| Дыра, через которую проник Гаврош, была, как мы упомянули, едва видимой снаружи, скрытой под брюхом слона трещиной, столь узкой, что сквозь нее могли пролезть только кошки и дети. – Начнем вот с чего, – сказал Гаврош, – скажем привратнику, что нас нет дома. И, нырнув во тьму с уверенностью человека, знающего свое жилье, он взял доску и закрыл ею дыру. Затем Гаврош снова нырнул во тьму. Дети услышали потрескивание спички, погружаемой в бутылочку с фосфорным составом. Химических спичек тогда еще не существовало; огниво Фюмада олицетворяло в ту эпоху прогресс. Внезапный свет заставил их зажмурить глаза; Гаврош зажег конец фитиля, пропитанного смолой, так называемую «погребную крысу». «Погребная крыса» больше дымила, чем освещала, и едва позволяла разглядеть внутренность слона. Гости Гавроша, оглянувшись вокруг, испытали нечто подобное тому, что испытал бы человек, запертый в большую гейдельбергскую бочку, или, еще точнее, что должен был испытать Иона во чреве библейского кита. Огромный скелет вдруг предстал пред ними и словно обхватил их. Длинная потемневшая верхняя балка, от которой на одинаковом расстоянии друг от друга отходили массивные выгнутые решетины, представляла собой хребет с ребрами; гипсовые сталактиты свешивались с них наподобие внутренностей; широкие полотнища паутины, простиравшиеся из конца в конец между боками слона, образовывали его запыленную диафрагму. Там и сям, в углах, можно было заметить большие, кажущиеся живыми, черноватые пятна, которые быстро перемещались резкими пугливыми движениями. Обломки, упавшие сверху, со спины слона, заполнили впадину его брюха, так что там можно было ходить, словно по полу. Младший прижался к старшему и сказал вполголоса: – Тут темно. Эти слова вывели Гавроша из себя. Оцепенелый вид малышей настоятельно требовал некоторой встряски. – Что вы мне голову морочите? – воскликнул он. – Мы изволим потешаться? Мы разыгрываем привередников? Вам нужно Тюильри? Ну, не скоты ли вы после этого? Отвечайте! Предупреждаю, я не из простаков! Подумаешь, детки из позолоченной клетки! |
| – Лист и у меня самого такой. – Такой, да не такой, – сказал Леха Махотин, раскуривая цигарку из Касьянова табака. – Ох ты! А какой же? Я ж у него рассаду и брал, у Касьяна. – Мало чего – брал. – Рассада еще не завод, – трудно выбасил Афоня-кузнец, чисто выбритый, причесанный надвое, как на май. – Я вон нынче взял в Ситном, у свояка, капусты. Понравилась мне его капуста, сладкая. И сажали по уговору в один день, и земля моя не хуже, тоже низко копал, под горкою. Дак у свояка уже завилась, а моя – как занемела. – От одних отца-матери и то дети разные, – согласно закивал Селиван. – А уж растенье и вовсе не знать, куда пойдет. Мужики перекидывались с одного на другое, все по пустякам, не касаясь того главного, что сорвало их со своих мест, потянуло искать друг друга. Но и пустое Касьяну слушать было приятно: в неухоженной Селивановой избе среди сотоварищей, помеченных одной метой, сделалось ему хорошо и не тягостно, как бывало прежде перед праздником, когда в ожидании стола и чарки никому не хотелось попусту тратиться припасенным разговором, не спешилось ни о чем таком говорить походя, без повода и причины. Касьян, однако, не знал, что было уже послано, и тем временем чарка объявилась и взаправду. Хлопнула калитка, в сенях шумно затопали, и в избу ввалился Давыдко, да еще и с Кузьмой, своим шурином, длинным, сутулым мужиком по прозвищу Кол. Кузьма, кажись, был уже выпивши: зеленцовые его глаза волгло смаргивали, будто им не сиделось, было боязно глядеть с такой жердяной и ненадежной высоты. Давыдко, озабоченно-распаленный хлопотами, тут же извлек из камышовой кошелки и выставил на голый стол одну за другой три засургученные поллитровки. Потом пригоршнями стал зачерпывать магазинские пряники и обкладывать ими бутылки. Вслед за ним и шуряк, перегнувшись пополам, начал таскать из мешка съестное: кругляш горячего, еще парившего хлеба, хороший шмат сала, надрезанный крестом, несколько штук старой, еще от того года редьки в погребной земле, мятые бочковые огурцы и чуть ли не беремя луку, который в эту пору отдувался за всю прочую неподошедшую зелень. |
| Пресвета први и прешла сав богочовечански пут пут од до и Сав живот на био богоживот. Она прва, и то на и начин, доживела као као као као ништа друго него светих и светих врлина. богочовечанска истина Цркве ο Богородици укратко ово: као Адамов потомак, са првородним грехом, Она била подложна закону смрти, али као безгрешна и Пресвета васкрснута Божанским васкрслим Сином и узнесена у слави изнад Херувима и Серафима и на престо изнад Светих Небеских Сила. У Светом смрт назива се То значи: починак, смрт; од глагола κοιμw заспати, успавати, умирити, спавати, почивати, умрети. Смрт тела као тела, као сан тела, као заспалост тела, то благовест и стварност, Богочовек Христос донео свету. 2823 Пресвете Богородице се назива „божанско – θεα μετσταις“, „живоносна смрт.“ 2824 Пресвето тело узноси се ка и Сину и Богу. 2825 Свештено Пресвете Богородице не називамо ка Господу. 2826 Умрло тело Пресвете се гробу, а после три дана се узноси на небо. 2827 Свети Дамаскин благовести: Пресвето тело Богоматере полаже се у преславни гроб; и из после три дана васкрсава и узноси се на небо. 2828 Мати од Сила; Она „радионица нашег“. 2829 Господ Христос Богородицом извршио Богочовечански 2830 Стога: ништа од 2831 По особитом промислу од Апостола, Свети Тома, не би присутан на преславном тела Пречисте Богородице, него тек дана стиже у Свети апостол Тома силно и туговаше што се не као остали свети Апостоли, благослова и целива Пречисте Богоматере; исто тако он много плакаше и зато што он не виде божанску славу дивних и дела у време и свечаног Богоматере. Свети Апостоли, сажаливши се на решише да отворе гроб, да би Свети Тома видео макар мртво тело Преблагословене Богородице, поклонио му се и целивао га, и тиме олакшао тугу и ублажио жалост. Но када свети Апостоли одвалише камен и отворише гроб, спопаде ужас: видеше гроб празан, у не беше тела Богоматерина само погребне ствари, из излазаше диван миомирис. Свети Апостоли и беху у недоумици шта то значи. И целивавши са сузама и часну плаштаницу што беше остала у гробу, они се молише Господу да им шта са пречистим телом Пресвете Богородице. |
| Автентичність святині підтвердила комісія Сумської єпархії на чолі з єпископом Сумським і Охтирським Євлогієм . Божественну літургію в день престольного свята домового храму на честь Турковицької ікони Божої Матері очолив митрополит Донецький і Маріупольський Іларіон . Його Високопреосвященству співслужили намісник Успенської Святогірської лаври архієпископ Святогірський Арсеній , схиєпископ Аліпій (Погребняк) , єпископ Горлівський і Слов " янський Митрофан , єпископ Макіївський Варнава , духовенство Донецької та Горлівської єпархій. Після богослужіння відбувся хресний хід з чудотворним Малочернеччинським образом. Звертаючись до присутніх, митрополит Донецький Іларіон, зокрема, зазначив: «Промислом Божим сьогодні відбулося віднайдення втраченої святині і повернення її Церкви. Господь через добрих людей явив нам Свою милість і благословення». З благословення Блаженнішого митрополита Київського і всієї України Володимира , митрополит Іларіон за труди на благо Святої Церкви вручив колекціонеру Олегу Здановичу орден Української Православної Церкви святого князя Володимира II ступеня. Як розповів сам колекціонер, після спілкування з єпископом Сумським і Охтирським Євлогієм він прийняв рішення передати святиню Православній Церкві. «Я вважаю, що образ Христа Спасителя, який шанується в усьому християнському світі, має повернутися до віруючих. Після придбання цієї ікони, коли завершились реставраційні роботи, ми віддали її на експертизу. Результат цього дослідження сьогодні став відомий всім». Донецькі реставратори не тільки провели необхідні реставраційні роботи, але й виготовили спеціальний кіот для забезпечення збереження давнього образу, а також знову встановили ручки, які дозволять носити його в хресних ходах. Увечері 15 липня святиня була перенесена в Успенську Святогірську лавру. З благословення Священноначалія, чудотворний образ перебуватиме в обителі до 24 вересня, коли відзначатиметься 20-річчя відродження Лаври. 25 вересня Малочернеччинський чудотворний образ буде переданий православним віруючим Сумської єпархії, які зустрінуть святиню в Спасо-Преображенському кафедральному соборі м. Суми. |
| - А ну, закрой форточку. Сейчас сквозняк ударит и стекло выбьет. Кто потом вставлять будет, Пушкин что ли? (Это техничка в школе моего детства) - Обувь, товарищи солдаты, нужно чистить не для старшины. Не только спереди, но и сзади, каблук и пятку. А то вот Погребняк носки надраил, а сзади кто чистить будет? Пушкин? (Это командир взвода) Историй таких множество и у меня, и у вас. У меня даже есть история с товарищем, фамилия которого реально была та же, что у поэта. Родителям же его (вот шутники) вздумалось назвать сына Александром, при том, что папа его был Сергей. И этот полный тезка того, кто «наше все», обладая нравом неусидчивым и хулиганистым, по малолетству часто попадал в милицию. Милиционер в отделении: «Фамилия». Парень: «Пушкин». Милиционер, напрягаясь: «Имя». Парень: «Александр». Милиционер, багровея и растягивая звуки: «О-о-отчество?» В ответ звучит роковое «Сергеевич» и тут же крик: «Я тебе дам, Пушкин!» с соответствующим продолжением. Попробуйте сказать, что товарищ мой не был жертвой великой популярности творца «Евгения Онегина». Если о тебе говорят те, кто книжек не читает, если приплетают имя твое к месту и не к месту, то это странные плоды настоящей популярности. Тут можно и в третий раз повторить фразу, сказанную в начале. Величие человеческого гения имеет порою проявления неожиданные. Тут бы и поставить точку в кратком эссе на вольную тему. Если бы не одно но… Настало время, когда к делу и не к делу поминая фамилию известного человека, многие люди говорят не Пу-шкин, а Пу-тин. Запад воет, Украина плачет, местный Смердяков гитару бросил и куплеты не поет. На всякое происшествие многочисленные люди особого психологического настроя реагируют одинаково: «Путин». Расовые волнения в Америке, наводнение в Европе, кровавая грызня шакалов за власть в некогда братской стране по соседству – Путин виноват. Люди смеются, кто с умом не рассорился: «Кошка бросила котят – это Путин виноват». Но те, кто с умом рассорился, тем не до смеха. Они причину всех бед нашли, они причину всех поражений персонифицировали, они теперь типа –«белые рыцари», обязанные бороться с мировым злом в лице одного человека. Но вместо борьбы лишь подчеркивают ежедневно свою бездарность, сваливая собственные неудачи на якобы всесильные якобы происки якобы Путина. Стыдоба. Я вот думаю даже, какую молитву почитать, чтоб прозрели они и поняли, что ума у них не больше, чем у гульки носа. Но совесть говорит мне, что нет таких молитв, и оглавление Требника это подтверждает. |
| Фильм Алексея Погребного «Две жизни Ясобуро Хачия» очень убедительно доказал это. Христианство в нем вообще не упоминается. Только в эпизоде собирания посылки героиня, укладывает в коробку пасхальный кулич, да еще один раз промелькнула небольшая иконка Казанской Божией Матери. Более того, мы видим героя фильма, молящегося в буддийском храме. И, тем не менее этот фильм не вызвал никаких споров при его обсуждении. Это была, пожалуй, единственная работа, единодушно воспринятая членами жюри, как несомненная удача. Это фильм о жертвенной любви русской женщины. Она посвятила свою жизнь японцу, осужденному по навету и проведшему в сталинских лагерях более десяти лет. Сорок лет она скрашивала его жизнь на чужбине, видя, как он тоскует по родине. И как только ослабели недреманное око и стальная хватка советского режима, она сделала все для того, чтобы любимый человек смог вернуться домой. Она обрекла себя на одинокую старость, но счастлива оттого, что ее любимый «Яков Иванович» (так она называла Ясобуро) сможет получить в Японии хорошее медицинское обслуживание. «Она отдала мне все», - говорит Ясобуро. Даже деньги, собранные на собственные похороны, она тайком от него положила на дно чемодана. Нашел он их только в Японии. По поводу же других фильмов были изрядные споры. И хотя президент фестиваля Евгений Никифоров говорит о том, что «Радонеж» кардинально отличается от светских фестивалей тем, что не является «ярмаркой тщеславия», все же небольшие «базарчики» порой возникали. Ведь всем хочется, чтобы его фильм был замечен, а еще лучше отмечен. О некоторых работах попросту не хватило времени поговорить. И авторы были обижены. Выяснилось, что отправляя режиссеров на фестиваль, местное руководство иногда давало чудное напутствие: «Не получишь награды – закроем твою программу». Разумеется, даже при искренним сочувствии таким режиссерам подобное обстоятельство жюри не могло учитывать оценивая достоинства фильма. Непростым делом оказалось осуществление на практике пожелания создавать фильмы «светскими по форме, но православными по духу». |
| Возле подклетов больничные две кельи, а меж ими сени с задними сеньми, кельи и сени покрыты все тесом. Против Патриарших сеней и крыльца на монастыре построен был пруд копаной, около пруда забрано в столбы забором низко и скоблен, у пруда ворота об одном затворе, покрыты тесом; возле нижних келей и близко городовой стены был огород, а ныне тот огород и пруд заросли травою, и в пруде воды нет; да против тех же Патриарших келей, в городовой стене под церковью, Патриарших же шесть келей, да четыре сени, а в тех кельях четырнадцать окон больших красных, со стекольчатыми окончинами, а у кельи и у сеней три замка глездуны Польские; да возле ж огорода у перил пять морских плит каменных, белые и темно зеленые с искрами красными, да камень белой большой морской же четвероугольный; да возле того огорода келья, что была клюшничья; против ее сени с вышкою; покрыта дранью под одну кровлю, а позади клюшни печь известная, а в ней каменье известное не обозжено. Перед теми кельями колодезь, а на нем сделана палатка каменная, а на той палатке с лица против каменной церкви вырезан образ Ангела, седящ на камени мурамленом, а на палатке шатер покрыт тесом, по верх шатра Ангел, в подножии два яблока, меж яблок репей кубцом; яблока и репей опаяны белым железом. Да от колодезя братских келий: одна двойная, а другая одинакая с сенми, покрыты дранью. Да в монастыре ж каменная хлебня, перед нею сени с чуланы, а подле сторонняя келья и ественная поварня, да квасоварня, покрыты тесом под одну кровлю; а под хлебнею два погреба каменные ж, квасной да капустной с одним выходом с двемя затворы, а выход крыт тесом. Против погребных выходов колодезь, а на нем амбар деревянной с шатром, покрыт тесом, а на шатре половина прапора. А от каменной поварни пивной погреб с выходом дубовой, а выход рубленой с двемя деревянными затворы, покрыт тесом. От того погреба два ледника, пивной да квасной, над пивным погребом и над двема ледники в городовую стену прирублены над ледники две напогребницы, а возле напогребниц четыре амбара в одном ряду, у двух напогребниц и у трех амбаров у дверей замки нутренные большие личинные, а у четвертого амбара вислой замок, а на тех ледниках и амбарах сушило, покрыты тесом под одну кровлю. Против сушил казенная и келья двойная, перед нею сени с пристеном с вышкою, рубленые с крыльцом досчатым, покрыто тесом. Возле казенной келья Строительская да Приказная, меж ими двои сени с пристенки; перед Строительскою и перед Приказною кельями одно крыльцо, все крыто тесом. А подле Приказной кельи Архимандричья двойная с сеньми, и с крыльцом, и с пристеном, и с вышкою, покрыта тесом. Подле Архимандричьи кельи четыре кельи братских, и с сеньми и с крыльцами, крыты кельи дранью, да у тех же келей пристены под одною кровлею, и в том числе двойня. А позади алтарей каменной церкви в рову колодезь же. Позади братских келей близ городовой стены кузница каменная, а в ней три горна, крыта тесом. А у передних городовых ворот караульня деревянная, а под нею тюрьма. |
| На западной стороне, или вдоль западной стены, как мы сказали, шла линия не келей монашеских, за одним и, как нужно думать, случайным исключением, а служб отчасти в обыкновенном смысле этого слова, отчасти в смысле высшем – как ведомств монастырского управления (каковы ведомства келаря и казначея) с кельями самих чиновников, заведывавших отчасти в смысле особенном (ризница, больница). «От Водяных ворот поперег монастыря (от юга к северу): кельи деревяные на подклетех, живут в них старой архиморит Нехтарей (его келейник и два монаха), подклеты стоят пусты». Эти кельи разумели мы, говоря об исключении; считаем мы исключение случайным, предполагая, что сам Нектарий поставил кельи для себя и что после его смерти они были снесены. «Против тех келей (архимандрита Нектария) хоромы, изба с комнотою; в верху живет в них резец, в подклетех обогреваютца пушкари, которые днюют и ночюют (в монастыре)». Слово «против» в нашем случае значит насупротив. Насупротив келей, стоявших у Водяных ворот, на западной стороне, должны были стоять кельи по другую сторону ворот, у южной стены, иначе сказать: при выходе воротами в сад одни кельи – на правой руке, у западной стены, другие – на левой, у южной стены, за архимандричьими кельями. «Подле стараго архиморита Нектарьевы кельи – келья тройня, деревяные с сенми, что бывал старой Розряд, поставлен был прежнему келарю старцу Александру Булатникову (который был келарем с 1622 по 1641 г.), а ныне отведены сидеть в них для счетного и сыскного дела». «От тех келей погребы и ледники каменые; на них полата каменая с одного (одна на погребах и на ледниках), а в полате полатки переделаны (переделены, перегорожены): полатка гостиная, полатка, где меды ставят. Позади гостиной полатки кельи деревяные, живет в них чашник старец; против чашниковых келей полатка, живут в них (sic) погребные сторожи». Погреба и ледники были против носившей имя первых Погребной (иначе Пивной) Гостиная палатка на погребах, как нужно думать, представляла собою отделение келарской гостиной палаты и служила, вероятно, для угощения в ней чашником, который, состоя под начальством келаря, был непосредственным заведующим погребами, гостей менее знатных. Под палаткой, где меды ставят, вероятно, должно разуметь палатку, в которой меды-питья ставились для выстаивания; если упоминаемая в другом месте палата сытная есть она же, то она будет палатой, в которой меды сытились и оставлялись для выстаивания. Что погреба и ледники не в самой стене, а отдельно от нее, видно из того, что позади гостиной палатки, которая была на погребах, находилась келья чашника. |
| Но ради какой же цели сам Бог, как главный Виновник Моисеева закона, не только дозволил, но и несомненно установил клятву и присягу для известных случаев в жизни евреев? На этот вопрос нужно ответить здесь несколько обстоятельнее. Назначение клятвы и присяги состоит в следующем. Во-первых, дозволяя призывать Себя во свидетели истины и карателя обмана, Господь этим самым, конечно, давал людям, в видах их собственного блага, средство сообщать их показаниям наибольшую достоверность в глазах других, а обещаниям наибольшую обязательность и полное доверие. 1206 Во-вторых, дозволяя людям в надлежащих случаях свидетельствоваться самим Собою, как вездесущим, всеведущим, всемогущим и праведным Судиею людских слов и действий. Господь, само собою разумеется, чрез это внушал им, чтобы они в вообще ходили пред Ним всегда, т.е. не забывали бы лежащего на них долга творить Его волю во всех случаях и обстоятельствах жизни и быть в живом внутреннем общении с Ним, как источником истины и добра. 1207 Уже то обстоятельство, что сам Бог разрешил употребление клятвы и присяги в погребных случаях и что клятва и присяга имеют высокую цель и назначение, заставляет предполагать обязательность для людей самого серьезного отношения к случаям и способам употребления клятвы и присяги. Это мы и видим из всего, что говорится в ветхозаветных священных книгах касательно этого предмета. Так, строго воспрещается, например, клясться именем каких-либо тварных существ и предметов, превращать в привычку словесное призывание Бога во свидетели, прикрывать ложь и обман клятвою, нарушать ее и т.п. 1208 Наконец, в виду особой важности клятвы и присяги и по причине благотворного значения их для блага людей, Бог чрез Своих ветхозаветных пророков предсказал, что и в благодатном царстве Христа клятва и присяга будут иметь место, не отменятся. 1209 Таково ветхозаветное учение о клятве и присяге. Можно ли же ожидать, чтобы Христос совершенно отверг употребление клятвы во всех случаях и в каком бы то ни было виде? Это противоречило бы Его же собственному учению о Своем отношении к сказанному в законе и у пророков Ветхого Завета и в частности было бы не согласно с предсказаниями Исаии и Иеремия касательно клятвы в благодатном царстве Мессии. |
| Выкупать мог или ближайший родственник обнищавшего продавца, или сам продававший, и выкупная плата полученной за продажу суммы должна совершаться по рассчету всей суммы на число лет продажи, вычитая цену лет, в которые покупщик пользовался землею 96 . Если не будет выкупа, то купивший землю владеет ею до юбилея, а в юбилей земля эта отходит к своему родовому владельцу без выкупа (ст. 23–28). Право выкупа домов в городах, огражденных стенами, имело действие только в течение одного года, так что в случае не выкупа дома продавшим в течение одного года, дом становился вечною собственностью купившего и в юбилейный год не отходил от него (ст. 29–30). Такое ограничение выкупного права для недвижимой городской собственности основывается на том, что закон о всегдашнем праве выкупа простирается только на доходную полевую землю, а городская земля с стоящим на ней домом сама по себе не имела значения доходной собственности. Посему-то дома в селениях, где домохозяйство неразрывно связано с нивохозяйством, могут быть всегда выкупаемы и в юбилей без выкупа отходят к своему родовому владельцу (ст. 31). Левитские же дома, хотя и будут в огражденных городах, пользуются полным правом всегдашнего выкупа и возврата в юбилейный год; потому что городские дома для Левитов должны быть отданы им в родовое вдадение вместо поземельной собственности (ст. 32–33). А выгоны при городах левитских и вовсе нельзя продавать; потому что они составляют общинное городское владение для пастбищ левитского скота (ст. 34 ср. Числ.35:2–3 ). – В силу того, что все Евреи – рабы 1еговы и между собою всЬ братья, Еврей не должен быть у Еврея же рабом в собственном смысле. Богатый Еврей не должен пользоваться обнищанием другого Еврея, чтобы поработить его, а, напротив, должен приютить его у себя и помочь ему в нужде, давши в займы погребное без «лихвы», без процентов (ст. 35–38). В случае же покупки в рабы Еврея, уже подпавшего чрез обнищание рабству, купивший не должен отягчать его «работою рабскою», а должен иметь его у себя в качестве наемника до юбилейного года, в который раб может отойти от своего хозяина сам и дети его без выкупа (ст. |
|
|
