| Небура-эд сказал: «да будет, как ты сказал». Они встали и пошли, и небура-эд вернулся на Цн, а святой авва Яфкерана-Эгзиэ пошел на Дага, увидал его и возжелал. Была там одна почтенная монахиня, которая…. услыхав, что он посвятил (каждением подошву горы), вознегодовала весьма. И один монах, захотев вскопать пещеру аввы Гарима и встретив препятствие со стороны святого аввы Яфкерана-Эгзиэ, весьма вознегодовал. Они согласились с этой женщиной против святого, чтобы изгнать его с этого острова. И тогда пошла эта женщина к небура-эду и пожаловалась на святого. Небура-эд, услыхав, вознегодовал и весьма разгневался и послал десять человек со многими людьми, приказав увести его силой с этого острова. Была зима, обуревал их ветер, гонял к востоку и западу; они отчаялись в спасении и начали тонуть. Тогда они сказали: «Господи, спаси нас от смерти молитвою святого аввы Яфкерана-Эгзиэ». Когда они исповедали его, умолкла волна моря и наступила тишина. Прибыв, они рассказали святому авве Яфкерана-Эгзиэ. Услыхав, святой сказал им: «некогда он оскорбил меня, а теперь я воспротивился ему». И устрашились посланные уводить его силой. И до них посланные мужи из Дана возвратились в страхе, и эти последующие трепетали от страха перед молитвой его, и вернулись в страхе и пришли к небура-эду и рассказали ему все. Небура-эд, услыхав, испугался весьма. А та женщина, пожаловавшаяся некогда небура-эду, услыхав, что прибыли подданные от него, весьма обрадовалась и захотела взойти на Дабра-Дг, будучи весьма престарела. Внезапно открылось в ней женское кровотечение и кровь покрыла ее всю. Она тотчас воскликнула и исповедала молитву аввы Яфкерана-Эгзиэ. Небура-эд, услыхав об этом, примирился с ним. Потом, когда находился там святой авва Яфкерана-Эгзиэ, был один монах по соседству с ним. Был также брат, помогавший авве изрядному. И сказал он: «иди, мели в доме брата нашего». И пошел ученик. И когда он пришел чтобы молоть и взял жернов, тогда встал хозяин дома и стал бить его. Закричал ученик, пришел к святому и рассказал ему, как тот бил его. |
| И они день. И вот, встал изрядный Яфкерана–Эгзиэ в Дабра Гуагуэбен и обулся. Встал и святой Божий авва Захария на острове Галела и обулся. И пошли оба, как по–суху, по озеру силою Господа Бога своего, и встретились среди озера и облобызались духовно. Снял авва Захария свои сандалии и отряс прах с них; снял и авва Яфкерана–Эгзиэ и нашел немного влаги на сандалиях своих. Показал авва Яфкерана авве Захарии: «Брат мой возлюбленный, почему мокры мои сандалии, а что касается твоих, то я вижу, что ты стрясаешь прах от них? Скажи мне, прошу тебя, о возлюбленный мой». Отвечал Авва Захария и сказал ему: «Отче, встань, помолимся Господу Богу нашему, да откроет нам, почему нашлась влага в сандалиях твоих». Услыхав это, авва Яфкерана–Эгзиэ сказал: «Да будет, как ты говоришь». Они встали вместе и помолились. После молитвы сказал авва Захария авве Яфкерана–Эгзиэ: «Отче, не за изрядство мое явлено сие мне, а ради величия молитвы твоей. Сандалии твои омочены водою потому, что ты скрыл плоды ячменя, чтобы не съели их птицы, тогда как Бог милосерд и промышляет о всей твари и дает ей пищу. Потому–то и оказалась влага на сандалиях твоих». услыхав это авва Яфкерана–Эгзиэ сказал авве Захарии: «Ты, отче, помолись о мне». И они провели в беседе время до полудня, а потом вернулись в свои монастыри. Изрядный отец Яфкерана–Эгзиэ перестал прятать от птиц плоды ячменя и продолжал молиться об этом деле. Спустя немного дней встал святой авва Яфкерана–Эгзиэ, надел сандалии на ноги свои, как раньше, и они условились между собою духовно относительно дня, когда встретятся. И авва Захария поднялся с острова Галела и приладил сандалии, как прежде. И пошли они оба по озеру, как по–суху, и встретились на прежнем месте. И сняли они сандалии, сбросили прах, и не оказалось мокроты на сандалиях святого аввы Яфкерана–Эгзиэ…». Этот рассказ — один из великого множества житийных повествований. Чуть ли ни в каждом из них изображается жизнь святого на лоне природы, «со зверями», послушание ему диких зверей и заботы о них со стороны святого; нередки чудеса повиновения животных и служения их подвижникам . |
| И сей безумный не размыслил об этом слове, которое услышал, и пошел в путь. Но не дойдя далеко, встретил двух леопардов – одного вверху – другого внизу. Они окружили его и хотели растерзать. Убежал он и прибыл к святому авве Яфкерану-Эгзиэ и рассказал ему все, что с ним случилось. Потом сказал: «дай мне черепок, чтобы принести тебе огня». И взяв черепок, он пошел, и прибыв туда, где подвергся испытанию перед тем, не встретил леопардов, и тотчас прославил молитву святого и возблагодарил Бога. И принесши огня, зажег его авве святому Яфкерана-Эгзиэ. Отцы мои и братия! боящемуся Бога повинуются не только люди, но и звери. Ученик мудрый! не будь подобен сему непослушному монаху, но уподобься Елисею послушному и ученикам Господа нашего, ибо сказали отцы: «твердосердечие да не противится Богу». Сие слушая, бойся и просвещай сердце твое светом Духа Святого, да будешь подобен учителю твоему, веруя в молитву его. Еще послушайте от чудес сего избранного аввы Яфкерана- Эгзиэ. Был один муж, несший ему масла (?) 14 nehigue в роге. Когда он поднимался на холм и дошел до половины крутизны, выпал рог из рук его, но не пролился силою молитвы его святой. Еще один мирянин, посещавший святого, нес к нему пиво, когда прибыли странники к святому. Дойдя до половины крутизны, он упал, и сосуд с головы его покатился и направлялся в разные стороны. Но пиво не пролилось и сосуд не разбился силою молитвы его святой. Еще. Однажды сказал авва Яфкерана-Эгзиэ своим ученикам: «все ли братия вернулись?» Отвечали ему: «как прежде». На другой день исполнилось слово святого аввы Яфкерана-Эгзиэ: утонул в озере один добрый иерей и умер. Тогда вспомнили слово святого аввы Яфкерана-Эгзиэ, меч острый и молнию блистающую. Еще. Когда один монах был близок к смерти, святые сказали авве Яфкерана-Эгзиэ: «дай ему клобук раньше, чем он умер». Святой ответил: «оставьте, не умрет он». Они снова сказали, как прежде, и он опять сказал им: «не умрет». Они сказали в третий раз: «дай», и он в третий раз сказал им: «не умрет». |
| И они назначили день. И вот, встал изрядный Яфкерана-Эгзиэ в Дабра Гуэгуэбене и обулся. Встал и святой Божий авва Захария на острове Галела и обулся. И пошли оба, как посуху, по озеру силою Господа Бога своего, и встретились среди озера и облобызались духовно. Снял авва Захария свои сандалии и отряс прах с них; снял и авва Яфкерана-Эгзиэ и нашел немного влаги на сандалиях своих. Показал авва Яфкерана авве Захарии: «Брат мой возлюбленный, почему мокры мои сандалии, а что касается твоих, то я вижу, что ты стрясаешь прах от них? Скажи мне, прошу тебя, о возлюбленный мой». Отвечал авва Захария и сказал ему: «Отче, встань, помолимся Господу Богу нашему, да откроет нам, почему нашлась влага в сандалиях твоих». Услыхав это, авва Яфкерана-Эгзиэ сказал: «Да будет, как ты говоришь». Они встали вместе и помолились. После молитвы сказал авва Захария авве Яфкерана-Эгзиэ: «Отче, не за изрядство мое явлено сие мне, а ради величия молитвы твоей. Сандалии твои омочены водою потому, что ты скрыл плоды ячменя, чтобы не съели их птицы, тогда как Бог милосерд и промышляет о всей твари и дает ей пищу. Потому-то и оказалась влага на сандалиях твоих ». Услыхав это авва Яфкерана-Эгзиэ сказал авве Захарии: «Ты, отче, помолись о мне». И они провели в беседе время до полудня, а потом вернулись в свои монастыри. Изрядный отец Яфкерана-Эгзиэ перестал прятать от птиц плоды ячменя и продолжал молиться об этом деле. Спустя немного дней встал святой авва Яфкерана-Эгзиэ, надел сандалии на ноги свои, как раньше, и они условились между собою духовно относительно дня, когда встретятся. И авва Захария поднялся с острова Галела и приладил сандалии, как прежде. И пошли они оба по озеру, как посуху, и встретились на прежнем месте. И сняли они сандалии, сбросили прах, и не оказалось мокроты на сандалиях святого аввы Яфкерана-Эгзиа…» Этот рассказ – один из великого множества житийных повествований. Чуть ли ни в каждом из них изображается жизнь святого на лоне природы, «со зверями», послушание ему диких зверей и заботы о них со стороны святого; нередки чудеса повиновения животных и служения их подвижникам. |
| Затем следуют чудеса: . а) Со льном, высыпавшимся (?) из т’кап и остановленным после молитвы святому, у некоего «верного» в пределах Гамбая. б) Вразумления монаху, самовольно покинувшему Дабра Гуэгуэбен (ястреб два раза ударил его в лицо и ухо, оглушил его; потом застигли его волны озера). в) Был один человек, поручивший себя сему святому, и был один человек, весьма сварливый, из вельмож царя. Он связал человека, поручившего себя святому. Послал к нему авва Яфкерана-Эгзиэ, говоря: «приди ко мне». И пришел гордый человек, достойный участи Геезия, и сказал он ему: «дай мне поручиться за человека, который поручил себя мне». Тот стал злословить блаженного и сказал: «не отшельник ли он, вооруженный щитом, копьем и луком?» Лишь только он это сказал, как на него напала проказа, и он вернулся домой больным. И стал плакать этот грешник и говорил: «все это случилось со мной за то, что я злословил святого авву Яфкерана-Эгзиэ». И с этими словами он умер. г) Исцеление расслабленного. д) Два вора, из которых один уже перелезал ограду кельи святого, были остановлены и связаны невидимой силой, и спаслись раскаявшись, по молитве святого. е) Один сеюм, в гневе на своего слугу (wli), поднял руку, чтобы ударить его. Слуга сказал: «я поручил себя молитве аввы Яфкерана-Эгзиэ». Когда он ударил его, насильничая, отсохла его рука. Тотчас он встал в пошел к святому и поклонился ему и рассказал ему все случившееся с собой. Авва Яфкерана-Эгзиэ не говорил с людьми иначе, как только при помощи азбуки и мановения знаков. Он окропил его водою молитвы и сказал ему: «да помилует тебя Бог; больше не греши». И пребывал остальное время жизни этот человек, веруя в молитву отца нашего Яфкерана-Эгзиэ. Молитва его да будет с нами. Аминь. ж) Однажды ночью во время молитвы увидал он как разверзлись небесные врата и великий столп света был водружен на Дабра-Гуэгуэбен, и вершина его уперлась в небо. На вершине его был сугубый (столп), вроде радуги. Муж светлейший солнца спустился на этот столп и многочисленное воинство ангелов следовало за ним. |
| Услышав это, судьи, евнух и Фехлет сказали: «уведите и удалите его». Его удалили с поруганием. Выйдя, он стал молиться о чуде для их вразумления. И вот поднялся вихрь и поверг их палатки. Тогда они покаялись и просили у святого прощения. – Когда он однажды находился в пустыне, пришли к нему горожане со скотом и просили защиты «ибо прибыл söjum с войском, чтобы грабить их скот, а самих убить» без всякой вины. В это время прибыл söjum, стал у входа в жилище святого и затрубил в рог. Явились его воины, угнали скот, кричали и спорили. Святой сказал: «кто это гордый и наглый, затрубивший над моей головой». Потом он помолился. Поднялось землетрясение, грабителя бежали в ужасе к себе в город, оставив скот н, думая, что их преследуют. «И еще сотворил он знамение и чудо, когда послал наместник (makwanen) Амба-Санайта (Amba-sanüjt) к söjum’y Тамбена (Tamben), говоря: «согласимся и поклянемся не идти к царю. И сказал söjum тамбенский мне не подобает изменять царю. И послал этот söjum тамбенский к отцу нашему святому Абия-Эгзиэ, говоря: «отче, послужи мне у этого макванена Амба-Санайтского. И встал и пошел отец наш и прибыл к söjum’y тамбенскому и сказал тот ему: «отче, послужи мне и скажи; этому макванену, что мне не подобает изменять царю, ибо я некогда присягал царю в род и род». И отправился отец наш Абия-Эгзиэ к этому макванену и сказал ему: «послал меня к тебе söjum тамбенский». И сказал тот: «что он сказал тебе?» И рассказал он ему все, зачем был послан. И когда услышал это макванен, разгневался, был печален и скорбел о том, что тот ему противится. Он сказал отцу нашему святому Абия-Эгзиэ: «ступай, скажи ему: «если ты не согласишься со мной изменить царю, я приду с войском и уничтожу твой город, сожгу его огнем и опустошу, так что он будет пустыней. Знай это теперь, чтобы не раскаяться после». И пошел опять отец святой Абия-Эгзиэ к söjum’y тамбенскому и рассказал ему все, что поручил ему макванен. Когда услышал это söjum тамбенский, сказал отцу нашему святому Абия-Эгзиэ: «я верую в молитву твою, но поди и скажн ему“: ты не разрушить города Бога и царя». |
| Некоторые жития абиссинских святых по рукописям бывшей коллекции d " Abbadie: Яфкерана-Эгзиэ. Фаддей Бартарваский. Самуил Вальдебский. Такла-Хаварьят Источник Поступление в Парижскую Bibliotheque Nationale коллекции эфиопских рукописей, собранной пок. d’Abbadie, по времени совпало с выходом в свет вашей диссертации «Исследования в области агиологических источников истории Эфиопии». Мы сочли обязанностью при первой возможности привлечь к изучению богатый агиологический материал этой коллекции, до тех пор бывший недоступным для ученых, и в силу этой печальной причины не принятый нами в соображение при составлении книги. Летом 1903 года, во время пребывания в Париже, мы приготовили копии почти со всех житий национальных абиссинских святых, имевшихся лишь в одной коллекции d’Abbadie, а также познакомились с житиями, хотя и известными в других собраниях, но представленными во вновь приобретенной редакциями, отличными от тех, которыми мы пользовались во время составления диссертации. Разработка этого богатого материала, при других срочных занятиях, потребовала значительного количества времени, и только теперь мы находим возможным напечатать предлагаемую статью, посвященную четырем агиологическим памятникам из числа изученных нами. Считаем не лишним сообщить, что четыре других жития: Иареда сладкопевца, Пантелеймона, Бацалота-Микаэля и Гонория одновременно с нами были предметом изучения со стороны Conti Rossini и изданы им с латинским переводом в т. XVII, 1 и ХХ, 1 издаваемого о. Chabot «Corpus Scriptorum Christianorum Orientalium», a в т. XXIII, 1 той же серии напечатано наше издание житий Фере-Микаэля и Зара-Абрехама. Обо всех этих агиологических памятниках мы своевременно поместили обширные заметки в библиографической части «Византийского Временника», где также нами печатались отчеты и о других изданиях в области эфиопской агиографии. Яфкерана-Эгзиэ Житие преподобного Яфкерана-Эгзиэ пока известно в единственной рукописи в бывшей коллекции d’Abbadie 56. Оно занимает 43 ¼ листа большого формата, написано прекрасным почерком века XVI–XVII. |
| Таким образом родословие Абия-Эгзиэ выпускает три члена и переставляет один (Адхани). Само собой разумеется. что нам нечего искать точности и даже простой достоверности в данных, относящихся к аксумским и ближайшим к ним временам. Сама краткость родословий и малое количество поколений характерно, и указывает, с одной стороны, на скудость преданий, с другой – я думаю, на перерыв его во время смут. Монастыри так же не сохранили непрерывной традиции, как и светские историки. Уже во поводу Такла-Хайманота нам приходилось говорить об этом; в настоящем случае также бросается в глаза несообразность данных генеалогий с действительной хронологией. Одиннадцатым от Ливания Евстафий едва ли мог быть: тогда пришлось бы считать монашеское поколение более, чем в 50 лет. Если оставить без внимания пропуск трех членов в родословии наших подвижников, то Ираклид окажется современником Евстафия, а Абия-Эгзиэ – Такла-Хайманота. Последнее согласно и с генеалогией этого подвижника, в которой от него до Арагави вверх насчитывается приблизительно столько же монашеских поколений 121 . Интересна заметка нашего родословия о том, что шестой потомок Ираклида жил во время нашествия Граня. Последнее постигло Эфиопское царство во второй четверти XVI-ro века; кладя обычно по три поколения на столетие, мы при шести поколениях как раз придем к XIV веку – времени жизни Евстафия. Впрочем, судя по последним 19 родам генеалогий, доходящим вероятно до конца XVIII в., поколения считались значительно меньше. Может быть и при счете их от Ираклида до Амха-Селясэ были такие же пропуски, как и в первой частя генеалогии, относящейся к древнему периоду. Если таким образом Абия-Эгзиэ может считаться современником Такла-Хайманота, то не был ли Мадханина-Эгзиэ из Шоа, упоминаемый на f. 54 его жития тожествен с одноименным учеником Такла-Хаймапота, основателем Банкуальской обители? Решение этого вопроса зависит отчасти оттого, в каком отношении земля Мараба стоит к Банкуалю. Обе метности находились в Тигре. Не был ли также, авва Назарий, областью которого названа Куалкуала leu f. 50, тожествен с одним из 12 мамхеров Бацалота-Микаэля, упоминаемым как увидим ниже, в житии Аарона? |
| Ибо тот, кто любит пчел, вкушает мед, а кто не любит и бежит от них, тот его не вкушает. Также и мать наша святая Валатта-Петрос возлюбила эту старуху и подчинилась ей, ибо в руках у нее была сладость небесного царствия. Если бы она не подчинилась старухе, ей бы самой не подчинились цари и вельможи и не победили бы они демонов, как сказано в „Старце Духовном“. Если бы Иосиф не подчинил себя закону рабства, он не сделался бы владыкой над землей египетской. И Павел говорит; „телесное обучение в мале есть полезно, а благочестие на все полезно есть, обетование имеющее живота нынешнего“ ( I Tuм. 4, 8 ). Увы нам, горе нам, не поступающим так! Мы не смиряем себя, оставляя ненавидящим и проклинающим нас, а тем, которые хвалят и благословляют нас, мы не служим должным образом, говоря, что мы больны, когда мы здоровы, что мы устали, когда в силах, и измышляя много предлогов“. – Иногда такие отступления искусственно связываются с исторической частью жития. Так, рассказав о чуде Абия-Эгзиэ, отвратившего град, повествователь продолжает: „и сказали видевшие: видели ли вы изрядство сего отца нашего Абия-Эгзиэ, как повинуются ему град и тучи? И особенно он удивил и изумил меня ради сего града и туч, которые остановились и не упали на землю, но остались вверху. У боящегося Господа конец благий и возвестится в род и род память его. И отец наш Самуил, сын сестры отца нашего святого Абия-Эгзиэ был чудотворец, как отец его и мать его, как сказал Давид: „род праведных благословится. Слава и богатство в дому его“. Воистину славны и велики у людей и ангелов те, которые приносят плоды добрые и те, которые не жадны до еды и пития, чтобы войти в живот вечный“. Конечно от этой же причины проистекает обилие цитат из Св. Писания, щедро приводимых повествователями по всякому более или менее удобному случаю. Ведь и в настоящее время у многих избыток текстов считается преимуществом хорошей проповеди. Впрочем, характерно то обстоятельство, что большей частью обилие гомилетических мест и библейских и др. |
| Последняя, конечно, и теперь ничего не потеряла от перенесения столицы, она была слишком священна и почтенна, к тому же озерные обители от нее зависели и принадлежали к ее уставу. На это мы имеем указание в самом житии. Не говоря уже о том, что Валатта-Петрос полагала начало своих подвигов в Вальдеба и, таким образом, сразу вступила в дабра-либаносское братство, она между прочим, в своих правилах ссылалась на то, что „заповедано в деяниях отца нашего Яфкарана-Эгзиэ“ (f. 61). Кто был этот авва? Ответ на это мы найдем в родословной дабра-либаносского монашества: Яфкарана-Эгзиэ из Гуагуабент, (Губен) возводится к тому же Мадханина-Эгзиэ, ученику Такла-Хайманота, что и Самуил Вальдебский 242 . Гуагуабен или Гугубен – это гора на восточном берегу озера Цана (д. 11°51’; ш. 37°32) 243 , т.-е. в самой местности нашего повествования. Вспомним при этом, что в уже приведенном нами по другому случаю месте хроники, заселение Цана и Бегамедра дабра-либаносскими монахами приводится в связь с „гонением“ Амда-Сиона, и обратим наконец внимание на то, что по поводу кончины 57 монахов на Загэ от одного из частых моровых поветрий, говорится в житии (f. 63.): „и они скончали подвиг свой, и вошли в царствие небесное, как обещал Бог отцу нашему Такла-Хайманоту, говоря: „если умрут чада твои от мора, я причту их к мученикам и передам их тебе в царствии небесном“. Это обетование мы уже имели случай приводить при разборе дабра-либаносского жития Такла-Хайманота 244 . Таким образом Такла-Хайманот и его ученик Яфкарана-Эгзиэ считались отцами как древних, так и новых приозерных общежитий; их жития читались и были настольными книгами у их монахов. О смерти мамхера Ямана-Крестоса, м. б. современного дабра-либаносского архимандрита, в центре конгрегации, последние уведомляются специальным посольством. И действительно, устав, который вводила святая в своих общинах, был строго общежительный (f. 75 сл.); на содержние их она, подобно древним аксумским святым, принимала от царей вклады (f. 92). Величественный образ убежденной подвижницы, энергичной созидательницы семи больших монашеских общежитий, твердой исповедницы национальной веры, к сожалению много теряет при мысли о том, что исходной точкой ее протеста было не то, чего бы мы ожидали. |
|
|
