| Другой сын Ярослава I, Всеволод, говорил на пяти иностранных языках, которые он изучил сидя дома, как выражается сын его, Мономах, и этим дает знать, что Всеволод изучил языки не по необходимости во время странствования по чужим землям, но единственно из любознательности; Мономах говорит при этом, что знание языков доставляет почет от иностранцев. Религиозная начитанность Мономаха видна из его сочинений. Святослав (Святоша) Давыдович собирал книги, которые подарил Киево-Печерскому монастырю; по его побуждению инок Феодосий перевел с греческого послание Льва, папы римского к Флавиану, архиепископу константинопольскому. В своде летописей Татищева, в подлинности которых нет основания сомневаться, часто встречаем известия об образованности князей, например, о Святославе Ростиславиче говорится, что он знал греческий язык и книги охотно читал, о Святославе Юрьевиче, что он охотник был читать и милостиво принимал ученых людей, приходивших из Греции и стран западных, часто с ними разговаривал и спорил; о Романе Ростиславиче смоленском, что он многих людей понуждал к учению, устроил училища, при которых содержал учителей греческих и латинских на свой счет и не хотел иметь священников не ученых; на это он издержал все свое имение, так что по смерти его ничего не осталось в казне, и смольняне похоронили его на свой счет. Михаил Юрьевич, по словам того же свода летописей, очень хорошо знал св. писание, с греками и латинами говорил на их языках так же свободно, как по-русски, но не любил спорить о вере. О Ярославе Владимировиче галицком говорится, что он знал иностранные языки, читал много книг, так что мог сам наставлять правой вере, понуждал духовенство учить мирян, определял монахов учителями и монастырские доходы назначал для содержания училищ. О Константине Всеволодовиче в дошедших до нас летописях говорится, что он всех умудрял духовными беседами, потому что часто и прилежно читал книги; а в Татищевском своде летописей говорится, что он был очень учен, держал при себе людей ученых, накупал много старинных книг греческих дорогою ценою и велел переводить их на русский язык, собирал известия о делах древних славных князей, сам писал и другие с ним трудились; одних греческих книг было у него более тысячи, которые частию сам купил, частию получил в дар от патриархов. |
| Такое начало жизни Всеволода в Переяславле не обещало прочного спокойствия ни уделу, ни семейству Князя Переяславского и как бы заранее знаменовало собою то поприще, на котором, впоследствии, должен был подвязаться первенец Всеволодов, тогда полуторагодовой Мономах. Впрочем, следующие пять-шесть лет, ознаменованные смертью дядей Мономаховых, Вячеслава (1056) и Игоря (1059), обошлись без особых потрясений для удела Переяславского и семейства Всеволодова, вследствие чего никакие опасности не угрожали Владимиру, безмятежно младенчествовшему в женском тереме родительских хором и неизвестно когда испытавшему над собой свершения полу-языческого, полу-христианского, но древнего обряда постригов. Этот обряд, всегда торжественно – иногда в церкви-свершавшийся над детьми мужского пола от 2 до 7 лет, состоял в остригании ребёнку головы почти до обнажения, так что только у висков оставались висящими длинные локоны или кудри, и сопровождался посажением ребёнка на коня, – отчего, можно полагать, родилась известная пословица: «невеста родится, а жених на коня садится» 5 . И так как после постригов надзор за ребёнком передавался из женских рук исключительно в мужские, то дальнейшее возрастание Мономаха неминуемо происходило на глазах Ратибора, Никифора, Ив. Жирославича, новгородца Порея, финна Тукы, варяга Шимона и других мужей дружины Всеволодовой, первых вельмож и советников двора Переяславского 6 . Само собой разумеется, что все эти вельможи-советники могли служить для юного Мономаха образцами беззаветной славянской храбрости, финской осторожности, варяжской пронырливости, наконец, живым источником нескончаемых повествований о враждебном всему роду Ярослава князе Всеслав Брячиславиче Полоцком, будто бы рождённом от волхвования, «матери бо родившу его и бысть язвено на главе его. Рекоша бо волхвы матери его се язвено на вежи нань да носить е до живота своего.., сего ради немилостив на кровопролитие» 7 , – и много, много если оказывались способными толком рассказать ребёнку о том, что некогда жил-был на Руси Боян-вещий, внук Велесов, который «аще кому хотяше песнь творити, то растекашеся мыслию по древу, серым вълком по земли, шизым орлом под облак – тот самый Боян, что „не десять соколов на стадо лебедей пущаще, нъ своя вещиа прсты на живая струны въскладаше“; они же сами князем славу рокотаху» 8 . |
| Развития научных сведений и их широкого применения мы не можем и ждать от народа, только лишь вышедшего из племенной жизни к гражданскому быту. Но замечательно, что в это время образование наших предков было гораздо выше, чем в последующую эпоху жизни русского народа. Так, в 12 веке встречаются даже женщины, умеющие писать, читающие книги и знающие наизусть многие места Священного Писания , а в 15 и 16 веках даже вельможные бояре не умеют подписать своего имени под государственной грамотой. Меры, предпринятые в начале нашей государственной жизни для народного образования, конечно, не представляют ничего особенно блестящего; но если бы они укрепились на нашей почве, если бы не помешали их развитию исторические обстоятельства, они могли бы дойти до важных результатов. Не забудем, что не лучше, если не хуже, было общественное образование в средние века и у западных племен. Достаточно указать на то, что даже сами епископы западные, собиравшиеся на соборы, вместо подписей, чертили signum crucis manu propria ignoratione litterarum (т.е.по неумению писать начертывали своей рукой крест). Но западные европейцы были счастливее русских в своих исторических столкновениях. Нашему отечеству в продолжение многих веков суждено было иметь дело с народами азиатскими, которые ничего не приносили к нам, кроме меча и разрушения, ничего не развивали в нас, кроме напряженных физических усилий, ничего не прививали к нашему характеру, кроме грубости и жестокости. И при всем том, летописи сохранили нам сказания о лицах, замечательно образованных по тому времени, а древняя письменность представляет такие произведения, которые весьма много обещали в будущем, и рассмотрение которых заставляло ученых недоумевать, какие причины погубили впоследствии все надежды и изгладили следы древней образованности? Вот несколько фактов в подтверждение. У сына Ярославова Святослава была довольно большая библиотека: «книгами наполнил он свои клети», говорит летопись и называет его очень образованным человеком. Другой сын Ярослава Всеволод говорил на пяти иностранных языках, и выучился им не в путешествиях, но, по свидетельству Мономаха, сидя дома. Религиозная начитанность самого Мономаха видна из его сочинений. Многие князья знали греческий и латинский языки, принимали к себе греков и латинян и вступали с ними на их наречиях в беседы и состязания. Константин Всеволодович, князь Владимирский, был большой охотник читать, любил окружать себя людьми учеными, многие древние греческие книги покупал за высокую цену, так что одних греческих книг было у него более тысячи. |
| Наша с юным Царем и Царицей любовь Вновь скрепляет священные узы… И хоть Русь велика, но на ней уголка –172(4)- Не найдется сегодня такого, Где народ всей душой за Царя со семьей Не вознес бы моления Богу! Где, со светлым лицом, он свой царственный дом Не почтил, в день венчанья ликуя! Где, заботы забыв, всё в любовный порыв Чувства сердца не слил, торжествуя! Д. Попов К.М. Чин священного коронования: (Исторический очерк образования чина)//Богословский вестник 1896. Т. 2. 5. С. 173–196 (2-я пагин.). (Окончание.) 686 —173— 2 . Чин коронования на Руси Доселе с определенностью не установлена хронологическая дата появления царского венчания на Руси. Сохранившиеся литературные памятники, единогласно выводя его из Византии, в то же время дают разноречивые хронологические показания. Одна группа памятников указывает первовенчанного русского князя в великом князе Владимире Всеволодовиче Мономахе (1113–1125), другая приписывает первовенчание великому князю Владимиру Святому (Святославичу 972–1015). Разница значительная, на целое столетие. Мы по достоинству оценим эту разницу, если примем во внимание, что конец X в. и начало XI в., как мы видели, в Византии является переходным моментом для чина коронования: в этот период чин вступает в новую стадию развития. Очевидно, что для правильного освещения истории русского коронационного чина, стоявшей в зависимости от византийского, не безразлично будет, станем ли мы начало венчания на Руси возводить к X в. или относить к началу XII века. Неизбежно, таким образом, требуется более или менее определенное решение вопроса о том, какое из двух хронологических показаний достовернее. Пользовалось широкою распространенностью сказание «О поставлении Великих Князей Российских на великое княжение святыми Бармами и Царским Венцем, откуду бе, —174— и како начата ставитися». Вот его содержание: «В лето 6722 (1114) бысть князь Великий Владимир Всеволодович, рекомый Мономах… Той бо Мономах прозвася от таковыя вины. Егда сяде в Киеве на великое княжение, начат совет творити со князи и с бояры и с вельможи, глаголя тако: Еда аз мал есмь, иже прежде мене царствовавших?… Якоже князь великий Олег взял с Царяграда велию дань и здрав возвратися во свояси; а потом князь великий Всеслав Игоревич взял на Константине граде тяжчайшую дань… и ныне убо ищу совета: и кий совет ми воздаете? Отвещаша же князи и бояре и воеводы его: мы есмы все раби твои под твоею паствою и властию. |
| Другая сторона военного дарования Владимира Всеволодовича - это вдумчивость и методичная последовательность в действиях, доводящая противников до капитуляции. Так же как половцев, теснит он полочан, сжигая город за городом. Сильная воля, ясный, уравновешенный ум, выдержка, терпение, трудолюбие и целеустремленность в сочетании с большой осторожностью. Личная проверка караулов - его еженочное правило. Место ночлега он выбирает сам. Ни в чем он не полагается на воевод, все решения принимает лично и всегда проверяет их исполнение. Особое внимание - " стороже " - разведке и походному охранению. Не потому ли русская разведка и превосходила половецкую, что особенно проявилось в походе 1103 г. и во многом предопределило исход битвы на Сутени? Мономах - несомненно творческая личность. Его творчество как полководца проявилось и в организации необычно ранних весенних походов, и в посылке зимнего рейда по половецким кочевьям, что было оценено и использовано лишь десятилетия спустя. Особо важно отметить, что со времени битвы на Сальнице мы можем говорить и об эшелонировании боевых порядков русских войск, т. е. об усилении их построения в глубину и создании резервов, что было вызвано новыми условиями ведения боя в окружении и, возможно, произошло тогда, впервые и стихийно, под воздействием противника; выражаясь военным языком - в ходе марша в предвидении встречного боя. Говоря о наступательной стратегии и тактике Мономаха, необходимо отметить, что куда менее он известен как организатор масштабных фортификационных работ по укреплению южной границы, в первую очередь - Посулья. Новейшие исследования позволяют считать, что за годы его княжения в Переяславле здесь было сооружено не менее 15 " типовых " крепостей, которые отличает единство новой, более прогрессивной схемы (в форме правильного круга), что позволяло строить укрепления без привязки к естественным укрытиям (речным мысам, высотам), даже на ровном месте, там, где это было наиболее целесообразно для прикрытия рубежа реки Сулы (над бродами). Таким образом, Мономаху, как верно отметил археолог Ю.Моргунов, " принадлежит заслуга комплексного подхода к степной политике и сочетание им активных и пассивных методов защиты границ " . |
| Какое имеет отношение к «Слову о полку Игореве» история взаимоотношений двух княжеских семей – Мономаховичей (Всеволодовичей) и Ольговичей (Святославичей)? Оказывается, самое непосредственное. Во времена Игоря Святославича соправителями в Киеве были Ольгович Святослав Всеволодович (власть в Киеве) и Мономахович Рюрик Ростиславич (власть в Киевской земле). Причем именно Рюрик Ростиславич пригласил в соправители Святослава Всеволодовича. Походу 1185 г. предшествовал февральско-мартовский поход объединенных русских войск 1183 г. под предводительством Ольговича Игоря Святославича против пришедших под Чернигов половцев. Игорь отказал Мономаховичу Владимиру Глебовичу, князю Переяславльскому, в просьбе «ездити напереди полков». Тогда Владимир Глебович в отместку пустился разорять Игоревы земли. Ответ Игоря не заставил себя долго ждать. Незадолго до апрельского похода 1185 г. на половцев Игорь Святославич «берет на щит» город Глебов у Переяславля – княжестве Владимира Глебовича. Налицо новый конфликт Мономаховичей и Ольговичей, в который втягиваются и половцы: во время плена Игоря Святославича его сват Кончак разоряет земли Мономаховичей под Переяславлем. Однако возникает еще одно ретроспективно-смысловое сопоставление Владимира Мономаха – «старого главу Мономаховичей» и Игоря Святославича – «нынешнего главу Ольговичей». Вспомним о высказанной самим Игорем Святославичем цели похода в 1185 г.: «Хощу бо, – рече, – копие приломити конець поля Половецкаго, съ вами, русици, хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону» (с. 10–11). Стало быть, цель Игоря – Дон. Но здесь сразу же возникает ретроспективная историческая аналогия с Владимиром Мономахом: «Тогда Володимерь и Мономахъ пилъ золотом шоломомъ Донъ, и приемшю землю ихъ (половцев. – А. У.) всю и загнавшю оканьныя агаряны» во главе с половецким князем Отроком за «Железные врата». После смерти Владимира Мономаха Сырчан посылает к Отроку гудца, чтобы тот убедил Отрока вернуться в Половецкую землю. Вдохнув запах степей – траву евшан – Отрок возвращается в родные места. Именно от него родился Кончак, сват Игоря, и, естественно, недруг Мономаховичей. Вот почему он мстит переяславльскому князю Владимиру Глебовичу. |
| Скачать epub pdf 61. Вячеслав Владимирович, князь туровский и неоднократно, на короткое время, великий князь киевский сын Владимира II Всеволодовича Мономаха, великого князя киевского от первого брака с Гидой Гаральдовной, королевной английской. Родился в Чернигове в 1083 г.; отвозил в Суздаль известное «Письмо Мономаха к Олегу» в 1096 г.; бился там же с Олегом на Кзени 1 марта 1097 г.; был при отце в битве с половцами на р. Хороле 12 августа 1107 г.; отправлен на княжение в Смоленск в 1113 г.; послан отцом на Дунай против Алексея I Комнена, императора византийского, и безуспешно осаждал Доростол (Силистрию) в 1116 г.; переведен на княжение в Туров до 1125 г.; ходил из Турова на Полоцк в 1129 г.; обменял Туров на Переяслав в 1132 г.; из Переяслава, по некоторым известиям, ходил на Рязань в 1133 г.; соскучась по Турове, выгнал оттуда племянника Изяслава Мстиславича в 1134 г.; по смерти великого князя Ярополка II Владимировича сел на киевский стол 22 февраля, но ссажен Всеволодом II Ольговичем 5 марта 1139 г.; защищен в Переяславе от Ольговичей и Давидовичей черниговских племянником своим Изяславом Мстиславичем в 1142 г.; был в походе на Владимирка, князя галицкого, в 1144 г.; а во время вторичного похода туда же, за скороспелое распоряжение городами русскими, по смерти Всеволода II, принужден оставить Туров в 1146 г.; поселившись в Пересопнице (ныне местечко Луцкого уезда Волынской губернии), давал дружину свою племяннику, великому князю Изяславу II Мстиславичу, для похода на Чернигов в 1148 г.; держал сторону брата своего, князя Юрия суздальского, в усобице последнего с племянником, великим князем, в 1149 г.; был при осаде Луцка князем Юрием, а по заключении мира между дядей и племянником раза три по предложению того и другого садился на стол киевский и удалялся в Вышгород в одном и том же 1150 г.; мирил снова дядю с племянником и был безучастным сторонником последнего в бою между ними под Киевом в 1151 г.; перебравшись из Вышгорода в Киев по приглашению племянника, пережил тут последнего и, вслед за вокняжением его преемника, другого племянника, умер в Киеве в феврале 1155 г. Тело его погребено в Киево-Софийском соборе. Князь Вячеслав был женат на неизвестной, от которой имел сына, умершего в 1129 г. Читать далее Источник: Алфавитно-справочный перечень государей русских и замечательнейших особ их крови/сост. М.Д. Хмыровым. - Санкт-Петербург : [б. и.], 1993. - 165, с., ил. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Суеверие, конечно! Что тут скажешь?! Но этот мирный славянский культ на острове Руян-Буян продержался очень долго - до второй половины XII века. Все остальные славяне на континенте давно уже приняли Христианство, а тут держались древних обычаев, пока в 1168 году на остров Руян не прибыл со своей дружиной знаменитый Датский конунг-царь Вальдемар I Великий (1131 - 1182). Датский-то он датский, но это ещё как посмотреть! Точнее - как присмотреться. Был оный Вальдемар, кстати, первый на Западе государь с таким именем, прапраправнуком Святого Равноапостольного Великого Князя Русского Владимира Святославича и правнуком Святого Благоверного Киевского и всея Руси Великого Князя Владимира Всеволодовича Мономаха, а также внуком Великого Князя Мстислава Владимировича. К тому же Вальдемар был женат на Княжне Софье Володаревне - дочери Минского Князя Володаря (Владимира) Глебовича и польской Княжны Рыксы Болеславовны. Ещё раз отмечу, что «западные» знаменитые Вальдемары появляются на исторической сцене не ранее первой трети XII века, то есть на два с половиной века позже, чем известные в истории славянские Владимиры, если считать от Великого Князя Болгарии Владимира Борисовича Расате, княжившего в 889-893 годах. Некоторые же филологи ошибочно считают имя «Владимир» славянским звукоподражательным аналогом «германского» имени «Вальдемар», тем более что в латинских хрониках зачастую известных князей-славян Владимиров называют Вальдемарами. Но сама «германская» природа имени «Вальдемар» (по-немецки wald - власть, а meri - знаменитый ) находится под большим вопросом. Совсем не исключено, что это западнославянский, варяжский диалектный вариант имени «Владимир», поскольку имя «Вальдемар» в древности совершенно не встречается в чисто германском контексте «дальнего» Запада и Северо-Запада Европы, но его бытование у германцев связано с областями, где германцы соприкасались с западными славянами. Из этого можно сделать вывод, что как раз западная версия сугубо славянского имени «Владимир» является его звукоподражательным «онемеченным» вариантом. И позже западный вариант имени «Вальдемар» стал более популярным у западных славян - поляков и чехов, чем среди собственно германцев. Именно такая историческая последовательность: от «Владимира» - «Вальдемар», а не наоборот, указывает и на то, что при выяснении этимологии и семантики имени «Владимир» не имеет смысла строго опираться на немецкие значения корней в имени «Вальдемар». |
| Но эти младшие – Мономахович Владимир и Ольгович Игорь сейчас же начали спор за старшинство и поссорились: Владимир стал проситься у Игоря ехать напереди, а Игорь не пустил его, тогда Владимир рассердился и вместо половцев пошел на северские города, где взял большую добычу; Игорь один с своими Ольговичами отправился на половцев и принудил их бежать, но далеко не мог идти за ними, потому что от дождя вода поднялась в реках. Старшие князья Святослав и Рюрик исполнили свое обещание, летом повестили поход на половцев, собрали князей – переяславского, волынских, смоленских, туровских, взяли вспомогательный галицкий отряд и пошли вниз по Днепру. Черниговские отказались идти вместе, они послали сказать Святославу Всеволодовичу: «Далеко нам идти вниз Днепром, не можем своих земель оставить пустыми, но если пойдешь на Переяславль, то сойдемся с тобою на Суле». Святославу не понравилось это неповиновение младшей братьи; он продолжал без них путь по Днепру, вышел на восточный берег при Инжире броде и отрядил младших князей на поиски за половцами с 2100 берендеев; Владимир Глебович переяславский отпросился у него ехать прежде всех: «Моя волость пуста от половцев, говорил он, так пусти меня, батюшка Святослав, наперед с сторожами!» Половцы, увидавши идущий на себя полк Владимиров, ударились бежать, так что русский сторожевой отряд не мог нагнать их и возвратился к реке Ерелу; остановились и половцы, и хан Кобяк, думая, что русских всего только, что с Владимиром, погнался за последним и стал перестреливаться с его отрядом через реку; услыхав об этом, Святослав и Рюрик отправили на помощь к сторожам большие полки, вслед за которыми пошли и сами, но половцы, увидавши первые полки, отправленные на помощь к сторожам, подумали, что это сами Святослав и Рюрик идут и побежали, русские – за ними, стали их бить и хватать в плен и набрали 7000 человек; взяли тут самого Кобяка с двумя сыновьями и много других князей, возвратились Святослав и Рюрик со славою и честию великою, по словам летописца. |
| славянских племён. При его преемнике Игоре, сыне Рюрика (912–945 г.), Древляне восстали, но были усмирены. Затем после смерти Святослава Игоревича (972 г.), вся Русь была разделена между его тремя сыновьями, причём Древлянская или Волынская земля досталась Олегу – второму сыну. Но вскоре третий сын Владимир Святой (980–1015), князь Новгородский, соединил разрозненные земли отца своего и затем разделил свои владения между своими сыновьями, назначив каждому из них уделы. Волынь при нём в 988 г. была разделена на две части: прибужная часть, с городом Владимиром во главе, образует Владимирское княжество и достаётся в удел Всеволоду, а население по р. Стыри, с г. Луцком – достаётся Позвизду. Владимир же завоевал и Червонную Русь 7 или Галицию. Сын и преемник его Ярослав Мудрый (1019–1054 г.) управлял Волынью посредством своих наместников, а затем, перед смертью своею, отдал её в удел сыну своему Игорю. Это было в 1054 году. С этого времени г. Владимир делается главным удельным городом на Волыни; хотя впоследствии на Волыни и является несколько уделов, но во всяком случае князь, обладавший городом Владимиром, пользовался преимуществом перед другими Волынскими князьями. После смерти Ярослава произошла борьба между его наследниками из-за земель. Борьба эта закончилась на Любечском съезде (1097 г.), на котором Ростиславичи – Василько и Володарь (дети Ростислава Владимировича, внука Ярослава Мудрого) – получили Червонную Русь 8 , a Давид Игоревич (сын Игоря Волынского и внук Ярослава Мудрого) получил г. Владимир-Волынский, столицу Волынского княжества, и г. Луцк, но ненадолго. За ослепление Василька Ростиславича Давид лишился Волынского княжества на Вятичевском съезде (в 1100 г.). Затем Волынское княжество сосредоточивается в роде Владимира Всеволодовича Мономаха (1113–1125 г.), который, будучи Киевским князем, присоединил к себе и Волынь. С этих пор она постоянно оставалась за его родом, а со времени его внука Изяслава II Мстиславича (1146–1154 г.) она утвердилась именно за линией старшего сына Мономаха – Мстислава I (1125–1132 г). |
|
|
