| Первою причиною к волнениям здесь было принуждение крестьян сверх обычных работ ломать еще мрамор для построения Исаакиевского собора. Эта работа была с них сложена, но другие работы были усилены. С них стали требовать поставки 1000 куч уголья, тогда как кузницы могли издерживать только треть этого количества; они видели, что хотят строить четыре новые кузницы, тогда как руды на них не стало бы и на один год. Тут является между ними искатель приключений, известный банкрот Иван Назаров Елагин и начинает им внушать, что если они подадут просьбу императрице и предложат платить по три рубля с души, то будут освобождены от работы. Крестьяне поверили, послали просьбу и в ожидании ответа на нее начали отказываться от работы; это было летом 1770 года. Сенат отправил в приписные. селения следственную комиссию, которая донесла, что объявляли во всех селениях сенатский указ крестьянам о непременном и безотговорочном повиновении в исполнении всех налагаемых на них работ и прилагали всевозможное старание, чтоб крестьяне повиновались указу, но они отговариваются разными причинами и в работу идти не хотят, всего более виноваты в этом регистратор Назимов и крестьянин Калистратов; комиссия оканчивала свое донесение тем, что надобно употребить какую-нибудь строгость. Сенат был недоволен этим донесением, нашел, что комиссия не вступила ни в какое настоящее рассмотрение дела по данной ей инструкции, не исследовала, действительно ли крестьяне не в состоянии отбывать работы, не исследовала, достаточно ли их число для этого отбывания, также не видно в производстве дела комиссиею того усердия, какого требует важность порученного ей следствия, и потому решил, что так как заводы и крестьяне находятся в Новгородской губернии, то и предложить губернатору Сиверсу, чтоб он как хозяин губернии отправился на место, где комиссия производится, взял ее в свое ведомство и, рассмотря причину крестьянского ослушания, прежде всего постарался всевозможными средствами привести непослушных в должное повиновение, способы же, как удобнее это сделать, Сенат возлагает на известное его благоразумие и попечение. Потом, приведя крестьян в повиновение, губернатор должен рассмотреть их жалобы и отягощения заводскими работами и в случае действительной невозможности для крестьян исправлять заводские работы должен сделать вновь обо всем надлежащее и с благосостоянием крестьян сходственное учреждение. |
| Личный индивидуализм Байрона уживался рядом с мировою скорбью, скорбью за человечество — такова раздвоённость западного гуманизма. Но в «Манфреде» Байрон показал полное идеологическое банкротство индивидуализма и в этом — огромная метафизическая заслуга Байрона. Нужно отдать справедливость и Гёте, его Фауст— банкрот, со всеми оккультно-магическими тонкостями. Печорин Онегин — это русский денди лондонский, «москвич в Гарольдовом плаще», плюс немножко Мальмот и чуточку Адольф. О демоническом байронизме его говорить не приходится. Печорин — это акклиматизированный на Кавказе русский офицер из привилегированного класса, в черкесской чохе. У него есть что-то от онегинского шарма, врождённая грация, аристократическая внешность и манеры. Название романа «Герой нашего времени» звучит не только, как «злая ирония», как отмечает Лермонтов в конце «Журнала Печорина», но и как предостережение. Вот каков герой, хочет сказать автор, покоритель женских сердец и их губитель. Он — почти сродни героям вульгарных романов и плоских мелодрам. Он губит или не щадит Бэлу, Мери и Веру, даёт только призрак мимолётного счастья, «без сожаления и участья», как Демон. Он мелко демоничен, но достаточно силён, как и многие герои лермонтовских поэм и трагедий. Он только модификация Дон Жуана, но действует не намеренно, а под влиянием случая. Чем берёт такой герой не только лермонтовского, но и всякого другого времени? Прежде всего, внешность, смесь русского с кавказским. Черкеска, облегающая стройную фигуру, широкие к кистям и откидные рукава чухи, колеблемые при малейшем движении и ловко поправляемые рукою… Плотно облегающие ноги чувеки, туго обтянутая осиная талия, за которую всегда боишься, что она переломится. Если прибавить к этому повелительные нотки в голосе, привыкшем командовать во взводе или сотне, то картина будет полной. Герой нашего времени Лермонтова — это тридцатые годы, когда байронизм прочно вошёл в обиход России и Европы, приелся и вульгаризировался, показав в Печорине своё подлинное лицо. Это — следующий этап за пушкинской галереей с кавказским пленником и мрачным Алеко. Уже не отщепенец, не беглец из общества, с сомнительным прошлым, не исключающим преступление, а завсегдатай столичного и курортного общества, где дамы и девицы, в промежутках между курсами лечения, танцуют, флиртуют, влюбляются и разочаровываются. |
| Впрочем, начинал Александр Николаевич не с драматургии, а с прозы и очерков, и первым из того, что написал как литератор (в 1843 году), был рассказ с длинным названием «Сказание о том, как квартальный надзиратель пускался в пляс, или От великого до смешного только один шаг». В печать это сочинение автор не отдал, оценив как слабоватое. И только через четыре года в «Московском городском листке» вышли его «Записки замоскворецкого жителя», а также наброски к комедии «Несостоятельный должник» («Банкрот»). Меткий глаз молодого чиновника, его сочный язык и особая манера изложения (получалось нечто среднее между сатирой и мягким юмором) сразу же обратили на себя внимание просвещенной публики. И не удивительно, что тщательно изготовленная за минувшие годы бомба, пьеса «Банкрот» (позже переименованная автором в «Свои люди — сочтемся»), взорвалась очень громко. Ее предварительное чтение состоялось в декабре 1849-го в доме Михаила Погодина, и одним из слушателей стал Николай Гоголь. В следующем году появилась уже с нетерпением ожидаемая публикация в погодинском «Москвитянине». Номер мгновенно раскупили, и скандал выдался на славу. В то время как собратья-писатели выражали восхищение новым талантом (например, молодой Лев Толстой возвещал: «Вся комедия — чудо... Островский не шутя гениальный драматический писатель»), обиженные купцы строчили кляузу московскому генерал-губернатору, а цензор Михаил Гедеонов жестко припечатал: «Все действующие лица... отъявленные мерзавцы. Разговоры грязны, вся пьеса обидна для русского купечества». После того как Николай I запретил постановку, за автором установили полицейский надзор, который был снят лишь в 1855 году. Саму же пьесу в сокращенном виде поставили на сцене Александринки спустя еще шесть лет, в 1861-м! Сегодня это кажется странным, ведь в «Банкроте» (в отличие, скажем, от «Ревизора») нет насмешки над властной системой, в не самом авантажном виде предстает лишь купеческое сословие. Но именно оно посчитало комедию оскорбительной, а власть предержащие с такой оценкой согласились. |
| И не в одних только языческих странах были употребляемы подобные ухищрения. Неудивительно, что люди всех сословий, и в особенности высшего сословия, толпились у конфессионалов в иезуитских храмах; ибо никто не отходил от этих конфессионалов неудовлетворенным. Там духовник удовлетворял всякого и во всех отношениях. Он обнаруживал как раз столько строгости, чтобы не прогнать преклоняющихся у его духовного трибунала в доминиканскую или францисканскую церковь . Если он имел дело с душою истинно-набожною, он говорил святым тоном первых отцов Церкви; но относительно той большей части людей, у которых было довольно религиозности, чтобы чувствовать беспокойство о сделанном грехе, а не было достаточно её для того, чтобы удерживаться от греха, он действовал совсем иначе. Так как он не мог спасти их от проступка, то старался охранить их от угрызения совести. Для больной совести у него в распоряжении был огромный запас средств, унимающих боль. В казуистических сочинениях, написанных его собратиями и напечатанных с одобрения его старших, можно было найти учения, утешительные для всякого рода грешников. Банкрот был там наставляем, как он может, без греха, утаить имущество от своих кредиторов. Слуга, как он может, без греха, уйти с господским серебром. Сводник находил там уверение, что христианин может невинно зарабатывать свой хлеб, перенося письма и посылки от замужней женщины к её любовникам и обратно. Храбрым и щепетильным французским дворянам предлагалось там решение в пользу дуэли. Итальянцы, привыкшие к более черной и подлой мести, с радостью узнавали, что они могут, без зазрения совести, стрелять в своих врагов из-за угла. Обману предоставлялось довольно свободы для уничтожения всякой ценности человеческих обязательств и свидетельств. Поистине, если гражданское общество продолжало, еще держаться, если жизнь и собственность пользовались еще некоторою безопасностью; то это потому, что здравый смысл и естественное чувство человечности не позволяли людям делать того, что, по уверению ордена иезуитов, они могли бы делать с спокойною совестью». |
| Максим Шевченко: — Интернета не было, согласитесь тогда еще в той степени, как сейчас. В частности, не было тогда еще такой коммуникации, не было такой среды, в которой можно обсуждать… Протодиакон Андрей Кураев: — Хорошо, а убийство Сысоева недавно? Максим Шевченко: — Вызвало огромное, по-моему, обсуждение… Протодиакон Андрей Кураев: — Но не так, чтобы спустя год об этом говорили все. Максим Шевченко: — Даже сейчас, когда мы про это говорим, Протодиакон Андрей Кураев: Два-три абзацами, в лучшем случае. Максим Шевченко: — Почему на Ваш взгляд тогда события, казалось бы, полные трагизма или знаковости не сопоставить с убийством священника в храме, как убили отца Даниила. Вызывает такое бурное обсуждение. Протодиакон Андрей Кураев: — Мне кажется потому, что здесь подключились политтехнологи. В самых разных вариантах. Максим Шевченко: — В чем тут подключение? Протодиакон Андрей Кураев: — Вот именно в том. В разогреве, раскрутке. Максим Шевченко: — В чем, давайте вот назовем, давайте сейчас мы такой консилиум, мы условно говоря с Вами там врачи разного направления, попытаемся понять, потому что у меня тоже есть ощущение, что здесь некий политтехнологический такой клубок напутан, давайте попытаемся понять, кому это выгодно. Вот нам предложили версию, выгодно Березовскому. Вот на вашем месте сидел Аркадий Мамонтов здесь. Протодиакон Андрей Кураев: — Это мелочь, мелочь…Березовский – это мелочь. Максим Шевченко: — Мелочь? Протодиакон Андрей Кураев: — Конечно! Банкрот, такой злобный карлик из Лондона. Нет, если уж об этом лагере говорить, то здесь гораздо более серьезные вещи. Максим Шевченко: — Кому выгодно? Протодиакон Андрей Кураев: — Мощнейшее либеральное лобби. Глобальное. Это не только российское. Во всем мире западном есть… Я сошлюсь просто на книжку Дэна Брауна «Код Да Винчи». При всей фантастичности подробностей, которые на каждой страничке, в целом его картина мира такова. Мы делаем вывод из его книги, что, оказывается, очень многие культурно-политические события в современной западной жизни, определяются иногда явным, иногда скрытым противостоянием двух центров влияния. Один из которых – это Церковь. В его варианте, католическая. А другой – некий Приорат Сиона. Так он называется формально у Дэна Брауна. |
| раиса 24 октября 2019, 10:49 Монах Савва, нельзя перефразировать великого святого, который жизнь свою положили на защиту церкви от еретиков и раскольников,потому что, делая это, вкладываешь свой смысл в текст.Читайте книгу Свт. Киприана " О единстве церкви " .Мы по-человечески рассуждаем и действуем в силу различных обстоятельств, а у Бога не так. Когда мы согрешаем, общение наше с Богом пресекается, и тем самым мы отпадаем от церкви, но через покаяние опять возвращаемся в лоно ее, поэтому в Таинстве покаяния Церковь молится Богу: " Прими и соедини его (кающегося) святей Твоей Церкви " . Любой грех ставит человека вне церкви, а тем более раскол. Эти люди уже давно вне церкви, хотя формально еще в ней находятся. Катерина 23 октября 2019, 23:17 Денис Горбушин - потому что с раскольниками никто еще (за редким исключением) не сослужил. Греки все-таки верующие священники, а не как эти неизвестно кто из Украины. Денис Горбушин 23 октября 2019, 12:44 " Список этих архиереев и епархий будет составлен и обнародован " . Почему сразу нет желательно на карте Греции для наглядности? Греция популярное направление для туризма из стран Русского Мира, включая религиозный туризм. Этот вопрос имеет большое практическое значение. Игорь, Киев 22 октября 2019, 19:39 При рассмотрении действий ЭПЦ следует в первую очередь иметь ввиду вопрос финансирования этой структуры светским государством. Оно ( государство) банкрот. Не будут признавать-не получат денег. Каноны им простите " до печки " . Скоро последует принцип домино. Омирщление и всех вся. монах Савва 22 октября 2019, 19:10 Вадиму - читал книгу, а увидел..иное. Обилие подмен, как и сказано в статье. Комментарий наводит тень на плетень. " Да будет анафема " означает вердикт, которым должно закончиться разбирательство, уполномоченными на то, с соблюдением всех известных требований и условий, который становится и дисциплинарным назначением всем покорным Церкви, к исполнению. Не любой, даже ревнитель Веры, услышав у экумениста с амвона букет заблуждений, предает его анафеме, ссылаясь на ап. Павла. Нет вопроса о спасительности " пцу " , ибо не часть Церкви. Владыка сказал безупречно, а иное суждение - невежество и самость, и " оправдание " в 15 правиле 2 Собора, или еще в чем. |
| Австралия стала добычей Китая. Большинство обанкротившихся стран ЕС и Великобритания выглядят как несостоявшиеся государства. Япония тоже банкрот. Тайвань неизбежно вернется в Китай. Корейский полуостров будет воссоединен. Единственное будущее для Западной Европы — в союзе со своим естественным партнером – Азией или, скорее, Евразией. Это означает, что Европа смирится и признает лидерство России и будет уважать ее культуру. После воссоединения с Азией, от которой она в своем высокомерии искусственно отрезала себя, и выхода из изоляции, Европе предстоит сформировать Афро-Евразию. В этом смысл переселения в Западную Европу жителей из Азии и Африки на протяжении трех поколений. Для Европы это значит объединение мира на новых основаниях и осознание того, что теперь она находится с ним на равных. Очень хорошо помню падение Берлинской стены в 1989 году и все, что вскоре последовало за этим в Румынии, Восточной Европе и Советском Союзе. То был поворотный момент, наступивший через 50 лет после 1939 года – такой, какой бывает каждые 50 лет. Однако это была лишь первая стадия гораздо более глобальных перемен, которые происходят сейчас. Ведь то, что теперь совершается на Украине, есть полная трансформация, которая бывает раз в 500 лет. И смерть королевы Елизаветы II является символом этих кардинальных перемен, а мы с надеждой уходим от прошлых ошибок Запада и вступаем в новый период длиною в 500 лет. Протоиерей Андрей Филлипс , приход свт. Иоанна Шанхайского, Колчестер, Англия Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . Поделиться РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Закрыть Закрыть 1. Например. Можно взять отдельно друг от друга такие события как приход Гитлера к власти в Германии, или революцию в 1917 в России. События разные. Но каждое, отдельно и самостоятельно можно рассмотреть в одной теории. В теории Эволюции. Общей и синтетической. Определить мутации, аллели, гены, дрейф генов и тому подобное, как учит т. Эволюции. Соответственно рассмотреть естественный отбор и так далее. |
| По Шопенгауэру, например, «все земные блага ничтожны, мир – банкрот во всех отношениях, а жизнь – занятие такого рода, что не покрывает даже издержек». По Гартману, «есть место лучше этого мира, то есть отсутствие всякого мира, ничто, нирвана». «Всякое проявление воли должно влечь за собою… убеждение в необходимости стремиться к самоуничтожению мира» (Священник Т. Буткевич, стр. 101–102). Христианская печаль, наоборот, рождается из убеждения, что и может быть, и будет лучшая жизнь, и есть печаль об этой лучшей, желаемой и ожидаемой жизни. Так что пессимизм и разочарованность по существу есть безверие, а «печаль ради Бога» — вера, убеждение в лучшем, вера в Бога, Который помогает людям устроить это лучшее и даст торжество добру. Пессимизм – ограничение интересов человеческой и мировой жизни тем, что видимо, доступно непосредственному наблюдению, печаль христианская – расширение кругозора человека за пределы видимого в сферу ожидаемого, будущего. Оттого пессимизм и разочарованность должны вести и ведут к ослаблению энергии человека, к безразличию, а печаль христианская усиливает энергию, усиливает стремление содействовать всячески скорейшему наступлению Царства Божия на земле и достигнуть Царства Небесного. При такой печали яже по Бозе не только возможна, но и неизбежна и радость яже по Бозе — чистая, неизменная, тихая и сосредоточенная радость даже среди величайших бедствий и невзгод жизни. «Человека, – по словам Иоанна Златоуста (Святой Иоанн Златоуст, т. II, стр. 203), – благонастроенного по уму и пекущегося о своей душе, никакая решительно вещь не может опечалить: он будет наслаждаться чистою и непрерывною радостью. И что это правда, апостол Павел убеждал нас и говорил: Радуйтеся всегда о Господе: и паки реку: радуйтеся. ( Флп.4:4 ). «Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь». «Радующийся о Господе ни в каком случае не может быть лишен этой радости. Все другое, о чем мы радуемся, превратно, непостоянно и удобоизменчиво… Боящийся Бога, как должно, и надеющийся на Него приобрел себе самый корень радости и владеет вполне источником благодушия… А в особенности удивительно то, что такой человек не перестает радоваться и тогда, когда есть причина для печали. Быт.выше всего, когда постигают многие бедствия, повергающие в скорбь, и радоваться среди печали – вот это необычайно» (Святой Иоанн Златоуст, т. II, стр. 205). |
| Теперь Анабель (в Православии Анна) постоянная прихожанка и участвует во всех англоязычных службах на этом приходе. Так получилось, что престольный праздник в этом храме совпал с днем ее тезоименитства, что стало для нее особой радостью. В галерее теперь одним из главных экспонатов для Анабель стала икона распятия. Она могла долго рассказывать о ней, погружая экскурсантов в глубокий исторический, иконографический и сотериологический смысл изображенного на иконе события. Теперь Анабель знала тайну «бездействия» Богородицы в спасении Своего Сына от страданий — это была воля Божия, которая совершилась бы в любом случае. Впереди было первое причастие и долгие годы изучения Православия и познания себя, непростой борьбы со страстями, победы и поражения. А пока это Рождество Анабель впервые встретила со своей мамой. Обнявшись на пороге отеческого дома и плача от счастья, Лилиан тихонько сказала ей на ухо: — Ты вернула мне Анну. Ты все-таки вернула ее мне. 29 октября 2013 г. Библейская рулетка «Крутите барабан. К сожалению, вы банкрот». Почему-то сейчас, лежа на остром асфальте среди окровавленного автомобильного стекла и глядя на крутящееся колесо перевернутого Рено Логана, мне пришли в голову именно эти слова из популярного капитал-шоу. Я не чувствовал своих ног, но зато очень ясно ощущал всю абсурдность и опасность того занятия, которому я не просто отдался с головой, но вручил свою жизнь. Как странно, почему же я не видел этого раньше? Я действительно крутил рулетку. Я пытался навязать Богу свои желания и его величество случай идентифицировать с волей Божией. Но на самом деле, я всего лишь стоял у большого барабана и то и дело вращал его, пока не выпал банкрот. Но Священное Писание — это не лото, а жизнь — не Поле Чудес, а, скорее, минное поле, на котором ошибки чреваты не простым переходом хода, а переходом в вечность, на пороге которой я сейчас и стоял. Но, обо всем по порядку. Мое воцерковление началось всего несколько лет назад. Все как-то сразу получилось: познакомился со Священным Писанием, Псалтырью, тут же и храм подвернулся, службы, первая встреча со злобной бабушкой в храме, участие в таинствах, первый молитвослов. Душа как-то сама потянулась, раскрылась, захотела общения с Богом, мира совести. Отчасти все это Господь даровал мне вкусить. Завязались новые знакомства с православными. Это тоже было что-то новое. Категория людей, от которых не разит перегаром после вчерашнего, у которых лица не мрачного черного цвета, а обычные, людские и которые не сквернословят, когда бьют молотком по пальцу, а вспоминают какого-нибудь ежа или кота или их обоих. Все это располагало к жизни в лоне Церкви и воодушевляло на богоугодные поступки (не говорю — подвиги). Однако, спустя некоторое время что-то начало меняться. Внешний порядок вещей как бы остался прежним: храм, молитвы, посты и тд., но вот внутренний тянул меня дальше. |
| Будем же молить святого апостола Петра, чтобы он отворил нам врата Царствия Божия, а апостол Павел вознес бы нас с собою до третьего неба. Аминь. г.Гатчина, собор ап. Павла, 28 июня/11 июля 1928 г. Слово в день свв.апостолов Петра и Павла Братия, сегодня мне хочется сказать вам свое последнее прощальное слово. И мне хочется, чтобы Гатчина в моем воспоминании осталась такою, какой я видел ее в первый раз. Повторяю вчерашнее апостольское обращение: братия, желание сердца моего и молитва моя к Богу о вас во спасение. Примите это как мой последний завет к вам. Во-первых, храните веру. Вера – якорь в жизни государственной, общественной, семейной и в жизни каждого отдельного человека. Храните храм – это утешение, данное Богом нам на земле. Храните семью – она есть основа государства, от ее целости и крепости зависит благосостояние государства. Храните детей! Сегодня для меня утешением была масса причащающихся детей. Ребенку можно внушить все что угодно, но не он будет отвечать, а вы. Так прилагайте все усилия, чтобы воспитать ребенка здоровым не только телом, но и душою. Еще, братия, я повторю вчерашнее обращение апостола и объясню вам, что оно означает. В нем говорится о таком состоянии души, когда человек осознает, что он – полный банкрот, что он не в состоянии ничего сделать, что все плохо и нет сил даже пошевельнуться. Такое состояние правильно, ибо человек понял, что сам сделать ничего не может, бессилен. Когда он это понял, ему остается одно: обратиться с воплем к Богу: «Я – ничто, все во мне плохо, нет сил, приди и Сам помоги!» Тут-то и появляется соотношение двух сил – Бога и человека, о которых я вчера говорил, и начинает действовать Бог . В человека вселяется благодать и дивно восполняет все. В сегодняшнем апостольском чтении из Посланий к Коринфянам апостол Павел поэтому говорит: я могу хвалиться только немощами, так как благодаря им я ощущаю благодать, которая начинает действовать, когда человек осознает свою полную немощь, свое бессилие. Когда придет в такое состояние человек, то не уныние и отчаяние должны овладевать им, а радость, что благодаря этому в него вселится сила Божия. Но при этом необходимо одно условие: живое ощущение Бога. Только человек, имеющий это ощущение, может в состоянии полного бессилия, призвав Бога, ощутить воспламеняющую все благодать. |
|
|
