| Старцы. Анжерский гобелен, XIV век Четыре животных И посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему. И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет (Откр 4:6–8). Эти четыре животных общепринято понимаются как высшие ангельские чины. При этом в их описании сочетаются черты херувимов из книги пророка Иезекииля (главы 1 и 10) и серафимов из книги пророка Исайи (глава 6). От херувимов у них четыре лика и множество глаз, от серафимов — шесть крыльев, а также то, что они возглашают Богу «свят, свят, свят». Символика числа «четыре» (четыре стороны света) в сочетании с ликами, представляющими четыре разных живых существа, может указывать на полноту тварного мира, объединяющегося в поклонении своему Творцу. Вульгата. Швейцарская национальная библиотека. Примерно 820 год Книга, запечатанная семью печатями И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями (Откр 5:1) Этот образ является одним из самых известных. Выражение «тайна за семью печатями» прочно вошло в обиходный язык, и его знают даже те, кто никогда не читал Откровение Иоанна Богослова. Агнец-Христос, будучи единственным во всем мире, кто достоин и способен сделать это, берет книгу из руки Сидящего на престоле, то есть Бога Отца, и снимает с нее печати. Принятием книги Агнец вызывает ликование во всей Вселенной. В ходе почти двухтысячелетней истории толкования Апокалипсиса были предложены различные интерпретации этого образа. Основными могут считаться два: книга понимается либо как образ Божественного замысла о мире, либо как Священное Писание. Оба толкования восходят к древней церковной традиции. Агнец, открывающий книгу с семью печатями. Миниатюра из Апокалипсиса. XIII в. (Bodl. Douce. 180. Fol. 21) |
| Тайнозритель слышит о льве, но видит «агнца, как бы закланного». Г. Кэрд, Р. Бокхэм, Г. Осборн и другие исследователи обращают внимание на ярчайшую трансформацию образов – воинственный лев оказывается кротким агнцем 248 . Тем самым приведенные ветхозаветные мессианские пророчества получают принципиально новое толкование: Иисус Христос действительно есть победитель зла, но Он достигает этой победы именно через Свою жертвенную смерть 249 . На жертву указывает слово σφαγμνον (закланный), употреблявшееся в описаниях жертвенного культа. Возможно, оно взято из Ис 53: 7 (LXX): «Как овца, веден он был на заклание (греч. σφαγ), и как агнец пред стригущим его безгласен, так и он не отверзал уст своих». Это известнейшее мессианское место Исаии, по всей видимости, явилось одним из источников именования Христа Агнцем. Но в первую очередь это именование является указанием на пасхального агнца – это один из элементов образности нового Исхода, широко используемой по всему Откровению Иоанна Богослова (ср. Откр 1: 5 с 5: 9–10) 250 . Именование Христа Агнцем сближает Апокалипсис с традицией Евангелия от Иоанна, согласно которому жертва Христова была прообразована ветхозаветным пасхальным агнцем ( Ин 19: 33, 36 ) 251 . Агнец имеет «семь рогов и семь очей, которые суть семь духов Божиих, посланных во всю землю». Семь рогов символизируют полноту власти и силы ( Числ 23: 22 ; Втор 33: 17 ), а также царственности ( Дан 7: 7; 8: 3 ). Образ семи очей Божиих присутствует у пророка Захарии ( Зах 4: 6–10 ), он символизирует не только всеведение, но и вездеприсутствие Божие, Его власть действовать повсюду. Когда Агнец подходит к престолу и берет книгу из десницы Сидящего, четыре животных и 24 старца падают пред ним в поклонении. Затем Агнцу воссылаются три гимна. В целом можно отметить, что «величественный покой» видения Откр 4 контрастирует с диалогическим построением Откр 5 252 . 24 старца и четыре животных поют Агнцу «новую песнь»: «Достоин Ты 253 взять книгу и снять с нее печати, ибо Ты был заклан и кровию Своею искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа, и племени и соделал нас царями и священниками Богу нашему, и мы будем царствовать 254 на земле» ( Откр 5: 9–10 ). |
| Христос как овца, веден был Он на заклание (Ис. 53:7); его образ — Исаак, ведомый на жертву. Пред лицом смерти Исаак не выступает из послушания родителю; и в этом он был образом Христа, который смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной (Флп. 2:8). В одно и то же время Исаак был и отроком, и жертвенным животным; равным образом и Христос — Сын Божий и Агнец, вземлющий грех мира. Исаака не пощадил отец, но и Бог не пощадил Христа: Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас (Рим. 8:32). Чрез три дня после жертвы, мать увидела Исаака живым; чрез три дня и Церковь видит Спасителя нетленным. Но это мы говорим к слову. Между тем Авраам достиг места священнодействия, и в его душе была в полном ходу борьба, в которою вступили природа и воля, и в которой увенчивалось решение, принятое вопреки природе, и преданность Богу торжествовала над любовью к сыну. Пришел отец с сыном, один священник с одним жертвенным животным. А между тем все оказалось на лицо: и сын с отцом, и совершитель для приношения, и жертва для священнодействия. 5. Удивляюсь я и разуму юноши, как почтительно обращается он к отцу и говорит: отец мой, вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения (Быт. 22:7)? Он не смеется над забывчивостью отца, — ведь он видел хананеев, сделавшихся рабами из–за насмешки Хама, — но спрашивает: где? под видом вопроса напоминая забытое. Отец мой , говорит он, вот огонь и дрова, где же агнец? Какими словами можно изобразить величие духа этого мужа? Слова отрока не повергли его в слезы, он не разразился плачем по поводу юности его возраста, не подозревающий предстоящего ему заклания, но остался совершенно твердым и непоколебимым, подавляя в себе отеческие чувства. Итак, с твердостью отвечает ему: Бог усмотрит Себе агнца (ст. 8). Он не открывает юноше воли Божией о нем, чтобы по своей юности он не расплакался о самом себе и чрез то жертва не осквернилась бы слезами. Как, братие, я расскажу вам без слез то, что затем последовало? Рассказывая об этом событии, я чувствую себя так, как будто нахожусь на месте отца. |
| Это объяснение Иоанна Златоуста принято всеми богословами. Правда, есть некоторые, и особенно среди богословов новейшего времени, полагающие, что сам Креститель Христов недоумевал о личности Господа Иисуса. Такое мнение разделяю и я и хочу объяснить вам, что если принять это мнение, оно нисколько не уничижает великого Иоанна Предтечу, но еще больше возвеличивает его. Св. Предтеча во время крещения Господа Иисуса слышал глас Бога Отца, с небес принесшийся: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный, о Немже благоволих! Его послушайте» , он видал Духа Святого, в телесном виде, как голубя, спускавшегося над главой Господа Иисуса Христа. Это было явление Святой Троицы: Бог Отец свидетельствовал о Сыне Своем Единородном, Крестившемся во Иордане, Дух Святой сошел на Него. Это Богоявление, эти слова Бога Отца: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный» , разумеется, потрясли до глубины души Иоанна, и мыслил он: О Господи, Господи! Кого крещу?! Я крещу Сына Твоего!.. И на другой день после Крещения, когда увидел Иоанн Иисуса, идущего к Иордану, он сказал: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грехи мира; Сей есть, о Котором я сказал: «За мною идет Муж, Который стал впереди меня, потому что Он был прежде меня» (Ин. 1, 29–30). Подумайте, как мог Иоанн Предтеча, который говорил, что не знал Иисуса, и только Дух Святой возвестил ему о Нем, как могло быть, чтобы он, слышавший также Божьи глаголы, теперь сказал такие глубоко изумительные слова: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира»? Неужели мог знать Предтеча, что Господь Иисус Христос, Которого явил он миру этими словами, возьмет на Себя грехи всего мира и вознесет их на крест Голгофский? Конечно, нет. Откуда же, откуда знал Он, что это Агнец Божий, Вземляй на Себя грехи всего мира? Как мог он сказать такие удивительные слова: «Сей есть, о Котором я сказал: «За мной идет Муж, Который стал впереди меня, потому что Он был прежде меня»? Подумайте, какие это глубочайшие, изумительные слова: «Который был прежде меня». Мы же знаем, что Господь родился позже Предтечи Своего, а Предтеча сказал, что Он был прежде его. |
| Этот текст, однако, приобрел такое звучание в результате чистого недоразумения. В греческом тексте в словосочетании «не о всем мире» отсутствует слово «всем», появившееся только в русском переводе; таким образом, Иисус говорит о том, что Он молит не о мире, а о людях. Дело в том, что в текстах Нового Завета слово «космос» («мир»), обозначающее, если переводить его с греческого буквально, такие понятия, как «красота» или «порядок» (именно такое значение имеет и латинское слово mundus), приобретает не совсем обычное для него значение. Здесь это не Вселенная, не тот мир вокруг нас, что сотворен Богом, прекрасен и полон Его присутствия, но общество, какая-то человеческая структура, которая возникла благодаря тому, что люди начали объединяться друг с другом вне Бога и вопреки тому, чего ждет от них Бог. «Мир (il mondo) как враг добра, — пишет в своих «Мыслях» фантастически наблюдательный и беспредельно начитанный Джакомо Леопарди, — это понятие получило всеобщую известность благодаря Евангелию и современным писателям, в том числе и светским, тогда как древним оно было совершенно незнакомо». «Мир» для Нового Завета — это действительно nemico del bene, или «враг добра», как говорит Леопарди. Это то общество, что «лежит во зле» (1 Ин. 5:19), и «ненавидит» учеников Иисуса (Ин. 15:18), именно поэтому Иоанн Богослов пишет своим ученикам: «Не любите мира, ни того, что в мире» (1 Ин. 2:15). Однако и мир (не каждый в отдельности взятый человек, но человечество в целом) может стать другим, потому дней после Пасхи, и это не случайно. Христос действительно находится среди нас, но очень часто мы Его не замечаем. И сегодня (как и тогда!) Мессия зачастую остается неузнанным. «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира», — говорит, указывая на Иисуса, Иоанн Креститель; и в этих словах угадывается текст пророка Исайи: «Как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущими его безгласен, так Он не отверзал уст Своих» (Ис. 53:7). Агнец из пророчества Исайи — образ кротости и смирения. |
| Поэтому и Слова Христа: Сия есть Кровь Моя не образны. В обоих случаях говорится о Крови Завета. Там была кровь тельцов. Здесь же Кровь Христова. Послушаем, что говорит об этом Апостол Павел: Ибо если кровь козлов и тельцов и пепел телицы, через окропление, освящает оскверненных, дабы чисто было тело, то кольми паче Кровь Христа ( Евр. 9, 13–14 ); ОТВЕЧАЮ, В-ЧЕТВЕРТЫХ: Знаменательная, или образная речь в Писании значительно отличается от речи свойственной и истинной. Ибо в знаменательных и образных высказываниях соотносятся разные явления. Например: Христос и агнец, семя и Слово Божие, Христос и камень. Поэтому в таких высказываниях одни явления не могут раскрыть истину о других. Например, когда говорю: Христос есть Агнец, Христос есть Камень, Семя есть Слово Божие, понимаю, что естество Христа отличается от естества агнца и камня. И потому такие высказывания, как Камень был Христос, не могут быть отнесены к свойственным и истинным, а только к образным и знаменательным. Иное же должно сказать о Словах Христа: Сие есть Тело Мое. Сия есть Кровь Моя. Здесь говорится не о разных явлениях, как в высказываниях, приведенных выше, а об одном и том же существе, когда Христос, держа в своих Пречистых хлеб, говорит, что это Тело Его, и того же существа, как Он говорит, и Кровь Его. Обличение противников могло бы иметь какую-то силу, если бы Христос сказал: «Сей хлеб есть Тело Мое» или «Сие вино есть Кровь Моя», тогда бы одни явления использовались для того, чтобы сказать о других, то есть хлеб о Теле и вино о Крови. Но поскольку после происшедшего тогда пресуществления уже не стало существа хлеба и вина, а остались только виды хлеба и вина, то речь идет не о разных явлениях. Поэтому Евхаристические Слова являются не образными и знаменательными, а свойственными и истинными. Ради полноты понимания приведу здесь логическое правило. Разные явления не могут выразить истину друг о друге. Например, нельзя сказать истинно: «хороший воин есть лев», «святой муж есть орел», и прочее, так как здесь речь идет о разных явлениях. |
| Иисус Христос, как видно из Евангелия, соблюдал иудейский обычай благодарения Бога при преломлении хлеба. На правах главы семьи Христос-Учитель, «взяв пять хлебов и две рыбы, воззрел на небо, благословил и, преломив, дал хлебы ученикам, а ученики народу» ( Мф.14:19 ); «и, взяв семь хлебов и рыбы, воздал благодарение, преломил и дал ученикам Своим, а ученики народу» ( Мф.15:36 ); в Эммаусе на правах гостя, «взяв хлеб, благословил, преломил и подал им» ( Лк.24:30 ). Так поступали и апостолы: «взяв хлеб, он (апостол Павел) возблагодарил Бога перед всеми и, разломив, начал есть» ( Деян.27:35 ). Вне сомнения, что и на последней вечере Христа с апостолами, которая справлялась как пасхальная, Христос совершал подобного рода благодарения как над хлебом, так и над вином. Сопоставляя данные синоптиков о ходе Тайной вечери в связи с пасхальным ритуалом, как он изложен в Талмуде, можно полагать, что, когда ученики выпили положенные в начале пасхального стола чаши ( Лк.22:17 ) и ели пасхальные блюда, «и когда они ели» ( Мф.26:26 ; Мк.14:22 ), Иисус Христос взял лежавший на столе во образ пасхального агнца кусок хлеба и, благословив его, разломил его на куски и, вкусив Сам, как требовал обычай пасхальной трапезы, преподал его им, сказав: «Сие есть тело Мое, которое за вас предается» ( Лк.22:19 ). Хлеб, до этого момента напоминавший апостолам пасхального агнца, преподан был им как Тело Того, о Ком еще древле пророк Исайя сказал: «…Как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен» ( Ис.53:7 ), – и Кого видя, Предтеча сказал будущим апостолам: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» ( Ин.1:29 ). Апостолы, вкусив хлеба, причастились Божественного Тела. После этого Христос взял чашу «благодарения», «также и чашу после вечери» ( Лк.22:20 ) и, возблагодарив Бога и испив от нее 17 , преподал ее апостолам как Свою Кровь, проливаемую за них. Во всем происшедшем для апостолов было важно то, что им было преподано Тело и Кровь Спасителя и что эта непостижимая для человеческого ума тайна была совершена Христом в связи с благодарениями Богу Отцу. |
| (Иоан. 1:35-51). После искушения дьяволом Господь Иисус Христос вновь направился на Иордан к Иоанну. Между тем, накануне Его возвращения, Иоанн дал новое торжественное свидетельство о Нем перед фарисеями, но уже не как о грядущем только, а как о пришедшем Мессии. Об этом рассказывает лишь один Евангелист — Иоанн. Иудеи прислали из Иерусалима к Иоанну священников и левитов спросить, кто он, уж не Христос ли? Ибо по их представлениям, крестить мог только Мессия-Христос. «Он [Иоанн] объявил и не отрекся, и объявил, что я не Христос» (Иоан. 1:20). На вопрос, кто же он тогда, не пророк ли, он сам называет себя «Гласом вопиющего в пустыне» (Иоан. 1:23) и подчеркивает, что крещение его водой, как и все его служение только подготовительное, и чтобы отстранить от себя все вопросы, в заключение своего ответа торжественно объявляет: «Среди вас стоит Некто, Которого вы не знаете. Он-то идущий за мною, но Который стал впереди меня» (Иоан. 1:26-27), Он выступает на служение Свое после меня, но имеет вечное бытие и Божественное достоинство, а я недостоин даже «Развязать ремень обуви Его» (Иоан. 1:27). Это свидетельство было дано в Вифаваре — там, где к Иоанну массами стекался народ. «На другой день,» то есть уже в другой раз, после сорокадневного поста и искушения дьяволом, Иисус вновь приходит на Иордан к Иоанну, и тот, увидев Его, говорит всем: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Иоан. 1:29); и удостоверяя, что это и есть Крестящий Духом Святым Сын Божий, так как: «Я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем» (Иоан. 1:32). На другой день, уже после личного свидетельства о пришедшем Мессии, Сыне Божьем, взявшем на Себя грехи мира, Иоанн вновь стоял на берегу Иордана с двумя своими учениками, когда Иисус опять проходил вдоль берега. Увидев Господа, Иоанн снова повторяет о Нем те же слова: «Вот Агнец Божий.»Называя Христа Агнцем, Иоанн относит к Нему замечательное пророчество Исайи, где Мессия представлен в виде овцы, ведомой на заклание, агнца, безгласного перед стригущим его (Исайи 53:7). Следовательно, основная мысль этого свидетельства Иоанна в том, что Христос есть жертва, приносимая Богом за грехи людей. Но в словах Иоанна о Иисусе «Который берет на Себя грехи мира» (Иоан. 1:29), эта великая живая Жертва представляется и Первосвященником, Который Сам Себя священнодействует: берет на Себя грехи мира и Сам приносит Себя в жертву за мир. |
| Итак, Иоанн Богослов видит Христа, восседающего во славе Бога Отца, и видит на Нем победные знаки страстей (страданий): след заклания и следы пролитой за нас крови. Христос имеет «семь рогов и семь очей, которые суть семь духов Божиих, посланных во всю землю» ( Откр. 5:6 ). Рога – власть, сила, а глаза – совершеннейшая премудрость, то есть Господь обладает полнотой сил и знаний. Семь духов, посланных на землю, – это семь даров Святого Духа, как об этом и было сказано в Книге пророка Захарии: «Те семь, – это очи Господа, которые объемлют взором всю землю?» ( Зах. 4:10 ). Христос знает все Духом Своим, исходящим от Отца и в Нем почивающим. Почему о семи духах сказано «посланных во всю землю» ( Откр. 5:6 )? Потому что после распятия и Воскресения Христа Дух Святой сошел на людей. И если бы Христос не был распят, если бы Агнец не был заклан за нас, то мы остались бы в грехах наших. Как сказал святой IV века Викторин Петавский: «Мессия, Лев побеждающий, вольно стал Агнцем страдающим». Христос идет на страдания, как лев, чтобы сразиться с диаволом и страдает, чтобы внедриться в глубины смерти и искупить нас от грехов наших кровью Своею. Выражение «как бы закланный» показывает, что Он умер и воскрес. Христос воскресает с прободенными ребрами 49 и ранами от гвоздей, но Он живой, поэтому и говорится «как бы». Раны и тело Его – реальны, а Он жив. Это удивительный парадокс. И апостол Фома не поверил, что Он жив, до тех пор, пока пальцы свои не вложил в раны Христа. «Как бы закланный», потому что смерть Христа реальна, но Он уже не подвластен ей. О принесении в жертву непорочного Агнца было предсказано ветхозаветными пророками: «Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих» ( Ис. 53, 7 ). Образ Агнца Божиего восходит еще к пророку Исаии, однако этот образ появляется в Писании и раньше: во время еврейской Пасхи народ Божий спасся кровью ягненка, которой были помазаны косяки. Поэтому и в христианских храмах и домах стоит крест, являющийся символом победы Христа над смертью . |
| Как пострадал? Неповинно и терпеливо. Неповинно, ибо не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его (1 Петр. 2:22), но наоборот, Он сокровище и образ всех добродетелей. Терпеливо, ибо как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих (Ис. 53:7). Где и когда пострадал? В столичном граде иудейском Иерусалиме, куда на праздник Пасхи собралось со всех стран бесчисленное множество народа. Итак, при собрании и взорах такого количества народа пострадал, как один из преступников, Искупитель наш, христианин! Посреди двух разбойников, пред взорами Ангелов и людей повешен был на древе, как злодей, един Праведный и Святой! И так сделался за нас клятвою един Благословенный во веки (Гал. З:13)!.. Болезнь и страдание непорочного Его сердца умножает и то, что Он Своими людьми признан хуже злодея и убийцы, что испрошен на свободу убийца, а Он на смерть испрошен у Пилата, как обличает их святой апостол Петр: Отреклись от Него перед лицом Пилата, когда он полагал освободить Его. Но вы от Святого и Праведного отреклись, и просили даровать вам человека убийцу, а Начальника жизни убили (Деян. 3:13-15). За кого пострадал? За тебя и меня, непотребного, окаянного, беззаконного, нечестивого, проклятого раба Своего, или, точнее, врага Своего, един Царь царствующих и Господь господствующих! Я и ты – причина ужасного Его страдания были. Мои и твои грехи и скверны очищал на крестном алтаре Непорочный Агнец, Сын Божий. Мы виноваты, но Сын Божий казнь терпел. Мы закон Божий нарушили, но Христос Безгрешный к злодеям причтен (Мк. 15:28). Мы должны Богу десять тысяч талантов, но Христос, Который ничего не должен был, наш долг за нас Кровью Своей заплатил, как говорит: чего Я не отнимал, то должен был отдать (Пс. 68:5). 2) Страдание и смерть Христову понимать должно по Плоти, от Девы ради нас принятой. Ибо Божество Бесстрастно и Бессмертно, и потому страдать и умереть не может. Приписывается же страдание и смерть Сыну Божиему воплотившемуся потому, что Он Своей Плотью, от Святой Девы принятой, пострадал и умер. Ибо во Христе веруем и исповедуем едино Лицо, но два естества, Божество и человечество, в одном Лице неслитно соединившиеся, и потому Христос – совершенный Бог и совершенный Человек. Но ради единства Лица, един Христос. Итак, когда говорим: Христос пострадал, то разумеем, что не простой человек, но Богочеловек пострадал, хотя, как выше сказано, страдание это разумеется не по Божеству, а по человечеству. |
|
|
