| Николая Чудотворца, в с. Жирятине на Владимирском рубеже на р. Лопше в честь Живоначальной Троицы, Мериновской волости – в с. Есиплеве во имя св. Николая Чудотворца, в Сендене – слободе на Волге – Сретения Господня, в с. Меринове – Воздвижения Честного Креста Господня и в Владычинской волости в с. Богоявленском на Волге – Богоявления Господня. Епископ Геннадий просил приписать их к его епархии. Прошло более двух лет, когда Св. Синод, занялся разбором дела, приказав 26 марта 1770 г. навести справки о том: «по каким указам и для каких резонов» названные церкви приписаны к Костромской епархии, в каком расстоянии от Кинешмы и города (Суздаля или Костромы?), где их духовное правление. Из Костромы отвечал уже преемник епископа Дамаскина (сконч. 16 июня 1769 г.) Симон (Лагов), родом из крестьян, бывший певчий в хоре Амвросия Юшкевича, затем ученик и ректор Новгородской семинарии, впоследствии знаменитый рязанский архиепископ (сконч. 17 янв. 1804 г.). Он сообщил Св. Синоду, что спорные церкви со времени учреждения Костромской епархии (1745 г.) отошли к ней из Синодальной области. По окладным книгам Синодального Экономического Правления они показаны в Плесской десятине, Кинешмского уезда. При этом преосвященный Симон сделал несколько поправок к доношению Геннадия в названиях сел. Покровская церковь была в с. Хреновке, а не в Хрековке, Николаевская в с. Есиплеве, а не Якимов, Сретенская в слободе Сендене, а не в Солодской слободе. Все села принадлежали к Плесскому Духовному Правлению, находившемуся в пригороде Плесе, а по каким резонам приписаны к Костромской епархии, и в каком расстоянии от Кинешмы и Плеса, в Консистории сведений не оказалось. Пришлось запросить священников тех церквей, но и от них не могли получить всех нужных сведений. Священники согласно заявили, что их церкви искони были в Патриаршей области, в Плесской десятине. Правда, лет 45 тому назад, еще до учреждения Костромской епархии, две церкви в сс. Хреновке и Вичуге года два были приписаны Кинешме, но «по неспособности» опять отошли к Плесу. |
| получил разработанное архиеп. Феофаном и утвержденное Святейшим Синодом «Определение дела и пребывания, тако ж и удовольствования преосвященному архиепископу Иосифу, наместному нам в епархии нашей споспешнику», существенно ограничивавшее его полномочия на Корельской и Ладожской кафедре ( Никольский. 1897. Т. 8. С. 350). Очевидно, И. добился расположения и доверия архиеп. Феофана к себе, т. к. в марте 1736 г. все ограничения были сняты, И. была вручена вся полнота власти в епархии и в Юрьевом мон-ре. Более того, архиеп. Феофан, много занимавшийся лит. и просветительской деятельностью, фактически передал И. адм. дела управления Новгородской епархией, к-рые И. вел до кончины архиепископа (8 сент. 1736). 20 сент. И. совершил отпевание архипастыря в Новгороде ( Чистович. 1868. С. 586, 648). До назначения на Новгородскую кафедру архиеп. Амвросия (Юшкевича) (29 мая 1740) И. в течение 4 лет управлял Новгородской епархией. В письме в Святейший Синод от 16 нояб. 1737 г. он просил о прибавке содержания, а также «об отпуске в Москву для излечения от болезни и печатания на грузинском языке литературного труда, предпринятого для распространения религиозного просвещения Грузии» ( Никольский. 1897. Т. 8. С. 350). 20 дек. 1737 г. И. было повышено жалованье до 400 р. в год и назначено полное содержание от Юрьева монастыря (ОДДС. 1915. Т. 22. Стб. 192, 677). В 1737 г. И. и иером. Христофор (Гурамишвили) открыли при С.-Петербургской АН первую в С.-Петербурге груз. типографию для печатания груз. богослужебных книг. При помощи иером. Христофора были отлиты литеры груз. шрифта. Первой была издана «Русско-грузинская азбука» - букварь с приложением молитв на рус. и груз. языках. В 1737 г. в Москве на собственные сбережения И. была также основана груз. типография; здесь на груз. языке были изданы Псалтирь (22 дек. 1737), Триодь (1738), Евангелие (1739) и Октоих. По нек-рым данным, эта типография действовала сначала в Новгороде, а с 1740 г.- в Москве ( Каричашвили. 1929. С. 52). В марте 1740 г. |
| Главнейшим принципом епархиального управления была строгость, что в тот страшный век было равнозначно жестокости. В течение всего XVIII в. для управления епархиями была характерна суровость по отношению к священникам, церковным слугам и чиновникам управлений, проступки которых влекли за собой телесные наказания. Бесчеловечным было правление Арсения Мацеевича в Ростовской епархии, не лучше проявил себя Амвросий Зертис–Каменский в Москве. Последнего духовенство просто ненавидело, как о том свидетельствуют многочисленные мемуары. Жестокостью отличались Павел Конюшкевич в Тобольске, Кирилл Флоринский в Севске, Пахомий Симанский в Тамбове (1751–1766), Гедеон Вишневский в Смоленске, Феофилакт в Воронеже (1743–1757), Варлаам Скамницкий в Вятке (1743–1748). Свирепость Архангельского епископа Варсонофия (1740–1759) зашла так далеко, что привлекла внимание председательствовавшего в Святейшем Синоде Амвросия Юшкевича. Киевский митрополит Арсений Могилянский слыл «мягким», ибо в наказание заставлял монастырское духовенство всего лишь колоть дрова . По мнению П. Знаменского, методы епископского правосудия объяснялись самой системой администрации того века. «Не нужно забывать при этом и того, — пишет он, — что мы имеем дело с администрацией духовной, где в основе права лежит элемент религиозный, где действия власти весьма часто направляются чувством религиозной ревности, которое на известных ступенях цивилизации могло порождать действия очень жестокие и фанатические… Дух времени и крайнее унижение духовенства пред духовной администрацией налагали свою печать даже на духовные наказания, разного рода епитимии» . Эта мысль заслуживает всяческого внимания, вместе с тем она содержит крайне низкую оценку морального уровня епископата XVIII в. Сколь сильно иерархи в самом деле были подвержены влиянию «духа времени», показывает критика Иннокентием Нечаевым, Гавриилом Петровым и Платоном Левшиным «Наказа» Екатерины II, а именно высказанного императрицей мнения, что религиозные проступки не должны быть наказуемы светским судом. |
| Ей поручили самым беспощадным образом взыскивать налоговые недоимки со всех имений, как светских, так и церковных; она имела в своем распоряжении военные исполнительные команды, которые бесчинствовали в деревнях, не гнушаясь и пыток. Во время турецкой войны государственные финансы находились в весьма плачевном состоянии; соответственными были и меры фискально–административного давления. «Многие провинции точно войною или моровым поветрием разорены», — заявлял фельдмаршал Миних . 17 ноября 1742 г. Новгородский архиепископ Амвросий Юшкевич и Ростовский митрополит Арсений Мацеевич подали императрице Елизавете записку, в которой горько жаловались на «нашу святейшую экономию», которая, «презря закон христианский, до утварей церковных добралась… ниже у турка столько Церковь наша страждет, сколько у нас в России». В дополнительном доношении от 27 декабря того же года оба иерарха указывали: Более же того Церковь, матерь нашу, столь долговременно страждущую, отягощать опасно, дабы нам душеспасительныя ея сосца не оскудели», и просили императрицу о «помиловании Церкви Христовой» (см. § 8) . 15 июля 1744 г. императрица Елизавета повелела Коллегию экономии упразднить, а церковные имения передать под управление Святейшего Синода, при котором учреждалась особая Канцелярия синодального экономического правления . Святейший Синод поспешил делегировать в канцелярию своих представителей из числа духовенства, вступив тем самым в долгий конфликт с обер–прокурором князем Я. П. Шаховским, требовавшим назначить туда светских чиновников . Обер–прокурор рассматривал церковные вопросы с петровских позиций, и это совпадало с устремлениями императрицы Елизаветы. «Самою существенною чертою последнего периода попыток упорядочения церковно–имущественного права было открытое стремление законодательства и распоряжений со стороны высшей церковной власти возвратиться к тем заветам, какие оставлены были Петром I» , — утверждает исследователь периода секуляризации. Это утверждение не вполне соответствует положению вещей. |
| В 1722 году, Сентября 6, по определению Преосвященного Амвросия Юшкевича, Архиепископа Новгородского, обитель сия приписана к Юрьеву монастырю. Здания в ней тогда были следующие: 1) СОБОРНАЯ ЦЕРКОВЬ во имя Успения Божьей Матери, каменная с притвором, а 2) ЦЕРКОВЬ Вознесения Господня и прочие строения все деревянные. Пахотной земли имелось в вотчинах на 254 четверти, да при монастыре 33 десятины 67 четвертей; крестьян по генеральной переписи состояло 15 душ. Ныне на месте сем одна церковь , соединённая под один причт с Благовещенской, при которой также был монастырь. Арсеньева пустынь Что на реке Масляне, впадающей в реку Вологду, при Штатах 1764 года уничтоженная, находилась в Вологодской Епархии в Вологодском уезде, расстоянием от Вологды к северо-западу в 40 вёрстах. Строения этой пустыни все, как и церкви, были деревянные, а Настоятельство было Строительское. По состоянию Духовных Штатов 1764 года пустынская церковь обращена в приходскую села, именуемого также Арсеньевой пустынью, и там доныне находится один приходской Священник с клиром, имеющие пропитание наипаче от монастырской земли, коей осталось 272 десятины и 1737 квадратных сажен; а сверх того десять пустошей, из коих пять в Вологодском, а пять в Грязовецком уездах, и во всех оных около 3500 десятин земли. Пустынь сия основана была Преподобным Арсением Сахарусовым первоначально по пришествию его из Троицы Сергиева Радонежского монастыря к Вологде; а после этой уже пустыни основал он Арсеньев монастырь на реке Леже и Кохтыше, и переселился в оный. Арсеньев монастырь 3 класса мужской, находится в Вологодской Епархии в Грязовецком уезде, от Вологды к юго-востоку в 25, а от Грязовца к северо-востоку в 20 вёрстах. Местоположение имеет на равнине близ речки Лежи, на самом берегу впадающей в оную с левой стороны другой речки Кохтыши. Название своё этот монастырь имеет от основателя своего, Преподобного Арсения, который был уроженцем из Москвы от Фамилии Бояр Сахарусовых, постриженец Троицы Сергиева Радонежского монастыря, в коем был он с 1525 до 1529 года и Игуменом; а оттуда пришёл на нынешнее место Арсеньева монастыря, именовавшееся тогда Комельским лесом, потому что было оно всё лесное; где, очистив несколько пространства, построил он своим иждивением монастырь. |
| М. С. м. функционировал как крепость и осенью 1606 г., когда отражал нападение войск И. И. Болотникова, и во время польско-литов. интервенции (1610-1612). Мон-рь содержал в своих стенах «осадных» и «ратных людей». Сведения из источников позволяют утверждать, что М. С. м. не был взят. Предположительно монастырь использовался в качестве крепости и в 1616 и 1618 гг. В нач. XVII в. монастырские власти поддерживали Лжедмитрия I , правящих государей Василия Иоанновича Шуйского и Михаила Феодоровича Романова и заняли враждебную позицию по отношению к интервентам ( Давиденко. 2009). Источники фиксируют традицию пребывания государя в М. С. м. на праздник Происхождения Честных Древ (1 авг.) во 2-й пол. XVI - 1-й пол. XVII в. (Вкладная и кормовая книга. 2006. С. 16). В богослужебных реформах и «деле Никона» мон-рь активного участия не принимал, но поддерживал вышестоящие церковные и гос. власти. Участие М. С. м. в этих событиях ограничилось присутствием настоятеля на церковных Соборах и содержанием под стражей противников Иоанна Неронова , Н. К. Добрынина . Вместе с тем среди братии находились и сторонники старообрядчества (старцы Серапион, Трифиллий). В 80-х гг. XVII в. М. С. м. возглавлял архим. Гавриил (Домецкий) , лит. деятель и полемист, стремившийся к упорядочению монастырской жизни и составивший устав обители. В XVII в. некоторые настоятели мон-ря получили архиерейский сан: Левкий (1634, Псковская кафедра), Иосиф (1642, патриарх Московский и всея Руси), келарь Иосиф (?) (1657, Тверская кафедра), Мисаил (1667, Коломенская кафедра), Варсонофий (Чертков) (1671, Смоленская кафедра). В 1-й пол. XVIII в. власть оказывала внимание мон-рю: мн. настоятели удостаивались архиерейской хиротонии ( Рафаил (Краснопольский) , 1708, Холмогорская кафедра; Дорофей (Короткевич), 1712, Смоленская кафедра; Амвросий (Юшкевич) , 1736, Вологодская кафедра; Лука (Конашевич) , 1737, Великоустюжская кафедра). Архим. Петр (Смелич) получил должность в Синоде ( Барсов. 1897. С. 53-55), в 1725 г. был переведен в Александро-Невский монастырь, в 1736 г. хиротонисан во архиепископа Белгородского. В то же время М. С. м. не избежал конфискационных мер. Видимо, политика царя Петра I по отношению к мон-рю была двойственной. С одной стороны, он выделял его (как и др. знаменитые обители) среди церковных орг-ций, с другой - при столкновении интересов мон-ря и казны отдавал предпочтение последним. |
| Симон, архиепископ Рязанский и Зарайский (Лагов Стефан) Родился в 20-х годах XVIII столетия в посаде Лыткине, близ Вологды в семье монастырского крестьянина. В 1736 году за хороший голос Стефан был взят певчим в хор епископа Вологодского Амвросия (Юшкевича; † 1745). В 1740 году Стефан был определён архиепископом Амвросием для обучения в Новгородскую духовную семинарию. В 1754 году по окончании семинарии Стефан начал педагогическую деятельность в Московской духовной академии. С 1755 года – учитель Новгородской духовной семинарии. С 1757 года – вице-префект Новгородской духовной семинарии. 10 апреля 1758 года пострижен в монашество и рукоположен во иеромонаха. 28 апреля 1758 года назначен префектом семинарии. В январе 1759 года возведён в сан архимандрита Новгородского Антониева монастыря. С 22 апреля 1759 года – вице-ректор Новгородской духовной семинарии. 8 ноября 1759 года того же года назначен ректором. В августе 1761 года определён архимандритом Кирилло-Белозерского монастыря и вскоре назначен членом Святейшего Синода. 28 октября 1764 года переведён в Московский Новоспасский монастырь. 6 сентября 1769 года хиротонисан во епископа Костромского и Галицкого. 31 марта 1778 года переведён епископом Рязанским и Шацким. После кончины епископа Тамбовского Феодосия (Голосницкого; 1786) в течение полутора лет управлял Тамбовской епархией. С 16 октября 1799 года именовался Рязанским и Зарайским. 6 ноября 1792 года возведён в сан архиепископа. Скончался 17 января 1804 года. Архиепископ Симон – замечательный церковный деятель, сверстник и друг святителя Тихона Задонского (Соколова; † 1783, память 13/26 августа). Воспитанные в одной семинарии, вместе в один день постриженные в монашество и долгое время служившие при Новгородской духовной семинарии, они обладали и многими сходными чертами характера. И тот, и другой проявляли особую заботу о просвещении народа и священников, о повышении нравственного уровня и общественного положения духовенства. Так же как и святитель Тихон, архиепископ Симон отличался незлобием и всепрощением, сам первый просил прощения у обидчика. Так же старался строгость наказания смягчить благостью, любил общаться с простыми и бедными людьми, являться к ним в рясе простого монаха, чтобы быть не узнанным, ходатайствовать за них перед властями, мирить ссорившихся. Память о нём свято хранится на месте его служения. Отдавая дань духу времени, архиепископ Симон вынужден был иногда устраивать пышные торжества. Один из таких праздников был устроен им по случаю заключения мира с Турцией в 1777 году, а другой – по случаю рождения великого князя Александра Павловича. |
| Между 1713 и 1720 гг., возможно, под рук. знаменщика Феодора Фёдорова ярославскими мастерами на иконографической основе Библии Пискатора были созданы 8 поясов росписи в Покровской ц. на Козлене и росписи ц. св. Иоанна Предтечи в Рощенье (ок. 1717), к-рые отличаются графичностью и особым динамизмом (сохр. иконостас). По образцу ц. св. Иоанна Предтечи и Благовещенской ц. в Ярославле была расписана ц. прп. Димитрия Прилуцкого в Вологде (1721?). Уникальный для Вологды 5-тябловый иконостас из 86 образов находился в Иоанно-Богословском храме-музее (1744), но включал более древние иконы XVII - нач. XVIII в. (расчищен М. О. Чириковым в 1904-1906 попечением свящ. В. Ф. Кулакова). Того же времени изготовления и единственные в своем роде резные святцы - Четьи-Минеи (утрачены), находившиеся в церкви. Христос и грешница. Роспись Софийского собора в Вологде. 1686–1688 гг. Христос и грешница. Роспись Софийского собора в Вологде. 1686–1688 гг. Редким образцом иконописи петровской эпохи является Азовская икона Божией Матери «Знамение» из ц. Покрова Пресв. Богородицы в с. Анхимове, по преданию написанная ее настоятелем в 1711 (1729?) г. в память о посещении его дома имп. Петром I (Вытегорский музей). К 1737-1744 гг. в соборе Св. Софии был установлен во всю высоту до сводов (23 м) сохранившийся доныне 5-ярусный золоченый иконостас. По благословению еп. Амвросия (Юшкевича) иконостас изготовил мон. Арсений (Борщевский), иконы написал живописец М. К. Искрицкий. В стиле иконостаса органично сочетаются барочные и древнерус. черты. В Устюжне, в Казанской ц., сохранилась роспись (1756-1757), выполненная ярославскими иконописцами; собор Рождества Пресв. Богородицы в сер. XVIII в. украсил барочный иконостас. Памятником церковного искусства переходной эпохи от барокко к классицизму является также золоченый резной иконостас Спасо-Преображенского собора в Белозерске (рубеж XVIII-XIX вв.), исполненный по инициативе купца Ивана Горина и близкий к произведениям М. Ф. Казакова, со скульптурой, колоннами коринфского ордера, уникальным завершением в виде Ковчега завета и скульптурной композицией (на сюжет из 1-й гл. Откровения Иоанна Богослова). Подобные иконостасы находятся в Николо-Владычной (1793) и Димитриевской церквах Вологды. На севере и северо-востоке края (Вел. Устюг, Тотьма, Сольвычегодск, Яренск) изготовляли резные иконы Спасителя (особенно «в темнице»), Пресв. Богородицы, апостолов, свт. Николая, вмч. Георгия Победоносца, вмц. Параскевы. |
| Ефрема (28 янв.) и дня обретения его чудотворных мощей (11 июня), составлена Служба ему ( Дробленкова. 1987. С. 149). В 1606 г. Н. Б. м. разорен польско-литов. отрядами, 25 янв. 1609 г. во Введенской ц. обители вместе с братией был сожжен архим. прмч. Константин Новоторжский (Д. И. Карманов относил это событие к 1606, см.: Карманов Д. И. Собр. соч., относящихся к истории Тверского края. Тверь, 1893. С. 139), управлявший обителью с 1600 г. П. Д. Малыгин В 1671 г. грамотой патриарха Московского и всея Руси Иоасафа II архим. Евстафий и его преемники получили право служения на ковре ( Илиодор. 1861. С. 155-156). 11 июля 1677 г. в Борисоглебском соборе монастыря были обретены мощи прп. Аркадия Новоторжского , ученика и келейника прп. Ефрема (Там же. С. 17-18; Колосов. 1913. С. 46-47). С 1722 г. при Н. Б. м. действовала школа ( Чичкина. Образоват. учреждения. 1997. С. 37), к-рая находилась под патронатом архимандритов обители и, возможно, размещалась в монастырских строениях (прекратила существование не позднее 1749). Большой урон обители нанес пожар 1742 г. В 1744 г. по благословению архиеп. Новгородского Амвросия (Юшкевича) архимандриты Н. Б. м. получили право на ношение палицы во время священнослужения ( Илиодор. 1861. С. 156-157). В 1764 г. Н. Б. м. отнесен к мон-рям 2-го класса, а в июне того же года передан из Новгородской епархии в Тверскую. С 1772 до 1825 г. в обители размещалось Новоторжское ДУ ( Чичкина. Образоват. учреждения. 1997. С. 39). В 1785 г. обитель посетила имп. Екатерина II, положившая начало масштабной перестройке монастырского комплекса, в значительной мере изменившей его облик. В 1891 г. в мон-ре открыта церковноприходская школа в выстроенном специально для нее деревянном 2-этажном здании. Согласно постановлению Временного правительства, в сент. 1917 г. это здание передано Новоторжскому городскому самоуправлению. В сент. 1918 г., после покушения на В. И. Ленина и убийства М. С. Урицкого, в Торжке местная ЧК произвела аресты заложников из числа бывш. |
| В октябре 1729 года отец Арсений по вызову Тобольского митрополита Антония (Стаховского) едет в Сибирь для проповедывания слова Божия. В Москве он был представлен членам Святейшего Синода, от которого и получил благословение на проповедь. В Тобольске иеромонах Арсений прожил более двух лет, проповедуя и обучая ставленников; был духовником при архиерейском доме. В Сибири царили жестокие нравы; светская власть посягала на церковное имущество, не оказывала духовным лицам и самому архиерею должного уважения. Обратно в Чернигов отец Арсений едет старым сибирским путем через Великий Устюг с заездом в Холмогоры и в Соловецкий монастырь, где находился тогда игумен Мошенского монастыря Иоасаф, сосланный туда за то, что не только сам перешел из Православия в раскол, но увлек за собою в раскол весь Мошенский монастырь. Арсений принял на себя попытку снова обратить раскольника в Православие; он приносил Иоасафу книги для вразумления, сам состязался с ним в словопрении и написал трактат под названием “Увещание бывшему Мошенскому игумену Иоасафу, за раскол в Соловецком в заключении содержащемуся…”. Однако увещание раскольника осталось напрасным. В 1734 году была снаряжена морская экспедиция по реке Оби для открытия морского пути в Камчатку. В состав экспедиции требовался способный иеромонах. Архангельский архиепископ Герман (Купцевич) указал на отца Арсения; тот охотно согласился и совершил четыре северные экспедиции. Его путешествия прерывались по случаю следственного дела, в которое были замешаны некоторые лица, участвовавшие в экспедиции. За Арсением никакой вины не нашли. В экспедициях его уважали и любили, поскольку он умел заинтересовать слушателей проповедями и постоянно мирил ссорившихся между собой моряков. После четвертой экспедиции отец Арсений стал проситься в Петербург, так как у него появилась цинга. Флотская служба оставлена иеромонахом Арсением в 1737 году; ему указано жить при вологодском епископе Амвросии (Юшкевиче), члене Святейшего Синода, в качестве экзаменатора ставленников. |
|
|
