| Икона Пресвятой Богородицы «Смоленская» (очерк из истории церковного искусства) Икона Пресвятой Богородицы именуемая «Одигитрия-Смоленская» известна на Руси с древнейших времен. При каких обстоятельствах эта икона появилась на Руси не сохранилось достаточно ясных сведений. Икона Богоматери именуемая «Смоленская» представляет собой список с «Одигитрии-Влахернской», написанной по преданию святым евангелистом и апостолом Лукой. Согласно с церковным преданием однажды Богоматерь, явившись двум слепцам, привела их во Влахернский храм, и поставив их перед Своею иконою, даровала им зрение. С тех пор икону начали именовать «Одигитрия», что в переводе с греческого значит «Путеводительница». Существует также и другое объяснение наименования этой иконы. Согласно одному из сказаний, в котором сообщается, что греческий император Константин Порфирородный (1042-1054 гг.) благословил этою иконою свою дочь Анну, выдавая ее замуж в 1046 году за черниговского князя Всеволода, сына Ярослава Мудрого. Так как эта икона сопровождала царевну Анну при путешествии из Царьграда в Чернигов и сама икона получила наименование «Одигитрия» («Путеводительница»). После смерти князя Всеволода Ярославовича и его супруги Анны, икона перешла к их сыну Владимиру Всеволодовичу Мономаху. Князь Владимир Мономах перенес семейную икону из Чернигова в Смоленск и поставил ее в соборном храме в честь Успения Богородицы. С этого времени икона Пресвятой Богородицы «Одигитрии» стала называться «Смоленской» по месту поставления. Из многочисленных чудес, совершившихся от этой иконы, особо замечательно избавление Смоленска от татар. В 1239 году во время нашествия на русскую землю полчищ Батыя, один из отрядов неприятеля отправился к Смоленску. Жители города, видя неминуемую гибель и не имея возможности отразить грозного врага, обратились с горячей молитвой к Богородице. Богоматерь услышала их молитвы и даровала спасение городу ради Своей иконы «Одигитрии». В начале XV века икона «Одигитрии» была принесена из Смоленска в Москву и поставлена, как великая святыня, в Благовещенском соборе Кремля, с правой стороны от Царских врат. Определить точно, кем и по какому случаю принесена эта икона в Москву крайне затруднительно. Одни источники утверждают, что икона была преподнесена в дар великому московскому князю Василию Васильевичу, неким Юргом разграбившим Смоленск. Другие источники предполагают, что эту икону дал (1398 г.) в качестве родительского благословения князь Витовт дочери Софье, при вступлении в брак с великим князем московским Василием Дмитриевичем (1398-1425 гг.). Иные источники утверждают, что последний смоленский князь, изгнанный из города в 1404 году Витовтом, прибыл в Москву и привез вместе с другими святынями икону «Смоленской» Богоматери. |
| великой княгини Ольги, нареченной во святом крещении Еленой... Житие... царя и великого князя святого и праведного Владимира... О благоверном и богохранимом великом князе Георгии-Ярославе Владимировиче Житие... преподобной Евфросинии, игумении Спаса-Вседержителя в граде Полоцке О преславном великом князе Владимирском и всея Руси Всеволоде Георгиевиче О благоверном и богохранимом прямом наследнике великом князе Ярославе Всеволодовиче Житие и подвиги... великого князя Александра Ярославича, прозванного Невским О великом князе Данииле Александровиче Московском О великом князе Иване Даниловиче О житии и подвигах... великого князя и царя русского Димитрия Ивановича О... великом князе Иване Васильевиче, государе и самодержце всея Росии Краткая похвала самодержцу Василию и о пострижении его и чудесном отшествии к Богу О благородном и боговенчанном царе и государе великом князе Иване Васильевиче Послесловия к изданиям Ивана Федорова Послесловие к московскому Апостолу 1564 года Послесловие к львовскому Апостолу 1574 года Если литература предшествующего времени приобретала государственное значение благодаря общественной весомости поднимаемых ею вопросов, то во второй половине XVI века государство, организуя огромные литературно-официальные предприятия – летописные своды, Великие Четьи Минеи, Степенную книгу и пр., сделало литературу своей служанкой, создало официальный стиль второго монументализма, отличавшегося пышностью, парадностью, традиционностью форм и главною целью: прославлять, возвеличивать, оправдывать прошлое и настоящее. Так, Степенная книга была посвящена росту и восхождению русского государства и русской церкви по ступеням лестницы, ведшей к росту значения русской истории в мировой. Автор Степенной книги открыто говорит, что его задача – идеализация русских исторических лиц. «Степени» его книги, как утверждает автор, золотые, они составляют лестницу, ведущую на небо. Утверждаются же эти степени «многообразными подвигами» в благочестии просиявших скипетродержателей. |
| блгв. князей Всеволода (Гавриила) (редакции Василия (Варлаама) ), Александра Невского (Владимирской и Василия (Варлаама) редакций), Евфросинии Полоцкой (редакции сборников), помещенный в Киево-Печерском патерике рассказ о прп. Николае Святоше , «Слово о князьях», «Слово похвальное» св. кн. Михаилу Всеволодовичу Черниговскому Льва Аникиты Филолога , «Слово о житии Димитрия Ивановича, царя русского», «Слово похвальное» вел. кн. Василию III Иоанновичу и др. произведения. Также в «К. с.» были включены небольшие фрагменты жизнеописаний преподобных Димитрия Прилуцкого , Михаила Клопского и др. В тексте «К. с.» помещены и краткие пересказы содержания ее источников (напр., Житий прп. Сергия Радонежского и свт. Стефана Пермского) или ссылки на памятники, известные ее составителю (например, на Житие прп. Кирилла Белозерского). При написании «К. с.» был использован ряд летописных памятников: Воскресенская, Никоновская (согласно Б. М. Клоссу, Патриарший список, см.: БАН. 32.14.8; Клосс Б. М. Никоновский свод и рус. летописи XVI-XVII вв. М., 1980. С. 190-193), Софийская I (младшего извода) и Новгородская IV летописи, Летописец начала царства, а также, вероятно, Русский Хронограф редакции 1512 г. Согласно предположению Усачёва, книжник также мог использовать летопись, близкую к «Летописцу от 72 язык», и продолжение Летописца начала царства (возможно, изъятые у А. Ф. Адашева «списки черные», в XVI в. хранившиеся в Царском архиве) ( Усачёв. 2009. С. 249-259, 268-277). Кроме того, источниками «К. с.» служили: памятники церковного права (Устав Владимира синодальной редакции, «Правило о церковных людях»), лексикографический источник (вероятно, «Азбуковник» старшей редакции, см. Азбуковники ), внелетописная статья «А се князи русьтии», «Просветитель» прп. Иосифа Волоцкого, славяно-русский перевод «Окружного послания» К-польского патриарха Фотия I , «Слово о погибели Русской земли», Сказание о Владимирской иконе Божией Матери, Повесть на сретенье Владимирской иконы и ряд др. памятников. Есть основания полагать, что при написании «К. |
| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Сегодня, 27 марта, Церковь чтит Феодоровскую икону Божией Матери 2 мин., 27.03.2024 Чудотворную Феодоровскую икону Божией Матери , сыгравшую важную роль в истории России XVII века, чествует Православная Церковь 27 марта. По Преданию Церкви, Феодоровская икона была написана святым апостолом Лукой. Когда эта икона была принесена на Русь точно неизвестно, но в начале XII века она уже была в нашей стране. Именно в начале XII века Великий князь Георгий (Юрий) Всеволодович, дядя святого благоверного князя Александра Невского, при обустройстве города Китеж пожелал перенести в него икону Богородицы. Однако, как ни старался князь, икона не сходила с места. Приняв это за особый знак от Матери Божией, князь основал на месте нахождения иконы, в небольшой часовне, Городецкий монастырь. С этого времени икона стала пребывать в Городецком Феодоровском монастыре, название которого происходило от города Городец Нижегородской области, который располагался рядом, а также храма святого великомученика Феодора Стратилата. В дальнейшем с историей Феодоровского образа было связано множество чудесных случаев. Так, в 1238 году, во время захвата ордами хана Батыя Городца, икона таинственно скрылась из города, т.к. сами жители не успели ее спасти от татаро-монголов. В 1239 году икона чудесным образом явилась костромскому князю Василию Георгиевичу (будущему Великому князю Владимирскому), младшему брату Александра Невского. Она была помещена в храме святого Феодора Стратилата, в честь чего (по одной из версий) и получила название «Феодоровская». Этот образ особо почитался на Руси девушками и замужними женщинами, т.к. по молитве к нему благополучно протекала беременность, успешно разрешались тяжелые роды, а бесплодные зачинали детей. Также икона считалась покровительницей рода Александра Невского. Феодоровская икона сыграла свою роль во время преодоления Смуты XVII века, ведь именно перед ней будущий царь и основатель новой династии Михаил Романов получил в 1613 году благословение на восшествие на престол. С того момента икона стала покровительницей и рода Романовых, связав два выдающихся княжеских рода России. |
| Город восстановил владимирский князь Ярослав Всеволодович, названный в крещении Феодором. Он же отстроил на левом берегу Волги у впадения в нее реки Сулы в районе пересечения современных улиц Пятницкой и Островского первый Костромской кремль с соборным храмом во имя своего святого покровителя — великомученика Феодора Стратилата. В 1246 году Кострома перешла младшему сыну Ярослава Всеволодовича Василию и стала столицей Костромского удельного княжества. Сам Василий прибыл в Кострому, когда достиг совершеннолетия. Именно с этим князем связана судьбоносная веха в истории города: в конце пятидесятых — начале шестидесятых годов XIII века в окрестностях Костромы Василий Ярославич обрел чудотворную Феодоровскую икону. Согласно сказанию XVII века, князь построил для помещения иконы Успенский собор. В 1272 году Василий стал великим князем Владимирским — главой всех удельных княжеств Северо-Восточной Руси. Но во Владимир он не переехал, а остался в Костроме. Таким образом Кострома фактически стала столицей всей Северо-Восточной Руси. Во времена правления Василия Ярославича в Костроме были основаны Спасо-Запрудненский монастырь и церковь Воскресения на Дебре. Знаменитый Ипатьевский монастырь возник позже, в XIV веке. Он имел не только религиозное, но и оборонительное значение — защищал подступы к городу. В 1364 году Кострома стала частью Московского княжества. В 1413 году Кострома снова сгорела. Сокрушительный пожар, по свидетельству летописца, уничтожил до тридцати церквей, не говоря уже о множестве жилых построек. Тогда же, видимо, сгорел и первый Костромской кремль. К счастью, глубоко чтимая костромская святыня — Феодоровская икона — чудесным образом уцелела, но на месте города было пепелище. Московский великий князь Василий Дмитриевич на несчастье костромичей откликнулся: Кострома считалась стратегически важным убежищем, где не раз спасались от стихийных бедствий и вражеских нашествий московские князья и бояре. Поэтому Москва помогла Костроме восстановиться, но кремль, во избежание новых пожаров из-за плотной застройки, перенесли на более высокое место, на возвышенный левый берег Волги, напротив села Городище, где и сейчас стоят каменные соборы. Выбранное место Василий Дмитриевич повелел обнести валом и рвами, окружить деревянной стеной, превратив его в мощное оборонительное сооружение. Воскресенская и Никоновская летописи свидетельствуют, что в 1416 году «был заложен город Кострома». Формулировка объясняется так: место кремля поменяли, а значит, город не восстановили, а заложили заново. |
| В 1269 г. вместе с Ростовским еп. Игнатием и своим сыном кн. Глебом Васильковичем М. М. присутствовала при пострижении «в черньци и в скиму» юрьевского св. блгв. кн. Димитрия Святославича , сына Владимирского вел. кн., суздальского и юрьевского св. блгв. кн. Святослава (Гавриила) Всеволодовича . Умиравший был военно-политическим союзником Александра Невского; по-видимому, М. М. и ее сын кн. Глеб Василькович стали его душеприказчиками (кн. Димитрий был похоронен в Юрьеве-Польском во имя арх. Михаила муж. мон-ре - Приселков. 1950. С. 329-330). М. М. скончалась в ростовском Княгинином мон-ре в праздник Зачатия прав. Анной Пресв. Богородицы (см. ст. Иоаким и Анна ), когда во всем городе шла литургия. При ее кончине присутствовали ростовский кн. Борис Василькович, его жена кнг. Мария Ярославна и внуки М. М.- князья Дмитрий и Константин Борисовичи (ПСРЛ. Т. 1. Вып. 3. Стб. 525). Белозерский кн. Глеб Василькович в это время был в Орде. «Благовернаа христолюбивая княгыня Васильковая», как отмечал летописец, «предасть душу тихо и нетрудно и безмятежно». Прощаться с М. М. пришли жители Ростова, еп. Игнатий, настоятели обителей, все черное и белое духовенство. Они «певшее над нею обычныа песни, и погребоша ю у святого Спаса, в своем еи манастыри с многими слезами» ( Приселков. 1950. С. 331). Имя М. М. было внесено в синодики ростовских соборов и мон-рей. Согласно синодику ростовского Успенского собора 1642 г., здесь читалась «Бл(а)говерному кн(я)зю Василию Константиновичю Ростовьскому оубиеному от окаяннаго Батыя за веру хр(и)стианскую и княгине его Марие вечная память» (РГБ. Ф. 344. Собр. Шибанова. 99. Л. 42 об.; Конев. 1995. С. 100). В посл. трети XIII-XV в. М. М. почиталась местно как представительница правящей в Ростове династии, а также как основатель и ктитор ростовского Княгинина жен. мон-ря. В кон. февр. 1279 г. рядом с М. М. по благословению еп. Игнатия и при одобрении правителя Ростова кн. Дмитрия Борисовича были перезахоронены из ростовского Успенского собора кн. Глеб Василькович и его жена кнг. |
| Великие князья Владимирские. Список 1169-1175 св. Андрей I Юрьевич Боголюбский, вел. кн. Владимирский 1175-1175 Михаил (Михалко) II Юрьевич 1176-1177 Михаил (Михалко) II Юрьевич 1175-1176 Мстислав Ростиславич Безокий, кн. Новгородский 1177-1212 Всеволод III Юрьевич Большое Гнездо, вел. кн. Владимирский 1212-1216 св. Юрий II Всеволодович 1216-1218 Константин Всеволодович Мудрый 1218-1238 св. Юрий II Всеволодович, 2-й раз 1238-1246 Ярослав II Всеволодович 1246-1248 Святослав III (Гавриил) Всеволодович 1248-1248 Михаил Ярославич Хоробрит 1248-1252 Андрей II Ярославич 1252-1263 св. Александр I Ярославич Невский 1264-1272 Ярослав III (Афанасий) Ярославич 1272-1276 Василий Ярославич Квашня, кн. Кострамской 1276-1281 Дмитрий I Александрович, кн. Переяславский 1281-1284 Андрей III Александрович, кн. Городецкий 1284-1292 Дмитрий I Александрович, кн. Переяславский, 2-й раз 1292-1304 Андрей III Александрович, кн. Городецкий, 2-й раз 1304-1319 св. Михаил Ярославич, вел.кн. Тверской 1319-1322 Юрий III Данилович, кн. Московский 1322-1325 Дмитрий Михайлович Грозные Очи, вел.кн. Тверской 1325-1327 Александр Михайлович, вел.кн. Тверской 1328-1341 Иван I Данилович Калита, вел.кн. Московский 1341-1353 Семен Иванович Гордый, вел.кн. Московский 1354-1359 Иван II Иванович Красный, вел.кн. Московский 1359-1363 Дмитрий III Константинович, вел.кн. Нижегородский 1363-1389 св. Дмитрий Иванович Донской, вел.кн. Московский Князь Дмитрий Иванович Донской завещал Великикое княжение Владимирское своему сыну Василию, как свою отчину . С этого времени Великое княжество Вдладимирское становиться наследственным в линии великих князей Московских. Последние публикации раздела Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла © Православная Энциклопедия, 2001–2024. Все права защищены © Сделано в Stack Group , 2008–2024 |
| Важными конструктивными элементами знаковой системы фряжской иконы становятся и другие «вещи». На холуйской иконе Ивана Афанасьева «Великие князья Владимирские чудотворцы» (илл. 123) особое значение имеют атрибуты царского достоинства корона на голове св. Александра Невского, которая повторяется вместе с его гербовым вензелем на чепраке коня, горностаевый королевский плащ, в который облачен св. Глеб, царские одежды Георгия Всеволодовича и Андрея Боголюбского. Все эти элементы могут служить иллюстрацией к истории костюма. К тому же Александр Невский представлен на коне и с мечом в руке, что усваивает всей композиции идею святости как силы и могущественного влияния. Скорее, это портрет царя, а не святого. Общий силуэт св. Александра и обращенные к нему жесты святых Глеба, Георгия Всеволодовича, Андрея Боголюбского и мученика Авраамия лишь подчеркивают репрезентативность фигуры одного из главных святых Российской империи. Икона, кстати, интересно сопоставима с распространившимися в ремесленном искусстве Палеха XIX в. изображениями св. Георгия, имеющими в основе композиции конный парадный портрет (см., например: Князева, ИП, 1994, илл. 101). На рубеже XVII–XVIII веков на иконах меняется способ бытия вещей. Стол, накрытый Авраамом для явившихся ему трех ангелов, включил предметы, которые иконописец мог видеть в придворном быту: ложки и нож, кувшин, кружку и стакан. «И поспешил Авраам к Сарре и сказал ей: поскорее замеси три саты лучшей муки и сделай пресные хлебы... И взял масла и молока и теленка приготовленного и поставил перед ними; а сам стоял подле них под деревом» ( Быm. XVIII; 6:8 ). К этому описанию мастер добавил морковь и символические гроздья винограда; живущий в сакральном пространстве «натюрморт». В иконе св. Димитрия Ростовского важнейшим атрибутом святого является библиотека епископа. Изображение модели на фоне полки с книгами – черта «постренессансного» портрета. В данном случае она говорит о значении писательского труда в жизни святого, которая сразу приобретает черты биографии. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 ГЛЕБ ВСЕВОЛОДОВИЧ Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Глеб Всеволодович (+ 1170 ?), князь Городенский , святой благоверный Память 6 июля Второй сын первого городенского князя Всеволод(к)а (не позднее 1117-1141/42) и Агафии, дочери киевского кн. Владимира Мономаха . Княжеский стол Всеволодка в Городне, вероятнее всего, следует видеть в совр. Гродно , в верховьях Немана; другие локализации - например, в низовьях Горыни - не учитывают наличия монументальных остатков древнерусского княжеского центра XII в. в неманском Гродно. Городенское княжество , вероятно, было создано Владимиром Мономахом между 1113 и 1117 гг. в целях военно-политической стабилизации пограничья с Литвой, а также для наступления на турово-берестейские владения его племянника кн. Ярослава Святополчича. Происхождение городенских князей неясно; закрепившееся в науке представление (идущее от В. Н. Татищева ), будто Всеволодко был сыном дорогобужского кн. Давида Игоревича , внука блгв. киевского кн. Ярослава Мудрого, скорее всего является недоразумением (см.: Назаренко; ср. возражения Плахонина). Глеб Всеволодович впервые упоминается в Ипатьевской летописи под 1144 г., когда он вместе со старшим братом Борисом участвовал в походе киевского кн. Всеволода Ольговича на Галич . Это значит, что, как и их отец, они скорее всего находились под верховной властью Киева. Городенским князем в это время был Борис. О месте княжения Глеба Всеволодовича можно строить предположения: возможно, им был Волковыск , позднее определенно входивший в Городенское княжество. Городенский кн. Борис участвовал в борьбе за киевский стол на стороне Изяслава Мстиславича против кн. Юрия Долгорукого (1149-1151), Глеб Всеволодович в этих событиях летописью не упоминается. В 1166 г. городенским князем под рукой блгв. киевского князя Ростислава Мстиславича назван Глеб Всеволодович (по приказу киевского князя он участвовал в походе к Каневу для охраны идущих «из Грек» русских купцов). Как и его младший брат Мстислав , князь Глеб выступил на стороне волынского кн. Мстислава Изяславича в борьбе за Киев (в 1167 и 1170), однако, он не принял активного участия в действиях. Возможно, этим обстоятельством объясняется тот факт, что после взятия Киева в феврале-марте 1170 г. Мстислав Изяславич заключил договор только с младшим братом князя Глеба - Мстиславом Городенским. Другим объяснением может служить предположение, что Глеба Всеволодовича к этому времени уже не было в живых (впрочем, при описании событий лета - осени 1173 летопись упоминает не названных по имени городенских князей - ). После 1170 года Глеб Всеволодович больше не упоминается в летописях. |
| — Ну, здравствуй, друг! При этих словах красивая женщина неожиданно вздрогнула и внимательно посмотрела на Владимира Всеволодовича. А тот, не замечая в этом момент никого, забыв даже об огорчении с подделанной грамотой, шептал: — Давненько же мы не виделись с тобой… Стас и Лена деликатно молчали, дожидаясь, когда Владимир Всеволодович сам встанет с колен и подойдет к ним. Наконец, академик подошел, и они, перебивая друг друга, стали говорить: — Владимир Всеволодович! Здесь, знаете, сколько паломников ежедневно бывает! — А сколько происходит чудес!.. — Больные исцеляются! Нуждающимся в деньгах помощь приходит! Людей из тюрем освобождают! — перечислила Лена. — Даже свечи зажигаются сами собой! — добавил Стас. — Я сам это лично видел! И вот эта женщина тоже тогда была! Владимир Всеволодович перевел взгляд в ту сторону, куда кивнул Стас, увидел красивую женщину, и глаза его узнавающе дрогнули: — Вот ведь как… Оказывается, не только в истории, но и в жизни случается всякое… — пробормотал он и, подойдя к этой красивой женщине, снял с головы шляпу и, склонившись, поцеловал протянутую ему руку. — Ну, вот и опять встретились, здравствуй, Настенька! — послышался их тихий разговор. — Здравствуй, Володя… — Как ты? Надеюсь, все твои страхи и беды уже позади? — Увы! Все по-прежнему… — Да сколько же можно так мучиться?! Что же ты сама-то у него помощи не попросишь? Он ведь уже стольким людям помог! — Ты думаешь, не прошу? Но видно, я так виновата перед ним, что он меня просто не слышит… — Да ты что, чтоб он тебя — и не слышал?! Они еще недолго поговорили, только теперь уже о погоде в разных столицах мира, и академик вернулся к ребятам. — Как! Вы ее знаете? — первым делом спросила ничего не понимавшая Лена. — Да, — невозмутимым тоном подтвердил Владимир Всеволодович. — Но ведь это же — Гадова! — Ну и что? — не расслышал или сделал вид, что не расслышал, пожал плечами Владимир Всеволодович. — К тому же она не всегда была Градовой. — А кем же? — не унималась Лена. — Я тебе все объясню — потом! — шепнул ей Стас. |
|
|
