| Приоритет МДА неожиданный – скорее этого можно было бы ожидать от КДА, занимавшейся на протяжении более полувека переводом наследия Иппонийского епископа. Выявить в этом приоритете какую-либо значимую тенденцию довольно сложно, ибо темы предлагались разными профессорами по соответствующим дисциплинам. Но все же интерес конкретного профессора значил много и мог сконцентрировать внимание его учеников на определенной тематике. Так, можно выделить как минимум три таких личности: в 1880-х гг. – профессора психологии СПбДА A. Е. Светилина; в 1890-х гг. – профессора патристики КазДА JI. И. Писарева, автора фундаментального труда по учению блаженного Августина о человеке в его отношении к Богу 580 ; в начале XX в. – профессора патристики МДА И. В. Попова , автора диссертации по гносеологии и онтологии блаженного Августина 581 . Все эти три профессора занимались преимущественно антропологической тематикой, что не могло не скаэаться и на специфике предлагаемых ими кандидатских тем. Наконец, особый интерес к блаженному Августину проявлял преосвященный Антоний (Храповицкий) – ученик A. Е. Если обратить внимание на временное распределение «августиновских» работ, то можно сделать общее замечание: интерес к наследию блаженного Августина повышается начиная с 1880-х гг. С одной стороны, это было связано с общей ситуацией в России и церковной жизни: активизацией полемики со старообрядцами, сектантами, a также новым витком диалога со старокатоликами и англиканами. Вполне понятно, что идеи блаженного Августина не могли при этом оставаться без внимания. С другой стороны, в академическом богословии появляются новые тенденции, которые также определяют новый всплеск интереса к Иппонийскому епископу. Так, начинает выкристаллизовываться в качестве особого направления антропология, – разумеется, ключевыми становятся вопросы о первородном грехе, человеческой воле и ее свободе, благодати. Более определенным становится интерес не только образованного общества, но и самой высшей духовной школы – по крайней мере, ее отдельных представителей – к внеакадемическому, «мирянскому» богословию – славянофилам, философствующим писателям. |
| Учение Августина о соотношении свободы воли человека, божественной благодати и предопределения является достаточно неоднородным и не носит системного характера. Воля – одна из основополагающих способностей человека, к чему Августин приходит после длительного анализа нравственной жизни и возможности выбора в ней определенных альтернатив. Также воля является направляющей интеллектуального познания. Способность «свободного решения» воли предусматривает свободу человеческого действия, автономность его, возможность выбора альтернатив. В идеале, воля человека должна обладать способностью детерминации из себя, быть подлинно свободной. Таковая свобода была утеряна при грехопадении человека. Августин делает различие между благой и злой волей. Благая воля ориентирует человека на добро, а злая - на зло. Ответственность каждого человека за совершенный им поступок обосновывает справедливость божественного воздаяния. Силой, которая во многом определяет спасение человека и его устремление к Богу, является божественная благодать. Благодать – особая божественная энергия, которая действует по отношению к человеку и производит изменения в его природе. Без благодати невозможно спасение человека. Свободное решение воли – лишь способность стремиться к чему-либо, но реализовать свои стремления в лучшую сторону человек способен только с помощью благодати. Благодать в представлении Августина напрямую связана с основополагающим догматом христианства – с верой в то, что Христос искупил все человечество. Значит, по природе своей благодать имеет всеобщий характер и она должна даваться всем людям. Но очевидно, что не все люди спасутся. Августин это объясняет тем, что некоторые люди не способны принять благодать. Это зависит, прежде всего, от способности их воли. Но как пришлось убедиться Августину, не все люди, которые приняли благодать, смогли сохранить «постоянство в добре». Значит, необходим еще один особый божественный дар, который поможет сохранить это постоянство. Этот дар Августин называет «даром постоянства». Только благодаря принятию этого дара «званные» смогут стать «избранными». С проблемой свободы воли человека и действием благодати тесно связано учение Августина Аврелия о божественном предопределении. |
| блаженный Августин, епископ Иппонийский Содержание Глава I 1. Эводий. Итак, разъясни мне, если это возможно, почему Бог дал человеку свободу воли, ибо, если бы человек не получил ее, он, во всяком случае, не мог бы грешить. Августин. В таком случае, достоверно ли тебе известно, что то, что, ты не считаешь, должно быть даровано, дал человеку Бог? Эводий. Насколько я, как мне кажется, понял из предыдущей книги, мы обладаем свободой воли и грехи совершаем только благодаря ей. Августин. Я также напомню о том, что это уже стало для нас очевидным. Но теперь я спросил, знаешь ли ты, что то, чем мы, очевидно, обладаем и благодаря чему грешим, дал нам именно Бог. Эводий. Я думаю, никто иной. Ведь сами мы от Него получили существование, и совершая проступки, и поступая надлежащим образом, мы от Него получаем и наказание, и награду. Августин. Я также хочу спросить тебя, знаешь ли ты это определенно или, под влиянием авторитета, охотно веришь даже в неизвестное. Эводий. Я подтверждаю, что в этом вопросе я прежде всего доверился именно авторитету. Но что более похоже на истину, чем точка зрения, что всякое благо - от Бога, и всякая справедливость - благо, а наказание для заблуждающихся и награда для поступающего правильно - справедливы? Из чего следует, что и совершающих прегрешения несчастьем наказывает Бог, и поступающих правильно награждает счастьем. 2. Августин. Не возражаю. Но я задаю другой вопрос: откуда тебе известно, что мы происходим от Бога. Ведь это ты все еще не разъяснил, но лишь то, что мы от Него получаем либо наказание, либо награду. Эводий. Я нахожу, что это также очевидно не иначе как потому, что уже установлено: Бог наказывает прегрешения, поскольку всякая справедливость - от Него. Ибо как любой доброте не свойственно оказывать благодеяния ей чуждым, так и справедливости не свойственно наказывать тех, кто ей чужд. Отсюда очевидно, что мы имеем к Нему отношение, потому что Он не только в высшей степени милосерден при оказании благодеяний, но и в высшей степени справедлив при наказании. Затем и из того, что я предположил и с чем ты согласился, - что всякое благо происходит от Бога, - можно понять, что от Бога также и человек. Ведь человек в той степени, в какой он человек, есть некое благо, так как он может жить праведно, когда захочет. |
| Августин являлся авторитетом для самого св. Фомы, который обильно его цитирует, встраивая, таким образом, августинизм в свой богословский синтез. Однако в эпоху св. Фомы «золотому веку августинизма» еще предстояло наступить – им стал век XII 297 . Почему именно это столетие? Потому что именно мысль XVII в., как логическое следствие гуманизма эпохи Ренессанса, обусловливает возвращение к истокам. Эпоха Возрождения в своем повороте к античным авторам в некотором смысле «переоткрыла» и церковных писателей первых веков. Разумеется, с ними считались и в средние века, но в эпоху Ренессанса на них начинают смотреть по-другому. В средние века в богословском мышлении доминировала систематичная схоластика. Новые времена, начиная с эпохи Возрождения, отдают предпочтение так называемому положительному богословию, которое было основано на компиляции и интерпретации богооткровенных свидетельств: Священного Писания, деяний первый соборов, творений первых церковных авторов. И более прочих от этого возвращения к истокам приобрел блж. Августин. В частности, об этом свидетельствуют Полное собрание сочинений Августина, изданное сначала Эразмом Роттердамским в 1527–1529 гг., а затем богословами Лувенского университета в 1577 г. (этот десятитомник затем более десяти раз переиздавался в XVI и XVII вв.). В XVII в. труды по освоению наследия блж. Августина были продолжены с новыми силами – появляются первые переводы. Так, перевод «Исповеди» Арно д’Андийи, выполненный в 1649 г., переиздавался 40 раз 298 , а не менее масштабный трактат «О Граде Божием» в промежуток с 1655 по 1675 г. был переведен трижды 299 . В ту же эпоху появляется не превзойденное вплоть до XX в. полное издание трудов Иппонийского епископа, выполненное бенедиктинцами общины Сан-Мор в 1679–1700 гг. Положение блж. Августина по отношению к XVII в. в 1951 г. было очень емко охарактеризовано Жаном Дажаном в формуле «XVII век – век Августина» 300 . Тогда такая фраза могла показаться немного провокационной, но надо признать, что исследования, проведенные с тех пор, лишь подтвердили справедливость этих слов. |
| Краткий словарь терминов составлен А. Г. Чхартишвили специально для настоящего сборника. Наконец, " Патриаршее завещание " печатается по упомянутому выше " Сретенскому календарю-сборнику " . Икона времени. Архимандрит Рафаил (Карелин) Среди неизвестного в окружающей нас природе самым неизвестным является время, ибо никто не знает, что такое время и как им управлять. Аристотель Постоянным фактором нашего бытия является время. Однако античная и современная философия не дали какого-либо удовлетворительного объяснения этого вездесущего феномена. Определить — значит найти характерные свойства. Время не имеет ни природы, ни свойств, кроме одного свойства — необратимости. Философы, работавшие над этой проблемой, или отступали, признав свое интеллектуальное поражение, или пытались одно неизвестное определить другим неизвестным, впадали в тавтологию или, в лучшем случае, заменяли язык философских суждений и определений языком поэзии: аллегориями, метафорами и иносказаниями, то есть образным языком древних мыслителей. Наиболее глубокие рассуждения о времени мы находим у Платона и у блаженного Августина. Платон в своих знаменитых «Диалогах» указывал, что до сотворения мира времени не существовало. В вечности пребывала Божественная идея как образец космоса. Время возникло вместе с мирозданием, оно является только тенью и подобием вечности. «Время возникло вместе с небом, чтобы, одновременно рожденные, они и распались бы одновременно, если наступит для них такой распад» (под «небом» Платон подразумевал космос). Характерно, что взгляды Платона на феномен времени совпадают с положениями теории относительности, которая также говорит о невозможности рассматривать время до момента мироздания, то есть о «временности времени». Платон учил, что Солнце, Луна и звезды созданы для определения времени, как стражи-блюстители времени. Здесь Платон почти дословно повторяет Моисея (христианские апологеты считали, что древним философам было известно Пятикнижие Моисея). Попытке осмыслить время посвящен ряд глав знаменитой «Исповеди» блаженного Августина, епископа Иппонийского. Заслуга Августина в том, что он указал на два измерения времени: |
| Самым последним на данный момент критическим изданием трактата является текст, вышедший серии Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latinorum в 1908 г 30 . На настоящий момент это издание является наиболее полным в плане использование имеющихся рукописей. Именно данное издание легло в основу предлагаемого ниже перевода. Последним переводом трактата на английский язык является впервые опубликованный в 1887 г. перевод J.R. King в рамках серии Nicene and Post-Nicene Fathers основанной P. Schaff 31 . В настоящее время издательство New City Press совместно с институтом Augustinian Heritage Institute осуществляет новый перевод и издание творения Августина на английском языке в рамках проекта «The Works of Saint Augustine, A Translation for the 21st Century». На данный момент трактат De Baptismo планируется перевести к 2023 г 32 . Несколько раньше в рамках издания полного собрания трудов св. Августина на французском языке в 1870 г был осуществлен перевод за авторством аббата M. Burleraux 33 . Позднее в 1964 г. Institut d " Études Augustiniennes в рамках нового издания полного собрания сочинений в серии Bibliothèque Augustinienne был опубликован новый перевод на французский G. Finaert и G. Bavaud 34 . Вниманию читателя предлагается опыт перевода с латинского языка первых 4 глав первой книги «О Крещении против Донатистов» св. Августина Блаженного . В них он обозначает тематику всего трактата, а также обозначает позицию Церкви в отношении Крещения совершаемого вне Церкви. Обоснованию признания этого Крещения как действительного, однако, не приносящего пользу, пока человек находиться в расколе или ереси, посвящена вся первая книга трактата 35 . В круглые скобки () заключены латинские слова для облегчения понимания некоторых слов и фрагментов перевода. I 1. В книге, которую мы написали против опубликованного послания Пармениана Тихонию, мы обещали, что через некоторое время рассмотрим вопрос о Крещении более основательно. Действительно, даже если бы мы не дали такого обещания, мы не забываем о настоятельных просьбах наших братьев, исполнить этот долг. Поэтому в данном труде мы, с Божией помощью, предприняли не только отклонить возражения, выдвигаемые против нас по поводу Крещения донатистами, но и развить то, что Бог побудит нас сказать в отношении авторитета блаженного мученика Киприана, которого они порываются использовать в качестве опоры, чтобы предварить их порочную склонность к падению прежде нападок на истину. И сделать это мы собираемся для того, чтобы те, чье суждение не ослеплено верностью партии (partium caecati), могли понять, раз уж авторитет Киприана у них в почте, что он ведет напрямую к их опровержению и поражению. |
| Тогда и бл. Иероним сперва написал к Августину два простые любезные письма , а в третьем уже решился отвечать на некоторые вопросы, находившиеся в блуждавших письмах Августина. Он начал с изъяснения к Галатам. Свое высказанное там мнение об отношении двух апостолов друг к другу Иероним и теперь подтверждает авторитетом Оригена и других толковников, занимавшихся этим посланием. Но добавляет, что вовсе не хочет утверждать это как мнение решенное: что он передает только то, что встречал в изъяснениях греческих толковников, предоставляя в то же время читателю свободу соглашаться с ним или искать другого, достойнейшего толковника этого места Писания. Получивши еще два письма 211 от Августина, Иероним решился отвечать ему в одном письме отчасти и на прежние вопросы и возражения его, а больше всего на вопрос, касавшийся перевода св. Писания с еврейского. Бл. Августин предлагал Иерониму дилемму, в виде возражения против перевода его. «Перевод, сделанный 70 толковниками, – писал первый, – или темень или же ясен. Если темень, – мы в праве думать, что и ты мог обмануться подобно им; если же ясен, то очевидно, – они не могли допустить ошибки». Намерение Августина писать толкование на св. Писание дало Иерониму случай ответить ему тем же в свою очередь: «Все то, что древние учители изъясняли прежде тебя – ясно и просто, или темно. Если темно, зачем дерзаешь после них изъяснять то, чего они не могли? Если же ясно, то весьма бесполезно с твоей стороны предпринимать изъяснение того, что не ускользало от их внимания». Оканчивая это письмо, Иероним старался предотвратить всякое будущее состязание. «Не возбуждай более к борьбе старца, утружденного воина, которому нужен покой. Ты, который еще молод, поставлен на кафедре епископа, проповедуй народам, обогащай новыми произведениями Африки библиотеки Рима. Что касается меня, то довольно, если я буду беседовать где-нибудь в углу монастыря с каким-нибудь грешником, который бы захотел слушать меня». Епископ иппонийский не переставал однакож и после того обращаться повременам к ученой опытности блаженного старца, и новыми и живыми знаками любви к нему старался усладить остаток горечи, которую оставило в душе Иеронима письмо блуждавшее по Италии. |
| Для 80 нумидийских епископов это оказалось достаточно веской причиной, чтобы объявить его хиротонию недействительной и избрать своего собственного «чистого» кандидата, которого вскоре сменил епископ Донат, давший свое имя всему раскольническому движению в Африке, которое часто называется Донатистской церковью, или партией Доната (pars Donati) 6 . К концу IV в. донатистские общины уже были распространены по всей территории Северной Африки, имея наибольшее влияние в Нумидии, но даже в таком проримском городе (civitas Romana) как Иппон Регийский 7 их влияние было весьма значительным 8 . Св. Августин Блаженный , став сначала пресвитером, а затем епископ Иппонийским входит в этот затянувшийся конфликт между кафоликами и донатистами как человек внешний. Его родной город Тагаст всегда был оплотом кафоликов, а сам он сначала был манихеем, а христианство принял далеко за пределами Африки, даже перевод Библии, которым он пользовался, не совпадал с тем, что читали его оппоненты 9 . Для него идея Церкви именно как вселенской и Кафолической 10 была одна из самых важных истин христианского исповедания. А потому он был поражен тем, что несмотря на то, что донатисты молились Тому же Богу, веровали в Того же Христа, слушали то же Евангелие, пели те же псалмы, точно так же отвечали «Аминь», и возглашали «Аллилуйя», праздновали ту же Пасху 11 , они все же отказывались от единства с Кафолической Церковью распространившейся по лицу всей земли, порвав общение не только с кафолическими епископами Северной Африки, но и вообще со всеми кафолическими епископами, как Запада, так и Востока. Будучи прекрасным оратором, и уже имея немалый опыт дискуссий с манихеями, св. Августин надеялся и в борьбе с донатистами пойти по пути публичных диспутов. Достаточно быстро он воспринял общую для всех христиан Африки, как кафоликов, так и донатистов традицию, но, в отличие от последних, подошел к ней как хорошо подготовленный философ и поистине мудрый пастырь. Во многом его труды, направленные против донатистов стали венцом развития экклезиологии Ранней Церкви 12 . Донатисты не способствовали проведению публичных диспутов, которых так желал св. Августин, лишь изредка ему удавалось встречаться лицом к лицу с духовными лидерами своих противников 13 . Зная о его невероятных умениях держаться в спорах, они даже побаивались его, называя соблазнителем, обманщиком, волком, которого следует умертвить для сбережения стада 14 . Даже самые одаренные из донатистских епископов не желали, чтобы их сочинения попали в руки кафоликов, а затем и самого св. Августина, избегали вступать в литературную полемику 15 . |
| Наиболее глубокие рассуждения о времени мы находим у Платона и у блаженного Августина . Платон в своих знаменитых «Диалогах» указывал, что до сотворения мира времени не существовало. В вечности пребывала Божественная идея как образец космоса. Время возникло вместе с мирозданием, оно является только тенью и подобием вечности. «Время возникло вместе с небом, чтобы, одновременно рожденные, они и распались бы одновременно, если наступит для них такой распад» (под «небом» Платон подразумевал космос). Характерно, что взгляды Платона на феномен времени совпадают с положениями теории относительности, которая также говорит о невозможности рассматривать время до момента мироздания, то есть о «временности времени». Платон учил, что Солнце, Луна и звезды созданы для определения времени, как стражи-«блюстители» времени. Здесь Платон почти дословно повторяет Моисея (христианские апологеты считали, что древним философам было известно Пятикнижие Моисея). Попытке осмыслить время посвящен ряд глав знаменитой «Исповеди» блаженного Августина , епископа Иппонийского. Заслуга Августина в том, что он указал на два измерения времени: 1) объективные ориентиры, существующие вне нашего сознания; 2) субъективные ориентиры – ритмы и восприятия времени, заложенные в самом человеке. Для измерения времени может служить любое явление природы, если оно равномерно и периодически повторяется: вращение Земли вокруг своей оси (сутки), смена фаз луны – лунный месяц, движение Земли по орбите вокруг Солнца – год. При создании единой системы времени возникают трудности, так как основные единицы времени – год, месяц, сутки – не соразмерны между собой (например, год не вмещает в себя целое число суток и так далее). Календарь является одной из попыток выявить ритмы времени, создать модель времени, образ времени, составить его периодическую систему. Для этого берутся различные ориентиры, которые условно считаются устойчивыми. Календарь – не только продукт науки, не только таблица математических исчислений, но также и религиозное и философское осмысление времени, переданное языком математики. Говорить о точности времени невозможно. Это недоразумение, которое стало для нас привычным и поэтому не воспринимается как бессмысленность; ведь главное, а то и единственное свойство времени – его неповторяемость. Повторяется не время, а условные отсчеты и ориентиры времени. Пример – картографическое повторение положения космических тел через определенные периоды, которые мы условно берем за вехи и этапы времени. Но даже пространственные совпадения космических ориентиров времени мнимы и иллюзорны, так как весь космос находится в движении: миллиарды галактик, как «корабли, плывут в свой путь безвестный… кто ведает: куда» (Верхарн). |
| Собственно, аллегорией для разрешения противоречий Августин пользуется только два раза. При толковании слов «не берите с собой ни посоха, ни обуви» ( Мф. 10:10 и Лк 10:4 ), в сопоставлении с разрешением на посох и обувь в ( Мк. 6:9 ) 404 . По мнению автора, ввиду чрезвычайной возвышенности миссии апостолов, Господь заповедует, чтобы они жили только своим провозвестием и не заботились о житейском, «ибо, трудящийся достоин пропитания» ( Мф. 10:10 и Лк. 10:7 ). А у евангелиста Марка образ посоха нужно понимать иносказательно, как указание на, пребывающую с апостолами, власть, которая позволяет им не иметь нужды в необходимом для их служения. Близка к этому символика обуви: апостолы не должны думать и о ней. При этом, апостол Марк, «говоря, чтобы они обувались в сандалии или подошвы, показывает, что такая обувь имеет некоторое таинственное значение, а именно: чтобы нога не оставалась без защиты, но и не была и покрыта, то есть, чтобы благовествование не скрывалось, но и не опиралось на земные удобства» 405 . В этом случае, Августин опирается на тот простой факт, что значение слов определяется их контекстом, приводя несколько схожих примеров из Писания. Скажем, фраза «не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни» ( 1Кор. 14:20 ) содержит скрытую мысль: «Не будьте детьми, но будьте детьми» 406 . В этом случае, можно говорить об употреблении блаженным Августином контекстного анализа. Еще одно иносказание видит автор в словах: «Молитесь, чтобы ваше бегство было не зимой, и не в субботу» в Мф. 24:20 и Мк. 13:18 . Трудность возникает из-за того, что в параллельном месте ( Лк. 21:20–24 ) нет упоминания о зиме и субботе 407 . Блаженный готов здесь под «зимой» понимать заботы житейские, а под «субботой» – пьянство и обжорство. «Действительно, заботы тягостны, как зима, а опьянение... обозначено именем субботы потому, что... у иудеев есть весьма дурной обычай предаваться в этот день забавам, ибо многие из них уже забыли о духовной субботе» 408 . Таким образом, по убеждению блаженного Августина , достигается согласие с параллельным текстом из Евангелия от Луки, где в соответствующем месте речь Господа заключается уникальными словами: «Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством и заботами житейскими, и чтобы день тот не постиг вас внезапно. Ибо он, как сеть, найдет на всех живущих, по всему лицу земному» ( Лк. 21:34–35 ). К этому, автор добавляет, что, если бы даже в указанных словах первых двух синоптиков следовало видеть какой-то иной, неаллегорический смысл, то возможны и другие способы согласования. Таким образом, в рассматриваемом труде Иппонийский епископ при гармонизации Евангелий фактически отказался от важнейшего для него приема изъяснения через иносказание 409 в пользу иной методологии, к характеристике которой я перехожу. |
|
|
