| Искреннее раскаяние было принято Господом: татарин вновь прозрел. Местное духовенство передает, что с того времени и были установлены ежегодные крестные ходы из ближайших селений на место источника и явленной иконы, – крестные ходы продолжаются до настоящего времени. Освобождение крестьян (1861 г.) поставило помещиков в необходимость продать землю; ее купили крестьяне мордва и, вырубивши лес, пожелали открыть женский монастырь. Будучи направлены в своем желании к соседней землевладелице, Марии Михайловне Киселевой, крестьяне при помощи и содействии последней исходатайствовали высочайшее разрешение на открытие Параскево-Вознесенской общины, которая и была открыта 20-го июля 1865 года. Пожертвованной на общину земли было от Марии Михайловны Киселевой 20 десятин, крестьянина села Болдова Василия Губкова – 16 десятин, крестьянина села Мордовской Пишли Николая Роланкина – 5 десятин, Дмитрия и Петра Костиных, Семена и Степана Захаровых тоже – 5 десятин, а всего 46 десятин. Святой Февронии царевны Дочь императора Ираклия, блаженная Феврония, с юных лет пожелала служить Единому Господу. Две сестры ее, Августина и Мартина, украшались титулом Августы, а Феврония подвизалась в уединении, заботясь только о том, как бы не лишиться славы вечной, приготовленной для всех страданиями Сына Божия 757 . Святой апостол учит: не замужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою телом и духом ( 1Кор. 7, 34 ). Здесь две высокие мысли о деве: дева, посвящающая себя Богу, заботится о славе Божией, потом она же заботится об освящении души и тела. Кто так искренно и полно предан славе Господа, как та душа, которая не развлекается ничем земным? Замужняя заботится о мирском, как угодить мужу ( 1Кор. 7, 34 ). Умное угождение мужу – дело должное; это не то, что служение страстям и грешной воле. Но земля и небо – не одно и то же. Услуживать мужу и услуживать Господу – вещи разные по предмету, по достоинству, по последствиям. Прямое и полное служение Господу – занятие самое высокое и самое достойное желаний человеческих. |
| Искреннее раскаяние было принято Господом: Татарин вновь прозрел. Местное духовенство передаёт, что с того времени и были установлены ежегодные крестные ходы из ближайших селений на место источника и явленной иконы, – крестные ходы, продолжающиеся до настоящего времени. Освобождение крестьян (1861 года) поставило помещиков в необходимость продать землю; её купили крестьяне Мордва и, вырубивши лес, пожелали открыть женский монастырь. Будучи направлены в своём желании к соседней землевладелице, Марии Михайловне Киселевой, крестьяне, при помощи и содействии последней, исходатайствовали Высочайшее разрешение на открытие Параскево-Вознесенской общины, которая и была открыта 20-го июля 1865 года. Пожертвованной на общину земли было от Марии Михайловны Киселевой 20 десятин, крестьянина села Болдова Василия Губкова 16 десятин, крестьянина села Мордовской Пишли Николая Роланкина 5 десятин, Дмитрия и Петра Костиных, Семёна и Степана Захаровых тоже 5 десятин, а всего 46 десятин. † Св. Февронии царевны Дочь импер. Ираклия, блаженная Феврония, с юных лет пожелала служить единому Господу. Две сестры её, Августина и Мартина, украшались титлом августы, а Феврония подвизалась в уединении, заботясь только о том, как бы не лишиться славы вечной, приготовленной для всех страданиями Сына Божия 363 . Св. Апостол учит: не замужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою телом и духом ( 1Кор.7:34 ). Здесь две высокие мысли о деве: дева, посвящающая себя Богу, заботится о славе Божией, потом она же заботится об освящении души и тела. Кто так искренно и полно предан славе Господа, как та душа, которая не развлекается ничем земным? «Замужняя заботится о мирском, как угодить мужу» ( 1Кор.7:34 ). Умное угождение мужу – дело должное; это не то, что служение страстям и грешной воле. Но земля и небо – не одно и то же. Услуживать мужу и услуживать Господу – вещи разные по предмету, по достоинству, по последствиям. Прямое и полное служение Господу – занятие самое высокое и самое достойное желаний человеческих. |
| Источники свидетельствуют, что до X в. византийские императоры погребались в церкви Апостолов. В византийской хронике Продолжателя Феофана рассказывается, что императоры Михаил II (820–829), Михаил III (842–867), Василий I (867–886), Александр (912–913) и Константин VII (913–959) были похоронены в церкви Апостолов, причем в некоторых случаях подчеркивается, что они похоронены в «царских гробницах» 1296 . Только относительно императора-соправителя Романа I Лакапина (920–944) говорится, что «его тело доставили в город и похоронили в собственном его монастыре» (Мирелейон) 1297 . В этом же монастыре, в «усыпальнице, рядом с гробом ее отца» было положено тело августы Елены, матери императора Романа II 1298 . В «Истории» Льва Диакона рассказывается о погребении императора Uoahha I Цимисхия (969–976) в основанном им самим и украшенном храме Христа Спасителя на Халке, а также о погребении убитого во время заговора Иоанна Цимисхия императора Никифора II Фоки в усыпальнице Константина в церкви Апостолов (у убитого, видимо, не было «своего» монастыря или храма) 1299 . В «Хронографии» Михаила Пселла не так часто говорится о месте погребения византийских императоров, но в тех случаях, когда это отмечено, они погребаются уже в собственных монастырях, построенных в Константинополе на их средства: Роман III Аргир (1028–1034) – в монастыре Перивлепты, а Михаил IV (1034–1041) – в монастыре Козьмы и Дамиана в Космедине 1300 . В XII в. члены династии Комнинов погребались уже только в монастырях, среди которых главным был константинопольский монастырь Пантократора 1301 . И в XIII в. мы видим, что император Никейской империи Иоанн III Ватац (1222–1254) был погребен в созданном им монастыре Богородицы в Созандрах, близ Магнезии, а возвратившиеся в Константинополь Палеологи в XIV в. хоронились или в монастыре Пантократора (например, царица Ирина), или в монастыре Константина Липса (Андроник II Палеолог) 1302 . Известны типиконы XII в. монастырей Пантократора в Константинополе и Космостейра в Феррах (Бере), в которых говорится о заупокойных службах над гробами членов императорской семьи Комнинов и даже регламентируется освещение в храмах с погребениями 1303 . |
| Как–то раз, когда какой–то корабль проходил мимо Вуколеона 92 , царь спросил, чей это корабль, и услыхав, что он принадлежит царице, воскликнул: – О, горе мне, я становлюсь жалким купцом, если это корабль моей супруги! 93 Отослав корабль, он повелел сжечь его вместе со всеми товарами. 6 . Мать Феофила Евфросина жила монахиней в своем собственном Гастрийском монастыре (это был ее дом, который она купила у патрикия Никиты и устроила в нем женский монастырь, называвшийся Гастрийским). Призвав к себе дочерей Феодоры (их было пять: Феокла, Анна, Анастасия, Мария и Пульхерия), она неустанно наставляла их в совершенном благочестии, покорности богу, а также призывала поклоняться святым иконам. Это не скрылось от Феофила: возвратив к себе дочерей, он стал их обо всем расспрашивать. Четверо, соблюдая благоразумие, упорно обходили его вопросы, словно какие подводные камни; но Пульхерия, и умом и годами совсем еще дитя, стала рассказывать, как ее там ласкали и угощали всевозможными сладостями, а потом упомянула о поклонении святым иконам. Немного разумея в этом, она сказала, что у бабушки в кивоте много кукол, что она их целовала и давала прикладываться к ним ее сестрам. Это привело царя в бешенство. Не будучи в состоянии сделать что–либо Пульхерии, он запретил своим дочерям приходить к бабушке. 7 . Нечто подобное случилось и с царицей Феодорой. Был у царя во дворце слабоумный мальчишка, ничем не отличавшийся от гомеровского Ферсита (звали его Дендерис): косноязычный, вызывавший насмешки, он был потехой в царском дворце. Однажды он вбежал в спальню августы и застал ее в тот момент, когда она прикладывалась к святым иконам и молитвенно смотрела на них. Уставившись взглядом на иконы, слабоумный спросил, что это такое, и подошел ближе. Августа так ответила: – Это мои прекрасные куклы! Я очень люблю их! Царь в это время сидел за трапезой. Мальчик подбежал к нему, и царь спросил, где он был. Тот ответил, что был у «мами» – так называл он Феодору – и видел, как она вынимала из изголовья красивые куклы. |
| Когда владыка Зиновий вернулся из ссылки, с ним была Нина, которая до смерти была его келейницей. В то время свирепствовала безбожная власть и был закрыт в Грузии монастырь Святой равноапостольной Нины. И монахинь этого монастыря постигла тяжелая участь: кого забрали, кого умертвили, а кто спасся бегством. Таким образом, где я жил, на Мтацминде, под святой горой Давида, в подвальном помещении поместилась одна монахиня по имени Августа и с ней была послушница Евдокия Ильинична (Беззубенко). Каким-то образом получилось, что владыка Зиновий, будучи еще монахом, поселился у них, они дали ему приют. Они вспоминают, что владыка монах Зиновий спал на топчане, а они рядом с топчаном. Нам свойственно получать от людей добро и часто забывать о нем, когда мы становимся великими земными людьми. Это еще один пример, что владыка Зиновий был истинным монахом, верующим христианином. Он до самого конца, до смерти матушек Августы и Евдокии, ежегодно осенью посылал им пятьсот рублей на дрова. Кроме того, и в течение года всю оставшуюся жизнь он обязательно помогал им с отоплением, тогда газа еще не было. И об этом никто не знал. Знали только они, владыка Зиновий и я. Таких примеров, как я сказал, очень много. Не говоря о том, что в городе не найдется семьи, которая бы не вспомнила владыку Зиновия хорошо, положительно, не говоря уже о дворе, в котором он жил. Двор, можно сказать, полностью был на его обеспечении. Начиная от асфальта, который первым положил владыка Зиновий во дворе, тем самым ублажил всех жителей. И каждой семье он всегда как-то помогал, не говоря уже о живущей через стену фельдшерице Асе. Случилось так, что владыка через матушку Нину послал что-то значительное Асе. На следующий день Ася встретила владыку и говорит: «Владыка, спасибо Вам большое!», а владыка спрашивает: «А за что спасибо? Я ничего не знаю». Ася продолжает: «Ну вот вчера Нина...», а владыка ей в ответ: «Нет, нет, нет. Ты на меня не клевещи. Я ничего не знаю». Вот как надо делать добро! Этому научали нас такие люди, как владыка Зиновий. Не говоря о том, сколько сделал владыка Глинским старцам, которые вернулись из заключения. Возьмите отца Андроника, которого он приютил здесь. Возьмите отца Филарета, который тоже здесь поселился. Возьмите отца Вениамина, который и по сей день живет в Грузии. А сколько тех, кого уже нет. А какое огромное количество паломников приезжали к владыке Зиновию. Думаю, они приезжали не только лишь для того, чтобы увидеть владыку, а за наставлением. Архиереи приезжали, митрополиты приезжали, например владыка Леонтий Симферопольский. Владыка был для всех доступен. |
| Конечно, исключения из этих строгих правил случались. К примеру, василевс Ираклий (610–641 гг.), несмотря на осуждение Патриарха Сергия, все же женился на племяннице Мартине, но, как отмечали современники, «...очень боялся, чтобы не обличили его архиереи в этом недостойном деле». Подданые не сомневались, что он навлек на себя гнев Бога этим инцестным браком, поскольку из девяти детей Мартины четверо умерло во младенчестве, у одного была кривая шея, и еще один ребенок оказался глухонемым. Случалось, такого рода браки доводили до раскола среди церковников. Именно так случилось в 795 г. из-за вступления во второй брак молодого василевса Константина VI, сына Льва IV Хазара и властолюбивой августы Ирины. Особенно были потрясены монахи, когда узнали, что василевс развелся с женой, незнатной армянкой Марией Амнийской, от которой у него была дочь, упек бывшую жену в монастырь и вступил в брак со своей дальней родственницей, Феодотой, одной из придворных дам, к которой легкомысленно воспылал стратью. Патриарх Тарасий пытался воспротивиться михианству – прелюбодейному браку, но Константин, похоже, угрожал ему поддержать иконоборство и вообще нашел священника на стороне, который согласился провести обряд. Этими страстями воспользовался самый грозный враг Константина – его собственная мать, убежденная противница иконоборства, которая всеми способами попыталась опорочить сына, развернула ситуацию в свою пользу, в 797 г. организовала переворот и не только отстранила Константина от трона, но и приказала ослепить его особо жестоким способом, причем произошло это в той самой порфировой палате Дворца, где он родился четверть века назад. Как тут не верить в запреты святой Церкви и в неизбежность сурового наказания для тех, кто их нарушал! Даже всесильный фаворит Михаила III, его родной дядя, кесарь Варда, по сути дела правивиший страной вместо слабого, неспособного царя, был отлучен от Церкви фанатичным, суровым Патриархом Игнатем и лишен Святого Причастия за то, что имел несчастье влюбиться в свою невестку и ради нее оставил жену. Об этом скандале говорили в 858 г. на всех углах улиц Константинополя. |
| Лев Мудрый первым сделал обязательным церковное венчание и постановил, что брак, не благословленный Церковью через обряд венчания, не должен считаться законным. По иронии судьбы этот указ вскоре обратился против самого императора. Трое его жен скоропостижно скончались, не оставив наследника. Лев решил не жениться, пока у него не появится сын. Его новая возлюбленная Зоя Карбонопсина (Черноокая) родила мальчика в Порфирном зале императорского дворца, как и следовало по византийской традиции, но родившийся вне церковного брака ребенок не мог считаться законным и претендовать на престол. Лев обратился к патриарху Николаю Мистику , своему бывшему секретарю («мистиком» называлась должность тайного секретаря) и товарищу по учебе у Фотия, с просьбой решить эту проблему. Николай согласился крестить младенца и признать его законным наследником при одном условии – если император расстанется с Зоей. Шестого января 906 года ребенок был крещен с именем Константина и объявлен законным сыном императора. Лев выслал Зою из дворца, но уже девятого января вернул ее обратно, а спустя немного времени венчался с Зоей и короновал ее с титулом августы. Возмущенный Николай отказался впускать императора в храм Святой Софии. Разлад между басилевсом и патриархом закончился традиционно: Николай был отправлен в отставку. Лев же обратился к римскому папе Сергию III и получил разрешение на брак. Новый патриарх Евфимий собрал в Константинополе собор, который одобрил четвертый брак Льва в виде большого исключения, хотя и не признал Зою императрицей. В Церкви возник раскол между николаистами и евфимианами, сильно напоминавший тот, что прежде был между Игнатием и Фотием. Александр После смерти Льва к власти пришел его брат Александр. По словам летописца, при Льве «исполнению царских обязанностей он предпочитал беспутство и роскошь, а уж воцарившись единолично, и вовсе не совершил ничего достойного упоминания». Александр был внешне красив, но в душе развратен, злобен и жесток. Он едва не оскопил малолетнего племянника Константина VII, а покойного Льва VI ненавидел так, что сразу после его кончины сделал все наоборот: сослал Зою в монастырь, низложил Евфимия и вернул в патриархи Николая Мистика . Собор 912 года послушно осудил Евфимия, но Николай Мистик этим не удовольствовался и приказать избить старца: ему вырвали бороду, выбили зубы и колотили ногами до тех пор, пока он не потерял сознание. Даже осла, на котором ездил Евфимий, выбросили из дворца на улицу, прикрепив на нем указ: «Человек, уличенный в попечении о пище и питье этого осленка, сделается врагом самодержца и императора Александра и безупречного патриарха Николая. Если вина его будет доказана, его подвергнут побоям, обстригут, лишат имущества и выгонят из города». Папу Сергия собор объявил еретиком, что вызвало новый раскол с Римской церковью. |
| Мельничиха Параскева – Параскева Ефимовна Скобелева, 44-х лет по списку 1920 года – значится как «заведующая ветряной мельницей». «Прекрасно работала топором, – пишет о ней отец Павел, – была прекрасный столяр, сама ковала мельничные жернова, обладала огромной физической силой. Умерла в блокаду Ленинграда». У Параскевы на мельнице была помощница, звали ее Анна. Еще одна Анна, по фамилии (или прозвищу) Богорадка – «маляр, стекольщик, трубочист и жестянщица, ремонтировала крыши и ковала лошадей, причем подковы делала сама. Но вот горе – не было у нее молотобойца». Не зря уважали в округе мологских монахинь – это действительно были мастера на все руки, владели не одним ремеслом, «прекрасные труженики, безупречно честные». И лошадей ковали, и крыши чинили, и молебны служили – из разных людей и судеб складывается тот могучий соборный характер монашествующего на Руси, который – словно соль земли русской («если соль перестанет быть соленой, то что сделает ее соленой?»). Начало этому характеру положил еще на заре христианства на Руси Илья Муромец, принявший постриг и схиму в Киево-Печерской Лавре. Поэтому и двинулись большевистские антихристовы полчища на монастыри, словно на главные крепости русские. Ведь те же мологские монашки – на 99 процентов самого пролетарского происхождения, выходцы из крестьянского сословия, реже – мещанского, единственный случай (Маргарита Введенская) – из мелкопоместного дворянства. Но вглядываясь в далекие лики и могучую внутреннюю стать тружениц Афанасьевской общины, невольно вспоминаешь некрасовское: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет...» Кстати, о горящей избе. В 1921 году по неосторожности сестры Анисий Левашовой, которая была келейницей у игуменьи Августы, а в артели выполняла обязанности рядовой рабочей, случился большой пожар, так что сгорел весь западный корпус, в котором располагались сестринские кельи. «Монастырь горел 30 июня 1921 года в 10 часов дня в среду, загорелось на подволоке у Онисьи игуменской», – сделана запись в дневнике о. Павла. Корпус был вскоре заново отремонтирован руками сестер, а со времен пожара осталась память об одном удивительном случае, связанном с иконой Почаевской Божьей Матери. |
| Насколько соответствует действительности этот красивый рассказ? На это не так легко ответить. Лишь в VI веке появляются первые черты этой романической истории, которые еще более разукрасила фантазия следующих веков. Историки, современные молодой императрице, совсем не знают подробностей, мной только что приведенных. С уверенностью можно утверждать только, что новая царица была родом из Афин, язычница, исключительно красивая и прекрасно образованная. Этого было довольно, чтоб очаровать Феодосия, сильно желавшего, кроме того, в видах политических, упрочить как можно скорее будущность династии; а с другой стороны понятно, что честолюбивая Пульхерия, державшая в своих руках власть и желавшая сохранить ее, охотно содействовала браку, в котором новобрачные являлась обязанной ей всем. Она пожелала быть ее крестной матерью, затем матерью приемной и таким образом могла рассчитывать, что в Священном Дворце ничто не изменится. h9 II В то время, как Афинаида-Евдокия стала подругой Феодосия, императорский дворец в Византии представлял довольно странный вид. Семь лет в нем полновластно управляла молодая женщина: то была старшая сестра василевса Пульхерия, имевшая тогда двадцать два года от роду. Умная, энергичная и честолюбивая, это была, главным образом, женщина преданная политике. С ранних пор, оставшись после смерти Аркадия главой дома, она руководила воспитанием несовершеннолетнего брата, и когда ей исполнилось пятнадцать лет, в 414 г., приняла титул Августы, освящавший ее власть. Желая отдаться всецело своему делу, опасаясь, быть может, также, чтобы не пришлось разделить с кем-нибудь свою власть, она в шестнадцать лет дала обет безбрачия и в память этого обещания пожертвовала храму Святой Софии золотой стол, украшенный драгоценными камнями. Очень благочестивая, она завела при дворе новые обычаи и превратила дворец в настоящий монастырь. Под влиянием патриарха Аттика обе сестры Пульхерии, Аркадия и Марина, также дали, по примеру ее, обет безбрачия. Окружающие благочестивых царевен старались подделаться под их тон и образец, и вот в императорском жилище с утра и до ночи раздавалось пенье священных песен, и все предавались благочестивым упражнениям. Вместо блеска церемоний и великолепия парадных костюмов, вместо радостных кликов приветствий и церемониального марша, слышалось только однотонное псалмопение, чтение молитв, видны были только темные одеяния священников и монахов. Очищенный от развращенных придворных, бесчестивших его, руководимый во всех делах своих советами мудрыми и святыми, дворец, казалось, был отмечен совсем новой печатью. Пренебрегая роскошью, туалетом и бездельем, свойственными их положению, царевны занимались рукоделием, пряли и вышивали для бедных, предавались исключительно благотворительности, раздавали милостыню. |
| Но его нагнали и схватили и, прежде чем получен был приказ о том, как с ним поступить, лишили зрения. Несмотря на суровые меры, предпринимаемые против политических противников, заговоры открываемы были ежегодно, один за другим. Наконец, суровая доля постигла и наиболее близких к царю лиц. На августу Зою был сделан донос, что она замышляла отравить Романа, ее приказано было взять из дворца и заключить в монастырь, где она была пострижена в монахини. Скоро затем воспитатель царя Феодор вместе с его братом Симеоном были арестованы во время обеда, предложенного им патрикием Феофилактом. По подозрению в заговоре на Романа их отправили в ссылку в фему Опсикий. Так постепенно составилась для Константина Порфирородного та исключительная обстановка, в которой он провел 26 лет «в подчинении» у своего тестя. Все это время он лишен был свободы сношений с людьми, не мог выбирать себе друзей и, нося царскую корону, на самом деле был рабом самых стеснительных условий, в которые его поставил его тесть. По-видимому, намерение Романа заключалось в том, чтобы показать всем ничтожество законного носителя царской власти, заставить забыть о нем и постепенно приучить общественное мнение к новой династии, представляемой Лакапинами. Это легко можно видеть из дальнейших его мероприятий. По смерти его супруги Феодоры он приказал короновать и возвести в сан августы Софию, жену своего старшего сына Христофора, обеспечивая за ним наследство в царской власти. Ссылаясь на то, что постоянные заговоры и возмущения не дают ему покоя, он заявил желание занимать первое место в официальных актах, церемониях и провозглашениях и сделал распоряжение в этом смысле (923). Чем дальше, тем решительней были действия Романа. В 924 г. в праздник Рождества были сопричислены к императорской власти сыновья Романа Стефан и Константин и коронованы. Последнему сыну, Феофилакту, постриженному в монахи и возведенному в патриаршие синкеллы, предоставлено было готовиться к высшему сану в церковном управлении. Роман в заботах об укреплении своей династии не удовлетворился и указанными мерами. Он сопричислил к царской власти внука своего Романа, рожденного от Христофора, выдал за болгарского царя Петра внучку свою Марию. По случаю этого торжественного события в 927 г. он почтил своего сына Христофора вторым местом, низведя Константина на третье 378 . С течением времени старшинство перешло на двух других сыновей Романа, так что Константин стал писаться и провозглашаться на пятом месте. |
|
|
