| «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы». … Почему для совершения Тайной Вечери Спаситель использует именно хлеб? Во-первых, наверное, потому, что именно хлеб занимает центральное место в пасхальной трапезе у иудеев. Но кроме всего прочего — это продукт, над получением которого люди трудятся вместе. Одни пашут поле и сажают зёрна в землю, затем их собирают и везут на мельницу. Другие мелют муку, третьи пекут хлеб и т.д. Таким образом, уже сам хлеб объединяет нас. Поэтому Господь именно его прелагает Духом Своим Святым в Своё Тело. И поэтому в евхаристическом хлебе Христос и скрыт, и открыт одновременно. Он и материален, видим, ощутим, входит в нас именно физически — и в то же время скрыт, мы не видим Его. Это момент, который нужно молитвенно принять в своё сердце. Протопресвитер Александр Шмеман: «И Я завещаю вам, как завещал Мне Отец Мой, Царство, да ядите и пиете за трапезой Моею в Царстве Моем» (Лк. 22, 29—30). В ночи падшего, греху и смерти порабощенного мipa Тайная Вечерь явила неотмирный, Божественный свет Царства Божьего: вот вечный смысл и вечная реальность этого единственного, ни с каким другим несравнимого, ни к какому другому несводимого события. И именно этот смысл Тайной Вечери раскрывается в евхаристическом опыте Церкви, его познает она самим своим восхождением в ту небесную реальность, которую на земле, единожды и навсегда, явил и даровал Христос на Тайной Вечери. И когда, подходя к причастию, мы молимся: «Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими», — это отождествление того, что совершается днесь, с тем, что совершилось тогда, именно и в полном смысле слова реально, ибо днесь мы собраны в том же Царстве, за той же трапезой, которую тогда, в ту праздничную ночь, Христос совершил с теми, кого «до конца возлюбил». «До конца возлюбил» (Ин. 13, 1). И в евхаристическом опыте и в Евангелии Тайная Вечерь есть конец (τ ελος), то есть завершение, увенчание, исполнение любви Христовой. Той любви, что составляет сущность всего Его служения, проповеди, чудес и которою теперь Он отдает Сам Себя, Себя как Саму любовь. От начальных слов — «желанием возжелал Я есть пасху эту с вами» (Лк. 22, 15) — до исхода в Гефсиманский сад, все на Тайной Вечери — и умовение ног, и раздаяние ученикам хлеба и чаши, и последняя беседа — не только о любви, но сама Любовь. И потому Тайная Вечерь есть τ ελος, завершение, исполнение конца, ибо явление того Царства Любви, ради которого мip был создан и в котором имеет свой τ ελος, свое исполнение. Любовью создал Бог мip. Любовью не оставил Его, когда отпал он в грех и смерть. Любовью послал в мip Сына Своего Единородного, Свою Любовь. И вот теперь, за этой трапезой, являет и дарует эту Любовь как Царство Свое, а Царство Свое как «пребывание» в Любви: «Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас, пребудьте в любви Моей» (Ин. 15, 9). |
| Вопрос ученика. Почему я начал часто раздражаться на некоторых, приходящих ко мне посоветоваться или спросить ради пользы душевной; не знаю, что иногда и делать? Ответ. Это бывает от нашего нерадения и небрежения о себе, оттого что не держим себя в необходимом для нас постоянном памятовании о Господе. Каждый приходящий к нам брат есть член Христов, и мы должны принимать его, как посланного Господом, с полнейшим вниманием и ласкою. Если бы к тебе был прислан посланник от царя земного, то, конечно, ты принял бы его с большим благоговением и радостью. Почему также не принять и каждого брата, как присланного к тебе от Царя царствующих ради обоюдной душевной вашей пользы? Если ты не будешь принимать приходящих и ласково обходиться с ними, то Господь отнимет от тебя благодать и даст творящему плоди Его ( Мф. 21:43 ). Вопрос ученика. Я иногда думаю отказаться от послушания, возложенного на меня властью. Держусь той мысли, что в безмолвии мне удобнее сосредоточиться и внимать себе. При настоящем же моем послушании я не нахожу времени, чтобы хорошенько собраться в себя. Чувствую нужду в неотложном приготовлении себя к будущей жизни; но условия моего теперешнего положения препятствуют тому; память Божия бежит от меня, о чем я сильно скорблю. Ответ. Отказываться от послушания не всегда полезно. Достоверно ли ты знаешь, что в безмолвии ты легче сосредоточишься и будешь помнить Бога больше? Не обман ли это врага? Разве при настоящем твоем послушании нельзя постоянно помнить Бога, ходить пред Ним? Нет. Очень можно. Св. Каллист, Патриарх Константинопольский, был поваром, стоял у печки и памятовал о Господе, просиял молитвою и вниманием. Фотий Патриарх был сенатором; но, несмотря на свои многосложные занятия, он не давал своему уму развлекаться предметами посторонними, мысль его не отходила от Бога, и был он волей Божией избран на патриарший престол 36 . Советую и тебе пока отклонить от себя мысль о перемене своего положения. Время придет, Сам Господь устроит о твоем положении, если Ему будет угодно. |
| Так и монах или обыкновенный добродетельный человек, если живет благочестию и приобретает истинное смирение от дел своих, то пусть радуется, что не с пустыми руками отыдет от здешней жизни, а если нет смирения, то всуе все его труды и подвиги, предпринятые им в здешней жизни». Старец поэтому всегда внушал ученикам, чтобы они не надеялись на какие-либо внешние добродетели, коль скоро с ними не соединяется смирение и самоукорение. Однажды пришел к старцу некоторый брат и говорит: «Батюшка, я думаю, достаточно для спасения того, что я хожу ко всем церковным службам, полагаю известное число поклонов в келье и прочее исполняю тщательно, что требуется по правилам и монашеским уставам». Старец. Не за то мы будем осуждены, что не совершили великих подвигов внешних и добродетелей (это все хорошо, но при внутреннем делании 32 и когда совершается со смирением) или не творили чудес, а за то, что не плакали о себе, как говорит св. Иоанн Лествичник (ст. 7, ст. 70). Будем осуждены за наше неправильное (высокое) мнение о себе и за успокоение себя и совести своей такими помыслами (т.е. будто достаточно одних внешних добродетелей). Брат говорит: «Как же сказано в Св. Евангелии: «Да не смущается сердце ваше: у Отца Моего обители многи суть?» ( Ин. 14:2 ). Старец. Это сказано тем, которые сетуют и плачут о грехах своих и познали свою нищету духовную, а не для тех, которые успокаивают свою совесть одними внешними добродетелями. Другой брат сказал старцу, что он столько-то лет не ест ни мяса, ни рыбы, в известные дни вкушает с маслом, в прочие же дни сохраняет пост и воздержание; но он не может спокойно выносить от кого-либо слова против него, как бы забывает себя при этом от сильного гнева и ярости. Старец. Поститься ты научился, но смирять свое сердце не научился; полной пользы не получим от поста, если не научимся смиряться и укорять себя во всем и если не обратим все наше внимание на внутреннее делание наше. Многие много сеяли, но когда пришло время жатвы, ничего не могли пожать: так как сеяли они неразумно, то и ничего не пожали. Но ты, если хочешь послушать меня, исправь то, что неразумно в твоем посте. Пост бывает разумен, когда человек при сем смиряет своего внутреннего человека и очищает сердце свое от страстей. Ученик. Батюшка, некоторые старцы советуют иметь в своей келье святую воду или просфору для того, чтобы, если случится какое искушение или что другое, употреблять это как средство. |
| Если кто понимает меня хорошим, когда я худ, это тяжело для меня, и я внутренне проливаю тайные слезы. Лучше, будучи хорошим, во мнении других оставаться худым, нежели, будучи худым, иметь славу доброго и быть для людей обманчивым гробом, который внутри полон зловония от гниющих мертвецов, а снаружи блистает белизною и приятными для взора красками. Убоимся великого Ока, которое видит и под землею и в великих глубинах моря, видит все, что скрывается в человеческом уме. Пред ним ничего не разделяет время; для Бога – все настоящее. Как же скрыл бы от Него кто-нибудь свое беззаконие? Где же укроем самих себя в последний день, кто поможет тогда? Где утаимся от Божия Ока, когда дела всех различит очистительный огнь, пожирающий легкое и сухое естество греха? Сего-то греха боюсь и трепещу день и ночь, видя как душа ниспадает от Бога на землю, больше и больше сближается с перстию, которой желал я избежать. О сем плачу и не знаю ясно, что даст завтрашний день. Приведет ли меня Бог обратно к прежним правилам жизни, освободив от горестей и сняв с меня все бремя, или прежде, нежели увижу ясное небо, прежде, нежели приложен будет пластырь к ранам, изринет меня отсюда погруженным в скорби несчастливцем, который желает света после глубокой ночи? Тогда кто поможет сетующим напрасно? Здесь врачевство для людей, а напоследок все будет заключено. Посему я и плачу, и Царя, Который владычествует над всем и все взвешивает на весах своих, слезно молю, чтобы милостиво рассудил душу и тело, прекратил брань и худшее (как и следует, потому что сие гораздо полезнее и для души, и для тела) подчинил лучшему, чтобы обремененная перстию душа не влачилась по земле и не погружалась, как свинец, в глубину, но чтобы персть уступала окрыленному духу и образу, и грех истаивал, как воск от огня. О сем умоляя, и сам прилагаю многие врачевства к грубой плоти, чтобы прекратить жестокий недуг, чтобы крепкими узами удержать силу плоти, как самого вероломного зверя; трепеща злой волны, ставлю преграды чреву; неудобоисцеляемою скорбью изнуряю сердце и проливаю токи слез; преклоняю пред Царем сокрушенные колена, провожу ночи без сна, ношу печальную одежду. |
| Внимающая себе, сестра XX, только еще не смиренная. Ты просишь моего наставления и скорбишь, что не имеешь ни одного письма, написанного моею рукою в утешение твоей скорби, когда бывает нападение духа уныния. Пишешь, что спастись хочется, а терпения нет. Если будешь идти путем, проложенным святыми отцами, то не заблудишься и не впадешь в пропасть или стремнину. Бог печется о нас и промышляет более, нежели мы сами. Он устраивает наше спасение, однако же, не хочет, чтоб мы искали в здешней жизни отрадного. Все св. отцы и матери шли скорбным путем, не малодушествовали в лютейших скорбях душевных и телесных и по претерпении их в совершенном смирении получили полное успокоение, даже духовное дарование. Хотя трудно бороться с собою, но нужно, ибо жизнь наша есть бескровное мученичество. Мы ищем спасения, оно заключается не в одной только одежде и жительстве в стенах монастырских, но и в борьбе со страстями. Искусивыйся – вся весть, а не искусивыйся еще водимый духом мирским и не понимает, отчего может быть вред для души. При том же все, что мы терпим, страдая от бывающих нам неприятностей я скорбей, есть плод нашего внутреннего устроения и возмездие за сделанные грехи. По всему имеем пить чащу полыни судеб Божиих как для очищения за грехи, так и для исправления нашего устроения. Поэтому старайся принуждать себя к перенесению того, что тебе не нравится. Укоряй себя при сознании своих немощей, чтобы изработать смирение. Сим можешь успокоиться, а то, хотя и на небо вселишься, и там не обрящешь покоя, с гордостью и самомнением и там не потерпишь. Смирение есть такое оружие, которое одно сильно низложить всякие коварства и стрелы вражия. Смирение одно сильно нас представить пред Богом, а без смирения дела нас не спасут. Да даст вам Господь Бог разум и просветит ваш ум увидеть себя, и чтоб обновилась душа ваша благодатью всесильного Бога и приняла силу ко исполнению святых Его заповедей, ибо страх – отец, а внимание – матерь внутреннего покоя. Той же рождает совесть чистую. А иже сие творит и душа того, яко же в некоей воде чистой и невозмущенной узрит свою красоту. И от того, т.е. от познания себя, от спасительного страха рождаются начатки и корень покаяния. А честь мира сего и богатства подобны мгле утренней, яже очесы человеческими зрится и покрывает землю и горы, леса и моря и, егда возвеет ветр, абие исчезает, аки небывалыя. Так и наши чувственные утешения. |
| Эти задушевные слова митрополита Платона составляют превосходный пояснительный текст в виньетке пред стихотворением: «Старость», представляющей, как мы видели, старца обнимающего дитя пред всевидящим оком. Но едва ли и сто вызванных из других училищ могли бы заменить для Петербурга, для духовного просвещения вообще и для нашей академия в частности, одного иеродиакона Филарета! В 1809 г. 6 января «в день Богоявления на заре въезжает в заставу рогожная кибитка; из нее с любопытством оглядывает по пути молодой в цвете лет иеродиакон высокие нередко сплошные здания по обе стороны длинных широких стройных улиц, любуется красотой северной Пальмиры, дивится малочисленности храмов Божиих и в раздумье достигает Александроневской лавры» 13 . До получения постоянной должности инок, заброшенный судьбою на берега Невы, приютился у своего доброго бывшего наставника и ректора по троицкой лаврской семинарий, а тогда ректора нашей академии, архимандрита Евграфа. Тут сошлись скудость с нуждою: и хозяин и гость имели не большие средства к жизни, и помещение-то их было до того тесно, что негде было поставить кровать для гостя, который и клал свою постель на полу 14 . Чудная страница в истории духовного просвещения у нас! В том же 1809 г. марта 1-го иеродиакон Филарет определен инспектором с.-петербургской семинарий, через год бакалавром в академию, через два сделан архимандритом, а 11 марта 1812 г. на 30 году от роду ректором и профессором нашей академии 15 . Какие гигантские шаги у маленького (ростом) воспитанника и любимца Платонова, у певца его старости! Сам достигший глубокой старости – автор «Старости», сколько известно, только два раза потом пробовал писать стихи. Один раз он вызван был к этому нашим великим поэтом Пушкиным, его известным стихотворением: «Дар напрасный» 16 ... Так как это стихотворение Пушкина написано 26 мая 1828 г., а ответные Филарету «стансы» помечены 19-м января 1830 года 17 , то стихотворение митрополита можно отнести во второй половине 1828 или к 1829-му году. Третье и последнее из известных стихотворений митрополита Филарета, написанное экзаметром и пентаметром, составлено им в октябре 1866 года, по свидетельству Сушкова 18 «в Гефсиманском скиту в часы раздумья о былом и грядущем, о земном и загробном». Это – перевод «Увещательной песни святого Григория Богослова ». Стихи чертила рука 84-х летнего старца. Содержание стихотворения достаточно объясняет, почему престарелый архипастырь еще раз спробовал именно над этой «увещательной песнию» свое стихотворческое искусство. |
| Закрыть Христос в русской поэзии Александр Балтин 21:22 08.01.2023 463 Совершенно особый — крестьянский Христос. Он — просяная, росяная радость, он выходит из родной деревни, чтобы идти в другую, он — допрежь — был младенцем, несомым на руках такой русской Мати: Летние мотивы в русской поэзии Я вижу — в просиничном плате, На легкокрылых облаках, Идет возлюбленная Мати С Пречистым Сыном на руках. Она несет для мира снова Распять воскресшего Христа: «Ходи, мой сын, живи без крова, Зорюй и полднюй у куста». Он — деревенский, но и от — интеллектуальных построений, мысль, проводимая Есениным, отдает мыслями Великого инквизитора Достоевского: распнут, непременно надо распять, что же еще делать? Не слушать же… В каждом колосе бездна, и весь круг, все наличие людей — и живых, и мертвых — единый организм, хотя люди и мало чувствуют это. Великолепно выразила Ахматова: В каждом древе распятый Господь, В каждом колосе тело Христово. И молитвы пречистое слово Исцеляет болящую плоть. Образ Христа очень по-разному претворен в русской поэзии, и — растворен ею в читательском космосе. …Волшебный и свой — только свой — Христос (будто вечный малютка) в цветаевском нежном стихотворение, подчеркнуто нежном, играющим кармином и розоватыми тонами: Мой друг, незнанием томим, Ты вдаль шагов не устреми: Там правды нет! Будь вечно с Ним И с нежными детьми. И, если сны тебе велят Идти к «безвестной красоте», Ты вспомни безответный взгляд Ребенка на кресте. Лето в русской поэзии Будто бунт и борьба оставлены, и даже спокойная, медитативная музыка Блока слышна в последних строках. …Кто идет в финале «Двенадцати»? Христос ли? Но на таком — мертвенно-жемчужно-синеватом фоне —Христа не изображают… Не антипод ли его извечный? …У Блока не спросить. Мощно завершает стихотворение Пастернака «Гефсиманский сад» Христово слово: мощно, гулко отдаваясь в веках, исполненное такой силы, что завораживает она, вековечная: Я в гроб сойду и в третий день восстану, И, как сплавляют по реке плоты, Ко мне на суд, как баржи каравана, |
| Damasc. De fide orth. III 4; лат. communicatio idiomatum ). Наконец, вместе с двумя природами и двумя природными действиями А. В. исповедует во Христе и две воли: «человеческую, свойственную плоти, и Божественную, свойственную Богу» (De incarn. et contr. arian. 21). Именно в свете этого А. В. рассматривает факт «Гефсиманского борения» Господа: Его «человеческая воля по немощи плоти отрекалась от страдания, а Его Божественная воля была готова на него» (Ibidem). Это учение о двух волях наряду с учением о человеческом неведении Спасителя вносит значительные коррективы в общую христологическую схему А. В. «Слово-плоть», поскольку оно имплицитно содержит утверждение о наличии у Господа человеческой души. Это подтверждается также согласием А. В. с мнением Александрийского Собора 362 г. о том, что «Спаситель имел тело не бездушное, не бесчувственное и не неразумное, ибо, поскольку Господь нас ради соделался человеком, то и невозможно и телу Его быть неразумным, потому что Самим Словом совершено спасение не тела только, но и души» (Tom. ad Antioch. 7). Сотериология А. В. не ограничивает спасительный подвиг Христа к.-л. одним аспектом, но рассматривает его с разных сторон, сочетая теорию заместительного выкупа с представлением об онтологическом преображении человеческой природы во Христе. Он говорит, что, с одной стороны, Спаситель умер вместо всего человечества и тем выполнил условия древнего смертного приговора, отменив его т. о. Поскольку все люди подчинились тлению и смерти, Господь вместо всех людей (ντ πντων) предал смерти воспринятое от нас и подобное нашему тело и привел его ко Отцу (De incarn. Verbi. 8; In illud: Omnia 2). Смерть Господнего тела была достаточной для смерти за всех людей (ντ πντων κανν γνηται τ θαντ), ибо оно было телом Самого Бога Слова (De incarn. Verbi. 9). Закон тления и смерти был упразднен, ибо его власть исполнилась на Господнем теле, и этот закон уже более не распространяется на людей (Ibid. 8). Господь своей смертью исполнил должное (πλρου τ φειλμενον), воздал должное за всех (τ φειλμενον παρ πντων), ибо все люди должны были умереть (Ibid. |
| На смену либеральной демократии грядет цезаризм: обещая земной рай, антрополатрия приносит диктаторскую, вовсе не либеральную власть. Это предуготовлено всем бытием либерально-демократических обществ: искусственное «развинчивание гаек» неминуемо влечет за собой пародию на самодержавие, которая нас ожидает. Пропасть между Традицией и антрополатрией непреодолима, это как расстояние от праведного Лазаря до богача из евангельской притчи. Если Россия желает – нет, не возврата, не мифического «возрождения», но сохранения своего Отечества, нужна в первую очередь духовная свобода от антрополатрии, которую приносит религия, но никак не вседозволяющая свобода либерализма; необходима самобытная культура: эстетика, искусство, наука, но мы ни в коем случае не должны обращаться к идеалу «крови»; необходимо четко структурированное, социально ориентированное, государство, выполняющее функции организации, поступательного охранения и благоустройства, но никак не социализм или коммунизм. Традиция или антрополатрия – этот выбор решает все. Ибо даже «перед концом будет расцвет» (слова старца Варнавы Гефсиманского, давшего последнее Причастие Константину Леонтьеву). Когда я закончил писать эту книгу, я сам был поражен тем, насколько мои научные прогнозы совпали с пророчествами из книги Апокалипсиса. Но это не означает, что моя книга пессимистична, - нет, я не прогнозирую конец истории в «ближайший вторник». Я только пытаюсь трезво осмыслить реальность и дать всем нам фундамент для выживания. Важно отметить: при том, что мое отношение, например, к коммунизму, критическое, это не значит, что я отрицаю, «перечеркиваю» или призываю отбросить нашу историю имперского или советского периода. Совсем наоборот: я предлагаю опереться на фундамент русской Традиции, осмыслить наследие таких выдающихся мыслителей как Константин Леонтьев и Николай Данилевский, сделать выводы из истории, и на их основе построить новую, современную идеологию. Помочь изданию моей книги можно несколькими способами : 1. В любом отделении Сбербанка перечислить средства на рублевый расчетный счет: Доп. офис. Кор/счет банка: 30101810400000000225 БИК 044525225 Счет получателя: 42307810338171703337 ИНН: 7707083893 ФИО получателя Емельянов-Лукьянчиков Максим Александрович |
| Мы должны знать, что враг делает невероятные усилия, чтобы отклонить человека от молитвы и от добродетели вообще, что он готов для этого дать человеку все сокровища мира. От врага сила не отнята, как мы видим из жития преподобной Евдокии (1 марта ст. ст.). Когда Архангел Михаил вознес душу преподобной Евдокии на воздух, тогда явился страшный образом (сатана) и говорит Архангелу: «Оставь ярость и послабь немного узы, которыми я связан. Увидишь, что я в мгновение ока истреблю от земли человеческий род и наследия его не оставлю». Видишь ли, что силу он имеет, только власти не имеет, даже и над свиньями, как видно из Святого Евангелия ( Мк. 5, 12–13 ). Господи, богомудрые отцы открывают нам знание о том, что враг делает все для него возможное, чтобы нас отклонить от молитвы и добрых дел. А для этого враг готов дать нам все сокровища мира, чтобы мы увлеклись ими и только о них и думали, и только их искали. И мы эту наживку, как рыба крючок, заглатываем и идем на поводу у врага нашего спасения. Прости нас, Господи, что этими приманами мы легко оставляем молитву и прочие добрые дела. И еще мы должны знать, что сатана имеет силу, направленную на истребление рода человеческого, а вот власть ему для этого не дана. Не имея же власти, он не может помешать нашему спасению, лишь бы мы имели веру в спасающую силу Твоего Сына, Иисуса Христа. Господи, прости нас за слабую веру в спасающую силу Иисуса Христа, Господа нашего, Который разрушил царство сатаны и лишил его власти вредить роду человеческому. 3. Смирение и внимание себе в добродетели Для спасения человеку необходимо смирение: насколько человек смирит себя пред Господом, настолько и обрящет благодать. В житии святого Евстафия Плакиды (20 сент. ст. ст.) мы читаем, как Господь явился ему и сказал: «Когда ты придешь в глубину смирения, Я вознесу тебя и прославлю на небесах пред Ангелами Моими». Господи, для спасения нам необходимо смирение: его проявлению в нас соответствует дар благодати. Мы не твердо об этом помним и умножением в себе смирения не озабочены. Прости нас, Господи. |
|
|
