| Эфиоп. перевод Книг Иова и пророка Даниила. Рукопись XIV в. (Paris. BNF. Ethiop. 11. Fol. 70a. Дан 13. 1–5 Церковная традиция связывает начало христианства в Эфиопии с миссией св. Фрументия и правлением аксумского царя Эзаны (IV в.). В нач. VI в. Косма Индикоплов описывает Эфиопию уже как христ. страну (PG. 88. 169). Можно предположить, что к 500 г. христианизация страны достигла такого уровня, что появились условия для планомерного перевода библейских книг. Язык геэз вместе с тигре и тигри принадлежит к сев. группе эфиосемитских языков. Начиная со II тыс. геэз сменяется амхарским (принадлежащим к юж. группе), тигре и тигри как языками общения, сохранив, однако, статус церковного языка. Большинство библейских эфиоп. рукописей довольно позднего происхождения и относятся к XVII в. и последующим столетиям. Это связано с разгромом, к-рый устроил в стране эмир Ахмад Ибрагим аль-Гази (Грань) в 1-й пол. XVI в. Сохранились рукописи XIII-XIV вв. на неск. вост. языках, где помимо копт., сир., араб. и арм. имеется столбец на эфиоп. (напр., Псалтирь (Vat. Barber. Or. 2), Послания и Деяния (Milan. Ambrosiana 6), 2 рукописи с фрагментами Евангелий (Oxford. Bodl. Copt. c. 2; Lond. Brit. Lib. Or. 1240). Большие собрания эфиоп. библейских рукописей находятся в Лондоне (Британская б-ка), в Кембридже (собрание БИБО), Париже (Национальная б-ка), Ватиканской б-ке (коллекция Черулли), в Берлине (Гос. прусская б-ка). Коллекция микрофильмов рукописей мон-рей на оз. Тана и коллекция микрофильмов Дэвиса, содержащая копии наиболее древних рукописей (в т. ч. 3 копии т. н. Евангелия аввы Гарима, ок. XIII в. или ранее) хранятся в Колледжвилле (шт. Миннесота, США). Нек-рые рукописи описаны Р. Зуурмондом (1982, 1988, 1989) и М. А. Ниббом (1988). Наиболее ранняя версия эфиоп. перевода ВЗ (можно предположить, что это произошло в период расцвета Аксумского царства , кон. IV-VI в.) - это почти дословный перевод LXX. Однако невозможно точно установить, с какой именно редакции LXX он был сделан. C XIV в. эфиоп. перевод Б. неоднократно исправлялся по араб. версии с целью улучшения стиля. Позднее, возможно, проводилось редактирование текста перевода по евр. рукописям; в рукописи кон. XVII в. Paris. Bibl. Nat. d " Abbadie 35, содержащей ВЗ, кроме Восьмикнижия, встречаются гебраизмы в эфиоп. транскрипции, вокализованные в соответствии с MT. В нек-рых книгах ВЗ обнаруживается влияние Пешитты, что, вероятно, объясняется средневек. редактированием, возможно через араб. текст или непосредственно с использованием сир. текста (Knibb. 1988). |
| 1882 Cp. Duchesne, loc. cit., 99; Halévy, Mélanges d " épigraphie et d " archéol. sémitiques, стр. 23. 1884 Ср. Dillmann, loc. cim., u ero комментариик абиссинским надписям Аксума, напечатанный у Мюллера, loc. cit., 39–41, 44–47. Греческая надпись царя Аейцаны (С. I. G., III, 5127) перепечатана у Мюллера 16–17. 1885 Ср. С. I. G., III, стр. 508 и 515 (пп. 5127 u 5128), u Lemronne, Oeuvres, I, 41–48. Относительно обращения см. у Малалы, стр. 433, который ошибочно относит событие ко времени Юстиниана. 1886 Ср. Dillmann, loc. cit., 1880 г., стр. 26–27. Иоан. Ефес. (Comm. 56) изображает нам монофизитского аксумского царя вступающимся даже в Персии за своих единоверцев. 1887 Schlumberger, в Rev. numism., 1886 г.; ср. Dillmann в Берлинских Berichte, 1890 г., стр. 8–9 и 9–11. 1888 Mal., 433–434; Иоан. Ефес. (Bibliot. orient, I, 359–361); Иоан. Никиусский (Journal asiat., 7-e serie, XII, 334); письма Симеона Бет-Арзама (Bibl. orient., I, 365–366); ср. Cosmas, loc. cit., 1880, стр. 28–33. 1890 В. Р., 104–105; Иоан. Ефес. (Bibl. orient, I, 363); письма Симеона Бет-Арзама (Bibl. orient., I, 364–379; Zach. Rh., 142 и сл. и примечание на стр. 355, где содержится библиография этого запутаннаго вопроса). Mal., 457, надп. Гuch-Xopaбa(Halévy, Journ. asiat., июнь 1873 г.); Иоан. Ефес. (Bibl. orient., I, 383–384). Ср. Fell, Die Christenverfolgung in Südarabien (Zt. d. morgenl. Gesch., 1881) u Dillmann, loc. cit., l880, стр. 33–44). 1892 Mal., 457–459. В. Р., 106. Bury напрасно полагает (loc., cit. IV, 542–543), что это посольство было тождественно с посольством Ноннозоса. Правда, Малала не указывает имени посла, но Феофан, переписавший рассказ Малалы (стр. 244–245), называет посла Юлианом. И в самом деле один из послов, отправленных Юстинианом в Гимиар и в Аксум, действительно носил это имя (В. Р., 106, 155); ср. Dillmann, loc. cit., 1880, стр. 40–43. 1899 Известно, что эфиопы и гомериты просили себе епископов у Юстиниана (Иоан. Еф., в Bibl. orient., I, 385). 1902 Ср. об этом эпизоде у Дюшена, loc. cit., 82–90; Letronne, Oeuvres, т. I; Revillout, Mémoire sur les Blemmyes (Acad. Inscr. Savants étr., VIII, 371–445). |
| Адифа не упомянут в этом последнем; следовательно (предполагая, что Константию положение дел в Аксуме было хорошо известно), в 357 г. Адифа уже умер (inscriptio прежде послания), или же он был еще так молод, что не было и речи о его соправительстве с Аизаною (inscriptio позже послания). То и другое предположение нелегко согласить с подробностями рассказа Руфина и послания Константия. Возможно, однако, и то, что Константий ошибочно считал аксумских «τραννοι» христианами, и то, что Аизана отпал от христианства. Во всяком случае, следует иметь в виду, что о воспитании Фрументием царька (или царьков, названных «Ылла-Азгвагва») в христианской вере говорится лишь в эфиопском синаксаре; а у Руфина об обращении царя не сказано ничего, и миссионерская деятельность Фрументия (до епископства) выражается в том, что он предложил христианским купцам в «Индии» открыто совершать христианское богослужение, построил несколько церквей («ecclesiis constructis») и расположил к принятию христианства многих туземцев. Важнее другой вопрос: удержалось ли христианство, посеянное Фрументием в Эфиопии? Или – в другой постановке: сохранили ли абиссины живое предание о св. Фрументии как их просветителе? Обыкновенно отвечают: да, а) они чтут св. Фрументия под именем «абба Салама», b) чтут и Айзану и Сазану – своих первых царей-христиан – под именем «Абрыха и Ацбыха, братьев возлюбленных». Ad а). Синаксарный рассказ об абба Салама=св. Фрументии заимствован из греческих памятников (которые в свою очередь зависимы от Руфина), и в этом виде о живом предании не свидетельствует ничего. Остается лишь имя «абба Салама» (сокращенное из «абба Саламави»=«отец мирный»; о связи понятия «мир» с понятием «религии» говорит арабское слово «ислам», которое происходит от корня «салам»=мир). Но абиссинские предания (вообще смутные) знают трех древних митрополитов с именем «абба Салама»; и, следовательно, к Фрументию ли они прилагали первоначально имя «абба Салама», это еще вопрос. Ad b). 1) Что абиссины царей Абрыха и Ацбыха считают своими, так сказать, просветителями, это лежит в лексическом значении этих имен. «А-брыха» глагол в кавзативной форме и значил «заставил светить»=«осветил»; «А-цбыха» – также verbum causativum=«заставил рассветать, привел с собою утренний рассвет». 2) Об Аизане и Шадзане, как таких, абиссины, по-видимому, не помнят ничего. 3) Под именами Абрыха и Ацбыха скрывается, видимо, совсем другая пара исторических деятелей. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЗАРА ЯКОБ (28.08.1600-1693), эфиоп. мыслитель; считается основоположником философско-религ. свободомыслия на Африканском Роге. Сведения о З. Я. содержатся в его единственном сохранившемся произведении - автобиографии, озаглавленной «Исследование» (эфиоп. ), а также в одноименном трактате его ученика Вальда Хэйвата ( ). Род. близ Аксума в семье бедного ремесленника, чей род возводился к аксумскому духовенству. В повседневной жизни его имя было Варке ( ), Зара Якобом был наречен при крещении. Во время обучения чтению у мамхера (духовного наставника) З. Я. показал себя способным учеником, и отец отдал его в школу церковного пения (Зема бет), но у ребенка не оказалось ни слуха, ни голоса, и через 3 месяца он перешел к мамхеру, к-рый преподавал ему в течение года стихосложение (кэне) и грамматику. Следующие 10 лет З. Я. изучал толкование Свящ. Писания и т. о. поднялся на высшую ступень традиц. богословской учености; став одним из дэбтэра , начал учительствовать. В это время царь Сисиний (1604-1632) насаждал в стране католичество. З. Я. был ложно обвинен в призывах к восстанию за возрождение традиц. веры и изгнание «франков» (т. е. португальцев). Ему пришлось бежать из Аксума, скрываться до кончины Сисиния, а затем скитаться по Эфиопии. В обл. Энфраз он нанялся наставником детей к богатому человеку по имени Хабта Эгзиабхер, взял в жены его рабыню Хирут, которой хозяин дал свободу. Жесткое религиозно-политическое противостояние монофизитов и католиков в правление Сисиния, а затем восстановление в правах традиц. для эфиопов веры при Василиде (1632-1667) повлияли на формирование мировоззрения З. Я., близкого к европ. деизму . Веруя в Единого Бога, Творца всего сущего, наделившего человека непогрешимым разумом и бессмертной душой, З. Я. усомнился во внешней, обрядовой стороне религии. В «Исследовании» он отрицает институт монашества, объявляя его противным человеческому естеству, посты, почитание праздников и т. п. Молитву З. Я. рассматривал как сугубо личное дело, к-рому благочестивый человек должен предаваться постоянно. Вальда Хэйват конкретизировал эту доктрину, подкрепив ее множеством примеров и притч. |
| Ноннос (VI в.) уроженец Сирии, талантливый дипломат и писатель, владевший сирийским, греческим и арабским языками. По своим религиозным воззрениям он был монофиситом, как и его отец. В своих трудах, сохранившихся лишь в извлечениях и отрывках в сборнике патриарха Фотия «Мириобиблион», Ноннос рассказал о поездках византийского посольства, в составе которого он был, к эфиопам (от Александрии на барках по Нилу и морем до Эфиопии); к химьяритам (сухопутным путем) и к арабам Аксума (по Красному морю, а затем по суше от гавани Адулис до Аксума, столицы одноименного царства). Автор подробно описал встречу с туземным племенем пигмеев, их внешний облик (низкого роста, черного цвета, не носят одежды) и мирный нрав, их пищу (питаются устрицами и рыбой). Писатель точно воспроизвел основные моменты дипломатического приема византийских послов аксумским негусом Элесбоа (византийский посол при встрече с царем преклонил колено и передал ему грамоту императора Юстиниана, который настойчиво рекомендовал негусу прекратить торговлю с персидским шахом Кавадом, объявить персам войну и начать торговать по нильскому пути с Византией). Большой интерес представляют сведения Нонноса о климате, флоре и фауне Африки и Аравии, о нравах, обычаях и религиозных праздниках арабских племен. В рассказ о путешествиях автор включает некоторые биографические детали (происхождение из семьи потомственных дипломатов, религиозные убеждения, взаимоотношения с императором Юстинианом, у которого Ноннос пользовался уважением и доверием). Нонн Панополитанский (V в.) – уроженец египетского города Хеммиса (греч. Панополь), последний эпический поэт, глава поэтической школы, сохранившей эллинистические традиции. Он произвел реформу метрической системы, учитывая не только музыкальное, но и тоническое ударение, привел к единой норме использование цезуры, ограничил число спондеев (стопа стиха, состоящая из двух долгих слогов в античном стихосложении), преобразовал содержание и форму парафразы, исключил те элементы стиха, которые затрудняли его восприятие. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла НАГРАН [Негран, Наджран; в южноарав. эпиграфических языках - сир. ; араб. ; греч. πλις Νεγρνων, Νεγρν, Νγαρα μητρπολις; лат. Negranum], исторический центр христианства на юге Аравии . Н., являвшийся крупным земледельческим оазисом и центром трансаравийской караванной торговли, расположен на сев. рубежах Йемена (ныне территория Саудовской Аравии), в 200 км от Мариба, столицы Сабейского царства. Имя собственное «Награн» использовалось как топоним по отношению к проходящему через оазис вади, всему оазису и городскому поселению в нем, а также как этноним применительно к населявшей оазис общине. Самое раннее упоминание Н. засвидетельствовано в сабейской надписи RES 3945, датируемой VII в. до Р. Х., в связи с покорением верховным правителем раннего Сабейского гос-ва Карибъилом Ватаром, сыном Замаръали, этого оазиса, находившегося там города Рагма ( -) и кочевавшего в Н. и на окрестных землях племени мухамир ( ). Предлагавшееся исследователями отождествление Рагмы с этнотопонимом Раама из библейской «таблицы народов» (Быт 10. 7) с филологической т. зр. сомнительно. В сер. I тыс. до Р. Х. через Н. проходил торговый путь из Эль-Джауфа, конечным пунктом которого был южнопалестинский порт Газа . Судя по маинской надписи RES 3022=M 247==Gr 313, датируемой сер.- кон. V в. до Р. Х. и содержащей упоминание Рагмы, этим путем следовали караваны негоциантов из Маина. В сабейской эпиграфике I-III вв. по Р. Х. неск. раз упомянут расположенный в Н. г. Зирбан ( ), к-рый сейчас достаточно уверенно отождествляют с укрепленным городищем Эль-Ухдуд (230×250 м; площадь 5,75 га), тем более что слоев, относящихся позднее чем к IV в. по Р. Х., в Эль-Ухдуде не найдено. Оазис Н. в III в. по Р. Х. оказался в эпицентре борьбы Сабейского царства с Аксумским царством и неоднократно переходил из рук в руки, пока в середине столетия не был возвращен окончательно под контроль Сабы при царях-соправителях Илишарахе Йахдубе II и Йазиле Байине. В нач. IV в., согласно надписи из Эн-Намары, датированной 328 г. (см. о ней в ст. Лахмиды ), Н. стал сев. форпостом Химьяра (в надписи он назван «областью [химьяритского царя] Шаммара [Йухаръиша]» ( ). |
| а) Для Константия было бы рискованно требовать, чтобы цари аксумские выслали на суд своего уже почти старца-епископа, который, конечно, приобрел бы за 25 лет огромное влияние. б) Набрасывать тень на хиротонию, совершенную Афанасием в 333 году, когда в 332 году он был с честию отпущен Константином Великим в Александрию и назван в императорском послании «человеком Божиим»,— со стороны Константия значило бы наносить оскорбление памяти своего великого отца. в) Так как и 21 октября 346 г. Афанасий Великий возвратился на александрийскую кафедру не только с разрешения Константия, но и по настоятельному его приглашению, то для императора было бы неудобно третировать Афанасия Великого как виновного во множестве преступлений, чтобы дискредитировать хиротонисанного им, если бы хиротония была совершена в 346—347 г. г) Есть основание полагать, что до 347 г. Фрументий не был еще епископом. д) Но известно, что в мае 353 г. Константий уже документально заявил о своем неблаговолении к Афанасию; а в 355 г. был послан в Александрию нотарий императора Диоген и с 4 сентября по 23 декабря силился вытеснить Афанасия с александрийской кафедры и взять его под стражу. Но народ оказал энергичное сопротивление, и нотарий уехал с ничем. Если хиротония Фрументия совершена в 355—356г., то император с некоторым подобием наружного приличия мог третировать Афанасия, как не признанного законом епископа, потому что с сентября 355 года он занимал кафедру александрийскую вопреки изволению Константия. Следовательно, предположить, что Фрументий рукоположен в это позднее время, значит указать удовлетворительное «inde irae» для послания к Айзане и Шадзане. Послание Константия предполагает, что оба ныгуса были ревностные христиане. Но сохранилась inscriptio graeca Axumitica, в которой «Аизана (ФуяфтфМ), царь аксумитов и омиритов» etc. etc., «царь царей, сын непобедимого бога Арея» (uioV qeou anikhtou ArewV), возвещает о славной победе над «bougaeitai», которую одержал он, Аизана, и его братья, SaiazanaV kai AdhjaV; в благодарность за это Аизана и воздвиг богу Арею 5 статуй. Спрашивается: что прежде: inscriptio или послание Константия? |
| Если Руфин — при его возможностях — из рассказов самого Эдесия не мог вынести толкового взгляда на дело и не умел сказать обстоятельно, когда и где была эта миссия, то что сказать о тех повествователях, которые почерпали свои сведения из изустной молвы?! Эта история показывает, как должно быть осторожным по отношению к сообщаемым известиям. Случись, что не дошла бы до нас апология Афанасия, тогда бы этот рассказ Руфина не имел для себя корректива, и наука полагала бы, что дело идет о проповеди в Индостане! Но — и другой memento; как ни запутана хронология и география в рассказе Руфина, однако самый факт (как видно из той же апологии Афанасия), передаваемый Руфином,— верен. Следовательно, нужна величайшая осмотрительность при пользовании известиями довольно мутными, и от несостоятельности деталей не следует делать рискованного заключения к небытию самого факта. Apologia ad Constantium imperatorem («Ek pollwn etwn onta se critianon») написана великим Афанасием между 24 февраля 357 — 2 октября 358 гг. В ней Афанасий рядом документов показывает Константию, как он непоследователен в своем воззрении на него, Афанасия. В числе этих уличающих Константия документов приводится (n. 31) и послание Константия «Froumentiou carin, tou episkopou thV AuxoumewV – toiV ekei turannoiV» («из-за Фрументия епископа Аксумского,— тамошним царькам»). Константий (после 24 февраля 357 г.) пишет аксумским царькам Aizana kai Sazanä «Фрументия епископа вышлите как можно скорее в Египет к честнейшему Георгию епископу (александрийскому) и другим епископам, которые имеют особое право рукополагать и судить по богословским вопросам. Вам небезызвестно, что в этот сан Фрументия рукоположил Афанасий, виновный в бесчисленном множестве зол. Он бегает теперь неизвестно где. Остерегайтесь, как бы он (Афанасий) не пробрался в Аксум и не произвел смуты не только церковной, но и политической. Бог да хранит вас, adeljoi timiwtatoi». Отсюда следует, что если бы Фрументий был рукоположен в 333 г., то в 357 г. он был бы уже близок к 25-летию своего епископства. А тогда - |
| Пришел я в Напату. 29-го я устроил процессию Амона Напатского. Дал мне всё небеса, всю землю, все реки. Я поднялся и воссел на золотом троне. Я дал тебе 4 сада, о Амон в Напате; в них было 36 людей. Посадил я тебе 6 садов и виноградник в Напате; я дал тебе прекрасные сады в Мероэ. Я дал тебе ладану три больших сосуда, меда 4 сосуда, анти 3 сосуда, одну статую Амона Пергемитенского из золота, 2 – Гора, 3 дебена, (всего) – 134 дебена серебряных сосудов – 13 чаш для... два медных сосуда для пива и т. д. Пришел Камбесуден. Он послал пехоту из Джарт. Великое поражение. Я захватил его (войско), я пленил все транспортные суда этого царя. Я нанес ему большое поражение. Я взял все его земли, весь скот, всех быков, мелкий скот, все, чем питаются люди, от Каратеп (?) до Тарудипеха (?). Я отдал червям убитое (?), а то, от чего кормятся люди, оставил в живых. Я отдал городу Таремен двух быков из посвященных Амону Напатскому и доставленных из Напаты; 26 хояка, в день рождения сына Ра Настесена, я дал Обсаудиму шесть быков Амона Напатского, м. б. о., пришедших из Напаты. В последний день хояка, в день, когда дана корона сыну Ра Настесену, я дал тебе, Амон, 12 ожерелий и произведения земли от Каратепа до Тарерк. Я дал тебе, Амон Напатский, мой благой отец, лампаду в Тактак, дал тебе добычу: 300 быков, 300 мелкого скота, 200 людей. О Амон Напатский, твоя рука совершила это, твоя сила прекрасна». После этой оборонительной войны Настесен перечисляет семь своих наступательных походов против диких хамитских и негрских племен, подобных тем, от которых оборонялся его предшественник, и тем, которые впоследствии под именем влеммиев набегали на Египет. Они жили между Нилом и Чермным морем от Египта до Абиссинии и занимались скотоводством и горным делом; об этом свидетельствует Ограбон, и это вытекает из отчета Настесена (отчасти и Гарсииотефа) о добыче; всего он отнял у них более 3 200 фунтов золота, 673 471 голову быков, 1 252 232 – мелкого скота. Это чрезвычайно напоминает отчеты аксумских царей, которым приходилось несколько сот лет спустя иметь дело с теми же врагами, но с другой стороны. Враги Настесена носят следующие имена: Мехнадекенент, унесший из города Катардита 322 золотые статуи, которые царь отбил у них и возвратил в местный храм, Ребарт, Акаркар, Арераса, Мехшархерт, Маихек (?). Затем интересное сведение о свирепом племени ливийцев Мадаи, известном и египтянам в форме Маджаи (это племя не только воевало с египтянами, но и служило в их войсках и исполняло полицейские обязанности; отсюда в коптском языке матой – солдат). Маджаи похитили из храма Амона Пергемитенского и Баст в Тарете дары царя Аспарута. Настесен говорит о присылке с его стороны новых даров, взамен похищенных, но не рассказывает ни о победах, ни о добыче – очевидно, с этим врагом трудно было справиться, и он успел после троекратных поражений, понесенных от Гарсииотефа, стать на ноги и снова сделаться опасным. |
| Но, с другой стороны, зависимость Эфиопии от Египта не стоит преувеличивать. Египетский митрополит был в Эфиопии по большей части церемониальной фигурой, не имеющей реальной власти или влияния. Он был иностранцем, не владевшим языком страны и не знавшим ее обычаев. В результате египетский «абуна» (как его традиционно называли) не мог влиять на духовную жизнь или организацию эфиопского христианства. Решающим для Церкви было влияние императора и его советников-монахов, которым и принадлежала реальная власть в Церкви. Из-за распространения ислама, окружившего Эфиопию плотным кольцом, целые века истории страны скрыты почти абсолютным мраком. Единственный источник информации о периоде от 600 до 1100 г. - это связи Эфиопии с Египтом. Из-за исламского давления эфиопы постепенно отступали на юг - на неприступные горные плато. Так центр эфиопского христианства переместился из святого города Аксум. Но тем не менее христианство, унаследованное от древнего аксумского периода, осталось официальной религией народа. Вместе со своей египетской матерью-Церковью к концу средних веков Эфиопия оставалась единственной христианской Церковью на африканском континенте. Отождествление эфиопского христианства с политической и культурной жизнью народа было настолько полным, что никакой численный рост ислама не мог изменить этот феномен. Во время правления новой царской династии Загуэ (1150-1270 гг.) изоляцию страны удалось немного прорвать. Вновь начались эфиопские паломничества в Святую Землю. Саладин после своего захвата Иерусалима в 1187 г. впервые предоставил в этом городе постоянное место для богослужений и проживания эфиопских паломников. Династия Загуэ спонсировала строительство многих храмов и монастырей, а также миссионерскую деятельность среди многих языческих племен, проживавших на границах царства. Многие знаменитые уникальные эфиопские храмы, целиком высеченные из скалы, были построены именно тогда. Правление основателя Соломоновской династии императора Екунно Амлака (1270-1283 гг.) положило начало самому блистательному периоду в истории эфиопского государства и Эфиопской церкви. |
|
|
