| Динамичность личности есть ее свойство, которое зиждется на ее же Богообразности, личность есть по сути то, что должно постоянно расти и все более и более расширяться. Обеспечивая удовлетворение своих «первичных позывов», человеческая личность уходит от своего главного божественного предназначения. По словам протоиерея Вадима Леонова , «…насколько личность обусловлена природными потребностями, настолько она деградирована. И наоборот, развитие личности проявляется во все большем овладении своими природными свойствами и управлении ими» . Протоиерей Георгий Флоровский замечает, что «…самоотречение расширяет нашу личность. Личность проходит становление в созидающем и героическом подвиге аскезы» . Выбор в пользу добродетели перестал быть актом «естественной» воли человека. Сам этот выбор предполагает духовное напряжение Выбор в пользу добродетели перестал быть актом «естественной» воли человека. Сам этот выбор предполагает духовное напряжение. Человеку нужно постоянно преодолевать то состояние, о котором писал апостол Павел: «Желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которое не хочу, делаю» (Рим. 7: 18–19). Цель этой личностной положительной динамики заключается в преобразовании нашего бытия, его образа и окружающего мира. Все люди призваны стать причастниками Божеского естества (2 Пет. 1: 4). Сам Господь призывает нас быть подражателями Его святости и совершенства: «Будьте святы, потому что Я свят» (1 Пет. 1: 16), «будьте совершенны как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5: 45). Рейтинг: 9.4 Голосов: 183 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 скрыть способы оплаты Смотри также Комментарии и.Александр 1 ноября 2023, 08:06 А где собственно разговор о свободе? Определение, указание ошибок современной либертарианской концепции? Вот проблема схоластики - привычка к многим цитатам, но не формулировкам. Например - Рим 6:20-22: " Ибо, когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности. Какой же плод вы имели тогда? Такие дела, каких ныне сами стыдитесь, потому что конец их - смерть. Но ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец - жизнь вечная. " То есть просто свободы не бывает. Либо свобода от Бога. В рабстве греху. Либо от греха. Для рабства Богу. И вот это развить. |
| Другие люди возвращались к жизни после остановки сердца и временного прекращения сердечной и дыхательной деятельности. Это означает, что и прекращение сердечной и дыхательной деятельности не является окончательным и необратимым разлучением души и тела. Что же можно утверждать по поводу разлучения души и тела в случаях искусственного поддержания дыхания и сердечной деятельности? Вопрос пока остается без ответа. Восприятие и оценка человека как образа Божия Любой вид донорства органа или ткани тела является своеобразным актом самопожертвования. Несмотря на это, необоснованно уподоблять этот акт жертве Христовой. Христос принес в жертву Свои Тело и Кровь во имя того, чтобы люди получили не временную, но вечную жизнь, обретение которой может сопровождаться и принесением в жертву временной жизни. Временная жизнь не должна отделяться от вечной жизни и становиться независимой. Однако чрезмерная привязанность к временной жизни притупляет стремление к жизни вечной. «Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее» 16 . «Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную» 17 . Иными словами, тот, кто любит жизнь свою, теряет ее. Тот же, кто способен отречься от своей жизни в этом мире, сохраняет жизнь вечную. Этот вступающий в конфликт с обыденной человеческой логикой евангельский путь, по которому первым прошел Христос, несомненно, лежит в другой плоскости по отношению к трансплантационной логике. Несмотря на все вышесказанное, милосердие и мужество, необходимое для добровольного донорства органов, не теряют своего значения. Нельзя не обращать внимания и на необходимость пастырской поддержки людей, испытывающих серьезные проблемы со здоровьем. Выдвигаемые некоторыми людьми опасения относительно разрушения посмертной целостности тел доноров органов носят явно схоластический характер. Человек не отождествляется ни со своим телом, ни со своей душой, ни просто с их смесью или с их сложением. |
| Духа, понимаемого в смысле происхождения, могут быть сделаны из факта ниспослания Св. Духа от Отца Христом, – за или против filioque это можно истолковать? Схоластические призраки мнимого догмата заслонили в глазах богословов всю великую силу события, которому равно по силе лишь Рождество Христово. 5. Дары Пятидесятницы А). Сошествие Св. Духа. Сошествие Св. Духа дало «ученикам и апостолам», а через них и всей Церкви ведение Богочеловечества. Содержание апостольской проповеди относится ко Христу распятому ( Деян. 2, 33 ). Вся Книга Деяний есть торжественный и победный гимн о Воскресении 334 и проникнута торжествующей радостью о Снятом Духе (почему, естественно, она читается в Церкви в светлые дни Пятидесятницы). Новое чувство Церкви, как жизни во Христе Духом Святым, единства в любви церковной, родилось в мире кафолическое чувство церковного единства, во исполнение таинственной заповеди Христовой: «заповедь новую даю вам: да любите друг друга». И мы сразу же имеем перед собой факт этой новой жизни в соборности тела церковною, которая рождается одновременно с апостольской проповедью, как первый и основной дар Духа Св. органическое, онтологическое многоединство. Крестившиеся под влиянием первой проповеди Петра (до 3000) «постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах» ( Деян. 2, 42 ), и «все верующие были вместе и имели все общее» (2, 44) (до общения в имуществе включительно). «У множества верующих было одно сердце и одна душа, и никто из своего имения не называл своим, но было все общее... и великая благодать была на всех их. Не было между ними никого нуждающегося» (4, 32 –34). (Поэтому-то попытка утаить часть денег от проданного имущества Анании и Сапфиры рассматривается Петром как мысль «солгать Духу Св.», Деян. 5, 3–9 .) Эта кафоличность, соответствующая и заповеди Христовой: «шедше научите вся языки», свидетельствуется и символическим чудом (как бы его ни уразумевать в его совершении) проповеди, понятной на всех языках, в противоположность вавилонскому смешению языков как разрушению кафоличности: «и исполнились все Духа Св. |
| е. со Христом) умерли, то с Ним и оживем. Если терпим, то с Ним царствовать будем; если отречемся, и Он отречется от нас» и проч. Т. е. после трудов, скорбей и даже гонений, претерпенных на поприще пастырства, предстоит пастырям и слава о Христе Иисусе. Этим и должны они себя воодушевлять. Сия воспоминай, засвидетельствуя пред Господем, не словопретися, ни на куюже потребу (русск. – что нимало не служит к пользе), а на разорение слышащих ( 2Тим. 2:14, 15 ) и проч. Страсть к вероучительным прениям всякого рода сильно развита была как между язычниками, так и евреями в ту пору брожения новых религиозных идей и усиленных нападков на только что созидающуюся церковь Христову. Вопреки этой бесплодной и для самой веры не безопасной страсти, св. Павел заповедует учить пасомых наипаче всего простой и бесхитростной вере во Христа, и вместо словопрений показывать в себе живой пример осуществления евангельских правил в жизни. «Старайся, – говорит св. Павел Тимофею, – представить себя Богу достойным делателем, неукоризненным, верно преподающим слово истины». Скверных же тщегласий отметайся… ( 2Тим. 2:16 ). Но неужели и самому Тимофею, издетства знавшему священные Писания ( 2Тим. 3:15 ), нельзя было входить ни в какие сношения с лжеучителями? Если вообще пасомым не безопасно состязаться с хитрыми лжеучителями, то на пастыре, наоборот, не лежит ли даже прямой обязанности бороться с ними словами обличения или убеждения? В ответ на сие должно заметить, что Апостол не вообще и запрещает Тимофею всякие словесные сношения с лжеучителями, ибо во многих случаях это было бы трусливым малодушием со стороны предстоятеля церкви. Известно, что Апостол напротив требует от него, чтобы он был силен и наставлять в здравом учении, и противящихся обличать. Ибо есть много и непокорных, пустословов и обманщиков, особенно из обрезанных, каковым должно заграждать уста» ( Тит. 1:9, 10 ). Ясно, что Апостол воспрещает пастырю церкви особого рода словопрения о вере схоластического свойства и из побуждений самолюбия, когда думают победить противника одними лишь ловкими речами и хотят заставить его замолчать при публике искусными приемами красноречия, чтобы приобресть себе похвалу и удивление, противника же унизить. |
| «Ересь перипатетических измышлений» в первой половине XV века обличал Лоренцо Валла в труде «Перекапывание [пересмотр] всей диалектики вместе с основаниями всеобщей философии». Он писал: «Современные перипатетики… как мне кажется, представителю ни одной из школ не предоставят свободу расходиться во мнении с Аристотелем… Другие латинские авторы не считают остальных философов мудрецами, признавая одного философа мудрецом, и даже наиболее мудрым. Разве не так, если они его одного хотят знать?» Этим словам близко только что процитированное высказывание Максима Грека во втором «Слове на латинов». Эразм Роттердамский пишет о схоластиках уже в жанре сатиры в «Похвальном слове Глупости» (издано в 1511 году в Париже). Целая глава (LIII) посвящена «докторам» и «новейшим нашим богословам». Иронизирующая по поводу их мудрости и всезнания Глупость говорит о «множестве направлений, существующих среди схоластиков, так что легче выбраться из лабиринта, чем из сетей реалистов, номиналистов, фомистов, альбертистов, оккамистов, скотистов и прочих (я называю здесь не все их секты, но лишь самые главные) . Никто не убедит меня, будто Павел, превосходивший ученостью остальных апостолов, позволил бы себе столько раз осуждать состязания, прекословия, родословия и прочие, как он выражается, словопрения, будь он посвящен во все ухищрения диалектики…». Этот фрагмент Эразма вдохновлен теми же словами апостола Павла, что и толкования Максима Грека на стихи из апостола Павла в первом и третьем из процитированных фрагментов Максима Грека. Эразм осуждает «состязания», «словопрения» схоластиков — и Максим пишет о «внешнем, то есть мирском стязании», суетном «состязании» латинских сынов (обратим внимание на сходство терминологии в русском переводе Эразма). Эразм говорит про «ухищрения диалектики», а Максим Грек — про «диалектические подстрекательства и софизмы». «Состязания» и «словопрения», которые Эразм осуждает, он увидел в неоднократных предостережениях апостола Павла, обращенных к адресатам, не внимать всякого рода призывам, «прекословиям», исходящим от различных прельстителей, стремящихся отторгнуть своих слушателей от истины. Это те же слова, которыми Максим Грек начинал свое толкование: «Смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас ложною фи- лософиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христе» (Кол. 2:8); в этом же послании: «…чтобы кто-нибудь не прельстил вас вкрадчивыми словами» (2, 4); «…никто да не осуждает вас за пищу, или питие, или за какой-нибудь праздник…» (2, 16); в послании к эфесянам: «…дабы мы не были младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству чело- веков, по хитрому искусству обольщения» (Эф. 4, 14) и ряд стихов из других посланий. |
| Если душа не была духовно готова уйти из этого мира, тогда возникает проблема, и тут очень помогают наши молитвы Если же она не была духовно готова уйти из этого мира, тогда возникает проблема, и тут очень помогают наши молитвы в течение 40 дней, помогают святые ангелы, наш Ангел Хранитель, Пресвятая Богородица и все святые. Поэтому каждый вечер на вечерней молитве мы просим, чтобы наша душа не встретилась с темными и страшными духами, а также просим нашего Ангела Хранителя, чтобы он предстоял рядом с нами в момент нашего исхода, чтобы он помог нам пройти мытарства, не претерпев никакого вреда. – Из того, что вы сказали, можно предположить, что когда умирают святые, то бесы даже не появляются в их поле. – Это так. Но не потому, что они были безгрешны, а потому, что покаялись. Покаяние освободило их от суда. Поэтому и Господь наш Иисус Христос говорит: «Ибо идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего» (Ин. 14: 30). То есть он и ко Христу подходил, видно, не зная, что это Христос, и ничего в Нем не нашел. Еще очень хорошо об этом говорил апостол Иуда, брат Господний, он рассуждал о Страшном суде, об архангеле Михаиле и бесах, о Моисее. – Люди часто говорят о некоем «среднем» состоянии души. Что под этим подразумевается? – Фёдор, я думаю, что у нас, православных, нет такого термина. Святые отцы его не используют. Это схоластический термин Запада. Мы же знаем, что, когда человек умирает, он находится в некоем месте, вне тварного мира, и там ожидает воскресения мертвых. Это промежуток между смертью и Страшным судом, воскресением мертвых, и, конечно же, вне времени. То есть души не ждут, когда же будет Суд: завтра или послезавтра; они перманентно пребывают в настоящем времени. Поэтому у них и отсутствует тревога о времени. Это ожидание, о котором говорится в Апокалипсисе, когда души ожидают правосудия Божия и Воскресения тел, чтобы, соединившись с телами, они могли вкусить радость пребывания в Царствии Божием – те, кто сможет, конечно же. – У них есть предчувствие, что их ждет? |
| Если же монахи ради спасения живших в миру братьев о Христе и выходили за монастырскую ограду, то не для того, чтобы изменить внешний строй жизни – мирской и церковной, а, чтобы открыть каждой душе, ищущей спасения, путь ко Христу; при этом некоторые из иноков брали на себя подвиг юродства во Христе, памятуя слова апостола Павла: Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных. Но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых; и немощное мира избрал Бог , чтобы посрамить сильное, и незнатное мира и уничиженное, и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее, – для того, чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом ( 1Кор. 1:26–29 ). Попрощавшись с братией и со своим другом, преподобный Симеон отправился в Иерусалим поклониться Гробу Господню, а оттуда направил свои стопы в сирийский город Эмессу. Он решил выбрать такой способ служения людям, чтобы те не вздумали его почитать, но, чтобы, напротив, пребывать в уничижении и презрении ото всех и при этом обличать людские грехи и тем самым пробуждать в людях совесть, подвигать их к покаянию и перемене жизни. Он вышел в мир, чтобы «ругатися» миру. Преподобный Симеон, возможно, первым в истории взял на себя подвиг юродства во Христе, составивший столь характерную черту восточной и позже в особенности русской святости. «Бывало… – писал Евагрий Схоластик , – что, идя на рынок по людным улицам, он казался сошедшим с ума… и, проникнув в какую-нибудь харчевню, поглощал находившуюся там еду и хлеб. А если кто-нибудь, опустив голову, преклонялся перед ним, он в гневе быстро покидал это место» 236 . Имитируя безумие, святой притворно демонстрировал и мнимую безнравственность. «Однажды, – по словам Евагрия, – увидели, что он вошел в жилище гетеры и, закрыв дверь, оставался с ней долгое время наедине. Когда же, отворив дверь, он ушел, смотря по сторонам, не видит ли его кто-нибудь, возникли еще большие подозрения – до такой степени, что видевшие [это] привели женщину и спросили ее, что делал и сколько времени провел у нее Симеон. |
| Если не боишься Бога, то следствием этого бывает ожесточение и бесчувственность. А если боишься Господа, то это порождает добрые чувства и способствует покаянию. Поэтому и написано: страх Господень начало премудрости. 123. Пресвитеру Иринею Премудрый Соломон говорит приточно, что пьяница и пресыщающийся обеднеют и сонливость оденет в рубище (см. Притч. 23:21 ), сонливым называя медлительного и ленивого для всякого доброго дела. А презревший Божии постановления оставляет хитон святого ведения, как пишет евангелист Иоанн ( Ин. 19:23 ), и светлую ризу нетления, облекается же в безобразное рубище гневных и бесполезных вопросов, срамоты и злонравия. 124. Пресвитеру Феодулу Некто из пророков воскликнул: И самый отважный из храбрых убежит нагой в тот день ( Ам. 2:16 ). Потому что обнажившийся от всякого временного и суетного попечения, несомненно, избежит ловушек противника. Убежит нагой от козней и ухищрений вражеских, но впоследствии, укреплённый содействием и помощью свыше, противостанет супротивникам. И, уповая на Божию благодать, сам нападёт на гнавших его прежде, так что те самые демоны, которых боялись вы, убоятся вас и побегут, гонимые вами, хотя прежде пришли и ограбили вас. 125. Схоластику Сосиклу Поверь премудрому Соломону и Не учащай входить в дом друга твоего, чтобы он не наскучил тобою и не возненавидел тебя ( Притч. 25:17 ). Устрой так, чтобы и друг реже входил к тебе, чтобы также «не возненавидел тебя». Изредка, время от времени, общаться с друзьями безопасно, это делает взаимную привязанность сильнее. Также и сказанное друг другу с течением времени представляется всё более полезным, сохраняя честь и уважение, присущие истинной дружбе. 126. Диакону Траяну Если ты не в состоянии сам за себя дать отчёт Богу, то как же стараешься получить начальство и попечение над душами других? 127. Пресвитеру Полихронию В письме и через подателей письма ты просил совета, как уничтожить уныние и грусть, посеянные демонами в твоём боголюбивом сердце. Я немедленно дам тебе утешение, будь же внимателен к тому, что скажу. |
| Если папы каролингского времени «смотрели на империю как на теократическое мироустройство, в котором образ видимой Церкви определялся гражданскими законами», то, начиная с Григория VII, идеи которого успешно развивали папы Александр III и Иннокентий III, империя низводится на степень чисто материальной силы, император – на уровень вассала Церкви (ибо только власть священства исходит прямо от Бога, как учил Григорий VII, царская же власть идет от тирании Нимврода, постигшей евреев как наказание; см. также: 1Цар. 8 ), а Церковь , напротив, возвышается над империей как духовная сила и всемирный идеал. Папа же, в качестве наместника Христа, «через которого властвовали короли и управляли князья», является господином всего земного круга. Он не оспаривает выборного права князей, однако право утверждения избранного и возведения его в сан императора принадлежит Св. престолу: папа помазует, посвящает и коронует нового императора. Григорий Великий в 593 г. признал высшую власть императора; Петр Дамиани при Григории VII признавал уже два разных меча и два царства, сотрудничающих между собой; теперь же развивались представления о подчинении гражданской власти папе. Папы предстают в этой теории как служители Божии (...) с оружием правды в правой и левой руке ( 2Кор. 6:4, 7 ), обладающие высшей судебной властью не только в масштабах всей Церкви (iudex totius Ecclesiae), но и в мире. Бернард Клервоский и его ученики меняют толкование Лк. 22:38 , связав его с Мф. 26:51–52 (И вот, один из бывших с Иисусом, простерши руку, извлек меч свой и, ударив раба первосвященникова, отсек ему ухо. Тогда говорит ему Иисус: возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут). На этом основании ими был сделан вывод о прямом указании Христа ап. Петру владеть обоими мечами. Папа – преемник Петра, соответственно и он владеет «двумя мечами»: «духовным» – непосредственно, а «светским» – при посредстве мирских властителей, причем во власти папы – вернуть себе и этот «светский меч», ибо сказано: возврати меч твой, а не «брось меч твой». |
| Если хочет и может, что единственно подобает богу, то откуда тогда зло? (17, с. 147). Действительно, есть два принципиально различных подхода к объяснению существования зла: либо отрицать всемогущество Божие, либо признать, что существование зла как-то сообразно с Божественной волей. Классический образец первого варианта решения представляет дуализм в различных его видах (зороастризм, гностицизм, манихейство и проч.). Богу противостоит некое враждебное начало, и историческое бытие рассматривается как борьба этих двух начал. Но для ветхозаветной библейской веры этот вариант исключен. «Я образую свет и творю тьму, делаю мир, и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это» (Ис. 45:7), — так снимается самая возможность усомнения во всемогуществе Бога Израиля. В христианском богословии первый вариант оправдания появляется в новом и несколько неожиданном виде: как учение о кенозисе Божества. Согласно этому учению, в акте сотворения существ, наделенных свободной волей, выразилось добровольное самоумаление Творца. Появляется некая область, Ему неподвластная, — свободная воля человека. Бог не может спасти человека без его собственного желания — фактически это означает потерю Его всемогущества. Используя образ известного схоластического парадокса, человек становится для Бога тем камнем, который, сотворив, Он не в силах поднять. Источником зла в этом случае становится самовластная воля воспротивившихся Богу существ — Люцифера и, вслед за ним, Адама. Достаточно явно этот ход мысли прослеживается в апостольских посланиях. «Сначала диавол согрешил», — говорится у Иоанна (1 Ин. 3:8). «Одним человеком грех вошел в мир», — говорится у Павла (Рим. 5:12). Но у того же апостола Павла мы находим свидетельства безусловной власти Творца над Своим творением. «Ибо Он говорит Моисею: «кого миловать, помилую; кого жалеть, пожалею»... Итак, кого хочет, милует; а кого хочет, ожесточает. Ты скажешь мне: «за что же еще обвиняет? Ибо кто противостанет воле Его?» А ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему (его): «зачем ты меня так сделал?» Не властен ли горшечник над глиною,чтобы из той же смеси сделать один сосуд для: почетного употребления, а другой для низкого?» (Рим. |
|
|
