| Царь, убоявшись, выбежал вон со всеми, кто был с ним, и пал храм вместе с идолами, и всё находящееся в храме разбилось в прах. Святые же остались при падении того храма невредимыми; они радовались при виде силы Христовой и смеялись над беспомощностью языческих богов. Царь воспылал сильною яростью на святых и сказал им: — Таково-то ваше обращение к Зевсу и поклонение ему? такова-то ваша молитва, что вы своим волхвованием разрушили храм и сокрушили богов? Святые отвечали: — Как мы научились издавна, так и молились Единому Богу, Создателю всего мира, волхвования же не знаем; и не от какого-либо волхвования, но от всесильного имени Божия, призванного нами в молитве, разрушился скверный храм с нечистыми вашими богами. Царь повелел приготовить три котла и наполнить их оловом, серою и смолою, разрубить старые лодки на дрова и развести ими большой огонь под котлами. Когда это было сделано, и сильно раскалённые котлы кипели и клокотали, святых связали цепями и свесили их сверху в котлы, сначала до пояса, потом — до груди и наконец — до шеи. Они же взирали, среди этих мучений, на небо, и каждый из них пел свою песнь из псалмов Давидовых. Блаженный Пигасий взывал: «Ибо у Тебя источник жизни; во свете Твоем мы видим свет» (Пс. 35:10). Блаженный Анемподист говорил: «Моя нога стоит на прямом пути; в собраниях благословлю Господа» (Пс. 25:12). Блаженный Акиндин начал восклицать: — «Объяли меня муки смертные, и потоки беззакония устрашили меня» (Пс.17:5), но поелику «Мы вошли в огонь и в воду, и Ты вывел нас на свободу» (Пс.65:12), Сам, Господи, изведи нас в покой. Святые, молясь таким образом в котлах, не потерпели никакого вреда от кипящих олова, серы и смолы, и цепи, сами развязавшись, упали с них. Святые вышли здоровыми на виду у всех, из которых многие, удивляясь сему поразительному чуду, познали истину и, прославив Христа, уверовали в Него. Также и один из мучителей, по имени Афоний, видя это чудо, уверовал во Христа и воскликнул: — Велик Бог христианский! Царю же он сказал: — Безбожный и человеконенавистный царь! доколе ты не оставишь сих неповинных людей? — вот мы, мучая их, устали более, чем они, претерпевая мучение, а ты остаешься как бы железным и каменным, и не трогается сердце твое. |
| Акиндин начал обучение в Пелагонии (Македония). Перебравшись в Фессалоники (не ранее 1314 г.), там он получил светское образование, обучавшись риторике, в которой достиг значительных успехов. Затем Акиндин изучал богословие и философию. Он был учеником филолога Фомы магистра (ум. в 1347 г.), Григория Вриен-ния и, возможно, Максима Плануда (ум. в 1350 г.) – автора первых переводов на греческий язык трактата «О Троице» Августина. Противники Акиндина говорили также о его учебе у Варлаама Калабрийского 1495 . Однако Варлаам начал преподавать в Фессалониках уже когда Акиндин получил образование; также и переписка между Акиндином и Варлаамом не подтверждает факта обучения первого у последнего 1496 . Акиндин был очень образованным человеком; он хорошо знал как святоотеческую, так и классическую античную литературу. После того, как Акиндин закончил обучение, он преподавал риторику детям богатых родителей в г. Веррии. Там он ок. 1326 г. познакомился со свт. Григорием Паламой 1497 которого, вероятно, избрал своим духовным отцом. Акиндин описывает в письме, что примерно в это время, когда свт. Григорий был в Константинополе, Никифор Григора попросил его передать в Фессалоники философу Иосифу свой трактат, однако, когда свт. Григорий оказался в Фессалониках, тот уже скончался. Зная склонность Акиндина к светским наукам, свт. Григорий отдал ему этот трактат со словами: «Возьми писания, которых ты так жаждешь» 1498 . После того как свт. Григорий Палама вернулся на Афон, туда прибыл и Григорий А кин дин. Акиндин пробыл на Афоне какое-то время, но, несмотря на содействие свт. Григория, так и не был принят ни в один из монастырей. Свт. Григорий, имея в виду риторические способности Акиндина, даже посоветовал ему написать похвальное слово Лавре, и Акиндин, составив «Похвальное слово Лавре святого Афанасия», прочел его перед игуменом и монахами, однако и это не помогло 1499 . Будущий патриарх Каллист, также желавший помочь Григорию Акиндину, позже в проповеди на Неделю Православия объяснял отказ монахов принять Акиндина Божественным промыслом, с целью охранения Афона от его ереси 1500 . Свт. Григорий Палама же в седьмом «Опровержении Акиндина» описывает, что еще в то время, когда тот звал его своим учителем, будучи на Афоне, придя в келию Паламы, он сообщил, что созерцал некий свет, являющий изнутри человеческое лицо (возможно, Акиндин имел в виду, что это Лик Христа). Свт. Григорий, следуя монашеской традиции недоверия чувственным видениям, предстающих в виде образов, предостерег его от подобных созерцаний, назвав видение Акиндина сатанинским, чтобы уберечь его от заблуждения. Некоторые имеющие вес обитатели Лавры, вероятно, узнали об этом (возможно, Акиндин не хотел признать видение сатанинским искушением), что послужило тому, что Акиндину так и не удалось поселиться на Афоне 1501 . Тем не менее, на протяжении всей жизни он поддерживал отношения с афонскими монахами 1502 . |
| Но и эти слова еще не изданы, и г. Папамихаил излагает их содержание по описанию Монфокона (Coisl. XCVIII–XCIX). В частности, в первом слове св. Григорий представляет каталог ересей, в которые впадает Акиндин и его сторонники, утверждая, что нет совершенно никакого различия между существом Бога и действием. Второе слово было написано после бегства Акиндина и в защиту соборного его осуждения и опровергает обвинения православных в двубожии за учение о существе и действиях Божиих и пр. В третьем слове опровергается то, что Акиндин написал о Божественной благодати и против тех, кто ею божественно был облагодатствован. В четвертом слове Палама изобличает искусственные доводы, к которым прибегает Акиндин в защиту своих воззрений, допуская и перетолковывание изречений отцов. В противоположность догматическим его заблуждениям, Палама излагает правое учение о Фаворском свете, как о свете, неотделимом от Божества, а о Божественном существе учит, что оно «неоткровенно» (νκφαντος), хотя и освещает достойных посредством вечного своего свойства, несозданного света, который противники тщетно изъясняют из естественных причин. Мы никогда не можем познать существо, как самодовольно утверждает Акиндин, и только на основании творений знаем о действиях его, но Акиндин, признавая творения «вечными», напрасно поставляет их параллельно с Богом. Свет можно увидеть телесными очами, но «измененными силою Духа». Наконец, Палама опровергает утверждение Акиндина, будто св. отцы противоречат друг другу. В пятом слове Палама более подробно доказывает, что св. отцы, вопреки мнению Акиндина, вовсе не противоречат между собой в учении о свете и о Божественных действиях. В шестом слове св. Григорий устанавливает различие между мирской философией и философией о Христе. Акиндин, следуя первой, впадает в ложное учение о Фаворском свете, который он вообще признает призраком или чувственным творением, и хотя говорит, что исповедует Бога, но из его учения вытекает, что он в Бога не верует. Акиндин называет Паламу «двубожником», но в таком случае он не признает учения святых отцов. |
| вает) и в проклятии сводит». Совершенно приравнивая взимание платы к симонии, монах Акиндин не смущается провозглашать и те конечные выводы, которые отсюда следовали: «ставя бо и взимая ставленое, – говорит он, – то уже извержен, (а ставяся) от изверженнаго никоеяже не имать пользы от поставления и приобщался пречистых тайн от него (поставленнаго), ведая, с ним осудится», и еще: «но великому Афанасию, всяк человек, нриим от Бога разум рассужати, последовав невежи пастуху, муку приимет, по реченому: слеп слепа ведя, оба в яму впадетася, рекше в бездну». С беспощадною смелостию и с немалою язвительностию обличает Акиндин наших епископов, взимавших плату за поставления. Одни из епископов, не умея что отвечать обличавшим их, изъявляли желание заградить уста обличителей посредством насильственного принуждения. Акиндин говорит о них: «сребролюбия страстию помрачившеся, хотящих по истине реши что, злобою воспрещают, кривым изветом глаголюще: сами вемы, не требе ны ваше исповедание». Другие епископы говорили, что они взимают плату ради поганского, т. е. татарского, насилия. Акиндин отвечает им: «поганый, подобно тому как разбойник и тать, всяко тщание творит пограбити, где видит богатство (как это – подразумевает он – имеет место у вас-епископов); а идеже нищета Христова смирения, ту не надеется ничтоже приобрести, то и не насилит и не томит»... «Апостоли – спрашивает Акиндин архиереев – ци богатством от конца и до конца вселеныя проповедию слова протекоша?» Обращаясь к великому князю с убеждением, показать тщание в исправлении архиереев, Акиндин говорит: «се удобрение есть всецерковному исполнению, еже святителей чистота и к Богу дерзновение, аще право и подобно имут житие, добр имуще разум божественных писаний, могуще еретиком заградити уста и священныя каноны ведети и творити; а не еже зватися именем точию святителей и чистительскими ризами украшатися и множеством предстоящих кичитися, многонародным воследованием чтити себе, и запрещати без правды, мучительски, а не святительски, и злобою нокрыватися от обличающих»... |
| Совершенно приравнивая взимание платы к симонии, монах Акиндин не смущается провозглашать и те конечные выводы, которые отсюда следовали: «ставя бо и взимая ставленое, – говорит он, – то уже извержен, (а ставяся) от изверженного никоеяже не имать пользы от поставления и приобщаяся пречистых таин от него (поставленного), ведая, с ним осудится», и ещё: «по великому Афанасию, всяк человек, приим от Бога, разум рассуждати, последовав невежи пастуху, муку приимет, по реченому: слеп слепа ведя, оба в яму впадетася, рекше в бездну». С беспощадной смелостью и с немалой язвительностью обличает Акиндин наших епископов, взимавших плату за поставления. Одни, из епископов, не умея что отвечать обличавшим их, изъявляли желание заградить уста обличителей посредством насильственного принуждения. Акиндин говорит о них: «сребролюбия страстно помрачившеся, хотящих по истине рещи что, злобой воспрещают, кривым изветом глаголюще: сами вемы, не требе ны ваше исповедание». Другие епископы говорили, что они взимают плату ради поганского, т. е. татарского, насилия. Акиндин отвечает им: «поганый, подобна тому, как разбойник и тать, всяко тщание творит пограбити, где видит богатство (как это, – подразумевает он, – имеет место у вас – епископов); а идеже нищета Христова смирения, ту не надеется ничтоже приобрести, то и не насилит и не томит»... «Апостоли, – спрашивает Акиндин архиереев, – ци богатством от конца и до конца вселеныя (-ную, с) проповедаю слова протекоша?» Обращаясь к великому князю с убеждением показать тщание в исправлении архиереев, Акиндин говорит: «се удобрение есть всецерковному исполнению, еже святителей чистота и к Богу дерзновение, аще право и подобно имут житие, добр имуще разум божественных писаний, могуще еретиком заградити уста и священные каноны ведети и творити; а не еже зватися именем точно святителей и чистительскими ризами украшатися и множеством предстоящих кичитися, многонародным воследованием чтити себе и запрещати без правды, мучительски, а не святительски, и злобою покрыватися от обличающих»... |
| Палама видел его и часто беседовал с ним: и умолял его, и обличал, и одолевал устами, но нисколько не сумел убедить его, но тот еще больше устремлялся к таковой хуле и к поношениям святых. Итак, Палама вынужден был, наконец, написать против него 692 . Увидев это, Варлаам написал в ответ, что если этот свет был именно таков, то в итоге он был сущностью Божией; таким образом, вы делаете сущность Божию причаствуемой и зримой, а это, в свою очередь, уже само по себе хульно и нечестиво и есть учение мессалиан. Против этого Палама написал, что этот свет хоть божественен и нетварен и у святых именуется Божественностью, однако же он не есть сущность Божия, но энергия и благодать, слава и сияние, посылаемое из божественной сущности 693 в святых. Ибо все святые, и люди, и ангелы, хотя и видят вневременную славу Божию и принимают Его вечную благодать и дарование, сущности же Божией никто никогда – ни человек, ни ангел – не видели и видеть не могли 694 . Услышав это, Варлаам письменно ответил, что: раз вы говорите, что сущность Бога непричаствуема и незрима, а Его энергия и благодать причаствуема и передается святым, значит, вы говорите о двух Богах, вышележащем и нижележащем; вышележащей вы называете сущность, которая незрима и непричаствуема, а нижележащей вы называете энергию и благодать, каковую святые принимают от Бога. Таким образом, он изваял оговор в двубожии и наполнил им слух многих 695 – 696 . Воистину, вот что, как я изложил, мыслят и Варлаам и Акиндин, а именно: что тварен свет, воссиявший при божественном преображении на Фаворе, что все божественные энергии и озарения, и благодати Духа – все тварны, но одну сущность Божию они называют нетварной. Как я уже сказал выше, что мыслит Варлаам, то мыслит и Акиндин. И пусть никто не воспримет от кого-либо, будто Акиндин чем-либо отличается от Варлаама в догматах 697 . Но поскольку об осужденном Варлааме разнеслась худая молва, Акиндин на словах отрекся от единомыслия с ним, боясь быть убитым народом, как защитник его учения. По этой же причине он часто предавал его анафеме как еретика, хотя сам во всем с ним согласен 698 . И делает это сознательно, именно по этой причине, то есть потому, что желает остаться нераскрытым. |
| В рукописях сохранились четыре письма, посланные Григорием Акиндином Варлааму в 1340–1341 гг., и во всех Акиндин советует Калабрийцу быть умереннее и не одобряет его нападки на исихастов. Первое, дружеское письмо написано сразу по возвращении Варлаама. Акиндин еще не знает, что философ собирается отвечать Паламе; он слегка подшучивает над тем, как тот тщеславится своим посольством, затем высказывает сожаление о постоянных нападках Варлаама на монахов, «этих благочестивых и бесхитростных людей, простых христиан, не ведающих богатства и забот… которые могут сказать вместе с ап. Павлом…: не судих бо ведети что в вас, точию Иисуса Христа, и Сего распята 2, 2]». Варлаам не принимает этих советов Акиндина и вскоре получает новое письмо, в котором его корреспондент утверждает, что в богословском отношении между ними нет расхождения, но что Варлаам совершает тактическую ошибку, начиная дело о ереси столь почтенного человека, как Палама; ведь не канонично называть человека еретиком до того, как он осужден официально. «Будь же поумеренней с Паламой!» — повторяет он [ ]. Акиндин защищает монахов. Варлаам упорствует и не слушает этих мудрых увещеваний. Акиндин, все сильнее пугаясь принимаемого спором размаха, напоминает философу свои прежние советы, упрекает его за то, что он начал дискуссию и напал на обычаи, издавна принятые монашеским преданием, — Иисусову молитву, связанную с дыханием, положением тела, и значение сердца при молитве; совершенно несправедливо усматривать мессалианство в этих видах аскетики; такое обвинение не имеет никаких шансов на внимание Церкви. Варлаам вел бы себя осторожнее, если бы ограничился критикой формулировок Паламы, касающихся природы и энергий. Таким образом,, Акиндин становится на точку зрения, которую будет защищать на всем протяжении спора: он критикует св. Григория только в плане богословия, но ничего не говорит против телесного способа молитвы, общепризнанного в Византии в XIV в. как у исихастов, так и у самых ярых противников учения Паламы. |
| Промыслительную же и боготворящую, и зрительную силу божественный Григорий Нисский зовет божественностью, когда пишет «К аномеям»: « не природу, но зрительную силу представляет именование " божественность " » . Немногим же выше он говорит и что сила окрест природы, и что природа по неизреченности и неприступности превосходит силу, говоря: « Мы знаем, что божественная природа не имеет обозначающего [ее] имени, но если как–то и называется, то или от человеческой привычки, или от Священного Писания, указывает на что–то из того, что окрест нее. Сама же божественная природа остается неизреченной и несказанной, превосходя всякое [передаваемое] посредством речи значение » . 103. Ты же, о Акиндин, все это считаешь тварным: благость Божию, справедливость, промыслительную, зрительную, боготворящую, желательную, деятельную силу, мир, жизнь, свет? Ты, значит, все это считаешь тварным, из–за того, что все это не природа, но окрест природы, и что это — то, что характеризует ее, а не [само] характеризуемое, чтобы не было двух нетварных или две нетварные божественности, сиречь божественная природа и ее божественная сила, потому что божественностью зовется и сила, и потому что ее превосходит божественная природа? Поистине, это учения и речи пьяных, а уместнее сказать — бесноватых, как будет более очевидно из последующего. Третье слово возражения на написанное Акиндином против Божией божественной благодати и ею божественно облагодатствованных. ГЛАВА 1 О том, что не несправедливо Акиндин превзошел Варлаама непоследовательностью своих речей и многообразным в соответствии с ними заблуждением и мошенничеством. 1. Итак, усердствуют превзойти друг друга в хуле на Бога Варлаам и Акиндин. Она же, не допуская никакого преимущества в отношении себя, представляет их обоих практически равными. Но злонравием, [происходящим] от безрассудства или недоумения бесстыдством, и происходящей от безумия или злого умысла непоследовательности высказываний и мыслей, Акиндин многократно превосходит Варлаама. |
| Святителя чрезвычайно затронул вопрос о познании Бога, поднятый Варлаамом. Мысль Калабрийца, выраженная против латинян, была понятна, хотя и релятивистична по сути: так как Бог непознаваем, латиняне не могут доказать верность своего учения об исхождении Святого Духа. Действительно, как можно доказывать что-либо о Том, Кто находится за пределами всякого человеческого восприятия и разумения? «Фома Аквинат и все рассуждающие как он, – писал Варлаам, – думают, что для человеческого ума нет ничего недоступного. Но мы считаем, что такое мнение исходит из души, не чуждой лукавому и гордынному демону, ибо большая часть того, что Божественно, недоступна человеческому познанию». В этом богословии присутствуют и практические нотки. Если учение о Filioque, основном разногласии между Западной и Восточной церквами, недоказуемо и неопровергаемо, поскольку познать Бога невозможно, то, следовательно, отсутствует причина разделения. На этом основании Варлаам всерьез решил поставить вопрос о воссоединении Церквей 628 . В это же время сам святитель написал два «Аподиктических трактата», направленных против Filioque. Нет сомнений, что его отношение к богословскому «доказательству» Варлаама было весьма скептическим. Палама задал Калабрийцу простой вопрос: неужели Бог, Который действительно непознаваем, не открывает Себя? Разве Христос через Свое Воплощение не даровал людям сверхъестественное познание, отличное от интеллектуального, но в высшей степени реальное, и даже более реальное, чем все философские познания? Православная позиция представлялась Святителю вполне доказуемой и, по его мнению, совпадала с мыслями, высказанными Константинопольским патриархом Георгием Кипрским. Проявляя сугубое почтение к Варлааму в своем послании, Палама привел длинные отрывки из своих «Аподиктических трактатов», сопоставляя их с мыслями Калабрийца. Он выражал удивление агностицизму философа, который не только опровергал латинян, но и подрывал православную точку зрения 629 . В это время при особе Варлаама состоял Григорий Акиндин – друг св. Григория Паламы . Будучи сыном простых родителей, он родился в Македонии, учился в Пелагонии, а потом долгое время жил в Фессалониках, где и получил образование. Его учителями были самые разные люди, среди которых значатся филолог Фома Магистр и архидиакон Григорий Вриенний. В 1330 г. Акиндин познакомился с Паламой, и тот убедил Григория отправиться с ним на Афон. Перед путешествием Акиндин написал похвальное письмо Великой Лавре – знаменитому Афонскому монастырю, но, к своему изумлению, получил отказ от монахов, недовольных высокоумием и высокомерием, какие Акиндин продемонстрировал в своем письме. В 1332 г. Григорий вошел в близкий круг друзей Варлаама Калабрийца, которого даже некоторое время считал своим учителем. В Константинополе Григорий был представлен патриарху Иоанну Калеке и стал пользоваться почти безграничным доверием архиерея 630 . |
| 111. Такова есть простота Божья, что из малых признаков, являемых в творении, обнаруживается нечто из того, что сверх него, насколько это возможно; и таким образом разделяясь, Бог во всем остается нераздельным. А как предположил Акиндин, Бог будет не только составным, как немного выше указали богословы, но и двуприродным. Поэтому и говорит Нисский божественный Григорий к Евномию, то же самое мыслившему прежде, что [теперь] Акиндин, и в том же самом тогда упрекавшему благочестивых и таким же образом, в чем и как Акиндин [упрекает] теперь нас; говорит, значит, к нему мудрый в божественном Григорий: «Кто еще говорит, что Бог двуприроден, кроме тебя, сращивающего всякий смысл имени с сущностью Отца и говорящего, что ничего внешнего [по отношению к ней Богу] не присуще, но каждое относящихся к божественному из имен прививающему к сущности Божией?» . Ведь разве не то же самое очевидно делает Акиндин, когда пишет опять: «Обо всем Боге, чем бы Он ни был, говорятся богоименования, никоим образом не о некой части или частях, как [например] сущностных и природных Божьих энергиях и силах. Ибо это значит хулить и беззаконно разрывать сверхсоединенную Единицу ( ναδα )»? 112. Ведь он говорит то, что имена относятся не к тому, что окрест Бога, но принадлежат божественной сущности. Если же он скажет, будто говорит, что они принадлежат и тому и другому, — и сущностным [свойствам], и [самой] сущности, — то немного выше он отрицал, что сущностные [свойства] суть нечто отличное от сущности. Следовательно, тем, что сказал «чем бы Он ни был», он здесь обозначил сущность Божию и, к ней относя всякое богоименование, почти так же как Евномий привил и срастил [его с ней], и тех, кто так не делают, называет разрывающими сверхъобъединенную Единицу, так прямо и говоря безумно, что если кто не скажет, что Бог двуприроден, то он единичное рассекает на два. В столь великое он впал зломудрие, не зная того, что божественное разделяется нераздельно, не только по ипостасям, но и по энергиям, как мы и в специальном трактате разъяснили, приведя в подтверждение свидетельства священных богословов. |
|
|
