создавшие символические образы других божеств, не смеет его коснуться; он не имеет никакой мифологии. Этот высочайший Брама раскрывается в трех моментах, выражающих, как мы сказали, понятия зиждущей, сохраняющей и разрушающей сил природы, – понятия, олицетворенные в образах трех верховных богов, составляющих Индийскую Тримурти; он называется перворожденным, главой всех духов, а на земле творцом и покровителем всех браминов. Понятие творения относится к Браме; от него произошло все и прежде ничего не было, кроме первоединого начала бытия. Но тождественный по имени и часто сливающийся по значению а Брамой – Ишварой, ближе всего стоящий к нему по достоинству, Брама разделяет вместе с ним и печальный жребий постепенного забвения между людьми и удаления в религиозном сознании перед двумя последующими божествами, как скоро мысль человека стало привлекать не столько начало, сколько сам процесс бытия. В настоящее время Брама почти неизвестен народу, блеск его величия перешел к Вишну и Шиве. Вишну есть бог сохранения и продолжения жизни, – понятие, которое можно выразить нашим словом: провидение. Он проникает и оживляет все созданное Брамой. Как правитель мира и его ближайший попечитель, он не раз является в мире для его благоустройства, воплощаясь то в образе животных, то в образе человека, чтобы уничтожать усиливающееся зло и давать тождество добродетели. Мифическая история этих воплощений (Аватар) Вишну составляет главный материал священной поэзии Индийцев. 308 Шива по первоначальному своему значению есть грозный бог разрушения и смерти; но в последствие с ним соединена идея не только уничтожения, но и чувственного рождения, чувственно производительной силы природы. Отсюда и культ его представляет две стороны: одну мрачную, требующую принесения в жертву всего живого, выразившуюся в самоистязаниях и кровавых человеческих жертвах его поклонников; другую чисто чувственную, обоготворяющую естественную силу рождения и выражающуюся в безнравственных символах и обрядах. 309 |
| Хотя и древнейший вид Египетской религии, в сравнении с последующими ее состояниями, имеет только превосходство в большей разумности понятий, но не в отношении их к истине, так как система Египетского вероучения склоняется к космическому пантеизму, но тем не менее в ней, в смешении с ложными, хранятся и истинные понятия о Божестве. Самое главное их них древнейшее учение о едином, первоверховном Божестве, виновнике мира. Это учение, хотя постепенно помрачаемое усиливающимся многобожьем, тем не менее сохранилось до последних времен Египетского язычества. Так, по свидетельству Ямелиха и других писателей, Египтяне признавали, «что прежде всего сущаго и прежде всех начал есть Бог, единый, первый». 170 В противоположность другим, происшедшим богам, его называли «не рождённым и бессмертным». 171 Имея в виду непостижимость его существа, именовали его «сокровенным» или недоступным чувствам, неведомым мраком, существом почитаемым только через молчание. 172 Это верховное Божество почиталось столь возвышенным, что Египтяне, из благоговения, избегали даже произносить его имя. 173 Понятие о едином, высочайшем начале всего часто соединялось и отождествлялось с более определенным представлением о Кнефе, мирообразовательном Духе, первом и высочайшем порождении верховного Божества, так что Кнефу часто приписывались черты самого высочайшего Божества он сливался с Аммуном, получая название, – Аммун – Кнеф (то есть, сокровенный высочайший дух). 174 Такое соединение понятий показывает, что верховное Существо было представляемо не только первоначальным, но и духовным существом. Так, по свидетельству Ямвлиха, Египтяне во главу всего поставили Ум и Слово или разум самосущий, устроивший все, и прежде неба, в небе живущую силу. 175 Как религиозные понятия в Египте представляются тем в большей чистоте, чем они древнее, так и обряды богослужения. Почитание идолов и животных, как предметов божественных, и соединенное с этим почитанием безнравственные обряды, явление позднейшее в истории Египта. Символические изображения религиозных понятий, основанные на свойствах иероглифического языка, впоследствии, с упадком религиозной мудрости, были приняты за изображение самих божеств и послужили поводом к суеверному почитанию. |
| Еще менее чем понятие об абсолютном совершенстве, может быть выведено из представления о бесконечном понятие о существе конкретном и живом, понятие, составляющее самую существенную принадлежность всех религий. Превращение чувственного бесконечного в личное божество есть совершенно невозможный и психологически необъяснимый факт. Для религии существует не бесконечное, а бесконечный. Всю трудность этого дела, по-видимому, сознавал и М. Мюллер и поэтому для объяснения такого перехода от идеи бесконечного к идее божества вводит в свою теорию новую, дополнительную гипотезу, – особой способности первобытного человека к антропоморфическому пониманию вещей и явлений природы, которую в свою очередь объясняет особым свойством первобытного языка. О несостоятельности этой гипотезы для объяснения происхождения религиозной идеи мы уже имели случай говорить. Здесь ограничимся замечанием, что, вводя эту новую и нисколько не вытекающую из его основного принципа гипотезу, он тем самым признает уже недостаточность и несостоятельность этого принципа для объяснения всего содержания религиозной идеи и различных формы ее развития. Действительно, всматриваясь в идею бесконечного, в той особенно форме, в какой она дана у М. Мюллера, мы не только не видим в ней никакой, сколько-нибудь благоприятной, почвы для развития религиозной идеи о Существе высочайшем, но, напротив, видим идею, которая при дальнейшем ее развитии скорее может привести к совершенному отрицанию религии. Освобожденное от чувственной оболочки эмпирическое представление о бесконечном прямо ведет к представлению бесконечности вселенной по пространству и времени, а в вопросе о генезисе мира – к бесконечному ряду причин (progressus in infinitum); в этом бесконечном не найдется места никакому другому бесконечному и безусловному Существу, и мы придем к чистому материализму и атеизму. Это всегда смутно чувствовало религиозное сознание и потому на первых порах своего развития, пока не достигло до истинного понятия о бесконечном духовном существе, старалось по возможности даже удалять в своем сознании понятие о бесконечном, представляя не только мир, но и самих богов конкретно ограниченными. В более развитых религиях бесконечное оставалось только как некоторый темный и таинственный фон, на котором рисовались светлые образы богов и мировых явлений, и который никогда сам не превращался в образ какого-либо живого и конкретного божества; только в сознании позднейших религиозных философов этот фон слился с пантеистическим началом бытия, имевшим значение лишь для философской мысли (Брама-Ишвара индусов, Аммун египтян, Зеруане-Акерене персов и проч.), но не для живого религиозного культа. |
| Начиная с Нового Царства, возможно не без влияния учения об Атоне , еще более акцентируются черты А. как божества, объемлющего собой весь мир и наполняющего его «дыханием жизни»: «Твой облик [букв.- внешний вид, цвет кожи] - свет; Твоя плоть - дыхание для каждого носа, вдыхают ее - дабы жить [т. е. плоть А. есть Дух]» (Гимн из Карнакского храма А., XII в. до Р. Х.); «Ты еси небо, Ты еси земля, Ты - воды, Ты - ветер между ними» (Гимн из храма А. в Эль-Харге VI-V вв. до Р. Х.). Именно эти черты А. как пантократора и великого непознаваемого жизнедателя были восприняты греч. стоической и платонической традицией, в к-рой понятие τ πνεμα рассматривается как важнейшее качество А. и приобретает гл. обр. значение «дух», «дыхание жизни» (ср. с греч. πνεμα ζως - Быт 6. 17; Откр 11. 11; πνεμα ζωοποιον - 1Кор 15. 45). В нек-рых случаях это понятие в отношении А. истолковывалось как «ветер» и проводилась аналогия между Зевсом и А.: «Египтяне дают имя Зевса ветру, которому враждебны сушь и зной» (Plut. De Is. et Os. 36). Имя А. составило основу многих теофорных имен, в т. ч. и раннехрист.,- Аммон, Аммун, Аммоний, Аммонафа и др. Лит.: Gardiner A. Hymns to Amon from a Leiden Papyrus//ZÄSA. 1905. Bd. 42. S. 12-42; Франк-Каменецкий И. Г. Памятники египетской религии в фиванский период//Культурно-исторические памятники Древнего Востока. М., 1917-1918. Вып. 5/6. Ч. 1-2; он же. Религия Амона и Ветхий Завет//Сб. тр. профессоров и преподавателей Гос. Иркутского ун-та. Отд. 1: Науки гуманитарные. Иркутск, 1921. Вып.1. С. 114-140; он же. Религиозный синкретизм в Египте в Фиванский период//Зап. Коллегии востоковедов при Азиатском музее АН СССР. Л., 1928. Т. 3. Вып.1. С. 1-62; Sethe K. Amun und die Acht Urgötter von Hermopolis//Abhandl. d. Preussischen Akad. d. Wiss., Philos.-Hist. Klasse. B., 1929. Bd. 4; Allen J. P. The roles of Amon: An Exercise in Egyptian Theological Syncretism//Serapis. Chicago, 1969. Vol. 1. P. 1-10; Schenkel W. Amun-Re - Eine Sondierung zu Struktur und Genese altägyptischer synkretistischer Götter//Stud. z. altägyptischen Kultur. Hamburg, 1974. Bd. 1. S. 275-285; Assmann J. Re und Amun: Die Krise des polytheistischen Weltbilds im Ägypten der 18.-20. Dynastie. Freiburg; Gött., 1983; Павлова О. И. Амон Фиванский: Ранняя история культа. М., 1984; она же. Зевс и Амон в античной традиции//Восток. М., 1997. 6. С. 26-32. |
| Аммон-Кнеф, как и все другие высшие боги, является продуктом иных, чисто отвлеченных начал. Над миром или выше мира, по Ямвлиху, стоит чистый разум, – purum intellectum collocant super mundum 1138 . За этим чистым интеллектом следует нераздельное начало универса и затем уже – то начало, которое разлито по всем кругам мировой жизни. Существует, по его частнейшему объяснению, прежде всего единое, – сущее вне бытия (то есть мирового), – super-ens, – и непостижимое (super-intelligibile totum); т. e. существует чистое отвлечение, в котором нет никаких признаков реального бытия. За ним следует единое, в котором intellectus делается intelligibilis и называется sui pater, – отец самого себя. Еще яснее, – чистое бытие, отрешенное от всякой действительности, является, затем, как самосознание, как мысль о себе. В результате происходит отражение этого начала, – его effigies, выражение (prima ichton, intellectus intelligibilis et intellectualis). Из этого-то отражения идеи или мысли вовне – рождается дух Кнеф, движитель неба и небесных сил, – олицетворение общего реального начала, а из него уже исходят те небесные, «эмпирические и эфирные» боги, которые служат представителями частных, реальных начал: Аммун Фта-Озирис 1139 . Нет сомнения, что неоплатонический философ передает воззрения египетских теософов, отчасти в форме своих философских понятий, так, – он видит в первичном отвлеченном начале источник и корень того, что называется идеями 1140 . Несомненно, с другой .стороны, что египетская теософия, с её местными культами, не была повсюду однообразна 1141 . Тем не менее, ясно и неопровержимо, что египетская философия в позднейшие эпохи достигала до своеобразных интеллектуальных воззрений на начало мировой жизни и не останавливалась на одних чисто натуралистических понятиях. Ясно также, что характер этих интеллектуальных созерцательных воззрений – чисто пантеистический. Отвлеченное начало постепенно осложняется и переходит в реальное, а это последнее развивает из себя частные силы мира и жизни. |
| Что касается до мнения Велкера о том, что Крон есть олицетворение времени, или темной основы бытия, в сравнении с которой Зевс есть возникшая из неё живая, реальная сила природы; то на первый взгляд оно представляется самым естественным и все легко объясняющим. Миф о Кроне, пожирающем своих детей, получает при этом ясный и определенный смысл: tempus est edax rerum. Такой именно смысл мы и привыкли соединять с этим мифическим сказанием. Таким или подобным образом объясняли идею Крона-Сатурна еще стоики. По их взгляду, Крон есть темная, непонятная основа бесчисленных, взаимно чередующихся веков, из которых слагается мировая жизнь, а Зевс – та сила, которая упорядочивает ход мировых явлений, определяет время в его связи с движениями небесных светил 1681 . Но в относительно древнюю эпоху трудно допустить существование бога с таким отвлеченным смыслом, тем более, что он сменился после понятием гораздо более конкретным. Заруана-Акарана и египетский Аммун отвлечены от Ормузда и Ра; но это отвлечение сделано в позднейшее время, и культ этих богов явился после. А главное, такое объяснение затрудняется еще тем, что Крону, по гезиодовой теогонии, предшествует Уран. Если Крон значил, как предполагает Велкер, время, или вечность и понятие о нем близко к идее о Заруана-Акарана, которая была высшим и последним представлением, дальше которого нельзя было идти с точки зрения натурализма; то что будет предшественник Крона – Уран? Если Зевс есть сын вечности, то сама вечность – чье порождение? – или вечной материи, которую представляли Уран и Гея? Мы не говорим уже о том, что у греков никогда не было аллегорических мифов, или олицетворения чисто отвлеченных понятий. Остается искать исхода к решению вопроса с точки зрения средних мнений – Преллера и Мори, которые, не отрицая вовсе действительного существования Крона и Урана в древней религии греков, не признают однако же действительной, исторически верной ту преемственность в явлении богов греческой религии, какая указана в теогонии, по которой Уран и Крон предшествовали Зевсу. |
| исшедшие от верховного начала бытия существа были наиболее совершенные; это – боги, полубоги, более или менее совершенные духи. Чем далее развивается мир, тем несовершеннее и хуже он становится как по физическому, так и по нравственному строю. Настоящее состояние мира, по всем почти восточным космогониям, представляется последним и самым несовершенным периодом мировой жизни. Самое происхождение физической природы часто является не начальным актом творения, но завершением его и приводится в связь с предшествующею, домирною историей бытия. Видимый мир создается как место наказания и очищения падших духов. Так, наприм., по египетской космогонии, которая сеть вместе и феогония, процесс мироразвития идет в следующем порядке. Из таинственных недр первого начала бытия (Аммун) являются верховные боги, олицетворяющие собою основные космическая силы: Кнеф (дух), Нейт (материя), Севех и Пашт, значение которых не довольно ясно и которое ближе всего соответствует понятиям пространства и времени. От соединения этих богов, являются новые второстепенные боги, называемые сотворенными и явившимися в отличие от первых, несотворенных и сокрытых. Эти боги (восемь Кабиров) создают мир или лучше – сами раскрываются в мир, так как многое из них служат олицетворением мировых предметов и явлений, напр. Pe (солнце), Иог (луна). Для того, чтобы населить созданную ими землю, восемь Кабиров сходят на нее, именно в Египет, и взаимным соединением производят новую генерацию богов, от которой затем рождаются низшие, имеющие вполне антропоморфический характер, боги и низшие духи. Здесь только распадается этот мир высших существ на добрые и злые, и выступает нравственная противоположность и борьба. Сначала господствуют одни добрые божества; затем наступает преобладание злых и открытая война против первых. Озирис и Пифон являются предводителями двух враждебных партий в сонме низших богов. В борьбе богов принимает участие множество падших духов (Анофи) и чудовищ необыкновенной величины и силы, подобных греческим титанам и гигантам. Чтобы очистить землю от происшедшего на ней, в след- |
| 2. Авва Аммун Раифский сказал авве Сисою: - Когда я читаю Писание, помысел советует мне составить искусную речь, которой бы я ответил задающему вопрос по этому месту Писания. - В этом нет нужды, - заметил авва. - Лучше совершай подвиг ради того, чтобы в чистоте ума стяжать для себя и дар непопечительности и дар духовного совета. 6. Из святого Ефрема Брат, ты называешь себя знатоком? Проверь себя на деле. Как тело без духа мертво, так и знание без дела мертво. Человек заблуждается, если не знает Писания. Но он заблуждается дважды, если знает и презирает его. 7. Из святого Исаака Не прикасайся к мистическим словам божественного Писания без молитвы и просьбы к Богу о помощи. Помолись и скажи: «Господи, даруй мне понимание смысла, заключенного в словах Писания». Эта молитва, считай, - ключ к истинному смыслу, заключенному в божественном Писании. Глава 17: О том, что не следует ради тщеславия слишком докапываться до глубоких догматических и тайных смыслов Писания, как и исследовать суды Божии 1. Из Отечника К авве Зинону пришли братья и спросили: - Что означает написанное в книге Иова: " И небеса нечисты в очах Его? " (Иов 15,15). - Человеки, - вздохнул старец, - оставили свои грехи и занимаются обсуждением небес. А слова эти из Писания нужно понимать так: только Бог чист, и в сравнении с Ним (даже) небо нечисто. 2. Как-то один брат из Египта отправился на чужбину и остановился у анахорета, любившего принимать странников, и рассказал ему об авве Пимене. Анахорету захотелось увидеть авву. Брат вернулся назад, и вскоре пустынник последовал за ним в Египет, разыскал его, и они вместе пошли к авве Пимену. Но прежде чем отвести анахорета к авве, брат сказал, что это великий человек и что у себя на родине он пользуется большой любовью и уважением. Авва Пимен принял анахорета с радостью, облобызал его, и они сели. Гость заговорил о духовных и небесных вещах из Писания, а старец смотрел в сторону и молчал. Так они сидели довольно долго. Анахорет, заметив, что авва молчит, вышел (из кельи), расстроенный, и сказал брату: |
| См. также. А. Алмазов . История чинопоследования таинств крещения и миропомазания. Стр. 166–167. 180 Кроме того, тут повторяются еще с небольшими вариациями соображения выше приведенные (из I. 24, 25). 181 Erman , Aegypten und ägyptischen Leben im Alterthum, II, 472 ff. – Цитаты заимствую из Гизебрехта , там же, стр. 84–85. 183 К данной странице сбоку приклеен лист с текстом: По свидетельству Геродота (II, 86, 132, 170) у египтян была неизреченность божьего имени. Этот историк отказывается произнести имя египетского бога, потому что, говорит он, нельзя было бы сделать это без нечестия. Цицерон (De Natura Deorum, IV, 22) подтверждает свидетельство Геродота: «Бог, имя которого египтяне не считают возможным выговорить (profèrer – неразборчиво) без преступления». Известно, что имя высшего божества в Египте – Натоип, Аммун греков, что означает «скрытый». А отсюда можно заключить, что Натоип не есть имя бога, но лишь прозвание, псевдоним: имя не оставалось неизвестным большинству и составляло достояние жрецов. Внизу листа: Paganisme des Hebreux jusqu’a la captivité de Babylone par Émile Ferrière. Paris 1884, p. 141, спр. III. 184 Lenormant, die Magie und Wahrsagekunst der Chaldäer, deutsche Ausgabe, Jena 1878. P. 505. См. Гизебрехт, там же, стр. 87. – Вразрядку поставлено мною. 186 Zimmern, Н., Beiträge zur Kenntnis der babylonischen Religion. Die Beschwörungstafeln Surpu. Leipzig, 1896. S. 25. См. Гизебрехт , там же, стр. 85–86. 187 Lenormant, F., Die Geheimwissenschaften Asiens: Die Magie und Wahrsagekunst der Chaldäer, Jena 1878. См. Гизебрехт, там же, стр. 86. 188 Goblet d’Alviella, E. Cte, La migration des symboles. Paris, Leroux, 1891. P. 191. p. 191. Sayce 1 ) показал, что имя Ea было написано на кедровой сердцевине (sur le coeur du cèdre). И не только Еа был богом мудрости, но еще обладание его священными именами сообщало его собствен. знание (неразборчиво) тому, кто их произносил. 1 ) Sayce, A.-H., Lectures on the origin and growth of religion as illustrated by the religion of the ancient Babylonians. London, 1887. P. 133 etc. |
| Но, среди мрака народных верований, в жреческой касте сохранились и здесь, от древнейших времен, огражденные неприкосновенностью священных письмен, более основательные и разумные представления. Хотя эти представления были далеки еще от истины, но тем не менее, с одной стороны, не смотря на свою древность, они были гораздо чище последующих, с другой, в них заключались указания на еще более возвышенные понятия о Божестве, указывающие на первоначальное религиозное достояние народа. Египетское религиозное учение во главу и основание всего поставляет понятие о едином начале всего сущего. Такое верховное божество, источник всего существующего, называется Аммун (сокровенный; Греки переводили это имя: Зевс). Оно представляет себя в четырех главных началах, олицетворенных в виде божеств. Эти начала: первобытный Дух или Кнеф, первобытная материя, – Нейт, первобытное время – Севех, и первобытное пространство – Пашт. Взаимное сочетание этих божеств, из коих два (Кнеф и Севех) представляются мужского, а два другие (Нейт и Пашт) женского рода, производит новую генерацию богов известных в числе восьми и называемых Кабирами (то есть, сильными). Явление этих божеств предшествует образованию земли. Чтобы устроить ее и населить живыми существами, четыре высшие и восемь низших богов нисходят на землю (в Египет) и через взаимное соединение производят новое поколение богов, кто носят на себе, уже не отвлеченный, а местный национальный характер. Эти низшие, многочисленные, человекообразные боги, к числу которых принадлежат впоследствии наиболее почитаемые, – Озирис и Изида, производят род человеческий, воплощаются и странствуют по земле для благодеяний людям. Мифические сказания о действиях этих божеств и обряды, образно выражающие эти действия, составляют главное содержание народной религии. Новейшие исследования в области Египетской мифологии показывают, что генерации или преемства божеств не только произведения мудрствующего о происхождении вещей ума, но, как и в других языческих религиях, изображают действительный исторический ход религии. |
|
|
