| В этой модели Христос предстает как судия, и грех рассматривается как нарушение закона. Согласно этой модели человеку необходимо отпущение грехов для того, чтобы он мог очиститься от чувства вины. Это подход основывается на словах Христа, обращенных к апостолам: «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин 20:23). Вторая модель – это образ больницы, ее можно назвать врачебной или терапевтической. Христос предстает здесь как врач и целитель, а грех рассматривается как духовная болезнь. В этой модели, епитимия рассматривается как лекарство, которое приносит восстановление целостности. Этот подход можно связать с учением св. ап. Иакова, который говорит: «Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему» (Иак 5: 14-15). Если вторая модель соответствует древнему святоотеческому учению и духу древней византийской традиции, то первая модель была унаследована из схоластики. Как известно, средневековое латинское богословие базировалось почти исключительно на учении блж. Августина Иппонского до XIII века. Этот великий христианский писатель ввел в обиход представление о грехопадении, которое отличалось от представлений греческих отцов Церкви. По мнению Августина, после первородного греха, после грехопадения все человечество стало «осужденной массой человеческого рода», massadamnata , и потому всякий человек несет вину за первородный грех . Схоластицизм, появившийся в XI веке и ставший научным методом, унаследовал богословские взгляды Августина. Ансельм Кентерберийский (1033-1109), которого многие называют «отцом» схоластицизма, резработал так называемую юридическую теорию Искупления, известную также как теория «удовлетворения» . Согласно учению Ансельма, грех должен рассматриваться как нарушение закона. Следовательно, согрешившее человечество должно восприниматься как вор, которого нужно осудить и наказать. |
| Для православного богословского сознания всё спасительное дело Христово, Его распятие на Древе Крестном и искупительная Смерть являются непостижимой и невыразимой тайной, смысл и значение которых не могут быть вполне осознаны людьми. Для нас, верующих, Крест Господень всегда «Непобедимая и непостижимая и Божественная сила» (великое повечерие). Святой апостол Павел писал: «Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость» ( 1Кор. 1:22–24 ). «Безумие» и «немощь» Креста являются в действительности величайшей премудростью и силой Божией, «потому что немудрое Божие премудрее человеков и немощное Божие сильнее человеков» ( 1Кор. 1:25 ). Это невозможно выразить словами, потому что непостижимая глубина тайны Креста не может быть до конца осмыслена человеческим разумом. Всякая попытка постичь спасительное дело Христа на Кресте и в Воскресении неизбежно искажает или сужает вопрос. Характерна в этом смысле юридическая теория искупления Ансельма Кентерберийского, проникшая во многие православные богословские учебники. В основе её лежит юридическое понятие «удовлетворение» (satisfactio), согласно которому всякое нарушение закона может быть искуплено только соответствующим вине наказанием. По этой теории Адам своим прослушанием оскорбил величие Божие. Будучи не в состоянии как человек принести соразмерное глубине преступления удовлетворение, он должен был умереть вечною смертью . Но правда Божия требовала жертвы, равной достоинству Божества. Такой жертвы человек как творение был не в состоянии принести. Только Сын Божий, Единосущный Отцу, мог Своею Крестною смертью принести достойную величия Бога жертву. Ради этого Сын Божий вочеловечился и умер на Кресте по человечеству, ибо по Божеству Он бессмертен. Своею смертью Он удовлетворил Божественную справедливость и Кровию Своею смыл оскорбление, нанесенное Адамом величию Божию. Крестные заслуги Сына Божия присваиваются человеческому роду и примиряют Бога с человеком и миром. |
| Злоба его обратится на его голову, и злодейство его упадет на его темя» (Псал 7:15–17). О том же говорит Иов многострадальный: «Опустеет дом нечестивого, и огонь пожрет шатры мздоимства. Он зачал зло и родил ложь, и утроба его приготовляет обман» (Иов 15:34–35). Христианская культура сохраняется теми, кто своими чистыми делами являет миру любовь, кто страдает правды ради, а не теми, которые возжигают пламя ненависти и заставляют неописуемо страдать других. Поклонники золотого тельца, открыто пишут в своих газетах: «Всегда можно прибегнуть к вооружениям, если частная деловая активность приходит в упадок». «В результате войны легко создать обстановку военной истерии, и она, почти наверняка, приведет к большим ассигнованиям на вооружение». «Тогда, когда нации говорят о мире, перед [империалистами] встает экономическая катастрофа». «Война означает для [империалистов] больше прибылей, больше автомашин, домов и продовольствия». Это не «советская пропаганда», это выдержка из речи настоятеля Кентерберийского собора, д-ра Хьюлетта Джонсона на Берлинской сессии Всемирного Совета Мира. Спросим новоявленных защитников христианской культуры, посмеют ли они после своих военных подвигов когда-либо посылать своих миссионеров с проповедью Евангелия любви к народам Азии, Африки и Австралии, которые никогда не забудут их предметных уроков ненависти, злобы и черной неправды? В страшных клубах дыма горящих городов и сел видим мы многие тысячи жестоких и озверелых людей, непосредственных исполнителей вопиющих к Небу злодейств, которыми руководят генералы. Страшны холодно-жестокие лица летчиков, сбрасывающих смертоносные бомбы на мирные города и села, расстреливающих из пулеметов толпы бегущих от пожаров стариков и женщин с малыми детьми. Почему эти люди, прежде занимавшиеся у себя на родине мирной работой, теперь так страшны? Потому что их бросили в пламя огня и море крови. Потому что в бою не на жизнь, а на смерть люди звереют. Но эти же самые люди, когда успокоятся и опомнятся в казармах для военнопленных, шлют своим правительствам гневные протесты против несправедливой войны, против лжи, которой их опутали. |
| Итак, в массовом сознании Запада догматика ушла в прошлое. Современный человек может быть «настоящим христианином» и без нее. Например, среднестатистический современный католик не видит ровным счетом никакого значения в Филиокве и считает спор о нем неким средневековым схоластическим пережитком. В лучшем случае разговоры на эту тему вызывают улыбку сочувствия, с которой обычно смотришь на человека безнадежно отсталого. В худшем ваш собеседник попытается сменить тему. Тогда, в самом деле, насколько же «средневековые грехи» Католической Церкви ныне актуальны? Догматы Православной Церкви почти всегда имеют сотериологический смысл. Почему мы исповедуем в единой Ипостаси (Личности) Христа две природы - Божественную и человеческую? Потому что только так - посредством Богочеловечества - становится возможным наше спасение. Человек без Божества не смог бы не согрешить. Но и Бог без человечества не смог бы за нас пойти на смерть. Он не смог бы нас и судить. «И дал Ему власть производить и суд, потому что Он есть Сын Человеческий» (Ин. 5: 27). В чем смысл догмата об иконопочитании, если не в признании реальности и полной достоверности все того же факта Боговоплощения? Если Слово воплотилось, то Оно и изобразимо. Если Оно изобразимо - то богообщение становится возможным и через краски. И простые человеческие руки создают Образ Того, Кто единосущен нам по Своему человечеству. «Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего. Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод, и чтобы плод ваш пребывал, дабы, чего ни попросите от Отца во имя Мое, Он дал вам» (Ин. 15: 15-16). Католическая догматика, которую стали формулировать около 1000 лет назад, наоборот, всегда имела инструментальное значение и вводилась исходя из политических потребностей римской иерархии. Учение о Филиокве, независимо от изначальных причин появления самой этой вставки в Символ веры, было разработано Ансельмом Кентерберийским (XI-XII вв.) с очень четкой целью - для обвинения греков, не подчинившихся Риму, в ереси. Филиокве с этого времени стало символом духовного диктата папства. Никакого другого смысла у этого догмата не было. Когда-то, тысячу лет назад, всякий не признававший Филиокве, по римскому учению, не имел шанса на спасение. Сейчас подобный тезис лишь вызывает гуманистическую оторопь или вежливое молчание со стороны самих католиков. Сейчас, оказывается, этот вопрос не так уж и важен... |
| Люди и вещи, до которых роженица дотрагивалась (кроме младенца, который не обладал ритуальной нечистотой), в течение одного дня также считались нечистыми. Однако в отличие от менструаций, за которые не назначалось никаких жертвоприношений, роженица, по истечении указанного выше срока, должна была принести в жертву очищения агнца или двух голубей. Некоторая неясность того, за что именно приносится жертва, становилась и по сей день является предметом внимания уже самих иудеев. Среди прочих Талмудом предлагается и следующее объяснение: нужно думать, что жертва приносится в искупление за возможный обет, который во время схваток женщина скорее всего произнесла, а именно – обет никогда больше не зачинать ребенка, чтобы больше так не мучиться. Однако, продолжает Талмуд, когда женщина видит улыбающегося младенца, она больше не помнит ни своего обета, ни боли перенесенных страданий. За отречение от этого обета и приносится жертва в Храм. Так или иначе, иудаизм понимает процесс послеродового очищения как жертвоприношение за грех – «хатат», в противоположность жертвоприношению благодарения – «тода». В Новом Завете послеродовое очищение женщины отражено в отрывке, повествующем о принесении Богомладенца во Храм Пресвятой Богородицей : Евангелие от Луки, 2:21-24: «По прошествии восьми дней, когда надлежало обрезать [Младенца], дали Ему имя Иисус, нареченное Ангелом прежде зачатия Его во чреве. А когда исполнились дни очищения их по закону Моисееву, принесли Его в Иерусалим, чтобы представить пред Господа, как предписано в законе Господнем, чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложесна, был посвящен Господу, и чтобы принести в жертву, по реченному в законе Господнем, две горлицы или двух птенцов голубиных.» В практику христианских общин этот обычай, возможно, вошел наряду с многими другими традициями, перенятыми христианами у иудеев. Несмотря на то, что ни в писаниях Климента Александрийского, ни в Апостольских канонах, ни в творениях Дионисия Ареопагита нет указания на церемонию послеродового очищения, Ориген в восьмой проповеди на книгу Левита говорит, что обычай этот должен быть сохранен . Аналогичное мнение высказывают позднее бл. Августин и Феодор Кентерберийский , причем последний даже назначает епитимью в случае, если женщина нарушит период 40 дней очищения. |
| Неудивительно, что Искупление протестанты понимают чисто юридически: “Своею крестной смертью Он спасает всех, кто принимает ее как плату во искупление собственных грехов, за которые наказание — смерть” 19 . Истоки западного юридического сознания, как уже говорилось, коренятся в учении о первородном грехе Ансельма Кентерберийского (XI в.) и Иоанна Дунса Скотта (XIII в.), которые не замечали в нем экзистенциального повреждения природы человеческой. Под первородным грехом они понимали отъятие от совершенной природы человека некой сверхъестественной благодати, которая прежде обеспечивала гармоническое взаимодействие души и тела 20 . Очевидно, что именно отсюда начинается отрицание сущностного повреждения человеческой природы. Если первородный грех состоит не в поражении самой человеческой природы, а во внешней вине, то и освободиться от нее вполне возможно внешне магическим образом. Например, благодаря некоему судебному вердикту о том, что люди больше не виновны, поскольку за них уплачен выкуп. Юридическое сознание протестантизм целиком унаследовал от породившего его католичества. В противоположность этому, православная этика опирается на апостольское и святоотеческое преемство в жизни и в учении. Этика вытекает из основополагающего для христианства факта — Воскресения Христова. Но вытекает не непосредственно, а опосредованно через сотериологию (учение о спасении). Связующее звено между Благой Вестью и христианской жизнью Если спасение было необходимо людям, значит, их природа несет на себе неизгладимое искажение, которое препятствует человеку испытывать блаженство Богообщения. В чем суть спасения? Спасение состоит в том, что, не смотря на прирожденную склонность людей к греху и злу, Вторая Ипостась Святой Троицы — Сын Божий, вочеловечившись, вступает в общение с людьми, приносящее им недоступное ранее блаженство — Свою бесконечную любовь Он воплощает в голгофской жертве. “Свет пришел в мир” ( Ин.3:19 ), но грех и тьма остаются среди людей одновременно с благодатью Божией: “ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны” ( Ин.3:20-21 ). Так совершилось спасение, или нет? |
| Никаких таких несообразностей, конечно, не может быть при подчинении своего разума Церковному учению о вечном исхождении Св. Духа от одного только Отца, обоснованному на ясных словах Спасителя ( Ин.15:26 ). Тогда нет нужды насиловать понятный смысл приводимых филиоквистами ссылок для аргументации своего заблуждения. «Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить. Когда же приидет Он, Дух Истины, то наставит вас на всяку истину: ибо Он не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам. Он прославит Меня, потому что о т Моего возьмет и возвестит вам. Все, что имеет Отец – есть Мое; потому Я сказал, что от Моего возьмет и возвестит вам» ( Ин.16:12–15 ). Вот контекст речи, из которой насильственнно исторгнуты слова Спасителя с искажением ясного их смысла. Несомненно, здесь идет речь об учении Христа, которое, а не иное, Дух Св. будет возвещать Апостолам. Этимь Дух Св. прославит Христа, ибо утвердит Истину Христова Учения. Христос неоднократно говорил Иудеем и апостолам, что учение Его – не Его, но пославшого Его Отца ( Ин.7:16–17, 8,26; 12,49; 14:10 ); но теперь, отходя к Отцу, Он возвещает Своим друзьям, что учение Отца – учение Его, ибо Отец и Сын по Существу – Едино, следовательно, едина у Них Истина, Учение: «все, что имеет Отец есть Мое; потому Я сказал, что от Моего (учения) возьмет и возвестит вам» (16:15). 8 Учение о первородном грехе развито Анзельном Кентерберийским (1109г.) и позже Дунс Скотом ( 1308 г.); о сверхдолжных заслугах и сокровищнице добрых дел, об индульгенциях и чистилище в 13 и 14 вв.; все окончательно было формулировано на Тридентском Соборе. 10 В католических молитвенниках наряду с изображениями Спасителя и Богоматери помещается лик Паны, как Наместника Христа, и к нему обращаются с молитвою. 11 Защитники искажения воли Христовой ( Ин.6:53–6 Мф.26:26–27 ; Мк.14:22 , Лк.22:14 ), оправдываясь, говорят, что они не лишают мирян Крови Христовой, потому что где Тело, там и Кровь. Но почему же Христос настоятельно велел приобщаться не только одного Тела, но и Крови, и почему клирики приобщаются под обоими видами? |
| Но мы взираем в будущее с верой и надеждой на Возлюбившего ее Господа Иисуса. В своем историческом шествии Церковь всегда вдохновлялась пророческими словами ветхозаветного евангелиста — пророка Божия Исаии, обращенными к ней — Новому Израилю — и звучащими сегодня на удивление современно и ободряюще. Прислушаемся и мы к этим словам: «Ныне же так говорит Господь: Не бойся, ибо Я искупил тебя Будешь ли переходить через воды, Я с тобою, — через реки ли, они не потопят тебя; пойдешь ли через огонь, не обожжешься, и пламя не опалит тебя, ибо Я Господь, Бог твой, Спаситель твой. Ты дорог в очах Моих, многоценен, и Я возлюбил тебя. Не бойся, ибо Я с тобою!» (Ис. 43:1-5). Благодарю всех за внимание и приглашаю всех к обсуждению как тех вопросов, которые я сегодня уже успел затронуть, так и иных, волнующих вас и вашу паству. Да благословит Господь наши труды — во славу Его имени и на благо Его Церкви! 1 — Письма были направлены: Блаженнейшему Патриарху Антиохийскому Иоанну; Блаженнейшему Патриарху Иерусалимскому Феофилу; Святейшему Патриарху Грузинскому Илии; Святейшему Патриарху Сербскому Порфирию; Блаженнейшему Патриарху Румынскому Даниилу; Святейшему Патриарху Болгарскому Неофиту; Блаженнейшему Архиепископу Албанскому Анастасию; Блаженнейшему Митрополиту Польскому Савве; Блаженнейшему Митрополиту Чешских земель и Словакии Ростиславу; Блаженнейшему Митрополиту всей Америки и Канады Тихону; Блаженнейшему Митрополиту Охридскому и Македонскому Стефану; Папе Римскому Франциску; Патриарху Коптской Церкви Тавадросу II, Главе Англиканского сообщества Архиепископу Кентерберийскому Джастину Уэлби, генеральному секретарю Всемирного совета церквей доктору Джерри Пиллэю, генеральному секретарю Организации Объединенных Наций Антониу Гутерришу, генеральному секретарю ОБСЕ Хельге Марии Шмид, генеральному секретарю Совета Европы Марии Пейчинович-Бурич, верховному комиссару ООН по правам человека Фолькеру Тюрку, директору Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека Маттео Мекаччи. |
| Она является прямым осуществлением той задачи, которую владыка Антоний считал важнейшей для русского богословия – дать не пересекающуюся с западными интерпретациями трактовку основных христианских догматов. Развертывая начатую Хомяковым и Самариным критику западной традиции, владыка Антоний выступил с опровержением так называемой юридической теории искупления, впервые в чистом виде сформулированной Ансельмом Кентерберийским в трактате «Cur Deus homo?». Согласно ей казнь Спасителя на кресте представляла собой удовлетворение правде Божией, оскорбленной грехом ветхого Адама. Надо сказать, что эта теория до той поры никогда не была предметом полемики между православными и католиками или протестантами, имея своих приверженцев среди святых отцов как на Западе, так и на Востоке. Как бы то ни было, владыка Антоний рассуждает следующим образом. Юридическая теория исходит из того, что вина Адама переходит на всех его потомков: «Как от зараженного источника, проистекает испорченная вода... и т.д.» – с иронией цитирует учебники догматики вл. Антоний, однако это сравнение не годится: Одно дело источник и вода, а другое живые и нравственно ответственные люди. Мы не по своему желанию являемся внуками Адама, за что же будем нести вину его преслушания?.. неужели же осуждение всех из-за Адама постигло людей помимо вины каждого из них? Очевидно, это несправедливо. Сторонники юридической теории ссылаются, правда, здесь на апостола Павла, сказавшего про Адама: «как одним человеком грех вошел в мир, и грехом – смерть, так и смерть перешла во всех человеков, в нем же все согрешили» ( Рим. 5:12 ), однако на самом деле этот стих следует читать: как через одного человека грех вошел в мир, и грехом – смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что все согрешили. Следовательно, Адам не столько заразил нас своей греховностью, сколько просто был «первым по времени грешником». И если мы все так или иначе грешны, то не поскольку произошли от Адама, а постольку имеем волю во всем подобную Адамовой, «т.е. |
| Прежде чем подойти к осмыслению богословского наполнения термина «искупление», уместно понять его филологическое значение. Слово «искупление» имеет в качестве аналоговых лексем греческие слова «πολτρωσις» – освобождение за выкуп, выкуп, искупление, и «λτρωσις» – выкуп, искупление. Кроме того оно связано смыслом с греческим глаголом «λυτρω» – отпускать, освобождать за выкуп, выкупать. В таком смысловом наполнении слово «искуплены» использовано, скажем, в Послании апостола Петра: «не тленным серебром или золотом искуплены (λυτρθητε) вы от суетной жизни, преданной вам от отцов, но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца, предназначенного еще прежде создания мира, но явившегося в последние времена для вас» ( 1Пет.1:18–20 )». Опять же, русское слово «искупление» связано смысловым содержанием и с другими греческими лексемами, как то: «αγορζω» – обращаться на рынке, посещать рынок, покупать для себя, и «αγορ» – место собрания, рыночная площадь, рынок, базар. И этому тоже есть основания в Писании, например: “Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои? Ибо вы куплены (γορσθητε) дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии” ( 1Кор.6:19–20 ); “Вы куплены (γορσθητε) дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков” ( 1Кор.7:23 ); (Гимн в Небе Агнцу “Ты был заклан, и Кровию Своею искупил (γρασας) нас Богу” ( Откр.5:9 )». Несмотря на то, что «искупление», как термин православно-богословского зыка, подразумевает возвышенное, а не приземлённое, грубо-буквальное, торгово-юридическое толкование, в истории христианства встречается немало примеров такой неприемлемой интерпретации данного термина. Положим, Ориген утверждал, что Сын Божий, участвуя в Домостроительстве Спасения, принес выкуп диаволу, ибо именно у него грешники были в плену. Такая точка зрения была отвергнута Церковью в лице её учителей. Средневековые римо-католические богословы, с подсказки Ансельма Кентерберийского, развили учение, сообразно которому, Искупитель, отстрадав и умерев на Кресте, принеся Себя в Жертву бесконечной цены, уплатил надлежащую плату Богу Отцу (согласно иному объяснению, утишил гнев Бога Отца, оскорбленного грехами людей, удовлетворил требованиям Божественной Правды). Как следует с очевидностью, и в первом, и во втором вариантах интерпретации Искупления основное внимание фокусируется на Божественной справедливости. Но если в первом случае констатируется, что люди выкупаются у диавола, то во втором крайне грубо подчеркивается заместительный характер Крестной Жертвы: Невиновный Христос, страдая и умирая за виновных (то есть за грешников), как бы обнуляет ту меру их нравственной ответственности за грехи, которую переносит с них на Себя. Насколько это справедливо, чтобы Бог платил выкуп диаволу или же чтобы Безгрешный претерпел, по принципу перезачета, страдания и смерть вместо грешных – другой вопрос. |
|
|
