| Закрыть itemscope itemtype="" > Глянцевый лыцарь лицом к хвосту Образ Мазепы в произведениях искусства 24.05.2012 911 Время на чтение 9 минут Когда дьяволы, колдуны и фокусники обманывают зрение, они, как говорят, набрасывают пелену на глаза зрителя (cast glamour o " er the eyes of the spectator) Аллан Рамзай, первый автор слова «гламур». 1721 год В информационной популяризации гетмана Мазепы его сторонники усердно выносят на широкую публику гипертрофированный миф о «сверхъестественном лыцаре», которым якобы восторгалась вся Европа и чуть ли не весь мир. Мазепу заливают лаком и замазывают исторической косметикой так, что после таких процедур гетман предстает модником, полиглотом, поэтом, танцором и едва ли не «массовиком-затейником», который скрашивал свой досуг и досуг казаков, музицируя на арфе. Ради него даже «украинское архитектурное барокко» превратилось в «барокко мазепинское», известное лишь паре десятков стилистических выдумщиков. Большая роль в романтизации и «гламуризации» (от англ. Glamour «шарм», «внешний блеск» - собирательное обозначение роскошного стиля жизни, всего, что обычно изображается на обложках модных журналов. Первоначально слово «гламур» было волшебно-оккультным заклинанием ведьм, призванное заставить кого-либо поверить, принудить смотреть на вещи по-другому) личности Мазепы принадлежит некоторому количеству живописных произведений известных и не очень известных художников. Оставив в стороне иконографию Мазепы по причине отсутствия подлинного его изображения, обратим внимание на так называемое «влияние личности гетмана на развитие мировой живописи» и на декларированные 42 картины на «мазепинские сюжеты». Несомненно, Мазепа остался на холстах и открытках, однако в большинстве своем «мазепинский сюжет» всего лишь один. Речь идет об инициированном Яном Хризистомом Пасеком сюжете о «конском наказании» ловеласа и блудодея Мазепы в бытность его придворным польского короля Яна Казимира. В фундаментальном труде Н.И. Костомарова «Мазепа» указывается, что «...он умел нравиться женщинам, завел тайную связь с одной госпожой, но муж последней, подметив это, приказал схватить Мазепу, привязать к лошадиному хвосту и пустить в поле; эта лошадь, еще не обученная и приведенная к господину из Украины, очутившись на воле, понеслась с привязанным к хвосту человеком в украинские степи» |
| Яков Красицкий (Krasiçki), живший в начале шестнадцатого века, имел от брака с Оржеховскою трёх сыновей; средний, Мартын, не оставил потомства; старший, Алексей († 1580) от первого брака с Новомейскою имел сына Яна и дочь Варвару, за Заршинским; от второго брака с Софиею Фредро он имел двух сыновей: Иеремия и Якова, которые оба поступили в духовное звание. Младший брат Алексея, Станислав, был кастеляном перемышльским и одним из отличнейших воинов своего времени. Он женат был дважды: на Жаровинской и на Якубовской. Сия последняя родила двух дочерей: старшая была за Станиславским; младшая, Екатерина, за чермнорусским воеводою Яном Даниловичем. От первого же брака Станислав имел двух сыновей: Юрия (см. далее) и Мартына (рождение 1574 † 1633), воеводу подольского, мужа учёного, воина храброго, дипломата искусного. Он был послом при дворе Императора Германского Фердинанда II, который, 1 июля 1631 года, возвёл его в Графское Римской Империи достоинство; граф Мартын не оставил детей от брака с Варварою Тарновскою. Старший брат его Юрий († 1645), хорунжий галицкий, от брака с княжною Анною Сангушко, оставил пять сыновей: 1) Станислав; 2) Николай, протонотарий Папы Урбана VIII, суффраган луцкий, епископ аргивенский in partibus infidelium; 3) Мартын-Константин, кастелян перемышльский, от первого брака с Софиею Оссолинскою имел двух дочерей: Розалию, за киевским подкоморием Вороничем и Констацию, за перемышльским кастеляном Вояковским; от второго брака с Елисаветою Корняктовичь, имел дочь Урсулу, бывшую замужем три раза: за надворным подскарбием Андреем Моржевским; за Прокопием Грановским, и за калишским воеводою Липским, и двух сыновей: Александра, женатого на Елене Ланцкоронской, рождённой Липской, и Юрия, женатого на княжне Теофилие Чарторыжской; 4) Юрий Казимир и 5) Адам-Владислав († 1677), кастелян перемышльский, от первого брака с княжною Екатериною Святополк-Четвертинскою, имел сына Иосифа, кастеляна галицкого, родоначальника старшей ветви Красицких; от второго брака с Анною-Элеонорою Ржевуцкою имел дочь Изабеллу, бывшую за Антонием Цетнером, потом за Сапегою, и четырёх сыновей: Яна, кастеляна хельмского, родоначальника второй ветви; Викентия, родоначальника младшей ветви; Феликса (который от брака с Ледуховскою, имел двух сыновей: Доминика и Яна, не оставивших потомства), и Якова, неимевшего детей от двух браков своих: а) с Терезиею Дрогоевскою и б) с Долинскою. Кастелян галицкий Иосиф (см. выше), умер в 1712 году, оставив, от брака с Юстиною Сапега, дочь Марианну, бывшую сперва за малогосским кастеляном Черминским, потом за Дембинским, и трёх сыновей: Карла, Александра и Яна, надворного хорунжего литовского. Сей последний, от брака с девицею Котовичь, имел трёх сыновей: Иосифа, надворного хорунжего литовского, женатого на княжне Шуйской; Яна, женатого на Бекерской; и Александра, который от первого брака с Виельгорскою, имел сына Роха, а от второго брака с Рей, сына Франца. |
| Если же вы будете платить нам ежегодную дань по-прежнему, то мы возобновим наш союз и разойдемся по домам. Слово «дань» оскорбило пана Речи Посполитой. – Поляки, – сказал он, – народ свободный и никогда никому не платили дани и платить не будут. Если же дело идет о дарах и жалований, которое милостивый монарх наш обык дарствовать соседям в знак благодарности за услуги, то мы от этого не отказываемся. Визирь отвечал ему: – О прозвище нечего спорить; дар ли, жалованье ли, дань ли – все равно, были бы деньги; следует говорить о деле, а не о словах 308 . – В чем же, – спросил канцлер, – по желанию ханскому, будут состоять условия мира? – Мир, – отвечал визирь – станется на таком условии, если заплатят нам деньги, а Хмельницкому и казакам будет прощена их вина 309 . Канцлер обещал представить об этом королю, и они разошлись. На другой день, в среду утром, выехал Оссолинский на прежнее место с Киселем и еще несколько комиссарами, назначенными для заключения мира. Со стороны хана при Шеффер – Кази был какой-то Сулейман-Ага 310 . Шеффер-Кази привел с собой и Хмельницкого 311 . ,,Он (говорит летописец) 312 принял вид смиренника; только что завидел Оссолинского, тотчас снял и шапку, отвесил поклон и в продолжение переговоров стоял поодаль, не говоря ни слова 313 . Переговоры окончились на следующих пунктах: 1) От сих пор между королем Яном-Казимиром и его наследниками, польскими королями, с одной, и Ислам-Гиреем и его наследниками, Султан-Гиреями, с другой стороны, утверждается вечная дружба так, что обе стороны обязываются подавать друг другу помощь, когда потребуется 314 . 2) Король польский, по доброжелательству и щедрости, назначает хану в дар ежегодно 90.000 злотых 315 , которые будут отпускаться чрез Каменец. Сверх того единовременно дает хану подарок, вместе с задержанными хану деньгами, за два года 200.000 злотых, из которых 30.000 заплатит немедленно 316 . 3) Татарское войско тотчас отойдет от королевского обоза и отступит от Збаража, и так как вольный царь великой орды и хан крымский не может иначе возвратиться, как чрез польское государство, то он будет стараться, чтоб это возвращение совершилось с наименьшим вредом для земель его величества короля 317 . |
| Книги храма: минеи служебные, М. п. 1724 г.; триодь цветная, М. п. 1722 г.; триодь постная, М. п. 1734 г.; октоих, К. п. 1739 г., и апостол, М. п. 1745 года. Церковной земли 79 десятин. Милостивое слово царя русского салтовцам служит верным отзывом о христианских расположениях салтовцев в смутное время 1667 и 1668 года. «Божиею Милостию от Великаго Государя Царя и Великаго Князя Алексея Михайловича всея Великия и Малыя и Белыя Росссии Самодержца и многих Государств Обладателя, нашего Царскаго Величества города Салтова всем тутошним жителям всякаго чина и возраста, от нас, Великаго Государя, милостивое слово. «Ведомо нам, Великому Государю, нашему Царскому Величеству, ныне учинилося по отпискам наших Великаго Государя Украинских и Малороссийских городов воевод и приказных людей, что Ивашко Брюховецкой с единомышленники своими с Полковники и сотники, забыв Господа Бога и свое обещание перед Святым Евангелием, Нам, Великому Государю, Нашему Царскому Величеству, изменили и разослали от себя во все Малороссийские городы к жителем всякаго чина воровские прелестные листы, а в них писали, что мы, Великий Государь, Наше Царское Величество ,с братом Нашим Королем Польским, Наияснейшим Великим Государем, с Яном Казимиром Королем Польским и Великим Князем Литовским, учинили перемирие на урочные годы, а на посольстве будто наши Великаго Государя великие и Полномочные послы с Польскими и Литовскими Комиссары прошлаго году постановили и присягали на том, чтоб жителей Украинских мужеска полу и женска и малых детей выгубить и Украйну на дикое поле обратить, а иных жен и детей сослать в Сибирь. И призвав он, изменника Ивашко Брюховецкой, из Заднепрских городов и из Запорогов изменников же Черкас, чтоб Малороссийские города со стороны Днепра и в них всякаго чину жителей взбунтовать и их кровь Христианскую проливать неповинно. И те изменники Заднепровские и Запорожские Козаки, перешед на здешнюю сторону Днепра, в городах жителей всякаго чина взбунтовали и на всякое злое дело их привели. |
| На зап. направлении король действовал преимущественно дипломатическими методами. Одним из главных спорных вопросов в отношениях между Польшей и Тевтонским орденом стали права на Гданьское Поморье (Померелию) и Хелминьскую землю. После обращения к рим. курии и судебных разбирательств К. В. подписал с Тевтонским орденом Калишский мирный договор (1343), определивший границы 2 гос-в в Прибалтийском регионе: Польше отходили области Куявия и Добжиньская земля, за орденом закреплялись Гданьское Поморье и Хелминьская земля. По договору 1335 г., заключенному в венг. г. Вишеграде между К. В., чеш. кор. Иоанном (Яном) Люксембургом и венг. кор. Карлом Робертом, король Польши был вынужден отказаться от верховных прав на Силезию. Попытки К. В. захватить ряд земель в Силезии привели в 40-х гг. XIV в. к вооруженному противостоянию с чеш. кор. Карлом I Люксембургом (1346-1378, герм. король с 1346 и император c 1355 с именем Карл IV), к-рое закончилось миром в Намыслуве (1348): было подтверждено соглашение 1335 г., К. В. отказывался от своих претензий на Силезию, которая вошла в состав Чешского королевства, а затем и Свящ. Римской империи, Карл Люксембург со своей стороны более не мог претендовать на польск. престол. В 1364 г. по приглашению К. В. в Кракове состоялся съезд европ. монархов, в к-ром приняли участие имп. Карл IV, венг. кор. Лайош I Великий, дат. кор. Вальдемар IV, кор. Кипра Петр I, австр. герц. Рудольф IV и др. Помимо общих политических проблем в Центр. Европе на съезде как один из главных вопросов обсуждали организацию похода против турок-османов, захвативших ок. 1361 г. Адрианополь (ныне Эдирне, Турция). В отношениях с Папским престолом К. В. добивался того, чтобы епископские кафедры в Польше занимали угодные ему кандидаты. По настоянию короля полагавшаяся папе Римскому десятина от церковных доходов неоднократно оставалась в стране и расходовалась при проведении военных действий против татар и литовцев. В целом К. В. покровительствовал католич. Церкви в Польше, при нем строилось много храмов. Король стремился поддерживать союзнические отношения с главными католическими иерархами в стране. Возглавлявшие церковную иерархию в Польше архиепископы Гнезненские принадлежали к кругу его ближайших советников. Исключением были отношения с епископами Краковскими, к-рые в эпоху политической раздробленности приобрели широкие привилегии (в частности, к ним перешел патронат над большей частью приходов, заложенных правителями), и король пытался эти привилегии сократить. В 1334 г. Краковский еп. Ян Грот отлучил короля от Церкви, в ответ К. В. обвинил епископа в разглашении гос. секретов, подстрекательстве к бунту и злоупотреблении церковным имуществом; конфликт удалось погасить только в 1343 г. |
| NN, за Яковом Трусем NN, за галицким кастеляном Станиславом Волуцким Яков, подкоморий галицкий; женат на Островской Ян, женат на Остророговой Станислав Екатерина, за Сварчковским Ядвига, за Стржалковским Ремигиан Станислав Андрей КОЛЕНО X: Николай, убит 1611 под Смоленском Станислав, воевода брацлавский, подольский, киевский и краковский, великий гетман коронный; женат: 1) на Софие Калиновской; 2) на княжне Анне Могила, дочери господаря валахского (все дети от 1-го брака) Яков, женат на Екатерине Кломницкой Анна, рождение 1593 † 1623; 1) за чермнорусским воеводою Станиславом Гольским; 2) за волынским кастеляном князем Карлом Корецким Христина, за каменецким кастеляном Александром Гумецким Христофор, женат: 1) на Головчинской, рождённой Волловичь; 2) на Раецкой Ян-Теодор, женат на Анне Лещинской Николай, кастелян краковский и великий гетман коронный, рождение 1594 † 1651; женат: 1) на Софие Фирлей; 2) на Елисавете Казановской (от 1-го брака 4 сына и 2 дочери; от 2-го брака 2 сына и дочь) Екатерина, за каменецким кастеляном Яном Уминским Яков, монах-доминиканец Ян, взят в плен под Цецорою † в Крыму Станислав, коронный обозный Пётр, женат на Евфросиние Станиславской Павел, кастелян каменецкий; женат 1) на Ярмолинской; 2) на Элеоноре Петровне Салтыковой 279 (от 1-го брака сын; от 2-го брака 7 сыновей и 2 дочери) Ян, воевода брацлавский, женат на Терезия Цетнер Екатерина, 1) за литовским великим гетманом князем Янушем Радзивиллом; 2) за Курфирстом Бранденбургским Анна, 1) за брацлавским воеводою Казановским; 2) за литовским подскарбием Богуславом Служкою; 3) за киевским воеводою Михаилом Станиславским София-Виктория, монахиня Андрей, хорунжий подольский Николай Анна, за Весловским Стефан КОЛЕНО XII: Андрей, воевода киевский, кастелян краковский, напольный гетман коронный † 1694 ; женат на Анне Рысинской Прокопий Феликс-Казимир, кастелян краковский и великий гетман коронный; женат: 1) на княжне Христине Любомирской; 2) на Констанцие-Розе Лосевской (все дети от 1-го брака) Елисавета, 1) за Иеронимом Сенявским; 2) за Андреем Потоцким 47)Анна, 1) за Сигизмундом Остророгом; 2) за серадзским воеводою Максимилианом Пржерембским |
| Началась война, и К. присоединился к коронной армии. В авг. 1649 г. эта армия во главе с кор. Яном Казимиром была окружена войсками Хмельницкого и татарами под Зборовом. Армии угрожал разгром, но крымский хан заставил Хмельницкого пойти на переговоры. К. был одним из комиссаров на мирных переговорах. Среди требований, выдвинутых укр. стороной, снова важное место занял вопрос о ликвидации унии, как в Короне, так и в Великом княжестве Литовском. Правосл. Церкви должны быть возвращены все храмы и имущество, находящиеся в руках униатов, их следовало передать высланному войском Запорожским полковнику. Иезуитам и др. католич. монахам необходимо было оставить укр. земли, адм. и городские должности на укр. землях следовало предоставлять только православным. Содержалось в этих условиях и требование, чтобы митрополит и 2 епископа заняли места в сенате наряду с католич. иерархами. Результатом переговоров стало соглашение «Декларация ласки короля его милости на пункты прошения войска Запорожского». Из выдвинутых требований были удовлетворены 3: митрополиту (но не епископам) было обещано предоставить место в сенате, король обещал давать должности в воеводствах Киевском, Брацлавском и Черниговском только правосл. шляхтичам, иезуитам запрещалось жить в Киеве и в др. укр. городах. Что же касается главных требований - о ликвидации унии и о возврате православным церковного имущества, то их решение откладывалось до приезда на сейм митрополита Киевского и др. православных духовных лиц. Позднее К. ставил себе в заслугу такое решение вопроса об унии (это подтверждается более поздним свидетельством Хмельницкого, что К. убедил его удовлетвориться пока королевским привилеем). После заключения мира К. прилагал старания, чтобы созвать перед сеймом в Житомире предсеймовый сеймик киевской шляхты, где он мог бы выступить как киевский воевода, и одновременно выслал представителей, чтобы они взяли в свои руки управление его имениями на территории гетманства. Однако осенью 1649 г. слуги К. с большими трудностями сумели проехать лишь в нек-рые из его владений, а собрать сеймик К. и бежавшей от казаков шляхте удалось лишь на зап. границе Киевского воеводства. Все же К. сумел добиться гарантии безопасности от Хмельницкого и поздней осенью 1649 г. смог въехать в Киев, где встретился с гетманом. По свидетельству К., он убеждал Хмельницкого отказаться от требования ликвидации унии: как нельзя принуждать православных к перемене веры, так нельзя таким же образом поступать и с униатами. Гетман согласился с этим доводом, но заявил, что «сокровища церковныя», «не униатом сотворенная», должны быть переданы правосл. Церкви. Об этом говорилось в инструкции послам Запорожского войска на сейм. В документе настойчиво подчеркивалось, что укр. сторона будет добиваться оперативного исполнения принятых сеймом решений. На сейм для решения этих вопросов выехал митр. Сильвестр (Косов) с большой делегацией правосл. духовенства. В нач. дек. 1649 г. в Киеве митрополит и его свита встречались с К. |
| И что в договоре описано о людях греко-российского исповедания, токмо об одной королевизне, а не о шляхетских вечных маетностях; и кто из панов в маетностях своих отменить что похочет, указать никому не возможно». Сенаторы объяснили еще и то, что, в противность договору, иезуитов «начальнейших законников» выслали из Москвы и что «в римской вере неволя и запрещение: однако ж они в том не указывают. В 1694 г., бывши на конференции у гетмана коронного Яблоновского, посланник настаивал, чтобы перемышльского епископа Винницкого выслать из епархии вон, и церкви и монастыри возвратить людям греко-российского исповедания, а епископа избрать нового, кого между собой изберут. И они все сказали, что того никогда не будет и «чтоб посланник предлагал другие дела». В 1696 г. 17 июня скончался Ян Собиесский от паралича, в Вилланове. 560 Знаменитый полководец, сделавшийся королем, тяготился бременем правления, которое было ему не под силу. Жена его, Мария Казимира д’Аркиен, француженка из фррйлин блестящего двора королевы Луизы, 561 вышедшая за короля вдовою после брака с Яном Замойским, воеводой киевским и сендомирским, жила умом французского посланника Полиньяка, и сумела в одно и то же время внести раздоры в семейную жизнь и отвратить любовь поляков от своих детей. При избрании нового короля, французская партия предлагала своего кандидата: но поляки слишком помнили Валуа, чтобы еще раз подвергнуться подобному позору. Наконец выбор упал на курфюрста саксонского Фридриха Августа II-ro. Так началось в Польше Саксонское правление, продолжавшееся около 70-ти лет. Между тем последовала открытая измена галицких епископов, оторвавшая от православной церкви целую область с двумя бильшими епархиями. В 1700 г. прибыл в Варшаву львовский епископ Шумлянский и заявил пред королем о своем желании принять унию. Прибывшие из Львова православные, бывшие у посланника Любима Судейкина, говорили, что «если Шумлянский к унии приступит, то и все христиане, обретаюнщиеся в Польском государстве, принуждены будут к тому же, и погибнет в том не мало тысяч душ христианских. |
| В город вступил гетман 1-го октября, с триумфом, при пушечной пальбе с валов и колокольном звоне, а народ и чины его, гетмана, встретили с изъявлением живейшей к нему благодарности и своего полного удовольствия. По отправе молебствий во всех церквах и монастырях Киевских, повелел гетман учинить тоже и во всей Малой России, и, пожив в Киеве две недели, переселился на житье в город Чигирин. Трактат Зборовский, по ратификации его королем Яном Казимиром, опубликован по всей Малороссии и записан везде в книги судовые и правительственные, марта 8-го дня, 1650 года, чрез есаула генерального Многогрешного, полковника бряцлавского Нечая и секретаря Выговского. В мае месяце, 1650 года, прибыли к гетману Хмельницкому в Чигирин иностранные посланники с поздравлением от своих государей его в гетманском достоинстве, увеличенном знатными воинскими приобретениями и Зборовским трактатом, признавшим его и народ русский вольным и ни от кого, кроме самих себя, независимыми. Посланники сии были: от султана турецкого Осман Ага, с пашой силистрийским Узук Алием и многими знатными турками; от царя московского: советник его, князь Василий Бутурлин, со многими боярами, и наконец, от короля польского и Речи Посполитой, канцлер, князь Любомирский, с воеводою Киселем и многими другими. Послы турецкие поднесли гетману от имени их императора булаву, осыпанную каменьями и жемчугами, саблю булатную «дорогой цены» и дулейман, похожий на мантию с горностаевыми опушками, да сорок мешков серебряных турецких левов в дар войску. Все те подарки были в бумажных мешках и чехлах, покрытых шелковою материей с золотыми и серебряными цветами. Послами московскими представлены подарки, состоящие в дорогих мехах собольих и других и в косяках разных парчи и материи, сложенные в кули рогожные, а казна, присланная для войска, в бочонках, обвернутых рогожами. От стороны польской выставлено в подарки несколько поставок тонких сукон и несколько десятков дорогих поясов и ковров, а казна для войска покрыта дорогими коврами. |
| В чем же дело? Бежавший из польского плена чернец Иван Петров сообщает Царю о тайных переговорах Хмельницкого и Коссова с королем Яном-Казимиром. Они обещают выбить московских людей из Киева и снова отдаться под королевскую руку. Одновременно Хмельницкий ведет тайные переговоры с венгерским Ракоци, с молдавским и валашским господарями, а также с вторгшимися в Польшу шведами. Теперь он играет уже не на две, а на три руки: на Москву, на очень слабую в этот момент Польскую Республику и одновременно сколачивает для ее же раздела коалицию из шведов, венгров, крымцев и придунайских княжеств. Столь же тонкая, сколь и подлая игра. Его надежды на успех удара в спину Царю крепнут в связи со страшной эпидемией, опустошившей Москву и северные русские области. Тыл Царя более чем слаб. Москва отрезана от армии карантином. Теперь самое время для шляхты отстаивать свои крепостные привилегии и феодальные «вольности», которым угрожает Московское народное единодержавие. В следующем 1655 г. шляхетские восстания вспыхнут в Орше, Смоленске, Озерищах, Любицах. Их будет поддерживать из Быхова Золотаренко, а из Вильны принявший шведскую ориентацию кн. Радзивилл. Полковник-шляхтич Поклонский поднимает крупное восстание и нападает на отряд Воейкова, который так пишет об этом Трубецкому: «Полковник Поклонский государю изменил, и со шляхтою гетманов Радзивилла и Гонсевского, с польскими войсками в большой земляной вал впустил. Теперь я в меньшем земляном валу сижу в осаде с государевыми ратными людьми и мещанами». «Мы в лучшей вольности прежде за ляхами были», пишет сам Поклонский Золотаренке. Он уверен в слабости лишенного тыла Царя и припугивает верных Москве мещан в прокламации к ним: «Скоро услышите, что сделалось с Московскою помощью: Царь сидит в столице, Патриарх убит народом, поветрие людей выгубило, на войну итти некому, а кто покажется, того наши бьют». Шляхетский заговор перекидывается даже в среду московского дворянства, в те круги, где еще живы тенденции Смуты и Семибоярщины. Начинаются перебежки этих элементов к Хмельницкому, и Царь Алексей Михайлович пишет в Киев В. В. Бутурлину: «В нынешнем году с Москвы и со службы от нас всяких чинов побежали люди, собираются в глухих лесах, а собравшись, хотят ехать к Хмельницкому. Своей братии пишут, будто сулят им Черкассы (гетман), маетности. И вы… перехватив их всех, велите из них человек десять повесить, остальных же, высекши кнутом, пришлите в Москву». Одновременно с этим Царь принимает строжайшие меры для защиты населения освобожденных областей от насилий войска: «деревень не жечь», «который сожжет, тому казнену быть безо всякой пощады». Кара налагается не только на самих преступников, но и на их начальников, допустивших бесчинства своих людей. Им за это «быть во всяком разорении и ссылке», даже поротыми плетьми, т. е. обесчещенными. Этот приказ явно направлен к обузданию Золотаренки и его вольницы. |
|
|
