| 19. См.: Иерофей [Добрицкий], архим. Брянский Свенский Успенский монастырь Орловской епархии. М., 1866. С. 91-100 (о иеросхимонахе Афанасии [Степанове]), 100-108 (о схимонахе Афанасии [Охлопкове]); Пустынники в Рославльских лесах//Жизнеописания отечественных подвижников благочестия 18 и 19 веков. М., 1907. Март. С. 129-130 (о схимонахе Афанасии [Охлопкове]); Строитель отец Василий, настоятель Белобережской пустыни//Там же. М., 1908. Апрель. С. 249-295; Четвериков С., прот. Молдавский старец Паисий Величковский. Его жизнь, учение и влияние на православное монашество. Paris, 1988. С. 264, 278. 20. Полидоров П., прот. Иван Михайлович Немытов//Странник. 1875. Декабрь. С. 174-196. 21. Никон [Рождественский], еп. [Предисловие]//Из рассказов странника о благодатном действии молитвы Иисусовой. Сергиев Посад, 1911. С. 4; Киприан [Керн], архим. Предисловие к изданию 1948 года//Откровенные рассказы странника духовному своему отцу. Paris, 1989. С. 6; Ключников С. Наука сердца//Откровенные рассказы странника духовному своему отцу. М., 1992. С. 3; Гумеров Ш.А. Амвросий Оптинский//Русские писатели. 1800-1917. Биографический словарь. М., 1992. Том 1. С. 58. 22. Об этом см. письма Амвросия к монахине Леониде. В письме от 11 декабря 1879 г.: " Письмо твое и рукопись получил. Когда прочту рукопись, тогда напишу тебе что-нибудь об ней, а когда перепишут ее, то пришлю или возвращу тебе ее. [Поскольку] ты опасаешься, что в случае моей смерти тебя не уведомят о сем, то обязуется тебя уведомить о сем мой хворый писарь монах Иннокентий, если сам будет жив, а также можешь об этом спрашивать у другого моего писаря, отца Агапита " (ОР РГБ, ф. 213, карт. 55, ед. хр. 4, лл. 88-88 об.). В письме от 8 февраля 1880 г.: " Рукопись списали и твою рукопись вышлю " (Там же, л. 90 об.). 23. Никон, еп. Указ. соч. С. 4. 24. Из рассказов странника о благодатном действии молитвы//Троицкое слово. 1911. N 86. С. 569; Из рассказов странника о благодатном действии молитвы Иисусовой. Сергиев Посад, 1911. С. 47. 25. Следует обратить внимание на то, что в 1883-1894 годах настоятелем Лихвинского Покровского Доброго монастыря был игумен Агапит (Беловидов), принявший постриг в 1872 г. в Оптиной пустыни и бывший ее насельником в 1872-1883 годах. О. Агапит состоял письмоводителем при преп. Амвросии и был к нему очень близок. См.: Агапит (Беловидов), схиархим. Жизнеописание в Бозе почившего Оптинского старца иеросхимонаха Амвросия. М., 1900 (репринт: 1992). С. 138, I-II; Иеросхимонах Амвросий, старец Оптиной пустыни (в мире Александр Михайлович Гренков). М., 1892 (репринт: 1991). С. 47. О. Агапит был одним из тех двух " писарей " преп. Амвросия, которые переписали для него в 1879-1880 гг. " Рассказы странника " с рукописи, присланной монахиней Леонидой (см. прим. 22). |
| «Он пел с нами, как простой монах». Памяти архиепископа Агапита Штутгартского Диакон Александр Занемонец — о встречах с пастырем 29 мая, 2020 Диакон Александр Занемонец — о встречах с пастырем После отдания Пасхи, под праздник Вознесения Господня, 26 мая, преставился владыка Агапит (Horacek), архиепископ Штутгартский, архиерей Русской Православной Церкви за границей. Владыка Агапит был очень характерным архиереем Русской Зарубежной Церкви: верующий человек и монах аскетичной жизни, открытый к общению с самыми разными людьми, любящий богослужение и начитанный в святоотеческой литературе. Он родился в Германии в 1955 году в семье, восходящей к русской эмиграции первой волны. Его дед был чехом, австрийским подданным, который на рубеже веков приехал работать в Россию. Женился на русской и обрусел. Ко времени революции он уже умер, но его семья, благодаря наличию иностранного гражданства, смогла покинуть Советскую Россию. Русские предки владыки придерживались народнических идеалов и очень бы удивились, — как рассказывал он сам, — если бы узнали, что их внук станет православным архиереем. Отец владыки долгие годы был директором издательства «Посев» и активным членом НТС (Народно-трудовой союз российских солидаристов. — Примеч. ред. ) . Чешская фамилия Горачек (буквально — человек-гора) очень подходила владыке с его двухметровым ростом. Не то, чтобы полный, но необычайно большой, крупный человек. И при этом, как нередко бывает с большими людьми, — очень добрый. По окончании гимназии во Франкфурте будущий епископ начал учиться инженерному искусству и архитектуре, но уже в 24 года присоединился к монашеской общине, возглавляемой архимандритом Марком (Арндтом). Чадо владыки Марка, он не унаследовал ни категоричности, ни строгости своего Аввы. Ну разве что строгость к себе: владыка Агапит, даже став архиереем после многих лет диаконства и короткого периода священства, всегда оставался настоящим аскетичным монахом. Мы с ним общались, когда владыка Агапит приезжал на Святую Землю. Он ее любил. Иногда приезжал с группой паломников из Германии, с молодежью, иногда сам, иногда с кем-то из друзей. Как-то он был с только что рупоколоженным своим священником из Штутгарта, и они ездили по Святой Земле. Священник так служил свой сорокоуст, а владыка был его наставником и певчим. Мы встретились за литургией на берегу Галилейского озера, в Магдале. Я был с группой паломников. И один из молодых людей нашей группы пел литургию вдвоем с владыкой Агапитом. Ближе к концу литургии молодой человек спросил меня: «А где же обещанный архиерей, он так и не выйдет из алтаря?». А архиерей пел с ним, как простой монах. |
| Блажен, сподобившийся быть положен с ними, блажен и спасен, сподобившийся быть написан с ними, с ними и меня Господь да сподобит милости в день судный, молитвами твоими. Аминь. О святом и блаженном Агапите, бескорыстном враче... Некто из Киева, именем Агапит, постригся при блаженном отце нашем Антонии и последовал житию его ангельскому, будучи самовидцем подвигов его. Как тот великий, скрывая свою святость, исцелял больных пищей своей, а они думали, что получают от него врачебное зелье и выздоравливали его молитвою, так и этот блаженный Агапит, подражая святому тому старцу, помогал больным. И когда кто-нибудь из братии заболевал, он, оставив келию свою, — а в ней не было ничего, что можно было бы украсть, — приходил к болящему брату и служил ему: подымал и укладывал его, на своих руках выносил, давал ему еду, которую варил для себя, и так выздоравливал больной молитвою его. Если же продолжался недуг болящего, что бывало по изволению Бога, дабы умножить веру и молитву раба его, блаженный Агапит оставался неотступно при больном, моля за него Ббога беспрестанно, пока Господь не возвращал здоровья болящему ради молитвы его. И ради этого прозван он был «Целителем», потому что Господь дал ему дар исцеления. И услышали в городе, что в монастыре есть некто целитель, и многие больные приходили к нему и выздоравливали. Был же, во времена этого блаженного, человек некий, армянин родом и верою, столь искусный во врачевании, как еще никто не бывал прежде него: только увидит он больного, сразу узнает и объявит ему смерть, назначив день и час, и не было случая, чтобы не исполнилось слово его, — и такого уже он не лечил. Один из таких больных, первый у князя Всеволода, принесен был в Печерский монастырь: армянин привел его в отчаяние, предсказав ему через восемь дней смерть. Блаженный же Агапит дал ему еды, которой сам питался, и тот выздоровел. И промчалась о нем слава по всей земле той. Армянин же, уязвленный стрелой зависти, стал укорять блаженного и некоего осужденного на смерть послал в монастырь, повелев дать ему смертного зелья, чтобы тот, принявши яд перед Агапитом, пал мертвым. Блаженный же, видя, как тот умирает, дал ему монастырской пищи, и он стал здоров молитвою его, и так избавил от смерти осужденного на смерть. После этого ополчился на него иноверный тот армянин и наустил на святого Агапита единоверцев своих, чтобы они дали ему выпить смертного зелья, хотя его тем зельем уморить. Блаженный же испил без вреда и никакого зла не претерпел, ибо ведает Господь, как благочестивых от смерти избавлять: «Если, — говорит апостол, — что смертоносное выпьют они, не повредит им; возложат они руки на больных, и те здоровы будут». |
| примеч. 5 к гл. «Оптина»), присылавший впоследствии своих духовных детей на исповедь к иеросхимонаху Александру. В Оптиной Александр проходил послушание на кухне. Через несколько лет после кончины своего наставника, последовавшей 11 октября 1841 года, он покинул Оптину пустынь и перешел на жительство в Николо–Черноостровский монастырь города Малоярославца Калужской губернии. (В настоящее время этот монастырь – женский.) Здесь он принял постриг в мантию и был наречен Агапитом. В 1849 году отец Агапит по собственному прошению перевелся в Харьковский архиерейский дом, где по рукоположении во иеродиакона, а затем и во иеромонаха, получил назначение на должность эконома. В 1851 году отец Агапит вместе со своим родителем Димитрием Стрыгиным по благословению святителя Филарета, митрополита Московского, поступил в число братии Гефсиманского скита, а в 1858 году отец Агапит вместе с несколькими насельниками скита обосновался в Торбеевке, на месте будущего скита Параклит. В Параклите отец Агапит принял впоследствии пострижение в великую схиму и был наречен Александром. Его «Восприемником от Евангелия» был архимандрит Антоний (Медведев), наместник Троице–Сергиевой Лавры. Повинуясь воле духовного отца, иеросхимонах Александр в 1861 году вернулся в Гефсиманский скит и стал принимать многих из братии, обращавшихся к нему за наставлениями. 23 ноября 1862 года иеросхимонах Александр с благословения митрополита Московского святителя Филарета удалился в затвор, из которого вышел по повелению духовного начальства 9 марта 1865 года. Дело в том, что во время пребывания в затворе здоровье отца Александра резко ухудшилось. Через несколько лет он вновь испросил благословение на затворничество и получил разрешение неисходно пребывать в келии при церкви Воскресения Христова на скитском кладбище. 1 августа 1871 года, отслужив раннюю литургию в Успенской церкви, иеросхимонах Александр пришел в келию и затворился. С этого времени его келейником стал будущий схиигумен Герман. Отец Александр почил о Господе 9 февраля 1878 года. |
| Блажен сподобившийся быть положен с ними, блажен и спасен сподобившийся быть написан с ними, с ними и меня Господь да сподобит милости в день Судный молитвами твоими. Аминь. СЛОВО 27. И О СВЯТОМ И БЛАЖЕННОМ АГАПИТЕ, БЕСКОРЫСТНОМ ВРАЧЕ Некто из Киева, именем Агапит, постригся при блаженном отце нашем Антонии и последовал житию его ангельскому, будучи самовидцем подвигов его. Как тот, великий, скрывая свою святость, исцелял больных пищей своей, а они думали, что получают от него врачебное зелье, и выздоравливали его молитвою, так и этот блаженный Агапит, подражая святому тому старцу, помогал больным. И когда кто-нибудь из братии заболевал, он, оставив келию свою, – а в ней не было ничего, что можно было бы украсть, – приходил к болящему брату и служил ему: подымал и укладывал его, на своих руках выносил, давал ему еду, которую варил для себя, и так выздоравливал больной молитвою его. Если же продолжался недуг болящего, что бывало по изволению Бога, дабы умножить веру и молитву раба его, блаженный Агапит оставался неотступно при больном, моля за него Бога беспрестанно, пока Господь не возвращал здоровье болящему ради молитвы его. И ради этого прозван он был «Целителем», потому что Господь дал ему дар исцеления. И услышали в городе, что в монастыре есть некто целитель, и многие больные приходили к нему и выздоравливали. Был же, во времена этого блаженного, человек некий, армянин родом и верою, столь искусный во врачевании, как еще никто не бывал прежде него: только увидит он больного, сразу узнает и объявит ему смерть, назначив день и час, – и не было случая, чтобы не исполнилось слово его, – и такого уже он не лечил. И один из таких больных, первый у князя Всеволода, принесен был в Печерский монастырь: армянин привел его в отчаяние, предсказав ему через восемь дней смерть. Блаженный же Агапит дал ему еды, которой сам питался, и тот выздоровел. И промчалась о нем слава по всей земле той. Армянин же, уязвленный стрелой зависти, стал укорять блаженного и некоего осужденного на смерть послал в монастырь, повелев дать ему смертного зелья, чтобы тот, принявши яд перед монахами, пал мертвым. |
| Создав собственную иерархию, монофизиты окончательно откололись от православия и образовали самостоятельную церковь . От гонений, начавшихся вскоре в Сирии, монофизиты бежали обратно в Константинополь, где нашли благосклонный прием у супруги Юстиниана Феодоры. Пытаясь сохранить равновесие между двумя ветвями христианства, Юстиниан и Феодора разделили роли: муж покровительствовал православным, жена – монофизитам. Она принимала благословления от монофизитов и устроила в своем дворце приют для монофизитских старцев. Здесь же, во дворце, происходили богослужения, где монофизиты крестили детей придворных, приближенных к Феодоре. Сам Юстиниан постепенно стал смотреть на монофизитов столь благосклонно, что поручил им миссионерство среди язычников, когда от этого отказались православные. Таким образом, количество монофизитов все увеличивалось. В 535 году в Константинополь неожиданно приехал римский папа Агапит, которого епископ Антиохийский напугал тем, что в Константинополе отменяют православие. Агапит повел себя очень резко, не только с монофизитами, но и с самим Юстинианом: он обвинил его в пособничестве еретикам и даже в гонениях на православие. Император пытался его образумить, угрожая немилостью и ссылкой, но Агапит только возмутился: «Я думал, что еду к благочестивейшему императору Юстиниану, а оказалось, что приехал ко второму Диоклетиану». Строгий папа стал допытываться у константинопольского патриарха Анфима: верит ли он в две природы во Христе? Анфим дал неожиданный ответ: он отказался от патриаршества и бесследно исчез. Позже выяснилось, что Анфим стал затворником прямо во дворце, где императрица Феодора предоставила ему тайную комнату. Там он прожил двенадцать лет, никуда не выходя и ни с кем не общаясь, прячась от всех. Константинопольский собор заочно осудил его за монофизитство, и новым патриархом, по настоянию Агапита, стал православный Мина, твердый сторонник Халкидона. После того как Агапит скоропостижно умер в Константинополе, его диакон Вигилий попросил императрицу Феодору сделать его римским папой, пообещав взамен сотрудничество и согласие во всех вопросах. Феодора дала ему рекомендацию, но Вигилий опоздал: когда он прибыл в Рим, оказалось, что там уже избрали нового папу Сильвестра. Вигилия это не смутило: он обратился к всемогущему полководцу Юстиниана Велизарию с просьбой сделать его папой, а от Сильвестра избавиться. Вскоре Сильвестра обвинили в измене (будто бы он хотел сдать Рим готам), лишили сана и отправили в ссылку. Так Вигилий стал папой. |
| “Достоуважаемый Ив. Як. Я не знаком с Вами лично и пишу Вам по поручению о. Н. В письме к нему Вы выразили желание знать о последних днях жизни, смерти и погребении Оптиной пустыни иеромонаха о. Никона. С любовью иду навстречу вашему желанию и сообщаю о почившем о. Никоне то, что знаю. О. Никон и Мих. Мих. Таубе (в монашестве о. Агапит) в конце концов опять сошлись и были вместе направлены из Коми в Архангельск. Перед отправлением были подвергнуты медицинскому осмотру, и доктор нашел здоровье о. Никона пошатнувшимся. Он советовал ему серьезно заняться собою и по прибытии в Архангельск просить о назначении на медицинскую комиссию. " Вас, — говорит доктор о. Никону, — по состоянию Вашего здоровья могут послать не на север, а в другое место, более подходящее в климатическом отношении " . О. Никон, привыкший отсекать свою волю " от дней юности " (Пс. 87, 16), спросил совета на этот счет у о. Агапита, который не посоветовал ему предпринять что-либо в этом направлении. И о. Никон послушался этого совета, сказав: " Воля Божия да совершится " . По прибытии в июне-июле 1931 г. в Архангельск о. Никон и о. Агапит некоторое время жили вместе, и о. Агапит утешался сим. Но недолго им пришлось жить вместе. Вскоре о. Никона отправили в Пинегу и о. Агапит остался один вблизи Архангельска. По прибытии в Пинегу о. Никон был определен для пребывания в деревню, недалеко от города, а затем вскоре был переведен в деревню Воспола, где имел пребывание в доме старой женщины, которая издевалась над ним, как жестокий господин над своим невольником. 25 декабря 1931 года он ходил в городскую церковь (холодную) и там простудился. К тому же у него были больные ноги (расширение вен). Ему нужен был отдых и покой, но жестокая хозяйка не давала ему этого и не хотела верить, что её высокий квартирант болен. О. Никон работал до изнеможения: возил воду, пилил, колол и носил дрова, ставил самовар, и все это при болезни ног и при всегда повышенной температуре. Наконец, хозяйка изволила убедиться, что о. Никон действительно болен и к труду неспособен, и, вместо того, чтобы оказать ему человеколюбие, начала выгонять из дома, говоря: " Иди куда хочешь, ты мне не нужен. Ко мне на квартиру просятся здоровые люди, которые будут мне работать, а ты болен, еще помрешь, что я тогда буду с тобой делать? " Положение было безвыходное, и о. Никон по совету Оптинского монаха, живущего в тех краях, переехал, уже совершенно больной, в другую деревню, в шести верстах от Пенеги, и поместился в квартире иеродиакона Оптинского Скита о. Петра. Это было в Вербную субботу, 22 марта сего года. |
| – Вроде как спонсоры? – В духовном плане. У каждого человека есть свой небесный покровитель – святой, чье имя он носит. – Он что, при случае бабки подкинуть может? – пошутил парень. Отец Агапит на него покосился неодобрительно. – Святые за нас молятся Богу – это главное. Но и помощи в беде у них попросить тоже можно. – Ха! Это выходит, мне сам Ленин помогать должен. Вот не знал! – Почему Ленин? – Да потому, что я его имя ношу! – Так ты Владимир? – Нет, не угадал! – Парень откровенно торжествовал. Отец Агапит даже жевать перестал. – Так как же твое святое имя? – Владлен! Сокращенно от Владимир Ленин. – Ну, какое ж это «святое имя»! Хотя кому как… Так ты, выходит, и некрещеный? – У меня отец упертый коммуняка был, – вроде как даже с гордостью объявил Владлен, – он бы меня скорей убил, чем крестил. – Владлен… Надо же! – проговорил отец Агапит, внимательно глядя на Владлена, – а как тебя дома звали, ведь не полным же именем? – Мать и сестра Владиком звали, а друзья Владом. – Слушай, Влад, а поехали все-таки со мной в монастырь? У нас сейчас пятеро трудников работают, стройка идет большая. Заработаешь денег на дорогу и поедешь к сестренке не с пустыми руками. – Шутишь… – Я серьезно. – Надо подумать! – Владлен скомкал оставшуюся от бутерброда бумагу и, откинув оконную фрамугу, выбросил ее. – Ты зачем же мусор в окно бросаешь? – А чтоб в вагоне срач не разводить. – Снаружи, значит, можно? – Так снаружи – природа, а она ничья! Долго нам еще ехать? – Около часа. – Нормально! Покемарить успею. – Спи. Я тоже подремлю. Если контролер придет – буди. Встреча с коллегами Вдоль узкой желтоватой линии заката терпеливо бежала трудолюбивая электричка. В синеющем вечернем воздухе не видно было загаженной пассажирским мусором «ничьей природы» вдоль насыпи – только черный голый кустарник, под ним серый снег, а над ними уютная издали цепочка желтых окон электрички. Но и внутри вагона было тепло, тихо, сонно. Владлен, скрючившись и по-ребячьи сложив ладони между колен, лежал на лавке, отец Агапит посапывал, привалившись плечом и головой к оконной раме. И остальные пассажиры тоже привычно дремали: почти все они каждый вечер возвращались по домам усталые, измученные городом и работой, а в конце пути их ждали домашние заботы, жены, мужья, дети, хозяйство – опять круговерть! – вот они и пользовались передышкой. |
| Теперь я всё свободное время стал проводить в лавре. У меня была там своя келья, свои послушания: в пещерах я следил за порядком, торговал в иконной лавке, значился уже в штатном расписании лавры и жил жизнью послушника. Так прошло два года. В 1992 году я окончательно понял, что дальше так продолжаться не может. Завалил сессию в институте и с чистой совестью поступил послушником в лавру. Спустя год один из братий лавры был назначен настоятелем вновь открытого Ионинского монастыря , который в советское время был закрыт и разрушен. В числе других братий он пригласил меня перейти в новую обитель, и я стал одним из первых ее насельников. В 1995 году я был пострижен в монашество и в том же году рукоположен в диакона и священника. В 1998 году наш первый настоятель архимандрит Агапит был назначен епископом в Закарпатье, и когда митрополит Владимир спросил его, есть ли у него преемник, он указал на меня. Привезли меня показать митрополиту. Зрелище это, надо сказать, было довольно печальное: на вид я был невзрачный, худой, вместо моих на тот момент 27 лет выглядел года на 23. Митрополит с удивлением посмотрел на меня и написал указ о том, что я назначаюсь исполняющим обязанности наместника монастыря. Спустя полгода, присмотревшись ко мне, меня назначили наместником. - Кто руководил вашим духовным устроением? - Наш первый настоятель архимандрит Агапит, ныне архиепископ Могилев-Подольский. Человек удивительный, он подвизался в Вильнюсском Свято-Духовом монастыре еще до открытия Киево-Печерской лавры, а с открытием лавры был одним из первых ее послушников, постриженников и по сей день для многих является примером здорового трезвого монашества. С греческого «Агапит» переводится как «любимый», и владыка Агапит действительно такой человек, о котором никто из знающих его не может сказать ни одного недоброго слова. Человек настолько себя духовно и по-христиански ведет, что его все любят и он всех любит. Это очень редкое человеческое качество и редкое дарование. Владыка во многом определил и дух нашего монастыря, и я стараюсь ориентироваться на то, как он себя вел и как бы поступил в том или ином случае. |
| Принимая от еретиков 2 чина священных лиц в их санах, церковь этим засвидетельствовала, что, у них хиротония действительна». «Это в особенности ясно открывается из отношения православной церкви к католическим священнослужителям: православная церковь принимала их в их степенях священства. Таковы определения изданы ей в 12, 13 (Иоанн Китрожский и 251 Симеон Солунский ) столетиях. – Но до этих времён и в эти времена она принимала католиков не 3-м, а 2-м чином, о чём читаем в ответах новгородского митр. Нифонта (12 в.) черноризцу Кирику». (См. ниже). «Православный. Приведёнными доводами никак нельзя оправдать незаконный чиноприём, совершенный вашими предками над митр. Амвросием. Вы указываете на Агапита и св. Мелетия. Но ведь над Агапитом и св. Мелетием не было совершено никакого чиноприёма. Агапит утверждён был на кафедре, занятой им, констант. патр. Аттиком (Сокр. кн. 7), а Амвросий никем не был утверждён и, справедливо, за беззаконный свой поступок, по правилам св. отец, подлежит извержению и уподобляется «окаянному Иуде». (Корм. л. 570 и об.): Агапита – Аттик, благословил управлять паствой и «написал ему, чтобы он управлял епископией, не опасаясь ничего неприятного», а Амвросий до чиноприёма, совершённого над ним беглым попом Иеронимом, был запрещён от своего патриарха грамотой от 14 окт. 1846 года, а принят был 28 окт. (Ист. Суббот, т. II, 119–21); Агапит не миропомазан, а Амвросий принят 2 чином; Агапит оставил ересь и с толпой народа пришёл к прав. церкви, что предусматривал I вс. соб. 8 пр., имущей полноту таинств и иерархию, а Амвросий пришёл к толпе народа, не имевшей главы, и бывшей под управлением проклятых беглых попов (6 пр. Гангр. соб.; толков, ап. 548 л. об.). Агапит занял готовый престол, а Амвросий сам основал (Атиох. пр. 16, Сард. Корф. III) 2-е). Где же сходство? И можно ли таким примером защитить свою ложную иерархию? Преп. Феодор Студит пишет: «Кто самовольно по властолюбию берёт пастырский жезл, тот ненавистен и противен Богу, не спасёт других и сам не спасается, а кто быв призван, примет настоятельство из повиновения Богу, тот будет другом Божиим, может спасти других и сам спастись», (ч. |
|
|
