| Закрыть itemscope itemtype="" > Завершился визит княгини Марии Владимировны на Украину Иеромонах Никон (Белавенец) о последних днях пребывания главы Российского Императорского Дома на украинской земле 02.06.2011 2997 Вчера завершился визит главы Российского Императорского дома княгини Марии Владимировны на Украину . Утром 29 мая княгиня на яхте совершила переход из Фороса в Ялту, причем впервые почти за сто лет яхта шла под Императорским штандартом. На набережной в Ялте Мария Владимировна осмотрела памятную доску, посвященную Императрице Марии Федоровне, которая покинула Ялту в 1915 году. Затем княгиня совершила молитву в расположенной неподалеку часовне Новомучеников и Исповедников Российских. В тот же день Мария Владимировна осмотрела окрестности и достопримечательности Ялты, в частности, дворец эмира Бухарского, дачу Иосифа Виссарионовича Сталина «Малая Сосновка» и Ливадийский дворец. 30 мая княгиня прибыла в Симферополь, где направилась в Свято-Троицкий женский монастырь. В монастырском соборе митрополитом Симферопольским и Крымским Лазарем был совершен молебен перед мощами святителя Луки Войно-Ясенецкого. Затем владыка Лазарь поприветствовал княгиню, подчеркнув, что для всех жителей Крыма ее визит - это большая честь, утешение и укрепление. Из Свято-Троицкого монастыря княгиня прошла в Петропавловский кафедральный собор, где поклонилась мощам святителя Таврического Гурия. Из собора Мария Владимировна отбыла в аэропорт, где ее провожали заместитель председателя Совета Министров Автономной Республики Крым Георгий Псарев, зампред председателя Совмина АРК Григорий Иоффе и заместитель городского главы Симферополя Игорь Главков. Между ними состоялась беседа, во время которой княгиня Мария Владимировна подчеркнула, что благодарит жителей Крыма за память о Российском Императорской доме, которую они передают следующим поколениям. После этого княгиня отбыла в Киев. Утро 31 мая Мария Владимировна начала с посещения Покровского женского монастыря, где по поручению Блаженнейшего митрополита Владимира ее приветствовал архимандрит Домиан, наместник Введенского монастыря, и помощница настоятельницы послушница Наталия. Они проводили главу Российского Императорского дома по территории обители, после чего в монастырском соборе была совершена молитва перед мощами преподобной Анастасии, в миру Великой княгини Александры Петровны, жены Великого князя Николая Николаевича-Старшего. |
| Кусково, Кунцево, Фили и … — острова в море бетонных коробок. Храмам бывших и настоящих окрестностей старой Москвы мы посвящаем наши прогулки, и первую мы совершим в две замечательные церкви — Покрова Божией Матери в Филях и иконы Богородицы «Знамение» в Кунцеве Кусково, Останкино, Коломенское, Царицыно, Кунцево, Фили, Лыково, Узкое — острова прошлого в море бетонных коробок советского стройкомплекса. Таких мест довольно много, чаще всего это храмы, которые становятся центрами культурной и духовной жизни московских окраин. Храмам бывших и настоящих окрестностей старой Москвы мы посвящаем наши прогулки, и первую мы совершим в две замечательные церкви — Покрова Божией Матери в Филях и иконы Богородицы «Знамение» в Кунцеве. Москва растет из века в век, заполняя все новые пространства. Кремль, Китай, Белый город, Скородом, Камер-Коллежский вал — бывшие границы города, столица преодолела эти рубежи. Ныне Москва «разливается» за пределы МКАД — современной городской черты: Бутово, Переделкино, Новокосино, Куркино, поселок Северный. Пригороды стремятся слиться со столицей, уже не отличишь где Реутово, а где Новокосино, где Химки, а где Москва. Ходят непроверенные слухи, что Москва и область в скором времени объединятся. И все же хрущево-брежневские новостройки спальных районов не везде смогли заслонить сельское пространство бывших окрестностей довоенной Москвы. Яхта обязательна Церковь Покрова в Филях. 1694 год. Прообраз филевского храма находится в московском Высокопетровском монастыре, прямо напротив усыпальницы рода Нарышкиных – это церковь Петра митрополита, построенная итальянцами в первой половине XVI века. Начнем с Филей. Покровский храм — символ эпохи, знак начала петровских преобразований. С постройкой этой церкви связывают появление нового стиля в русском искусстве — нарышкинского. Но давайте сначала. Село Фили, известное с 1622 года как владение Мстиславских, отмечено деревянным Покровским храмом с приделом Зачатия праведной Анны. Название села происходит от речки Фильки или, другой вариант, Хвилки. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 57 голосов: 3.4 из 5) Оглавление Часть первая Глава первая. Рыба-молот 26 июля 1864 года при сильном северо-восточном ветре мчалась, на всех парах вдоль Северного пролива великолепная яхта. На верхушке ее бизань-мачты развевался английский флаг, а на голубом вымпеле грот-мачты виднелись расшитые золотом, увенчанные герцогской короной инициалы «Э.Г.». Яхта носила название «Дункан». Она принадлежала лорду Эдуарду Гленарвану, одному из шестнадцати шотландских пэров, заседающих в палате лордов, почетному члену известного во всем Соединенном Королевстве Темзинского яхт-клуба. На борту «Дункана» находились: Гленарван, его молодая жена леди Элен и двоюродный брат — майор Мак-Наббс. Недавно спущенная на воду, яхта заканчивала пробное плавание в нескольких милях от залива Клайда и возвращалась в Глазго. На горизонте вырисовывался уже остров Арран, как вдруг вахтенный матрос доложил, что за кормой «Дункана» плывет какая-то огромная рыба. Капитан Джон Манглс немедленно приказал сообщить об этом лорду Эдуарду, и тот в сопровождении майора Мак-Наббса не замедлил подняться на ют . — Что это за рыба? — спросил он капитана. — Я полагаю, сэр, что это крупная акула, — ответил Джон Манглс. — Акула в здешних водах! — недоверчиво воскликнул Гленарван. — В этом нет ничего удивительного, — подтвердил капитан, — это рыба-молот — вид акул, встречающийся во всех морях и под всеми широтами. Если я не ошибаюсь, то мы имеем дело с одной из этих подлых тварей. Если разрешите, сэр, и если леди Гленарван доставит удовольствие присутствовать при этой интересной охоте, то мы быстро узнаем, что это за рыба. — Ваше мнение, Мак-Наббс? — спросил Гленарван майора. — Стоит ли нам заняться этой ловлей? — Заранее согласен с вашим решением, — флегматично ответил майор. — Я полагаю, что необходимо уничтожать этих хищных тварей, — заметил Джон Манглс. — Воспользуемся случаем, если вам угодно, — это будет одновременно и захватывающее зрелище и доброе дело. — Хорошо, приступайте, Джон, — согласился лорд Гленарван. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 162 голоса: 3.8 из 5) Оглавление Глава II, в которой капитан Врунгель рассказывает о том, как его старший помощник Лом изучал английский язык, и о некоторых частных случаях практики судовождения Сидел я вот так в своей конуре, и, знаете, надоело. Решил тряхнуть стариной – и тряхнул. Так тряхнул, что по всему миру пыль пошла!… Дас. Вам, простите, спешить сейчас некуда? Вот и отлично. Тогда и начнем по порядку. Я в ту пору, конечно, был помоложе, но не так, чтобы вовсе мальчишка. Нет. И опыт был за плечами, и годы. Стреляный, так сказать, воробей, на хорошем счету, с положением, и, скажу вам не хвастаясь, по заслугам. При таких обстоятельствах я мог бы получить в командование самый большой пароход. Это тоже довольно интересно. Но в то время самый большой пароход был как раз в плавании, а я ждать не привык, плюнул и решил: пойду на яхте. Это тоже, знаете, не шутка – пойти в кругосветное плавание на двухместной парусной посудинке. Ну, стал искать судно, подходящее для выполнения задуманного плана, и, представьте, нашел. Как раз то, что нужно. Точно для меня строили. Яхта, правда, требовала небольшого ремонта, но под личным моим наблюдением ее в два счета привели в порядок: покрасили, поставили новые паруса, мачты, сменили обшивку, укоротили киль на два фута, надставили борта… Словом, пришлось повозиться. Но зато вышла не яхта – игрушечка! Сорок футов по палубе. Как, говорится: «Скорлупка во власти моря». Я не люблю преждевременных разговоров. Судно поставил у бережка, закрыл брезентом, а сам пока занялся подготовкой к походу. Успех, подобного предприятия, как вы знаете, во многом зависит от личного состава экспедиции. Поэтому я особенно тщательно выбирал своего спутника – единственного помощника и товарища в этом долгом и трудном пути. И, должен признаться, мне повезло: мой старший помощник Лом оказался человеком изумительных душевных качеств. Вот, судите сами: рост семь футов шесть дюймов, голос – как у парохода, необыкновенная физическая сила, выносливость. При всем том отличное знание дела, поразительная скромность – словом, все, что требуется первоклассному моряку. Но был и недостаток у Лома. Единственный, но серьезный: полное незнание иностранных языков. Это, конечно, важный порок, но это не остановило меня. Я взвесил положение, подумал, прикинул и приказал Лому в срочном порядке овладеть английской разговорной речью. И, знаете, Лом овладел. Не без трудностей, но овладел за три недели. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 9 голосов: 4.2 из 5) Оглавление 84 В ближайшие дни произошло следующее: «Аризона» бросила якорь на внешнем рейде в Марселе. Гарин предъявил в банке Лионского кредита чек Роллинга на двадцать миллионов фунтов стерлингов. Директор банка в панике выехал в Париж. На «Аризоне» было объявлено, что Роллинг болен. Он сидел под замком у себя в каюте, и Зоя неусыпно следила за его изоляцией. В продолжение трёх суток «Аризона» грузилась жидким топливом, водой, консервами, вином и прочим. Матросы и зеваки на набережной немало дивились, когда к «шикарной кокотке» пошла шаланда, гружённая мешками с песком. Говорили, будто яхта идёт на Соломоновы острова, кишащие людоедами. Капитаном Янсеном было закуплено оружие – двадцать карабинов, револьверы, газовые маски. В назначенный день Гарин и Янсен снова явились в банк. Их встретил товарищ министра финансов, экстренно прибывший из Парижа. Рассыпаясь в любезностях и не сомневаясь в подлинности чека, он всё же пожелал видеть самого Роллинга. Его отвезли на «Аризону». Роллинг встретил его совсем больной, с провалившимися глазами. Он едва мог подняться с кресла. Он подтвердил, что чек выдан им, что он уходит на яхте в далёкое путешествие и просит поскорее кончить все формальности. Товарищ министра финансов, взявшись за спинку стула и жестикулируя наподобие Камилла Демулена, произнёс речь о великом братстве народов, о культурной сокровищнице Франции и попросил отсрочки платежа. Роллинг, закрыв устало глаза, покачал головой. Покончили на том, что Лионский кредит выплатит треть суммы в фунтах, остальные – во франках по курсу. Деньги привезены были к вечеру на военном катере. Затем, когда посторонние были удалены, на капитанском мостике появились Гарин и Янсен. – Свистать всех наверх. Команда выстроилась на шканцах, и Янсен сказал твёрдым и суровым голосом: – Матросы, яхта, называемая «Аризона», отправляется в чрезвычайно опасное и рискованное плавание. Будь я проклят, если, я поручусь за чью-либо жизнь, за жизнь владельцев и целость самого судна. Вы меня знаете, акульи дети… Жалованье я увеличиваю вдвое, так же удваиваются обычные премии. Всем, кто вернётся на родину, будет дана пожизненная пенсия. Даю срок на размышление до захода солнца. Не желающие рисковать могут уносить свои подошвы. |
| В.П. Быков III. Красоты Калужской губернии и Тихонова пустынь Не нужно быть очень большим ученым, обладать большими научными, этнографическими и топографическими знаниями, чтобы при самом беглом обзоре благодатной Калужской губернии убедиться, что это самое красивое, самое благотворное и целебное, в точном смысле этого слова, местечко нашей центральной России. Достаточно проехать на одном из маленьких пароходов, курсирующих по Оке от Серпухова, хотя бы только лишь до губернского города Калуга, между чудными берегами этой в высокой степени красивой, прихотливо раскинувшейся между нескончаемым рядом изумрудных холмов Оки, чтобы увидать, во-первых, как мало предприимчив наш русский народ; во-вторых, как мало мы знаем и ценим нашу страну, и, в-третьих, как много теряем мы, не прислушиваясь и не присматриваясь к духовному чутью простого русского народа, к его прирожденному умению самостоятельно и вполне безошибочно разыскивать то, что нужно для отдыха тела и для обновления души. Лишь только вы отъехали от Серпухова, как на всем протяжении пути, вплоть до самой Калуги, если вы человек бывалый, вы наблюдаете ту характерную особенность Оки, что она каким-то чудом запечатлела в самой себе и в окаймляющих ее берегах и красоты Волги, и обаятельную прелесть Рейна, и прихотливую излучистость Миссисипи, и шаловливые капризные волны небольших притоков нашего сибирского великана – Амура. А какие картины, какие восхитительные ландшафты развертывают перед вашими глазами окские берега! Не говоря уже о растительности, прихотливости волнистой поверхности, состоящей из целого ряда гор, лесов, холмов, ваш взгляд довольно часто приковывают к себе то тут, то там попадающиеся русского изделия виллы приокских землевладельцев; вот, например, спрятавшаяся и робко выглядывающая из узенькой аллеи-просеки усадьба маркизы Компанари. Далее, – величаво красующийся барский дом известного своими путешествиями, – то в качестве любителя, переплывающего на простых плотах северо-восточную часть Амура; то завязывающего личные, чисто деловые отношения с предприимчивыми янки Северной Америки; то в качестве любителя-мецената, во время свадебного путешествия проникающего с молодою женой в самую глубь центральной Африки, дабы послушать рев еще не убитого человеческой культурой повелителя степей и пустынь льва, – И.Г.Алексеева. В самом низу отлогого спуска от его летней резиденции прихотливо покачивается на быстро бегущих волнах Оки маленькая моторная яхта, свидетельствующая о том, что владелец и этого красивого дома, и этой быстроходной шалуньи до сих пор еще не оставил своих увлечений завзятого путешественника. |
| Острова достоверности: «От Белого до Черного» Соловки оставляют противоречивые ощущения. Это и места репрессий, и одновременно туристический рай. Там есть все: много гостиниц, инфраструктура, Wi-Fi и прокат велосипедов. Туда можно приехать наслаждаться природой. Но куда ты ни пойдешь — везде поклонные кресты, везде напоминания о том, что здесь лежат люди, здесь лежат люди, здесь были убиты, замучены, умучены. 22 ноября, 2013 Соловки оставляют противоречивые ощущения. Это и места репрессий, и одновременно туристический рай. Там есть все: много гостиниц, инфраструктура, Wi-Fi и прокат велосипедов. Туда можно приехать наслаждаться природой. Но куда ты ни пойдешь — везде поклонные кресты, везде напоминания о том, что здесь лежат люди, здесь лежат люди, здесь были убиты, замучены, умучены. 20 ноября в Галерее классической фотографии поднял парус фотопроект «От Белого до Черного моря». Парус был поднят и натянут по-настоящему — в центре зала. А сама выставка — результат уникальной яхтенной фотоэкспедиции, предпринятой участниками объединения документальных фотографов Liberty. SU c uюhя по октябрь 2013 года. На парусной яхте «Freelancer» девять фотографов продвигались в течение 4 месяцев с севера на юг: от Санкт-Петербурга до Белого моря, далее от Соловецких островов через Беломорканал, Онегу и Волгобалт до Средней Волги (Татарстан). Сейчас яхта поставлена на зимовку до следующей навигации, когда команде предстоит пройти оставшуюся часть от Средней Волги до Черного моря. У экспедиции было две задачи: управлять лодкой и фотографировать, причем фотографировать оказалось «в любом случае труднее, особенно в то время, когда управляешь лодкой». Капитан отмечает на карте маршрут фотоэкспедиции На выставке представлено около 120 работ. В первой части фотографической экспедиции (Север) приняли участие как известные фотографы, имеющие большой стаж репортажной работы в российских и западных изданиях, так и молодые талантливые и убежденные в своей миссии фотографы из разных городов России: Александр Аксаков (Санкт-Петербург), Павел Волков (Санкт-Петербург), Олег Климов (Москва), Артем Лежепеков (Санкт-Петербург), Алексей Мякишев (Москва), Екатерина Соловьева (Гамбург), Дмитрий Ткачук (Тюмень), Сергей Трапезин (Москва), Евгений Петрачков (Ижевск). |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 162 голоса: 3.8 из 5) Оглавление Глава XVII, в которой Лом вновь покидает судно На этот раз неудачно все получилось. Едва миновали берега Новой Гвинеи, нас нагнал тайфун чудовищной силы. «Беда», как чайка, металась по волнам. Нырнет, выскочит, снова нырнет. Горы воды падают на палубу. Снасти стонут. Ну что вы хотите – тайфун! Вдруг яхта, как волчок, закрутилась на месте, а секунду спустя ветер совершенно затих. Лом и Фукс, незнакомые с коварством тайфуна, облегченно вздохнули. Ну, а я понял, в чем дело, и, признаться, пришел в большое расстройство. Попали в самый центр урагана. Тут, знаете, добра не жди. Ну и началось. После непродолжительного затишья ветер снова засвистел, как тысяча чертей, паруса лопнули со страшным треском, мачта согнулась, как удочка, переломилась пополам, и весь рангоут вместе с такелажем полетел за борт. В общем, потрепало нас как надо. А когда разъяренный океан несколько успокоился, я вышел на палубу и осмотрелся. Разрушения были огромны и непоправимы. Запасные паруса и концы, правда, хранились у нас в трюме, но на одних парусах без мачт, сами понимаете, не пойдешь. И тут, вдали от больших океанских дорог, нас ждала страшная участь: мы годами могли болтаться среди океана. А это, знаете, перспектива не из приятных. Угроза медленной смерти нависла над нами, и, как всегда в таких случаях, я вспомнил свою долгую жизнь, свое милое детство. И вот, представьте себе, воспоминание это дало мне ключ к спасению. Еще будучи мальчиком, я любил клеить и запускать воздушных змеев. Ну, и вспомнив об этом прекрасном занятии, я воспрянул духом. Змей! Бумажный змей – вот спасение! Корзины от прощальных подношений пошли на каркас. Ну, а потом мы сварили клейстер, собрали все бумажное, что было на судне – газеты, книжки, разную коммерческую корреспонденцию, – и принялись клеить. И скажу вам, не хвастаясь, змей получился на славу. Уж кто-кто, а ято в этом деле специалист. Ну, а когда высохло это сооружение, мы выбрали канат подлиннее, выждали ветерок, запустили… |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 162 голоса: 3.8 из 5) Оглавление Глава Х, в которой читатель знакомится с адмиралом Кусаки, а экипаж «Беды» – с муками голода Снова серые облака, туманы, снова шубы пришлось надеть… И вот однажды в морозную погоду мы идем не спеша. Вдруг как ухнет! Взрыв не взрыв, гром не гром – не поймешь. Подождали, прислушались – тишина, потом снова: бабах! И опять тишина. Я заинтересовался, заметил направление и повел «Беду» навстречу загадочному явлению. И вот видим: на горизонте – подобие плавучей горы. Подходим. Нет, не гора, просто облако тумана. Вдруг из середины его вздымается столб воды, фонтаном падает в море, при этом глухой раскат снова разносится по океану и сотрясает «Беду» от киля до клотика. Страшновато стало, но любопытство и стремление обогатить науку разгадкой непонятного явления победили во мне чувство осторожности. Я встал в руль и ввел судно в туман. Иду, смотрю – сосульки с бортов начинают падать, да и так заметно значительное потепление. Сунул руку за борт – вода только что не кипит. А перед носом в тумане вырисовывается нечто огромное, вроде сундука, и вдруг этот сундук – апчхи! Ну, тогда я все понял: кашалот, понимаете, зашел из Тихого океана, простудился во льдах Южного полюса, подхватил грипп, лежит тут и чихает. А раз так, неудивительно и нагревание воды: заболевания простудного характера обычно сопровождаются повышенной температурой. Можно бы загарпунить этого кашалота, но неудобно пользоваться болезненным состоянием животного. Не в моих это принципах. Напротив, я взял на лопату хорошую порцию аспирина, нацелился и только хотел сунуть ему в пасть, вдруг, понимаете, налетел ветерок, подкатила волна. Ну и, знаете, промахнулся, не попал. Аспирин рассыпался и вместо рта да в дыхало – в ноздри, так сказать. Кашалот вздохнул, замер на секунду, зажмурил глаза – и вдруг опять как чихнет, да прямо на нас. Ну уж чихнул так чихнул! Яхта взвилась под самые облака, потом пошла на снижение, перешла в штопор, и вдруг… хлоп! От удара я потерял сознание, а когда очнулся, смотрю – «Беда» лежит на боку, на палубе огромного корабля. Фукс запутался в снастях, Лом – тот и вовсе вывалился от толчка и сидит тут же рядом, в несколько неудобной позе. А навстречу нам под защитой дальнобойных орудий шествует важной походкой небольшая группа господ, в чинах, судя по мундирам, не ниже адмиральских. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 4 голоса: 4.5 из 5) Оглавление Глава VIII Этого зрелища Гарви не забудет до конца своих дней. Солнце только поднялось над горизонтом, которого они не видели уже почти неделю, и его низкие розовые лучи освещали паруса трех рыболовецких флотилий, бросивших здесь якорь: одну на севере, другую на западе, а третью на юге. Здесь собралось не меньше ста шхун самого разного происхождения и конструкций вдалеке даже стоял француз с прямыми парусами, — и все они кланялись и вежливо приседали друг перед другом. От каждой шхуны, подобно пчелам, высыпавшим из улья, отваливали маленькие лодки, и на мили над волнующимися водами разносился гомон голосов, перестук талей и тросов и шлепанье весел. По мере того как поднималось солнце, паруса окрашивались в разные цвета: черный, жемчужно-серый и белый, и в утренней дымке к югу потянулось еще большее количество лодок. Лодки собирались группами, расходились, снова сходились и опять разъезжались; рыбаки перекрикивались, свистели, улюлюкали и пели; вода была усеяна выброшенным за борт мусором. - Это город, — сказал Гарви, — Диско прав. Это настоящий город. - Бывают города и поменьше, — сказал Диско. — Здесь тысяча человек собралось, а вон там — Вирджин. — Он показал на не занятый никем, без единой лодки, участок зеленоватой воды. Шхуна “Мы здесь” обогнула северную флотилию, и Диско то и дело взмахами руки приветствовал своих друзей; потом он чисто, как гоночная яхта в конце сезона, бросил якорь в облюбованном месте. Моряки с Отмелей всегда молча реагируют на отличное умение управлять шхуной; неудачникам же здорово достается от насмешек. - Самое время для каракатицы, а? — прокричали с “Мэри Хилтон”. - Соль небось всю замочил? — спросили с “Кинга Филиппа”. - Эй, Том Плэтт! Приходи сегодня на ужин, — раздалось с “Генри Клея”. И так вопросы и ответы сыпались без конца. Рыбаки и до этого встречались в тумане, и нет больших сплетников, чем на рыбацких судах. Они, кажется, знали уже все о спасении Гарви и интересовались, оправдывает ли он уже свой хлеб. Кто помоложе, подшучивали на Дэном, который тоже не оставался в долгу и обзывал их всякими обидными прозвищами. Соотечественники Мануэля перекрикивались с ним на его языке, и даже молчаливый кок пришел в возбуждение и кричал что-то по-гаэльски своему приятелю, такому же черному, как и он сам. |
|
|
