| Но не зарезал, нет. Это Лом, оказывается, обжился здесь, нарядился по местной моде. Ну, встретились, облобызались, поплакали даже. Вечером поболтали: он о своих злоключениях рассказал, мы – о своих. А с утра вышибли клинья из-под киля, спустили яхту на воду, подняли флаг. Я, признаться, даже слезу пустил. Ведь это, молодой человек, большая радость – очутиться на родной палубе. А еще большая радость, что дело продолжается. Можно двигаться смело в дальнейший путь. Только и осталось – отход оформить. Ну, уж это я взял на себя. Прихожу к начальнику порта, «команданте дель бахия» по-ихнему, подал бумаги. И вот этот команданте, как увидел меня, сразу надулся, как жаба, и принялся кричать: – Ах, так это вы капитан «Беды»? Стыдно, молодой человек! Тут сплошные доносы на вас. Вот адмирал Кусаки жалуется: какой-то остров вы там разрушили, кашалота обидели… И губернатор сообщает: самовольно покинули порт Пара… – Как же так, – говорю, – самовольно? Позвольте, – и подаю свой пропуск. А он и смотреть не стал. – Нет, – говорит, – не позволю. Ничего не позволю. Одни неприятности из-за вас… Убирайтесь вон!… – Потом как гаркнет: – Лейтенант! Загрузить яхту «Беду» песком вплоть до полного потопления! Ну, я ушел. Заторопился на судно. Прихожу. А там уже и песок привезли, и какой-то чиновник крутится, распоряжается. – Это вашу яхту приказано загрузить песком? Так вы, – говорит, – не беспокойтесь, я не задержу, в одну минутку сделаем… Ну, признаться, я думал, что тут-то наверняка конец. Потонет яхта, потом доставай. Но, представьте, и тут сумел использовать обстоятельства в благоприятном смысле. – Стойте, молодой человек! – кричу я. – Вы каким песком хотите грузить? Ведь мне надо сахарным, первый сорт. – Ах, вот как! – говорит он. – Ну что ж, пожалуйста, сию минутку. И, знаете, те же негры побежали, как муравьи, загрузили яхту, забили трюм, надстройки, на палубу навалили сахар, прямо в мешках. «Беда» моя, бедняжка, садится глубже, глубже, потом – буль-буль-буль… И глядим – только мачты торчат. А потом и мачты скрылись. |
| Подобное свойство происходит от зависти: если не моё, то так пусть и у него не будет. Надо отобрать и раздать бедным. Что угодно, от яхты Р. Абрамовича (не утверждаю, что яхта нажита праведно), до подсанкционных сыров, хамона и яблок. Мне кажется, это вовсе не от желания облагодетельствовать бедняков, а просто от неприятия чужого богатства, которое хочется стяжать себе. Труд предпринимателей и интересы государства в этом иррациональном стремлении в расчёт не принимаются. Таким образом, на этом пункте мнения людей в наибольшей степени расходятся. Это принципиально слабое место, которое требует компенсации с помощью манипуляции общественным мнением, использования популистского (инструментально-прагматического) типа легитимности. Здесь не может быть гласной информации ни подтверждающей, ни опровергающей, т.к. если президент защищает интересы каких либо элитных групп или, наоборот, противостоит им, то, во всяком случае, это неформальные, всегда опасные связи. При этом могут быть (и бывают!) поступки президента как его дискредитирующие (решения в интересах чиновничества, политиканского класса, крупного бизнеса за счёт государства), так и укрепляющие авторитет (наказания чиновников по утрате доверия или по суду, ограничение содержания чиновников, ограничение доходов крупного бизнеса в пользу государства). Но общая слабость в этом пункте заставляет искать для поддержания легитимности идеальных гарантий добропорядочности правителя. 2.1. Образ справедливого президента-батюшки, защитника народа и арбитра в спорах. Этот образ складывался годами и настолько глубоко вошёл в общественное сознание, что даже оппозиционеры либерального толка, чтобы привлечь к себе больше внимания, именно к президенту обращаются с петициями, вредными для интересов государства. Это очень серьёзное направление работы, поэтому остановлюсь на нём подробней. По логике республики президент должен узнавать о чаяниях народных, интересах различных социальных групп преимущественно через народных представителей, которые именно для этого избираются в Государственную Думу и Совет Федерации. |
| После Самоа я обогнул Новую Гвинею со стороны Тихого океана. А потом были стоянки в Восточном Тиморе и на Бали. Маратаев на своей яхте «Вдохновение -2» Роль ветров и благословения. Побывал ли Владимир в храме перед отплытием, – спросила я у путешественника. И он ответил, что не смог из-за сильной занятости и подготовки. Но в пути в первом же православном храме он попросил батюшку благословить его, и понял, что часто шторма проходили рядом, не задевая его. – В море атеистов не бывает, – задумчиво произнес Владимир. – А шторма я делю на две категории: первая, когда капитан и экипаж судна делают всё, чтобы выйти из этого шторма. Это 5-6 баллов. И вторая группа – когда судно не может выдержать силу стихии, и экипаж обессилен. И тогда им ничего не остаётся, как молиться Богу. Люди, бывает, погибают даже в небольшие шторма, когда судно разваливается или даёт течь, и никто не может прийти на помощь, потому что слишком далеко. Ветра, которые подхватывают тебя от Индонезии, называются муссонные. Раньше путешественниками были купцы, они везли товары одни и назад брали что-то другое. Они всегда ждали попутного ветра. Когда ты дойдёшь до Канарских островов от Калининграда, там уже везде попутный ветер. И до Карибского моря ветер не опасный по силе и благоприятный. А пройдя Панамский канал, идёшь с такими же ветрами до Индонезии. А там уже муссоны. С едой и питьем я не рассчитывал никогда на определённое количество дней. Это непредсказуемо. Может яхта сломаться. И в то же время я избегал перегруза яхты, идя на понижение скорости движения. Но я делал запас всегда достаточно большой. Главная еда – это каша, потому что я же без холодильника. Продукты покупаешь в портах. Связь с Калининградом? В основном, телефон выключен. Когда нужно я отправляю сообщение. А разговаривать – это очень дорого. Дома ждут жена и дети – трое – все уже взрослые. Есть и внуки их восемь. Связь держу с очень узким кругом людей из-за дороговизны трафика. Раз в три дня мне присылали прогнозы погоды. И я отвечал только текстом: свой курс, скорость движения. Это был когда-то вахтенный капитан, мой воспитанник Андрей Корнилов. Это клубные взаимоотношения. Мы входим в Калининградский областной яхтенный клуб. Там только те, кого интересует яхтенный спорт. |
| – Так точно, по носу земля, – поправился Фукс. – Вон там, видите? – Не вижу, признаться, – сказал я. Но прошло еще с полчаса – и что бы вы думали? Точно. Тут уж и я заметил темную полоску на горизонте, и Лом заметил. Действительно, похоже на землю. – Молодец, Фукс, – говорю я, а сам беру бинокль, пригляделся и вижу – ошибка! Не земля, а лед. Огромный айсберг столповидной формы. Ну, я взял курс прямо на него, и два часа спустя, сверкая тысячами огней в лучах незаходящего солнца, айсберг встал у нас перед носом. Точно стены хрустального замка, возвышались над морем голубые уступы. Холодом и мертвенным спокойствием веяло от ледяной горы. Зеленые волны с рокотом разбивались у ее подножия. Нежные облака цеплялись за вершину. Я немного художник в душе. Величественные картины природы волнуют меня до чрезвычайности. Скрестив руки на груди, я застыл от изумления, созерцая ледяную громаду. И вот, откуда ни возьмись, тощий тюлень высунул из воды свою глупую морду, бесцеремонно вскарабкался по склону, развалился на льду и давай, понимаете, чесать бока! – Пошел вон, дурак! – крикнул я. Думал – уйдет, а он хоть бы что. Чешется, сопит, нарушает торжественную красоту картины. Тут я не выдержал и совершил непростительный поступок, результатом которого едва не явилось бесславное окончание нашего похода. – Подать ружье! – говорю я. Фукс юркнул в каюту, вынес винтовку. Я прицелился… Бац! И вдруг гора, казавшаяся незыблемой твердыней, со страшным грохотом раскололась пополам, море закипело под нами, осколки льда загремели по палубе. Айсберг совершил этакое сальто-мортале, подхватил «Беду», и мы чудесным образом оказались на самой верхушке ледяной горы. Ну, потом стихии несколько успокоились. Успокоился и я, осмотрелся. Вижу – положение неважное: яхта застряла среди неровностей льда, села так, что и не сдвинешь, кругом неприветливый серый океан, а внизу, у подножия ледяной горы, болтается все тот же тюлень-негодяй, смотрит на нас, ухмыляется самым наглым образом. Экипаж, несколько смущенный всей этой историей, молчит. Ждет, видимо, объяснений непонятного явления. И я решил блеснуть запасом познаний и тут же на льду провел небольшую лекцию. |
| Теперь явственно было видно, что бриг шёл на юго-запад. Он должен был вскоре скрыться за мысом Когтя, и, чтобы следить за ним, пришлось бы взобраться на скалы в бухте Вашингтона, невдалеке от порта Шара. Это было тем более досадно, что было уже около пяти часов пополудни и скоро должны были наступить сумерки, а в темните наблюдение станет невозможным. — Что мы сделаем, когда наступит ночь? — спросил Гедеон Спилет. — Зажжём ли мы костёр, чтобы подать сигнал о себе? Журналист задал им самый важный вопрос, от решения которого зависела вся дальнейшая судьба колонистов. Несмотря на свои тяжёлые предчувствия, даже Сайрус Смит высказался за костёр. Ночью корабль мог пройти мимо острова, а придёт ли когда-либо другой корабль, это никто не мог сказать… — Да, — сказал журналист, — придётся дать знать экипажу корабля, что на острове живут люди. Не использовать этой возможности вернуться на родину — значит потом всю жизнь раскаиваться. Решено было, что Наб и Пенкроф отправятся в порт Шара и там с наступлением ночи разожгут большой костёр, чтобы привлечь внимание экипажа брига. Но в ту минуту, когда Наб и моряк собирались покинуть Гранитный дворец, корабль неожиданно переменил курс и направился прямо к бухте Союза. Бриг, очевидно, был быстроходным, судя по той скорости, с какой он приближался к берегу. Поездка в порт Шара была отменена, и Айртона попросили снова взять подзорную трубу, чтобы окончательно установить, «Дункан» это или нет. Дело в том, что яхта лорда Гленарвана также была оснащена, как бриг. Айртон старался разглядеть, есть ли труба между двумя мачтами корабля, находившегося теперь в десяти милях от них. Лучи заходящего солнца ещё озаряли горизонт, и судно было отчётливо видно. Айртон опустил подзорную трубу и уверенно сказал: — Это не «Дункан». — И вполголоса добавил: — Это и не мог быть «Дункан»! Пенкроф снова направил подзорную трубу на корабль. Теперь отчётливо было видно, что это бриг в триста-четыреста тонн водоизмещением со смелыми и изящными линиями, отлично оснащённый и, должно быть, чрезвычайно быстроходный. Но определить, к какой национальности принадлежит судно, моряк не мог. |
| - У молодых сейчас совсем другие потребности. Машина нужна. Одежда модная диких денег стоит. А в кафе с девушкой зайти? Вы только посмотрите, какие цены! И отдохнуть нужно по-человечески, в цивилизованном месте. Так что ему на себя-то не хватает. Где уж тут на хозяйство давать? Вскоре у сына появляется девушка. Они находятся в близких отношениях, это может длиться год, другой, третий. Но женой он ее не считает. А на робкий вопрос родителей, когда же, наконец, они вступят в брак, отвечает, что на свадьбу нет денег. Ведь нужно, чтобы все было на уровне: и ресторан, и платье, и свадебное путешествие. А уж про детей нечего и заикаться! Какие дети в наше время? Сперва надо пожить для себя, ведь в жизни так много интересного: пиво, дискотеки, клубы, кино, интернет, роликовые коньки, бассейн, яхта, теннис. Жизнь похожа на большую песочницу, в которой появляются все новые формочки и совочки. А работать приходится для того, чтобы их оплачивать, поскольку родители этот взрослый набор игрушек обеспечить уже не в состоянии. Зато они в состоянии морально поддержать и оправдать своих отпрысков. - Куда им детей заводить? Они сами еще дети! Да, мы, конечно, в двадцать пять лет и семью имели, и ребенка. Но теперь-то все по-другому, Тут на родительских лицах обычно появляется расстроганная улыбка. - Сейчас в этом возрасте еще никакой ответственности. Но где основания полагать, что она когда-нибудь появится? Что это вообще такое - " ответственность " ? Когда человек отвечает за свои поступки? - Да, но такое определение пахнет тавтологией. Когда у него развито чувство долга? - Безусловно, но тогда надо бы поточнее определить, что такое долг. Лучше, наверное, не спешить с определениями, а вдуматься в смысл. Что считать ответственностью? Кого традиционно считали ответственным человеком? Ведь не того же, кто убирает за собой постель и даже зарабатывает себе на жизнь. Ответственным ребенком называли того, кто нянчил малышей. Ответственным взрослым - берущего на себя все самое тяжкое, самое трудное и неприятное. Скажем, никому и в голову не приходило восторгаться ответственностью родителей, выхаживавших своего больного малыша. А что они еще должны были делать? На помойку его, что ли, выбросить? Вот когда своих четверо по лавкам, а еще усыновили ребенка-инвалида - это да, таких людей очень уважали за ответственность. |
| Церковные богослужения, колокольные звоны, крестные ходы не только обязательно сопровождали праздники усадьбы, но и сами были ее праздниками. На день Спаса Всемилостивого за Литургией следовало водоосвящение: когда священник погружал крест в воду, гремел пушечный салют, а специальная яхта посреди пруда мгновенно распускала праздничные разноцветные флажки. Вскоре после церкви в 1769 – 1775 г.г. был построен главный дворец, обращенный парадным фасадом к роскошному зеркальному пруду, в котором плавали лебеди и утки. Дворец был предназначен исключительно «к великолепию» - не столько для жилья, сколь для торжественных приемов гостей, с фейерверками, с модными светскими гуляниями, с множеством «отрад и приятностей». (Для себя граф построил в рощице «дом уединения», куда не пускал никого, кроме слуг и ближайших друзей.) Архитектором дворца был, по всей вероятности, сам Карл Бланк, хотя иногда называют имя французского зодчего Шарля де Вальи. Еще одна особенность - редчайший для Москвы барочно-рокайльный стиль сооружения, традиционный в ту пору для столичного Петербурга. Роскошный деревянный дворец был окрашен в символический нежно-розовый цвет «утренней зари». У парадных дверей гостей встречали сфинксы. Все здесь должно было поражать великолепием и удивлять не переставая, невиданными новшествами: взору гостей представали изумительные полотна Рембрандта Рафаэля, Ван-Дейка, Веронезе, люстры из горного хрусталя, модная анфилада, коллекция оружия и даже седло короля Карла XII, доставшееся графу Б.П. Шереметеву в Полтавском сражении вместе с королевским скакуном. А на праздничный стол кушанья подавались в посуде из чистого золота. И в парках усадьбы гостям предлагали продолжить удивительное развлечение. Этот парк был одним из самых больших в России XVIII столетия. Достопримечательностями стали Итальянский домик, устроенный для выставки итальянских картин, Голландский домик с изразцами в память о петровской эпохе, грот, построенный для отдыха в летний зной, Эрмитаж, предназначенный для уединенного отдыха и приема избранных без слуг: специальная машина поднимала туда гостей на диване, а за ними следовал стол, накрытый на 16 приборов. Зимний сад и оранжерея поражали лавровыми, лимонными, померанцевыми, апельсиновыми деревьями. Огромные стеклянные двери были устроены специально для дам, чтобы они могли свободно проходить сюда в своих пышных платьях, не умещавшихся в обычные двери. |
| Часть их осела в Турции, другая часть Черноморской эскадры – тридцать три корабля с шестью тысячами человек на борту после долгих странствий бросили якорь в порту тунисского города Бизерты. Храня верность присяге, четыре года моряки прожили на кораблях, соблюдая воинскую дисциплину, сохраняя порядок на судах. Кадеты Морского корпуса продолжали учиться под руководством офицеров флота, храня надежду рано или поздно вернуться на Родину. Лишь после признания Францией новой советской власти эта надежда была утрачена. 29 октября 1924 года на судах эскадры были спущены флаги с синими Андреевскими крестами, а русские люди, в одночасье ставшие эмигрантами, разъехались по свету. Судно «Святая Мария» с экипажем из семи человек, снаряженное севастопольским «Морским собранием», отправится по маршруту Черноморской эскадры, проделанный 85 лет назад. Первоначально предполагалось, что «Святая Мария» дойдет до тунисской Бизерты – конечной точки плавания, однако нехватка финансов заставила устроителей акции сократить маршрут – яхта дойдет только до турецких берегов, а ее экипаж посетит печально известный остров Галлиполи, ставший пристанищем тысячам русских беженцев. Вместе с тем, планируется, что делегация крымчан все же посетит Бизерту. 1 декабря 2005 года, в 85-ю годовщину исхода русской армии из Крыма, здесь на месте последней стоянки штабного корабля Черноморской эскадры «Георгий Победоносец» будет установлена памятная доска. На борту яхты доставят в Галлиполи, а затем переправят в Тунис венки, в память о русских солдатах и офицерах, скончавшихся вдали от любимой Родины. Крест на скале, где морякам явился святой Георгий Заключительной частью памятных мероприятий стало открытие памятника святому всехвальному апостолу Андрею Первозванному на мысе Фиолент, что в переводе с греческого означает «Божья страна» или просто «Божий». Это живописное место на южной окраине Севастополя примечательно тем, что, по преданию, именно здесь Первозванный ученик Христов впервые ступил на крымскую землю, неся ее жителям Евангельское благовестие. |
| Штатгальтер Нидерландов, король Англии, Шотландии и Ирландии Вильгельм III Оранский, чьё расположение снискал царь Пётр I И всё же штатгальтер нашёл возможность, и уже 1 сентября (до начала эпопеи с постройкой фрегата на амстердамской верфи) встретился с русским царём. Вильгельм был храбрым воином, умудрённым политиком, опытным военным и гражданским администратором. Чувство искренней симпатии к молодому русскому монарху выразилось в том, что венценосцы ещё не раз встретились тет-а-тет на голландской земле (26-29 октября). А ровно через месяц, 23 ноября, Пётр, пребывавший в разочаровании от знакомства с упалой голландской корабельной наукой, получил письмо от английского контр-адмирала Перегрина Осборна, маркиза Кармартена, 2-го герцога Лидса, в котором тот сообщал, что король Вильгельм III дарит ему новопостронную яхту «Транспорт ройял» («королевский перевозчик»), сочетавшую изящество, удобство, скорость хода и достаточно мощное 20-пушечное вооружение. К тому времени Петру I успели сообщить, что теория корабля была высоко развита именно в Англии, и там это дело можно изучить довольно быстро. Сражение при Барфлёре (англо-голландский флот Аугсбургской лиги против французского, 1692 г.) Конец французского доминирования, и начало английского могущества на море. Художник Ричард Патон Через своего представителя, майора Преображенского полка Адама Вейде, царь передал королю свою просьбу «посетить английскую землю незнатным иностранцем, чтобы видеть корабли и морское поведение». Любезное согласие последовало немедленно. За именитым гостем, и 27-ю сопровождавшими его лицами, была прислана королевская яхта с тремя фрегатами для её охраны, которые и доставили путешественников из голландской гавани Гелветелюйс в Лондон, самый большой тогда город мира, насчитывавший 700 тысяч населения. Морской переход продолжался двое суток. Всё это время царь Пётр провел на верхней палубе, «терзая» сопровождавшего его вице-адмирала Дэвида Митчела бесконечными расспросами о устройстве корабля, трудностях навигации и других морских делах: он учился, не теряя ни минуты времени. |
| Бывает и так, что человек не уходит потому, что боится что-то изменить в своей жизни. И пользы от его деятельности никакой нет, и семью он прокормить не может. Но… годы идут, а в его жизни ничего не меняется. Это, конечно, не похвально. — Многие ли признаются, что недовольны своей работой и хотели бы поменять ее? — Очень многие. — Получается так, что изначально выбор большинства неверен? Работа — Далеко не всегда причиной жизненной неустроенности оказывается именно неправильно выбранная работа. Здесь снова будет уместен еще один пример из монашеской жизни. Приходит человек в монастырь, движимый желанием послужить Богу, стать ближе к Нему. И вдруг оказывается, что в монастыре приходится выполнять разную работу, на монашеском языке — послушания, которые на самом деле ему совершенно не интересны! Мести двор, мыть посуду, красить, сбивать штукатурку, опять красить, учиться класть кирпич, когда в жизни своей руками ничего не делал… Я бы не сказал, что для каждого это очень интересный труд. Но если человек пришел для того чтобы служить Богу, то в какой-то момент вера наполняет его сердце огромным утешением, потому что он реально понимает — каждая куча мусора, вынесенная с монастырского двора, каждый отбитый пласт штукатурки, каждый положенный кирпич, это то, что он делает ради Бога. Даже самая простая работа соединяет его с Богом. И тогда он становится счастливым человеком. А можно на эту работу роптать, и нет веры, нет радости. И в светской, обычной работе — то же самое. Если человек понимает, для чего он работает, понимает, что есть польза от его дела, тогда все в радость. Если же нет этого понимания, то работать трудно — работа просто смысла лишается. Но люди, к сожалению, многого не понимают, не понимают зачастую и того, для чего они живут. Вроде бы все хорошо, есть и машина, и квартира, у некоторых — даже яхта есть, и не одна. А радости, счастья — нет… Бывает и так, что человек — иногда ради выживания, а иногда ради достатка, ради карьерного роста — работает, как каторжный, так, что день сливается с ночью и наоборот. И тоже нет радости, есть лишь все более усиливающееся чувство усталости. |
|
|
