| Рубрики Коллекции Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Есть ли у животных бессмертная душа и можно ли за них молиться? 12 мин., 05.10.2021 Животный мир и мир людей неразрывно связаны друг с другом. Еще каких-нибудь несколько тысяч лет назад — капля в потоке мирового времени — это ощущалось как данность. Люди жили в непосредственном взаимодействии с окружавшей их флорой и фауной. Важность этого соседства проявлялась в особом отношении к растениям и животным. Люди могли возводить свой род к медведю или носорогу, создавали различные культы, связанные с почитанием животных, закрепляли за отдельными видами священный статус. Образы животных и связанные с ними аллегории наполняют молитвословия Древнего Израиля — вспомним хотя бы сравнение стремящейся к Богу души с бегущей на водопой ланью: как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже (Пс 41:2). Вошли животные и в новозаветную символику. Так, трое из четырех евангелистов — Марк, Лука и Иоанн — имеют символические зооморфные изображения льва, тельца и орла, взятые из Откровения Иоанна Богослова : … и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему. И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет (Откр 4:6–8). Вместе с тем из Священной истории мы знаем о делении животных на чистых и нечистых, сталкиваемся с мнением, отвергающим возможность молитвы за домашних питомцев. Какое же все-таки место занимают животные в христианской картине мира и каково отношение к ним в церковной традиции? Откуда деление животных на чистых и нечистых? Из Библии мы знаем, что человек был сотворен как царь всего живого. Помимо прямых слов о передаче Адаму власти над земным миром (Быт 1:28) Бог привел к нему всех зверей и повелел дать им имена. Последнее в системе древневосточных представлений и означало владычество, которое понималось при этом как забота и ответственность. В отношениях между обитателями рая царили мир и гармония, человек существовал в органическом единстве с окружающей средой. Представления об этом времени нашли отражение в описании пророком Исаией будущей преображенной Богом земли: Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена вéдением Господа, как воды наполняют море (Ис 11:6–9). |
| Часто люди говорят о необходимости защиты национальных культур, и это вполне естественная реакция людей, которые находятся в великом плавильном котле. Но надо помнить, что кроме их правды, которая у них есть, так как Господь положил свои пределы для каждого из народов, есть правда и у тех, которые создают этот плавильный котел, потому что человек имеет желание выйти за пределы той общности, в которой он родился. Это действительно законное и справедливое желание – человек не должен жить в таком узком провинциальном мире. Он изначально представитель семьи человеческой, в которой вообще не было наций. И он должен войти в ту общность, в которой нации хотя и сохраняются, но в то же время в определенном смысле преодолеваются – во Христе, в котором нет уже «ни Еллина, ни Иудея ни… варвара, Скифа… но все во всем Христос» ( Кол.3:11 ). Поэтому все эти смешения народов и смешение культур, которое происходило в эллинизме, происходили не без промысла Бога. Греческий язык не случайно стал языком Евангелия. Так Бог готовил свой план, еще со времен Александра Македонского, который был открыт пророку Даниилу еще за 200 с лишним лет до его прихода. Когда Александр пришел в Иерусалим, первосвященник, который управлял тогда Иерусалимским Храмом, с радостью впустил его и показал ему книгу пророка Даниила, где было прямо написано о приходе Александра – что он придет и что он завоюет Персию. Александр признал Творца и принес Ему жертву в Иерусалимском Храме. И он, и его ближайшие соплеменники благоволили к Храму, хотя потом уже некоторые Птолемеи и некоторые Селевкиды стали гнать последователей истинного Бога (например, Антиох Епифан). «После сего видел я в ночных видениях, и вот зверь четвертый, страшный и ужасный и весьма сильный; у него большие железные зубы; он пожирает и сокрушает, остатки же попирает ногами; он отличен был от всех прежних зверей, и десять рогов было у него» ( Дан.7:7 ). Опять мы видим образ железа. Что это за зверь? Это Рим! Святой Ипполит Римский толкуя вот эти слова, говорит: смотри, если раньше звери имели некий единообразный вид (один подобен льву, другой – барсу, третий – медведю), то четвертый зверь ни на кого не похож, потому что, если первые три зверя имели какую-то государствообразующую нацию (персы, вавилоняне, греки), то четвертое царство не имело такой нации. Изначально там были римляне, но их было очень мало. Рим был построен по принципу слияния всех народов в один великий котел. Рим был построен не на национальной основе, а на основе римских граждан и неграждан. В самом начале в Риме была внутренняя война между патрициями и плебеями, и в конце концов плебеи добились равенства прав с патрициями. Таким образом, Рим заложил основу всемирной власти, потому что, когда одна нация пытается господствовать над другими, это вызывает острое раздражение. |
| — Папа, а папа, — обрадовалась Аленушка, — поймай ты мне этого медвежонка, я играть с ним буду! А медвежонок, как услыхал, зарычал и вышел. — Смотрите, смотрите, — кричала мама, — вон медвежонок! Тут все бросились из-за стола, папа суп пролил. — Медведюшка, иди, иди к нам, ужинать с нами, медведюшка! — прыгала Аленушка. И медведюшка подошел, нюхнул, — очень уж понравилась ему беленькая девочка. И Аленушке медведюшка очень понравился: усадила она его рядом с собою, гладила мордочку, тыкала в нос ему белый хлеб. А он ласково смотрел в ее светлые глазки, сопел: так устал и напугался. — Ну, вот и медвежонок у тебя, играй с ним, а теперь отправляйся в кроватку, и так засиделась! — И он со мною? — робко спросила Аленушка. — Нет уж, иди одна, его к кусту папа привяжет! Мама сердилась на папу за суп, и Аленушка, едва сдерживая слезы, одна пошла в детскую. Долго не спалось ей, все она думала о медвежонке, как они вместе в лес будут ходить, как ягоды сбирать, — бояться некого, никто с медвежонком не съест. — Медведюшка, миленький мой медведюшка, бедненький! — шептала Аленушка и засыпала. 5 Как проснется Аленушка, прямо бежит к медведюшке, отвяжет его от куста и чего-чего только не делает: и тискает его, и надевает папину старую шляпу, и садится верхом или долго водит за лапку и разговаривает. Медведюшка все понимает, только говорить не может, рычит. Так незаметно проходят дни. С Аленушкой хорошо медведюшке, а привязанный он тоскует, вспоминает птиц и зверей разных. Подошла осень, захолодели ночи. Уж изредка топили печи. Медведюшка слышал, как папа и мама разговаривали об отъезде домой, да и Аленушка брала его за лапку, гладила, целовала в мордочку. — Скоро один останешься, — говорила она медведюшке, — папа и мама не хотят тебя брать, ты кусаться будешь. А сегодня мама сказала Аленушке, чтобы, она не очень-то водилась с медведюшкой. — Дядя вон погладил твоего медведюшку, а он его за нос и цап! «Уж не удрать ли в лес, а то убьют еще!» — раздумывал медведюшка, и так ему было тоскливо, и больно, и жалко Аленушку. |
| Собирались уезжать. Вечером приехали гости, и мама играла на рояли. Когда же дядя запел, начал и медведюшка подвывать из куста. И вдруг рассвирепел, оборвал ошейник да прямо в зал. Все страшно перепугались, словно пожара какого, бросились ловить медвежонка, а когда поймали его, тяпнул он маму за палец. Тут все закричали. — Мой медведюшка, не троньте его! — визжала Аленушка. А медведюшку связали и потащили. — Куда вы дели моего медведюшку? — всхлипывала Аленушка, вытягивала длинно-длинно свои оттопырки-губки. — Ничего, деточка, — утешала Власьевна, — в лес его пустят ходить, там ему способнее будет. Спи, Аленушка, спи, утресь домой поедем, игрушки-то поди соскушнились по тебе! — Не надо мне игрушков, — медведюшка мо-ой, какие вы всее! Личико ее раскраснелось, слезы так и бегут… 6 Частые-частые звезды осенние из серебра, золотые тихо перелетают, льются по небу. Месяц куда-то ушел. Трещат сучья. Улетают листья, гудят. — Медведюшка идет, прячьтесь скорее! — перекликаются птицы и звери. С шумом раздвигая ветки, выходит медведюшка: на шее у него оборванная веревка, и торчит клоками шерсть. Насупился. Так подходит медведюшка к берлоге, разрывает хворост, спускается в яму, рычит: — Спать залягу да поотдохну малость! И раздается по всему лесу храп: это медведюшка лапу сосет, спит. Стаями выпархивают птицы, собираются в стаи, улетают птицы в теплые страны, покидая холод, оставляя старые гнезда до новой весны. Лампадка защурилась, пыхнула и погасла. Серый утренний свет тихомолком подполз к двойным рамам окон, заглянул украдкой в детскую, и ночная тьма поседела и медленно побрела по потолку и стенам, а по углам встали тени — столбы мутные, какие-то сонные. Котофей Котофеич, черный бархатный кот, приподнялся на своих белых подушечках-лапках, изогнулся и, сладко зевнув, прыгнул к Аленушке на кроватку. Аленушка таращила заспанные глазыньки: уж не медведюшка ли бросился съесть ее? А Власьевны нет… На кухне глухо стучат и ходят. Кот подвернул лапки, вытянул усатую мордочку и запел. Теперь совсем не страшно. |
| Собирались уезжать. Вечером приехали гости, и мама играла на рояли. Когда же дядя запел, начал и медведюшка подвывать из куста. И вдруг рассвирепел, оборвал ошейник да прямо в зал. Все страшно перепугались, словно пожара какого, бросились ловить медвежонка, а когда поймали его, тяпнул он маму за палец. Тут все закричали. — Мой медведюшка, не троньте его! — визжала Аленушка. А медведюшку связали и потащили. — Куда вы дели моего медведюшку? — всхлипывала Аленушка, вытягивала длинно-длинно свои оттопырки-губки. — Ничего, деточка, — утешала Власьевна, — в лес его пустят ходить, там ему способнее будет. Спи, Аленушка, спи, утресь домой поедем, игрушки-то поди соскушнились по тебе! — Не надо мне игрушков, — медведюшка мо-ой, какие вы все-е! Личико ее раскраснелось, слезы так и бегут… 6 Частые-частые звезды осенние из серебра, золотые тихо перелетают, льются по небу. Месяц куда-то ушел. Трещат сучья. Улетают листья, гудят. — Медведюшка идет, прячьтесь скорее! — перекликаются птицы и звери. С шумом раздвигая ветки, выходит медведюшка: на шее у него оборванная веревка, и торчит клоками шерсть. Насупился. Так подходит медведюшка к берлоге, разрывает хворост, спускается в яму, рычит: — Спать залягу да поотдохну малость! И раздается по всему лесу храп: это медведюшка лапу сосет, спит. Стаями выпархивают птицы, собираются в стаи, улетают птицы в теплые страны, покидая холод, оставляя старые гнезда до новой весны. Лампадка защурилась, пыхнула и погасла. Серый утренний свет тихомолком подполз к двойным рамам окон, заглянул украдкой в детскую, и ночная тьма поседела и медленно побрела по потолку и стенам, а по углам встали тени — столбы мутные, какие-то сонные. Котофей Котофеич, черный бархатный кот, приподнялся на своих белых подушечках-лапках, изогнулся и, сладко зевнув, прыгнул к Аленушке на кроватку. Аленушка таращила заспанные глазыньки: уж не медведюшка ли бросился съесть ее? А Власьевны нет… На кухне глухо стучат и ходят. Кот подвернул лапки, вытянул усатую мордочку и запел. Теперь совсем не страшно. |
| Даже если вы чувствуете, что медведь уже потерял к вам интерес, но находится рядом, не стоит двигаться и вставать. Если все же медведь напал, то нужно постараться нанести ему сильные удары ножом, например, в глаз, нос. Можно бросать в медведя любые предметы, которые у вас есть, при этом стараясь попасть именно в его чувствительную морду. Хорошо, если при вас будет перцовый баллончик, который вы сможете распылить медведю прямо в глаза. При этом старайтесь не смотреть медведю в глаза.Шанс выжить в схватке со зверем всегда есть, но в случае с медведем небольшой, поскольку он очень силён и быстр. Так как медведи очень хорошо лазают по деревьям, особенно молодые, то не пытайтесь скрыться от него на дереве. Большие медведи, могут повалить дерево, и тогда шанса выжить у вас будет еще меньше. Если вы уже залезли на дерево от медведя, то единственное, что вас может спасти, это удержание на тонких высоких ветках, которые медведю не дадут возможность повиснуть. Медведи очень хорошо плавают, поэтому скрыться от него в воде навряд ли удаться. Волки Как вести себя при встрече с волком Волки чаще всего нападают в лесу на туристов- одиночек, а также на женщин и детей. Случаи нападений волков на мужчин крайне редки. Если вы увидели издалека волка, то лучше всего незаметно удалиться, Нельзя смотреть волку в глаза и поворачиваться к нему спиной. Если волк прижал уши и присел — это верный признак того, что он готовиться к прыжку. В такой ситуации лучше всего залезть на дерево или бросить волку любую имеющуюся еду, чтобы отвлечь его. Не бойтесь, что вы просидите на дереве долго, как правило, через несколько часов волки уходят от предполагаемой жертвы. Встретившие волков в лесу люди отмечают, что если волк уже совсем близко, то нужно зрительно увеличить свои размеры. Волки не бросаются на тех, кто их больше и сильнее. Сделать это можно, например, взяв в руки бревно и крутить им в разные стороны. Важно при этом издавать рык подобно волку. Если нападения не избежать, то лучшая поза остается поза эмбриона. Она позволит вам закрыть лицо и шею — места типичного укуса волка. Однако не стоит прикидываться мертвым, как в случае с медведем. Волк очень интеллектуально высокоразвитое существо. Если он почувствует, что вы боитесь его, это сразу же сделает вас беззащитным. |
| — В таком случае, — сказал Паддингтон, заметно оживившись, — дайте мне, пожалуйста, кусок булки с мармеладом! Он уже успел осмотреться и пришёл к выводу, что в таком солидном месте должна быть отменно вкусная булка с мармеладом, и ему не терпелось её отведать. — Простите, сэр, — пробормотал метрдотель, — как вы сказали? Кусок булки с мармеладом? — Да, пожалуйста, — подтвердил Паддингтон. — И ещё со сливочным соусом . — На ужин?.. — Да, — твёрдо ответил Паддингтон. — Я очень люблю мармелад, а вы сказали, что у вас есть всё, что угодно! Метрдотель сглотнул комок в горле. За долгие годы работы в «Порчестере» ему ещё ни разу не приходилось подавать булку с мармеладом, тем более медведю. Он знаком подозвал официанта. — Кусок булки с мармеладом джентльмену-медведю, — сказал он. — Со сливочным соусом. — Кусок булки с мармеладом джентльмену-медведю. Со сливочным соусом, — повторил официант и, точно во сне, направился в сторону кухни. Брауны слышали, как та же фраза прозвучала ещё несколько раз, прежде чем дверь закрылась. Они смущённо поглядывали вокруг, пока другой официант записывал их заказы. На кухне вдруг поднялась страшная суматоха. Оттуда долетали взволнованные голоса, а один раз дверь даже отворилась, из неё вышел повар в белом колпаке и уставился в их сторону. — Холодные закуски, сэр. Не желаете попробовать, пока не подали горячее? — проговорил ещё один официант, подкатывая к их столу тележку, уставленную всевозможными лакомствами. — Холодные закуски — это всякие салаты, — объяснил Паддингтону мистер Браун. Медвежонок облизнулся. — Ух ты, сколько всего! — воскликнул он, глядя на тележку. — Спасибо, я с удовольствием попробую. — О Господи! — вздохнула миссис Браун, когда Паддингтон преспокойно взялся за ложку. — Что ты, милый, нельзя есть прямо с тележки. Паддингтон разочарованно наблюдал, как официант раскладывает закуски. А он-то думал, что уж сейчас поест вволю! Впрочем, когда на его тарелке выросла целая гора овощей, солений и салатов, увенчанная очень аппетитными серебристыми луковками, он снова повеселел. В конце концов, он бы вряд ли осилил целую тележку. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 9 голосов: 4.6 из 5) Прослушать стихотворение 5:55 Солнце по небу гуляло И за тучу забежало. Глянул заинька в окно, Стало заиньке темно. А сороки- Белобоки Поскакали по полям, Закричали журавлям: «Горе! Горе! Крокодил Солнце в небе проглотил!» Наступила темнота. Не ходи за ворота: Кто на улицу попал — Заблудился и пропал. Плачет серый воробей: «Выйди, солнышко, скорей! Нам без солнышка обидно — В поле зёрнышка не видно!» Плачут зайки На лужайке: Сбились, бедные, с пути, Им до дому не дойти. Только раки пучеглазые По земле во мраке лазают, Да в овраге за горою Волки бешеные воют. Рано-рано Два барана Застучали в ворота: Тра-та-та и тра-та-та! «Эй вы, звери, выходите, Крокодила победите, Чтобы жадный Крокодил Солнце в небо воротил!» Но мохнатые боятся: «Где нам с этаким сражаться! Он и грозен и зубаст, Он нам солнца не отдаст!» И бегут они к Медведю в берлогу: «Выходи-ка ты, Медведь, на подмогу. Полно лапу тебе, лодырю, сосать. Надо солнышко идти выручать!» Но Медведю воевать неохота: Ходит-ходит он, Медведь, круг болота, Он и плачет, Медведь, и ревёт, Медвежат он из болота зовёт: «Ой, куда вы, толстопятые, сгинули? На кого вы меня, старого, кинули?» А в болоте Медведица рыщет, Медвежат под корягами ищет: «Куда вы, куда вы пропали? Или в канаву упали? Или шальные собаки Вас разорвали во мраке?» И весь день она по лесу бродит, Но нигде медвежат не находит. Только чёрные совы из чащи На неё свои очи таращат. Тут зайчиха выходила И Медведю говорила: «Стыдно старому реветь — Ты не заяц, а Медведь. Ты поди-ка, косолапый, Крокодила исцарапай, Разорви его на части, Вырви солнышко из пасти. И когда оно опять Будет на небе сиять, Малыши твои мохнатые, Медвежата толстопятые, Сами к дому прибегут: «Здравствуй, дедушка, мы тут!» И встал Медведь, Зарычал Медведь, И к Большой Реке Побежал Медведь. А в Большой Реке Крокодил Лежит, И в зубах его Не огонь горит,- Солнце красное, Солнце краденое. Подошёл Медведь тихонько, Толканул его легонько: «Говорю тебе, злодей, |
| Жалко немного медведя, но и слава хороша, вот уж слава, так слава! Рост нашей славы начался уже там, где медведи живут и постоянно встречаются с людьми летом в малинниках. Высыпали навстречу медведю стар и мал, и как они потом обходились с медведем, разглядывали, говорили, поднимали, качали его — трудно было отогнать мысль, что этот особенный, страстный интерес к владыке не является остатком древнего культа медведя. Давно ли я дома, начитавшись новейших статей ученых охотников о том, что будто бы медведя никогда не подымали на рогатину и что рогатиной убить его невозможно, что рассказы об охоте с рогатиной не больше как сказка, — я сам начинал уже склоняться к этому и увлекался происхождением легенды. Теперь к убитому медведю старики принесли ржавую рогатину, точно показывали, как в старину действовали ею: бросали будто бы на подъеме медведю в пасть шапку, он задерживался, и тут один всаживал в него рогатину, а другой бил топором по затылку. Лучше всех об охоте с рогатиной знал кум Ермоша, но, к сожалению, он был теперь на лесных заготовках: этот кум Ермоша не только понимал охоту с рогатиной, но даже одного порядочного уже медведя ремешком застегал. В селе гул стоял до тех пор, пока, наконец, мы не уехали на станцию. Начальник оказался новым лицом и почти что за голову схватился, когда я предложил ему отправлять медведя в неупакованном виде. Потом он бросился к книгам за справками и, поравняв битого медведя с битой скотиной, потребовал представить это дело на рассмотрение ветеринарного надзора. Тогда выступил Крестный и рассказал начальнику подробно, как в прежнее время обходились с убитым медведем. В то время охотник вез медведя в Москву в неупакованном виде, и слава его росла от станции к станции. В Москве медведя везли открыто в санях прямо к Лоренсу, где охотник заказывал или чучело или ковер. Лоренс принимал медведя и, когда приступал к вскрытию, приглашал охотника смотреть попадание… — Больших денег стоила эта охота, — говорил Крестный, — кроме славы, охотнику ничего не доставалось, и какой же смысл в том случае отправлять медведя в упакованном виде! |
| Меня ожидала верная гибель. Не скрою, что в эту минуту я несколько растерялся, но вдруг счастливая мысль осенила меня. Я бросился к убитому медведю, в одно мгновение снял с него шкуру и немедленно завернулся в неё. В это время дикие звери с яростным рёвом приблизились ко мне, но вид мой сразу успокоил их, так как они приняли меня за своего товарища. Правда, я был несколько тоньше их, но так искусно подражал их движениям и их рёву, что хитрость моя вполне удалась. Теперь я стал обдумывать, как бы лучше воспользоваться доверием животных. Один военный врач рассказывал мне, что стоит только около затылка перерезать позвоночный хребет, как моментально наступает смерть. Теперь я вспомнил об этом. Я приблизился к самому большому медведю и сильным ударом ножа рассёк ему хребет около затылка. Животное растянулось на льду, не издав ни одного звука. Надо сознаться, что это было отважное дело. Если бы я промахнулся, медведь немедленно разорвал бы меня на куски. Но, к счастью, всё обошлось благополучно, и мне оставалось только тысячу раз повторить тот же удар. Медведи падали один за другим. Когда я уложил последнего, я отправился на наш корабль, рассказал капитану о случившемся и попросил его отпустить со мной матросов, чтобы снять с убитых зверей шкуры и перенести на корабль окорока. Остальное мясо нам, к сожалению, пришлось оставить, так как наш корабль был перегружен, и мы должны были вернуться обратно в Англию, не достигнув Северного полюса. Считаю своим долгом защитить капитана Фиппса от нападок за то, что он не добрался до полюса. Мы, несомненно, достигли бы намеченной цели, если бы из-за меня корабль не оказался перегружен медвежьими шкурами и окороками. Как только мы прибыли обратно в Англию, я послал от имени капитана несколько окороков лорду-адмиралу, лорду-казначею, бургомистру, лондонскому магистрату и торговому союзу; остальные же окорока разделил между своими друзьями. Все благодарили меня за ценный подарок; но между мной и капитаном Фиппсом словно чёрная кошка пробежала. Он завидовал моему успеху и старался умалить мою славу. Он уверял, например, что ему не нужно было бы облачаться в медвежью шкуру, чтобы обмануть медведей; они и так приняли бы его за своего товарища. |
|
|
