| 60. Рассказывали об авве Аммое. Однажды заготовил он пятьдесят мер пшеницы для своего употребления и высыпал ее на солнце. Но прежде нежели она хорошо высохла, увидел он что-то неполезное для себя на том месте, и говорит ученикам своим: «Уйдем отсюда!» Они весьма опечалились. Видя печаль их, он сказал им: «Неужели вы о хлебах печалитесь? Уверяю вас, я видел таких людей, которые убежали, оставив крашеные шкафы с пергаментными книгами, даже дверей не заперли, но ушли, оставив их отверстыми». 61. Авва Аммун Нитрийский пришел к авве Антонию и говорит ему: «Я более твоего тружусь, почему же имя твое более прославилось между людьми, нежели мое?» Авва Антоний отвечает ему: «Потому что я более люблю Бога, нежели ты». 62. Однажды авва Анувий сказал авве Пимену: «Сделай милость, ты и каждый из братьев твоих пусть живет отдельно в безмолвии, и не будем сходиться друг с другом в эту неделю». Авва Пимен отвечал: «Сделаем, как ты хочешь». И сделали по слову аввы. А там в самом храме была каменная статуя. Старец авва Анувий, вставая поутру, бросал камнями в лицо статуи, а вечером говорил ей: «Прости мне» – и делал так во всю неделю. В день субботний они сошлись вместе. Авва Пимен сказал авве Анувию: «Я видел, авва, что ты всю эту неделю бросал камни в лицо статуи и потом кланялся ей. Делает ли так человек правоверующий?» Старец отвечал: «Это я делал для вас. Когда вы видели, что я бросал камни в лицо статуи, то не говорила ли она чего или не сердилась ли?» Авва Пимен сказал: «Нет!» «А когда я кланялся ей, двигалась ли она и говорила ли: не прощу?» «Нет», – отвечал авва Пимен. Тогда старец сказал: «Вот нас семь братьев. Если хотите, чтобы нам друг с другом жить вместе, то будем подражать этой статуе, которая не выходит из себя ни от обиды, ни от чести. Если же не хотите так вести себя, то вот четверо врат во храме: пусть каждый пойдет, куда хочет!» Братия пали на землю и сказали авве Анувию: «Все сделаем, как ты, отец, хочешь! Будем послушны словам твоим». И авва Пимен сказывал: «Все время жизни нашей мы пробыли вместе, поступая по наставлению старца, которое он дал нам». |
| И мы, получив пользу, удалились от него». ОБ ABBE АММОЕ • Рассказывали об авве Аммое: «Когда ходил он в церковь, не позволял ученику своему идти подле себя, но одаль. И если ученик подходил к нему спросить о помыслах, то, как скоро давал ответ ему, тотчас отдалял его от себя, говоря: “Я для того не позволяю тебе быть подле меня, чтобы в наш разговор о пользе души не вмешался разговор посторонний”». 2. Авва Аммой спросил авву Исаию еще в начале их подвижничества: «Как смотришь на меня?» Исаия отвечал ему: «Как на Ангела, отче!» Потом, спустя довольно времени, опять спросил: «Как ныне смотришь на меня?» — «Как на сатану, — отвечал Исаия. — Если скажешь ты мне и доброе слово, но для меня оно как меч». 3. Сказывали об авве Аммое: «Будучи болен, несколько лет лежал он на постели и никогда не позволял своему помыслу посмотреть на внутреннюю свою келью, чтобы видеть, что в ней находится. Ибо ему, как больному, много приносили. Когда ученик его Иоанн входил и выходил из нее, он закрывал глаза свои, чтобы не видеть, что делал он, зная, что Иоанн — верный монах». 4. Авва Пимен сказывал: «Пришел однажды брат к авве Аммою и просил у него наставления; пробыл с ним семь дней, но старец не отвечал ему. Уже провожая его, сказал ему: “Иди, внимай себе; а мои грехи сделались мрачной стеной между мной и Богом”». 5. Рассказывали об авве Аммое: «Однажды заготовил он пятьдесят мер пшеницы для своего употребления и высыпал ее на солнце. Но прежде нежели она хорошо высохла, увидел он что– то невыгодное для себя на том месте и говорит ученикам своим: “Уйдем отсюда!” Они весьма опечалились. Видя печаль их, он сказал им: “Ужели вы о хлебах печалитесь? Уверяю вас, я видел таких людей, которые убежали, оставив крашеные шкафы с пергаментными книгами, даже и дверей не заперли, но ушли, оставив их отверстыми”». ОБ АВВЕ АММУНЕ НИТРИЙСКОМ • Авва Аммун Нитрийский пришел к авве Антонию и говорит ему: «Я более твоего тружусь; почему же имя твое более прославилось между людьми, нежели мое?» Авва Антоний отвечает ему: «Потому что я более люблю Бога, нежели ты». |
| Представим содержание чистого Лавсаика по синодальной греческой рукописи 165, писанной в 1345 году. После предисловий в ней следуют главы: 1 Исидор, 2 Дорофей, 3 Потамиена, 4 слепец Дидим, 5 Александра, 6 сребролюбивая девственница, 7–18 (7) 7 Нитрийские подвижники, 19–21 (8) Аммун, 22 (9) Ор (весьма кратко), 23–27 (10) Памва, 28 (11) Пиор, 29–34 (12) Аммоний, 35 и 36 (13) Вениамин, 37 и 38 (14) Аполлоний , 39 и 40 (15) Паисий и Исаия, 41 (16) Макарий, 42 (17) Нафанаил, 43 (18) Макарий Египетский , 44 и 45 (19) Макарий Александрийский , 46 (20) Марк, 47–49 (21) Моисей, 50–53 (22) Павел Фермийский, 54–59 (23) Евлогий и увечный, 60 (24) сказание Антония, 61 и 62 (25) Павел Простой, 63 и 64 (27) Пахон, 65 (28) Стефан, 66 (29) Валент, 67 (30) Ироп, 68 (31) Птоломей, 69 (32) Иерусалимская девственница, 70 и 71 Илия, павший и покаявшийся, и Дорофей, 72 (33) девственница Пиамун, 73 (34) Пахомий, 74 и 75 (35) Аффоний, 76 (36) оклеветанная девственница, 77 (37) юродивая девственница, 78 (38) Питирим, 79–82 (39) Иоанн Ликопольский с чистым сказанием, 83–86 (68) Посидоний, 87 и 88 (69 и 70) Серапион и Манихей, 89 (71) Домнин, 90 (72) Римская девица, 91–95 (73) Евагрий, 96 (74) Пиор, 97 (75) Моисей, 98 (86) Ефрем Сирин , 99 Павла, 100 (110) Евстохия, 101 (111) Венерия, 102 (112) Феодора, 103 (113) Осия (а не Усия), 104 (114) Адолия, 105 (114) Азионилла, 106 (116) Фотина 107 Савиниана, 108 (117) Азелла, 109 (118) Авита, 110 (87) Иулиан Едесский, 111 (89) Адолий, 112 (88) Иннокентий, 113 (98), Филором, 114 и 115 (102) Мелания старшая, 116 (103) Руфин, 117 (76) Хроний, 118 (77) Иаков, 119 и 120 (78) Пафнутий, 121 (79) Херимон, 122 и 123 два прочие умершие, 124 и 125 (80) Стефан падший, 126 (91) Елпидий, 127 (92) Энезий, 128 (93) Евстафий, 129 (94) Сисиний, 130 (95) Гаддан, 131 (96) Илия, 132 (97) Савватий, 133 (90) Авраамий, 134 и 135 (104) Мелания старшая, 136–138 (125) Сальвия, 139 (126) Олимпиада, 140 (127) Кандида, 141 (128) Геласия, 142 и 143 (81) Соломон, 144 (82) Дорофей, 145 (83) Диокл, 146 (84) Капитон, 147 (85) тщеславный отшельник, 148 (121) Аматалида, 149 (122) Таора, 150 (123) девственница и Коллуф, 151 и 152 (105) Мелания младшая, 153 (106) Альбина, 154 (107) Пиниан, 155 (108) Паммахий, 156 (109) Макарий и Константин, 157 158 (120) девственница, укрывшая Афанасия, 159 (129) Иулиана, 160 (130) рассказ Ипполита, 161 (131) Магистриан, 162 (99) Савериан в Анкире, 163 (119) Магн, 165 (100) Елеимон (милостивый монах), 166 дева, падшая и покаявшаяся, 167 и 168 (124) оклеветавшая чтеца, 169 и 170 (133) о брате, жившем с Палладием, то есть, об Палладии самом и обращение к Лавсу. |
| Уже зачин сочинения являет автора человеком достаточно богословски образованным и вполне искусно владеющим пером. Начинается оно с краткого описания Домостроительства Сына Божия, воплотившегося ради спасения людей; благодаря этому Благая Весть распространилась по всей земле ( ες π σαν τν γν το εαγγελου αξανομνου). Тогда, по попущению Божию ( κ συγχωρσεως Θεο), языческие цари воздвигли гонения на христиан, и многие из последователей Господа засвидетельствовали свою веру мученическим венцом. С этого времени (то есть со времени последних гонений на христиан) стали возникать монастыри, поскольку, видя подвиги и терпения мучеников, недавние язычники делались монахами ( ο πλαι ξ λλνων γεγοντος μοναχο) 629 . Отцом этого добродетельного и подвижнического жития был авва Антоний, подвиги которого письменно запечатлел святейший архиепископ Афанасий. Одновременно с Антонием стал подвизаться и Аммун, «монахоначальник» ( ρχιμονζοντος) братий на горе Нитрийской, и вообще в каждой области вскоре появилось много «отцов монашествующих». Правда, «в Египте и Фиваиде» этих монашествующих было еще очень немного, но после преследований Диоклетиана и Максимиана покаяние язычников ( μετνοια τν θνν) приумножилось и быстро стало плодоносить в Церкви благодаря епископам, ведущим их к Богу в соответствии с апостольским учением ( τν πισκπων δηγοντων ατος πρς τν Θεν κατ τν ποστλων διδαχν; 1–2). Последняя фраза весьма примечательна: она показывает, насколько сильно в сознании древнего монашества было осознание своей теснейшей связи с церковной иерархией. После такого зачина автор приступает уже непосредственно к описанию жизни и подвигов преп. Пахомия. Побуждением встать на стезю иночества, как говорит жизнеописатель, стала его любовь к Богу ( κινομενος τ ες Θεν γπ ζτησεν μοναχς γενσθαι), приведшая молодого человека к анахорету Паламону. Между немногословным старцем и им произошел краткий диалог: «Что ты хочешь?» – «Прошу тебя, отец, сделай из меня монаха». |
| 22. Авва Аммун из Раифа пришел однажды в Клисму посетить авву Сисоя и, видя, что старец скорбит об удалении из пустыни, сказал ему: что ты скорбишь, авва? и что ты в такой старости мог бы сделать теперь в пустыне? Старец, устремив на него печальный взор, сказал: что ты говоришь мне, Аммун? Разве не довольно для меня было бы в пустыне и одной свободы ума моего? 23. Брат спросил авву Сисоя: почему ты, когда жил с аввою Ором, оставив Скит, пришел и поселился здесь? Старец отвечал: когда Скит начал делаться многолюднее и я услышал, что авва Антоний почил, встал я и пошел в сию гору; найдя это место спокойным, я поселился здесь на несколько времени. – А давно ли, авва, живешь здесь? – спросил брат. – Семьдесят два года, отвечал старец. 24. Авва Сисой говорил: если кто печется о тебе, ты уже не должен сам распоряжаться. 25. Брат спросил авву Сисоя: если во время путешествия проводник наш собьется с пути, нужно ли сказать ему об этом? – Нет, отвечал старец. – Так оставить его водить нас туда и сюда? – сказал брат. – Что же? – отвечал старец, – ужели взять палку и бить его? Я знаю братий, которые блуждали, потому что проводник их ночью сбился с дороги. Их было двенадцать, и все они знали, что заблудились; но каждый старался не говорить об этом. С наступлением дня проводник их, приметив, что они сбились с дороги, сказал им: простите меня, братия! я заблудился. Они все говорили ему: и мы знали это, но молчали. Услышав сие, он удивился и сказал: братия не дадут воли языку, хотя бы пришлось умереть, – и прославил Бога. Расстояние же от пути, с которого они сбились, было на двенадцать миль. 26. Рассказывали об авве Сисое Фивейском. Когда жил он в Каламоне Арсеноитском, в другой Лавре сделался болен один старец. Услышав об этом, авва Сисой опечалился. Постился он по два дня и в день поста своего услышал о болезни старца. Посему рассуждал он сам с собою: что мне делать? Если пойду, как бы братия не заставили меня есть; а если не пойду до завтра, то как бы старец не умер. Но вот что сделаю я: пойду, а есть не буду. Так он пошел и не ел; исполнил и заповедь Божию, и не нарушил правила своей богоугодной жизни. |
| 22 . Авва Аммун из Раифа пришел однажды в Клисму посетить авву Сисоя и, видя, что старец скорбит об удалении из пустыни, сказал ему: «Что ты скорбишь, авва? И что ты в такой старости мог бы сделать теперь в пустыне?» – Старец, устремив на него печальный взор, сказал: «Что ты говоришь мне, Аммун? Разве не довольно для меня было бы в пустыне и одной свободы ума моего?» 23 . Брат спросил авву Сисоя: «Почему ты, когда жил с аввой Ором, оставив скит пришел и поселился здесь?» Старец отвечал: «Когда скит начал делаться многолюднее, и я услышал, что авва Антоний почил, встал я и пошел в эту гору; нашедши это место спокойным, я поселился здесь на несколько времени». – «А давно ли, авва, живешь здесь?» – спросил брат. «Семьдесят два года», – отвечал старец. 24 . Авва Сисой говорил: «Если кто печется о тебе, ты уже не должен сам распоряжаться». 25 . Брат спросил авву Сисоя: «Если во время путешествия проводник наш собьется с пути, нужно ли сказать ему об этом?» – «Нет», – отвечал старец. – «Так оставить его водить нас туда и сюда?» – сказал брат. – «Что же? – отвечал старец, – неужели взять палку и бить его? Я знаю братий, которые блуждали, потому что проводник их ночью сбился с дороги. Их было двенадцать, и все они знали, что заблудились; но каждый старался не говорить об этом. С наступлением дня проводник их, приметив, что они сбились с дороги, сказал им: «Простите меня, братия, я заблудился». Они все говорили ему: «И мы знали это, но молчали». Услышав это, он удивился и сказал: «Братия не дадут воли языку, хотя бы пришлось умереть», – и прославил Бога. Расстояние же от пути, с которого они сбились, было на двенадцать миль. 26 . Рассказывали об авве Сисое Фивейском: когда жил он в Каламоне Арсеноитском, в другой лавре сделался болен один старец. Услышав об этом, авва Сисой опечалился. Постился он по два дня, и в день поста своего услышал о болезни старца. Потому рассуждал он сам с собою: «Что мне делать? Если пойду, как бы братия не заставили меня есть; а если не пойду до завтра, то как бы старец не умер. Но вот что я сделаю: пойду, а есть не буду». Так он пошел и не ел; исполнил и заповедь Божию, и не нарушил правила своей богоугодной жизни. |
| XII. Paзbe есть кто-нибудь блаженнее вас, которым предстоит увидеть Бога собственными очами? [Подлинно] блаженными будете вы, желаннейшие, и в день Суда, когда Бог будет судить тайное человеков. Потому что «все обнажено и открыто перед очами Его» (Евр. 4:13) и «всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2 Кор. 5:10). Тогда не трепет охватит вас, но [преисполнитесь вы] радости и веселия, [увенчанные] венком ликования в Духе Святом. Не [ожидает] вас, как супротивников Божиих и преступников заповеди Его, «огонь вечный» (Мф. 18:8) и червь неусыпающий, но услышите вы [глас Божий]: «придите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» (Мф. 25:34), поскольку беспорочно соблюдали вы [все] помышления Христовы. А врагу всех [человеков] и тем, которые последовали за ним, [Бог] изречет такой страшный глагол [Свой]: «да возмется нечестивый, да не видит славы Господни» (Ис. 26:10). С радостью и веселием удалитесь вы туда, где нет болезни, печали и воздыхания (Ис. 35:10), но где честь, слава и дары духовные являются неотъемлемыми. XIII. Kpomocmь ваша известна по всей вселенной. Какой град, прослышав о вашей добродетельной и апостольской жизни, не возжелает видеть вас? Какой царь, в прошлом или настоящем, прознав про вашу боголюбезную и добродетельную жизнь, не возгорится желанием порасспрашивать вас и с великой любовью обнять вас? Авва Антоний был одним из вас, [стяжав известность своей] высочайшей жизнью, — запечатленное в письменах «Житие» его хранится у вас; также [среди вас] просияли изобилием добродетелей авва Аммун, авва Иоанн и авва Макарий, явившие людям знамения и другие [проявления Божией] силы. По воле Божией изгоняя бесов, исцеляя великие муки недугов и многие другие страдания, они показали бессилие врачей. Ибо страдания, которые не в силах были излечить врачи, отступали перед их святыми молитвами и силой веры - и врачи познавали пределы своего ремесла. И цари, прослышав об этих [чудесах], пришли в великое изумление, [почтительно] прославляя Бога. |
| Кто без нужды осмеливается на сие или молит Бога и желает, чтобы в руках его были чудеса и силы, тот искушается в уме своем ругателем демоном и оказывается хвастливым и немощным в своей совести. Ибо в скорби должно просить нам Божией помощи. Без нужды же искушать Бога опасно. И кто желает сего, тот не действительно праведен. А то, что Господь сотворил благоволя, обретается у многих святых. Но кто хочет и вожделевает сего по воле своей без нужды, тот падает, лишаясь охранения, и поползается в ведении истины. Ибо, если просящий услышан будет в сем, как отваживался просить о том у Бога, то находит в нем место лукавый и ведет его еще к большему испрошенного. А истинные праведники не только не вожделевают сего, но и отказываются, когда дается им то; и не только пред очами людей, но и втайне сами для себя не желают сего. Ибо вот один из святых Отцов за чистоту свою, по благодати, получил дарование предузнавать идущих к нему и молил Бога (а с ним молились и другие святые, упрошенные на сие старцем), чтобы взято было у него это дарование. Если же некоторые из них и принимали дарования, то принимали по нужде (для пользы других) или по простоте своей; а прочих побуждало принять Божие мановение, и, конечно, не без особых к тому причин. Когда блаженный святой Аммун шел приветствовать святого Антония Великого и заблудился в пути, смотри, что тогда говорил он Богу («молю Тебя, Господи Боже мой, не погуби создания Твоего!»), и также – что соделал с ним Бог . (И явилась ему как бы человеческая рука, висящая с неба, которая показывала ему путь. См. Дост. Сказ. о подвижниках). Припомни и об авве Макарии и о прочих. Истинные праведники всегда помышляют сами в себе, что недостойны они Бога. А что истинные они праведники, дознается сие из того, что признают себя окаянными и недостойными попечения Божия, и исповедуют сие тайно и явно, и умудряются на сие Святым Духом, чтобы не остаться без подобающей им заботливости и трудничества, пока они в этой жизни. Время же упокоения Бог соблюл им в будущем веке. И имеющие в себе живущего Господа по сему самому не желают быть в покое и освободиться от скорбей, хотя по временам и дается им утешение в духовном. Подвижники благочестия обязаны пребывать в постоянных трудах. |
| Старец, устремив на него печальный взор, сказал: " Что ты говоришь мне, Аммун? Разве недовольно для меня было бы в пустыне и одной свободы ума моего? " .Брат спросил авву Сисоя: " Почему ты, живя с аввой Ором, оставив Скит, пришел и поселился здесь? " . Старец отвечал: " Когда Скит начал делаться многолюднее и я услышал, что авва Антоний почил, встал я и пошел в сию гору. Нашедши это место спокойным, я поселился здесь на несколько времени " .– " А давно ли, авва, живешь здесь? " – спросил брат. " Семьдесят два года " ,– отвечал старец.Авва Сисой жил некогда в горе аввы Антония. В это время послушник его долго не приходил к нему, и он около десяти месяцев не видал ни одного человека. Однажды, проходя по горе, старец встречает Фаранита, который ловил диких зверей, и спросил его: " Откуда ты и давно ли здесь? " . Охотник отвечал: " Поверь, авва, я уже одиннадцать месяцев на сей горе и еще не видал ни одного человека, кроме тебя " . Услышав сие, старец возвратился в келию и бил себя, приговаривая: " Вот, Сисой, ты думал, что сделал что-нибудь, а не сделал и того, что сделал сей мирянин! " .Сказывали об авве Феодоре Фермейском, что он многих превосходил сими тремя главными добродетелями: нестяжанием, подвижничеством и удалением от людей.Рассказывали об авве Павле Великом, что он провел всю Четыредесятницу с малой мерой чечевицы и кружкой воды, и был в затворе до самого Праздника, сплетая и расплетая одну и ту же корзинку.Авва Витимий передал следующий рассказ аввы Макария: " Некогда, во время пребывания моего в Скиту, пришли туда двое странников юношей. У одного из них была уже борода, а у другого только что показывалась. Они подошли ко мне и спросили: " Где келия аввы Макария? " . Я сказал: " Для чего ищете вы его? " . Они отвечают: " Мы слышали о нем и о Ските его и пришли видеть его " . Говорю им: " Я Макарий " . Они поклонились мне и сказали: " Мы желаем остаться здесь " . Но видя, что они жили в неге и богатстве, отвечаю им: " Вы не можете жить здесь " . Старший из них сказал: " Если мы не можем жить здесь, пойдем в другое место " . |
| Таким образом, стыд есть завеса греха и вовсе не святое состояние, хотя для падшей природы человеческой оно очень благодетельно, потому что не допускает желание греха осуществиться. Причем, по мере чистоты чувство греха обостряется, вызывая стыд даже там, где казалось бы и нет необходимости стыдиться. У преподобной Макрины, сестры св. Григория Нисского , однажды появилась болезненная опухоль на груди. Мать долго просила и умоляла ее воспользоваться услугами врача, так как и это искусство, говорила она, дано Богом на пользу людям. Макрина же из чувства стыда считала невозможным обнажение какой-нибудь части тела перед чужими глазами. Таким целомудрием она преклонила Божие милосердие и получила откровение, согласно которому нужно было по наступлении вечера, удалившись в храм, всю ночь припадать с молитвой к Богу и текущую из глаз воду смешивать с землей, а потом эту слезную грязь употребить вместо лекарства против своей болезни. Поступив так, Макрина получила исцеление. Подобную стыдливость показал и преп. Аммун, когда переправлялся через реку с одним братом. Чтобы не видеть друг друга обнаженными, преп. Аммун попросил брата отойти подальше. Но даже когда они удалились друг от друга, Аммун устыдился самого себя видеть обнаженным. И пока боролся со стыдом, не зная что делать, внезапно был перенесен на другой берег. Такое целомудрие удерживало многих подвижников от посещения тех мест, где требовалось обнажение телесных частей. Сотое правило шестого Вселенского Собора гласит: «Очи твои право да зрят», и всяким хранением да соблюдай твой дух ( Притч.4:23–25 ), завещает премудрость: ибо телесные чувства удобно вносят свои впечатления в душу. Посему изображения на досках, или на ином чем представляемые, обаяющие зрение, растлевающие ум, и производящие воспламенение нечистых удовольствий, не позволяем отныне, каким бы то ни было способом писать. Если же кто сие творить дерзнет: да будет отлучен». Это приговор разным художникам, фотографам, режиссерам, которые считают, что существует, так называемая ими, «целомудренная нагота», возводящая своей красотой к возвышенным чувствованиям. |
|
|
