| Владимирскую епископию, принадлежавшую митрополиту, куда первоначально и была перенесена митрополия из Киева, св. Алексий тем самым уже предназначался в преемники митрополита московского. Отправленный затем в Константинополь с одобрительными отзывами Великого Князя, митрополита и бояр, пользовавшийся всеобщим уважением не только у Русских, но и «у ромеев» (Прил. 2, столб. 44), св. Алексий был утверждён в сане «митрополита Киевского и всея России» и воротился в Москву, уже не застав в живых ни Феогноста, ни Симеона Иоанновича. В сане Владыки Всероссийского св. Алексий продолжал ревностно служить великому делу собирания Руси. В предсмертном завещании Симеон Иоаннович заповедал своим братьям: «слушали бы есте отца нашего Владыки Алексея» (Собрание Госуд. Грам. и Догов. т. 1 стр. 38, Горский, стр. 91, прим. б). Этому завету следовал преемник Симеона, его брат Иоанн Иоаннович, княживший 6 лет. После его смерти великокняжеский престол от Московского князя перешёл к Суздальскому князю Димитрию, а Москва осталась за 12-летним сыном Иоанна Иоанновича Димитрием, впоследствии Донским, которого Иоанн Иоаннович, умирая, поручил попечению и руководству св. Алексия (Русс. Ист. Библ. т. VI. Прил. 33, столб. 198) и которого сам св. Алексий называет «своим сыном» в духовном завещании. Несмотря на то, что великокняжеский престол перешёл к Суздальскому князю, св. Алексий не пожелал возвратить во Владимир митрополичье местопребывание, но остался в Москве, при юном Димитрии, чем уже неизмеримо возвышал Москву и её князя над всеми другими русскими княжествами и князьями. А через два года малолетний Димитрий, по внушению Совета бояр, где участвовал и духовный руководитель Димитрия, св. Алексий, объявил себя соперником Суздальского Великого князя Димитрия и, по содействию св. Алексия и Московских бояр, получил в Орде Великое Княжение. До самой смерти своей св. Алексий был постоянным руководителем Димитрия в деле возвышения Москвы, как над русскими княжествами, так и над Литовским и Польским, и в деятельной подготовке Руси к свержению татарского ига. Таким радетелем воз- |
| Великомученика Феодора Стратилата и Св. Мученицы Ирины; – а третий освящён в 1609 году, Мая 9, во имя Св. Николая Чудотворца во время осаждения монастыря от Поляков, для испрошения у Бога, с помощью молитв Святителя, освобождения от усилившейся на многих осаждённых цинготной болезни. На оной церкви средняя великая глава позолочена червонным листовым золотом тщанием Лаврского Архимандрита Афанасия, бывшего потом Епископа Ростовского, иждивением же монастырским между 1754 и 1758 годов. В 1781 году с западной стороны у того собора сделано для всхода парадное крыльцо. При этой Успенской церкви погребены Царь Борис Феодорович Годунов, супруга его Мария Григорьевна, сын их Феодор Борисович и дочь их Ксения. Их троих тела по повелению Царя Василия Иоанновича Шуйского в 1606 году перенесены были из Варсонофьевского, что в Москве бывшего монастыря, в Троицкой монастырь, где погрести их велено было честно; а дщерь их Ксения Борисовна после, а именно в 1622 году, (быв пострижена по повелению Гришки Отрепьева и наречена Ольгой) по смерти своей погребена при гробе своих родителей. Внутри же оной церкви на западной стороне за левым клиросом погребены: 1) Королева Марфа Владимировна, дочь Князя Владимира Андреевича Старицкого, который был сыном Князя Андрея Иоанновича, брата родного Великого Князя Василия Иоанновича, а дяди родного Царю Иоанну Васильевичу. Она была в супружестве за Принцем Датским Магнусом, Королём Лифляндским; 2) Королевна Евдокия, дочь того Принца Датского Магнуса и Марфы Владимировны. 6. ЦЕРКОВЬ Сошествия Святого Духа каменная, стоящая в длину на 7 саженях с двумя аршинами, а в ширину на 6 саженях. Она основана в 1559 году, Мая 16, в неделю Пятидесятницы повелением Царя Иоанна Васильевича во имя Святой Троицы, и на основании был сам Царь с Царицей Анастасией и с детьми Царевичами Иоанном и Феодором, и с братом своим Георгием Васильевичем и с Царём Казанским Александром; а закладывал Гугий, владыка Рязанский, (бывший прежде Игуменом в сей обители) при Игумене Иоасафе. |
| Иоанн Михайлович имел митру. Когда он ее получил, скончалась его супруга добрая и высокоуважаемая Анна 9 . По сему печальному для супруга, нежно-любившего добрую жену, обстоятельству, отец протоиерей Иоанн Михайлович однажды сказал: «вот видите, что митра должна принадлежать неженатым священникам, а вдовым, – а наипаче она должна принадлежать монашествующим». О священнослужениях Иоанна Михайловича в храме святого Киево-Софийского собора с глубокими чувствами любви и уважения к благоговейнейшему сему священнослужителю не раз поведали соучастники в священнослужениях ему – сие пишущему бывшему слушателю в академии Иоанна Михайловича, Николаю Флоринскому , недостойнейшему священнику. 1 Отец Михаил (Монастырев) скончался в 1847-м году. Он был и земляк, и сокурсник, и друг преосв. еп. Феофана. Преосв. М. М. Макарий – их же сокурсник – по кончине о. Михаила . выразился: ,,если бы он еще пожил, сколь много он опередил бы меня по ученым трудам!» – О нем воспоминания пишущего сне напечатаны были – по благословению преосв. еп. Феофана – во Владимирских Епархиальных Ведомостях за 1865 год. П Н Ф. 3 У Иоанна Михайловича было три сына и шесть дочерей: из них старший сын Константин Иоаннович был профессором Киевской духовной академии – преподавателем патрологии, средний сын Михаил Иоаннович преподавателем в Кишиневской духовной семинарии, младший Владимир Иоаннович – вице-губернатором. – Из дочерей Иоанна Михайловича старшая и меньшая остались девицами. Вторая была супругой директора женской Фундуклеевской гимназии – А.И. Линниченко. Третья состоит в супружестве с профессором Киевской академии В.Ф. Певницким . Четвертая – в супружестве с заслуженным профессором академии и градским главой Киевским С.М. Сольским. Пятая была замужем за покойным профессором Киевской академии М.С. Гуляевым. – Из внуков Иоанна Михайловича заметно выделяются: Иоанн Андреич Линниченко, профессор истории в Новороссийском университете в Одессе, и Александр Михайлович Гуляев – профессор юриспруденции в Киевском университете св. Владимира. |
| Кровь лилась потоками в этих ссорах и раздорах княжеских, и только мудрое, властное слово святителей да таких великих подвижников, как преподобный Сергий, удерживало князей, и то не всегда, от этих гибельных усобиц и кровопролитных войн. Так, есть сведения, что еще в малолетство Донского героя, при жизни Великого князя Иоанна Иоанновича, в 1358 году, преподобный Сергий путешествовал в свой родной город Ростов, чтобы уговорить ростовского князя Константина Васильевича признать над собою власть Великого князя московского. В 1363 году мы видим святого игумена опять путешествующим в Ростов на «богомолие к Ростовским чудотворцам». Сопоставляя это путешествие, с одной стороны, с тем, что ходить на богомолье, хотя бы и по святым местам, без особенной нужды и повода, кажется, не было в правилах преподобного Сергия, с другой – с известием летописцев, что ростовский князь в 1360 году выходил себе в Орде грамоту, чтобы самовольно распоряжаться в своем уделе, думают, что преподобный Сергий приходил в Ростов не на богомолье только, но имел еще поручение убедить старого ростовского князя ничего не затевать ко вреду Великого князя московского. Действительно, мы видим, что князь Константин обязался после сего быть в совершенной зависимости от Великого князя московского. Прошел год, и пустынник – примиритель князей снова должен был отправиться в путь, на этот раз уже в Нижний Новгород. Дело было так: по смерти Великого князя Иоанна Иоанновича, в 1359 году, суздальский князь Димитрий Константинович добыл себе у хана великокняжеский ярлык. Честолюбивый князь вовсе не ожидал, чтобы малолетний князь московский (Димитрию Иоанновичу было тогда всего 9 лет) решился отбивать у него этот титул. Не видя возможности отстоять права Димитрия Иоанновича своим личным влиянием, мудрый воспитатель юного князя святитель Алексий благословил Димитрия Константиновича во Владимирском соборе; но, во внимание к пророчественному слову святителя Петра относительно будущего величия Москвы и по любви к роду Калиты, он не согласился перенести митрополичий престол из Москвы во Владимир. |
| Впрочем, никакими историческими фактами нельзя подтвердить о существовании этой деревянной церкви. Истинная и никакому сомнению не подлежащая история этой соборной церкви начинается со времен Великого Князя Иоанна Данииловича Калиты. В 1322 году был страшный голод, прозванный в летописях рослою рожью, и оставивший надолго пагубные следы. Когда бедствие совершенно миновалось, тогда Иоанн, утвердивший между тем Великокняжеский престол в Москве, в благодарность Богу за освобождение подвластного ему народа от сей небесной кары, заложил, может статься, вместо деревянного, каменный Архангельский собор, в 1333 году; он кончен в один год и освящен митрополитом св. Феогностом 20 сентября. Стены его расписаны были внутри русскими иконописцами, сперва 1344–1346; а потом живопись поновлена в 1399 году, греком Феофаном. Чрез 117 лет по построении его (1450) он поврежден громовым ударом и сильным вихрем, а в 1475 году сгорел; после чего, каждый раз был возобновляем. Собор этот, при самом начале существования своего, предназначен быть усыпальницею князей московских: останки храмоздателя первые положены в нем (1340); а за Калитою легли здесь кости и всех последующих властителей земли Русской (кроме Годунова), с их детьми, братьями и родственниками мужского пола. Ряды могил их замыкает гробница императора Петра II: после его никто уже погребаем здесь не был. По прошествии слишком 160 лет от построения каменного собора, когда уже он становился ветх и вмещал в себе 24 гроба Великих и Удельных Князей, утеснявших внутренность его: В. К. Иоанн III, в последние годы своей жизни, велел миланскому архитектору Алевизу, находившемуся тогда в Москве, вновь его перестроить. – Он разобран в 1505, и в мае того ж года заложен обширнейший против прежнего; совершен 1507, т. е. после смерти уже Иоанна, и освящен 8 ноября 1509, митрополитом московским Симоном, в присутствии В. К. Василия IV. С тех пор собор в главных частях не перестраивался и доселе существует в одном и том же виде. В прежнем храме погребены были: Великие Князья – Иоанн Даниилович (Калита), Симеон Иоанеович (Гордый), Иоанн II Иоаннович (Красный), Димитрий Иоаннович (Донский), Василий II Димитриевич и Василий III Васильевич (Темный) Удельные Князья – сын Калиты, Андрей Иоаннович Боровский; с своим сыном Владимиром, храбрым сподвижником Донского; дети Владимировы: Василий Угличский, Ярослав (Афонасий) Малоярославецкий и Иоанн Серпуховский; сын Ярослава Владимировича, скончавшийся в заточении, Василий Боровский и Серпуховский; сыновья Димитрия Донского: Петр Дмитровский, Андрей Можайский и Юрий (Шемяка) Галицкий, дважды овладевавший престолом великокняжеским, и сыновья его: Василий (Косой) и Димитрий (Красный), названный от некоторых летописцев святым потому, что, при вскрытии гроба его, чрез несколько недель после кончины, тело найдено нетленным; сын В. |
| Итого всего в 1915 году в общую кассу Комиссии поступило процентными бумагами 1.400 рублей. —61— Б) Наличными деньгами: От о. Ректора, корпорации преподавателей, церковного старосты и прихожан семинарской церкви по подписному листу от 29 августа за 1674 От члена Комиссии действительного статского советника Михаила Васильевича Световидова От помощника благочинного 1-го отделения Сретенского сорока протоиерея Иоанна Николаевича Бушневского – сбор по подписным листам с церквей благочиннического округа От о. Протопресвитера Московского Успенского собора Николая Александровича Любимова по подписному листу От благочинного 3-го отделения Замоскворецкого сорока протоиерея Сергия Гавриловича Розанова – сбор по подписным листам с церквей благочиннического округа От благочинного 2-го отделения того же сорока протоиерея Николая Иоанновича Мячина – тот же сбор От благочинного 1-го отделения Никитского сорока протоиерея Иоанна Димитриевича Арбекова От помощника благочинного Китайского сорока священника о. Евгения Преображенского От благочинного 2-го отделения Ивановского сорока протоиерея В.И. Беневоленского От благочинного Китайского сорока протоиерея Иоанна Иоанновича Восторгова —62— Б) От благочинного 2-го отделения Сретенского сорока потоиерея Владимира Филипповича Остроухова От благочинного придворных Московских соборов и церквей протоиерея П.М. Маркова От благочинного 2-го отделения Никитского сорока протоиерея Сергия Михайловича Маркова От благочинного 4-го отделения Сретенского сорока священника В.П. Вишнякова – сбор по подписным листам с церквей округа От благочинного 1-го отделения Ивановского сорока протоиерея Владимира Семёновича Недумова От благочинного 1-го отделения Пречистенского сорока протоиерея Евлампия Иоанновича Троицкого От настоятельницы Новодевичьего монастыря игуменьи Леониды От корпорации преподавателей Заиконоспасского духовного училища От Совета Братства преподобного Сергия при Императорской Духовной Академии через товарища председателя Совета, протоиерея Василия Андреевича Быстрицкого – суммы, поступившей непосредственно в Совет с назначением оных на нужды Комиссии |
| Б Багрец. См. Сукно. Байберек, бамберек, банберек Байберек, бамберек, банберек – ткань из крученого шелка, гладкая или с золотыми и серебряными узорами 42 ; по описям: Бухарская, Китайская, Турецкая. Название этой ткани происходит от Греческого βαμβχηρος. Около половины XVII столетия аршин Турецкого байберека ценился в 30 алтын 43 . Из байберека шились: кафтаны, ферези, чюги, телогреи, верхи на рукавах 44 . – Байберековый сделанный или сшитый из байберека. «Верхней кафтан байберековой маковой, золотной холодной» 45 . Байдана, бадана Байдана, бадана – (Араб. бадан и бадана lorica curta acbrevis, по Арабско-Латин. словарю Г. В. Фрейтага, 1830 г.) доспех в виде рубахи, из плоских довольно крупных колец, длиной до колен, с рукавами до локтей и ниже. Если этот доспех был в длину немного ниже пояса и с рукавами выше локтей, то назывался полубайданою, полубоданьем 46 . «Бадана Мисюрская с сеченым колцом, с мишенью, без ожерелья; ворот и рукава и по подолу пушена в три ряда медью золоченой» 47 . – «Полубайдана, на ней три мишени медные, посеребрены» 48 . Банделер. См. Берендейка. Бармица. См. Шелом. Бармы, барма Бармы, редко барма, драгоценное, украшенное священными изображениями, широкое оплечье 49 , которое, до времен Петра Великого, возлагали на себя русские государи при венчании на царство и при других торжественных случаях. Как принадлежность княжеского и царского сана, бармы, вместе с золотой шапкой и такой же цепью с крестом, были преемственным наследием великих князей и царей русских. Великий князь Иоанн Данилович Калита (1328 г.) завещал сыну своему Иоанну «коц великий з бармами», а другому сыну Андрею «скорлатное портище сажено з бармами» 50 ; сын Калиты Иоанн (1356) завещал также сыну своему Дмитрию бармы 51 . Тоже находим и в последующих завещаниях великих князей: Димитрия Иоанновича (1389 г.) 52 , Василия Дмитриевича (1423 и 1424 г.) 53 , Василия Васильевича (1462 г.) 54 . В 1498 г. великий князь Иоанн III Васильевич, благословляя внука своего Дмитрия Иоанновича «при себе и после себя великим княжеством», в Успенском соборе возложил на него шапку Мономахову и бармы 55 , которые, по устранении Дмитрия от престола, сделались достоянием другого сына Иоанна Василия Иоанновича (1502 г.) 56 ; а сын последнего Иоанн IV Васильевич, в 1547 г., торжественно «венчан бысть прародителя его венчанием царя великаго князя Владимира Мономаха животворящим крестом и царским венцем и диадемою, еже древле тем животворящим крестом и венцем царским и диадемою венчан бысть на царство Русское прародитель его князь великий Владимир» 57 . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ Жилка (6.10.1481, Москва - 14.02.1521, Углич), кн. угличский, 3-й сын вел. кн. Иоанна III Васильевича от 2-го брака с Софией (Зоей) Палеолог, младший брат Василия III Иоанновича . 26 окт. 1481 г. был крещен во имя вмч. Димитрия Солунского. Впервые назван по имени в летописном известии о пире после приема литов. послов в мае 1492 г. В 1492-1503 гг. имя Д. И. фигурирует в дипломатической документации при передаче «поклонов» от Литовского вел. князя российскому монарху и его семье (с 1495 - в «челобитьях» от Литовской вел. кнг. Елены Иоанновны , дочери Иоанна III) и ответов рус. стороны. 13 янв. 1495 г. вместе с др. членами великокняжеской семьи Д. И. участвовал в проводах в Кремле кнж. Елены Иоанновны в Литву, в сент. присутствовал на церемониях, связанных с поставлением митр. Симона . В авг. и в кон. дек. 1497 г. Д. И. принимал участие в торжественной встрече и проводах вел. кнг. Рязанской Анны Васильевны (родной сестры вел. кн. Иоанна III), в февр. 1498 г.- в венчании «на великое княжение Владимирское и Московское» кн. Димитрия Иоанновича , внука. Вел. кн. Иоанн Васильевич отправляет сына Дмитрия в поход на Смоленск. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F. IV. 232. Л. 624) Вел. кн. Иоанн Васильевич отправляет сына Дмитрия в поход на Смоленск. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в. (РНБ. F. IV. 232. Л. 624) Арест вел. кн. Димитрия, внука, вместе с матерью кнг. Еленой Волошанкой в апр. 1502 г. и венчание вел. князем Василия III Иоанновича, ставшего соправителем отца, изменили ситуацию в стране. По-видимому, в это время Иоанн III определил уделы для младших сыновей. В соответствии с недавно установившейся традицией 2-му сыну, Юрию (Георгию) Ивановичу , предназначался Дмитров, 3-му - Углич (так надо понимать известие краткого Погодинского летописца об «отпуске на удел» в 1501/02 Юрия Ивановича и Д. И., т. к. в июне 1502 жалованные грамоты в Угличе еще выдавал вел. кн. Василий III; сообщение Погодинского летописца о передаче в 1499 Дмитрова Юрию, а Углича Д. И. недостоверно). |
| Кончина вел. кн. Иоанна Иоанновича. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 1-й Остермановский том. 70-е гг. XVI в. (БАН. 31.7.30–1. Л. 505 об.) Кончина вел. кн. Иоанна Иоанновича. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 1-й Остермановский том. 70-е гг. XVI в. (БАН. 31.7.30–1. Л. 505 об.) Известны 2 духовные грамоты И. И. (составлены скорее всего в 1359). Они посвящены разделу между сыновьями вел. князя Димитрием и Иваном и племянником кн. Владимиром Андреевичем территории, имущества и доходов Московского княжества, а также владений за его пределами (И. И. не мог распоряжаться Владимирским великим княжеством, это право принадлежало хану). Вел. князь сохранил владения вдов вел. князей Иоанна Калиты (вел. кнг. Ульяны) и Симеона Гордого (вел. кнг. Марии), выделил вдовий удел своей 2-й супруге Александре. Кн. Димитрий получил наиболее значительные по размерам владения, но в совокупности земли др. представителей московского княжеского дома их превосходили. Кн. Иван унаследовал отцовский Звенигородский удел. Вел. кн. Иоанн Иоаннович. Фрагмент росписи парадных сеней ГИМ. Артель Ф. Г. Торопова. 1883 г. Вел. кн. Иоанн Иоаннович. Фрагмент росписи парадных сеней ГИМ. Артель Ф. Г. Торопова. 1883 г. В духовных грамотах И. И. упоминается несколько его даров церковным корпорациям: вел. князь передал с. Павловское «святому Олександру», вероятно Александровому мон-рю в Переяславле (Переславле-Залесском), 4-ю часть собиравшейся в Коломне тамги он завещал ц. «Святой Богородицы на Крутице» (либо в Старом Симоновом мон-ре, либо на подворье Сарайских епископов), московскую «костку» (одну из торговых пошлин) И. И. пожаловал на содержание московских Успенского и Архангельского соборов. Перед кончиной И. И. принял схиму. Похоронен рядом с отцом и братьями в Архангельском соборе Московского Кремля. По мнению Г. М. Прохорова , об И. И. идет речь в послании некоего архиерея неизвестному князю «От иного послания о повинных» (старший список - РНБ. Сол. 858, Кормчая, 1493 г.; опубл.: Прохоров. 1978. |
| Вручий, по-видимому, был центром, из к-рого шло распространение христианства на территории совр. Житомирской обл. Ок. 1190 г., при кн. Рюрике (Василии) Ростиславиче , здесь была построена каменная ц. свт. Василия (известна по реконструкции ее верхней части, сделанной в нач. XX в. архит. А. В. Щусевым ). По мнению ряда исследователей (П. А. Раппопорт и др.), к ее строительству имел отношение выдающийся древнерус. зодчий Петр Милонег. Как и весь город, храм пострадал в результате монг. нашествия в дек. 1240 г., но продолжал действовать, в сер. XIV в. его протопоп пользовался покровительством киевского кн. Владимира (Иоанна) Иоанновича . В сер. XIV в. Вручий был центром небольшого княжения в составе Киевского великого княжества . Согласно судебному делу, которое в 1551 г. разбирал киевский воевода-католик Ф. Г. Пронский, потомки земян Служек, Служковичей и др. отказывались давать для храма мед из своих имений протопопу ц. св. Василия Великого в Овруче. Свой иск протопоп подтвердил ссылкой на запись в представленном им на суде пергаменном Евангелии «от славное памети небожъчика Володимера (киевского кн. Владимира Иоанновича.- А. К.) наданное и од инших такъже вписане на тую церковь». В документе указано, что путивльский кн. Василий Владимирович (сын Владимира Иоанновича), в сер. XIV в. управлявший Вручским княжеством, дал в пользу храма «в месте Овручу под селом Имухоедовским остров Тростеницу, обрубный, и з оного идет десет ведер меду, и дават мают у Полохачове з земли Петниское чотыри ведр меду, а у Вербковичах ведро меду, у Гажине ведро меду, у Павъловичах полъведра меду, у Вуглох ведъро меду». Эту медовую дань протопоп получал осенью каждого года. Данная жалованная грамота, записанная в пергаменном Евангелии, подтверждалась до кон. XVII в. (Грамоты великих князей литовских. 1868. 37. С. 74). (Медовая дань была самым распространенным налогом на сельское население Житомирщины (см.: Пашуто В. Т., Флоря Б. Н., Хорошкевич А. Л. Древнерус. наследие и ист. судьбы вост. славянства. М., 1982. С. 96) и составляла значительную часть княжеских и церковных доходов.) |
|
|
