| 10 . Истинный Христос, Единородный Сын Божий, не от земли уже придет. Если кто с ложными видениями явится в пустыне, ты не выходи. Если скажут: здесь Христос или там ( Мк.13:21 ), ты не верь. Вниз и на землю не смотри уже: ибо Владыка сойдет с небес, не один, как прежде, но в сопровождении многих мириад Ангелов; не тайно, как дождь на руно, а открыто осветит, как молния. Ибо Сам Он сказал: как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого ( Мф.24:27 ). Также: тогда явится знамение Сына Человеческого на небе... все племена земные увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою; и пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною и проч. ( Мф.24:30–31 ). 11 . Впрочем, как прежде до Его вочеловечения, когда ожидали, что Бог родится от Девы, диавол злонамеренно исказил истину эту посредством баснословного у идолопоклонников учения, что ложные боги рождают и рождаются от жен, чтобы когда принят будет, как думал он, обман, не поверили и истине, -так и перед вторым пришествием истинного Христа противник, обратив в пользу свою ожидание простых людей, и особенно обрезанных, явит некоторого человека волхва, весьма опытного в обманчивом и злом искусстве чародеяния и волшебства, который похитит себе власть над Римским царством, ложно назовет себя Христом и наименованием Христа будет обольщать иудеев, ожидающих Мессию, а язычников обманывать мнимыми волхованиями. 12 . А придет предсказанный антихрист тогда, когда окончатся времена Римского царства и приблизится окончание мира. Восстанут десять вместе римских царей и в различных, может быть, местах, но в одно и то же время царствовать будут. После них одиннадцатый восстанет антихрист и восхитит власть над Римским царством посредством злого волшебного искусства. Трех из них, которые воцарятся прежде его, он низвергнет, семь остальных имея в своей власти. Сначала он будет показывать приличное человеку славному и разумному здравомыслие и человеколюбие; и, обольстивши иудеев, как ожидаемый Христос, знамениями и чудесами, обманчивым и льстивым волхвованием, после ознаменует себя всеми злыми делами бесчеловечия и беззакония, так что превзойдет всех бывших до него неправедных и нечестивых человеков; против всех, и особенно против нас, христиан, будет он питать мысли убийственные, жестокие, немилосердные и в различных видах открывающиеся. В продолжение трех лет и шести месяцев он будет так поступать; а после того потреблен будет при втором славном пришествии с небес Единородного Сына Божия, Господа и Спасителя нашего Иисуса истинного Христа, Который, убив антихриста духом уст Своих ( 2Сол.2:8 ), предаст его огню гееннскому. |
| Но как спасти Его? Показать в этом жалком виде народной толпе: неужели же и этот вид не тронет Его обвинителей, особенно тех, которые не питали к Нему личной ненависти? С этой мыслью Пилат, как мы видели, выходит к народу и говорит: „вот я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины“. В это время из Претории выходит и Сам Христос, облитый кровью, полупокрытый багряницей, с терновым венцом на голове, которая также была вся изъязвлена и окровавлена. „Се человек!“ говорит Пилат, тронутый жалким видом Иисуса. Слов Пилата нельзя понимать иначе, как только следующим образом: „се человек! Посмотрите, есть ли в лице Его что-либо дерзкое или мятежное, в Его положении – что-либо опасное для правительства. Смотрите, как Он в угодность вам поруган и измучен!“ Таким образом, самым поруганием Христа Пилат думал воспользоваться в Его пользу. И действительно, слова Пилата и жалкий вид Христа как будто тронули некоторых из иудеев. Раздалось еще несколько голосов: „распни, распни Его!“, но уже не с прежним ожесточением. Первосвященники и старейшини, конечно, заметили это, и потому начали сами кричать вместе с народом ( Иоан. 19: 6 ). Многочисленная толпа слуг и приверженцев их кричали то же самое; наступили минуты самые решительные. И Пилат, чувствуя, что, осудив Иисуса, он поступил против голоса своей совести, очевидно, не мог ничего сказать, кроме того, что он действительно и сказал: „если вы так упорны, то возьмите Его и распните, если можете сами, а я еще раз скажу вам, что по римским законам я не нахожу в Нем никакой вины“. Первосвященники и старейшины народные, при всем своем желании видеть Иисуса осужденным по римским законам, после этих слов Пилата, очевидно, принуждены были оставить на время свою надежду и снова обратиться к обвинению Христа в преступлении по иудейским законам; а при помощи фарисейского правоведения им было нетрудно доказать, что по закону Моисея Иисус достоин смерти. Обвинение Иисуса Христа в присвоении имени Сына Божия вызвало, впрочем, у Пилата совершенно иное впечатление, чем какое предполагали обвинители. |
| Он недалеко от каждого из нас, ибо мы Им живем, движемся и существуем. Сей Бог, попустив быть временам неведения, ныне всем человекам повсюду проповедует покаяние, ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную через Мужа, Которого Он предназначил для сего и в Которого веровать подал всем возможность, воскресив Его из мертвых». Услышав о воскресении мертвых, одни стали смеяться, а другие сказали: «Об этом послушаем тебя в другое время». Впрочем, некоторые из бывших при этом уверовали, в числе таковых были между прочими Дионисий, член Ареопага, и одна женщина по имени Дамарь. 48. Апостол Павел в Кесарии Спустя некоторое время Павел был взят под стражу в Иерусалиме и отправлен в Кесарию на суд перед римским правителем Феликсом. Феликс принял Павла благосклонно и не охотно внимал жалобам на него иудеев. Он дал Павлу более свободы, нежели прочим узникам, и готов был даже совсем освободить его, если бы Павел захотел откупиться деньгами. Один раз он призвал к себе Павла и, вместе с женою своею Друзиллою, дочерью царя Ирода Агриппы, слушал его беседу о вере во Христа. Когда же апостол начал говорить о правде, о воздержании и о будущем суде, то Феликс, почувствовав угрызение совести, пришел в страх и отвечал ему: «Теперь пойди, а когда буду иметь время, позову тебя опять». Но как грешникам всегда страшно слушать истину, то и Феликс не нашел времени дослушать проповедь Павлову. По прошествии двух лет на место Феликса поступил Фест. Этот правитель еще менее любил правду, а потому Павел, опасаясь, чтобы он не предал его в руки иудеев, потребовал суда перед самим римским императором. Тогда Фест, рассудив с советом своим, объявил Павлу, что он будет отправлен на суд к кесарю. Спустя несколько дней после сего прибыли к Фесту в Кесарию царь Агриппа и Вероника. Это обстоятельство дало Павлу случай еще раз торжественно проповедать о Христе и о благодати, данной ему как апостолу. «С помощью Божиею, – так заключил свою речь Павел перед Агриппою, – до сего дня я жив и свидетельствую малому и великому, о чем говорили Моисей и пророки, то есть что Христос должен был пострадать и, восстав из мертвых, возвестить свет народу иудейскому и язычникам». При этих словах Фест воскликнул громким голосом: «С ума ты сошел, Павел! Большая ученость доводит тебя до сумасшествия». Но он сказал ему в ответ: «Нет, достопочтенный Фест, я не сошел с ума, но говорю слова здравого смысла и истины. Ибо знает об этом и царь, перед которым я говорю так свободно. Веришь ли пророкам, царь Агриппа? Знаю, что веришь!» Агриппа отвечал: «Ты нимало не убедил меня сделаться христианином». Павел же на это сказал: «Молил бы я Бога, чтобы рано или поздно не только ты, но и все, слушающие меня ныне, сделались такими, как я, кроме этих уз». 49. Путешествие апостола Павла в Рим |
| Но не так раскаялся Иуда предатель. Когда осудили на смерть И. Христа, то он принес 30 серебренников к первосвященникам и сказал: «я согрешил, предав вам ни в чем неповинного человека». Первосвященники сказали: «что же нам до этого? Смотри сам». Тогда Иуда бросил в храме серебренники, ушел и удавился 145 . ( Мф. 27:3 ). Ап. Петр н Иуда предатель – пример раскаяния, истинного, с надеждой на милосердие Божие, каково было Петрово, и неистинного, доведшего Иуду до отчаяния. § 186. Страдания И. Христа на судеправителя Пилата (Пятница страстной недели). Синедрион (§ 131) хотя и осудил И. Христа на смерть, но предать смерти не мог, потому что Иудеи в то время находились под властью Римлян, и всякий смертный приговор Синедриона должен был быть утвержден римским правителем. Римским же правителем Иудеи тогда был Понтий Пилат . В пятницу утром рано Иудейские начальники повели Иисуса к Пилату. Пилат вышел к ним и спросил: «в чем вы обвиняете этого человека?» Они отвечали: «если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе. Мы нашли, что он развращает народ – называет себя Христом Царем и запрещает платить подать Кесарю!» Пилат спросил Иисуса: «Царь ли Ты Иудейский?» Иисус отвечал: «да, Я Царь; но царство Мое не от сего мира (т. е. не обыкновенное земное, а духовное, – христианская церковь ). Если бы царство Мое было от сего мира, то служители, т. е. подданные, Мои заступились бы за Меня и не предали бы Меня Иудеям». Затем прибавил: «Я на то родился и на то пришел, чтобы свидетельствовать истину (т. е. научить истинной вере), и всякий, кто от истины (т. е. желает истины), послушает голоса Моего». Тогда Пилат спросил: «что есть истина?» вышел к Иудеям и сказал: «я не нахожу в Нем никакой вины 146 ». И стал искать повода, чтобы отпустить. У Иудеев был обычай отпускать на свободу одного из узников к празднику Пасхи, в память освобождения их от рабства египетского. Пилат хотел воспользоваться этим. Он сказал Иудеям: «у вас есть обычай освобождать к празднику Пасхи одного преступника. |
| Флп. весьма автобиографично, но несколько в другом смысле, чем, например, Гал. Здесь речь идет не столько о фактах, сколько о внутренних переживаниях, упованиях, скорбях и волнениях. Ап. Павел открывает друзьям свое сердце. Он уверен в их взаимной и бескорыстной любви к нему. Он знает, что их нисколько не обременяет помощь, которую они ему оказывают. Наоборот, она им же доставляет радость: 14 Впрочем вы хорошо поступили, приняв участие в моей скорби. 15 Вы знаете, Филиппийцы, что в начале благовествования, когда я вышел из Македонии, ни одна церковь не оказала мне участия подаянием и принятием, кроме вас одних; 16 вы и в Фессалонику и раз и два присылали мне на нужду. 17 Говорю это не потому, чтобы я искал даяния; но ищу плода, умножающегося в пользу вашу. 18 Я получил все, и избыточествую; я доволен, получив от Епафродита посланное вами, как благовонное курение, жертву приятную, благоугодную Богу (Флп. 4, 14-18). При этом «личный характер, которым оно отличается, не остался без влияния и на плане послания. Обычное деление посланий Павла на часть догматическую и часть практическую к нему неприложимо. Вообще план Флп. стройностью не отличается» . 67. Филиппы и филиппийская община Напомним, что ап. Павел основал христианскую общину в Филиппах во время своего 2-го миссионерского путешествия около или после 50-го года. Свое название македонский город Филиппы получил от имени царя Филиппа II, отца Александра Македонского (IV век до Р. Х.). Во времена Павла это был крупнейший, хотя и не столичный город провинции Македонии, который как и Фессалоника находился на важной Эгнациевой дороге ( via Egnatia), связывавшей Адриатику с Эгейским бассейном и вообще Рим с Востоком. С 167-го года до Р. Х. город стал римским, а приобрел известность тем, что в 31-м году до Р. Х. стал местом победы Марка Антония и Октавиана Августа над Брутом и Кассием, убийцами Юлия Цезаря. С тех пор в Филиппах поселились ветераны римской армии-победительницы, отчего город стал еще более римским. Он получил высокий статус римской колонии (kolwni/a), т. е. поселения ветеранов, пользуясь ius italicum, — законами, которые действовали на территории Италии, — что и отмечается в Деян. 16, 12 и важно для понимания Флп. |
| По всем данным, это было очень неприятно Пилату, но он, слыша такой неистовый крик народа, испугался, как бы не произошло народное возмущение и даже возстание против римской власти, за которое ему потом придется отвечать перед римским кесарем. А особенно испугали его кричавшие: «Если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю» (Ин. 19:12). Из истории известно, что император Тиверий был очень подозрительным человеком и охотно принимал всякие доносы, а потому Пилат испугался, что могут сделать донос и на него, будто он в заговоре с государственным преступником-бунтовщиком против императорской власти, и тогда он сам может жестоко пострадать от Тиверия. И это опасение решило все: «Пилат решил быть по прошению их, и отпустил им посаженного за возмущение и убийство в темницу разбойника Варавву; а Иисуса предал в их волю» (Лк.23:24—25), осудив Его на распятие. «И взяли Иисуса и повели» (Иоан: 19, 16). Что же, следовательно, сыграло решающую роль в осуждении Господа на поносную и мучительную смерть крестную? Малодушие Пилата, который, боясь за свою собственную участь, покривил душой и поступил против совести, осудив на смерть ни в чем неповинного, даже вопреки государственным римским законам, требовавшим тщательного и справедливого судопроизводства. И что же? Помогло это проявление малодушия Пилату? Мы видим, что нет! Он все-таки пострадал от того же самого императора Тиверия, которого он боялся. Кара Божия постигла его и за его малодушие и за его неправедный суд над Человеком, Которого он признавал Праведником. Но ведь это был не простой праведник, а Сам Воплотившийся Единородный Сын Божий. Сколь же безмерно велико, следовательно, преступление Пилата, в котором он, только по своему малодушию, соучаствовал с иудеями! Отсюда вывод: вот, как опасно и зловредно малодушие и к каким губительным последствиям может оно привести человека, для которого на первом месте стоит не моральный долг его, не голос совести, а какие бы то ни было свои чисто-личные эгоистические соображения и интересы! |
| И вдруг поверглася во прах, И в исступленьи зарыдала... И перед Ним склонясь у ног, Она дрожит – и сквозь рыданье У ней вдруг вырвалось признанье. – Ты победил меня, Пророк! Прости же дерзкому неверью, Простри целительную длань – И в жизнь войду я узкой дверью. И он сказал ей кротко: – Встань!» 1 Евреи, по предписанию закона Моисеева ( Втор.21:22 ), должны были погребать казненных преступников в тот же день: «Если в ком найдется преступление, достойное смерти, и он будет умерщвлен, и ты повесишь его на дереве, то тело его не должно ночевать на дереве, но погреби его в тот же день; ибо проклят пред Богом (всякий) повешенный (на дереве)» ( Втор.21:22 ). Но по законам римским распятые лишались погребения и были оставляемы на крестах, пока не истлеют. Это видно уже из того, что Иосиф должен был лишь обратиться к Пилату с просьбою «выдать ему тело Иисусово». И «Пилат приказал отдать тело» ( Мф.27:58 ; Лк.23:52 ). Особенно ясно указывает на это ев.Иоанн. По его точному выражению, «Иосиф просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса, и Пилат позволил. Он пошел, и снял тело Иисуса» ( Ин.19:38 ). Мало того, ев.Марк подчеркивает с особенною рельефностию данный факт: он говорит, что Иосиф «осмелился войти к Пилату, и просил тела Иисусова» ( Мр.15:43 ). Ясно, что просьба Иосифа состояла в том, чтобы Пилат сделал исключение для снятия со креста и погребения тела Иисусова, вопреки требованию закона, который предписывал оставлять тела распятых на кресте для устрашения народа. На это обстоятельство (что тело распятого Иисуса, по римским законам, должно было (для устрашения народа) истлевать на кресте и сделаться добычею хищных птиц) указывал еще пр.Исаия за 712 лет до Р.Хр. В 53 главе своей книги он говорит о судьбе тела распятого Иисуса: «Ему назначили гроб с злодеями (т.е. подвергли общей участи казненных на кресте злодеев), но Он (сверх всякого ожидания) погребен был у богатого» ( Ис. 53:9 ), который до этого момента был тайным учеником Иисуса из страха от иудеев ( Ин.19:38 ). 2 По свидетельству Иосифа Флавия, на праздник Пасху собиралось в Иерусалим со всех концов мира до 2 700 000 евреев. |
| 3 – Ворота города, через которые Иисуса повели на казнь. 4 – Гора Голгофа. Это современная еврейская реконструкция, поэтому понятно, что Голгофу они по принципиальным соображениям никак не выделили. Но она находилась примерно в этом месте. 5 – Крепость Антония, в которой мог находиться Пилат. Значит, Иисуса могли привести и сюда. 6 – Западная стена Храма. Здесь был синедрион. На карте Иерусалима 15-го века мы видим, что в то время Храм Гроба, построенный на Голгофе, находился практически на окраине города, даже вне стен. На карте конца 16-го века мы видим, что Иерусалим получил стены. Их построил в 1530–1540-е годы султан Сулейман Великолепный. Но и тут Храм Гроба Господня – на самой окраине города. А вот так выглядит Иерусалим сегодня. Посмотрите, как разросся город в ту сторону, где еще 400 лет назад была его граница. Вход в подземную цистерну – колоссальный резервуар для воды, выдолбленный в Голгофе. Суд у римских властей Утром (около шести утра – день у римских должностных лиц начинался очень рано) Иисуса повели к римским властям, и Он предстал перед римским префектом. Евангелист Иоанн замечает: От Каиафы повели Иисуса в преторию. Было утро; и они не вошли в преторию, чтобы не оскверниться, но чтобы [можно было] есть пасху ( Ин. 18:28 ). Был самый канун праздника. Днем в Храме начнут закалывать праздничных агнцев, поэтому иудеи должны хранить ритуальную чистоту и не могут входить на территорию, которую оскверняют своим присутствием язычники. Но в этих словах Иоанна мы, конечно, видим горькую иронию. В этом – весь иудаизм! – соблюсти внешнее, но упустить самое главное… Мысль о том, что по-настоящему оскверняет дело, которое они сейчас творят, даже не приходит на ум обвинителям Христа… Прежде чем рассказать о суде у Пилата, несколько слов нужно сказать о самом Пилате. В Евангелиях Пилат выглядит неплохим человеком. Во всяком случае, он, как кажется, старается спасти Иисуса и уступает давлению иудейских властей, лишь когда и его самого обвиняют фактически в измене: С этого [времени] Пилат искал отпустить Его. Иудеи же кричали: если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю ( Ин. 19:12 ). |
| «Тогда господа её, видя, что исчезла надежда дохода их, схватили Павла и Силу и повлекли на площадь к начальникам (ρχοντες)». И, приведя их к воеводам (praetores), сказали: сии люди, будучи Иудеями, возмущают наш город» ( Деян. 16:19–20 ) «и проповедуют обычаи, которые нам, Римлянам, не следует ни принимать, ни исполнять. Народ также восстал на них, а воеводы, сорвав с них одежды, велели бить их палками. и, дав им много ударов, повергли в темницу, приказав темничному сторожу крепко стеречь их. Получив такое приказание, он поверг их во внутреннюю темницу и ноги их забил в колоду» ( Деян.16:21–24 ). Едва ли возможно, что 19 и 20 стихи имели ту окончательную форму, которую придал бы им автор. Выражение, употреблённое автором для обозначения властей города, занимает нечто среднее между греческой и латинской формой, между обычным греческим термином для обозначения высшего совета начальников в известном городе (ρχοντες) и обычным латинским названием (στρατηγο, praetores), как будто автор не совсем порешил, которое из этих двух выражений следует употребить. Титул «претора» технически не был точным, но часто употреблялся как почтительный титул для высших властей римской колонии. А так как св. Лука, по своему обыкновению, вращается в сфере обычной среди образованных людей разговорной формы в отношении таких предметов, а не в сфере строгой технической точности, то и написал так, как было в действительности. Невозможно, да и нет надобности точно установить, были ли господа служанки действительно римскими гражданами. Они говорят здесь, как представители населения вообще. Действительные coloni, поселённые здесь Августом, когда он основал эту колонию, вероятно, далеко уступали численностью греческому туземному населению (incolae), и ясно, что в колониях восточных провинций итальянские колонисты скоро сливались с местным населением, теряли свой отличительный характер и забывали даже свой язык. В точности легальное отношение туземного населения к римским колонистам неизвестно. Но известно, что первые занимали как бы промежуточное положение между обыкновенными провинциалами и римлянами или латинянами (когда колония была латинской колонией вроде Антиохии). Эти колонисты были одним из орудий, при помощи которых Рим старался ввести римский дух и настроение в провинции, романизировать их, и возбуждённое против апостола Павла обвинение, и последовавшая за ним сцена служат в этой живой, фотографически верной картине доказательством того, что жители города гордились своим римским званием и в действительности называли себя римлянами, а своих начальников преторами. |
| На самом первом плане выступает первосвященник Каиафа, увековечивший свое имя в летописях человечества ненамеренным, бессознательным пророчеством: «Лучше, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб» ( Ин.11:50–52 ). Иосиф Каиафа, шестьдесят девятый первосвященник, был возведен в этот сан Валерием Гратом, римским правителем Иудеи, в 26 году по P. X., а низведен в 34 г. Вителлием, правителем Сирии (через год после распятия Господа Иисуса). Не может быть сомнения в том, что не за личные достоинства возведен он в этот сан: личные достоинства, в это время интриг и подкупов, которыми добивались первосвященства, не могли иметь никакого значения; зять Анны, т. е. человек партии, преобладавшей в то время в среде священства, ею, конечно, и был он выдвинут на это важное место. Еврейский историк того времени Иосиф Флавий проходит молчанием его первосвященническую деятельность, несмотря даже на то, что он держался дольше других в этом звании, не упоминает и об его происхождении 45 , отличая от других лишь прозвищем – очень некрасивым («каиафа», с еврейского, разносчик вестей, сеятель смут, «сплетник» – в наихудшем значении слова), а прозвища, как известно, в те времена были полной характеристикой лица: очевидно, это была одна из темных по происхождению, пустых и ничтожных по деятельности личностей, на каких историки не тратят много слов. Едва ли и сам он разумел значение носимого им звания, и не был больше римским чиновником, т. е. доходной статьей правителя области, чем первосвященником: с разумением своего звания, он не дерзнул бы «разодрать одежды свои» ( Мф.26:65 ), что положительно было воспрещено первосвященникам Моисеевым законоположением ( Лев.21:10 ), не посрамил бы своего звания – бродяжничеством, зауряд с другими, на судьбище к язычнику («и поднялось все множество их» ( Лк.23:1 ), звания, которое, по тому же законоположению, так строго должен был охранять ( Лев.21:12 ), и не заявил бы себя вместе с другими таким горячим сторонником римского цезаря ( Ин.19:15 ). Особенно резко выразилось его ничтожество, и как личности и как высшего сановника в мире еврейства, в том обстоятельстве, что его тесть, отставной первосвященник, на деле был главным действующим лицом в Иерусалимском совете: до того главным, что считался отнюдь не отставным, a действительным («при первосвященниках Анне и Каиафе», Лк.3:2 .), при котором зять состоял как бы временно первосвященником («отвели к Анне, он был тесть Каиафе, который был на тот год первосвященником», Ин.18:13 ). Человек партии, Каиафа не иным чем мог быть как жалким орудием и охранителем интересов этой партии, а никак не блюстителем правды закона – в качестве первосвященника, что и выразил он своим заявлением: «вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер» и т. д. Кто же в это время стоял во главе партии, решившейся во что бы то ни стало погубить Господа Иисуса? |
|
|
