| Новый фильм о приключениях Петрова и Васечкина начнут снимать в России 29 февраля, 2024. Новостная служба И у него будет тот же режиссер 29 февраля. ПРАВМИР. Фильм о приключениях Петрова и Васечкина снова снимут в России. Над созданием новой ленты начали работать на киностудии имени Горького. Режиссером фильма станет Владимир Алеников, снимавший фильм в 1980-х годах, пишет ТАСС. «Ему 75 лет, он в прекрасной форме, невероятном тонусе производственном, очень хороший сценарий», — говорит о режиссере и новой ленте генеральный директор студии Юлиана Слащева. Киностудия не исключает, что по мере работы над семейным фильмом он перерастет в формат сериала. Детский двухсерийный фильм «Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные» про истории двух друзей-школьников впервые вышел в 1984 году. Вторая часть истории про героев появилась в 1985 году с названием «Каникулы Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные». Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 24 октября, 2014 10 июля, 2014 7 февраля, 2024 5 января, 2022 3 января, 2022 1 января, 2019 30 ноября, 2018 24 сентября, 2015 20 января, 2015 24 октября, 2014 10 июля, 2014 7 февраля, 2024 5 января, 2022 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира. Давайте дружить! © 2003—2024. Сетевое издание Правмир зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). |
| Василий Владимирович Петров родился в семье священника. Учился в Харьковском коллегиуме, затем в Санкт-Петербургской учительской семинарии. В 1788 году Петров был назначен учителем математики и физики в колыванско-воскресенское горное училище в Барнауле. Откуда в 1791 году переведен в Санкт-Петербург на должность преподавателя математики и русского стиля в инженерном училище при Измайловском полку. В 1793 году Василий Петров был приглашен Санкт-Петербургской медицинской коллегией преподавать математику и физику в Санкт-Петербургском медико-хирургическом училище при военно-сухопутном госпитале. В 1795 году, при преобразовании этого училища в медико-хирургическую академию, Петров получил звание экстраординарного профессора. В течение нескольких лет создал богатый для того времени физический кабинет на базе коллекции физических приборов Бутурлина, купленной в Москве. Первый печатный труд Петрова, «Собрание физико-химических новых опытов и наблюдений», появился в 1801 году. Большая часть работы посвящена описанию опытов с горением — целью было доказать несостоятельность учения о флогистоне. Немалый научный исторический интерес представляют и статьи о свечении фосфоров животного и минерального царства. Петров определяет предельную температуру, при которой фосфор не светится уже в чистом атмосферном воздухе, а разнообразными опытами над плавиковыми шпатами доказал, что причина свечения их иная, нежели у фосфора. Этими опытами он критиковал теорию Макора и Шеле. За первый ученый труд Петров был удостоен звания ординарного профессора. Открытия Гальвани и Вольта побудили русского ученого провести серию самостоятельных оригинальных опытов, описанных им подробно в книге «Известие о гальвани-вольтовских опытах посредством огромной батареи, состоявшей иногда из 4200 медных и цинковых кружков» (Санкт-Петербург, 1803). Самыми замечательными результатами этих опытов представляются описания электролиза окислов металлов (ртути, свинца, олова), растительных масел, алкоголя и т. п. Электролиз воды от одной медно-цинковой пары, в случае медных электродов; получение электрического света и белого пламени (электрическая дуга) между двумя кусками древесного угля, от которого «темный покой достаточно ярко освещен быть может»; влияние на длину искры упругости окружающего воздуха. |
| Петров разливает. СИДОРОВ. Ну, подпрыгнули. Пьют, закусывают. ИВАНОВ. Материальные потребности должны сочетаться с духовными стремлениями личности. Вот пока каждый не поймёт: зачем ему это надо – ничего не будет. Нет, это правильно стали говорить: человеческий фактор. Человеческий фактор! Это звучит гордо. ПЕТРОВ. Надо выпить за человеческий фактор. СИДОРОВ. Это очень глубокая мысль… Ну, подпрыгнули. Разливают, выпивают, закусывают. ИВАНОВ. Вот и надо понять: зачем? ПЕТРОВ. И вот мы теперь должны сидеть и думать: за-ачем? И пока не придумаем, ничего не сдвинется. Это вопрос колоссальной социальной значимости. СИДОРОВ. Да, а всё остальное вздор. ИВАНОВ. Да, вздор. ПЕТРОВ. И все величайшие умы человечества над этим думали. СИДОРОВ. А я вот читал где-то, что величайшие умы думали, но ничего умнее солёного огурца выдумать не смогли. Все трое молча и сосредоточенно жуют. ИВАНОВ. А ведь он съесть хочет Пашу-то нашего. ПЕТРОВ. Закусон из него сделают. СИДОРОВ. А за что? ИВАНОВ. Этот наш профсоюзник всех обходил и говорил, что какой-то важный документ уничтожили, чтобы воровство скрыть. В прокуратуру грозился передать. ПЕТРОВ. Там можно взятку дать. СИДОРОВ. Это очень глубокая мысль. Картина третья Институтский коридор. Сотрудники расходятся с собрания. Зар, Смирягин. СМИРЯГИН. Чушь какая-то! ЗАР. Но подано так убедительно, что не придерёшься. СМИРЯГИН. Мастер, этот Владимир Петрович! ЗАР. Ещё анонимку кто-то прислал… Уходят. Двое сотрудников. ПЕРВЫЙ. Да, дело нечисто. ВТОРОЙ. Думаешь, и впрямь мафия? ПЕРВЫЙ. Ну, мафия – это слишком громко сказано. Но что они там свои делишки проворачивали, это факт, с которым не поспоришь. ВТОРОЙ. Кто бы мог подумать. Уходят. Лысов с группой сотрудников. ЛЫСОВ. Вопрос, я думаю, совершенно ясно просматривается. Это всё будет внесено в протокол. Пора научиться не скрывать подобные факты. Но мы должны очень чётко продумать свою позицию. Они сколотили свою мафию, держались у власти, подделывая документы. А теперь, когда это стало невозможно, начали просто уничтожать то, что их могло разоблачить. Прокуратура разберётся. |
| – Так видели вы его? В самом деле он – ничего, здоров, весел? – Веселее, ничегос, – возразил Гедеоновский шепотом. – А не слыхали вы, где его жена теперь? – В последнее время в Париже былас; теперь, слышно, в итальянское государство переселилась. – Эта ужасно, право, – Федино положение; я не знаю, как он переносит. Случаются, точно, несчастья со всяким; но ведь его, можно сказать, на всю Европу распубликовали. Гедеоновокий вздохнул. – Дас, дас. Ведь она, говорят, и с артистами, и с пианистами, и, как там по-ихнему, со львами да со зверями знакомство вела. Стыд потеряла совершенно… – Очень, очень жалко, – проговорила Марья Дмитриевна. – По-родственному: ведь он мне, Сергей Петрович, вы знаете, внучатный племянник. – Как жес, как жес. Как мне не знатьс всего, что до вашего семейства относится? Помилуйтес. – Придет он к нам, как вы думаете? – Должно полагатьс; а впрочем, они, слышно, к себе в деревню собираются. Марья Дмитриевна подняла глаза к небу. – Ах, Сергей Петрович, Сергей Петрович, как я подумаю, как нам, женщинам, нужно осторожно вести себя! – Женщина женщине розь, Марья Дмитриевна. Есть, к несчастию, такие – нрава непостоянного… ну, и лета; опять правила не внушены сызмала. (Сергей Петрович достал из кармана клетчатый синий платок и начал его развертывать.) Такие женщины, конечно, бывают. (Сергей Петрович поднес угол платка поочередно к своим глазам.) Но вообще говоря, если рассудить, то есть… Пыль в городе необыкновенная, – заключил он. – Maman, maman, – вскричала, вбегая в комнату, смазливая девочка лет одиннадцати, – к нам Владимир Николаич верхом едет! Марья Дмитриевна встала; Сергей Петрович тоже встал и поклонился. «Елене Михайловне наше нижайшее», – проговорил он и, отойдя в угол для приличия, принялся сморкать свой длинный и правильный нос. – Какая у него чудесная лошадь! – продолжала девочка. – Он сейчас был у калитки и сказал нам с Лизой, что к крыльцу подъедет. Послышался топот копыт, и стройный всадник на красивом гнедом коне показался на улице и остановился перед раскрытым окном. III |
| — Христос с вами, голубушка! — воскликнул он, — что ж, одного, что ли, вы меня оставить хотите, с глазу на глаз с этим… дурным сыном? Нет, нет! и не думайте! не пущу! — Да что такое? случилось, что ли, что-нибудь промежду вас! сказывай! — спросила она его. — Нет, покамест еще ничего не случилось, но вы увидите… Нет, вы уж не оставьте меня! пусть уж при вас… Это недаром! недаром он прикатил… Так если что случится — уж вы будьте свидетельницей! Арина Петровна покачала головой и решилась остаться. После обеда Порфирий Владимирыч удалился спать, услав предварительно Евпраксеюшку на село к попу; Арина Петровна, отложив отъезд в Погорелку, тоже ушла в свою комнату и, усевшись в кресло, дремала. Петенька счел это время самым благоприятным, чтоб попытать счастья у бабушки, и отправился к ней. — Что ты? в дурачки, что ли, с старухой поиграть пришел? — встретила его Арина Петровна. — Нет, бабушка, я к вам за делом. — Ну, рассказывай, говори. Петенька с минуту помялся на месте и вдруг брякнул: — Я, бабушка, казенные деньги проиграл. У Арины Петровны даже в глазах потемнело от неожиданности. — И много? — спросила она перепуганным голосом, глядя на него остановившимися глазами. — Три тысячи. Последовала минута молчания; Арина Петровна беспокойно смотрела из стороны в сторону, точно ждала, не явится ли откуда к ней помощь. — А ты знаешь ли, что за это и в Сибирь недолго попасть? — наконец произнесла она. — Знаю. — Ах бедный ты, бедный! — Я, бабушка, у вас хотел взаймы попросить… я хороший процент заплачу. Арина Петровна совсем испугалась. — Что ты, что ты! — заметалась она, — да у меня и денег только на гроб да на поминовенье осталось! И сыта я только по милости внучек, да вот чем у сына полакомлюсь! Нет, нет, нет! Ты уж меня оставь! Сделай милость, оставь! Знаешь что, ты бы у папеньки попросил! — Нет, уж что! от железного попа да каменной просвиры ждать! Я, бабушка, на вас надеялся! — Что ты! что ты! да я бы с радостью, только какие же у меня деньги! и денег у меня таких нет! А ты бы к папеньке обратился, да с лаской, да с почтением! вот, мол, папенька, так и так: виноват, мол, по молодости, проштрафился… Со смешком да с улыбочкой, да ручку поцелуй, да на коленки встань, да поплачь — он это любит, — ну и развяжет папенька мошну для милого сынка. |
| Головлевский дом как-то таинственно оживился. Арина Петровна то и дело наезжала из Погорелки к «доброму сыну», и под ее надзором деятельно шли приготовления, которым покуда не давалось еще названия. После вечернего чая все три женщины забирались в Евпраксеюшкину комнату, лакомились домашним вареньем, играли в дураки и до поздних петухов предавались воспоминаниям, от которых «сударка», по временам, шибко алела. Всякий самый ничтожный случай служил поводом к новым и новым рассказам. Подаст Евпраксеюшка вареньица малинового — Арина Петровна расскажет, как она, будучи беременна дочкой Сонькой, да не запаху малины выносить не могла. — Только в дом принесут — я уж и слышу, что ее принесли! Так вот благим матом и кричу: вон! вон ее, проклятую, несите! А после, как выпросталась, — и опять ничего! и опять полюбила! Принесет Евпраксеюшка икорки закусить — Арина Петровна и насчет икорки случай вспомнит. — А вот с икоркой у меня случай был — так именно диковинный! В ту пору я — с месяц ли, с два ли я только что замуж вышла — и вдруг так ли мне этой икры захотелось, вынь да положь! Заберусь это, бывало, потихоньку в кладовую и все ем, все ем! Только и говорю я своему благоверному: что, мол, это, Владимир Михайлыч, значит, что я все икру ем? А он этак улыбнулся и говорит: «Да ведь ты, мой друг, тяжела!» И точно, ровно через девять месяцев после того я и выпросталась, Степку-балбеса родила! Порфирий Владимирыч между тем продолжал с прежнею загадочностью относиться к беременности Евпраксеюшки и даже ни разу не высказался определенно относительно своей прикосновенности к этому делу. Весьма естественно, что это стесняло женщин, мешало их излияниям, и потому Иудушку почти совсем обросили и без церемонии гнали вон, когда он заходил вечером на огонек в Евпраксеюшкину комнату. — Ступай-ка, ступай, молодец! — весело говорила Арина Петровна, ты свое дело сделал, теперь наше, женское дело наступило! На нашей улице праздник! Иудушка смиренно удалялся, и хотя при этом не упускал случая попенять доброму другу маменьке, что она сделалась к нему немилостива, но в глубине души был очень доволен, что его не тревожат и что Арина Петровна приняла горячее участие в затруднительном для него обстоятельстве. Если б этого участия не было — бог знает, что бы ему пришлось предпринять, чтобы смять это пакостное дело, при одном воспоминании о котором он ежился и отплевывался. А теперь, благодаря опытности Арины Петровны и ловкости Улитушки, он надеялся, что «беда» пройдет без огласки и что ему самому, быть может, придется узнать о результате ее, когда уже все совсем будет кончено. |
| 9 сентября 1937 года его вместе с группой духовенства и мирян арестовали и заключили в тюрьму в городе Чимкенте по обвинению в участии в «контрреволюционной организации церковников, возглавлявшейся митрополитами Кириллом (Смирновым), Иосифом (Петровых) и еп. Евгением (Кобрановым)». Виновным себя не признал. На вопрос следователя: " Дайте показание о вашей к/р деятельности " , ответил: " К-р деятельностью я не занимался и показать по этому вопросу ничего не могу " . На следующем допросе, проведенном в тот же день, при предъявлении ему обвинения заявил: " Виновным себя в предъявленном мне обвинении по ст.58–10,58–11 не признаю. В к-р организации не состоял " . В обвинительном заключении говорилось: " Проведенным расследованием установлено, что вышеперечисленные лица состояли в к-р организации церковников, руководимой к-р центром в лице быв.митрополитов Смирнова К., Петровых И., и епископа Кобранова Е., отбывавших административную ссылку и проживавших до их ареста на территории Южно-Казахстанской обл. Для достижения успехов в борьбе с соввластью и объединения всех сил духовенства на этой платформе, была прекращена вражда между собой на почве их различной принадлежности к церковным течениям [по этому делу проходили и были осуждены священники, принадлежавшие к обновленческой ориентации] и развернута активная к/р деятельность по подготовке вооруженного восстания, свержения соввласти и установления монархического строя ... " . На основании обвинительного заключения о.Гавриил (Владимиров) обвинялся в том, что " являлся членом к-р организации церковников, активным руководителем к/р ячеек, организованной руководителем организации Иосифом Петровых и находящейся под руководством Кобранова, с которым Владимиров был связан в повседневной к/р деятельности. Участник к/р совещания проведенного Петровых и Кобрановым по выработке методов развертывания к/р деятельности среди темных масс населения с целью подготовки их к выступлению против сов.власти в момент нападения фашистских государств на Советский Союз " . |
| - не всё так просто, ангел мой... не всё так просто... Петрович, ты знаешь кто командует Вагнером? Ты видел их символы? Видел, как они " расписаны " ? Ты, не молодой - умудренный опытом, и не глупый человек - не боишься, что с твоим упрощением, " последнее зло будет горше первого " ? Горше уже трудно придумать. После войны, в школу приходили учителя вернувшиеся с фронта. Учили мальчишек. Были примером. Может было жестко, зато из мальчика постепенно вырастал мужчина. Мужчина- настоящий. Не надо этого бояться- страх вообще плохой советчик. Надо только твердо знать ЧТО и для ЧЕГО делаешь. 21. Ответ на 18, Алекс: ...меры стимуляции для появления мужчины в школе. Какими могут быть эти меры? Решительными. 20. Ответ на 17, Алекс: ... те от кого зависит решение ситуацию исправить склонны ее не замечать. В этом вся беда и кто же эти " те " , Петрович? Опять власть виновата, или еще кто? Капитан всегда виноват, но я не об этом. Виноваты те кто реально направляет работу современной Российской школы. Еще совсем недавно этим занимался Сорос, а сейчас его растерянные поклонники. 19. Ответ на 16, Владимир Петрович: ... появления мужчины в школе. Настоящего мужчины. Кстати сейчас таких будет много, ребята вернуться с фронта. Вернуться с понятие м фронтового и мужского братства, с понятиями правды, чести и достоинства. Нужна громкая программа: " Ветеран военных действий- ты нужен подрастающему поколению " ! - не всё так просто, ангел мой... не всё так просто... Петрович, ты знаешь кто командует Вагнером? Ты видел их символы? Видел, как они " расписаны " ? Ты, не молодой - умудренный опытом, и не глупый человек - не боишься, что с твоим упрощением, " последнее зло будет горше первого " ? 18. Ответ на 16, Владимир Петрович: ...меры стимуляции для появления мужчины в школе. Какими могут быть эти меры? Сообщение для редакции Закрыть Закрыть «У него была жестокая болезнь, из-за которой потерял лицо»:Кунгуров Девочку, которую пропала в Москве, нашли около мусорки Кущёвка вновь трясется от жуткого страха:Цапки вернулись домой? |
| Он решился к нему ехать и даже выйти в отставку, если болезненное состояние отца потребует его присутствия. Товарищи, заметя его беспокойство, ушли. Владимир, оставшись один, написал просьбу об отпуске, – закурил трубку и погрузился в глубокие размышления. Тот же день стал он хлопотать об отпуске и через три дня был уж на большой дороге. Владимир Андреевич приближался к той станции, с которой должен он был своротить на Кистеневку. Сердце его исполнено было печальных предчувствий, он боялся уже не застать отца в живых, он воображал грустный образ жизни, ожидающий его в деревне, глушь, безлюдие, бедность и хлопоты по делам, в коих он не знал никакого толку. Приехав на станцию, он вошел к смотрителю и спросил вольных лошадей. Смотритель осведомился, куда надобно было ему ехать, и объявил, что лошади, присланные из Кистеневки, ожидали его уже четвертые сутки. Вскоре явился к Владимиру Андреевичу старый кучер Антон, некогда водивший его по конюшне и смотревший за его маленькой лошадкою. Антон прослезился, увидя его, поклонился ему до земи, сказал ему, что старый его барин еще жив, и побежал запрягать лошадей. Владимир Андреевич отказался от предлагаемого завтрака и спешил отправиться. Антон повез его проселочными дорогами, и между ими завязался разговор. – Скажи, пожалуйста, Антон, какое дело у отца моего с Троекуровым? – А бог их ведает, батюшка Владимир Андреевич… Барин, слышь, не поладил с Кирилом Петровичем, а тот и подал в суд, хотя по часту он сам себе судия. Не наше холопье дело разбирать барские воли, а ей-богу, напрасно батюшка ваш пошел на Кирила Петровича, плетью обуха не перешибешь. – Так, видно, этот Кирила Петрович у вас делает что хочет? – И вестимо, барин: заседателя, слышь, он и в грош не ставит, исправник у него на посылках. Господа съезжаются к нему на поклон, и то сказать, было бы корыто, а свиньи-то будут. – Правда ли, что отымает он у нас имение? – Ох, барин, слышали так и мы. На днях покровский пономарь сказал на крестинах у нашего старосты: полно вам гулять; вот ужо приберет вас к рукам Кирила Петрович. Микита кузнец и сказал ему: и полно, Савельич, не печаль кума, не мути гостей. Кирила Петрович сам по себе, а Андрей Гаврилович сам по себе, а все мы божьи да государевы; да ведь на чужой рот пуговицы не нашьешь. |
| Арина Петровна много раз уже рассказывала детям эпопею своих первых шагов на арене благоприобретения, но, по-видимому, она и доднесь не утратила в их глазах интереса новизны. Порфирий Владимирыч слушал маменьку, то улыбаясь, то вздыхая, то закатывая глаза, то опуская их, смотря по свойству перипетий, через которые она проходила. А Павел Владимирыч даже большие глаза раскрыл, словно ребенок, которому рассказывают знакомую, но никогда не надоедающую сказку. — А вы, чай, думаете, даром состояние-то матери досталось! — продолжала Арина Петровна, — нет, друзья мои! даром-то и прыщ на носу не вскочит: я после первой-то покупки в горячке шесть недель вылежала! Вот теперь и судите: каково мне видеть, что после таких-то, можно сказать, истязаний, трудовые мои денежки, ни дай ни вынеси за что, в помойную яму выброшены! Последовало минутное молчание. Порфирий Владимирыч готов был ризы на себе разодрать, но опасался, что в деревне, пожалуй, некому починить их будет; Павел Владимирыч, как только кончилась «сказка» о благоприобретении, сейчас же опустился, и лицо его приняло прежнее апатичное выражение. — Так вот я затем вас и призвала, — вновь начала Арина Петровна, — судите вы меня с ним, со злодеем! Как вы скажете, так и будет! Его осудите — он будет виноват, меня осудите — я виновата буду. Только уж я себя злодею в обиду не дам! — прибавила она совсем неожиданно. Порфирий Владимирыч почувствовал, что праздник на его улице наступил, и разошелся соловьем. Но, как истинный кровопивец, он не приступил к делу прямо, а начал с околичностей. — Если вы позволите мне, милый друг маменька, выразить мое мнение, — сказал он, — то вот оно в двух словах: дети обязаны повиноваться родителям, слепо следовать указаниям их, покоить их в старости — вот и все. Что такое дети, милая маменька? Дети — это любящие существа, в которых все, начиная от них самих и кончая последней тряпкой, которую они на себе имеют, — все принадлежит родителям. Поэтому родители могут судить детей; дети же родителей — никогда. Обязанность детей — чтить, а не судить. Вы говорите: судите меня с ним! Это великодушно, милая маменька, веллли-ко-лепно! Но можем ли мы без страха даже подумать об этом, мы, от первого дня рождения облагодетельствованные вами с головы до ног? Воля ваша, но это будет святотатство, а не суд! Это будет такое святотатство, такое святотатство… |
|
|
