| Он послал сайгат брату своему, королю, с Борисом и с Изеболком. Король же тогда поехал в Угорскую землю. Догнал его Борис у Телича. Король в то время очень печалился о брате и о племяннике своем Владимире, потому что тот был еще молод. Один из слуг, войдя, стал так говорить: «О господин, люди какие-то сюда едут за щитами и с сулицами и коней в поводе ведут». Король же от радости вскочил, и воздел руки, вознося хвалу Богу, и сказал: «Слава тебе, Господи! Это Василько победил литву!» Борис же приехал и привез сайгат королю, и коней в седлах, щиты, сулицы, шлемы. Король стал спрашивать о здоровье брата своего и племянника. Борис поведал, что оба здоровы, и рассказал обо всем происшедшем. Была большая радость королю – брат его и племянник здоровы, а враги перебиты. Бориса же он одарил и отослал к своему брату. Потом был съезд князей русских с ляшским князем Болеславом, и встретились они в Тернаве: князь Даниил с обоими сыновьями, Львом и Шварном, и князь Василько с сыном Владимиром. И они заключили договор между собою относительно Русской и Ляшской земли, и утвердили его крестным целованием, и так разъехались к себе. После этой встречи прошел один год, а осенью был убит князь литовский Миндовг, который был самодержцем всей Литовской земли. О его убийстве так расскажем. Он княжил в Литовской земле, и начал убивать своих братьев и племянников, а других выгнал из страны, и стал княжить один во всей земле Литовской. И стал он весьма гордиться, и вознесся славой и гордостью великой, считая, что нет ему равного. Был у него сын Войшелк и дочь. Дочь он отдал замуж за Шварна Даниловича в Холм. Войшелк начал княжить в Новогрудке, был он язычником и начал проливать много крови. Он убивал каждый день трех-четырех человек. А если в какой-то день никого не убьет, очень печалится. Если же убьет кого – тогда веселится. Потом вошел страх Божий в его сердце, и он задумался, желая принять святое крещение. И крестился тут же в Новогрудке, и стал христианином. А затем Войшелк пошел в Галич к князю Даниилу и Васильку, желая принять монашеский постриг. Тогда же Войшелк крестил Юрия Львовича. Потом он пошел в Полонину в монастырь к Григорию, и там постригся в монахи, и был у Григория в монастыре три года, а оттуда пошел в Святую Гору, приняв благословение у Григория. Григорий был святой человек, какого до него не было и после него не будет. |
| Потом пришло войско Льва и Владимира с великой честью, взяв пленников многое множество. И так разошлись все по домам. В преждеупомянутые годы, когда Лестько взял Перевореск, город Льва, тоже ляхи воевали у Берестья по Кросне, и взяли десять сел, и пошли назад. Берестьяне же собрались и погнались за ними. Было же ляхов двести, а берестьян – семьдесят, и был у них воевода Тит, всюду славящийся своим мужеством: и на войне, и на охоте. И так они догнали их и бились с ними. По Божией милости берестьяне победили ляхов, убили пятьдесят из них, а других взяли в плен. А своих пленников отбили. И так пришли в Берестье со славой, славя Бога и пречистую его Матерь во все века. Мы же вернемся к прежнему. Вот что случилось, когда пришли окаянный и беззаконный Ногай и с ним Телебуга, разграбившие Угорскую землю: Ногай пошел на Брашев, а Телебуга пошел через горы, которые можно перейти за три дня, а он ходил тридцать дней, блуждая в горах, водимый гневом Божиим. И был у них большой голод, и начали есть людей, а потом стали сами умирать, и умерло их бесчисленное множество. Очевидцы так сказали: умерших было сто тысяч. Окаянный и беззаконный Телебуга со своей женой вышел пешком, с единственной кобылой, так посрамил его Бог. А вот что было с князем Болеславом, который, все еще преисполненный безумия своего, не переставал делать зло князю Владимиру и Юрию. Владимир и Юрий стали готовить рать против Болеслава. А Владимир послал и литву поднял. И так они все пошли. И князь Юрий пошел с ними на Болеслава. Когда они были в Мельнике, прислал к нему отец его Лев сказать ему так: «Сын мой Юрий, ты не ходи с литовцами, я убил их князя Войшелка, как бы не захотели они отомстить». Юрий не пошел, послушавшись отца, а послал свое войско. И так они пошли, и взяли город Сохачев, и захватили в нем много добра и челяди, а остальных убили и так с полоном возвратились домой. В год 6791 (1283). Захотел окаянный и беззаконный Телебуга пойти против ляхов, и собрал он большое войско – забыл он казни Божий, которые сбылись над ним в Угорской земле, как мы прежде рассказывали, и пришел к Ногаю. Между ними было великое несогласие. Телебуга послал к заднепровским князьям и к волынским: ко Льву, к Мстиславу и к Владимиру, веля им идти вместе с ним на войну. Все князья были тогда в подчинении у татар. И так пошел Телебуга против ляхов, собрав большое войско. |
| А в услужении у нее было множество рабов и рабынь. Посмеялся блаженный безумию этой женщины и сказал ей: «Напрасно трудишься, не можешь ты прельстить меня тленными вещами этого мира. Пойми это и не трудись напрасно». Она же сказала. «Или ты не знаешь, что ты мне продан? Я никак не отпущу тебя живого, после многих мук смерти тебя предам». Он же без страха отвечал ей: «Не боюсь я того, что ты говоришь. С этих пор я буду иноком. Богу так угодно». В те дни пришел со Святой горы один инок, саном иерей. По наставлению Божию, пришел он к блаженному и облек его в иноческий образ. Много поучал он Моисея о чистоте, а когда ушел, стали искать его и нигде не нашли. Тогда ляхиня, потеряв всякую надежду, пришла в отчаяние и велела растянуть Моисея, и бить палками, так что и земля напиталась его кровью. Бьющие же говорили ему: «Покорись госпоже своей и исполни волю ее. Если ты не послушаешься, мы на куски раздробим твое тело». И отвечал Моисей: «Братья! Не медлите, делайте, что вам велено. А мне никак нельзя отречься от иноческой жизни и от любви Божией. А этой бесстыдной женщине не покорюсь я, не исполню волю окаянной!» – Сильно печалилась вдова, желая отомстить за свой срам. И вот посылает она к князю Болеславу с жалобой на преподобного и спрашивает, что ей делать с ним? Князь велел ей приехать к себе и привести с собой Моисея. Она пришла к нему и Моисея привела. Болеслав много принуждал его взять за себя эту вдову, не уговорил и сказал ему: «Отныне будь тебе ведомо: перед тобой на выбор – жить или умереть, или волю госпожи своей исполнить, от нас в чести быть и великую власть иметь или, ослушавшись, после многих мук смерть принять». Ей же сказал: «Делай с ним, что хочешь». И сказал Моисей: «А что говорит Бог: «...какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит; или какой выкуп даст человек за душу свою?» ( Мк. 8:36,37 ). Что ты-то мне обещаешь славу и честь? Сам ты скоро лишишься ее, и гроб примет тебя, ничего не имеющего. Эта же скверная женщина в злых муках убита будет». |
| Дмитр, киевский тысяцкий Даниила, сказал Батыю: «Не медли так долго на этой земле, пора тебе идти на угров. Если замедлишь, земля та укрепится! Соберутся против тебя и не пустят тебя в свою землю». Он так сказал потому, что видел, как гибнет Русская земля от нечестивого. Батый послушал совета Дмитра и пошел на угров. Король Бела и Коломан встретили его на реке Солоне. Бились их войска, и бежали угры, и татары гнали их до реки Дуная. После победы пробыли они там три года. Еще до этого ездил Даниил-князь к королю в Угорскую землю, хотел породниться с ним, и не было между ними согласия. Он вернулся от короля и приехал в Синеволодский монастырь святой Богородицы. Наутро он встал и увидел множество бегущих от безбожных татар и воротился назад в Угорскую землю. Он не мог пройти в Русскую землю, потому что с ним было мало дружины. Он оставил сына своего в Угорской земле, чтобы не отдавать его во власть галичан; зная их коварство, он не взял его с собой. Он прошел из Угорской земли в Ляшскую землю через Бардуев и пришел в Сандомир. Он узнал о своем брате, о детях, и о княгине своей – что ушли они из Русской земли к ляхам от безбожных татар, и бросился искать их и нашел их на реке под названием Полка,– они порадовались о своем соединении и горевали о поражении земли Русской и о взятии множества городов иноплеменниками. Даниил сказал так: «Нехорошо нам оставаться здесь, близко от воюющих против нас иноплеменников». Он пошел в землю Мазовецкую к Болеславу, сыну Кондрата. И дал ему князь Болеслав город Вышегород. И оставался он там до тех пор, пока не пришла весть, что ушли из Русской земли безбожные. Вернулся Даниил в свою землю, и пришел к городу Дорогичину, и захотел войти в город, но ему заявили: «Не войдешь ты в город». Тогда он сказал: «Это был наш город и отцов наших, а вы не позволяете мне войти в него». И ушел он, думая так. Впоследствии же Бог отмщение сотворил властителю города того и предал его в руки Даниила. Даниил же, обновив город, создал прекрасную церковь святой Богородицы и сказал: «Это мой город, давным-давно я взял его в бою». |
| Он же всё это поставил ни во что. Много раз голодом и побоями истязала я его, но совершенно ничего не достигла. Мало ему того, что пять лет был в оковах у прежнего владельца, теперь вот шестой год пробыл у меня и много был мучен мною за его непослушание: всё это он сам навлек на себя своим жестокосердием; теперь же он и пострижен неким черноризцем: итак что ты прикажешь сделать мне с ним? Болеслав приказал женщине той приехать к себе и привести Моисея. Это было исполнено согласно его повелению. Увидев преподобного, он долго принуждал его взять ее в жены, но не убедил. Напоследок же сказал ему: — Найдется ли другой, столь бесчувственный человек, как ты, — ты лишаешься многих благ и чести и предашься тяжелым мукам?! От сего дня знай, что жизнь и смерть твоя в твоих руках: или, исполнив волю твоей госпожи, будешь почтен от нас и будешь иметь великую власть, или, в случае ослушания, примешь лютую смерть, после многих мук. Князь обратился также и к жене с такими словами: — Пусть не будет купленный тобою пленник свободен ни в каком случае, но, как госпожа, поступи с твоим рабом по своему желанию; чтобы и другие не осмеливались ослушаться своих господ. Преподобный же отец наш Моисей отвечал ему на это: — Какая польза человеку, (говорит Господь), если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф.16:26) А ты — как обещаешь мне почет и славу, которых скоро и сам лишишься, и гроб тебя примет уже ничего не имеющего? Точно так же и эта нечистая жена жестоко будет убита. Всё это и сбылось по предсказанию преподобного. Но прежде этого жена та, получив над ним окончательную власть, еще более бесстыдным образом привлекала его ко греху: так, она приказала насильно положить Моисея на свою постель, где лобызала и обнимала его; но не могла и этим привлечь его к тому, чтобы он исполнил ее желание. Ибо преподобный говорил ей: — Напрасен труд твой, женщина: не думай, что я не творю этого греха, как некий безумец, или потому, что не могу, я только ради страха Божия гнушаюсь тебя, нечистой. |
| Эти гонения особо предрек Христос в кратких словах, но многоболезненных, и сбылись они в воинствующей Церкви. Родители предавали на смерть чад своих, как Диоскор святую Варвару, Африкан – святую Иулиану, Феоклия – святую Феклу. Братья предавали братьев, как Святополк Бориса и Глеба, и Болеслав Вячеслава, князя чешского. Родственники родственников, и друзья друзей не пощадили, о чем много написано в истории Церкви и страданиях мучеников. Но что же скажем мы о святых девяти Кизических мучениках? Разве не имел каждый из них своих сродников и друзей еллинских, ослепленных безбожием, от которых они были гонимы и ненавидимы из-за имени Христова? Всякий верующий во Христа имел тогда врагов среди домашних своих и терпел от них ненависть и беды, как это предрек Господь в Евангелии. «Будете ненавидимы всеми за имя Мое» ( Лк. 21:17 ). Мир, враждебный Богу, враждебен и слугам Его, ибо ненавидящий господина ненавидит и его раба. «Будете ненавидимы всеми», – говорит Господь, ибо и Я ненавидим всеми любящими мир сей. И не дивитесь тому, что вас, верных рабов Моих, не любит мир, ибо сначала Меня он не захотел любить. «Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел» ( Ин. 15:18 ). Но какая причина ненависти мира? " Будете, – говорит, – ненавидимы». Причина та, что рабы Христовы, уйдя от мира и последовав за Христом, стали лучшими, сделались чуждыми миру и своими Богу. Поэтому Христос говорит: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» ( Лк. 15:19 ). Все, что Христово, ненавистно миру. Мир свое любит, и как только делаешься Христовым, тотчас же возненавидит тебя мир. Желающие жить благочестно и угождать Христу будут гонимы миром. Почему же? Потому, что они добродетельны. Зло естественно не любит добра, тьма ненавидит свет, и мир, лежащий во зле, не любит добрых, и сияющих добрыми делами гонит, сам будучи исполнен тьмы и мрака. Были в начале мира два единоутробных брата, Каин и Авель; любовно и мирно они относились друг к другу, но только до тех пор, пока один не оказался добродетельным и угодным Богу. «Призрел Господь на Авеля и на дары его, на Каина же и на жертвы его не призрел; и опечалился Каин сильно, и восстал Каин на Авеля, брата своего» ( Быт. 4:4–5, 8 ). За что же? За то, что тот был добр, а он зол. Тот был угоден Богу, а этот нет. Пока не сделалось явным Авелево усердие к Богу, не было между ними никакой зависти и ненависти, как видно из Писания. Но как скоро один оказался достойнее другого пред Богом, тотчас же явилась вражда, ненависть. И восстав, злой Каин убил доброго Авеля. Святой Златоуст говорит об этом: «Пока Авель не явил ни одного высшего показания своей добродетели, знал его брат, но когда он своими дарами угодил Богу и светлее просиял заслугами, Каин забыл и самое естество свое». |
| Это было исполнено согласно его повелению. Увидев преподобного, он долго принуждал его взять ее в жены, но не убедил. Напоследок же сказал ему: — Найдется ли другой, столь бесчувственный человек, как ты, — ты лишаешься многих благ и чести и предашься тяжелым мукам?! От сего дня знай, что жизнь и смерть твоя в твоих руках: или, исполнив волю твоей госпожи, будешь почтен от нас и будешь иметь великую власть, или, в случае ослушания, примешь лютую смерть, после многих мук. Князь обратился также и к жене с такими словами: — Пусть не будет купленный тобою пленник свободен ни в каком случае, но, как госпожа, поступи с твоим рабом по своему желанию; чтобы и другие не осмеливались ослушаться своих господ. Преподобный же отец наш Моисей отвечал ему на это: — Какая польза человеку, (говорит Господь), если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф.16:26) А ты — как обещаешь мне почет и славу, которых скоро и сам лишишься, и гроб тебя примет уже ничего не имеющего? Точно так же и эта нечистая жена жестоко будет убита. Всё это и сбылось по предсказанию преподобного. Но прежде этого жена та, получив над ним окончательную власть, еще более бесстыдным образом привлекала его ко греху: так, она приказала насильно положить Моисея на свою постель, где лобызала и обнимала его; но не могла и этим привлечь его к тому, чтобы он исполнил ее желание. Ибо преподобный говорил ей: — Напрасен труд твой, женщина: не думай, что я не творю этого греха, как некий безумец, или потому, что не могу, я только ради страха Божия гнушаюсь тебя, нечистой. Услышав это, женщина приказала давать ему ежедневно по сто ран; напоследок она приказала оскопить его. Преподобный Моисей лежал, как мертвый, от потери крови едва сохраняя слабые признаки жизни. Болеслав не препятствуя этому, поднял к тому же великое гонение на монахов и всех их изгнал из своей области, желая угодить госпоже Моисея, как женщине знатной и любимой им. Бог же вскоре послал отмщение за Своих рабов. |
| Против польского князя он не мог принять мер до самого 1004 г. В это время Болеслав Рыжий, не теряя надежды на чешский престол, искал себе союзников между соседними государями. Почти через всю историю можно подметить тот факт, что, во время усобиц в славянских княжеских домах, обиженные члены находят себе приют и защиту у Немцев, с их помощью вооружаются против своего рода и с чужим войском ищут на родине потерянных прав. Болеслав убежал к маркграфу Генриху, союзнику и другу Болеслава польского, которым и был задержан некоторое время в качестве пленника. Весьма вероятно, что маркграф Генрих освободил его после предварительных сношений с польским князем, потому что с этого времени Болеслав принял весьма деятельное участие в судьбе Болеслава Рыжего. Не без причины современники 702 осуждали Болеслава польского, что он умышленно принял сторону изгнанного за жестокость чешского князя. Действительно, он имел намерение, с помощью Болеслава Рыжего, вмешаться в чешские дела. С этою целью, узнав о смерти Владивоя, поспешно собрал он сильное войско, вторгся с Болеславом III в Чехию и, выгнавши из Праги еще недавно прибывших сюда Яромира и Ольдриха, снова возвел на княжество Болеслава Рыжего. Ольдрих и Яромир принуждены были опять искать убежища у Генриха II. «Между обоими Болеславами завязалась неискренняя приязнь, началась коварная общительность. Они давали друг другу роскошные пиры, устраивали шумные праздники», 703 а Болеслав польский в тоже время подкупом и обещаниями составлял себе сильную партию в Праге. Он давал вид, что заботится о добром согласии между Чехами и их князем, взял с той и другой стороны клятву, что будут забыты взаимные оскорбления, зная наперед, что родственник его будет жестоко мстить виновникам своего изгнания и надеясь, что с этим откроется для него весьма удобный случай к господству в Чехии. Оставляя Чехию, Болеслав рассадил часть своего войска по чешским городам для защиты и охраны своего «сподручника». 704 Расчеты польского князя оправдались вполне. Болеслав Рыжий пылал сильною ненавистью к главным виновникам его позорного изгнания и выжидал только случая жестоко отомстить им. В мясопуст 1003 г., когда жители Праги предавались обычным в ту пору увеселениям, Болеслав позвал к себе на угощение почетнейших из граждан и коварно умертвил их. Чехи испуганы были этим новым проявлением жестокости в князе: для них стало ясно, что под таким правителем не безопасна жизнь каждого гражданина. Но они до того ослабели нравственно, что не решились подняться и выгнать жестокого князя, а обратились к Болеславу польскому с просьбою освободить их от сурового властителя. Болеслав предвидел, а может быть и приготовил такой исход дел; не высказывая никаких неудовольствий против чешского родственника, он пригласил его для переговоров в один пограничный город, и там приказал ослепить его. После того Болеслав Рыжий отправлен был в одну польскую крепость, где и содержался до самой смерти. |
| Болеслав III Кривоустый, кн. польский (1102–1138) IV, IXa, IXb, 166, 167, 175–178, 176–179, 197, 197–200, 199, 202, 202–203, 207, 214, 235, 235–236, 240, 250–251, 253, 255–257, 255–257, 263, 265, 280, 303–308, 303, 307, 311, 318, 322, 365, 368–369 Болеслав IV Кудрявый, кн. польский (1146–1173) IV, IXb, 198, 200, 200, 250–251, 250–251, 265, 265, 270, 280, 308, 308, 311 Болеслав I, кн. чешский (929/35–972) IV, VI, 184,185 Болеслав II, кн. чешский (972–999) VI, 106, 106, 117–119, 118, 184–186, 185, 227 Болеслав III, кн. чешский (999–1002, ум. в 1037 г.) VI Болеслав, с. польского кн. Мешка III, кн. куявский (ум. в 1195 г.) IV, 309, 309–310, 315, 317, 319 Болеслав Высокий, кн. силезский (1163–1201) IV, IXa, 318, 320 «Большая люнебургская хроника» (XII в.) 326–327 «Большие хильдесхаймские анналы» (XI в.) 84, 105–106, 109, 117 Бонифаций, см. Бруно (Бонифаций) Кверфуртский Бонифаций (Винфрид), св., англо-саксонский миссионер, первый архиеп. майнцский (ум. в 754 г.) 55, 66, 69–70, 278 Боняк, хан половецкий (кон. XI – перв. треть XII в.) 362 Борживой I, кн. чешский (ум. в 888/94 г.) VI Борживой II, кн. чешский (1101–1107, 1109–1110, 1117–1120, ум. в 1124 г.) VI, 219, 219, 264, 303 Борис (Кальман), претендент на венгерский престол, с. венгерского кор. Кальмана, не признанный отцом (уб. после 1153 г.) V, 202–203, 236, 240–241, 240–241, 247, 248, 249, 249, 252, 255, 257, 264, 307, 364, 364–365, 367–370, 368 Борис Владимирович, св., кн. ростовский (уб. в 1015 г.) IXa, 63, 73–74 Борис Вячеславич, с. смоленского кн. Вячеслава Ярославича, внук киевского кн. Ярослава Владимировича Мудрого (уб. в 1078 г.) IXa, 345 Боэмунд I, с. апулийского и калабрийского герц. Роберта Гвискара, герц, тарентский (со втор. пол. 1080-х гг.), один из предводителей Первого крестового похода, кн. Антиохии (1098–1111) 212, 212 Боэций Анций Манлий Северин, богослов, полигистор (ум. в 524 г.) 300 Бресслау Х., см. Bresslau Н. Бретхольц Б., см. Bretholz В. Бржетислав I, кн. чешский (1034–1055) VI, 110, 110, 118, 177, 229–230, 229 |
| 685 Итак, вопрос сводится к тому, со времени гдездненского договора сделался ли Болеслав независимым от империи? Новые исследователи, не отрицая вассальной зависимости Болеслава от Генриха II, несогласны в мнениях о свойствах её. Одни полагают, что зависимость Болеслава была чисто личная, не простиравшаяся на всю Польшу, другие, что она простиралась на земли лужицкие. Для нас будет очевидна перемена в отношениях Болеслава к империи, если обратим внимание на следующие обстоятельства: в 1002 г. Болеслав является между немецкими князьями, избиравшими короля и дававшими ему присягу; порядок, в котором перечисляются избирательные чины у Титмара, – епископы, герцоги саксонский и польский и затем маркграфы – показывает, что Болеслав рассматривается здесь, как имперский вассал; Болеслав приглашается на суд князей имперских и признает свою подсудность этому суду. 686 Напротив отец его и сам он, в первые годы княжения, состоял под ведением одного маркграфа и судился его личным судом; 687 до 1000 г. Болеслав сам отправлялся на помощь к императору в войнах его со Славянами, после приглашен был сопутствовать императору в Рим и не исполнил данного на это обещания. 688 Из сопоставления подобных мест можно вывести, что Болеслав, в следствие гнездненского договора, освобожден был от дани и возведен в почетнейшее состояние имперского вассала. Копье св. Маврикия, данное Болеславу, могло быть символом инвеституры, которою народное герцогство возводилось в имперское. 689 Что касается до коронования Болеслава, то оно было чисто личным делом Оттона и не имело за собою высшей санкции, которой потом и добивался Болеслав от папы, неоднократно отправляя к нему посольства. 690 Важнейшим следствием гнездненского свидания было церковное устройство Польши. Уступив Болеславу исконное право римских императоров германской нации – устроят храмы и попирать язычество, – Оттон открыл ему широкую дорогу к завоеваниям в соседних странах, к подчинению своей власти славянских народов, не внимавших немецким проповедникам. |
|
|
