| 1. Эта игра многим известна. Сжатый кулак, раскрытая ладонь, «растопырка» из среднего и указательного пальцев выбрасываются на «раз-два-три». Ножницы режут бумагу, но ломаются о камень. Бумага покрывает камень. Каждый из трех вариантов слаб против одного из двух оставшихся противников и силен против другого. Фото: Игорь Ким/igor-kim.ru Среди этих трех предметов – камня, ножниц и бумаги – один принадлежит миру природы (камень), а остальные два – миру культуры, или «второй природы». Это – бумага и ножницы. Бумага и ножницы суть рукотворные вещи. Меня больше всего интересует бумага. Будучи белой и чистой, она похожа на деву, ждущую мужа. Нетронутость земли нарушает плуг. А нетронутость бумаги – скрипящее перо или авторучка. Письменные принадлежности, конечно, только инструменты. Действует ими даже не рука пишущего человека, а его ум. Ум, как семена в землю, бросает на бумагу знаки своего труда – мысли, ставшие словами. Исписанный лист, бумага, наполненная мыслью, это – сила. Внутри игры «камень – ножницы – бумага», лист бумаги (я мыслю его именно как лист, покрытый письменами) сильнее грубой природы, символизируемой камнем. Это действительно так. Ум человека побеждает природу. Любой переброшенный через реку мост, это не торжество бетона и металлоконструкций над водной стихией. Это торжество исписанного формулами листа, торжество инженерного решения. Сам же мост есть воплощение расчетов и рисунков, то есть осуществившаяся идея. Исписанный лист бумаги сильнее силы земного тяготения, если он исписан формулами создания космического аппарата. Лист бумаги сильнее смерти, если на нем начертано воскресное Евангельское зачало. Но не все, что сделал человек, торжествует победу над природой. Стоит Земле кашлянуть от простуды или задрожать от страсти, как возникшее землетрясение сносит с земной поверхности рукотворные игрушечные города. Мосты смеются над реками, но лишь до той поры, когда реки не выйдут из берегов и не посмеются в свою очередь над разрушенным делом рук человеческих. Пусть люди научились ускоряться и делать гигантские прыжки, преодолевая пространство. Время не поддается приручению. Ржавчиной и плесенью, гниением и песчаными заносами, всем арсеналом средств медленного уничтожения, время разрушает дела человеческие. Прочность этих дел относительна. Ножницы ломаются о камень. |
| Речь у нас о совсем обычной бумаге — о клетчатой бумаге, вырванной из большой тетради… проще не придумаешь! А вот тоже, поди ж ты… именно она и оказалась такой бумагой, которая… Впрочем, судите сами. Клетчатая Бумага прекрасно знала, что терпеть ей — положено, недаром же вокруг так и говорят: «Бумага всё стерпит!» И она, вообще-то говоря, терпела сколько могла. Кстати, довольно долго терпела… целых полчаса. Это тогда было, когда на ней написали одну глупость — причем такую, что и язык не поворачивается повторить. Придется повторить неповорачивающимся языком — причем я не уверен, что не-поворачивающимся языком у меня получится четко, но повторяю: «Все вокруг дураки». Это была не просто глупость, а большая глупость, потому что понятно: далеко не все, кто вокруг, — дураки. Дураков, конечно, есть немножко… как же без них? Но вот чтобы так уж прямо все были дураками — это извините, пожалуйста! Ясно, что некоторые из всех — а именно те, которые не были дураками! — обиделись на эту запись и стали говорить приблизительно следующее: «Это с какой же стати мы дураки, когда мы очень даже умные?» И стали доказывать, что они умные, — и доказали, между прочим, очень хорошо! Но через некоторое время на Клетчатой Бумаге появилась вторая запись, причем ещё более глупая: «Тем не менее все вокруг дураки». Тут некоторые из всех — которые не были дураками и даже доказали, что они не дураки! — обиделись ещё сильнее и сказали Клетчатой Бумаге: — Что это такое, Клетчатая Бумага, Вы себе позволяете? А Клетчатая Бумага и сама уже готова была сквозь землю провалиться, да только не знала, как это делается. И потому она только тихо ответила: — Я не виновата… — Как же Вы не виноваты, когда это на Вас такое написано? Когда Вы, так сказать, дали пристанище грубым словам в адрес сразу всех вокруг? — Что значит «дала пристанище»? — чуть ли не возмутилась Клетчатая Бумага. — Я только бумага… на мне что хотят, то и пишут! Сказав так, она задумалась. А если на ней захотят написать: «Долой мир, да здравствует война!»… или «Лишим всех детей мороженого!», или «Закроем все школы в стране!», или что-нибудь в таком же ужасном роде? Придётся ей тогда и это терпеть? |
| Из забытого… Русская архитектура в рисунках Владимира Орлова ФОТОГАЛЕРЕЯ В Музее христианского искусства Московской духовной академии открылась необычная выставка забытого художника Владимира Орлова . Его работы никогда ранее не выставлялись в таком объеме, и о самой личности художника тоже известно немногое. На выставке представлены 185 рисунков художника, посвященных русской храмовой архитектуре, самый ранний из которых датирован 1907 годом, а самый поздний – 1959-м. Интересно, что после революции предмет изображения, смысловая составляющая работ Владимира Орлова не поменялись. Познакомиться с наследием талантливого художника, оставившего нам ценнейший материал для изучения русской храмовой архитектуры, можно будет до 31 августа 2023 года по адресу: Московская область, Сергиев Посад, Свято-Троицкая Сергиева лавра, Музей христианского искусства, «Церковно-археологический кабинет». vk fb tw ok @ g+ lj Вид Московского Кремля в XVII веке Рисунок, 46,0 х 55,0 см, бумага, акварель, белила, 1958 год. Художник: Владимир Орлов/Музей христианского искусства vk fb tw ok @ g+ lj Кузня у Свибловой башни Московского Кремля Рисунок, 19,8 х 29,5 см, бумага, акварель, карандаш, белила, гуашь, 1915 год. Художник: Владимир Орлов/Музей христианского искусства vk fb tw ok @ g+ lj Старая Москва, первая четверть XX в. Рисунок, 20,0 х 24.3 см, бумага, акварель, карандаш, гуашь, белила, 1920-е годы. Художник: Владимир Орлов/Музей христианского искусства vk fb tw ok @ g+ lj Вид Троице-Сергиевой Лавры с Блинной горы Рисунок, бумага, акварель, карандаш, гуашь, белила, 1959 год. Художник: Владимир Орлов/Музей христианского искусства vk fb tw ok @ g+ lj Вид Троице-Сергиевой Лавры с северо-западной стороны Рисунок, бумага, акварель, карандаш, гуашь, белила, 1959 год. Художник: Владимир Орлов/Музей христианского искусства vk fb tw ok @ g+ lj Праздничный день в Троице-Сергиевой Лавре Рисунок, 37,7 х 30,8 см, бумага, акварель, карандаш, гуашь, белила, 1958 год. Художник: Владимир Орлов/Музей христианского искусства |
| л. 12–16 об. – Лекция о типиконе. бумага со штемпелем датируется 1876 г. 245 ; л. 17–25 – Лекция о требнике. бумага со штемпелем датируется 1876 г. 246 ; л. 26–46 об. – Лекция о служебнике. бумага со штемпелем датируется 1876 г. 247 ; л. 48–67 об. – Лекция о богослужении в русской Церкви. Бумага со штемпелем датируется 1876 г. 248 4) ОР РНБ. Ф. 253. Д. 152 . о церковном уставе или типике. статья. автограф. неполный текст. л. 1–24 об. – О церковном Уставе или Типике. Бумага со штемпелем датируется 1871 г. 249 ; л. 25–27 – Фрагмент неизвестной лекции. Бумага со штемпелем датируется 1912 г. или ранее 250 . 5) ОР РНБ. Ф. 253. Д. 154. Студийский устав. Статья. Черновой автограф. 8 л. л. 1–4 – Студийский типик; штемпель не читается; л. 5–8 – То же с незначительными изменениями; штемпель не читается; Нам не удалось определить датировку бумаги, на которой написаны эти лекции, поэтому этот материал мы публикуем в приложении к разделу «История богослужебных книг». Лекционный курс по истории богослужения в Русской Церкви в первый год преподавания (1882–1883): структура и содержание Производя распределение материала в этом разделе, нам необходимо обратить особенное внимание на карандашные пометки типа «Тетр[адь] 1», «Тетр[адь] 2» и т. д., так как, судя по почерку, они сделаны самим А.А. Дмитриевским и, следовательно, могут оказать нам существенную помощь в правильном расположении материала. 3 ноября 1882 г. Дмитриевский прочел вторую пробную лекцию о генетическом методе и периодизации истории богослужения в Русской Церкви (д. 196, л. 374–389). Позже она была помечена как «Тетр[адь] 2». Отдельно следует сказать о пробной лекции, посвященной чину воцерковления (д. 196, л. 358–373 об.). Она имеет черновой характер. Перед началом ее имеется заметка: «Эта лекция должна была быть прочитана 28 октября, но по обстоятельствам, от меня не зависящим, этого не случилось. Эта лекция предназначалась мною вместо первой пробной лекции по собственному выбору» 251 . Эту лекцию мы публикуем в приложении к курсу лекций, прочитанных в 1882/1883 уч. г. |
| Бумага эта обыкновенно туго набивается в большие мешки. Когда судно развалилось от огня, обгоревшие мешки с бумагой поплыли вниз по реке. Пожар был ночью, и тревога на реке разбудила жителей окрестных деревень по берегам Волги. Вместо того, чтобы спешить на помощь несчастному хозяину судна, ловить плывшее по реке добро его и возвратить ему, – вместо этого, как следовало бы поступить добрым христианам, жители тех деревень, жадные на чужую добычу, с алчностию бросились на лодках ловить чужой товар. Наловили и перевезли его домой. Так как хлопчатая бумага в воде немного смокла, то надо было ее высушить, чтобы удобнее было продать ее. Среди лета сушить где же, кроме солнца? Ничего опасного не подозревая, владельцы чужого добра разложили бумагу на крыше домов и сараев своих па упоре против солнца. Когда бумага согрелась от солнца, от нее стало пахнуть чем-то в роде скипидара; но на это хозяева не обратили внимания. Июня 8-го бумага сушилась благополучно; но 9-го, с девяти часов утра, солнечные лучи палили едва стерпимым жаром. В это время в разных местах одного села, жители которого наловили себе чужого товара, (села Вогородского) почти одновременно вспыхнул пожар, и менее чем в три часа сорок пять домов сделались жертвою пламени. В других двух селах от той же ваты сгорело тоже по нескольку домов. Когда знающие люди объяснили, что причиною пожара была бумага, воспламенившаяся от солнечных лучей, тогда те, у которых еще оставалась эта бумага, поспешили бросить ее опять в Волгу. Вот и нажились от чужого добра!.. А когда они везли это чужое добро домой, им следовало бы припомнить русскую пословицу старых, честных и богобоязливых людей: «с чужим добром беду принесешь в дом», и – возвратить добро хозяину. Тогда и беды бы такой им не было, а за доброе дело Господь наградил бы их. (Сост, по «В. чт.», 1867 г.). в) Предостережение св. Тихона задонского от похищения чужого добра. «Похищенное чужое добро, говорит святитель Тихон задонский , как огонь, в дом вшедшее все прочее имение поядает, ибо где неправда, там и клятва Божия; где же клятва Божия, там никакого добра не будет, но всякое злополучие последует. |
| Без особых правил здесь, однако же, обойтись трудно. Долговая бумага не есть натуральная вещь, следовательно к ней не всегда подходит понятие о продаже как способ удовлетворения. Здесь может быть несколько случаев. Может быть долговая бумага безыменная, которая, в чьих бы руках ни находилась, служит представителем определенной ценности, например безыменная акция, серия и т.п. Может быть долговая бумага, писанная на имя, и хотя имеющая тоже определенную рыночную ценность, но требующая при переходе от лица к лицу формальной передачи; например именная акция и т.п. Может быть долговая бумага, содержащая обязательство между частными лицами, основанное на личном кредите, следовательно не имеющая определенной рыночной ценности, подлежащая передаче односторонней со стороны кредитора, но тоже требующая передачи именной и формальной. Может быть, наконец, договор, подлежащий еще менее определительной рыночной оценке, еще более подверженный случайности и не подлежащий односторонней передаче от которой-либо из участвовавших в нем сторон. Притом долговая бумага может быть: бессрочная, не теряющая силы и ценности своей ни от протечения времени, ни от бездействия со стороны имеющего права, в течение известного периода; срочная, теряющая силу и ценность с истечением времени и вследствие бездействия. В какой мере тот или другой вид долговой бумаги может служить предметом заклада между частными лицами, какое притом возникает отношение между залогодержателем и залогодателем по поводу заклада, какое он производит действие, и каким порядком осуществляется закладное право, об этом мы не находим в законах постановлений, и потому сделки такого рода, хотя и весьма употребительны в гражданском быту, предоставлены безгласному действию личной воли или совершаются в форме передач, под коими скрывается закладной договор. Закон (Гр. 2168) определяет только форму ссуды под залог акций там, где есть маклеры. Должник при сем передает акции кредитору при письме, которым уполномочивает его, в случае неисправности платежа, удовлетворить себя биржевою ценностью акций; а если акции не могут быть переданы без участия общества, вручает вместе с тем и объявление правлению компании, а кредитор выдает от себя соответствующее обязательное письмо. |
| Для занятий квиллингом вам потребуются: - Специальная разноцветная бумага. Она бывает гладкая однослойная, а бывает двухслойная: на гладкую полоску наклеена гофрированная, эта бумага шире, чем обычная гладкая. Гладкая бумага используется для создания утонченных композиций, а гофрированная для основательных поделок, например, елочных украшений или игрушек. Гладкая бумага обычно продается блоками разного размера с окрашиванием всех цветов, переходящим от белого до черного в одном блоке. Гофрированная бумага продается либо в листах, которые по прошивке надо разъединять на полоски, либо в фасовке уже готовые полоски. Длина полосок может варьироваться от 15 до 60 см. - Инструмент для накручивания. Это может быть тонкий пинцет, сапожное шило, но проще использовать деревянную или пластмассовую зубочистку, расщепленную на конце. В щель вставляют кончик полоски и начинают ее закручивать в тугой рулончик нужного размера. При необходимости полоску можно обрезать, а можно надклеить. - Клей ПВА в пузырьке с очень тонким носиком - Термопистолет и клей для него. Пистолет должен быть рассчитан на диаметр палочек клея 5 мм. Кроме того, если покупать короткие фасованные палочки в рукодельных магазинах, то стоимость клея будет значительно дороже, гораздо экономнее покупать длинные палочки в строительных магазинах, их стоимость просто копеечная. - Линейка-шаблон с круглыми отверстиями разного диаметра для создания заготовок одинакового размера. Это важно, если вам необходимо выполнить несколько одинаковых деталей, например, лепестков цветка или элементов для снежинки. - Канцелярские ножницы. Конечно, родителей интересует цена вопроса: дороги ли расходные материалы для бумагокручения. На этот вопрос можно ответить словом “терпимо”. Это, конечно, не копеечная стоимость, но и не баснословная, особенно, если использовать бумагу китайского производства. Об экономии на термоклее написано выше, остальные компоненты весьма дешевы. В интернете очень много мастер-классов по работе в технике бумагокручения, поэтому в этой статье мы не будем вдаваться в подробности технологического процесса. Скажем только, что с детьми младшего и среднего возраста при работе с термоклеем необходимо наблюдение взрослых во избежание ожогов. Кроме бумаги допускается использование элементов украшения из другого материала: бусины, стразы, бабочки из ткани, перьев или бумаги, пластмассовых “бегающих” глазок для фигурок людей и животных, магнитиков, проволоки, сухих веточек и т.д. Все зависит от вашей фантазии. После того, как вы усвоите основные принципы работы с бумагой для кручения, это занятие не будет казаться вам сложным. |
| 10). ф. 201, 26 7/25 описания Д. Попова). Типикон Лавры св. Саввы. Вторая половина XIV в. Пергамен, 128 л., 185 х 125. Л. 1, – экслибрис Норова. От верхней крышки переплета сохранилась лишь половина доски. 11). ф. 201, 27 9/27 описания Д. Попова). Хронограф 1607 г. Бумага, 285 л., 306 х 217. Л. 1, – экслибрис Норова. Рукопись сохранила первоначальный переплет, – доски в обрез листов, с желобком, в коричневой коже с тиснением, следы застежек 32 . 12). ф. 201, 28. Сборник пророческих сочинений (Агафангел, Мефодий Патарский ). Первая треть XIX в., Иерусалим (писец л. 1–14, – секретарь Св. Гроба Анфим). Бумага, 17 л., 238 x 176/80. Л. 14, – дарственная запись писца: Τοτο προσφρεται εις τν εγενεαν σου, ελαβστατε προσκυνητ το Παναγου Τφου κριε Γκενερλ βρμιε, παρ’ μο ’Ανθμου Γραμματως το Παναγου Ταρου, αωλε, πριλλου κγ». ν «Ιερουσαλμ. Переплет первоначальный, картон; на обороте его верхней крышки, – экслибрис Норова. 13). ф. 201, 29. Описание Иерусалимского патриархата. 1838 г. Бумага, 36 л., 225 х 165. Описание составлено для А.Н. Муравьева, о чем свидетельствует надпись на л. 1. Переплет первоначальный, – картон, оклеенный мраморной бумагой, кожаный корешок; на обороте верхней крышки переплета экслибрис Норова. 14). ф. 201, 30. Гесиод. Теогония. г.]. Бумага, 52 л. (л. III, – сопроводительное письмо К. Гроссхайнриха к А.С. Норову от 10 апреля 1857 г. на французском языке), 221 х 175. Переплет, – картон в синем дерматине с тиснением. 15). ф. 201, 31. Гесиод. Труды и дни. г.]. Бумага, 34 л., 218 х 176. Переплет, – картон в сиреневом дерматине с тиснением. В. L. Fonkitch. L’étude de l’histoire de la collection de manuscrits grecs (15 manuscrits du IXe – XIXe siècle), rassemblés en 183 4–1835 et 186 1–1862 par A. S. Norov pendant ses voyages en Orient Chrétien. 1 Пигулевская Н. Греко-сиро-арабская рукопись IX в.//ПС. 1954. Вып. 1 (63). С. 5 9–90, рис. 1–8. 2 Под влиянием Н. В. Пигулевской деятельность А. С. Норова привлекла внимание американских исследователей Ф. Г. Ставру и Π. Р. Вайсенсела. Последний посвятил Норову свою диссертацию: Weisensel P. R. Avraam Sergeevich Norov: Nineteenth Century russian Traveler, Bureaucrat and Educator. A Thesis submitted to the Faculty of the Graduate School of the University of Minnesota, August 1973. P. IV. См. теперь: Weisensel P. R. Prelude to the Great Reforms. Avraam Sergeevich Norov and Imperial Russia in Transition. Minneapolis, 1995. |
| После пергамена материалом для письма была бумага, «charta bombycina». Французская и немецкая нации удержали для бумаги древнее наименование папируса а наше слово «бумага» ведет начало от charta bombycina. Наименование это производят обычно от «bombyx», восточного растения, которое давало волокна (хлопчатая бумага). И вот в течение целых столетий существовало воззрение, что после пергамена книги писались на charta bombycina, сделанной из хлопчатой бумаги. Но оказалось, что подобное воззрение покоится на совершенно ложных началах. В 1887 г. проф. венского университета Виснер (Wiesner) подверг микроскопическому исследованию древнейшие сорта бумаги. О волокнах bombyx’a, как материале для бумаги, не может быть и речи, так как эти волокна попадались так же случайно, как и в обыкновенной бумаге попадают иногда шерстинки. Древняя бумага – это тоже льняная бумага, но более грубая и толстая. Различие между обыкновенною charta linea и charta bombycina только в сорте, в зависимости от способа производства. Предполагая, что оценка по наружным признакам известной рукописи произведена, мы имеем задачу прочитать древнюю рукопись. Это не такое простое дело, как кажется сразу. Все мы избалованы новыми печатными изданиями. Напротив, старые издания, например бенедиктинские и парижские королевской типографии, представляют ту особенность, что многое в их шрифтах внесено из рукописей и потому не так легко читается. Чтение рукописей требует особого руководства. Необходимые для этого указания и дает палеография. Палеография – древнеписание – название, собственно, не объясняет сущности дела. По своей первоначальной задаче она должна бы быть только собранием различных шрифтов; но со временем она развилась в целую науку. Устанавливая особенности письма для различных времен и мест, ученые приходят к заключениям о времени и о месте, где написана известная рукопись. Таким образом, палеография, помимо своей прямой задачи – научить читать древние рукописи, приняла на себя еще задачу по характеру письма определять их древность. |
| Но бумага не отправилась в путешествие, а попала в типографию, и все, что на ней было написано, перепечатали в книгу, да не в одну, а в сотни, тысячи книг. Они могли принести пользу и доставить удовольствие бесконечно большему числу людей, нежели одна та бумага, на которой были написаны рассказы: бегая по белу свету, она бы истрепалась на полпути. «Да, конечно, так дело-то будет вернее! — подумала исписанная бумага. — Этого мне и в голову не приходило! Я останусь дома отдыхать, и меня будут почитать, как старую бабушку! На мне ведь все написано, слова стекали с пера прямо на меня! Я останусь, а книги будут бегать по белу свету! Вот это дело! Нет, как я счастлива, как я счастлива! Тут все отдельные листы бумаги собрали, связали вместе и положили на полку. — Ну, можно теперь и опочить на лаврах! — сказала бумага. Не мешает тоже собраться с мыслями и сосредоточиться! Теперь только я поняла как следует, что во мне есть! А познать себя самое — большой шаг вперед. Но что же будет со мной потом? Одно я знаю — что непременно двинусь вперед! Все на свете постоянно идет вперед, к совершенству. В один прекрасный день бумагу взяли да и сунули в плиту; ее решили сжечь, так как ее нельзя было продать в мелочную лавочку на обертку масла и сахара. Дети обступили плиту; им хотелось посмотреть, как бумага вспыхнет и как потом по золе начнут перебегать и потухать одна за другою шаловливые, блестящие искорки! Точь-в-точь ребятишки бегут домой из школы! После всех выходит учитель — это последняя искра. Но иногда думают, что он уже вышел — ан нет! Он выходит еще много времени спустя после самого последнего школьника! И вот огонь охватил бумагу. Как она вспыхнула! — Уф! — сказала она и в ту же минуту превратилась в столб пламени, которое взвилось в воздух высоко-высоко, лен никогда не мог поднять так высоко своих голубеньких цветочных головок, и пламя сияло таким ослепительным блеском, каким никогда не сиял белый холст. Написанные на бумаге буквы в одно мгновение зарделись, и все слова и мысли обратились в пламя! |
|
|
