| В сумерках прекратилась кровавая трагедия. Поляки, расстроенные, растерянные, столпились в обозе, а неприятель окружил их со всех сторон 278 . Чрез несколько часов задача украинского восстания должна была, по-видимому, решиться. Настала ночь. Темна и ужасна была ночь эта. Отчаяние овладело и жолнерами и предводителями; оно втайне овладело и королем; но Ян Казимир скрывал его, как прилично государю. Сидя верхом, собрались полководцы на совет. – Мы погибли; спасения нет! – был голос большинства. – Что делать в таком положении, когда Хмельницкий окружил нас? У него сто тысяч войска, кроме татар! – спрашивал король. – Пусть погибнем мы все, – говорили одни, – но с жизнью и свободою короля соединена целость Речи Посполитой. Пусть погибнут члены, лишь бы цела была голова. Нам следует придумать способ вывести тайно короля из обоза 279 . – Никогда! – отвечал Ян Казимир, – никогда я не покажу примера гнусной трусости, чрез которую мы всегда теряем, потому что не вытерпливаем до конца. Я готов жить и умереть с вами 280 . Другие, более смелые, советовали прорваться вооруженною рукою сквозь ряды неприятеля 281 . Мысль была смелая, но несбыточная. Артишевский советовал идти напролом до Збаража и соединиться с осажденными войском, и представлял, что местоположение дозволит на две мили оборониться от неприятеля, потому что болотистые места ограждают дорогу 282 . Это предположение сочли также неисполнимым: кроме огромной силы казаков и татар, поляки затруднялись бы в продовольствии посреди враждебного народа 283 . Гораздо благоразумнее показались королю слова канцлера Оссолинского, который советовал так: «Единственное средство спасения – отлучить татар от казаков. Надобно написать к хану, напомнить ему услуги, оказанные блаженной памяти королем Владиславом, представить, что казаки будут татарам неблагодарны, наконец, обещать ему плату и вообще написать самым вежливым тоном». Такой совет был принят 284 . Послали к Ислам-Гирею пленного татарина с письмом следующего содержания: «Ян Казимир желает здравия крымскому хану. Твое ханское величество много обязан брату моему, наияснейшему и могущественнейшему, бывшему королю польскому, который благосклонно обращался с тобою, невредимо сохранил и даровал свободу; чрез него ты получил царство твое. А потому мы удивляемся, что пришед для укрощения беспорядков в государстве нашем, застаем и тебя подручником нашего мятежника, с поднятым на войско наше оружием. Надеемся, что Бог не благословит такого предприятия. Тем не менее, приводя тебе на память благорасположение брата нашего, Владислава IV, предлагаем тебе дружбу нашу и желаем, чтоб она процвела обоюдно». Другие историки прибавляют, что Ян Казимир писал к нему, сверх этого, такое предостережение: «Казаки всегда были тебе врагами, и хотя теперь и кажутся друзьями, но пришед в силу, на вас же, своих пособников, обратят оружие, как волчата, приходя в возраст, съедают кормившую их козу» 285 . |
| 32 Главными областями Польши, в которых княжили разные линии из рода Болеслава Кривоустого, были: Малая Польша, Мазовия, Великая Польша, Силезия и Поморье. Малая Польша была великокняжеской областью. Столицей ее был Краков. В конце XII века после Казимира II Справедливого († 1194) она распалась на два княжества: Краковско-Сандомирское, с землей Люблинской и Лукомской, и Мазовецко-Куявское. Первое называлось собственно Малой Польшей и заключало в себе города: Краков, Сандомир, Перемышль, Замостье, Красностав, Холм, Люблин и Белу и – Подлясье. Малая Польша опиралась на духовенство и, взамен этой помощи, не скупилась на разные для него привилегии. После сына Казимирова, Лешка Белаго († 1227), малопольским князем был сын его Болеслав Стыдливый, над которым, во время малолетства его, держал опеку силезский князь Генрих Бородатый и, по смерти его († 1249), сын его Генрих II. Болеслав скончался в 1278 г. бездетным. С ним прекратилась старшая линия Пястов на польском престоле. Великокняжеская краковская корона сделалась предметом искательства многих князей великопольских, мазовецких, силезских. Малопольские бояре возвели на престол из Мазовии племянника Болеславова, сына Казимира куявского, Лешка Черного († 1289). После него краковским престолом овладел мазовецкий князь Болеслав, но принужден был уступить его силезскому герцогу Генриху III (глоговскому). По смерти Генриха княжеством овладел чешский король Вячеслав II и передал его сыну своему Вячеславу III. Но чешское правление продолжалось недолго, всего 15 лет. Владевший в Мазовии, брат Лешка Черного, Владислав Локеток, князь умный и отважный, выгнал Чехов и, утвердившись на княжеском престоле, венчался королевским венцом (1306–1333). Царствование сына его, Казимира III Великого, знаменитейшего из королей польских, было золотым веком для Польши. Со смертью бездетного Казимира (1370), прекратилась династия Пястов на королевском престоле, с которой народ польский столько столетий делил свою судьбу и под правлением которых достиг значительной степени могущества и влияния. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла КАЗИМИР IV ЯГЕЛЛОНЧИК (29/30.11.1427, Краков - 7.06.1492, Гродно), Литовский вел. князь (с 1440), король Польши (с 1447). Младший, 3-й сын польск. короля и Литовского вел. кн. Владислава (Ягайло) и Софьи Гольшанской. После смерти отца (1434) опекуном К. Я. стал Краковский еп. Збигнев Олесницкий, недоброжелательно к нему относившийся. В 1438 г. утраквисты выдвинули кандидатуру К. Я. на чеш. трон в противовес австр. герц. и герм. кор. Альбрехту II Габсбургу, однако год спустя после 2 неудачных военных походов К. Я. отказался от борьбы. В 1440 г., после убийства вел. кн. Литовского Сигизмунда Кейстутовича, в Великом княжестве Литовском начались междоусобицы, связанные с желанием части литов. знати разорвать унию с Польшей. Брат К. Я., кор. Владислав III Варненчик, направил его наместником в Великое княжество Литовское, однако без согласия польск. короля и сейма и в отсутствие Владислава в стране 29 июня 1440 г. литов. бояре провозгласили К. Я. вел. князем, что фактически означало разрыв унии между Польшей и Литвой. Юному вел. князю, действовавшему в согласии с боярами, удалось добиться стабилизации положения в стране (подавление бунта «черных людей» в Смоленске в 1440-1441, преодоление сепаратистских настроений в Жмуди) и мирным путем урегулировать территориальные споры с соседними гос-вами. Правление К. Я. в Литве стало временем усиления магнатских родов и формирования крупных магнатских латифундий. Кор. Казимир IV. Портрет. XIX в. (Литовский художественный музей, Вильнюс) Кор. Казимир IV. Портрет. XIX в. (Литовский художественный музей, Вильнюс) После гибели кор. Владислава III (1444) К. Я. был избран на польск. трон 23 апр. 1445 г. на съезде в Серадзе, однако, согласился стать королем только после отказа польск. стороны от условий Гродненской унии 1432 г. и признания привилея от 17 сент. 1446 г., устанавливавшего равноправие Польши и Великого княжества Литовского в объединенном гос-ве, а также равенство шляхты, проживавшей на обеих территориях. |
| — Ну как вы тут, Дима? — Да ничего, справляемся. Позавтракал он хорошо, а вот температура у него держится высокая: три раза градусник ставил — все тридцать девять или около! — Ну, так ведь грипп — штука опасная и коварная. Вы сами-то берегитесь, не слишком много времени проводите с больным: принесите еду, чай — и сразу вон. — Так я и делаю. — А я к вам с просьбой, Дима! — Слушаю вас внимательно. — Вы мне не поможете перенести Лику Казимировну к Агнии Львовне? Устала я бегать из квартиры в квартиру… — Да с удовольствием! — Какое уж тут удовольствие… Димон еще раз удивил Варвару Симеоновну. Он не просто взял Лику Казимировну на руки и оттащил ее на новое место — нет! Он наискось положил ее на ватное одеяло и укутал, как укутывают детей, даже голову уголком одеяла прикрыл, и в таком виде отнес к Агнии Львовне. Помощь Варвары Симеоновны ему не понадобилась: укутывал и нес он Лику Казимировну так бережно, что та даже и не пискнула. Варвара шла впереди с подушкой Лики Казимировны в руках. Она устроила подушку в ногах Агнии Львовны и откинула одеяло. — Сюда ее кладите, Димитрий, валетом! Димон сначала положил Лику Казимировну на край кровати, осторожно развернул ее — вот только тут та что-то недовольно пропищала — и бережно уложил напротив Агнии Львовны, валетом, ближе к стенке. Затем он укрыл ноги Лики Казимировны нижней частью одеяла Агнии Львовны и после накрыл ее собственным одеялом, часть которого пришлась и на ноги Агнии Львовны; аккуратно подоткнул оба одеяла и отошел, любуясь своей работой. — По-моему, им так будет хорошо… — сказал он, вопросительно глядя на Варвару Симеоновну. — Посмотрим, что скажет врач, когда их увидит, — вздохнула Варвара. — Она завтра придет. Но мне кажется, им не очень тесно так лежать… Как бы желая их успокоить, обе старушки немного повозились, слегка попинали друг дружку ногами, а потом вдруг обе вытянулись с блаженным вздохом. На самом деле ни та, ни другая о сомнениях Димона и Варвары, конечно, и не догадывались: просто им в эту минуту снились хорошие сны. |
| 395 В русском издании 1918 г. слово «религия» было заменено на «нематериальное знание» и значительно затушевано сравнение искусства с христианством. 396 Цит. по изд.: Сарабьянов Д.В., Автономова Н.Б. Василий Кандинский: Путь художника. Художник и время. М., 1994. С. 88. 398 Большая часть теоретического наследия Малевича опубликована за рубежом. См. наиболее полное издание: Malevich K.S. Essays on art 1915–1933. Copenhagen, 1968. Vol. Malevich K.S. The world as Non-Objectivity. Unpublishing writings. 1922–1925. Copenhagen, 1976. Vol. III; Malevich K.S. The Artist, Infinity, Suprematism. Unpublishing writings 1913–1933. Copenhagen, 1978. Vol. IV. Относительно недавно началась публикация его неизданных трудов и в России. См. также: Казимир Малевич. 1878–1935 [Каталог выставки. Ленинград, Москва, Амстердам. 1988–1989]; Сарабъянов Д, Шатских А. Казимир Малевич. Живопись. Теория. М., 1993; Малевич К. Собр. соч.: В 5 т. М., 1995–2003. 399 Теоретические работы Малевича цит. по след. изд. с указанием в скобках номера издания и страниц: I – Малевич К. Собр. соч. в 5 т. М., 1995–2003. Т. 1; II – Там же. М, 1998. Т. 2; III – Там же. М, 2003. Т. 4; IV – Сарабъянов Д, Шатских А. Казимир Малевич. Живопись. Теория. М., 1993. V – Казимир Малевич. 1878–1935: Каталог выставки. Л.; М.; Амстердам, 1988–1989. 400 Всерьез в этой псевдофилософской мешанине пытались разобраться некоторые ученые второй половины 20 в. См., напр.: Martinau Е. Malevitch et la philosophic. Lausanne, 1977. 402 Далее мы увидим, что беспредметность у Малевича выступает сущностным основанием Искусства, откуда косвенно выявится его (Искусства) приоритет перед религией в системе (хотя и часто непоследовательной и бессистемной) русского супрематиста. 404 Здесь Малевич обозначает этим термином прежде всего супрематистов; на каком-то этапе беспредметниками стали называть себя художники круга Родченко, и тогда Малевич отмежевался от него, остановившись на супрематизме (см.: IV, 131). 406 Мою хронотипологию искусства 20 в. (авангард – модернизм – постмодернизм) см.: Бычков В.В. |
| Его безумие источники оценивают по-разному. Один хронист тех времен писал, что «у него в голове что-то помутилось от постоянного участия в скачках и турнирах». Большинство соглашалось с тем, что он был подвержен приступам необъяснимой ярости и имел обыкновение устраивать экстравагантные празднества, которые, как говорили, часто завершались дикими вакханалиями . Однако все сходились во мнении, что с деньгами он обращался из рук вон плохо. В начале 1515 года Фридрих, столкнувшись с серьезными финансовыми трудностями (говорят, он задолжал двести тысяч гульденов), предупредил своих кредиторов, по большей части дворян, что скоро ему придется временно приостановить выплату процентов по своим долгам. Это вызвало кризис доверия, и спустя всего несколько недель его сын Казимир устроил дворцовый переворот: ранним утром 26 февраля 1515 года, пока его отец праздновал Масленицу, он отправился к замку Плассенбург, захватил его и заставил отца подписать бумаги об отречении по причине умственного недуга. Фридрих провел остаток своих дней в заточении в Плассенбурге, где ему было запрещено принимать посетителей и вести переписку. Когда его охранники попросили у нового маркграфа пару гульденов, чтобы его отец мог коротать время за игрой, Казимир устроил целую сцену, заявив (это, конечно, звучало смешно), что его отец оставил дела в таком ужасающем состоянии, что он не может пойти на такой шаг . Казимир покорно передал права управления и другие важные должности кредиторам своего отца. Он попытался навести порядок в делах, однако это оказалось на удивление сложной задачей. Горячая поддержка, которую он оказал реформам Лютера в 1521 году, была скорее обусловлена перспективой прибрать к рукам церковные земли и монастырскую собственность, чем религиозным пылом. Однако поначалу вопрос об отчуждении церковного имущества оставался спорным, да и сам Казимир усугубил свое положение собственными игорными долгами, которые, по оценкам, составили около пятидесяти тысяч гульденов . Передача гражданского управления в руки кредиторов привела к предсказуемым последствиям, а именно к увеличению поборов с его подданных, многие из которых сами безнадежно увязли в долгах. |
| Чем был вызван гнев хана, заставивший его организовать столь крупный поход? В 1471 г. отряд вятчан, спустившись по Каме и Волге, разорил Сарай – главный город Орды 881 . Но был ли этот набег согласован с Москвой – неясно. Вятская земля была тогда еще относительно самостоятельным образованием; в 1469 г. вятчане, будучи связаны договором с казанским ханом, сохранили нейтралитет в московско-казанской войне, несмотря на настойчивые требования Ивана III присоединиться к его войскам 882 . В то же время нет оснований не доверять летописным указаниям на роль короля Казимира в инициировании похода Ахмата. Еще в 1470 г. Казимир прислал к хану своего посла, татарина Кирея Кривого, с предложением заключить военный союз против Ивана III. Ахмат год продержал Кирея у себя, не давая ответа. Возможно, хан просто не видел причин нападать на выполняющего свои обязанности вассала. Но в 1471 г. Кирей вернулся в Польшу «со царевым послом» 883 . Вероятно, дипломатические усилия Казимира были во многом связаны с его развернувшейся в это время борьбой с Москвой за сюзеренитет над Новгородом Великим. Немного позже, в 1472 г. Казимир получил от крымского хана Менгли-Гирея ярлык, в которо (как и в ярлыке Хаджи-Гирея 1461 г.), помимо реально принадлежащих Великому княжеству Литовскому русских земель королю жаловался и Новгород 884 . Скорее всего, в 1470–1471 гг. Казимир добивался от Ахмата, помимо военного союза против Москвы, того же – приз» ния его прав на Новгород. Ярлыки, выданные крымскими ханам более способствовали самоутверждению Гиреев в борьбе с Больше Ордой за «наследие» былой единой ордынской державы, чем имел реальную политическую значимость. Иное дело, если бы Новгорс был пожалован Казимиру не крымским ханом, а ханом Больше Орды – это являлось бы волей правителя, традиционно признававшегося в Москве сюзереном. Ахмат после колебаний пошел, вероятно, навстречу этому желанию короля; на его решение мог повлиять набег вятчан на Сарай. Татарское посольство выехало в Польшу не позя начала июля 1471 г., так как в Кракове оно пребывало в августе 885 . Именно в то время, пока «царев посол» находился в пути, Иван III наш поражение войскам Новгородской республики (битва на Шело» 14 июля) и заключил мир на своих условиях 886 ; в момент отправк посольства Ахмат знать об этом, естественно, не мог (равно как великий князь, отправляясь в поход, о решении хана поддержан претензии короля). Из-за собственного промедления хан оказалс таким образом, в довольно нелепом положении – его воля в отношении Новгорода оказывалась пустым звуком. Казимир, видимо, успел подчеркнуть факт своеволия московского князя, и тогда Ахмат решился на военный поход с целью наказания вассала. Иван III, вернувшись из-под Новгорода (а может быть, еще до Шелонского похода), не забыл о том, чтобы подстраховаться со стороны Орды: в 1472 г. войске хана находился великокняжеский посол Григорий Волнин 887 . Е это не смогло изменить намерений Ахмата. |
| Казимир IV дал обязательство «не вступатися» в Великий Новгород и Псков, а также в новгородские и псковские места. Реально это означало отказ Великого княжества Литовского от претензий на политическое господство в Пскове и Новгороде. Этот отказ сохранял силу даже в том случае, если сами новгородцы и псковичи будут «се... давати» Казимиру IV (тот все равно не должен был принимать их под свое покровительство). Если в чем-либо новгородцы или псковичи «зъгрубять» Казимиру IV, то великий князь литовский мог разбирать дело, лишь «обослав» с Василием II. Московский великий князь опасался, что Казимир IV вознамерится посягнуть на Новгород или Псков, ссылаясь на «грубость» новгородцев и псковичей. Поэтому решение конфликтных случаев должно было проходить под контролем московского государя. Договор обязывал Казимира IV не вступать в новгородские и псковские «в земли и в воды» и тем самым предусматривал недопустимость в дальнейшем каких-либо территориальных претензий литовского великого князя к новгородцам и псковичам. Согласно договору, Казимир IV признал, что земли, некогда принадлежавшие Федору Блудову, Александру Борисовичу Хлепенскому и князю Роману Фоминскому, отныне принадлежат Василию II. В договор внесен был пункт, предусматривавший заключение с Ливонским орденом особых соглашений о мире («с немцы... держати вечный мир») в отличие от соглашений с Новгородом и Псковом («опрышнии мир»). Василий II боялся «единачества» новгородцев и псковичей с литовцами даже в рамках единого мирного договора с Орденом (подобные договора Новгород и Псков часто заключали совместно). В 1448 г. кончилась война новгородцев с Орденом. Предвидя возможность повторения военных столкновений, Василий II настаивал на неучастии в них Казимира IV («межы ими не въступатисе»). Наконец, если новгородцы и псковичи «зъгрубять» Василию II, то Казимир IV не должен был «за них... въступатисе». Этот пункт должен был развеять надежду новгородцев и псковичей на поддержку Казимира IV в случае возникновения у них конфликта с Москвой. Он же лишал литовского великого князя еще одного повода для установления своего контроля над Новгородом или Псковом. Самому Казимиру IV удалось добиться малого: Василий II обещал не вступаться в новгородские волости и оброки, которые издавна «тянули» к Литве. |
| 209. Фурье Франсуа Мари Шарль (1772–1837) — французский философ, социолог, один из представителей утопического социализма. Является отцом термина феминизм. 210. Леру Пьер (17971871) — французский философ и политэконом. Его образование было прервано смертью отца, он был вынужден искать работу, чтобы поддержать мать и семью. Сначала работал каменщиком, затем в типографии, где продолжал заниматься самообразованием. Стал журналистом, заинтересовался идеями Сен–Симона, впоследствии в 1824 году основал журнал «Le Globe» — официальное издание сенсимонистов с 1831 года. Но вскоре порывает с сен–симонизмом и пытается создать собственную социалистическую систему. Публикует несколько работ: «О равенстве», «Опровержение эклектизма» и другие. Развивает систему, в которой компонует пифагорейское и буддистское учения с идеями Сен–Симона. В 1841 году совместно с Жорж Санд основывает социалистическую газету «Revue independante». В 1846 году организует и руководит типографией, издает новые журналы и ряд брошюр социалистической тематики. После революции 1848 года избирается в законодательное собрание. В 1848 году публикует несколько сочинений, среди которых «Критика Мальтуса». В результате установления Второй империи был изгнан из Франции и жил с семьёй сперва на острове Джерси, " где занимался экспериментами в области агрономии, затем в Лозанне. Благодаря амнистии возвратился на родину в 1869 году, умер во время событий Парижской коммуны. 211. Санд Жорж (настоящее имя Амандина Аврора Люсиль Дюпен) (1804— 1876) — французская писательница. В 1822 году Аврора гостила в семье друга своего отца, полковника Ретье дю Плесси. Через супругов дю Плесси она познакомилась с Казимиром Дюдеваном, незаконным сыном барона Дюдевана, владельца поместья Гильери в Гаскони. Казимир сделал предложение не через родных, как тогда было принято, а лично Авроре и тем покорил её. Она была уверена, что Казимир не интересуется её приданым, так как он был единственным наследником своего отца и его жены. Аврора и Казимир обвенчались в Париже и уехали в Ноан. Мужа не интересовали ни книги, ни музыка, он охотился, занимался «политикой в местном масштабе». Вскоре супруги Дюдеван разошлись. Казимир стал выпивать и завёл несколько любовных связей с ноанской прислугой. Она оставила поместье в управление мужу в обмен на ренту, выговорив условие, что будет проводить полгода в Париже, другие полгода в Ноане и сохранять видимость брака. Чтобы зарабатывать, Аврора решила писать. В Париж она привезла роман «Эме. Аврора обратилась к журналисту и писателю Анри де Латушу, только что возглавившему «Фигаро». Роман «Эме» не произвёл на него впечатления, но он предложил ей сотрудничество в газете и ввёл в парижский литературный мир. |
| #lx_706553 #lx_706553 .lx_home_button #lx_706553 .lx_home_button svg #lx_706553 .lx_home_button svg path #lx_706553 .lx_home_button:hover #lx_706553 #lx_706553 .lx_close_button #lx_706553 .lx_close_button .lx_close_button_text #lx_706553 .lx_no_click #lx_706553[data-height="" ] .lx_close_button @import url( " " );@import url( " " );@import " " #ya-site-form0 .ya-site-suggest#ya-site-form0 .ya-site-suggest-popup#ya-site-form0 .ya-site-suggest__opera-gap#ya-site-form0 .ya-site-suggest-list#ya-site-form0 .ya-site-suggest__iframe#ya-site-form0 .ya-site-suggest-items#ya-site-form0 .ya-site-suggest-items li#ya-site-form0 .ya-site-suggest-elem#ya-site-form0 a.ya-site-suggest-elem:link,#ya-site-form0 a.ya-site-suggest-elem:visitedhtml body #ya-site-form0 .ya-site-suggest-elem-link,html body #ya-site-form0 .ya-site-suggest-elem:link#ya-site-form0 .ya-site-suggest-elem:hover,html body #ya-site-form0 .ya-site-suggest-elem_state_hover#ya-site-form0 .ya-site-suggest-elem_nav:hover,#ya-site-form0 .ya-site-suggest-elem_nav .ya-site-suggest__link#ya-site-form0 .ya-site-suggest-elem_translate .ya-site-suggest__link#ya-site-form0 .ya-site-suggest-elem .ya-site-suggest__info#ya-site-form0 .ya-site-suggest-elem_selected#ya-site-form0 .ya-site-suggest__fact#ya-site-form0 .ya-site-suggest__highlight Закрыть Четвертая монахиня Елена (Казимирчак-Полонская) К 30-летию кончины Людмила Ильюнина 20:32 30.08.2022 995 Время на чтение 26 минут Фото: М.Елена читает лекцию в Ленинградской Духовной Академии.1988 г. Глава из готовящейся к печати книги «Православные братства» Монахиня Елена (Казимирчак-Полонская) - подвижница нашего времени (+1992), которая смогла соединить опыт послереволюционных православных братств, культурное богатство религиозного движения на Западе в период эмиграции и возрождение христианского служения и просвещения в послевоенной и «перестроечной» России. Расскажу о том, как я с ней познакомилась. В середине 1980-х мне позвонил из Москвы замечательный художник, автор книги «Из Русской Думы», ныне покойный Юрий Селиверстов и сказал: «У меня к тебе просьба. “Литературка” готовит серию статей “Забытые имена”. Там должна быть статья об отце Сергии Булгакове, а у вас в Питере живет его духовная дочь – ученый астроном Елена Ивановна Полонская. Я тебе продиктую номер телефона, сходи к ней». |
|
|
