| Алексей Светозарский: Вопрос отцовства Святополка затрагивается лишь в одном летописном фрагменте, где проклятый братоубийца для усугубления негативной характеристики именуется сыном двух отцов. Но это скорее риторический прием. Дело в том, что мать Святополка, гречанка по происхождению, была вдовой Ярополка, неудачливого соперника Владимира, и последним была взята в жены, после того как брат-соперник, то есть Ярополк, проиграл. От этого брака Владимира с вдовой Ярополка и родился Святополк. Михаил: Какова роль Святополка в истории? Как вы считаете, является ли он характерным властителем периода феодальной раздробленности? Алексей Светозарский: Полагаю, что Святополк представил собой негативный пример правителя, переступающего через нравственные заповеди на пути к престолу. К сожалению, подобные явления были не редки. Но по контрасту с действительно светлыми образами Бориса и Глеба Святополк выглядит особенно негативно. Свою роль сыграло и то, что трагические события развернулись в особый период нашей истории – на заре начала христианства среди первого, второго поколения русских христиан, осмыслявших события современности через призму нового евангельского учения. Несомненно, в данной системе координат Святополк и должен был получить самую негативную оценку, о чем ясно свидетельствует его прозвище – Окаянный, подобный Каину. Конечно, в какой-то мере его действия характерны, также как и действия многих других властителей периода феодальной раздробленности. Но в борьбе за престол он идет дальше многих, предполагая уничтожить всех потенциальных соперников. Напомним, что Святополк явился виновником гибели еще одного брата – Святослава, бежавшего из своего удела и погибшего где-то в районе Карпат. Александр, Москва: Как Вы относитесь к версии, согласно которой в смерти Бориса на самом деле виноват не Святополк Окаянный, а Ярослав Мудрый, позже замаскировавший своё участие в убийстве? Смерть братьев была ему даже более выгодна, чем Святополку. И еще одно. Профессор Санкт-Петербургского университета Осип Сенковский, переведя на русский язык «Сагу об Эймунде» («Эймундова прядь»), обнаружил там, что варяг Эймунд (который и убил Бориса по русской версии) вместе с дружиной был нанят Ярославом Мудрым. В саге рассказывается, как конунг Ярислейф (Ярослав) сражается с конунгом Бурислейфом (Борисом), причём в саге Бурислейфа лишают жизни варяги по распоряжению Ярислейфа. Одни исследователи предполагают под именем «Бурислейфа» Бориса, другие — польского короля Болеслава, которого сага путает с его союзником Святополком). |
| Лифляндские Рыцари напали на Юрьев, взяли оный приступом, убили Князя Вячеслава и всех Русских, а одного только Суздальца оставив живого, послали в Новгород с сей вестью. После сего переименовали город сей Дерптом. Датчане основали город Нарву на реке Нарове Новгородцы пришли с воысками во Псков, дабы совокупно идти на освобождение Депта: но не успев, через послов своих в Риге заключили договор об уступке сего города Рыцарям, с тем однако же, чтобы дань, которую Новгородцы и Псковичи с Унганнийцев получали в Медвежьей Голове, платима была уже из Дерпта. Гадебуш поход сей полагает в 1223 году. Литва нападала на Торопец и на земла Новгородские Смоленские: но Ярослав, Новгородский Князь, со Владимиром Псковским и братом его Давидом Торопецким догнали их близ Усвята и побили до 2000. Мир и союз наступательный и оборонительный Псковичей с Лифляндскими Рыцарями, по коему первые обязались помогать последним против Литовцев, тогда усилившихся и часто нападавших на Псковские и Лифляндские пределы, а последние первым против Новгородцев, которых Князя Ярослав тогда со Псковом был в раздоре. Лифляндские Рыцари уступили Датскому Королю Валдемару II. Ревельский, Везенбергский и Нарвский Уезды, или как другие пишут, Гаррийскую, Вирландскую и Алленшайскую Провинции. Торговый Трактат Лифляндских Рыцарей а Смоленскими, Полоцкими и Витепскими Князьями по Двине, а с Готландцами по морю. От осенних морозов, побивших хлеб до сжатия оного, произошел голод в народе; кадь ржи продавалась по 20 гривен, пшеницы по 40, пшена по 50, а овса по 13. Начало Ганзейского торгового союза приморских Северных городов, коих число наконец совокупилось до 80. Псковичи примирились с Новгородцами и приняли к себе Князем Юрья Мстиславича, шурина Новгородского Князя Ярослава. Поход Князя Юрья на Лифляндцев. Лифляндцы взяли Изборск, подведены будучи к оному Псковским же бывшим Князем Ярославом Владимировичем и некоторыми Черниговскими Боярами, недоброхотливыми Ярославу Новгородскому: но Псковичи отняли сей город и Князя Ярослава с сообщниками поймав, отослали в Новгород к Князю Ярославу Всеволодовичу, который сослал его в заточение в Переславль. Однако ж сей освободясь оттуда, опять ушел к Лифляндцам, а Рыцари во отмщение схватили в городе Тесове и увезли в Одемпе Новгородского Боярина Кирила Свининича. |
| к. ок. 990/91 г. старшим сыновьям Владимира Святославича было по 12-14 лет - возраст, обычный на Руси для посажения княжича на стол. После смерти Вышеслава Владимир Святославич переместил в Новгород Ярослава, причем в Ростове был посажен Борис, получили столы др. подросшие Владимировичи: Глеб - в Муроме, Святослав - в земле древлян, Всеволод - во Владимире-Волынском, Мстислав - в Тмутаракани. Если то был единовременный акт, он должен был иметь место после 1001/2 г., когда умер Изяслав; происхождение распространенной вслед за В. Н. Татищевым (История Российская. М.; Л., 1963. Т. 2. С. 70) датировки 1010 г. неясно. В русле вызванных христианизацией гос. преобразований Владимира Святославича была и неудачная попытка «византинизации» киевского столонаследия, относившаяся, очевидно, уже к последним годам правления Владимира Святославича Согласно традиции, после смерти Владимира Святославича Русь должна была быть поделена между всеми его сыновьями (как то было со Святославичами), а Киев должен был достаться генеалогически старейшему. Однако политическое сознание Владимира Святославича как главы новой единой христ. державы, видимо, противилось такому механическому дроблению. Развернутых сведений о замысле Владимира Святославича нет, но источники заставляют подозревать, что Владимир Святославич планировал передать киевский стол одному из своих младших сыновей - св. Борису (ср., напр., вкладываемые в уста Святополка Туровского в «Чтении о св. Борисе и Глебе» упреки Владимира Святославича, что Борис «хощеть по смерти отца своего стол прияти» - Жития св. мучеников Бориса и Глеба. С. 6-7); не в последнюю очередь это определялось, как можно думать, происхождением последнего по матери из болг. царского дома. Речь шла, разумеется, не о ликвидации наследственных уделов в принципе, а, по-видимому, об учреждении сеньората - номинального политического главенства одного из братьев, вроде того, какой был учрежден полвека спустя по завещанию Ярослава Мудрого. Именно этими планами Владимира Святославича были, судя по всему, вызваны почти одновременные возмущения против Киева со стороны 2 старших Владимировичей: Святополка в Турове (вероятнее всего, ок. |
| Tom. I. article de la lecture et de la memoire. 22 Посему-то похвал греческому языку во все времена и во всех землях от ученых написано было столько, что их одних можно ныне набрать на несколько томов. Приведем здесь несколько стихов из одной эпиграммы Александра Гегия, учителя Эразмова, в которой он кратко исчисляет все пользы от сего языка. Ut recte scribas, non prave, discito Graece; Lectio quem Plinii delectat, discito Graece; Si libros sacros vis discere, discito Graece; Quisquis Rhetoricen vis discere, discito Graece; Scire Mathematicam quisquis vis, discito Graece; Artibus es medicis qui captus, discito Graece; Morbis nam cunctis sunt indita nomina Graeca; Argolicum nomen cunctis liquet esse figuris. Artes ingenuae Graio sermone loquuntur, Non alio; quibus haud nomen dat lingua latina. Ad summam, doctis debentur singula Graecis. К сему можно присовокупить и то мнение: Qui non Graeca simul jungit documenta Latinis Is veri Docti nomen habere nequit. 24 Достойно здесь примечания свидетельство и великия нашея монархини в письме к Волтеру от 25 июня 1776 года. Великая ЕКАТЕРИНА, посылая к нему немецкой перевод своего Наказа Комиссии, между прочим говорит: Rien n’est plus difficile que d’avoir une bonne traduction française de quoi que ce soit écrit en russe. Cette dernière langue est si riche, si énergique et souffre tant d’inversions et de compositions de termes, qu’on la manie comme l’on veut. То есть Нет ничего труднее, как достать хороший французский перевод с чего бы то ни было, писанного на российском языке. Сей последний язык столько богат, столько выразителен и может иметь столько переворотов и сложения слов, что можно его наклонять, как угодно. См.: Oeuvres compl. de Voltaire. T. 67 in 8vo. 1785. Lettre 148, pag. 310. Edit. in 8vo de Beaumarchais. 27 О великом князе Ярославе см. Татищева Историю, том 2, стр. 106. О Михаиле Юрьевиче, великом князе владимирском, – том 3, стр. 220. О Романе Ростиславиче Смоленском – том 3, стр. 238. О Ярославе Владимировиче Галицком – там же, стр. 279, и о многих других. Читать далее Источник: Рассуждение о надобности греческого языка для богословии, и об особенной пользе его для российского языка/Читано в публичном собрании 1793 года июля 13 дня в Воронежской семинарии [Евгением (Болховитиновым)]- Изд. 2-е пересмотр. – Воронеж : В Тип. Губернскаго правления, 1800. – 17 с. Поделиться ссылкой на выделенное |
| 235 Галичкы Осмомысл Ярославе! – Ярослав Владимирович Галицкий – тесть Игоря Святославича, отец Ярославны. Летописец так его характеризует: «Бе же князь мудр и речей языком, и богобоин, и честен в землях и славен полкы» (Ипатьевская летопись под 1187 г.). Прозвище Ярослава «Осмомысл» имеет несколько толкований: от восьми его мыслей или забот; от знания восьми языков; от того, что он вообще был умен за восьмерых, и т. п. 236 …меча бремени чрезъ облаки… стрляеши… салтани за землями. – Иными словами – галицкий князь Ярослав швыряет тяжести через облака и стреляет за землями (то есть в дальних странах) турок султана Саладина. 237 А ты, буи Романе… – Роман Мстиславич Галицкий был деятельный, предприимчивый, отважный и неутомимый князь, хозяин и устроитель своих владений. 238 …и Мстиславе! – Кто такой этот Мстислав, по всему судя – близкий к Роману, деливший с ним победы, – неясно. У Романа не было родного брата с таким именем, но был двоюродный брат – Мстислав Ярославич Пересопницкий. Возможно, однако же, что здесь имеется в виду Мстислав Всеволодович Городенский, участник походов на половцев, постоянно сражавшийся также с литвой, ятвягами, деремелой. 239 …паворзи… – завязки или застежки под подбородком, которыми шлем закреплялся на голове (кожаные или металлические). 243 Инъгварь и Всеволодъ и вси три Мстиславичи… – Ингварь и Всеволод – это сыновья Ярослава Изяславича Луцкого; под «тремя Мстиславичами», несомненно, имеются в виду единственные в ту пору на Руси три князя-брата, сыновья Мстислава Изяславича: Роман, Святослав и Всеволод. Эти три Мстиславича, как и Ингварь и Всеволод, были князьями волынскими – вот почему они объединены в едином обращении к ним. В этом месте он повторяет свое обращение к Роману Мстиславичу Галицкому («буй Романе»), объединяя его со всеми его волынскими братьями. Он говорит «и вси три Мстиславичи», подчеркивая этим, что речь перед тем шла только об одном Мстиславиче, а теперь идет о всех. 244 …не худа гнзда шестокрилци! – У сокола-оперение каждого крыла делится на три части. Отсюда название сокола «шестокрылец». |
| Хотя затем самые меры и весы должны храниться в городской церкви, но самые эти меры и вееы получаются от гражданских магистратов 573 . Спрашивается, можно ли этот византийский порядок, в самой Византии, вероятно, уже забытый, засвидетельствованный притом такими памятниками, которые на Руси оставались неизвестными, считать образцом для русского „правила о церковных людех и о десятинах, и о судех епископских и о мерилех градских”, в котором, между прочим сказано, “градские, торговые и всякая мерила, от Бога искони к а ко уставлено, епископу блюсти без пакости, не умалити, не увеличити, за все то ему слово вздати в день суда великого, якоже и о душах человеческих”?. 574 . Будущий исследователь хорошо сделает, если, не смущаясь ссылками проф. Павлова на цитаты Неволина, будет связывать постановление русских церковных уставов о мерах и весах не с византийскими законами по этому предмету, которые, вероятно, до самого Неволина оставались неизвестными на Руси, а с западно-католическим церковным порядком, по которому, наблюдение за правильностию мер и весов, подобно десятине, было обосновано на ветхозаветном законе: „ut aequales mensuras et rectas et pondera justa et aequalia omnes habeant, sive in civitatibus sive in monasteriis, sive ad dandum in illis sive ad accipiendum, sicut et in lege Domini praeceptum habenms, item in Salomone 575 , Domino dicentë pondus et pondus, mensuram et mensuram odit anima mea” 576 . Мне остается рассмотреть еще несколько возражений проф. Павлова по поводу т. н. церковного устава Ярослава Владимировича, сохранившегося, как известно, в двух редакциях, которые принято называть западной и восточной или, по выражению проф. Павлова, литовско-русской и московско-русской. Рецензент старается прежде всего убедить читателя, что я берусь судить об уставе Ярослава не видав в глаза ни одного списка этого устава от XV века, даже и из тех, которые напечатаны уже, а отсюда будто бы и проистекает тот печальный результат, что восточную редакцию, которая, по мнению проф. |
| Ярославу принадлежит начало сборника древних законов под названием «Русской Правды». Сборник этот, существующий в нескольких различных, то более, то менее полных редакциях, заключает законоположения, установленные в разные времена и в разных местах, чего в точности определить невозможно. Самая старейшая дошедшая до нас редакция не восходит ранее конца XIII века. Несомненно, что некоторые из статей были составлены при сыновьях и внуках Ярослава, о чем прямо говорится в самих статьях. Ученые признают принадлежащими времени Ярослава первые семнадцать статей этого сборника, хотя нельзя отрицать, что, быть может, многие из последующих статей первоначально относятся к его же времени. Главный предмет Ярославовых законоположений – случаи обид и вреда, наносимых одними лицами другим. Вообще, как за убийства, так и за увечье и побои предоставлялась месть; за убийство могли законно мстить брат за брата, сын за отца, отец за сына и племянник за дядю. Если же мести не было, тогда платилась князю «вира», имевшая разные размеры, смотря по свойству обиды и по званию обиженного: таким образом, за убийство всякого свободного человека платилось 40 гривен, а за княжеского мужа 80. Вероятно, ко временам Ярослава можно отнести постановление о «дикой» вире, которая платилась князю всей общиною или вервью (от веревки, которою обмерялась принадлежавшая общине земля) в том случае, когда на земле общины совершено было убийство, но на убийцу не было предоставлено иска. Нашедший у кого-нибудь украденную у него вещь мог взять ее тотчас, если объявил предварительно о покраже на торгу, а если не объявил, то должен был вести вора на свод, т. е. доискиваться, каким путем пришла к нему вещь. Такой же порядок соблюдался по отношению к беглому или украденному холопу. В случае запирательства ответчика, дело решалось судом 12 выбранных человек. Еще до своей смерти Ярослав разместил по русским землям своих сыновей. В Новгороде был старший сын его Владимир, умерший еще при жизни отца в 1052 году. В Турове был второй сын Ярослава, Изяслав, которому отец по смерти Владимира отдал новгородское княжение и назначил после своей смерти киевское; в Чернигове – Святослав, в Переяславе – Всеволод, во Владимире Волынском – Игорь, а в Смоленске – Вячеслав. |
| Быть может, покровительство, оказанное Всеволодом Ростиславичу, послужило поводом к новой войне между киевским и галицким князьями: в 1146 год Владимирко взял Прилук – пограничный киевский город Всеволод опять собрал братьев и шурьев, соединился с новгородцами, которые прислали отряд войска под воеводою Неревином, с поляками и дикими половцами и осадил Звенигород со множеством войска; на первый день осады пожжен был острог, на другой звенигородцы собрали вече и решили сдаться; но не хотел сдаваться воевода, Владимирков боярин Иван Халдеевич: чтоб настращать граждан, он схватил у них три человека, убил их и, рассекши каждого пополам, выбросил вон из города. Он достиг своей цели: звенигородцы испугались и с тех пор начали биться без лести. Видя это, Всеволод решился взять город приступом; на третий день все войско двинулось на город; бились с зари до позднего вечера, зажгли город в трех местах; но граждане утушили пожар. Всеволод принужден был снять осаду и возвратился в Киев, как видно, впрочем, продолжению войны много помешала болезнь его. Относительно других княжеских линий встречаем известие о смерти Всеволода Давыдовича городенского в 1141 году; после него осталось двое сыновей: Борис и Глеб, да две дочери, из которых одну великий князь Всеволод отдал за двоюродного брата своего Владимира Давыдовича, а другую – за Юрия Ярославича. Здесь в первый раз упоминается этот Юрий, сын Ярослава Святополчича, следовательно, представитель Изяславовой линии; где он княжил, неизвестно. Полоцкие князья воспользовались смутами, ослабившими племя Мономахово, и возвратились из изгнания в свою волость. Мы видели, что при Ярополке княжил в Полоцке Василько Святославич; о возвращении двоих других князей полоцких из изгнания летописец упоминает под 1139 годом. Ярославичи обеих линий – Мономаховичи и Ольговичи теперь вместо вражды входили в родственные союзы с полоцкими: так, Всеволод женил сына своего Святослава на дочери Василька; а Изяслав Мстиславич отдал дочь свою за Рогволода Борисовича. |
| Изяслава и мать его выделил еще дед св. Владимир, и дал ей «отчину ея», а потому Полотска брать в расчет нельзя. Русский княжий род идет от Ярослава, а Ярослав не дал ничего внуку, не поставил его наравне с сыновьями. В Новгороде всегда сидел старший сын великого князя: Вышеслав, Ярослав у св. Владимира; благовер. Владимир, Изяслав у Ярослава; Мстислав у Изяслава, Глеб у Святослава. Пример выделения области Полотской показывает вред такого выделения, так как оно нарушает единство Руси. Между братьями должны быть сильны родственные чувства, сыновья естественно находятся в подчинении у отцов, но связь между дядями и племянниками не может быть сильною, как это показали уже примеры Ростислава Владимировича, а потому допущение владения племянников наравне с братьями грозит нежелательными последствиями: раздроблением Руси и усобицами; вместо одного Всеслава может появиться несколько. Против этого можно было привести то обстоятельство, что Полотская область, будучи «отчиной» и Ярославичам по Рогнеде, с выделением Изяславичам не потеряла своей связи с остальной Русью, что Всеслав в 1060 году вместе с другими князьями ходил на Торков, что в 1069 году в Полотске сидели старшие сыновья Изяслава Мстислав и Святополк. Энергичной молодежи удалось пока убедить слабохарактерных дядей, и Изяслав согласился на то, что Всеволод с Мономахом, не сводя Святославичей с их уделов, будут искать для его сына опять Полотска, т. е. добиваться statum, quo 1069 года. Попытка однако была неудачна летом 1077 года, и пришлось повторить ее, зимою 10771078 года, при чем в случае неудачи под Полотском Святополк должен был занять Новгород. Мономаха вновь постигла неудача и старшие Святославичи должны были очистить уделы: Олег был выведен из Владимира, содержался под крепким надзором у Всеволода, пока не был взят на поруки Владимиром, а Глеб, продолжавший войну с северными народцами. 30-го мая был убит за Волоком. Вот как объясняется, по-моему, этот тотчас же за возвращением Изяслава последовавший поход против Полотска. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 СВЯТОСЛАВ ЯРОСЛАВИЧ Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Блгв. кн. Святослав (Николай) Ярославич с семьёй. Фрагмент миниатюры из Изборника Святослава (1073 г. Государственный исторический музей, Син. 1043 (3 1-д) Л. 1 об.) Святослав Ярославич ( 1027 - 1076 ), князь черниговский (с 1054) и киевский (с 1073), благоверный Память 21 мая (Чернигов. ), 27 декабря Из династии Рюриковичей , третий сын благоверного князя киевского Ярослава Мудрого от второго брака со шведской принцессой Ириной (Ингигердой), дочерью короля-мученика Олафа Шётконунга ; брат князей ИзяславаЯрославича и Всеволода Ярославича ; внук равноапостольного великого князя Владимира Святославича . Крестильным именем Святослава, согласно Любецкому синодику, было Николай . В 1054 году по так называемому завещанию Ярослава получил в княжение Чернигов и земли на Левобережье Днепра, которыми владел и после смерти отца. В Тмутаракани княжил его старший сын Глеб . После смерти Ярослава управлял Русью совместно со старшим братом Изяславом и младшим Всеволодом (т. н. триумвират Ярославичей). Они вели борьбу с кочевниками - торками и половцами, в частности, в 1060 году совместно с полоцким князем Всеславом Брячиславичем . Три старших брата-князя и их бояре провели реформу законодательства, приняв так называемую Правду Ярославичей (часть " Правды Русской " ). Триумвират вёл войну с полоцким князем Всеславом , который попал к ним в плен. Святослав Ярославич и его сын Глеб воевали с племянником Святослава Ростиславом Владимировичем за Тмутаракань (в 1064 Глеб занял местный княжеский стол, но в том же году был изгнан Ростиславом). В 1067 году Святослав участвовал в походе на Полоцк . В начале сентября 1068 года войска княжеского триумвирата потерпели поражение от половцев на реке Альта. Святослав бежал к Чернигову и, собрав там войска, 1 ноября того же года смог победить половцев у Сновска . |
|
|
