| Известно, что сам Филофей Коккин не только дополнил службу Субботы Акафиста собственным сочинением, но и написал новые похвальные гимны-акафисты Животворящему Гробу и Воскресению Христову, а также «Похвалу трем святителям». Подобные гимны писал и патриарх Исидор, а придворный поэт Мануил Фил переложил древние строфы богородичного гимна ямбическим метром. Все эти факты ясно показывают, что появление иллюстраций гимна в XIV в. и их широкое распространение связано с константинопольскими богословскими и литературными исканиями, с особым интересом к похвальным сочинениям в круге последователей исихазма. Если сопоставить дату самого раннего на сегодняшний день цикла росписей на тему Акафиста в церкви Панагии Олимпиотиссы в Элассоне (1296–1305 гг.) 29 с общей картиной развития константинопольской живописи времени Палеологов, то очевидно, что интерес к иллюстрированию контакиона совпадает с моментом, когда классицизирующие тенденции палеологовского ренессанса достигали своего расцвета, когда в духовной сфере особенно активно происходил поиск новых форм и идей. В живописи балканских стран подобные композиции встречаются лишь во фресках нового стиля середины века, утратившего утонченность форм прежнего времени. Они продолжают оставаться весьма популярными в XV, XVI и XVII вв. Правомерно поставить вопрос: не является ли проявление интереса к Акафисту и другим гимнографическим сюжетам свидетельством рождения в Константинополе тенденции разрушительной для изысканного придворного искусства начала XIV в., тенденции к многословной символике, лишающей живопись легкости и возвышенности; свидетельством подчинения художественных средств – литературным? Сохранившиеся в рукописях миниатюры акафистного цикла, датированные концом XIV в. – началом XV в. (болгарская Псалтирь Томича, ГИМ 2752, 1360–1363 и сербская Мюнхенская Псалтирь, Cod. Slav. 4, 1396–1410), 30 подтверждают правомерность такого вопроса. Они представляют результат развития художественной традиции Акафиста в рамках палеологовского стиля XIV в. на Балканах. Живописные качества этих миниатюр невысоки, и в этом они сходны с сербскими фресковыми циклами второй половины столетия, однако иконографическая программа весьма разнообразна и сложна по сравнению с композициями константинопольской рукописи. Обилие внутри каждого сюжета изображений, несущих символическое значение, сложные ассоциативные связи между ними и между изображениями и текстом сближают художественные приемы миниатюрной живописи с литературными, существовавшими на Балканах в русле стилистического течения «плетения словес». Возникновение этого стиля связано со школой Евфимия Тырновского, распространявшего в Болгарии и Сербии константинопольские идеалы и перенесшего в славянскую литературу особое свойство греческого богословия XIV в., его витиеватую и торжественную риторику. 31 |
| Наибольший интерес представляет наличие на плитке стиха, который в византийской эпиграфике более не встречается. Это вызывает вопросы о смысле изготовления подобной плитки и её возможном практическом использовании. Можно было бы предположить, что плитка является оберегом, предназначенным для закрепления в стене или ещё где-то, подобно известным нам средне-византийским камням-апотропеям с крестом из Херсона 3 . Однако против такого предположения говорят как небольшой размер плитки 4 , так и отсутствие на камне каких-либо следов крепления. Кроме того, способ размещения текста вокруг креста свойственен, скорее, не лапидарным надписям, а просфорным штампам, в том числе и крымским 5 . Итак, складывается впечатление, что перед нами хлебный штамп, но не такой, как для обычных просфор, а с особой формулой, предназначенной для некоего специфического обряда. Обряды изобличения вора в византийских и поствизантийских рукописях Предположение о том, что штамп предназначался для определённого обряда, подтверждается фактом использования стиха Пс. 9:28 в составе особого чина на изобличение вора. Он был опубликован А.И. Алмазовым по рукописи епитимийного Номоканона 1622 г. АтнепМПТ136 6 . В Приложении 3 к настоящей статье приводится полный греческий текст 7 и русский перевод чина. Согласно этому тексту, священник, собираясь изобличить вора, должен предписать подозреваемым соблюсти подготовительный пост, а сам совершить с вечера, после службы, молебен Божией Матери. Утром, перед литургией, священник должен взять «безупречный и чистый хлеб [...] отличный от [обычной] просфоры» и написать на нём «по кругу» (ες τν γρον το ψωμου) стих Пс. 9:28 . Затем ему предписывается срезать эту надпись с приготовленного хлеба при помощи литургийного копия, и совершить возношение хлеба по чину возвышения панагии (богородичного хлеба), прибавив молитву Божией Матери о том, чтобы «через меня 8 было явлено то [...] о чём я прошу». Далее совершается проскомидия и вся литургия до конца, а после литургии священник должен призвать каждого из подозреваемых поодиночке и, оставшись в храме наедине, дать ему съесть часть приготовленного хлеба, с чтением стиха Пс. 9:28 . Сообщается, что вор не сможет проглотить эту часть; в этом случае чин предписывает священнику принять у него исповедь и взять с него обещание вернуть украденное. Рассказывать остальным об обнаружении вора чин запрещает. |
| Молебствия во время безведрия, бездождия и других общественных бедствий предоставляется священнослужителям отправлять с осмотрительностью (Указ 1734 г., июля 9-го; 1823 г.. мая 31-го). Эти молебствия, обыкновенно, бывают с ведома епархиального архиерея и могут быть соединяемы с общественным постом 1364 (Указ 1730 г., марта 17-го дня). Молитвенные чины, совершаемые при благословении разных предметов, например, воинских знамений, корабля и т. п., на которых не положено чтения Евангелия, и при которых бывает кропление св. водой 1365 , совершается после освящения (малого) воды. Освящение воды соединяется, обыкновенно, и с другими молебными пениями. В таком случае сперва совершается молебное пение, а после чтения Евангелия следуют молитвословия водоосвящения. Кроме освящения воды и кропления ею, совершаются при молитвенных чинах и другие священнодействия. Так бывает последование возвышения панагии, егда хощет отъити на службу, также чин благословения новому дому 1366 (Больш. Требн. гл. 95). Молитвословия молебнов прилагаются и на божественной литургии. Каким образом присоединяются они к литургии – это подробно указано в Последовании молебного пения «О получении прошения и о всяком благодеянии Божии», именно: «Аще на божественной литургии сие (благодарственное молебствие) бывает – но «Благословенно царство», ектения обычная, к ним же прилагаются благодарственныя. По входе же – тропари последующие, и но дневном прокимне – благодарственный, и по Апостоле дневном – апостол благодарению, такожде и по дневном Евангелии – благодарению» (В книге: Послед. молебных пений, см. благодарение о получ. прош., см. выше). По Евангелии ил по обычным ектениям прилагается – благодарение. По заамвонной же молитве чтет иерей молитву благодарения, и поется славословие великое посреди церкве, яколж и на утрени. Или, аще изволят, вместо славословия поют: «Тебе, Бога, хвалим», (Подобное указание в книге: Последование молебных пений и в чине благословения в путешествие). В особой книжке: «Молебное пение во время губительного поветрия и смертоносные немощи» (изд. в С.-Петербурге, 1849 года) сказано: «С сими же приложениями ектению сию сугубую произносит в свое время и на литургиях, точию с возгласом обыкновенным (т. е. не с возгласом: «Услыши ны, Боже», а с возгласом: «Яко милостив и человеколюбец Бог еси»), и по ектении читать молитву нижеследующую» (т. е. читаемую в конце молебна). В некоторых изданиях Служебников 1367 и в иерейском Молитвослове печаталось: «Собрание благопотребных прошений, ко времени и нуждам употребляемых – на проскомидиях, на ектениях, в начале божественные литургии. Такожде указание прокимнов. Апостолов, Евангелий и причастиов, по приличеству изображенных прошений». Эти молитвословия те же, что и на молебнах, только молитвы на проскомидии суть сокращение молитв молебнов. О встрече государя императора |
| 4. вызывает некоторое недоумение то, что стена, отделяющая зал-гостиную от столовой, где обычно происходят заседания сессий Священного Синода, вдруг преградила мое шествие вперед и тем самым завершила мой дальнейший путь следования, и я естественно отклонился вправо, где на возвышении сидел в кресле Святейший. Закрытые двери в столовую Патриархии оказались недоступными мне. Это можно объяснить тем, что в данный момент не предстоит на сессиях Синода решение моей участи, а всецело я как бы перешел в юрисдикцию Первосвятителя, который сам должен мне вынести свой приговор... Я должен поэтому бесповоротно и безоговорочно и бесконечно смиряться перед ним, как Верховным моим Начальником. Попутно возникает вопрос об облегчениях. Неведомый мой спутник нес на левой руке своей мое желтое облачение с митрой, а Святейший сидел в кресле, облаченный в желтое облачение, но без митры. Словно он восседал в ожидании выхода на службу и был занят чтением Библии . Я же полз в подряснике (не помню, был ли я одет в рясу). И службы впереди не предвиделось, так как облачение нес неведомый. Я полз без посоха и жезла (символ архиерейской власти) как бы обреченный, лишенный панагии и всех внешних привилегий архиерейства. И все эти подробности остаются нерастолкованными и непонятными для меня. Склонялся мой путь к концу, к т. н. закату жизни. Вечерняя мгла увеличивалась, в залах сгущался сумрак. Нигде ни огонька, кроме огарка восковой свечки на столике Святейшего. 5. Огарок освещал одинаково лицо Патриарха и мое. Он означал закат жизней наших и указывал нам на то, что мы на остатке жизни нашей должны постоянно руководствоваться чтением Слова Божия – и готовиться к своему естественному отшествию. Горькое послесловие Конец вершает все! Прошло 5 месяцев после виденного сна, и я обязан подытожить свои личные переживания, благожелательные толкования, степень их осуществления на месте и в отношении Чистого переулка, главным образом Святейшего Патриарха Алексия. Преклоняюсь перед подвигом сопутствующего мне незнакомца, которого один толкователь принимает за святителя Филарета Московского . |
| Преложение состоит именно в том, что евхаристические хлеб и вино включаются, или прелагаются, в Тело и Кровь Христовы, которые Он принял от «пречистых кровей», от естества Богоматери. Но тем и Сама Матерь Божия в Богозачатии, одной стороной принадлежа к этому миру, другою обращена уже к жизни Божественной. Так и в преложении евхаристическом, как продолжающемся Богоматеринстве, природное естество Святых Даров берется из этого мира, есть хлеб и вино (помимо всяких хитроумных измышлений католического богословия об изменении субстанции и неизменности акциденций), но оно же становится принадлежащим и человеческому естеству Богоматери, а чрез Нее и Богочеловека, почему его вкушающие и причащаются самого Богочеловечества, соединяются со Христом. Таковым является самое естество Богоматери, которое принадлежит одной стороной к тварному человечеству, к миру (как хлеб и вино), а другой – к Богочеловечеству, ибо Она с последним неразрывно связана, в Себе его чревонося 41 Таким образом, Она есть живое и личное посредство между Богом и человеком в евхаристическом преложении, и в этом лишний раз раскрывается догматико-литургический смысл чина «возвышения Панагии», то есть как бы особого приобщения Богородичной просфоры, – хотя уже и после литургии, но в связи с нею. Недоразвитость мариологии в богословии проявляется в том, что этот чин хотя и совершается согласно некоторому церковному инстинкту 42 однако не имеет для себя богословского, догматического осмысления 43 В действительности же он означает, что евхаристическое присутствие Христа во Святых Его Тайнах нераздельно связано с Богоматеринством, «во успении мира не оставления» (тропарь праздника), оно есть в этом смысле продолжающееся Боговоплощение. В свою очередь, и эсхатология также должна быть поставлена в связь с мариологией, как и явление Христа во Втором пришествии должно быть понято и евхаристически, по существенной тожественности того и другого, этих двух разных образов явления Христа миру. Различие здесь в том, что во Святых Тайнах Христос присутствует хотя и существенно, но не явно, скорее, можно сказать, в Своей человечности, однако не как Ипостасный Богочеловек, а во Втором пришествии Он является в Своем собственном лике. |
| Откуда тогда появилась практика его хранения? Пресвитер. Артосу стали придавать особое значение во времена, когда причащались один раз в году, а соборовались один раз в жизни и то, только перед смертью 494 . В те времена артос стали считать чуть ли не заменой причастия и уникальным медицинским средством. Но в случае болезни не артос употреблять надо, а причащаться во исцеление души и собороваться во исцеление тела. Приписывать же артосу значение, какого он не имеет, запрещено церковной властью 495 . Прихожанка. А может это влияние Западной Церкви? Пресвитер. Запад вообще не знает этого обычая. Употребление артоса прочно утвердилось в Восточной Церкви, как и чин о панагии. Прихожанка. Какой, какой чин? Пресвитер. Если говорить точнее, то это чин о возвышении панагии. «Панагия» (παναγα) в переводе означает «Всесвятая» или «Пресвятая». Кого так называют, знаете? Прихожанка. Богородицу! Пресвитер. А в чине о панагии это название прилагается к просфоре, из которой на Литургии изъята была частица в честь Пресвятой Богородицы. Надо сказать, что из всех просфор Литургии панагия является наиболее священной после той, из которой изымается святой Агнец… Прихожанка. …И которую называют антидором! Пресвитер. Совершенно верно. Антидор от панагии отличается тем, что после Литургии антидор раздают в храме и вкушают сразу до принятия пищи, а Богородичную просфору по окончании Литургии торжественно переносят из храма в трапезу, где после трапезы раздробляют и съедают… Прихожанка. Подождите, подождите, вы сказали, что ее употребляют в пищу сразу же после трапезы!? Пресвитер. Да. Прихожанка. Но ведь просфоры едят натощак! Пресвитер. Очевидно, это не обязательное условие. Прихожанка. А для чего совершается чин о панагии? Пресвитер. Ближайшая цель чина – соединить трапезу с только что окончившейся Литургией так, чтобы обычный прием пищи превратился в настоящее богослужение. Для этого чин о панагии сопровождается рядом песнопений. Начинается он пением 144 псалма, который торжественно исполнятся дорогою из храма в трапезу. |
| ЧИН О ПАНАГИИ Смысл и содержание чина Сущность чина о панагии заключается в том, что из храма по окончании литургии износится всей братией со священными песнями просфора, из которой на литургии была вынута частица в честь Богородицы, в монастырскую трапезу, там ее полагают на особом блюде и по окончании трапезы с прославлением Св. Троицы и молитвою Пресв. Богородице просфору возвышают (поднимают) над иконами Их и вкушают от нее. Смысл чина, очевидно, - живо представить присутствие за трапезой Самого Бога и Пресв. Богородицы. На такое знаменование чина указывает и предание о возникновении его, помещенное в Псалтири следованной (о нем ниже). По Симеону Солунскому, «часть хлеба мы каждодневно приносим сущему в Троице Единому Богу нашему о имени Богородицы, потому что посредством Ее Божественного рождения мы познали Св. Троицу и потому что Она родила нам Хлеб животный». Ближайшая цель чина - настолько тесно соединить трапезу с только что окончившейся литургией, чтобы та и другая явились одним богослужением и первая сообщила свою благодать второй. Благодаря чину о панагии, действительно, монастырский обед превращается в настоящее богослужение типа изобразительных и повечерия с кондаком и задостойником вместо канона (на Пасху и с целою песнью канона). «Панагия» (παναγα - «Всесвятая»), или «Пресвятая» (Псалтирь следованная, л. 135 об.) - наименование, прилагаемое обычно к Богоматери, но в чине о панагии или, как он полнее называется, «о возвышении панагии» (Псалтирь следованная, л. 136) это название прилагается к просфоре, из которой на литургии изъята была частица в честь Пресв. Богородицы. Эта просфора является поэтому наиболее священной после той, из которой изъят Агнец и которая, как самая священная, вкушается не в трапезе по принятии пищи, как панагия, а в самом храме до какой-либо пищи (антидор). Немалосложные молитвословия и обряды чина о панагии, который совершается, как указывает надписание его, только в монастырях по вся дни (а не в воскресные лишь, хотя и помещен в главе о воскресной службе), можно разделить на три части: |
| О самой трапезе замечено: «вкушаем представленная нам полегку, да не отяготимся на бдение». Благодарение после трапезы воссылается Пресв. Троице малым славословием (как и на дневной трапезе), а затем Пресв. Богородице тропарями «Бысть чрево Твое святая трапеза» (вместо «Достойно есть» дневной трапезы) и «Честнейшую». Затем (вместо Пс. 121 : Возвеселихся о рекших мне, положенного на дневной трапезе) читается отрывок из Пс. 91, 6 и 4, 7–9: «Возвеселил ны еси Господи…», заключающий прославление Бога за насыщение и молитвенную надежду на мирный сон. Все остальные молитвословия чина о панагии, даже и прямо не относящиеся к панагии, опускаются в этом кратком чине трапезы (например, Трисвятое с Отче наш, молитва «Благодарим Тя Христе Боже наш», тропари «Боже отец наших» и «Молитвами Господи всех святых», а тотчас после «Возвеселил ны еси Господи» испрашивается благословение священника на отпуск обычным образом: Слава и ныне, Господи помилуй 3, Благослови. Отпуст также разнится от чина панагии: (вместо: «Благословен Бог милуяй и питаяй») – «С нами Бог Своею благодатию и человеколюбием всегда, и ныне и присно и во веки веков, аминь» (более подходит к ночному времени; ср. на великом повечерии «С нами Бог»). Таким образом, почти все молитвословия вечерней трапезы отличны от дневной трапезы, но самый строй, чинопоследование той и другой тот же, исключая обряд возвышения панагии. История В древнейших уставах чин вечерней трапезы почти ничем не отличался от дневной трапезы; на нем также происходило возвышение блюда с укрухами (соответствует панагии). Так в Студ. уставе патр. Афанасия XIIb. 1975 и в Типиконе Пантократорского монастыря 1136 г. 1976 Главное отличие вечерней трапезы от дневной по этим уставам было то, что на первой при возвышении укрухов возглашалось «Велико имя Св. Троицы», а на второй «Пресв. Богородице помогай нам». Но уже грузинский Шиомгвимский устав иерусалимского типа в рукописи XIII в. имеет чин вечерней трапезы без возвышения панагии. «После вечерни звонят бубенчиками (кандия?), братия собираются тихо в трапезную и начинают «Ядят убозии и насытятся». Вставши говорят: «Явися нам свет лица Твоего» и после «Благослови» уходят в кельи до повечерия» 1977 . |
| Потом принесли от царицы подносы с очищенными крашеными яйцами и ломти хлеба. Патр. Никон прочел над ними установленную молитву, благословил их и отослал царице, а затем начал раздавать и боярам такие ломти и яйца... Мы вышли из церкви лишь в девятом часу. После обеда патр. Никон снова отправился в собор, где и совершил чин возвышения панагии (вып. III, стр. 203). «Во все дни этой недели мальчики и маленькие дети во всех приходах с большою радостью звонят в колокола беспрерывно днем и ночью, что представляет для них большую забаву и удовольствие. Да будет ведомо тебе, читатель, что Пасха у них продолжается до четверга Вознесения». Всякий, встречаясь здесь с друзьями и знакомыми, дает им красное яйцо и целует в уста, говоря: «Христос воскресе», точно так же целуются при встрече и с тем, кто возвратился из поездки. Относительно чина возвышения панагии, упоминаемого архидиаконом Павлом, при описании пасхального богослужения должно сказать, что в данном случае наш автор, очевидно, смешал чин возвышения панагии с чином возвышения артоса. Последний совершался в течение всей пасхальной недели и состоял в следующем. На первый день Пасхи после обедни, «мало помедлив», патриарх приходил в собор. Отсюда с артосом и иконой Воскресения при пении: «Христос воскресе» направлялись в царскую столовую. «И благословил патриарх трапезу, и сядут кушать у государя царя» 271 . После обеда архидиакон трижды возвышал артос, говоря: «Христос воскресе» и подносил его для целования царю, патриарху и боярам. Потом в том же порядке возвращались с артосом в собор. Архид. Павел, без сомнения, видел чин возвышения артоса, а не Панагии. В следующем году патриарх Макарий со спутниками встретил праздник Пасхи в Болхове. Павел Алеппский дает снова подробное описание праздничного богослужения, совершенного патриархом Макарием. «В день Пасхи на заре, – пишет Павел Алеппский, – наш владыка патриарх отправился в одну из церквей и совершил в ней пасхальную заутреню. После канона он стал пред царскими вратами с крестом в руке, и при нем два священника: один держал Евангелие, a другой икону Воскресения. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 3 голоса: 5.0 из 5) Предыдущий Следующий 21. Чин о Панагии и Артосе Приветствую все домашние церкви, которые сейчас с нами на связи, словами Христос Воскресе! Мы продолжаем изучать некоторые элементы богослужебной жизни светлой седмицы и не только. Сегодня начнем разговор об Артосе. Это слово переводится с греческого как «квасной хлеб». Он по окончании пасхальной Литургии освящается особой молитвой с окроплением св. водой и в продолжение всей светлой седмицы занимает в храме самое видное место — на солее пред образом Спасителя. Что эта традиция и с чем связна? Начало свое она берет от общих трапез Господа с учениками. В воспоминание их апостолы за своей трапезой завели обычай оставлять праздным среднее место и полагать пред ним часть хлеба, как бы для Господа, присутствующего среди них. И в этом отношении они, будучи иудеями по происхождению, не расходились с практикою своей нации. Дело в том, что у иудеев был обычай при совершении трапезы оставлять незанятым одно место для пророка Илии. Также для него откладывался кусок маццы (пресный хлеб) и кубок, из которого все пили в конце трапезы 1029 . Так вот Апостолы после своей трапезы с молитвою и благодарением возвышали хлеб Христов, говоря: «Велико имя Святой Троицы» и к этому добавляли еще — Христос воскресе или Господи Иисусе Христе, помогай нам. Так они совершали до успения Матери Божией. В третий же день после Ее успения, когда по обычаю апостолы стали возвышать хлеб, и как только сказали: «Велико имя Святой Троицы», вдруг явилась на облаке Матерь Божия с ангелами и сказала: «Радуйтесь. Я с вами во все дни». Ученики обрадовались и вместо: «Господи Иисусе Христе – возвали: «Пресвятая Богородице, помогай нам». Сообразно этому преданию в древности совершался, а в некоторых монастырях и до сих пор совершается «Чин о Панагии» или чин о возвышении Панагии. «Панагия» (παναγα) в переводе означает «Всесвятая» или «Пресвятая». Как вы, знаете, так называют Богородицу! Это название прилагается к просфоре, из которой на Литургии изымается частица в честь Пресвятой Богородицы. Надо сказать, что из всех просфор Литургии Панагия является наиболее священной после той, из которой изымается святой Агнец и которую называют антидором! Антидор от Панагии отличается тем, что после Литургии антидор раздают в храме и вкушают до принятия пищи, а Богородичную просфору по окончании Литургии должны торжественно переносить из храма в трапезу, где ее и съедают по особому чину после трапезы. |
|
|
